– Когда на улице такой бардак, а за тобой какие-то бандиты охотятся? – скептически поинтересовался гоблин. – А че, весело, я – за.
Мы укрылись вуалью дроу и по карте дошли до небольшого сквера, в центре которого на карте горела одна из серебристых точек. А еще через пару минут, взобравшись на декоративную башенку, увитую больше не светящимися гирляндами, я с удовлетворением смотрела на мерцающий в темноте хрустальный шар. Точно такой, какой стоял у меня дома в башне – следящий шар гильдии магов. Магический фон, звук, изображение, мертвяки знают, что еще. Значит, я не ошиблась.
– Они действительно следили, – бесцветно проговорила я, таращась на артефакт, – я ведь не могла до конца поверить Тай, но этих шаров, получается, тут штук тридцать. Они не просто следили, они и вправду готовились ко всему этому бардаку заранее. Готовились, а теперь закрыли город, собирают непрерывно информацию и… изучают. Пока тут труповозки по улицам ездят.
Гневом накрыло так, что в горле образовался ком, мешающий говорить, а руки мелко задрожали.
– Эй, благодетельница, ты чего?
– А меня отравили сюда – не предупредив, без телепорта и с проклятой подвеской!
– Зачем тебе молоток, а? Откуда он вообще у тебя? Ты его в сумке носишь? И как он туда поместился?
– Столкнулась с зомби недавно, а им хорошо для контроля головы прошибать.
– Только вот тут нет зомби, благодетельница, – желтые глаза смотрели хитро, – здесь ты, я и твои согильдийцы на той стороне от этого шара.
– Суки, – резюмировала я, с грохотом опуская гномский молоток на поверхность хрупкого артефакта, брызнувшего осколками.
Мы оба посмотрели на разбитый передатчик.
– Полегчало?– поинтересовался Тэрьен.
– Еще нет, – покачала я головой, – где там ближайшая такая же отметка?
– Ты что, хочешь перебить все оборудование? Это что еще за истерика? Да у нас вся ночь уйдет!
Но это была не истерика, о нет. Если тут появится Дэвлин, если ему придется пользоваться силами Инферно, и никакие маги не должны наблюдать за этим. Лучше перестраховаться, я считаю.
– Ничего, днем отоспимся. Но нужно еще кое-что сделать.
Я достала зеркало и позвала Бэра Ганна. Когда зевающий алхимик ответил, попросила описать подоступнее процесс создания лекарства, ингредиенты и принципы создания. На случай, если у меня это сделать не получится. А потом наделать копий и разослать ко всем дворам Ойкумены по нескольку экземпляров. Такое знание должно быть общедоступно. Бэр пожелал удачи, пообещав просьбу выполнить. А мы тем временем подходили к расположению второго шара. Он был под самой крышей опустевшего дома, с забитыми окнами, и тут-то снова пригодился свисток Феникса. Бесполезный с виду артефакт высасывал магию из окружающих предметов, и при этом начинал светиться, позволяя искать магический шар в режиме «холодно – горячо». Это здорово упростило мне процесс. Что ж, кажется, я поняла, зачем котел подсунул мне именно эту штукенцию.
– Мэтресса! – раздался чуть приглушенный голос с той стороны стеклянной поверхности. – Что вы делаете, мэтресса?!
Наблюдатели.
Беспокоятся.
Ой, ну надо же.
– Я-то? Ломаю вашу систему слежения, а что?
– Погоди… – звук оборвался, когда молоток опустился на второй артефакт.
Гоблин промолчал, но покивал одобрительно
Дальше все пошло как по писаному. Спустя еще три шара на той стороне объявился самолично архимаг, чтоб его, Тадеус Ллойд. Правда, диалог у нас вышел рваный. Перемежающийся длинными такими паузами.
– Кристина! Ты с ума сошла? – сперва вкрадчиво любопытствовал уважаемый мэтр.
– А вы чего ждали? – хмыкнула я, влезая по ажурной лесенке к основанию шпиля, где был очередной шар. – Отправили меня на смерть, практически, и чего? Предлагаете быть за это благодарной?
Бздынь!
– Постой! Ты все не так поняла! – вот и исчезли из голоса эдакие покровительственные нотки, быстро он.
– Что – все? Проклятый медальон? Или демон в Аргентерии и ваш с ним договор? Или, что вы позабыли дать мне свиток с телепортом?
– Кристина! Позволь мне все объяснить. Ты совершаешь огромную…
Бздынь!
– Кристина, подумай, мы пытаемся победить самую страшную болезнь нашего мира. Только изучив… – а вот и голос строгого, но утомленного выходками подопечных, учителя.
– Болезнь, значит? Ради всеобщего блага?
– Разумеется!
– Ну, так я копию своих заметок о лекарстве к каждому двору Ойкумены выслала. В подробностях. На благо всех!
– Стой! Подожди, ты не…
Бздынь!
– Ты, и правда, все это осознанно делаешь? – полюбопытствовал Тэрьен, пока мы брели по очередной пустынной ночной улице, а я просто таки мечтала встретить сейчас зомби и расшибить молотком хищной нежити черепушку. – Не потому что ты «ой, обиделась»?
– На что обижаться? Это как весы, понимаешь. С одной стороны, они объективно правы, если Вердан предложил якобы технологию лекарства от некрочумы, жизнь одного человека ничего не стоит по сравнению с этим. Я – зла, потому что эта жизнь – моя, но я понимаю мэтра архимага. Вероятно, и поступила бы так же на его месте. Но тут сейчас другое. Интересы и безопасность моего… хм-м… покровителя для меня важнее. Поэтому, нельзя допустить этой тотальной слежки. Но в гильдии… В гильдии пусть думают, что у меня истерика, и не ищут других причин.
Гоблин покивал, принимая объяснение, а мы, тем временем, добрались до очередного шара.
– Выслушай меня! – снова мэтр Ллойд.
– Вы дали мне проклятый предмет? – перешла я к прямым вопросам.
– Кристина…
– Да или нет?
– Он не проклятый! Он всего лишь должен был успокоить тебя в момент принятия сложного решения об этой непростой поездке.
Тэрьен хохотнул.
– Во свистит! Аж восхищение берет от таких трактовок.
Я нагнулась к шару, пытаясь различить, кто именно стоит на другой стороне артефакта.
– Мэтр Ллойд, я выхожу из вашей организации. Официально. Я уже отослала все данные по лечению некрочумы ко всем дворам Ойкумены, дальше я намереваюсь разнести вашу сеть, а потом остановить вашего компаньона.
– Мэтресса! Присяга…
Я выдала что-то нецензурное, а потом внезапно увидела его очень четко – глаза в глаза.
– От вашего неблагоразумия, – проговорил ледяным тоном мэтр Тадеус Ллойд, – последствия могут ощутить члены вашей семьи, мэтресса.
Напугал, ничего не скажешь.
– Если хоть у кого-то из моей семьи случится хоть малейшая неприятность вроде сломанного ногтя, я пущу за вами лично, мэтр, двух баргестов. Лич-но. Я не буду разбираться, кто виноват, кто нет. А от псов бездны не так легко уйти. И больше говорить нам не о чем.
Бздынь!
Что ж, давно следовало валить из этой гильдии. Что она мне, когда ни одно из моих новых умений не относится к их классическим школам? И что я так переживала, что перестала быть магом? Глупости какие. Надо на геомантии сосредоточиться, а не размазывать сопли, что вот, ой, меня больше не возьмут в этот кружок по интересам.
Па-а-ашли они.
Тэрьен выслушал, почесал кончик уха и одобрил такой подход, так и прошел остаток ночи. А день мы дружно продрыхли в берлоге гоблина. И лишь один раз меня навестила мысль – а где там сейчас дроу? Мелькнула и пропала.
На следующий день я едва смогла проснуться после обеда. И дело не в ночной вылазке, свинцовые тучи стали настолько низкими и тяжелыми, что, собственно, день так и не наступил. Просто чернильная мокрая ночь сменилась такими же мокрыми сумерками, в которых утонула Аргентерия. Если кто-то и сомневался, что жуткий конец всему этому кошмару не за горами, то тут рассеялись последние сомнения. В подворотне, куда выходило окошко в жилище Тэрьена, кто-то принялся внезапно кричать истошным голосом – Солнце больше не взойдет! Солнце больше не взойдет! Потом внезапно голос его перешел в душераздирающий вой и окончательно захлебнулся в хрипе, то ли у безумца начался приступ, то ли на вопли сползлись немертвые.
– Знаешь что, благодетельница, – апатично проговорил хозяин жилища, протягивая мне чашку кофе,– ты не думаешь, что пора сваливать? Зачем тебе сдались эти подвалы?
– А как же это хранилище душ? Не попробовать вмешаться и дать погибнуть всему городу? Да я потом сама себя заживо съем.
– А твои друзья? Ты уверена, что они не успеют сами явиться сюда и все решить?
Я пожала плечами. Надо было связаться со своими, гоблин прав, но в десятый раз спрашивать – вы где? – это отдавало паникой. Завтра, перед выходом и спрошу.
– Мы ждали, сколько могли. Я бы посоветовала тебе уходить, но, извини, без тебя я просто не доберусь на место.
– Да все нормально.
– Уверен?
– Я должен туда пойти, по той же причине, что и ты. Гребаный дроу напомнил мне то, о чем я пытался забыть лет сто, – он ухмыльнулся, потягивая кофе, – я – шаман, защищать души смертных – мое призвание и ремесло.
Я глянула на него и на один миг увидела что-то такое в выражении его лица… Будто что-то там, по ту сторону его зрачков брезжило, искрило, начинало сиять… А потом он усилием воли подавил это, чем бы оно ни было, и только поглубже натянул капюшон.
Так и стемнело совсем за разговорами. Сумрак медленно перетек обратно в чернильный мрак, и, похоже, безумец был прав: солнце не взошло.
Дорога до рынка прошла без приключений, если не считать того, что снова шли мы какими-то невнятными подворотнями, не выходя на центральные улицы. Мрачный и чуть бледный Салливан Клиф ждал нас на крыльце трехэтажного дома из красного крошащегося кирпича, двери которого были забиты досками. В руке у него был посох, а одет он был в темное и удобное.
– Что за посох? – поинтересовался Тэрьен, выходя из тени.
– Благословлен Маахве, – лаконично ответил Салли, – вы же не хотите отбиваться от зомби внизу ножами и мечом?
– Не очень, – признала я, внезапно идея брать с собой мистика показалась мне глупой, из его взгляда исчезла теплота, теперь он посматривал на меня настороженно.
– Тогда пошли, че тянуть? – Тэрьен повернулся и двинулся обходить дом сбоку, а за ним обнаружился люк вниз – вход в ливневку.
Лесенка была старая, но должна была выдержать. Гоблин скользнул вниз первым, второй Салли пропустил меня, а потом полез и сам. Внутри была темень, но на посохе мгновенно засветился мягким золотом символ Маахве, очерчивая резкими тенями крошащийся кирпич стен.
– Погаси свет, – недовольно проговорил зеленокожий, чуть щурясь на мистика.
– А как мы пойдем? Ты видишь в темноте, а мы посворачиваем шеи. Хоть часть пути, пока тут есть перепад высоты.
Гоблин сплюнул себе под ноги, на лице его было брезгливое выражение.
– Ну, хорошо. Связался я с вами…
Он тихо ругался себе под нос, продвигаясь по тоннелю, а мы старались не отставать.
Первый упырь выскочил из какого-то бокового лаза. Таких я уже видела, только не настолько свежих, конечно. Но он успел только зашипеть, свет от посоха стал ярче, и тварь вспыхнула с диким визгом. Спустя момент его тело рассыпалось прахом.
– Неплохо, – оценил зеленокожий, – как думаешь, скольких он еще привлек этим воплем, а?
– Так подойти они все равно не смогут, – парировал Салли, приглушая свет.
«А на волшебном посохе нехилый набалдашник…» – мрачно пропел Лусус и снова умолк.
Тэрьен же почесал кончик уха и пожал плечами.
– Логично, а всякая местная живая шваль уберется с дороги сама. Громковато, но сойдет.
– Попробую связаться со своими друзьями, – проговорила я, понимая, что дальше оттягивать завуалированную очередную просьбу о помощи нельзя, – подождите минутку… А, чтоб меня!
Серьги в ухе не было. Когда и где я могла ее потерять? В гильдии? Когда Лео тряс меня, как грушу?
– Что случилось?
– Связи нет, – мрачно покачала я головой, – мне нужно вернуться за артефактом в гильдию, кажется, я выронила его там.
– Где тебя уже ждут, – фыркнул Тэрьен, – гениальная идея.
Он был прав. А мой телепорт под землей не работает. Ни связи, ни пути к отступлению. А наверху меня ловит какая-то невнятная банда. Прэлес-с-с-стно!
Упыри встречались нам еще несколько раз, но ни один не смог преодолеть границу света. Салли был отличным мистиком, кроме шуток. Хотя, о чем я думала? Настоятель в таком молодом возрасте. Конечно, он силен.
Наконец, мы свернули в боковой отнорок, о котором говорил гоблин.
– За нами кто-то следует, – проговорил он тихо, – возможно, еще какая-то нежить, близко пока не подходит, будьте осторожнее оба.
Пропетляли еще час, я пару раз ударилась локтями о выступы и неплохо приложилась плечом. Наконец, мы остановились на площадке перед старым дощатым щитом, закрывающим проход. Впрочем, в центре его зияла проломленная дыра.
– Все, – сказал Тэрьен, – дальше со светом нельзя. Ты сможешь как-то его заглушить?
Салли покачал головой.
– Я подожду вас тут. Прикрою со спины, если что. Мало ли кто там идет?
– Мы не можем тебя тут оставить… – начала я, но гоблин дернул меня за рукав.
– Мысль дельная. Мы ненадолго, только посмотреть, туда и обратно.
– Будьте осторожнее, – чуть улыбнулся Салли, хотя сам был бледен, как полотно.
Вернее не так, улыбнулись губы Салли, а вот глаза его были беспокойные, бегали по сторонам, как у начинающего жулика.
– Ты тоже, – искренне пожелала я ему остаться в живых, – мы скоро вернемся.
За щитом оказалась маленькая комнатушка, а за ней три коридора, и мы уверенно свернули в правый.
– Запоминай, – втолковывал мне Тэрьен, – на всякий пожарный, если что вдруг, мы выберемся в большой подземный зал сейчас, оттуда есть выход наверх во дворец, а есть и второй выход сюда. Идешь влево до упора, там ищешь деревянную двустворчатую дверь, за ней коридор. Идешь и идешь прямо, мимо дверей и поворотов, пока не упрешься носом в стену. Там снова налево, метров тридцать и ты в круглом зале – это была когда-то карстовая пещера, переделали и обустроили. Там тоже есть лестница наверх во дворец, а еще – три узких коридора, пойдешь в средний – выйдешь обратно к этому щиту. Запомнила? Повтори.
– Влево до двери, потом прямо до стены, влево до круглого зала, средний коридор, и я на месте.
– Ну, вроде того.
Скоро впереди послышались голоса, а мы замерли перед решетчатым окном. Старый вентиляционный тоннель – вот по чему мы шли. Красный свет сполохами прорывался в темноту и слепил глаза. Я прикрыла их ладонью, как козырьком, и заглянула за решетку.
Внизу была целая лаборатория, освещенная тем самым красноватым светом, мерцающим, как больная глубоководная медуза. Мне было не по себе: привычное уже чувство, подсказывающее, что впереди не самая слабая инфернальная тварь. Да и вообще, влияние их плана чувствовалось здесь куда явственнее и агрессивнее, чем в девлинском замке.
– Я все возьму под контроль, – проговорил герцог Аргенси, нервно расхаживая туда-сюда.
Камзол застегнут не до конца, между верхними пуговицами неряшливо торчит сбившийся на бок шейный платок. Лицо его в красноватых сполохах – гротескная маска, а глаза были полны ноющего, изматывающего ужаса, который лишает воли к жизни. Ужас кролика, бредущего навстречу удаву.
Его собеседник, невидимый нам, коротко хохотнул.
– Конечно, возьмешь, ты же должен выполнить свою часть сделки, иначе твой сын опять…
– Да, я все понимаю! Хватит угроз!
– Нет,– возразили ему, – ты даже не понимаешь, что у тебя под носом происходит. Кто-то принялся выкашивать наш рынок сбыта и уничтожать мое изобретение. А ты даже не в состоянии выяснить, кто.
– Это как-то связано с этими приезжими! – с досадой покачал головой правитель Аргентерии.
Я заметила, что руки у него трясутся.
– А вот приезжие – это интересно… Особенно, женщина. Я хочу ее видеть. Доставь ее ко мне.
– Зачем? – не понял герцог.
– Очень любопытный персонаж.
– Хорошо, в такой неразберихе это будет проще.
Второй силуэт вышел из-за какой-то гудящей установки, он стоял между нами и светом, так что казался плоским, вырезанным из черного картона.
– Слушай, – поинтересовался он, – ты, что, опять закурил?
– Н-нет…
– Ты же знаешь, меня бесит, когда от твоей одежды пахнет табаком.
– Нет! Честное слово, я…
А потом Клякса поднял лицо наверх, и я увидела желтые, чуть сверкающие в полумраке глаза. Очень-очень знакомые глаза.
– Валим, – прошипел Тэрьен, отползая от решетки.
Но я не могла пошевелиться, потому что мы встретились взглядами. Помните, кто не выносит табак? Демоны.
Решетка вылетела, выдернутая обретшими внезапно материальность тенями. Я успела отпихнуть подальше Тэрьена. Должен остаться кто-то, кто расскажет моим, что именно со мной произошло. Тени ухватили меня за лодыжки и вытащили из вентиляции, как того самого кролика из норы, похоже, у удава будет ужин из двух блюд. Я бы упала на каменный пол и наверняка что-нибудь сломала бы, если бы существо не поймало меня за плечи.
– У тебя большие проблемы с контролем, мой друг, – снова обернулся к герцогу желтоглазый, не выпуская меня, – что в городе творится, не понимаешь, по лаборатории шпионы лазают. Стоило ли мне вообще с тобой связываться? Ладно. Можешь идти.
– Это та женщина, Вердан! – воскликнул Аргенси, глаза его вылезли из орбит. – Это она все устроила! Она явилась сюда…
– Уйди, – тихо прервал свою марионетку обитатель Инферно, разглядывая меня.
Он выглядел, почти как человек. Узкое лицо обрамляли черные вьющиеся жесткими локонами волосы. Тонкий нос с красиво вылепленными ноздрями, бледная кожа, даже губы светлые, растянутые в улыбке. И клыки вместо человеческих зубов. Глаза желтые – ни белка, ни радужки, только черная точка зрачка. На нем были какие-то кожаные штаны с широким ремнем, украшенном металлическими бляхами в виде черепов, такие же вычурные наручи закрывали почти все предплечья. Ни рубахи, ни Куртки. А по всему торсу змеятся черные узоры, похожие на татуировки.
– Ну, привет, Крис. А теперь ты, наконец, боишься? – поинтересовался Вердан, нарушая молчание.
– Пока не знаю, – призналась я, поднимая подбородок, как могла, высоко, – зависит от того, что именно ты собираешься делать.
– Избавиться от пришельцев в городе и вернуть все на круги своя.
– Хочешь съесть весь город? – покачала я головой.
– Да.
– Понятно.
– Теперь боишься?
– Пока не очень.
Он усмехнулся и принял настоящую форму. Почти как во сне. Не сильно изменился кстати, только черты стали более совершенными, рос за два метра, и пара крыльев за спиной. Высший. Ба-а-альшая проблема.
– Теперь боюсь, – признала я, – у тебя крылья. Ты – пожиратель душ.
– Верно. Почему ты даже не дрожишь, в конце концов? – фыркнул Вердан. – Во сне ты была более… внушаемая. Ты понимаешь, что я… съем тебя?
– Сейчас? – уточнила я.
Он моргнул и расхохотался.
– Уже не уверен. Пожалуй, тебя действительно стоит… употреблять без спешки. Смакуя, так сказать. Но попробовать уже в реальности, что мне досталось, я просто обязан.
Тени метнулись, оплетая мои руки и ноги, заставляя держать голову прямо, а желтые глаза засияли, как два солнца. Ага, плавали, знаем. Я зажмурилось, но веки не слишком помогали. Вот и он, парализующий ужас, от которого теряются мысли, а кровь застывает в жилах. В этот момент все кончилось. Я упала на колени, на сей раз, впрочем, не потеряв сознание. Вердан с удивлением ощупывал рукоять ножа, торчащего у него в горле. Он выдернул оружие, и на лезвии слегка засветились символы.
– Убери-ка лапы, громила, – уже во второй раз за последнее время оч-чень выразительно попросил Тэрьен, – а ты давай назад, быстро.
– Ша… манская… магия… – прохрипел желтоглазый, приходя в ярость, выдрав из тела клиноки сжав его в пальцах так, что раскрошилось лезвие. – Ты бу… дешь… очень дол… го… подыхать…
Тени метнулись к гоблину, но тот, как мячик с невероятной скоростью метался между ними. Пара хлестнула по мне, распарывая броню, сдирая полоски кожи. В подвале мгновенно запахло кровью, а из глаз сами собой потекли слезы. Я попыталась добраться до заветной дыры в вентиляцию. В этот момент обратно в подвал влетел герцог.
– Вердан! Там! Наверху! Они вломились в дом!
– Подвал… найдут? – все еще хрипя, спросил демон.
– Как? Про него вообще никто не знает!
– Тогда как эти сюда попали? – фыркнул он, спеленывая-таки нас обоих черными тугими канатами.
– Зови тех, кто сверху! – прошипел мне гоблин. – Наш единственный шанс!
– Как?
– Ты же эмпат! Почувствуй что-нибудь сильное! Азарт, агрессию, что-то, что привлечет их внимание! И передавай окружающим так сильно, как сможешь! Если с ними маг – а с ними должен быть маг – сразу засечет направление. Давай! Ну! Ну же! Единственный шанс отвлечь эту тварь!
Я вспомнила кое-что «сильное». Однажды я влезла в голову Эрику, когда тот шел по следу человека, который пытался меня убить. Тогда я едва не лишилась рассудка от чужих ощущений. Охота на человека! Весь мир становится красно-черным. Только цель мелькает впереди и режет взгляд невыносимо зеленым и серебристым. Вот вам! Чувствуйте! Найдите! Поймайте!
Неожиданно именно герцог поддался первым, безумно заорал в голос и разорвал ворот своей рубахи, отшвырнув в сторону шейный платок. А потом выхватил шпагу и принялся крушить лабораторию. Глаза его вылезали из орбит, а из носа ручьем текла черная в красном свете кровь. Тэрьен смотрел на все, сквозь полуприщуренные веки и слегка улыбался. А Вердан… Вердан тоже смотрел, но с восхищением и удивлением. Крики наверху сменились ревом.
– Да, тебя нельзя сразу убивать… – проговорил он, уже полностью восстановив голосовые связки. – Тебя нужно держать при себе и смаковать вот это. Беречь и заботиться, позволить прожить очень долгую и полную сильных ощущений жизнь. И только потом поглотить твою душу, лет через пятьсот…
Желтые глаза сверкали в полумраке. Тени подтащили меня поближе, и я ощутила прикосновение острых когтей к щеке. На фоне продолжать бушевать герцог, завывая и разнося остатки лаборатории.
– Как же мне повезло…
Дверь в подвал взорвалась. Разлетелась осколками под напором огненного шторма, прокатившегося по подвалу, взрывая все стеклянные предметы. Пламя облизало стены и потолок, ударив демона в спину. Нас с гоблином, по счастью защитили коконы из теней, только волосы опалило. Впрочем, тени тут же отпустили нас, взвившись вокруг своего хозяина. Еще несколько огненных шаров влетели, взорвавшись о стены, пол и потолок, расплескавшись огненными символами, мгновенно соединившимися между собой огненными нитями. Останавливая демона. Заточая его в огненной фигуре. По обожженной лестнице медленно спускался человек. Он не казался опасным или угрожающим. Простая кожаная куртка, шпага на боку, пара револьверов в кобуре. Черные волосы забраны в хвост, перевязанный алой узкой лентой, только две пряди выбиваются по бокам. Высокие скулы, узкие губы, один шрам на брови, другой – тонкий и почти незаметный пересекает щеку. Он молча спускался по лестнице, а на лице не отражалось ни одной эмоции. Зато вокруг него бились в воздухе языки пламени. Хорошее заклинание, жаль я не успела его выучить, когда еще умела колдовать. Эффектно выглядит.
– Повезло, – согласился вошедший, – но не тебе.