Глава 32
Четыре инфернальные маски с прорезями для глаз и ноздрей склонены надо мной. Одетая в простую тонкую сорочку я лежу на спине. Воздух леденит кожу. Повертев головой, я понимаю, что руки и ноги привязаны по углам ложа. Я дёргаю конечностями… Ничего не происходит, только тело обволакивает холод. Из глаз струятся слёзы. Откуда-то я знаю, что плакать бесполезно, как и молить о пощаде. Чёрные маски не испытывают сострадания. Они не знают, что это такое. Мольбы, слёзы, унижение, истерика, раболепие, паника. Что для других смерть, для четвёрки в масках – удовольствие. Сущий, незамутнённый кайф. Их ядовитые тела впитывают страх. Смакуют его, наслаждаются. Через прорези видны глаза. Рассмотреть цвет не удаётся, но я вижу их взгляды, понимаю их. Алчные, нетерпеливые, жестокие. Осознание их природы, того, что стоит за ними, управляет ими, погружает меня в смуту. Я не хочу этих знаний. Они ненормальные, противные обычному человеку. Но с каждым вдохом моё сознание наполняется неизбежностью, роком. Через восемь глаз на меня смотрит что-то зловещее, мрачное, извращённое, такое, что никогда не ведает сытости, не знает удовлетворения, покоя. Это нечто вынужденно довольствуется вспышками, которые ослепляют, дают запредельную эйфорию и быстро гаснут. Моё связанное тело доставит блаженство. Но удовольствие, что получат четыре маски соизмеримо секундами. Для меня секунды растянутся в бесконечность и принесут боль.
Их мерзкие взгляды шарят по моему телу, изучают каждый дюйм. Дольше остального они рассматривают лицо. Так смотрят влюблённые. Чтобы за короткий временной отрезок постичь глубинную суть избранника. Кто-то стирает пальцами мокрые ручейки на моих щеках. Прикосновение липкое, порченное. Я дёргаю головой. Но вслед за одной рукой ко мне прикасается ещё одна и ещё, ещё, ещё… Мою голову фиксируют, и мы снова смотрим друг другу в глаза. Они обещают страдание, я отвечаю страхом. Маски довольны. Страх жертвы – охотнику самый цимес. Как гончие, они чуют кровавые следы моего ужаса.
Паника тащит на дно. Там ещё страшнее, потому что я знаю – спасения нет. Там обречённость, бессилие. Когда с четырёх сторон злые маски и некуда бежать, не единого просвета, даже тонкой ниточки, лишь чернота, то… я сдаюсь. Плачу, шепчу, молю. Вяло, безнадёжно, с привкусом полыни.
– Пожалуйста, не надо… Пожалуйста, не делайте этого… Прошу вас, не надо…
Меня никто не слушает и не слышит. У них свои планы.
Их сегодняшний план – я.
И я кричу. У меня не будет второго шанса. У меня и первого нет. Кричу во всё горло, срываю глотку, лёгкие. Я знаю – мой крик не имеет смысла. Но не останавливаюсь. Это всё, что у меня есть. Всё, что я могу сказать или сделать. Если я не выплесну ужас, скопившийся внутри, то остановится сердце. Поэтому я ору! Изо всех сил. Как будто проживаю последние секунды своей жизни.
– Лили, просыпайся…
– Лили, девочка, это всего лишь сон, открой глазки…
– Ну же Лили! Это я Эдриан, здесь безопасно, можешь открыть глазки…
– Давай, милая, очнись. Тебе приснился сон, здесь никого нет, всё хорошо. Просыпайся же, чёрт тебя подери!..
Я очнулась, когда Эдриан встряхивал меня словно тряпичную куклу.
– Больно, – прошептала я. Голосовые связки забрал с собой дурной сон.
– Наконец-то, – заметно обрадовался Эдриан и шумно выдохнул. – Ты меня напугала. Я не мог тебя разбудить.
Мои объяснения прервал сухой лающий кашель.
– Потерпи, девочка, я принесу воды.
Пока я допивала воду, Эдриан стоял рядом и не решался лечь в постель.
– Часто у тебя кошмары?
– Давно не было.
Я поставила пустую бутылку на тумбочку и откинулась на подушку. Руки мелко трусились, футболка промокла от пота. Электрический свет разогнал мрак по углам, плохой сон тоже спрятался в дальней норе.
– Когда был последний раз? – допытывался Эдриан.
Для чего он затеял допрос, оставалось тайной, на споры не хватало сил, и я задумалась:
– Не могу вспомнить. Должно быть, год, может, больше назад. Ой…
– Что значит твоё «ой»?
– Перед самым приездом Харпер мне снилось плохое.
После смерти родителей моя жизнь не походила на сказку о принцессе, но худо-бедно я свыклась и с одиночеством, и ночными кошмарами. Почему же сейчас, только ощутив объятия Эдриана, его тело за спиной я успокоилась. Утром я проснулась сама, без будильника и мужского голоса. А через пять минут в спальню зашёл Эдриан пружинистый, взмыленный в спортивных штанах, держащихся «на честном слове». Грудные мышцы сокращались, капельки пота блестели и стекали вниз через пресс к резинке штанов. «Господь всемогущий!» – подумала я, а вслух сказала:
– Ты успел потренироваться?
Моё удивление регулярно пополнялось. Сколько же часов он спал? Засыпал он позже меня, вставал – раньше. Этот мужик не только телепат, читающий мысли, но и долбаный робот в придачу. Обнажённый торс притягивал взгляд. Во рту пересохло, язык неосознанно провёл по губам, желая испробовать грудь божества на вкус. О том, что грудь пахуча не амброзией, я пропустила мимо.
– Доброе утро. Как спалось? – В обычной манере гадского босса Эдриан проигнорировал мой вопрос.
– Доброе утро. Без приключений.
– Хм, надо же, оказывается, ты умеешь просыпаться сама?
– Да, знаешь, твоя кровать не настолько хороша, как я предположила вначале. Мне не стоило забывать, что первое впечатление зачастую обманчиво. – Я сдерживала победную улыбку, хотя подозревала, что мои глаза высекали искры превосходства. Но кто бы мне позволил насладиться триумфом? А вот сделать его призрачным… это, пожалуйста.
– Храбрая девочка. С утра пораньше ты решила поиграть с огнём?
Эдриан приближался. Он был мокрый и потный. Если бы меня спросили, то я предпочла избежать близкого контакта.
– Мне нравится твоя смелость, Лили. Скажу больше, она меня заводит. Если кошечка хочет поиграть, то я всегда к её услугам.
«Представители семейства кошачьих – его личный фетиш?»
Я не рассчитывала на затяжную беседу и с опозданием заподозрила неладное. Эдриан подошёл к кровати вплотную, причём с моей стороны. По его лицу невозможно было что-то понять или предсказать и я с заиканием пролепетала:
– Эд-р-риан?..
«Бежать и быстро», – предложила попа. Совету я вняла и поползла на другую половину кровати. Чёрт. На лодыжке сомкнулись тиски из пальцев. Через один вдох меня притащило назад, через один выдох – я стояла на ногах и в полной власти гадского босса. На его довольном лице расплылась зловещая улыбка, и Эдриан меня обнял. Вдавил ручищами в себя, да ещё потёрся. В борьбе я хваталась за плечи, но пальцы соскальзывали с мокрой кожи, тогда вонзила ногти в плоть.
– Так и знал, что ты кошка, – сказал он, пачкая меня потными следами.
– А я не знала, что ты кот. Только не говори, что все коты оставляют метки.
Эдриан разразился громким смехом.
– Я с радостью помечу тебя всю, во всех твоих местах… когда позволишь.
Его самоуверенное «когда» я запомнила, но комментировать не стала.
– Душ на двоих?
– Ещё чего. Размечтался. Если не твои звериные игры, мне бы не пришлось мыть волосы, – заворчала я недовольно, – теперь придётся потратить время на фен. А это значит, что игры пора сворачивать, или мы опоздаем.
– Могу помочь с мытьём головы и со всем остальным. Чтоб ты знала, я профессиональный купальщик.
– Пф, тоже мне достоинство. Перебьёшься, – отказалась я и продолжила его обнимать.
Мы приникли друг к другу тесно, как пропитанные суперклеем. Чтобы разъединить, то, повреждая кожу, только зачем, если вдвоём хорошо. Потирания Эдриана незаметно перешли в поцелуи, а когда губы встретились, то принялись жадно поглощать. Моя футболка промокла насквозь, от волос и тела разило мускусом, я целиком пропиталась умопомрачительным мужчиной, что приводило в дичайший восторг. Женщина внутри меня подпрыгивала, визжала, кружилась вокруг оси и захлёбывалась счастьем. Личный запах Эдриана проник в меня через ноздри и лёгкие, добрался до кровотока, объединился с феромонами и, струясь по венам, клеймил Эдрианом Стормом, обращал в его веру. Делал принадлежащей ему. С каждым вдохом я вязла глубже. С каждым прикосновением я впускала его дальше внутрь себя. После таких минут единения, когда весь мир за бортом, а мы одни во вселенной – вряд ли моё сопротивление имело хоть какой-то смысл.
Внутренний таймер к точке невозврата запустился. Я принимала решение… вертела его в разные стороны, прикладывала и примеряла на себя и под конец даже смаковала. У меня не получалось рухнуть в страсть, оставив здравомыслие в сумочке под кроватью. Мне было нужно время. Разогнав чокнутых тараканов по углам, я освободила одну полку для мыслей об Эдриане Сторме. Отныне я не стану их прогонять, я была готова встретиться с ними лицом к лицу, но не вытаскивая Smith & Wesson из-за пазухи, а с предложением дружбы.
– Лили… – Эдриан с разочарованным стоном отстранился и жадно вдыхал кислород. Впрочем, я дышала куда тяжелее. – Или душ вдвоём, или ты убегаешь на первый этаж сейчас же. Через секунду я схвачу тебя и больше спрашивать не буду.
Он говорил и продолжал обнимать, не отпускал. Но в этот раз сбежать было легче. Я знала, что до самого важного, греховно-сладкого, любопытного осталось чуть-чуть. Даже злая Ана решила на время затаиться и побыть немного Лили, так, в виде эксперимента и эксклюзивно для Эдриана Сторма. Но пригрозив напоследок пальцем, чтобы Лили не снимала трусики раньше того, как мистер гадский босс настрадается достаточно долго…
Мне отчаянно не хватало Линды. Я замучила Эдриана одним и тем же вопросом: когда закончится конференция в Сан-Франциско. И в тысячный раз он отвечал с твёрдым спокойствием: осталось дотерпеть до четверга, как моя любимая подруга окажется рядом со мной. Совместный ужин и ночёвка в мягкой постели сегодня будут последними, но это слово потеряло привычный смысл. Допуск в «святыню» согласован: тараканы подписали петицию, яичники полировали орудия ближнего и дальнего боя, попа заикнулась о последствиях, но под давлением большинства притихла. Дело оставалось за малым – дождаться подходящего момента и довести до Эдриана всю степень его везения. Нервозность схлынула. Я перестала реагировать на мисс-убойный-бюст, чем удивила не только себя, но и в первую очередь главного босса. Он умудрялся отслеживать малейшие изменения в моём поведении, мимике, образе мыслей. Когда он успел изучить меня – загадка года.
– У тебя докторская степень по психологии? – спросила я за обедом.
– Странный вопрос, у меня же финансовая специальность числится в личной анкете.
– Я знаю. Но подумала о тайном увлечении, может у тебя хобби такое, нет?
– Лили, а почему ты спрашиваешь? – Хитрый карий взгляд превратился в заинтересованный.
– Ты настолько быстро считываешь моё эмоциональное состояние, что иногда это пугает.
Его взгляд снова произвёл рокировку и стал изучающим, как будто знал много больше меня. С одной стороны, Эдриан на самом деле умнее, а с другой… Святая Мария, я ведь не поторопилась с решением относительно странного мужика?
– А ты, случайно, не маньяк? Знаю, вопрос несколько запоздал, и мы оставались наедине много раз. Но лучше же спросить… чем не спросить.
«Что за чепуху я намолола? Отставить панику, Ана. Всему можно найти разумное объяснение, даже Бермудскому треугольнику».
Мы обедали в офисе и через окно рассматривали дымчатое смогом голубое небо. Я занимала диван, Эдриан предпочёл кресло. Его лицо не поменяло выражения, никакого намёка на улыбку, чтобы обернуть сказанный мной идиотизм в шутку. И, признаться, я струхнула. Ненадолго, но всё же.
– Я не маньяк, Лили.
Серьёзный голос вкупе со смыслом беседы создавал некую иллюзию вокруг меня. Возможно, я где-то ошиблась, но как понять, где именно.
– Просто я слишком увлечён тобой, если можно так сказать, – продолжил босс-не-маньяк.
– А ты хотел сказать по-другому?
– Я заинтересован в тебе… Если ты думаешь, что речь о сексе, то ошибаешься. Мне интересна ты, Лили, и всё, что с тобой связано.
– Ты заинтересован. Окей. Но как ты умудряешься просчитывать мои действия наперёд?
– Ничего сверхъестественного, я наблюдателен.
Эдриан пересел на диван вплотную ко мне и обнял. О да, обниматься с человеком, которого меньше минуты назад подозревала в маньячестве, это как раз для Аны и её тараканов. Несмотря на выдвинутые мной обвинения, близость мужского тела успокаивала.
– Надеюсь, ты не считаешь, что я получил свою должность за красивые глазки и обаятельную улыбку?
– Ты издеваешься?
– Чуть-чуть. Завтра возвращается Линда, и ты оставишь меня в одиночестве. Поэтому сегодня я буду капризничать.
– Спасибо, что предупредил.
– Не хочу тебя отпускать.
– Но я же рядом, просто на несколько этажей ниже. К тому же весь рабочий день мы вместе, в одном кабинете. Такими темпами ты устанешь от меня через неделю, – я пыталась шутить, но вышла осечка.
– Можешь ночевать у меня. Всё равно Линда и Джейсон по большей части заняты друг другом.
– Ваше предложение будет рассмотрено, мистер главный босс, – поддразнила я.
– Хм, в твоём исполнении «главный босс» звучит очень сексуально.
– А говорил не маньяк…
Вечером после ужина Эдриан открыл вино и позвал в патио смотреть ночное небо. Сдвинув шезлонги вплотную, мы лежали рядом плечом к плечу и держались за руки. Забавная штука – жизнь. Совсем недавно я принимала мистера Сторма за высокомерного, чванливого толстосума, а сейчас млела от прикосновений к нему.
– Ты притихла. О чём думаешь? – прервал мои размышления на самом интересном месте бархатный обволакивающий голос. Но ответила я чистую правду:
– Странно лежать рядом с тобой.
– Это сейчас странно, а завтра или послезавтра будет привычно.
Улыбка растянула мой рот до ушей:
– Твоё самомнение никогда не утихомирится.
– Рядом с тобой – вряд ли.
– Хорошо, что предупредил.
– Сегодня ты это уже говорила.
– Да.
– Тогда я делаю новый вывод: моя Лили хочет, чтобы её извещали заранее. Не любишь сюрпризы?
– Плохие – не люблю, а хорошие редко попадались. И прекращай показывать самцовые замашки: моя – не моя.
– А наша встреча – какой сюрприз?
«Кое-кто осмелился на открытую провокацию», – подумала я, вслух же сказала:
– Получение работы в RLSCP – самый лучший сюрприз за всю мою жизнь. – Эдриан сдавил мою ладонь, но сразу ослабил хватку, я даже пискнуть не успела. – А наше знакомство – не знаю, наверно, покажет время.
– Осторожная и не любящая сюрпризы Лили. Мне нравится, – в милом разговоре поставил точку главный босс.
Глава 33
От предвкушения встречи с Линдой следующий день я провела «на иголках». Прожив четыре года в одной комнате студенческого кампуса, мы не то что сроднились, мы вросли друг в друга. Теперь даже короткая разлука давалась нелегко. Последнее затяжное расставание пришлось на первый курс. Линда проводила каникулы дома, а я где придётся. На второй год её родители пригласили меня отмечать День благодарения, и с того времени я и Лин всегда были вместе. Так, судьба подарила мне вторую семью. Неизвестно, как справлялся Джейсон, но я без Линды слабо преуспела. К тому же накопились новости, и меня распирало от желания поделиться.
Временами я задумывалась: как повернулась жизнь, если бы я выбрала не Портленд, а любой другой город на карте. Представлять своё существование без Линды – страшно. И… я очень сомневалась, что в одиночку дотянула бы до совершеннолетия. Само собой, нельзя думать о плохом, жить прошлым, копаться в дерьме, даже если оно твоё. Я так и делала, старалась по крайней мере. Но иногда… Я действительно многим ей обязана. И суть не в том, что она поделилась со мной любовью и родными без, казалось бы, ожидаемой ревности и соперничества. В непростой отрезок жизни Линда стала тем маяком, который не позволил одинокому кораблику затонуть в чернильном шторме, разбиться о скалы, отчаявшись найти обратный путь. Невозможно применить какую-либо расчётную единицу, чтобы осмыслить значимость подруги для меня. Вероятно, со стороны кто-то решит, что она мой проводник, который, я – незрячая, использовала в корыстных целях. Я отказывалась думать, что Линда мой протез. Скорее она – моя половинка. Если потребовалось бы, то я, не задумываясь, променяла собственную никчёмную жизнь на защиту некровной сестры. Её благополучие для меня слишком ценно.
– Лилиан, – совсем близко раздался голос Эдриана, сердились оба: и голос, и его обладатель.
– Ты что-то хотел?
Опустив голову пониже, частым морганием я избавлялась от сентиментальной влаги на глазах. Это не было стеснением. Но кабинет руководителя филиала RLSCP на западном побережье вряд ли то самое место, где с попустительством и безнаказанно дозволялось предаваться трогательным воспоминаниям. Эдриан стоял рядом. Можно было протянуть руку и переплести наши пальцы, – победили робость и строгий начальственный тон.
– Я зову тебя последние десять минут. Где ты, Лили?
– Извини. Я в норме.
– Придумай оправдание получше, первое мало похоже на правду.
– Обещаю, что этого больше не повторится. Так что ты хотел?
– О чём ты думала?
Мистер Сторм никогда не сдавался. Особенно если жаждал выпотрошить мои внутренности наизнанку.
– Без Линды неуютно, я беспокоюсь о ней.
– Вы работаете на разных этажах, встречаетесь только во время приёмов пищи и ночёвок. Почему сейчас ты на взводе?
Раскрывать душу перед Эдрианом было неловко, но он нависал с высоты своего роста и требовал ответов.
– Это другое. Мы не расстаёмся через города. Она может несколько дней ночевать у Джейсона, но я знаю, стоит позвонить, и Линда сразу примчится. Даже если мне нужно всего-то поделиться плохим настроением, она будет рядом.
Въедливостью гадского босса меня осенило… или шарахнуло, что больше соответствовало истине. Я – зависима. Хвала Иисусу не от наркотиков. Но зависеть от кого-либо, пусть даже от подруги, и осознать вот так – в разговоре с начальством… «Да-а Ана, даже для твоих чокнутых тараканов это жёстко». Моё признание Эдриан воспринял с хладнокровием: без осуждения, смешков, ироничных подколов. Будто вместо должности крутого босса он трудился в психиатрическом отделении и привык. «Порою он странный, – подумала я и сразу возразила, – не страннее тебя самой». Вот и дожила, моё подсознание защищало Эдриана от моих же нападок. Куда катился мир? куда катилась Ана?
– После обеда поработаем с документами, и водитель отвезёт тебя домой.
– Что прости?
– Ты слышала.
– Но зачем? Я в порядке. И не хочу становиться…
– Потому что я так решил, – категорично отрезал Эдриан. Спорить я не осмелилась, ведь на то он и босс, чтобы командовать…
Послеобеденное прощание затянулось. И, прежде чем я покинула наш офис, обоим потребовалось много выдержки. Хи-хи, я ведь предупреждала, что чокнутая? Стал бы нормальный человек называть офис главного босса RLSCP в Калифорнии и на всём западном побережье «нашим».
– Я уже скучаю, – сказал он и сомкнул вокруг меня кольцо из рук. Мы стояли посреди кабинета и обнимались. Наши отношения в самом начале пути, чтобы легко и невзначай делиться эмоциями; Эдриана же ничего не смущало.
– Я тоже. – Мне показалось, именно такого ответа он ждал.
– Приходи на ночь?
– Фу! Гадость! Звучит отвратительно.
– Перестань тратить энергию на глупости. Не всё ли равно кто и что подумает? Важно, что думаем я и ты.
– Знаю, но перестать не получается.
– Тогда вечером я спущусь к вам, закину тебя на плечо и решу за нас двоих.
– Интересное предложение.
Я улыбалась. Эдриан мог зачитывать вслух рыночные котировки, и всё равно добился такой же реакции. Его близость, тесные объятия, откровенный интерес распаляли больше всяких слов. Встал бы он на одно колено сейчас и попросил родить ему сына, я скорей всего продолжила глупо улыбаться. Благоразумие отключилось, чтобы не мешать наслаждаться интимностью.
– Провокаторша.
Последнее слово, как всегда, осталось за Эдрианом, и его нежные губы накрыли мои. Тихий, робкий стон вырвался из меня случайно. Я не собиралась делать ничего такого, да и предыдущих объятий хватало. Но только с поцелуем, поняла, как нуждалась. Тело мелко дрожало, я приникала ближе и ближе, выгибая поясницу до ломоты в позвонках. Мысль, что всё могло закончиться – пугала. И я отвечала на поцелуй, как будто разлучалась с любимым мужчиной. Мои ладони скользили по широкой спине; гладкая ткань рубашки мешала, я комкала её, царапала ногтями и рычала про себя, что никак не получалось добраться до кожи. Может, я рыкнула вслух. Или Эдриан заразился настроением через слюнообмен. Поцелуй начал меняться. Томность превращалась во что-то другое. Более мощное, требовательное, жадное. Мы уже не целовались, а вели сражение. Каждый хотел доминировать, но Эдриану удавалось намного лучше. Наверно потому, что я искала не власти, мне был нужен он. Дыханье зациклилось. Один и тот же воздух гонялся по кругу. Руки Эдриана жёстко сминали моё тело, превращая в податливый воск. Он скинул с меня пиджак, и тонкая ткань шёлковой блузы пропустила жар ладоней. Две не застёгнутые пуговички открывали маленький островок оголённой кожи. Грубый поцелуй ожёг нежную плоть. С громким «Ох» я ухватилась за короткие волосы, притягивая голову Эдриана ближе к себе. Хотя куда ближе?
Мои странные действия он понял по-своему; собрал узкую юбку гармошкой и подхватил меня под попу. Я обвила его бёдра ногами, через секунду моя спина с глухим стуком врезалась в стену, а мы снова целовались. Близость входной двери нервировала. Меня зачем-то посетили мысли о су́етном. Насколько высоко по шкале нелепости оценят моё поведение Джек с Оливией, если решат заглянуть на шум, проверить всё ли у мистера Сторма в порядке… Как следует поразмыслить я не успела. Эдриан понял, что я отвлеклась и усилил давление пальцев и губ. Попа наверняка покроется синяками. Зато Эдриан выдал странные звуки, походившие на урчание кота. Что я заслушалась и смирилась с возможными синяками. Поцелуи спустились по шее вниз, и теперь млела моя правая ключица. Я тоже млела, но случайно повернула голову в противоположную сторону, чтобы облегчить доступ, и взгляд напоролся на ту же дверь. Я не возражала перевести отношения с боссом в горизонталь, но офисная дверь в мои эротические фантазии не входила. Поток размышлений ворвался в сознание, похотливые яичники угодили в капкан. Выработка гормонов застопорилась, и я подумала: «Иисусе, что мы творим? Что я творю? Через секунду меня поимеют у стены дорогущего офиса как шлюху по вызову, а я… поощряю?!»
– Эдриан, подожди…
Я оттолкнула его голову и удивилась, когда ничего не вышло. То есть даже голова Эдриана сильнее моих рук? Тёмная курчавая макушка смотрелась между грудей очень и очень сексуально. Решимость противостоять пылкости босса пошатнулась. Эдриан покусывал кожу груди прямо через блузку, и я уже не боролась, а играла с его короткими волосами.
– Не здесь… не сейчас, Эдриан, – сказала я в попытке изменить ход истории.
Рассчитывать на покладистость возбуждённого самца было глупо. Тем не менее он поднял мутный взор, и я закрепила нечаянный успех:
– Не сейчас, прошу тебя, и не в офисе. Пожалуйста…
– Лили?
Моё имя Эдриан произнёс с удивлением. Так и зудело спросить: кого он ожидал увидеть вместо меня. Нарываться, когда мужик неадекватен – это экстрим для избранных, я пас.
– Всё хорошо, – на всякий случай я сняла с него возможное чувство вины. – Мог бы ты меня отпустить?
Мы так и стояли в странной позе возле стены. Хотелось свести ноги и пережить неловкую ситуацию.
– Прости, Лили. Я, кажется, сорвался. – Эдриан поймал мой взгляд и включил телепатический режим. – Испугалась?
– Мне не страшно. Просто это не то место, где я бы хотела…
«…Отдаться тебе впервые», – продолжила я про себя. Но как произнести такое вслух, да ещё мужику, с которым знакома всего ничего? Щёки потеплели, а взгляд ускользнул в смущении.
Эдриан спустил меня «с небес на землю», но обретя устойчивость ногами, уйти я не смогла. Удерживая меня за подбородок, он возобновил зрительный контакт. Чёртов гипнотизёр.
– Лили, детка, я хочу тебя всегда и везде…
Прямолинейность Эдриана творила чудеса. В ответ на дерзкие слова низ живота отозвался пульсацией, яичники перезаряжали орудия новой порцией феромонов, и только мозги орали всем подряд: «Отставить!»
– Но как ты скажешь, так и будет. Хорошо?
Кивать я не могла, голова до сих пор в плену, поэтому ограничилась морганием. Речевая функция сломалась ввиду неопознанных причин. Мягкий поцелуй скользнул по моим губам, а я облизала оставленный след… мм, вкусно и хотелось большего. Но даже до моих тараканов дошло, что новый поцелуй с вероятностью 99,99% перерастёт в полноценную сексуальную битву…
Читая в лифте сообщение подруги, я пританцовывала от нетерпения и, как только открыла дверь в квартиру, тут же заорала:
– Линда!
– Ана!
С криком она выскочила из комнаты, и мы сцепились. Даже Эдриана хватала я не так сильно. Кости хрустели у обеих. Мы изображали то ли борцов сумо, то ли бешеных крольчих, одуревших от воздержания. Всё это перемежалось хохотом, воплями, дикими плясками; мы трясли головами, выговаривали друг дружке самое наболевшее, аж слюни брызгали во все стороны. Нам понадобилось много минут, чтобы завершить обмен эмоциями.
– Ты жива, детка, и даже упитанна. – Подруга бесцеремонно оглядела меня, затем выпалила в лоб: – Ну и каков мистер босс в постели, мм? Жеребец что надо?
– Линда! – Громко возмутилась я не столько на слова, сколько её вызывающий хохот и дёрганье бровей.
– Только не говори, что ты ему не дала. – Выражение моего лица она читала лучше главного босса. – Ты не предупреждала, что настолько сучка, Ана! Тебе достался не мужик – истинный ангел спустился с небес. Кто ещё согласится ждать непонятно чего.
– Я что, по-твоему, озабоченная шлюха, чтобы раздвигать ноги перед первым встречным? – разозлилась я.
– Оу, полегче! Никто не говорит, что ты шлюха. И я любому оторву яйца за подобные мысли, не то что слова.
Я знала, что Линда сказала святую правду, но злость всё равно булькала.
– Тебе пора стряхнуть пыль со своих прелестей и позволить кому-то приласкать их. Почему бы не тому, кто истекает, слюнями и прочими жидкостями, когда смотрит на тебя.
– Заткнись, Лин.
Разговор свернул в дремучие джунгли. Стало жарко, и я сбежала на кухню за водой. Эдриан с Линдой будто сговорились усилить сводничество, атаковали с двух сторон. Мои нервы и тараканы взмолились о передышке. Осушив махом полбутылки, я вернулась на диван в гостиной и хлопнула рядом с собой:
– Тащи задницу сюда, я соскучилась.
– Я тоже, – ответила Линда и улеглась таким образом, чтобы её голова оказалась у меня на коленях. Я запустила руки в шелковистые пряди. Наш с ней личный фетиш, обе тащились от массажа головы.
– Сан-Франциско устоял? Ты не спустила все наши сбережения?
– Да что ему будет? Я же ездила одна. Вот если бы мы поехали вместе, да ещё с Харпер…
Громкий хохот прокатился по квартире. Лучше бы Харп оставаться там, где она была сейчас. Её взрывоопасность не каждый город способен пережить.
– А ты как? Брендон сильно занудствовал?
– Не-а, Эдриан единолично захватил моё внимание, поэтому Брендона я почти не видела.
– А на обеде?
– Мы обедали в кабинете. Я теперь птичка высокого полёта, моё гнёздышко на самом верхнем этаже.
– Ана-а!!
Бешеный вопль разорвал барабанные перепонки. Линда подскочила с дивана как ужаленная, начала мерить комнату шагами и продолжила истерику:
– Ты с ума сошла! Когда ты стала ханжой? В кого превратилась моя девочка за каких-то три дня?!
– Подожди, подожди, – чтобы сбить накал страстей, я подняла руки вверх, – давай без драм и выяснения отношений. Прибереги огонь для Джейсона. Тебе потребуется немало сил, чтобы компенсировать его воздержание.
– Лучше заткнись, детка, когда я тебя отчитываю, – Линда разошлась.
Для меня это означало, что пока она не выговорится – скандал не иссякнет. И тут я вспомнила замечательный приём:
– Линда, подожди минутку, я схожу в душ, а затем поругаешь меня.
Слетев с дивана, я побежала к себе за сменной одеждой. Но подруга никогда не сдавалась и прокричала вслед:
– Ты работаешь в одном кабинете с главным боссом, ешь с ним за одним столом и после этого динамишь его?!
Высунулась из дверного проёма будучи в нижнем белье я нарочно, чтобы внести маленькое, но важное уточнение:
– Я ещё и сплю с ним в одной кровати. И после этого динамлю его. Да. В остальном ты совершенно права.
– Ана! Ты не можешь быть моей подругой!
Шлёпая в ванную комнату, по пути я высказалась деловито и строго:
– Не играй нашей дружбой, детка. Это святое.
Линда взвыла, но ор быстро прекратился. Когда я, завёрнутая в полотенце, вышла из ванной, она сидела на диване и щёлкала по кнопкам телефона: голубки договаривались о встрече. Я закатила глаза. В отсутствие любимой, причина мозолей на ладонях Джейсона – не тренировки. Зато Линда перестала вопить.