Сталкер. Подчиняя тебя

Глава 9

Я не стеклянная. Но после окрика Эдриана задребезжала потревоженной хрустальной вазой. Потоки рек из глаз усилились, выбрав неудачный момент, чтобы смыть внутренние заслоны истеричным се́лем. Под весом рыданий плечи дрогнули, и через короткий промежуток я выла в голос без малейшего стеснения. Дикие собаки Динго услышали меня в Австралии и завыли с обречённой солидарностью в ответ.

Когда Эдриан меня обнял, я уже тряслась в кошмарных рыданиях, и сама не понимала почему стояла на ногах. Он повёл меня в сторону диванчика, но толку-то, ноги мои заплетались похлеще пьяного бомжа. Ругнувшись, Эдриан подхватил меня на руки, и вскоре я сидела на диване. Необходимость следить за координацией движений отпала, и ничто более не стояло между моей истерикой и кругосветкой, что, собственно, я и сделала. Пусть уже весь экватор узнает каково это быть Аной Уорт.

Эдриан оставил меня одну и вой, сдобренный одиночеством, нарастил оборотов. Вскоре перед носом моим возник стакан, и я попыталась выпить воду. Вот именно, что попыталась. Простейшая задача в мгновение обернулась взятием вершины Эвереста. Руки дрожали, зубы клацали о край, и я всерьёз испугалась, что ненароком откушу кусок стекла и тогда действительно окажусь в больнице, причём на операционном столе. Вопли безысходности поднялись на октаву вверх. Эдриан морщился и топтался какое-то время около. Терпение его иссякло быстрее моих слёз: он печально и шумно вздохнул, сел рядом и отобрал стакан.

– Не торопись, для начала сделай один глоток. Я подержу.

Обрадовавшись помощи, я повторила манёвр. Но что с Эдрианом, что без – получилось дёргано и резко. Зубы стуканули о стекло, напугав уже не только меня, но и Эдриана, и я подозревала, что стакан испугался больше всех.

– Лили, тебе не надо грызть стакан, только пить из него. Вытяни губы трубочкой и попробуй ещё раз. Давай, девочка, я верю – ты сможешь.

Не переставая всхлипывать, я заворчала на чокнутого босса, который разговаривал со мной как с полоумной, и одновременно тянула губы к воде. Стоило ли говорить, что затея была дохлой с самого начала? В итоге своими всхлипами-хрюками я разбрызгала слёзы, слюни и воду из стакана…

Эдриан вылупился на меня со священным ужасом, будто прямо сейчас на его глазах я рожала первенца. Неспособность руководить собственным телом повергала меня в пучину отчаяния. Я самое никудышное и невезучее создание на Земле. Плакала я настолько горько, что мне до судорог было жаль саму себя. Переживания легко добрались до стадии, когда ледниковый период, погубивший половину живого на Земле, виделся сущим пустяком.

Эдриан, скорей всего, осознал степень подставы и собственного бессилия: убрал воду, перетянул меня к себе на колени и принялся укачивать как ребёнка. Получив то, по чему тосковала больше всего, я беспардонно поливала его красивую голубую рубашку слезами, сминала ткань пальцами и расковыряла парочку пуговиц. Мужик держался стоически. Он не произнёс ни слова в укор, продолжал водить ладонью по спине и качал меня из стороны в сторону. Сколько мы так просидели неизвестно. Истерика стихла. Временами я вздыхала судорожно и шмыгала заложенным носом. Половина красивой голубой рубашки пошла тёмными разводами. Мне было стыдно и не стыдно одинаково. Как такое возможно? Без поддержки коктейлей разобраться будет трудновато…

– Попьёшь водичку? – Тихий голос выдернул меня из размышлений на тему абсурда.

– Да.

Я обхватила стакан двумя руками, сложила губы в трубочку и присосалась к краю. Оставалось только представлять, насколько нелепо я выглядела со стороны, возможно, это было даже немного жутко. Но… про себя я ликовала от неимоверного облегчения – прохлада заливалась в горло. После рыданий собственное нутро представлялось вулканическим жерлом. Высушенным, перегретым и потрескавшимся. Спасибо Господи за малые радости. Обыкновенная вода стала благословением небес. И самое важное – стакан уцелел. Сегодня он наверняка отпразднует с друзьями второе рождение. Дыхание моё постепенно выравнивалось. Осознание того, что я продолжала сидеть на коленях гадского босса, охолонуло стыдливостью.

– Хм, извини, я испортила тебе рубашку.

Первым делом я попыталась слезть с колен. Эдриан мне помог, но усадил рядом и вдобавок сцапал мою ладонь, чтобы я не вздумала бежать.

– Ерунда. Джек привезёт новую.

«Как же у толстосумов всё просто! Джек – обеспечит рубашкой, Ана – раздвинет ноги!» Небожителям вроде Эдриана достаточно было огласить желания, и простые люди обязаны воплотить их в лучшем виде. При этом кланялись исполнители низко-низко, чтобы выразить благоговение, и чтобы волосы подметали пол.

– Расскажешь, что случилось?

– Лучше покажу, на разговоры с тобой у меня нет сил.

Я оглянулась в поисках сумки, но какой там, после нервотрёпки имя бы своё упомнить.

– Найди, пожалуйста, мой телефон. Последнее сообщение.

Сначала Эдриан задумчиво меня осмотрел, и затем только пошёл выполнять. Вернулся он с телефоном в руках.

– Пароль?

– 1234. И да, я знаю, что не оригинальна. Иронизировать по этому поводу будешь в следующий раз.

– Даже не собирался. Твой телефон – тебе решать.

Аллилуйя! мы хотя бы не спорили о пароле на телефоне. Таким достижением не стыдно было прихвастнуть перед психоаналитиком.

– Сообщение с неизвестного номера.

– Я заметила, мистер Шерлок Холмс.

По мере просмотра глаза Эдриана округлялись больше и больше, а под конец, наоборот, сузились до щёлок, под скулами заплясали желваки.

– Если я правильно тебя понял: ты решила – это моих рук дело?

Его голос – чистый лёд. Прямиком из Северного ледовитого океана. Многовековой лёд, который своими глазами видел, как зарождалось человечество.

– Эм… ну да, – моё блеяние смахивало на вчерашнюю рыжую овцу… Хорошо, девушку. Имя её в памяти не задержалось.

А через какой-то миг я и Эдриан стояли друг напротив друга и орали, как супруги во время развода и делёжки миллиардов:

– Бл*дь, Лилиан! Когда ты научишься слушать?

– Что я должна услышать, если ты ничего не говоришь?!

– Я каждый долбаный день прошу тебя успокоиться и перестать дёргать и себя, и меня!

– Что значит успокоиться, по-твоему? Я бы успокоилась, если бы ты не доводил меня ежедневно!

– Я?! Тебя довожу я? Что бы я ни сказал, ты обвиняешь меня во лжи. Ты хоть раз спросила меня о чём-то кроме безумных предположений? Знаешь, слепому коню что кивай, что подмигивай.

– Я тебя не понимаю, Эдриан. Совсем.

– Об этом я и говорю. Ты не слушаешь никого кроме себя.

– То есть ты намекаешь, что видео прислал кто-то другой?

…

– Если не ты, то кто?

Злой взгляд полоснул меня остриём японской катаны, и я посчитала за лучшее заткнуться… хотя бы временно и рухнула обратно на диван. Внутренности мелко подрагивали, зря я, конечно, затеяла скандал. Теперь приходилось расплачиваться слабостью. Эдриан тоже сел и прижал меня к груди.

– Мы ругаемся, ты злишься, а после обнимаешь. Я никогда не смогу тебя понять, – пробормотала я.

– Чшш, всё будет хорошо. It’s always darker before the dawn*.

[*Перед рассветом всегда темнее]

Я завозилась, мне был нужен его взгляд. Слова чересчур невесомы и подозрительно быстро летали. Сегодня могли быть сказаны в Лос-Анджелесе, завтра полетят в Нью-Йорк, послезавтра будут морозиться в Аляскинском Джуно, а через месяц прахом вернутся в Калифорнию, чтобы пополнить Долину смерти.

– Кроме тебя больше некому? – сбивчиво прошептала я, и вопрошая, и надеясь на чудо Господнее. Иначе я не знала как всё разгрести.

Эдриан вернулся на рабочее место, и вскоре выяснилось – чтобы позвонить.

– Саймон, я перешлю тебе сообщение. Выжми из него всю информацию. По максимуму. Привлекай кого хочешь, но результат нужен как можно быстрее…

– Да какой-то урод рискнул угрожать Лили…

– Что? Тебя плохо слышно, повтори…

– Понял, окей.

Завершив звонок, Эдриан воспользовался селектором:

– Джек, раздобудь свежую рубашку и новый мобильный телефон с новой сим-картой.

– Сделаю, мистер Сторм, – в обычной манере отозвался Джек.

– Лили, – с указаниями главный босс добрался до меня, – мне придётся на время изъять твой телефон.

– Надолго?

– Не знаю, всё может быть. Поэтому синхронизируй данные пока есть возможность.

– Да там нет ничего такого. Номер Линды я помню наизусть, а больше мне никто не звонит.

– Я тебе звоню.

– Ну, ты же будешь знать новый номер, значит, когда ты позвонишь – я сохраню твой.

– А фотографии?

– Чёрт.

Нечаянно я дёрнула головой и сморщилась от боли в затылке. Да и общая слабость такая, что даже шевелиться было сложно. В офисе сворачиваться на диване улиткой было как-то неприлично, и я сползла на подлокотник. Эдриан продолжил мучить селектор:

– Оливия, стакан воды и обезболивающее.

– Хорошо, мистер Сторм.

– Если для меня, то не надо, – подсказала я.

– Почему?

– Не знаю, не люблю всю эту химию. Когда принимаешь таблетку от одной боли, то появляется какая-нибудь другая; пьёшь вторую таблетку – проходит вторая, но вылезает третья. Складывается впечатление, что у Всемирной организации здравоохранения какой-то заговор против человечества.

– Лили, – он рассмеялся. Искренний смех казался чудны́м в нашей ситуации. – Ты слишком впечатлительна.

Оливия принесла поднос и бесшумно удалилась.

– Тебе это нужно, пей, – сказал Эдриан, протягивая мне стакан и блистер.

Я колебалась. Но высота его роста, непреложный авторитет, витавшая вокруг нас ультимативность и моя оторопь на корню порубили вероятность дискуссии.

– Тогда одну? – предложила я компромисс.

– Две и не спорь. Я рядом, ничего плохого с тобой не случится. Пей давай. Тебе ещё разбираться с телефоном. Время не ждёт. Чем раньше я отдам аппарат спецам, тем быстрее мы начнём искать урода.

Последняя фраза спровоцировала меня на улыбку. Потому что она означала – только самоуверенному гадскому боссу дозволялось за мной подглядывать. Но развивать щекотливую тему не решилась. Хватало того, что я уже опозорилась дальше некуда и обвинила мужика, Господь знал в каких грехах. А мужик оказался ни при чём. По крайней мере на этот раз. Но всё равно стыдоба!

Выпив лекарство, я вернула Эдриану пустой стакан с пластиковым блистером.

– Хорошая девочка, – проурчал он мне в макушку, чмокнул туда же и вернулся к делам.

Я решила не засиживаться и, покряхтывая, перетащила свои жалкие конечности за рабочий стол, чтобы скопировать фотографии. Через час я лазила в настройках новенького смартфона, а Эдриан переоделся в чистую рубашку. Скинув Линде новый номер, ответ я получила примерно такого содержания: «WTF?????», – на самом деле вопросительных знаков было в десять раз больше.

Глава 10

– Что за херня, Ана? Какому долбаному мудаку понадобилось тебя преследовать? Да как такое вообще возможно, чтобы заснять нас дома, а мы ни сном, ни духом?

Я уже пережила буйнопомешанный период в офисе, поэтому терпеливо дожидалась, когда Линда выдохнется. А в более-менее длинную паузу мне пришлось вставить фразу, способную разорвать пространство с точностью спутникового наведения.

– Не говори Джейсону.

Минутная тишина. Леденящее затишье перед катастрофой. 1-2-3, бинго…

– Ты последние мозги растеряла по пути домой? Кто скрывает такое?! – завопила Линда.

Моё предложение для подруги – из ряда вон. Но Джейсон не дурак. Он в два счёта смекнёт что к чему и сделает верные выводы быстрее меня самой. Даже я вроде как участник всех событий и то догадалась не сразу. Но всё равно поняла. А Джейсон… уж, конечно, он разберёт логическую цепочку по звеньям и его не накормишь идиотскими байками. По моим скромным предположениям некто наградил мой телефон шпионской программой, которая подключалась ко всему способному передавать изображение. А нашу квартиру кое-кто озабоченный нафаршировал видеокамерами под завязку. И телефон охотно ретранслировал сигнал неизвестному извращенцу. Вот, должно быть, придурок обрадовался, когда понял и оценил перспективы… фу, мерзость. По идее не будь в нашей квартире камер, установленных гадским сталкерским боссом, то злоумышленнику просто-напросто было не к чему подключаться.

Как я покажу Джейсону видео, если он тут же догадается, что съёмка велась не с моего телефона. Светотени, ракурс – всё указывало на то, что снимали с множества мест и разными камерами. Возможно, я накручивала лишнее, а человеку, не вникая в подробности, с ходу разобраться что да как сложновато. Но проверять смекалку Джейсона и стравливать его с Эдрианом… Счастье подруги, собственные нервы, да и будущее в RLSCP – на карту поставлено слишком много. Но хуже то, что всем этим распоряжался один-единственный человек. И хозяевами жизни были не я с Линдой и Джейсоном. «Улыбаемся и машем, парни. Улыбаемся и машем».

– Ана, ты чего молчишь?

Подруга трясла меня за руку и, я предположила, что основная волна негодования схлынула. Голос Линды перестал копировать ультразвук.

– Лин, я понимаю, что прошу о многом. Но всё равно настаиваю пока не сообщать Джейсону. Подожди. Выслушай… – упредила я невысказанный поток брани. – Эдриан отдал телефон безопасникам. У них по-любому возможностей больше наших. В сложившейся ситуации Джейсон помочь не сможет. А нервов, и самому себе, и тебе, и всем нам добавит основательно.

– Но он должен знать, Ана!

– Я понимаю. Но мы известили Эдриана. Возможности и шансы разобраться с дерьмом у него огромны. Джейсон сейчас не помощник. Дай немного времени, чтобы спецы Эдриана поработали над записью и телефоном. Мы не знаем, как далеко потянется ниточка и где окажется её конец. Дождёмся первых результатов, тогда и скажем Джейсону. Пожалуйста, Лин.

– Не знаю… Это неправильно.

– Слушай… Можешь обижаться сколько угодно. Но поставь меня перед выбором – я предпочту, чтобы ты ничего не знала.

– Совсем уже?! – она завопила опять.

– Это не наш уровень, Лин! Кричи-не кричи, Джейсон тоже не из этой категории. Слишком много неизвестных для нас. Куда приведёт конец, ты подумала? Даже если Джейсон чудом бы вычислил мерзавца, что он с ним будет делать? Пожурит, вышибет дух кулаками, что? Что вообще делают в таких случаях?

– Звонят в полицию и рассказывают родителям и бойфренду.

– Мы так и сделали! Эдриан сойдёт, и за полицию, и за родителей, и за бойфренда.

Линда нахмурилась и молчала. У меня оставалось последнее оружие, которое я собиралась применить против единственного родного мне человека. Вряд ли после такого меня пустят в рай, но и выбора особо не было…

– Всё это, конечно, весело. Ты и Джейсон – любовь до гроба. Отлично. А обо мне кто-нибудь побеспокоится?.. Когда, мать вашу, хоть кто-то вспомнит обо мне?! Что насчёт тебя, Лин?! Это ведь на мой телефон прислали порнофильм. Ты в нём оказалась по счастливой случайности из-за того, что стояла рядом. По-твоему, мне легко проходить через всё? Считаешь, я в состоянии терпеть прессинг твоего драгоценного Джейсона? Ты не представляешь, что я пережила сегодня в офисе.

Мне казалось, что безумный день выжал из меня всё что мог. Однако организм преподнёс сюрприз… Честно, я устала бороться и с тараканами, и с яичниками, и со слезами. Пора выбрасывать белый флаг и объявлять капитуляцию. Я проиграла; моим телом управляли что и кто угодно, но не я. В общем, я ревела. Опять, да. Реки текли, текли; остановок на маршруте не значилось.

– Ну что ты! Ана, не плачь! Прости меня, идиотку. Я совсем не подумала о тебе. Ты права. Главное – Эдриан в курсе. А Джейсона известим, когда появятся новости. Обещаю. Только не плачь. Пожалуйста, Ана.

– Я не плачу, оно само, – всхлипнула я и растёрла кулаками глаза.

– Тише детка, мы справимся. У нас всё будет хорошо. И хватит плакать, твои слёзы разбивают мне сердце.

Подруга качала меня в объятиях совсем как Эдриан в офисе. И едва вспомнив о нём, я вдруг заревела ещё горше. Это какой-то пи*дец, но я не знала, что со мной и точно не была способна взять себя в руки. Линда принесла бутылку воды из холодильника, и меня согнуло смехом. Хорошо, что стеклянного стакана не было, а с бутылкой я бы справилась на раз-два.

Мы с Линдой, обнявшись, лежали на диване и пересматривали 6-й сезон «Ходячих мертвецов», когда в дверь постучали.

– Я открою, – сказала подруга и поднялась.

– Как она? – низкий голос хлестанул по нервам огненной плетью. «И здравствуйте вам, даже если не ждали», – слёзы потекли заново.

Крепкие руки обхватили меня за спину и под колени, попрощаться с диваном я не успела. Зато пристроила нос в ямку между шеей и плечом и наполнялась древесным ароматом.

– До сих пор сырость разводишь? Наверно решила в одиночку поднять уровень мирового океана. Не боишься гнева Гринписа?

– Заткнись, Эдриан, я не плачу, оно само.

Почему мне никто не верил? Я в принципе не собиралась реветь. Оно мне надо? Можно подумать, рыдания появлялись в сопровождении волшебных бонусов. Только кроме опухшего лица, глаз-щёлок, заложенных дыхательных путей – других преференций я не получила.

– Сейчас папочка уложит свою малышку в постель, и ты заснёшь сном младенца.

Ничего особенного Эдриан не сказал, но жаркая стыдливая волна пробежала по моим щекам.

– Как ты умудряешься говорить такое?

– Какое?

– Вроде обычные слова, но в твоём исполнении чудится пошлятина.

Он хмыкнул, сгрузил меня на кровать и начал раздевать. В отсутствии футболки и лифчика я прикрыла обнажённую грудь.

– Не прячься от меня, Лили, никогда, – сказал Эдриан и развёл мои руки по бокам. Затем опрокинул меня на спину и стянул шорты вместе с трусиками.

– Эй! – возмутилась я и неожиданно поняла: слёзы кончились. Чтобы убедиться, я провела подушечками пальцев под глазами, влага оставалась едва заметной. Я впадала в истерику из-за Эдриана, и я переставала рыдать благодаря Эдриану. Чудеса!

Заклинатель слёз и мурашек полностью разделся, включая трусы. Я открыла рот в новом возмущении, но он погасил свет, лёг рядом и притянул меня на плечо. Мужской естественный запах перемешался с древесным одеколоном и окутал мою голову дурманом. Я потянулась всем телом, мышцы расслабились.

– Сладких тебе снов, девочка.

Его слова были последними, что я запомнила…

Пробуждение вышло на порядок приятнее, чем беспокойная ночь. Эдриан старательно зацеловывал моё лицо.

– Что ты делаешь? – Несмотря на произвол наглого босса губы мои растянулись улыбкой.

– Тебе разве не нравится?

– Наоборот, я всем довольна.

– Тогда помолчи и не мешай.

Я благоразумно заткнулась, а Эдриан снова целовал. Он никуда не торопился, не напада́л, а будто смаковал. Посасывал то нижнюю, то верхнюю губу, то обе разом. Переплетал языки. Нежно, трогательно, шелковисто.

Дыхание – одно на двоих, стук сердец – один на двоих… Судьба – одна на двоих (ну, это я загнула, конечно)…

Моё тело двигалось навстречу. Трение кожи зажигало искорки. Неизвестно что-как-почему, но я вдруг превратилась в огонь. Покрепче обхватила голову Эдриана, ноги переплела за его спиной и вдавила пятки в ягодицы. Поцелуй уже не искушал, он стал таким же обжигающим как я. Инициатива перешла под моё управление. Эдриан глухо постанывал. «Так-то красавчик. Любишь подсматривать? Тогда придётся отработать».

Рукой Эдриан надавил мне на плечо, сигнализируя: «Полегче, детка». Но я не могла. Никакого разъединения тел. Чтобы ни дюйма зазора между нами. Чтобы наше переплетение стёрло двоих и нарисовало целое. Я нуждалась в Эдриане, его тяжёлом весе, который не только возбуждал, но и странно успокаивал, его губах, целующих всю меня, его руках, что обнимали крепко и так, словно больше не отпустят. По-моему, в уголках глаз опять скопились слёзы. Я заорала про себя и на себя… Что-то шло не так… должно быть по-другому. Только как и чем определялась степень нормальности? Где взять нужный прибор, выплёвывающий рекомендации нажатием кнопки.

– Лили, лучше отложим, пока я себя контролирую.

Всё-таки он сделал это. Оставил меня одну. Чёртовы мужики никогда не выполняли то, что от них требовалось.

– А если я не хочу откладывать…

– И я не хочу, но сейчас не тот момент.

И каким-то шестым или восемьдесят восьмым чувством я верила, что он прав. Но кто будет объясняться с яичниками – взвинченными и в полной боевой! Как мне остановиться, когда в отсутствие разрядки казалось, что все мои кровяные тельца одномоментно взорвутся покруче динамита? Гормоны гуляли в крови, порочная слюна Эдриана гуляла в крови, запах секса и нас обоих в крови. Чем я могла затормозить?

– Я подожду, пока ты придёшь в себя. Необязательно делать это сегодня.

«Интересно. Почему это я должна приходить в себя? Я никуда не выходила, чтобы возвращаться обратно». Идиотские слова Эдриана запустили во мне трансформацию.

– Когда настанет твой момент, которого ты ждёшь, и придёт ли он вообще? Ответ не нужен, просто мысли вслух.

Я выползла из-под мужика. Перебралась на другую половину кровати, подальше от сексуального и несговорчивого типа. У всех парни как парни, у меня – недоразумение. Мы оба голые, в неостывшей постели и вместо страстного секса выясняли отношения. Чертовщина какая-то.

– В чём проблема? Переезжай в пентхаус, и у тебя каждый день превратится в лучший.

– Не газуй, Эдриан… Мы застряли на проблемах гораздо меньше переезда.

– Для тебя переезд – это проблема? – в голосе Эдриана появились сосульки. Немного поздновато, я ждала их раньше.

– Наши отношения – это проблема и переезд в том числе.

Эдриан встал с кровати и начал одеваться. Я обняла себя за плечи, чувствуя холод не снаружи, а словно изморозь расползалась по внутренностям смертоносной плёнкой, погребая под собой жизненные искорки. Со всех сторон надвигалось одиночество. Хрен вам всем, я кремень. Ни за какие оргазмы я не брошусь на шею мужику только из-за того, что яичники не получили желаемого, меня отвергли как женщину, и я тонула во вселенской печали. Нет уж, пусть гадский сталкер-босс первым вскроет карты, надоело играть втёмную и мучиться неизвестностью.

– Я выделю вам с Линдой отдельную машину и водителя. На работу и с работы возвращайтесь только с ним. И это не просьба, Лили.

– Понимаю. Твоё предложение разумно. Но тебе бы поторопиться с поимкой маньяка.

– Почему так говоришь?

– Джейсон пока не в курсе. Я попросила Линду молчать. Но это ненадолго. В противном случае… Ну он всё же не дурак и догадается, что запись велась из камер, установленных в квартире.

– Если ты намекаешь убрать камеры, то не дождёшься. Они исчезнут только с твоим переездом в пентхаус.

– На той записи я в белье в ванной комнате. А если в следующий раз я окажусь голой?! Ты этого добиваешься?! Он ведь может прислать видео не только мне! Что ему сто́ит выложить запись в интернет с общим доступом? Ты обо мне подумал? Во что превратится моя жизнь из-за твоих игр в сталкера?!

– У тебя есть выбор: или пентхаус без камер, или здесь с камерами.

– Мне нравится моя квартира. Кстати, для протокола – разрешение на съёмку я не давала.

Чтобы избавиться от внутреннего льда, я натянула покрывало на плечи. Эдриан справился бы лучше, но он стоял у двери, одетый в спортивные штаны с футболкой, и тёр заросший подбородок.

– В ванной камеру деактивирую, в квартире – нет. Даже не проси. Так, я хотя бы знаю, что с тобой всё в порядке.

– И что? Я должна сказать Линде: хей, подруга, советую тебе ходить одетой и завязать трахаться с Джейсоном до той поры, пока мистер самоуверенный босс, по совместительству сталкер-любитель ищет маньяка?

Лицо Эдриана перекосило, остался же он при своём:

– Ты знаешь, как решить вопрос с камерами. В сеть ничего не уйдёт, а если даже просочится, то мои ребята подчистят в кратчайшие сроки… Поразмысли кое о чём, Лили, на досуге. Что важнее – уязвлённое самолюбие или собственная безопасность. Если, не приведи Иисус, случится что-то плохое, а я окажусь бессилен помочь.

Вот же умный засранец, где и когда он успел выучиться подобным трюкам или уже родился таким? Я его не переспорю, сколько бы высших образований за плечами у меня ни было. Злой босс ушёл, не прощаясь, а я поплелась в ванную, пока Линда не проснулась.