Несовместимые. Книга вторая

Глава 5

Элла

Мое сознание вырвалось из царства Морфея слишком резко. Я открыла глаза и поморгала, чтобы отогнать остатки сна. Приняв сидячее положение, я вдруг поняла, что лежу все еще в том же платье, а туфли разбросаны в разных углах комнаты. Голова невыносимо гудела, а во рту было настолько сухо, что даже слюна не помогала.

Я посмотрела в окно и слегка зажмурилась, поскольку мои глаза еще плохо воспринимали солнечный свет, он будто резал их. Я потерла лицо ладонями и вздохнула. Вдруг я поняла, что не помню, как оказалась в своей спальне. Держась за голову обеими руками, я уставилась в одну точку и пыталась вспомнить последние события вчерашней ночи. Воспоминания обрываются в том месте, когда мы с Алеком сидели за барной стойкой и говорили, смеясь, словно сумасшедшие.

Я открыла рот и расширила глаза. Осознание того, что я просто напилась после праздника в особняке Клауса Патерсена, ударило по моей репутации непьющей правильной девушки. Я никогда не вела себя так, поэтому шок за саму себя быстро охватил все мое естество. По всей видимости, стресс, который я получала последние несколько дней, навалившийся на меня камнями, сильно повлиял на меня и на мои принципы, что я уже просто отчаялась и не нашла иного выхода, чтобы освободить душу от тяжести. А неприятные ситуации, настигшие меня на празднике Клауса, стали последней каплей, чтобы я захотела забыться в алкоголе. Невольно я вспомнила о том, как так же напилась Эльвира, когда мы были в Пейдже, а я после увиденной картины размышляла о пользе алкоголя.

Дверь спальни со скрипом открылась, и я уставилась на входящего с подносом в руках.

– Алек? – удивилась я его появлению.

– Доброе утро, посвященная, – усмехнулся он и сел на край кровати рядом со мной, положив поднос на мои ноги.

– Посвященная? – недоуменно переспросила я, поглаживая свои взъерошенные волосы.

– Ну да. Ты впервые напилась до невменяемого состояния.

– А как мы доехали обратно?

– Я выпил не так много, поэтому смог безопасно довезти тебя до дома.

– Наверно, я вела себя непристойно и ужасно, – виновато проговорила я ужасно хриплым голосом.

– Все нормально. Ко мне ты не приставала, – сказал Алек с очаровательной улыбкой, но мне все равно захотелось его пнуть. – Выпей чай с лимоном и обязательно съешь бутерброд. После выпьешь таблетку и запьешь водой, – объяснил он словно маленькому ребенку, и я улыбнулась.

Облизав иссохшие и потрескавшиеся губы, я взяла в руки чашку и вдохнула в себя аромат горячего чая, осторожно сделав маленький глоток. Несмотря на бережные действия, я все равно умудрилась обжечь язык и губы и теперь сидела, поджав их.

– А где ты спал? – поинтересовалась я, откусывая бутерброд, в который Алек не добавил бекон.

– Здесь, – он глазами указал на место рядом со мной, и я проследила за его взглядом.

– Ничего непристойного, – быстро ответил он, поднимая руки перед собой, увидев мое ошарашенное лицо.

– Откуда ты знаешь, что я не люблю бекон? – нахмурилась я, жуя свой бутерброд.

– Ты сама мне сказала, когда посреди ночи мы с тобой орудовали на кухне и делали себе бутерброды. Ты не пошла спать сразу, а уговорила меня сначала поесть.

– Если нас увидела Марта в таком состоянии, я сгорю от стыда! – ужаснулась я.

– Расслабься, дома никого не было. Видимо, Эльвира оставила ее у себя. Их до сих пор нет, поэтому ты еще успеешь привести себя в порядок, а я -уехать. – Он посмотрел на свои наручные часы и слегка нахмурился.

Я вздохнула, доев свой завтрак и утрамбовав все чаем.

– Никогда не думала, что обращусь за помощью к алкоголю, чтобы расслабиться, – пробубнила я.

– Не осуждай себя. Ты приняла верное решение. Я наконец смог увидеть беззаботную тебя. Ты будто канула в другую Вселенную, позабыв о всех проблемах. Иногда организму необходима такая разгрузка.

Он был прав. Даже если я мало что помню, знаю в точности, что забыться я смогла и получила от легкости удовольствие. Такого я уже давно не ощущала. В последний раз в беззаботном детстве. Теперь же понимаю, что повзрослев, взяв на себя какую-то ответственность и проблемы, которые необходимо решить, невозможно получить такой легкости на трезвую голову. Лишь запив свое горе, можно поймать этот призрачный шанс на беззаботность хоть на некоторое время.

Кстати, об ответственности. Я подняла на Алека глаза и приняла самое серьезное выражение лица.

– У меня все получилось? – настороженно спросила я.

Он кивнул, улыбаясь.

– Поэтому я тебе и позвонил, чтобы ты ушла, поскольку получил информацию, что устройство встроено и все работает. Поблизости особняка Клауса наш человек, и он через мобильник выслушивает все разговоры, которые происходят в кабинете. Если он наткнется на что-то значимое, то обязательно сообщит. Ты умница. – Алек снова одарил меня своей чарующей улыбкой.

– У тебя очень красивая улыбка, – не сдержалась я.

– Ты мне об этом говорила раз пятнадцать. Надо было все-таки посчитать.

Я поджала губы и, кажется, покраснела от смущения. Алек посмеялся и погладил себя по бедрам, вставая с кровати.

– Ладно, я поехал. Ты обязательно выпей таблетку. Сегодня, думаю, ты свободна и можешь заняться своими делами.

– Да, у меня их много. – Ведь я поделилась на два мира. – Мне сообщат, если наткнутся на что-то серьезное?

– Не уверен, – виновато ответил Алек и вздохнул. – Если что – звони.

С этими словами он покинул спальню, кинув на меня поддерживающий взгляд, когда скрывался за дверью.

Я сделала так, как он просил, и выпила таблетку. Сразу же решила принять ванну. Встав перед зеркалом, я ужаснулась, увидев свое отражение. Вся черная тушь и подводка растеклись под глазами. Лицо помятое после сна, а белок в глазах с полопавшими капиллярами, отчего глаза внутри покраснели. Как только Алек мог спокойно смотреть на меня такую, будто я в своем привычном виде с аккуратным макияж, и этого кошмара на моем лице нет.

Я сняла с себя платье и встала под душ, включив горячую воду, поскольку из-за легкого похмелья мое тело бросило в дрожь, и мне казалось, что в доме холодно. Хорошо, что мне не за тридцать, и я еще могу довольствоваться тем, что могу спокойно перенести это отвратительное состояние. Когда я закрывала глаза, голова все еще немного кружилась, отчего живот начинало крутить, и я бы вот-вот выбросила из себя съеденный завтрак не в самом приятном понимании этого слова. Через несколько минут мне пришлось сделать воду прохладнее, осознав, что горячий душ в таком состоянии – это плохая идея.

Смыв с лица макияж, тщательно вымыв волосы от лака, почистив зубы и просто насладившись струями воды, я ощутила легкость и готовность к предстоящему очередному тяжелому дню.

Несколько дней назад Алек пригнал для меня машину, чтобы в случае, когда я останусь одна, смогла сама сесть за руль и поехать по своим делам. На этот раз автомобиль подходил для меня. Это не тот внедорожник с огромными колесами, на котором я ездила к Шамилю. Теперь могу спокойно разъезжать на легком небольшом автомобиле и не переживать о том, что заглохну где-нибудь или не смогу нормально припарковаться, поскольку с автоматической коробкой передач я справляюсь лучше, чем с механикой.

Я написала Эльвире, что еду к Деймону и, одевшись, поехала в клинику.

Как обычно перед тем, как войти к брату, я переговорила сначала с доктором Вилсоном, поскольку ему доверяю больше, чем речам Деймона о том, что он уже выздоровел и ему пора вставать на ноги. Лечащий врач сегодня подтвердил, что Деймон стал бодрее. Ему позволено встать на ноги и начать укреплять мышцы. Я с радостью на лице отправилась к нему в палату.

Деймон сидел полулежа на своей кровати и читал свежую газету. Заметив меня, он улыбнулся и отложил ее, отвлекаясь от своего продуктивного дела. К сожалению, в клинике другого занятия он позволить себе не может. Но теперь его жизнь станет веселее, ведь постепенно начинаются тренировки в спортивном зале на тренажерах.

Деймон действительно выглядел бодрее. Кожа уже не такая бледная, а синяки под глазами не ужасают меня. С его головы сняли бинты, и я снова могу лицезреть его черные взлохмаченные волосы. Оказывается, под повязкой они сильно выросли.

– Ты же отдыхала вчера весь день?

– Конечно, – улыбнулась я, не смотря в его глаза. – Доктор сказал, что тебе можно пробовать вставать на ноги.

– Это подождет. Расскажи мне, чем ты занималась все это время?

По позвоночнику пробежал холодок, а сердце в груди забилось интенсивнее. Этого вопроса я боялась и пыталась подготовить себя к нему, отрепетировать свою правдивую речь, но не успела. Я рада, что Деймон так быстро поправляется, но не хотела, чтобы разговор о моей жизни в последний прошедший месяц заходил так резко. Сейчас я даже не знаю, с чего начать, ведь информация богата деталями и событиями. Я до сих пор не имею ни малейшего понятия, как отреагирует на все Деймон. За несколько минут разговора он получит массу разных эмоций, и я не знаю, как они повлияют на его улучшенное состояние.

– Как Сеньора? Она уехала, если в клинику не приходила все это время?

В сердце заколола знакомая боль и в груди заболело так, что меня парализовало на стуле. Я даже вдохнуть не могла, сжав в кулаках штаны. Прикусив нижнюю губу, я пыталась сдержать слезы, комом застрявшие в горле, но они упрямо сильным потоком выбрались из глаз. Веселый взгляд Деймона стал настороженным.

– Элла? – тихо позвал он меня.

– Ба…бабушки больше нет. Она умерла неделю назад в Испании. Сеньора похоронена в Валенсии.

Эти объяснения дались мне с огромным трудом. Боль от потери, которую я старательно успокаивала и уменьшала в груди, снова возросла и заняла всю мою грудную клетку, заново мучая все мое естество. Я будто вернулась в тот день, когда только узнала о трагедии. Конечно, ведь времени прошло крайне мало, чтобы вот так резко справиться с горем. Лишь моя занятость миссией и выход Деймона из комы помогли мне уменьшить масштабы боли.

Лицо Деймона исказило горе, и он чаще заморгал, сдерживая слезы, хотя его глаза уже заблестели.

– Это…почему? – сдавленно спросил он.

– Злокачественная опухоль сердца. – Я шмыгнула носом и вытерла слезы со щек. – Она даже не боролась и ничего не сказала нам.

– Иди ко мне. – Деймон вытянул руки, и я с удовольствием утонула в его объятиях, утыкаясь носом в его шею.

– Моя маленькая сестренка, тебе одной пришлось это переживать. – Деймон сжал меня в своих руках так крепко, насколько смог, и поцеловал в макушку.

– Если бы не твое пробуждение, я бы так быстро не смогла оправиться от этой потери. Теперь я молюсь, чтобы и папа проснулся.

– Он встанет, – уверенно сказал Деймон, и эта уверенность передалась и мне, поселяясь прямо в сердце. Теперь у меня есть наисильнейшая поддержка – мой брат рядом.

Мы молча пробыли в объятиях друг друга некоторое время, утешая. После новостей о смерти бабушки Деймон не унимался и завалил меня вопросами, выделяя каждую деталь, чтобы я от него ничего не скрыла. Я сделала глубокий вдох и выложила ему все, как есть. Что я работаю у мафиози, рассказала по какой причине, кем и уверяла его, что спокойно справляюсь. Пока рассказывала, не могла смотреть постоянно в его глаза, поскольку голубые радужки наполнялись темным гневом. Этого я и ожидала, но не думала, что будет так страшно находиться с братом в одном помещении после того, как я все расскажу.

– Сейчас я встану и прибью тебя, Элла, – низким голосом проговорил он и уже упирался на свои локти, испепеляя меня суровым взглядом.

Мое сердце рухнуло вниз от испуга. Для меня это впервые, бояться Деймона, ведь он на меня так никогда не смотрел, будто действительно хотел растереть в порошок, и его слова не пустой звук.

Я встала со стула и сделала несколько шагов назад, с трудом сглатывая. Я всегда верила в Деймона, но сейчас, смотря на него, понимала, что он не сможет встать сам. Он раздраженно выдохнул и снова рухнул на постель, не преодолев даже половину пути.

– Когда смогу встать, вот тогда прибью, – тяжело дыша проговорил он. -О чем ты думала, когда пошла на такое?

– Об отце конечно же.

– Элла, черт возьми! – процедил он сквозь зубы. Из его глаз стреляли молнии ярости и пугали меня. Деймон неимоверно зол, и мне от страха даже дышать тяжело.

– Я тоже Тейлор, – спокойно начала я. – Я тоже имею право защищать свою семью. Она уже погрязла в этом темном мире. Мы связаны с мафией, ведь так? – Деймон раздраженно отвернул лицо от меня, сжав челюсть.

– Почему отец задолжал Дэвису? – не унималась я.

– Ты пользуешься моим положением, маленькая хитрюга!

– Деймон, мы должны вместе выйти из этого дерьма, – взмолилась я.

Брат вскинул брови и снова посмотрел на меня уже шокированными глазами.

– Какие слова теперь ты употребляешь в своем лексиконе? Теперь понятно, почему ты так изменилась. Что этот Дэвис сделал? Угрожал тебе? Заставлял выплатить долг? Что?

– Ничего! – выпалила я. – Пойми уже, что я сама пошла на этот шаг. Эдвард наоборот пытался отговорить меня. Каких только слов он мне не наговорил, подавляя мое рвение моей ничтожностью. Но я настояла. Сама, – выделила я последнее.

– А что ты его так защищаешь? – нахмурился Деймон. – Если он затащил тебя в постель, то я точно прикончу его!

– Деймон! Боже! – пискнула я, возмутившись, и отвернулась от него, подходя к окну. Я обняла себя за плечи и зажмурилась. – Я провела с ним больше времени, чем ты или отец, и знаю его лучше, уж поверь, – тише добавила я.

Я вспомнила очертания его лица. Строгие и жесткие, когда он серьезен для всех. Но на меня он смотрел нежнее, чем на других, одаривая их суровым взглядом, чтобы знали, насколько он твердый и нерушимый. Вспомнила нашу поездку в Аризону и то, как мы вместе проводили время. Оказывается, мне понравилось совместно проведенное время с ним, и эти моменты теперь заставляют сильнее биться мое сердце. Думая о нем, под носом вместо больничного запаха я ощущаю его аромат, в котором преобладает запах шоколада, будто я снова уткнулась в его грудь. Мое сердце так и тянется к этому мужчине, но я снова болезненно рву эту нить, чтобы не разочаровывать себя снова и снова. Лучше чувствовать эту боль. Намного хуже чувствовать магнитное притяжение и потребность в нем, зная, что в ответ я этого не получу.

Теплые совместные воспоминания с Эдвардом я резко обрываю, а силы для этого мне дает очередное осознание, что между нами есть только не взаимность. Я не должна думать о нем так трепетно, но порой не могу сдержаться, ведь это как наркотик, подпитывающий мое сердце и дарующий приятные ощущения. Это ужасно, потому что я уже путаюсь в мыслях. Я мучаюсь от тоски по нему, ревную его, хочу ради него жертвовать всем, но в то же время понимаю, что Эдварду от меня всего этого не нужно. И я останавливаю себя, потому что не хочу, чтобы моя любовь превратилась в унижение.

Все это намного больше, чем постель. И если бы Деймон хоть наполовину понимал, как сильно разрывается мое сердце при виде Эдварда, он бы, возможно, снова впал в кому от ужаса.

– Прости, – вырвал меня из моих размышлений Деймон, и я открыла глаза, снова возвращаясь в реальность, все еще ощущая в груди болезненный укол, вещество которого медленно оседает во мне. – Просто я в бешенстве. Он же все равно пользуется тобой.

Я горько усмехнулась и развернулась лицом к брату.

– Я сама позволила ему воспользоваться мною. Но Эдвард все же заботиться о моей безопасности. Я сделала этот шаг осознанно.

– Черт, Элла, я не узнаю тебя, – выдохнул он. – Мне ты казалась такой маленькой и невинной, что хотелось спрятать от всего мира. А сейчас ты стоишь передо мной и рассуждаешь, как взрослая женщина, готовая грызть глотку за своих близких.

– Это всегда таилось внутри меня. Просто, оставшись одна, все во мне проснулось и подтолкнуло на действия. Просто отпусти меня и позволь быть самостоятельной. Ты слишком долго оберегал меня, и мне с трудом пришлось внедряться в темный мир, о котором я даже не подозревала.

– Ты не можешь продолжать.

– Могу, – упрямилась я, и Деймону это не нравилось. – Я уже начала и отступать не собираюсь. К тому же, нужно узнать, кто и как подстроил взрыв в нашем доме.

– ФБР уже занимается этим.

– Но я в эпицентре и могу скорее узнать об этом. А потом уже лично наказать.

Деймон ужаснулся.

– Ты руки кровью этих ублюдков пачкала?

– Нет.

Я заметила, как он облегченно выдохнул.

– Ты не отступишь, верно?

Я отрицательно покачала головой, на что братишка раздраженно фыркнул. Этим молчаливым ответом я разломала все его надежды.

– Теперь ясно, почему Эдвард не смог отказать. Ты упряма, как осел!

Я улыбнулась.

– Не ты ли мне говорил, что если против меня объединятся тысячи людей, я все равно устою? Ты всегда верил в меня, просто боялся это признать.

– Ты все равно будешь под моим строгим наблюдением, – рявкнул Деймон.

– Хорошо. А ты расскажешь мне, почему мы задолжали Эдварду?

– Позже, – низким голосом ответил он и сжал челюсть.

Ему не приносит удовольствие осознание, что успех нашей семьи в какой-то части истории зависит от Эдварда. Ведь Деймон преследует таких, как Дэвис, и вот теперь эти люди практически у него на ладони, а он ничего сделать не может, поскольку должен одному из них и не может его сдать закону. Деймон лишь может глотать отвращение к самому себе, когда за него всю работу делает Эдвард. Об объединении, думаю, даже речи идти не может. Деймон слишком принципиален и верен своей профессии.

Через некоторое время мы наконец смогли отвлечься от ежедневной рутины, проблем и просто отдались небольшой радости, чтобы снять груз с плеч. Я помогала Деймону стоять на ногах и много смеялась тому, как он себя комментирует.

– Какой позор. Я заново учусь ходить. Сколько времени я потратил, чтобы эти мышцы украшали мое мужское тело, а теперь внутри меня будто тряпки висят. Через все заново приходится проходить. Прекрати смеяться, имей совесть!

– Ну хватит, ворчун, – смеясь, заговорила я. – Понимаю, эта ситуация задевает твое мужское эго, но все не так плохо.

Деймон одной рукой придерживался меня, обнимая за плечи, а другой рукой упирался в костыль. Его руки и ноги дрожали от перенапряжения, но Деймон не сдавался. Он продолжал делать маленькие шажки, хотя я его уговаривала лечь обратно. Но для него этого недостаточно и, по его словам, если он станет жалеть себя, то ни о каком быстром восстановлении и речи быть не может. В упрямстве мы с ним очень схожи.

Дверь палаты отворилась, и мы оба устремили свои взоры на нее. Через дверной проем голову просунула Эльвира и широко улыбнулась, увидев нас.

– Не помешаю? – невинно спросила она.

– Заходи, – с улыбкой пригласила я ее.

Деймон осуждающе посмотрел на меня. Ну конечно, он не хочет, чтобы его видели в таком состоянии.

– Я вижу, у вас хорошие результаты, – заметила Эльвира, наблюдая за нами.

Деймон окинул ее заинтересованным взглядом, и Эльвира тут же опустила глаза в пол, смутившись. Такой реакции я от нее еще не наблюдала даже тогда, когда ее осматривал с таким же интересом Джон.

– А, Деймон, знакомься, это Эльвира, моя новая подруга.

Он слегка нахмурился, когда услышал ее имя и продолжал рассматривать ее, будто хотел изучить.

– А фамилию твой подруги можно узнать? – ровным тоном спросил он.

Мое сердце забилось сильнее от волнения. Я бросила на Эльвиру быстрый обеспокоенный взгляд. Ее счастливое лицо накрыла легкая гримаса расстройства.

– Дэвис, – ответила она за меня, в упор смотря на Деймона.

Я посмотрела на своего брата. Тот даже будто дернулся всем телом, когда услышал ее фамилию. Лицо приобрело ожесточенное выражение, и голубые глаза снова потемнели от гнева.

– Какого черта ты делаешь здесь? – грубо спросил Деймон, и я почти ахнула от его недружелюбного тона.

– Деймон. – Своим голосом я пыталась предупредить его быть мягче.

– Все в порядке. Я не ожидала радушного приема, – с горечью улыбнулась Эльвира.

– Какая умная девочка. Значит понимаешь, что тебе лучше уйти и не нервировать меня своим присутствием.

Эльвира, кажется, содрогнулась всем телом, услышав в свой адрес такое. Ее глаза уже покраснели, а на лице нет ни капли счастья. Вижу лишь небольшой блеск в серых глазах, и это радость за моего брата, который относится к ней, как последняя сволочь.

– Деймон, что она сделала тебе? – повысила я голос.

– Мне ненавистна эта фамилия. А значит, она тоже. Я не хочу видеть вашу семейку. Убирайся. – Он не кричал, но все равно его слова отзывались грубостью и жестокостью. Конечно, Эльвире неприятно.

Я даже не думала, что мой брат может быть таким ожесточенным и равнодушным к кому-то, особенно не ожидала такого резкого грубоватого отношения к девушке. Он обрушил на Эльвиру весь свой гнев. Ей повезло, что она девушка, потому что, если Деймон увидит ее брата, то он пустит в ход кулаки.

– Увидимся позже, Элла, – дрожащим голосом проговорила Эльвира и почти выбежала из палаты.

– Эльвира! – окликнула я ее, но бежать за ней не могла, поскольку придерживала Деймона. И он, кажется, даже рад сейчас этому.

Я сменила свой сочувствующий взгляд на гневный и направила его на брата.

– Она же ничего не сделала! Глупо так черство относится к человеку только из-за фамилии!

– Я ничего не хочу слышать. Пусть она сюда больше не приходит. Зря ты сближаешься с этой семейкой.

– Эта семейка поддерживала меня все это время! В особенности Эльвира! Она доброй души девушка, а ты поступил с ней как последний мерзавец! Вот уж не думала, что ты можешь быть таким! Ты просто бесишься, потому что все не по-твоему! Сядь уже!

Я уже сама сильно разозлилась и подвела его обратно к кровати, помогая ему снова принять полулежачее положение.

– Она переживала за тебя, как за своего родственника.

– Я не просил ее об этом. Пусть хоть Богу за меня молилась, я не хочу ее видеть. Если она думает, что я должен ей, то глубоко заблуждается, – равнодушно высказался Деймон.

– Ты невыносим!

Как я могу переубедить такого же упрямого человека, как я. Я словно борюсь сама собой, а это наперёд проигранная битва.

– Тук-тук! – В дверной проем Брук просунула свою белокурую голову. – К вам можно? – весело спросила она и поставила пакет с продуктами на прикроватную тумбочку. – Все, о чем ты просил.

– Спасибо, Брук, – улыбнулся Деймон, и будто он не злился несколько минут назад. Его лицо снова озаряло счастье. Чертов бессердечный эгоист! Я еле сдерживалась.

– Элла, так давно тебя не видела! – Брук обняла меня и поцеловала в щеку. – Увидела мельком Эльвиру. Она была расстроенной и так быстро покинула клинику, что я даже не успела окликнуть ее.

– И ты общаешься с этой девчонкой? – обозлился Деймон.

– Хватит! Прекрати немедленно! Ты ведешь себя как маленький обиженный мальчик!

– Даже так?

– Да, так.

– Тогда советую тебе нагнать свою обожаемую подругу, – отчеканил он.

Брук смотрела на нас в недоумении. Еще бы, ведь мы никогда так с Деймоном не общались друг с другом. Я поджала губы, когда он отвернул от меня свое лицо. Просто буду надеяться, что это поведение – последствие комы. У меня сердце разрывается от такого Деймона. Он жесток и, когда встанет на ноги, точно не будет от него пощады никому. Боюсь представить, что будет, если перед ним встанет Эдвард. Неужели эти люди ему так ненавистны? Почему? Не они же отравляют нашу жизнь. Кома проела все его мозги, и я просто надеюсь, что со временем его необоснованная неприязнь улетучится из него.

– Выздоравливай, братик, – дрожащим голосом сказала я и зашагала к выходу. Сейчас мы с Эльвирой точно стали подругами – по несчастью.

Я чувствовала на себе сопровождающий взгляд Деймона, и он уже пожалел о том, что прогнал меня. Я не переживаю за него, ведь Брук будем рядом. А со своим внутренним миром, отношением к окружающим пусть сам разбирается, поскольку я могу дать лишь слова напутствия. Дальше лезть я не буду, поскольку это бесполезно. Он потерялся и запутался в себе, и все это – последствия комы. Уверена, просто нужно время. Я хочу оправдывать его, ведь Деймон мой брат. Самый близкий человек в моей жизни. И я в любом случае никогда не отпущу его руку из своей.