Янка Дягилева. Жизнь и творчество самой известной представительницы женского рок-андеграунда

Расцвет творческой деятельности Янки

1988

Новый год Янка встречает в компании Юли Шерстобитовой, Чёрного Лукича и его жены, Оксаны, дома у Летова.

Зимой создаётся проект Летова «Великие октябри». Название в спешке придумывает Янка, что оказывается большой удачей. Станислав Иванович всегда поражался таланту дочери руководить мужским коллективом, хотя дома она была достаточно закрытой и о своём хобби, связанном с музыкой, не говорила. Вероятно, из-за скромности, а может быть, думала, что её папа этим не заинтересуется или не одобрит, а возможно, просто не хотела его беспокоить. С одной стороны, скромная, замкнутая, а порой даже и скрытная; но с другой – нежная и добрая, – именно эти черты выделяют друзья, знакомые и отец Янки. Она любит зверей (котеек и вомбатов), постоянно приносит домой бездомных больных животных, выхаживает их. Говорят, что в её доме иногда жили одновременно по три-четыре котика или пёсика. «Как же сделать, чтоб всем было хорошо?» – пели Янка и Нюрыч. Интересно, что и Летов страстно обожал котеек, потому в их песнях так часто возникают образы этих животных:

 
Лицо спящего на столе кота
Резко напомнило мне метро
Вот я и поехал.
 

(Егор Летов, 1984)

Янка любит и живых зверьков, и мягкие игрушки. Из письма Юлии Шерстобитовой от 23.01.1988 узнаём: «Сидим теперь дома – я, котейко, мой коричневый мишенька и эта паскудная чёрная собачонка, которая меня уже крайне достала. Она сидит на кухне, и когда я туда вхожу, приходится делать свирепую морду, махать тряпкой и громко орать, но, правда, не помогает». Очень ей нравятся плюшевые мишки, именно поэтому Егор спустя два года посвятит ей песню «Про мишутку», которая отражает её внутренний мир:

 
Плюшевый мишутка
Шёл по лесу, шишки собирал
Сразу терял всё что находил,
Превращался в дулю,
Чтобы кто-то там вспомнил,
Чтобы кто-то там глянул,
Чтобы кто-то там понял.
 
 
Плюшевый мишутка
Шёл войною прямо на Берлин.
Смело ломал каждый мостик перед собой.
Превращался в дуло,
Чтобы поседел волос,
Чтобы почернел палец,
Чтобы опалил дождик,
Чтобы кто-то там тронул,
Чтобы кто-то там дунул,
Чтобы кто-то там вздрогнул,
Чтобы кто-то там…
на стол накрыл,
машинку починил,
платочком махнул,
ветку нагнул…
 
 
Плюшевый мишутка
Лез на небо прямо по сосне,
Грозно рычал, прутиком грозил,
Превращался в точку,
Значит кто-то там знает,
Значит кто-то там верит,
Значит кто-то там помнит,
Значит кто-то там любит,
Значит кто-то там…
 

(Егор Летов, 1990)

На день рождения Чёрного Лукича Янка дарит имениннику мягкого синего Чебурашку с психоделическими красными глазами. Говорят, что в доме папы Янки до сих пор стоит длинный ряд её мягких игрушек.

Несмотря на любовь ко всему живому, Дягилева страшно боится собак. Марина «Федяй» Кисельникова, питерская подруга Янки, вспоминает: «Собаки и машины – вот были два основных страха в её жизни».

В возрасте 22 лет Янка одевается достаточно просто, макияжем не увлекается, парфюмерией не пользуется. Гардероб Дягилевой весьма скромен, как и она сама: старые штаны, кожаные сапоги, свитер свободного кроя (иногда даже два), куртка-балахон. Девушка не стесняется донашивать одежду мамы. Причёска была практически всегда одна и та же: длинные распущенные волосы и чёлка, реже коса или две косички.

Вернёмся в школьные годы. Платья и юбки по окончании школы Янка практически не носила. Она в принципе не придавала большого значения стилю одежды, да и с финансами были трудности. Зато Дягилева любила хипповскую атрибутику: фенечки из бисера или дерева, кожаные шнурки, хайратники (повязки на голову), ксивники (маленькие нагрудные сумочки-кармашки для паспортов, чтобы в процессе автостопа милиционеры не приняли за бродяг), сумочки. Делает их своими руками и дарит друзьям. Лукич вспоминает: «Янка – это был человек, достаточно мало приспособленный к нашей жизни, ужасно неуклюжий: она очень любила вомбатов, всяких каких-то медвежат, они как-то присутствуют в ее творчестве, – и сама она была как медвежонок: такой очень милый, неуклюжий… Янка вообще всегда ходила в феньках, и это тоже по-своему забавно было, потому что феньки, как правило, дареные: очень часто во время концерта человеку хочется сделать певцу приятное – и он что-нибудь дарит. Раньше, как правило, дарили чего-то такое – кто феньку, кто кассету, кто еще чего-нибудь. Когда тебе феньку дарят, еще и такое значение они имели, что, когда встречаешься с незнакомым человеком, смотришь на руки: «О! Да ты Юльку Шерстобитову знаешь!» – виден же её стиль, можно просто так опознавать. А Янка отличалась тем, что благодаря лени в блюдце с бисером ей всегда было лень искать бусинки даже не то что одного цвета – одного размера. И она плела феньки как бог на руку положит – какие бусины попадались, те и брала. И поэтому они получались у неё ужасно кривые: там и здоровые бисеринки, и мелкие, и все вместе.

А человек не носит же свои феньки, он их дарит. И я вот плел, как мне кажется, очень красиво, Юлька вообще классно плела. И получалось, что Янка ходит сама в классных, красивых феньках, которые мы ей подарили, а нам она от всей души, очень долго и кропотливо плетет такого уродца, совершенно кривого, немыслимых цветов, и мы, из уважения к ней, из любви должны были это все носить. Сейчас это трудно представить, конечно, я думаю, таких «мастеров», как она, уже не осталось, поэтому кажется, что – ну вот насколько может быть ужасной фенька? А там прям страшно было! Вот такой был даже в этом у нее подход…»

В воспоминаниях друзей, коллег и знакомых Янка осталась человеком простым и приятным в общении. О ней отзываются как о доброй, весёлой, коммуникабельной, энергичной девушке, порой странной, но всеми любимой. Ходили слухи, что она могла принимать наркотики, но близкие люди это резко отрицают. Такие слухи появились, вероятно, из-за того, что иногда она странно разговаривала. Стоит отметить, что никакой заносчивости, снобизма, осознания собственного гения и исключительности, «звёздной болезни» у неё не было. Ей всегда были рады в любой компании. В любом городе, в который она попадала, находились доброжелательные люди, предлагавшие ей помощь, «вписку» (ночлег), еду. А всё потому, что она никогда не грузила окружающих своими проблемами, не ныла и не жаловалась. Она всё всегда держала в себе. Когда окружающие интересовались, как у неё дела, она часто отвечала стандартно: «Хорошо, нормально». Только с самыми близкими друзьями она могла поделиться какими-то незначительными неприятностями и обидками. Но в основном она, наоборот, всем помогала, морально поддерживала и могла всегда подобрать нужные для утешения слова. Однажды Янка зашла в гости к Нюрычу и застала её в ужасном состоянии депрессии на фоне неудач на личном фронте. Дягилева вышла покурить на лестницу, где и написала «Нюркину песню»:

 
Разложила девка тpяпки на полy,
Раскидала каpты кpести по yглам,
Потеpяла девка pадость по весне,
Позабыла сеpьги-бyсы по гостям.
 
 
По глазам колючей пылью белый свет,
По yшам фальшивой тpелью белый стих,
По полям дыpявой шалью белый снег,
По yтpам yсталой молью белый сон.
 
 
Развеpнyлась бабской пpавдою стена,
Разpевелась-pаскачалась тишина.
По чyжим пpостым словам, как по pyкам,
По подставленным ногам, по головам.
 
 
А в потpесканном стакане стаpый чай,
Hе хватило для pазлетy стаpых дел.
Фотогpафии – там звездочки и сны.
Как же сделать, чтоб всем было хоpошо?
 
 
Все что было, все что помнила сама,
Смел котейка с подоконника хвостом.
Пpиносили женихи коньячок,
Объясняли женихи – что почем.
 
 
Кто под фоpточкой сидит – отгоняй,
Hочью холод pазогнался с Оби,
Вспоминай почаще солнышко свое,
То не ветеp веткy клонит,
Hе дyбpавyшка шyмит…
 

Многие Янкины друзья и знакомые отмечают её простоту и открытость, но в то же время по-настоящему близких людей в её жизни практически нет. Янка – разборчивый человек в плане дружбы и ответственно относится к выбору окружения. Открыто общается только с интересными ей личностями, «лишних» знакомств не заводит. У неё, как у любого человека, иногда возникала потребность побыть в компании, иногда в уединении. Но всё же чаще Янка становится душой компании и центром любой тусовки. Она не умеет проигрывать: ни в творчестве, ни в отношениях. Даже в любви она действует по-мужски: завоёвывает, бросает. Влюбляется редко, но крепко. Вот что вспоминает лидер распавшейся группы «Манекены», коллега Дмитрия Селиванова, Дмитрий Радкевич: «Лично я не воспринимал её как женщину, для многих мужчин она была “своим парнем”, но не больше. Янка ведь как женщина была абсолютно несексуальна. Одно время слишком полная и жутко неуклюжая – ничего не могла удержать в руках. В её перспективе семья и материнство не рассматривались. “Хлопотно”, – говорила она. Янка вообще была лишена каких-то семейных установок. Например, она никогда не отмечала день рождения, поэтому никто из нас не знал этой даты». Таким образом, Янку можно назвать «пацанкой». Человеком, для которого традиционные ценности хранения домашнего очага и воспитания детей уходят на второй план, выдвигая вперёд саморазвитие, совершенствование мира через творчество.

В январе в Омске Янка создаёт первый студийный акустический альбом – «Не положено». Она добавляет более старые и несколько новых песен к тем, что были записаны в Ленинграде. Тем не менее этот цикл оказался коротким, поэтому практически не распространялся и ходил только в качестве «дописок». Год спустя альбом разрастается до тридцати минут: Летов без ведома Дягилевой дополняет цикл разными акустическими версиями её песен: например, добавил фирсовскую запись песни «Домой!» и сессионные записи «ГрОб-студии» 1989 года. В летовской версии альбом будет распространяться различными студиями звукозаписи, например московской студией «Колокол». Сама Янка открещивалась от этого «пиратского» варианта. Однако уже после её смерти альбом вновь будет выпущен, но уже в несколько изменённом виде: фирсовские записи и некоторые оригиналы заменятся на фрагменты акустической сессии, записанной весной 1988 года у В. Рожкова; песня «На чёрный день» заменяется на другой трек; добавлен фрагмент последней акустики в Иркутске. Несмотря на то что запись у Рожкова не сильно отличается от оригинала, а запись дубля песни «На чёрный день» (вероятно, записанного в январе 1988 года) становится чуть ли не единственной альтернативной версией песни, альбом «Не положено» признан одной из лучших записей Янки, что подтверждает Летов в своих заметках и интервью. Конечно же, Егор принимает участие: подыгрывает на электрогитаре, тарелках и бонгах. Но нужно признать, что всё же это самостоятельная запись Дягилевой. Летов накладывает «дорожки» электрогитары и ударных в соответствии с первоначальным замыслом на песни «Особый резон» и «Берегись». Кроме того, «для солидарности» он включает их в концертный бутлег «Инструкция по обороне», несмотря на то что Дягилева в нём не участвовала. Запись создаётся осенью 1987 года в общежитии тюменского моторного завода, а Янка впервые приезжает в Тюмень только весной 1988 года. Первая неполная версия этого бутлега, известная как «Карма Ильича», изначально была дополнена другими песнями Янки: «Только дождь вселенский» и «Ангедония». Версия последней была взята из неизвестной концертной или студийной записи. Более того, этот вариант в других альбомах и бутлегах песни нигде не встречается.

Альбом «Не положено» в аутентичном виде (с дублирующейся последней песней и разговорами перед ней) полностью не издавался, а оригиналы «Деклассированным элементам» не вошли ни в летовскую компиляцию 1989 года, ни в виниловое издание, в бонусы к переизданным в 2007 году альбомам Янки.

Сегодня доступны оцифровки раритетных бобин и кассет, которые, вероятно, были записаны в конце 1987 – начале 1988 гг., а может быть, даже позднее другими людьми и в другом месте. Это, наверное, самые известные записи песни «Деклассированным элементам» в ускоренном исполнении и без вокала Летова.

В конце января Дягилева возвращается домой, в Новосибирск. Из письма Юлии Шерстобитовой от 23.01.1988: «А я вот переехал в Новосибирск со всеми своими вещичками, так что теперь Омск свободно вздохнёт от моего вероломного гнёта». Тем временем путешествия продолжаются. Через некоторое время Янка отправляется с Древалём и Димой Митрохиным в Юргу к Чёрному Лукичу.

Зимой 1988-го происходит конфликт между Янкой и Егором. Конечно же, Дягилева очень переживает, всё обдумывает. После нескольких месяцев путешествий в компании единомышленников одинокая жизнь в маленьком домике с овдовевшим отцом и питомцами кажется ей невыносимой. Тогда Янка пытается сепарироваться и найти через друзей отдельное жильё или хотя бы «вписку». Она даже подумывает устроиться на работу, так как в этот период необходимы деньги, о чём она пишет Юле Шерстобитовой в одном из писем. Но планам не дано осуществиться: судьба складывается иначе.

Начало февраля ознаменовано концертами. Об этом мы знаем из письма Юлии Шерстобитовой от 23.01.1988: «С 6 по 8 февраля у нас будут концерты, к тому времени я уже буду многое знать. А вот ещё информация – Коля Рок-н-Ролл в Симферополе, в психушке, в 15-м отделении, свидания запрещены».

17 февраля уходит Александр Башлачёв. Кто-то говорит, что это самоубийство, а кто-то считает, что выйти из окна ему «помогли». 23 февраля Янка приезжает на похороны поэта в Ленинград.

19 февраля в Ленинградском рок-клубе проходит концерт памяти СашБаша, где Янка, скорее всего, не присутствовала. Известно, что перед смертью Башлачёв страдал от депрессии, а после его ухода Янка впадает в это же состояние ангедонии, сопровождающее её до конца жизни. В этот трагический период она говорит: «Это он даёт мне знак, что пора уходить».

Несмотря на то что в кругу друзей Янка является достаточно открытым человеком, она редко говорит об Александре, об их знакомстве. Только с самыми близкими друзьями она может поделиться этими эмоциями и воспоминаниями. Однако вполне закономерно, что общение с ним оставило сильный след в её душе, а его гибель она переживала очень долго и тяжело.

Если обратиться к творчеству Дягилевой того периода, несложно заметить, насколько это трагическое событие повлияло на её восприятие мира и отношение к жизни. От этих перемен она так никогда полностью не оправится.

В Ленинграде Кира Исай знакомит Янку с Мариной «Федяем» Кисельниковой. В этот период жизни Дягилеву окружают в основном творческие личности, но Марина далека от музыкальной тусовки, не пишет песен. Но этот факт не мешает девушкам завести дружбу, и вскоре они отправляются в путешествие по Прибалтике: Литва, Рига. Оттуда они возвращаются в Ленинград.

В апреле 1988 года Дягилева приезжает в Новосибирск, где с 14 по 19 апреля проходит традиционный рок-фестиваль. Янка выступает на нём 18 (или 19) апреля. На одной сцене с ней выступают Роман Неумоев, Егор Летов и Артур Струков.

Тогда же, весной 1988 года, Валерий Рожков записывает акустическую сессию песен Янки, часть которой и вошла в альбом «Не положено». В более полном виде (а возможно, и целиком) запись будет издана бонусом к переизданиям 2007 года.

После рок-феста Янка с Егором отправляются сначала в Омск, где некоторое время живут, а затем в Тюмень.

В июне «Великие Октябри» в тюменской «полустудии» пишут бутлег «Деклассированным элементам» на магнитофон «Сатурн». В составе команды Игорь «Джефф» Жевтун (гитара) и Евгений «Джексон» Кокорин (барабаны). Эта запись оказывается лучшим электрическим студийным вариантом исполнения Янкиных песен, несмотря на то что некоторые слушатели остаются недовольными звучанием альбома из-за технических несовершенств, которые объясняются тем, что запись велась «живьём» и на одном дыхании, без звукорежиссёра и с минимальными техническими возможностями. О сотрудничестве с новыми музыкантами Янка делится с Мариной «Федяем» Кисельниковой: «Я еще записала две песенки электрические. Нашла себе группешник, клёвые чуваки, полный состав с инструментами, с точкой – иногда хожу я теперь с ними лабать, там басист, гитарист, барабанщик и звукооператор. Правда, они немножко не так играют, как мне надо, так что я не знаю, что дальше делать. Они хотят со мной полностью записать концерт, а мне нужна воля, а они торчат на старых делах… Если в Тюмени не получится записаться с Егоркой и тюменщиками, тогда буду с ними пробовать. Поеду скоро в Омск – учить всякие басы и соляки… Может быть, в Тюмени удастся выступить с маленькой программой – вот тебе и все творческие планы…»

Первое публичное выступление Дягилевой вне Новосибирска проходит на масштабном мероприятии – первом Фестивале альтернативной и леворадикальной музыки в Тюмени 24–26 июня 1988 года в ДК Нефтяников. Янка выступает дважды: в первый и последний день. Её дебют выделяется на фоне других музыкантов: обычно появление группы сопровождается выкриками из толпы, шумом и гамом. Но в момент выхода Дягилевой зал погрузился в тишину, только после песни звучат бурные овации. Артур Струков вспоминает: «Янка пела акустику, для нее это был дебют на сцене, после квартирников». Согласно другим источникам, Дягилева действительно играла без группы, но на электрогитаре, в чём можно убедиться, взглянув на фото. К сожалению, запись этого концерта не сохранилась, несмотря на то что велась видеосъёмка. Вероятно, записи были стёрты из-за дороговизны плёнки.

Единственное, что мы можем узнать о том концерте, – это мнение очевидца: «Уральские баллады о тусовочной жизни современной девушки хиппи. С панк-роком ничего общего не имеет».

Дягилева сильно переживает перед своим первым серьёзным фестивалем, потому что не может допустить провала. Однако концерт становится первым серьёзным испытанием для Янки, подтверждающим её значимость в рок-жизни Сибири.

Евгений Вигилянский вспоминает, что после фестиваля на кухне у Алексея Михайлова производится квартирная запись песен Янки.

В тот же период в ДК Сетевязальной фабрики происходит небольшой совместный концерт с «Инструкцией по выживанию».

Лето Янка, Егор, Роман и Джефф проводят в Киеве, остановившись у Олега Древаля. Там Янка больших концертов не даёт, но случаются квартирники и выступления в небольших залах, которые организовывает известный киевский музыкальный деятель Владимир Рудницкий.

1 августа ознаменовано концертом в Кургане также с «Инструкцией по выживанию», ставшим одной из лучших концертных электрических записей Янки. Затем Янка с Федяем возвращаются в Тюмень, откуда отправляются в Алушту на музыкальный фестиваль.

Кроме того, летом в Крыму Янка много общается с Ником Рок-н-Роллом. А в конце лета она из Крыма возвращается в Киев.

В начале осени Янка с «Гражданской обороной» отправляются в Вильнюс, где проживают в сентябре и октябре и дают совместные концерты.

С 13 по 18 сентября они присутствуют (но не выступают) на традиционном фестивале «Литуаника».

В октябре в Тюмени, в ДК «Строймаш», происходит совместный концерт «Гражданской обороны», Янки и Ника Рок-н-Ролла.

В ноябре в Новосибирске, в ДК им. С. Кирова, на репетиционной базе дружественной группы «Закрытое предприятие» проводится запись трёх песен Дягилевой в следующем составе: Янка (гитара, вокал, подпевки), Игорь Жевтун (гитара), Игорь Староватов (бас), Аркадий Климкин (ударные). Запись будет издана «Отделением “Выход”» только в 1999 году в качестве бонус-трека к циклу «Деклассированным элементам».

Следует отметить, что информация на вкладыше компакт-диска не соответствует действительности, так как группа «Закрытое предприятие» не имела отношения к записи, только предоставила помещение. Однако ко второму тиражу информация будет исправлена, переиздание редкое. Эта запись существенно разнится от остальных: постпанковские аранжировки, тягучее, слегка депрессивное звучание, длинные вступления и коды, медленный вокал. Янка оценивает этот песенный блок как заключительный к циклу «Деклассированным элементам».

В 1988 году Егор Летов, Олег Судаков и Константин Рябинов (Кузя УО) основывают группу «Коммунизм», ставшую дочерним проектом: студийный коллектив, состоящий из музыкантов «Гражданской обороны» и некоторых других сибирских панк-групп. С 1988 по 1990 год группа записывает 14 альбомов и сборник «Благодать», в который вошли их лучшие песни и неиспользованные дубли. Янка также принимает участие в проекте: исполняет свои и чужие песни (каверы советских «Ничего не вижу», «Белый свет»), подыгрывает на металлофоне, подпевает Егору. Некоторые из этих композиций входят в:

1) сборник из четырёх частей лучших песен «Коммунизма» (изданный на «ХОР-рекордс»: в 1996 году на кассетах, в 2000-м – на CD);

2) альбом «Хроника пикирующего бомбардировщика»;

3) «Нюркина песня» – в альбом «Стыд и срам»;

4) ещё кое-что – в сборник «Я оставляю еще полкоролевства» (1992);

5) некоторые вещи будет использовать Джулиано из группы «Дар» (Москва) для сборника ремиксов «Столетний дождь» в 1993 году.

Остальные песни долгое время существуют только в виде любительских и пиратских записей. Лучшие треки группы «Коммунизм» будут переизданы на «Выргороде» в формате двух CD в 2015 году с некоторыми изменениями в составе песен, а в некоторых случаях будут использованы альтернативные дубли. Этот сборник составит и подготовит сам Егор Летов в 2005 г. В переиздания будут включены все дубли Янки (даже неудачные). В декабре 2019 года «Выргород» издаст все альбомы «Коммунизма», некоторые из которых уже были выпущены на лейблах «Мистерия», «Мирумир», «ХОР-рекордс» и украинском «MOON-records».

После плодотворной творческой деятельности и полутора лет совместной жизни Янка и Егор расстаются: «Чтобы с ним жить, надо быть ему равным. Если ему уступаешь, он тебя сминает», – говорит Янка. Причину конфликта Летов не раскрывает, а Дягилева старается как можно быстрее забыть об этом. Думается, что Егор её по-своему любит, однако отношениям могли помешать регулярные соревнования и разногласия в творчестве и различия в мироощущении. Такого напряжения Янка не выдерживает и уходит. Тем не менее её нельзя назвать слабым человеком. Просто она устала от перманентной борьбы и конкуренции. До сих пор многие обвиняют Летова в смерти Дягилевой, однако её друзья и близкие люди говорят об обратном. Они расстаются задолго до её смерти. После конфликта общаются редко. Тем не менее почти до конца вместе выступают на концертах. Иногда Янка обращается к нему за помощью.

Некоторые знакомые утверждают, что именно Егор стал инициатором их ссор с Янкой, потому что зачастую во время конфликтов она принимает его сторону. Анна Волкова и Ирина Литяева много лет винили себя, что в своё время стали реже общаться с Дягилевой и не оказали достаточной моральной поддержки в нужный момент. «Не уберегли», – говорили её друзья и знакомые: Юлия Шерстобитова, Марина Кисельникова, Ник Рок-н-Ролл, Алексей Коблов и другие.

Ник Рок-н-Ролл вспоминает историю с забавной перепевкой группой «Коба» песни Янки «Полкоролевства»: Дягилева относится к ней с юмором, но когда пародию услышал Летов, он устраивает Нику скандал. Янка становится на сторону Егора и ссорится с Ником. Получается, что Летов косвенно, сам того не желая, мог быть виноват в одиночестве Янки, в её депрессии. Сама же Дягилева при всей своей силе, независимости и свободолюбии предпочитает прислушиваться к мнению Егора, не сомневаясь в его справедливости и правоте. Но со временем она начинает более объективно оценивать события и пытается наладить взаимоотношения с людьми: пишет письма, ищет встреч. Однако в полной мере ей это не удаётся.

Во второй половине 1988 года Янка шаг за шагом завоёвывает две столицы – Москву и Ленинград.

Со 2 по 4 декабря в Москве проходит рок-фестиваль «СыРок», где Дягилева должна была спеть несколько песен в рамках программы «Гражданской обороны». Янка приглашает на это мероприятие Марину «Федяя» Кисельникову: «Если сможешь, приезжай в столицу нашей Родины, город-герой Москву со 2 по 4 декабря – я буду там точняк. Там будет фестиваль большой в Измайловском комплексе, где мы будем лабать, если нам не напакостят всякие там деятели. Будет ГО, я сыграю с ними 2–3–4 песенки. Собираюсь заехать оттуда в Питер… Предложили Летову вроде издать его альбомчики, «Новосибирский андеграунд» и тому подобное… Из Москвы все поедут в Харьков играть, а я вот думаю в Питер – если, конечно, ничего не изменится, потому что все меняется чуть ли не каждые два часа… Черт ногу сломит в наших отношениях…» Но что-то пошло не так, и Янка так и не выходит на сцену.

1989

7 и 8 января в Новосибирске, в НЭТИ, проходят концерты «Гражданской обороны». В одном из них принимает участие Янка.

23 января ознаменовано концертом в ленинградском зале «Время» в районе Автово. Бешеный звук, три песни с бэк-вокалом Егора. Этот концерт входит в фильм о жизни рокеров в СССР, снятый французскими журналистами. К сожалению, в России эта запись не сохранилась.

27 января проходит акустический квартирник Летова и Янки на Боровой улице, в доме 62 в Ленинграде.

28 января происходят первые публичные выступления в Москве, в одной из студенческих лекционных аудиторий МАМИ, где Янка знакомится с продюсером и культуртрегером Олегом Ковригой. Сначала концерт даёт Летов в электричестве, затем Янка с «Гражданской обороной». Концерт излучает драйв и дикую, необузданную энергию, несмотря на то что звук настроен неидеально.

Затем Летов и Янка отправляются в Ленинград на квартирники, где Егора воспринимают как известного по самописным альбомам музыканта. Зрители поражены личностью Янки. Сергей Гурьев вспоминает: «Духовно анемичная, изверившаяся Москва ходила на Янку, как куда-то в эпоху Возрождения, дивясь в ней той силе чувств, которую не видела в себе. Мы её ели». Журналистка Светлана Кошкарова оценивает выступление Дягилевой так: «От песен Янки веет безысходностью, но с ними почему-то легче безысходность эту преодолеть». Екатерина Борисова в статье «Янка. Хроника явленой смерти» рассказывает: «Янку боготворили, обожали, преклонялись – перед плотной основательной сибирской девочкой, руки в феньках, на рыжих лохмах хайратник, шитый бисером; не мадонна, не анемичное хрупкое чудо. Кажется, она жила, вовсе не замечая этого преклонения, жила полностью в себе. Песни абсолютно интимны. «Ты увидишь небо, я увижу землю на твоих подошвах» могла написать только безоглядно (и безответно?) влюбленная женщина. В кого?»

Анатолий Соколков пытается помочь музыкантам получить официальную «крышу». «Гражданская оборона» и Янка формально вступают в Ленинградский рок-клуб, но до конца так и не «вливаются» в него, потому что большинство питерских музыкантов подсознательно отвергают чуждое и непонятное им. Однако коллективу «ГО» удалось подружиться с группой «АукцЫон».

После смерти Башлачёва творчество Янки стало постепенно мрачнеть, становясь всё темнее и тяжелее. Дягилева стала писать от мужского лица, как Марина Цветаева. Краски сгущаются, тема смерти становится доминирующей: карнизы, суицид, многоэтажки и падения:

 
А я почему-то стою и смотрю до сих пор
Как многоэтажный полет зарывается в снег
 

(«Крестом и нулем», январь, 1989)

 
По шершавому бетону на коленях вниз
Разлететься, разогнаться – высота, карниз.
 

(1989)

17 февраля – годовщина смерти Александра Башлачёва. Конечно же, Дягилева принимает участие в ряде концертов памяти поющего поэта. 20 февраля проходит концерт памяти Башлачёва в ДК Пищевиков в Ленинграде. Мероприятие становится вечером «для своих», поэтому был организован отбор, однако исполнителей не объявляют (среди них можно легко узнать Ревякина и Задерия). Янка представляет три песни, которые по силе эмоционального воздействия сравнивают с языческими заклинаниями, многократно усиленные ревером. Концерт посетила Екатерина Борисова: «Мороз по коже, шепот: “Кто это?”»

19 февраля в ДК МЭИ выступает «Гражданская оборона», Янка и Ник Рок-н-Ролл, после которого на лестнице они тусовались с Олегом Ковригой.

После такого напряжённого рабочего графика на фоне воспоминаний о трагических событиях Янка впадает в депрессию: «Башлачёв протоптал дорожку, и мне пора по ней. От меня в этой жизни всем только неприятности и страдания. Все вздохнут с облегчением, когда я исчезну», – повторяла Янка по приезде домой.

Друзья и знакомые вспоминают, что в целом Янке было свойственно приписывать себе вину за все неприятности, случившиеся с другими людьми, даже если никаких существенных объяснений этому не было.

Начало 1989-го ознаменовано акустической записью по инициативе Летова дома у Сергея Фирсова для русской эмиграции в Париже. Эта вещь в 1995 году будет переиздана под названием «Продано!». Песни Янки исполняются под гитарный аккомпанемент самой Дягилевой, а Летов в это время подыгрывает на электрической ритм-гитаре. Финальную «Деклассированным элементам» они традиционно исполняют дуэтом. Одновременно проходит запись акустического цикла самого Летова – грандиозное «Русское поле эксперимента». Однако практически сразу после записи по загадочным причинам Егор отказывается от этих альбомов и требует исключить их из дискографии «Гражданской обороны» и Янки. Но позднее он всё-таки сжалился и дал им «право на жизнь», скромно именуя их бутлегами. В этом же году Летов выбирает несколько треков и добавляет их в альбом «Не положено» (тот самый вариант, так возмутивший саму Дягилеву).

Янка постепенно отдаляется от Егора, сокращая совместное общение: «Всё, мы поссорились так, что обратной дороги нет».

В определённый момент она остаётся совсем одна – без подруг, семьи, партнёра. Дмитрий, врач-психиатр новосибирской клиники, муж Янкиной подруги (Ольги Глушковой), вспоминает: «Однажды я ей про своих пациентов рассказывал: “Представляешь, – говорю, – сегодня была пациентка с диагнозом “ангедония”. – “Что это?” – заинтересовалась Янка. – “Это состояние, когда нет радости, нет счастья, но не депрессия”. – “Это мой диагноз”,—решила тогда она. И через неделю написала песню с одноименным названием».

 
Короткая спичка – судьба возвращаться на Родину
По первому снегу по рыжей крови на тропе
Жрать хвою прошлогоднюю горькую горькую горькую
На сбитый затылками лёд насыпать золотые пески
Святые пустые места это в небо с моста
Это давка на транспорт по горло забитый тоской
Изначальный конец Голова не пролазит в стакан
 
 
А в восемь утра кровь из пальца анализ для граждан
Осевшая грязь допустимый процент для работ
Сырой «беломор» ёлки-палки дырявые валенки
Ножи в голенищах и мелочь звенит звенит звенит
А слепой у окна сочиняет небесный мотив
Счастливый слепой учит птичку под скрипочку петь
Узаконенный вор
Попроси – он ключи оставляет в залог
 
 
Ангедония диагноз отсутствия радости
Антивоенная армия антипожарный огонь
Сатанеющий третьеклассник во взрослой пилотке со звёздочкой
Повесил щенка подрастает надёжный солдат
А слабо переставить местами забвенье и боль^*
Слабо до утра заблудиться в лесу и заснуть
Забинтованный кайф
Заболоченный микрорайон
 
 
Рассыпать живые цветы по холодному кафелю
Убили меня значит надо выдумывать месть
История любит героев история ждёт тебя
За каждым углом с верным средством от всех неудач
Как бы так за столом при свечах рассказать про любовь
Как бы взять так и вспомнить что нужно прощенья просить
Православная пыль
Ориентиры на свет соляные столбы
 
 
Жрать хвою прошлогоднюю горькую горькую горькую
Ангедония.
 

(1989)

Зимой проходят квартирники в Москве. Наиболее известный из них в феврале записывает Олег Коврига. Позднее запись издаётся под названием «Акустика», а потом переиздаётся с бонус-треками (две песни, записанные В. Рожковым и И. Красновым в Новосибирске) как «Красногвардейская» (по названию ближайшей станции метро). Именно тогда впервые исполняется «Ангедония».