Благо хоть мусор под ногами не хрустел, весь пол был покрыт пахнущей гнилью массой. Даже думать не хотелось, откуда она тут, и чем была раньше. Из стен торчали остатки крюков, на которых когда-то лежали трубы, нужно было идти очень осторожно, чтобы не зацепиться. Тэрьен остановился и поманил меня пальцем, а когда я нагнулась – зашептал на ухо:
– Впереди на той стороне проход, видишь? Над лестницей? Нам главное до него добраться. Если что – беги к нему со всех ног.
Я закусила губу, тут вообще-то был простой вариант – крылья. Но стоит ли показывать гоблину и это? Бездна! Но при этом полет был полностью безопасен, а вот на счет пешей прогулки я сомневалась. Хотя, знает же Тэрьен уже про Печать, а хреновой нежити тут слишком много. Нам ни за что не справиться с таким количеством. И в этой темноте неясно, то ли они шевелятся, то ли нет? Рискнем?
– Ну? – поторопил спутник. – Все поняла? Крадемся, если что – бежим.
– Слушай…
– Что?
Я потерла кончик носа, все же решаясь.
– Есть идея получше.
– Благодетельница? – вкрадчиво поторопил Тэрьен.
– Мы полетим.
– Че?
Я скинула плащ, свернула его и сунула гоблину, а потом оставалось опереться о стену, позволяя пальцам впиться в ноздреватую поверхность старого камня. А потом это началось. Боль. Это все еще была мертвячья боль. До прокушенной губы, до искр в глазах. Треск рвущейся ткани показался грохотом, а потом – вух! – и за спиной с хлопком разворачиваются кожистые крылья. Сильные, широкие, мощные. Стоп. Стоп-стоп-стоп! Никакой чешуи. Камень принялся крошиться под отрастающими когтями.
– Воу-воу-воу! Крис!
Боль. Чтобы остановить трансформацию нужно потратить куда больше сил, чем на запуск. А потом все случилось.
Ставшее привычным зеленовато-фиолетовое свечение залило глаза, и я снова вынырнула из мертвячьей ванны с кровью в какой-то каморке на плане Дома Боли. Вопя и матерясь в голос.
– Так-так! – хохотнул дроу, отрываясь от перелистывания страниц какой-то огромной черной книги. – И что у нас на сей раз стряслось?
– Верни меня назад! Сейчас! – заорала я, расплескивая содержимое ванны.– Я без сознания, в пещере, полной голодных зомби!
Темный эльф вскинул брови и рассмеялся, звук серебряным звоном колокольчика раскатился под сводами неведомого места. Более внимательный взгляд прояснил для меня одну важную вещь: не повезло. Оранжевые безумные глаза – это хреновая ипостась.
– То есть, пока ты тут, – промурлыкало чудовище, нагибаясь ко мне, – там тебя жрут заживо? Как мило. Тебе страшно, ненаглядная?
– Скримджой, – я умоляюще сложила руки, – прошу! Пожалуйста! Верни меня назад!
Он нагнулся ко мне, сверля плоскими точками антрацитовых зрачков.
– И ты умрешь, если останешься здесь?
Кивок. Удар сердца. Боги! Да могла ли быть более идиотская смерть! Пирожком подавиться разве что. Но он и не ждал ответа, горящие, как два фонарика, глаза смотрели на развернувшиеся за моей спиной крылья.
– Это твоя итоговая форма? – задумчиво полюбопытствовал эльф.
– Н-не совсем…
– Прими итоговую. Сейчас!! – неожиданно рявкнул он. – Иначе останешься тут навсегда!
Что мне оставалось?
– Невероятно, – он подал мне руку, помогая выбраться из ванны, – ты выглядишь, как демон, и от тебя фонит, как от демона, но душа у тебя на месте. Как так?
– Это Эрллийствр сделал, – пожала я плечами, – верни меня, пожалуйста, в явленный мир.
– Чуть позже. Не возражай! Тут иначе идет время, вернешься через пару секунд. Идем.
Так мы впервые покинули маленькую комнатушку из ноздреватого камня на плане Дома Боли Великой Паучихи Лосс.
За дверью начиналась широкая, дворцового вида лестница, изящным изгибом ведущая вниз, но стоило взглянуть на перила… Прямо в ступени были вмурованы люди, так что наружу торчали только торсы, руки и головы, причем, верхние конечности были причудливо изогнуты и сшиты с соседями металлической проволокой. Вся эта жуткая конструкция слегка шевелилась и издавала протяжный стон, от которого хотелось только завизжать и сойти с ума на месте. По их головам проходил металлический блестящий поручень, и крепления были буквально ввинчены в головы несчастных.
– Конкретно эта лестница, – изобразил любезность дроу, – мой шедевр. Тел тут, разумеется, нет, мы не в явленном мире. Это – души, Крис. Ну, вернее, то что от них тут осталось после всего.
Мне было плохо до того, что двоилось в глазах.
– Не надо, – тоненько провыл Лусус моим голосом, – я не хочу туда…
И противореча самой себе, я сделала шаг к ближайшей жертве. В груди жгло, будто я выпила неразбавленный алхимический спирт, в горле стоял ком, мешающий говорить, а ноги сами несли меня в сторону полупрозрачного тщедушного мужчины.
– Веришь ли, – продолжал тем временем дроу, – а ведь это был когда-то император один, великий воин и завоеватель. Ха. При звуках его имени дрожали крепости, а люди падали ниц. И смотри, какой финал.
– Что со мной? – жалобно спросила я, почти вплотную подходя к растерявшему предполагаемое величие мужчине.
Меня лихорадило, в глазах плыла красная дымка, и мне зверски хотелось пить из-за нестерпимого жара внутри. Жара, вводящего в какое-то подобие транса. Я помимо своей воли коснулась пальцами груди мужчины.
Он закричал.
Этот крик, переходящий в визг свиньи, на которую ставят клеймо, резал уши, но я не могла даже отшатнуться. Смотрела в ужасе в его глаза, которые… меркли? блекли? из которых уходила жизнь и остатки разума? Зрачки стали огромными, и мне показалось, что в них отражается сама Бездна.
Дроу оттащил меня назад, когда несчастный истаял, подобно призраку на рассвете.
– Все-все, давай-ка назад.
Только у двери обратно в комнату я поняла, что это жжение в груди прошло.
–Что это была за хрень? – процедила я сквозь выстукивающие быстрое стаккато зубы.
– Это был эксперимент. Твоя вторая форма – чудесна! – усмехнулся дроу. – Поздравляю, если ты не поняла. Твоя чешуйчатая ипостась только что съела душу. Ослабленную, конечно, и давно лишенную тела, но факт есть факт – ты это можешь. А теперь нам пора взглянуть на этих твоих зомби. Я иду с тобой. Тс-с-с! – тонкий палец прижался к моим губам, останавливая поток протестующей брани. – Мы же оба хотим, чтоб тебя не съели или нет?
– Д-да… – а что, собственно, оставалось?
На этот раз я ушла с головой в отвратительную жижу только на миг, и тут же открыла глаза.
– …твою мать, – прохрипел Тэрьен, вцепившийся обеими руками в лозу, захлестнувшую его горло.
Дроу застыл, сжав между средним и указательным пальцем пойманный метательный нож. Он явно решал, стоит ли ему шевелиться, или один из двух баргестов, вылезших проветриться, успеет отгрызть эльфу что-нибудь ценное быстрее. Я же валялась на краю какой-то гнилостной лужи, неуклюже распластав крылья, и зажимала рукой вновь кровоточащую рану в боку, из которой струилась, мелодично позвякивая, собачья цепь.
Ах, да! Движимые жаждой свежей крови на запах ее двигалась толпа зомби.
Трандец. Как обычно.
– Оставим на потом, – светским тоном предложил Скримджой, освобождая гоблина и вытаскивая из ножен пару хищно изогнутых скимитаров. Он был все в той же странной одежде из ремешков и казался в этом подвале до странности неуместным.
А потом они с Тэрьеном принялись сносить нежити головы. Медлительность последних превратила этот процесс в какое-то избиение. Я пожала плечами, поднялась к потолку и натравила на толпу собак – не так красиво, но не менее эффективно.
– Уму не постижимо! – ругался гоблин между делом, перемежая цензурные слова портовой бранью. – Ты притащила сюда темного принца! И демонических псов! Вместо того, чтоб просто тихо пройти мимо! И мертвячьи крылья! Что за херню ты творишь?!
– Польщен, что ты помнишь мой титул, шаман, – хохотнул дроу, снося очередную голову.
Голова медленно прокатилась до стены, а там за нее взялись вылезшие из какой-то норы крысы.
– Я не с тобой разговариваю!
Оставалось только наблюдать, да меланхолично рассуждать, что же мне с этими двумя делать, когда хреновы зомби закончатся? Нет бы просто пройти вдоль стеночки, а? Нет! Вот решила же повыпендриваться. Пожалуйста, итог.
Тем временем этот момент и настал.
Мы стояли втроем посреди заброшенного подвала, забитого отвратительно воняющей тухлятиной. Тухлятина же, перестав быть опасной, теперь вызывала только брезгливость.
– Давайте выбираться отсюда, – попросила я, с трудом избавляясь от крыльев и натягивая верхнюю одежду на разорванную майку, – поговорим по дороге.
– Нет не давайте! – голос гоблина подрастерял свои чарующие интонации. – С какими еще тварями ты водишь дружбу, благодетельница?! Кого мне еще ждать?! Шаггората?
– А при чем тут…– начала я, но дроу меня совершенно невежливо перебил.
– Давай-ка полегче, шар-Тарэн, бывший великий шаман. Видишь, и я о тебе не забыл.
Гоблин щелкнул зубами, а золотые глаза сверкнули такой лютой злобой, что я невольно попятилась. Да кто ж мог знать-то!
И надо было спросить, откуда они друг друга знают, и что это сейчас вообще происходит, но в голове у меня была в тот момент одна единственная мысль: я съела человека. Мысль эта ширилась, росла, пока не затопила все сознание. Это вышло так… буднично. Только вот что теперь? Никогда не принимать вторую форму? А как же полеты?
Боги, да какие полеты, это сознание пытается цепляться за всякие мелочи, чтоб избежать чего-то очень простого и страшного. Я съела человека.
Не важно, хорош он был или плох.
Так. Стоп. Хватит, Крис. Я обдумаю это позже.
– Идем, – буркнул зеленокожий коротышка, – на выходе ты от него избавишься, или я расторгаю нашу сделку и сам возвращаюсь в камеру.
О как.
– Да я сюда так, одним глазком взглянуть, кто это тут вознамерился сожрать мою ненаглядную. Любопытно же. А вдруг не зомби, а упыри какие-то, а? А она мне еще должна, знаешь ли. Так что я защищаю инвестиции. Но с ва-а-ами, – издевательски протянул эльф, – уважаемый шар-Тарэн, я, пожалуй, могу отпустить ее пошляться по подземельям. Что там, кстати, у вас за сделка?
– Не твое дело, паучье отродье!
А вот мне внезапно стало интересно: что зеленокожий вор имеет против Шаггората?
– Перед тобой, – дразняще громким шепотом продолжил нарываться на ссору дроу, – пример прискорбный, как некоторые не могут справиться с собственной силой и долгим сроком жизни.
Мы дошли до старой металлической лесенки на той стороне помещения и теперь поднимались по очереди. Гоблин первый, эльф последний, и я вместо водораздела – посередине.
– Он был могущественным. Когда-то. Давно. По его меркам – давно, разумеется. А потом задумался о лишнем, и видишь, до чего скатился великий шаман? Оборванец, ползающий по подземельям с мертвечиной.
– Ты щас ползаешь прям рядом со мной, – фыркнул Тэрьен.
– Знаешь, как эта болезнь называется? – не унимался Скримджой. – Тщета всего сущего. Эй, тебе интересно вообще?
А ведь это он. Он знал, что делал, когда подталкивал меня к несчастному на лестнице. А потом просто стоял, жадно всматриваясь в каждое малейшее движение, вслушиваясь в слабейший стон, наблюдая, изучая. Это он заставил меня съесть человека…
Мертвяки! Да сказала же – потом!
Я попыталась прожечь его взглядом, обернувшись, но увы, никакая геомантия тут не сработала – дроу продолжал бесшумно передвигаться следом за мной, продолжая болтать вполголоса.
– Иногда могущество становится в тягость, и тогда возникает вопрос – зачем? Зачем защищать свой клан, если каждый в нем так или иначе однажды покинет этот суетный мир? Зачем что-то делать вообще, если все в жизни – временно? Сначала ты начинаешь отказываться от политики, управления, потом от войнушек, а в итоге и вовсе перестаешь, вон, даже за собой следить.
– Я тебе язык отрежу.
Темный в одно движение обогнал меня и поравнялся с гоблином, наклонившись к нему так, что две пары золотых глаз принялись буравить друг друга.
– Ты был отличным врагом, – промурлыкал эльф, – но ты позабыл, кто ты такой, и превратился в собственную тень. Ты стал жалок! И разочаровал меня.
Миг воздух искрил между ними.
Миг Тэрьен был выше ростом, а одежда его колыхалась безо всякого ветра.
Миг мою кожу щекотали мурашки от присутствия чуждой силы, которую я ощущала каким-то звериным инстинктом.
А потомвсе в момент и закончилось.
– Пошел на …, – демонстративно сплюнул под ноги гоблин, обошел дроу и двинулся дальше.
– Ну, прости-прости! – Скримджой скривил лицо в ухмылке. – Но позвольте спросить – а мы вообще где? И куда идем?
– Ты идешь нахрен!
Эльф дернул меня за рукав перед входом в тоннель.
– В чем на сей раз у тебя проблема?
А почему бы и не ответить?
– Демон один, – я пожала плечами, наблюдая с удивлением, как ухмылка превращается в почти восхищенное выражение, – что еще?
– Ненаглядная… – промурлыкал темный. – Ты превзошла сама себя, клянусь Лосс. Не понимаешь? Дело в том, что сейчас рядом с тобой двое разумных, которые в своей жизни успели поохотиться на демонов. Причем, заметь, – кончик языка пробежался по нижней губе, – успешно поохотиться.
Он проскользнул мимо и двинулся рядом с Тэрьеном, оставив меня в недоумении позади. Да что опять происходит-то?!
– Это правда?
– Правда, – буркнул гоблин,– а теперь не мешайте, тут замок на двери.
– Посветить? – светски осведомился темный, за что удостоился свирепого взгляда желтых глаз.
Что бы ни было у них раньше, Тэрьен ненавидел моего бывшего сокамерника. Я чувствовала, как ненависть разливается вокруг гоблина в воздухе, как кровь из ножевой раны.
– Значит так,– начал зеленокожий, чем-то ковыряясь в большом висячем замке, изрядно подпорченном ржавчиной, – выходим, и дальше я с этим никуда не пойду.
– Да я сам не жажду с тобой компанию делить, – пожал плечами эльф, – выйдем наверх, и я пойду прогуляюсь, посмотрю на округу.
– Там немертвые, – уточнила я на всякий пожарный.
– Я заметил, – насмешливо отозвался тот
Замок поддался, лязгнув хрипло напоследок. За решетчатой дверью наверх вела узкая винтовая лестница. Мы преодолели этажа три, после чего нашли очередную дверь.
– Постучим? – ухмыльнулся дроу.
Не думаю, что кто-то открыл бы нам, так что Тэрьен снова вскрыл замок, не удостоив эльфа и взглядом.
– Зачем ты пошел со мной? – потребовала я у Скримджоя, пока длинные пальцы гоблина виртуозно играли отмычками.
Тот пожал плечами.
– Было любопытно, во что ты ввязалась на этот раз. Ну и мало ли? Вдруг тебя тут правда упыри жрали. Совершенно бездарная смерть была бы.
– Мы в Аргентерии, – начала я, – некрочума…
– Ш-ш-ш, – эльф прислонил палец к моим губам, – я сам поброжу в округе и посмотрю, что мне интересно. Не утруждайся.
В это время щелкнул замок, так или иначе прерывая наш диалог, и Тэрьен сделал знак рукой-вперед, мол. Мы со Скримджоем практически одновременно ушли в тень, только я еще и гоблина с собой прихватила. Н-да, а ведь привыкла, факт. Если послать эльфа подальше, сложновато будет обходиться без новых умений.
Мы вышли из потайной дверцы, замаскированной панелью с резными птицами неясной видовой принадлежности, прошли небольшую приемную и оказались в кабинете. Ярко горящие магические светильники развеяли магию дроу, так что мы снова стали видимыми.
Казначей был там и был занят: сжигал в камине бумаги. Вообще, кавардак в доме был преизрядный, будто не то кто-то проводил обыск второпях, не то хозяин готовился к поспешному бегству.
– Добрый вечер, – я не успела договорить, когда он обернулся, и заготовленная фраза застряла у меня в горле.
– А, это ты, – он махнул ладонью, подожди мол, продолжая кидать что-то в камин, – пестрая у тебя компания в этот раз как я вижу.
Вот только это был не Перш. Уже не Перш. Демоническая сущность пробивалась сквозь человеческий сосуд, как молодая весенняя трава через трещины в старой дороге. Я видела это в черноте глаз, нечеловеческих движениях, отросших черных когтях. Но это не была и Клякса, не высший, однозначно, но и не Сам. Впрочем, что-то неуловимо знакомое в нем все же было.
– Что, не узнала? – чуть иронично буркнул он, пока я пыталась понять, что же именно тут происходит. – Кстати, справа видишь дверца секретера отломанная? Отличный бар, угощайтесь.
– Ты кто?– полюбопытствовала я, когда гадать мне надоело.
Мои спутники быстро просекли, что опасности непосредственной прямо сейчас нет, а вопросы к этому господину пока что только у меня. Тэрьен уже, не стесняясь, копался в каком-то ящике комода, а вот Скримджой последовал приглашению и принялся исследовать содержимое бара. Эльф всем своим видом давал понять, что происходящее вокруг его вообще не касается.
Это было непривычно. Будь со мной Дэвлин или Эрик, а тем более – Десятый, они бы аккуратно оттеснили меня в сторонку и сами занялись этим типом, оставив мне в большей степени роль наблюдателя. Сейчас же гоблин и дроу предоставляли мне возможность действовать по собственному усмотрению, не вмешиваясь. И знаете, я немного растерялась, но мне это нравилось.
– Не узнаешь, – констатировал тем временем бывший Перш.
Он покопался за пазухой и вытащил… предмет женского белья. Кружевной. Знакомый.
Да что там – знакомый: мой, собственно.
Только, помнится, его съели, в качестве уплаты за ответы на вопросы о пропавших девчонках и Абао. Зато я сразу поняла, где видела эти изломанные движения.
– Это же ты! – я чуть не подпрыгнула на месте. – Потрошитель! Чиз!
– Традош, если угодно. Чизом звался мой сосуд. Как сама? Примчалась сюда все-таки?
– У меня не было выбора, собственно… – протянула я, судорожно пытаясь собрать все детали в одно целое.
Вот они все в одной комнате: Традош – солдат из Дома Пронзающих, Скримджой и Тэрьен. Три разные истории, никак не связанные между собой. Ведь не связанные же? В этот момент меня привлекло движение справа – в зеркале стоял, прижимая тонкие белые ладони к стеклу с той стороны, давешний призрак. Умершая вроде-как-жена Аргенси.
– Традош! – я махнула я рукой в сторону глядящей умоляюще нежити. – Ты знаешь кто это?
Демон распрямился, видимо, покончив с уничтожением архива казначея, и тут же стал на голову выше, продолжая трансформацию.
– Все, что ты хочешь найти, в подвале под дворцом герцога, Крис. И знаешь что, советую поспешить, через пару дней все кончится, и будет поздно искать ответы.
– Что кончится?
– Это. Все, – он неопределенно помахал рукой в воздухе.
Громкий звон разбившегося стекла прервал нас на минуту.
– Это было поддельное бархатное плери, – пояснил дроу, только что запустивший бутылью зеленого стекла в стену, – что смотришь, гоблин? Давай! Займись тем, что ты умеешь лучше всего!
Скримджой с ухмылкой повел рукой вдоль комнаты, видимо, обозначая пространство, доступное для грабежа. Та боги с ними, я помотала головой, вновь сосредотачиваясь на демоне.
– А с чего ты взял, что я вообще собираюсь под дворец?
– А то я тебя не знаю, – хохотнул демон, – не нужно быть сверхзнатоком человеческих существ, чтобы понять, что твое любопытство и желание вмешаться и в этот раз перевесит осторожность.
– Ты хочешь сказать, – медленно полюбопытствовала я, – что знал, что я тут уже некоторое время? Ты уже давно в этом сосуде?
– Догадался еще до того, как увидел тебя здесь, – пожал плечами бывший Потрошитель, – когда узнал, что какая-то вроде-эльфийка развоплотила Сама, а у Саваматариуса выиграла пару его собачек. Сложнее было НЕ догадаться. И теперь ты тут. Вроде как на разведке, да? И у тебя куча вопросов. Ты же любишь задавать вопросы, Крис. Большую часть времени, пока мы общались, ты именно это и делала. И ты, конечно же, теперь желаешь спасти и этот город, да? Ты любишь спасать. Дайсар – от Абао, Аргентерию – от некрочумы. Это прямо какие-то комплексы, Крис. Так что по знакомству даю подсказку – ответы в подвале под дворцом.
– Я догадалась.
– Это ловушка, – подал голос Скримджой, отрываясь от зеленой бутылки и выуживая из зеркально-хрустальных недр – новую, синюю, – причем, совсем топорная какая-то.
Он рассматривал призрака в зеркале так пристально, что даже покойнице это, видимо, не понравилось, так что она скрылась в глубине отражений.
– Ловушка или нет – тебе решать, я сказал тебе правду в оплату за то милое развлечение, что ты мне устроила в Дайсаре. Ну-с, а, собственно, я тут уже закончил, мне пора, – Традош ухмыльнулся и двинулся к дверям, – можете пока тут пошарить, ценностей уйма, а хозяину уже не нужны, сами понимаете.
– Стой. Посмотри на меня, – холодное шипение, а не голос, таким дроу я еще не видела, – ты знаешь, кто я?
А главное, глаза. Я видела ипостаси с золотыми, желтыми, янтарными, сейчас же цвет стал красным, практически, какой бывает у вампиров.
Гоблин же принял предложение о мародерке с энтузиазмом, ничтоже сумняшеся стащил со стены ковер, швырнув его на пол возле двери, и принялся складировать на него вазы, картины, кубки, все, что попадалось более менее ценного. А вот интересно, как он это все потом потащит?
Ни Скримджой, ни Традош не обратили на эту возню никакого внимания.
– Я не знаю, кто ты, эльф, – пожал плечами демон, – да мне и наплевать на это. Я ухожу, и тебе лучше не мешать мне.
– Думаешь? – промурлыкал тот, перетекая на шаг вперед.
Он что, собирается сражаться? Чокнутый дроу.
Бывший казначей и бывший Потрошитель пожал плечами и демонстративно направился к дверям. Он посмотрел на сваленную кучу ставшего бесхозным добра и даже не подумал обходить ее – пошел прямо по дорогому ковру, пинками расшвыривая добычу гоблина. Серебряные чашки, сложенные до того аккуратной горкой со звоном раскатились по полу. Мне показалось, что Тэрьен, оказавшийся на пути инфернального существа, устроит драку из-за такого неуважения, но тот лишь потупил взгляд и отступил в сторону. Традош ухмыльнулся презрительно, сделал еще пару шагов по ковру и… замер, не дойдя до дверей. На уже получеловеческом лице появилось искреннее недоумение, потом изумление, потом ярость, и он нечеловечески быстрым движением рванул края ковра, располовинивая тот. Все награбленное с грохотом разлетелось по всей комнате, а на лицо гоблина выползла широкая глумливая ухмылка.
– Нехрен было отвлекаться на этого павлина, дружок, – зеленокожий коротышка демонстративно поднял ладони, показывая испачканные мелом пальцы, а потом вытер их о ближайшую портьеру.
– Какого?!.. – взвыл демон, рванулся к двери, но с места не сдвинулся, только почерневшие глаза вылезли из орбит от напряжения.
Под ковром на полу был пантакль-ловушка. Круг призыва для демонов, в котором и стоял теперь Традош.
Как призыва, так и отзыва, полагаю.
Дроу рассмеялся звонким серебряным колокольчиком и захлопал в ладоши, словно бы увидел отличный фокус или что-то не менее забавное.
– Браво! Навыки, я вижу, не потеряны.
– Сам сказал, что я умею это лучше всего, – буркнул Тэрьен, демонстративно сплюнул себе под ноги и великодушно разрешил, – теперь спрашивай, не станет отвечать, и я его отсюда не выпущу. Протупит на одном месте, пока здание не рухнет.
– Ш-шаман! – прорычал демон, окончательно перетекая в свою настоящую форму.
– Зачем Вердану понадобилось меня сюда заманивать? – потребовала я.
Серая физиономия скривилась, будто бы слопала целый лимон:
– Лорд Вердан и не слышал о тебе, он здесь занимается оперативными делами в основном.
– Да?! – фыркнула я, чувствуя, как буквально взрывается мозг по мере разрушения принятой на веру теории – что тут, собственно, происходит. – А какого хрена мне подсунули проклятый медальон? Который меня сюда и притащил, а?
– Дай слово, что выпустишь, если я отвечу, – потребовал пленник у гоблина, – даю слово, что не попытаюсь навредить вам в этот раз и просто уйду.
– Ответишь честно на ее вопросы и вали отсюда, – фыркнул Тэрьен, буравя пленника взглядом злых желтых глаз.
– Наши, – мягко поправил Скримджой.
– На наши вопросы, – переобулся на ходу гоблин.
– Договор?
– Он самый.
– Не расслышал…
– Да договор-договор. Говори.
На меня уставились черные провалы глаз, которые давным давно перестали пугать. В прошлой жизни. Именно там осталось время, когда низший демон казался чем-то пугающим или хотя бы необычным.
– Я не догадался, что ты здесь, я знал это. Это я дал вашему архимагу проклятый медальон, когда договаривался о сдаче Аргентерии.
Видимо, у меня был слегка ошарашенный вид. Боги, надеюсь, я хоть рот не распахнула.
– Да-да, – повторил Традош, кивая, – и медальон, и рецепт лекарства от некрочумы, взамен на то, что маги поставят кордон, перекроют телепорты и не будут вмешиваться. Поработал дипломатом, хе-хе.
– Да ладно! – вырвалось у меня невольно. – И вот ты прямо сам придумал эту формулу? Которая лечит самое страшное заболевание в нашем мире? И отдал ее людям за всего один город? Приступ альтруизма накатил, а?
Демон заржал. Он хлопал себя по ляжкам и вываливал черный толстый язык.
– Ты вызвала Абао, – провыл он сквозь смех, – а потом – вышвырнула его отсюда, значит, ты геомант! Ну, дальше надо объяснять?
Да, блин, надо. Потому что лично я ничего не…
И тут неожиданно хохотнул Тэрьен. Прыснул в кулак, а после и вовсе рассмеялся в голос. И Скримджой присоединился к нему. Только я все так же ничегошеньки не понимала. И что, что я геомант? Зачем мне, геоманту, быть в Аргентерии? Как это вообще связано?
– Нет, ты поняла, что эти хреновы хитрые жопы провернули? – обернулся ко мне гоблин.
Стоп. Они о чем вообще?! Я уже начала забывать, каково это – чувствовать себя настолько дурой. А потом… Потом я вспомнила давнюю-предавнюю беседу с мэтром Наргином. «Они возили геоманта по провинции, охваченной некрочумой, пока он настолько не наглотался чужого ужаса, что больше всего на свете пожелал, чтоб эпидемия закончилась». Так мы тысячу лет назад, собственно, и одолели самую страшную болезнь Ойкумены.
– Не было никакого лекарства…– мрачно проговорила я, и демон закивал, а потом снова зашелся в приступе истерического смеха, как когда-то в камере генерала Кловера. – Ты сказал архимагу, что это лекарство, а он передал твои слова мне, и я поверила. А мир типа услышал.
– И оно начало работать! Прикинь! Я расплатился… – он хохотал так, что не мог говорить. – Расплатился… Шагесшах! Расплатился за целый город живых душ рецептом специй к жареному спайклу! Люди такие идиоты.
«Надо будет спросить у Дэвлина, что такое спайкл».
– И что архимаг? Как ты ему объяснил, что тебе нужна я?
– Да никак, просто включил в сделку, и все. Сказал, что хочу тебя себе.
– Вот сукин сын! – выматерилась я, подразумевая дрожайшего мэтра Ллойда.– Так, стоп, а Вердан? Можно подумать, ты не сказал обо мне своему…как ты его назвал?.. лорду?
Но Традош и глазом не моргнул, похоже, для него во всем этом была своя железная логика.
– А какая выгода? Что я получу в Доме с такого подарка? Я вообще думал дать тебе уйти мирно и тихо, выполнив свою часть работы. В память о твоей помощи с Абао, разумеется. Кто ж знал, что ты начнешь нарываться на проблемы с самого момента приезда? Не обессудь – сама виновата.
Все оказалось просто. Совсем просто. Вопрос академический – облапошил ли демон архимага, или сыграл в его пользу? Думаю второе. Разоренная Аргентерия со всеми ее производственными мощностями, да еще лекарство от некрочумы в придачу. Поди плохая сделка.
– Так что там, в этом подвале под дворцом? – поинтересовалась я, но уже вяло – загадка перестала быть загадкой, и предстоящая вылазка вместо жгучего интереса вызывала понимание, что влезаю я в опасную и совершенно меня не касающуюся авантюру.
– Лаборатория по созданию траммо и… барабанная дробь… хранилище душ. Как только лорд Вердан через пару ночей подаст сигнал, немертвые устроят оставшимся в живых бойню, и оно заполнится окончательно. Тогда мы и уйдем.
– И ты прям вот так честно все это рассказываешь?
– Он не слишком любит своего лорда, – ухмыльнулся Скримджой, – и рассчитывает, что ты сможешь устроить тому какую-нибудь пакость.
Демон изобразил поклон.
– Ты прав, эльф. Я-то свою работу уже выполнил, и за то, что будет дальше, не отвечаю.
Я открыла рот, чтобы объяснить пленнику, как он ошибается. Что ничего-то я больше делать не буду. Что лесом бы он шел со своими гамбитами и подставами, а я прямо сейчас телепортом ухожу домой…
А потом я вспомнила детишек из лазарета. Тех первых, кого я вылечила, но так и не навестила. Близнецы, рыжая девочка и белокурый малыш. А потом представила толпу голодных зомби.
Твою ж мать.
Я потерла лицо руками, отгоняя непрошеное страшное видение. Ничего не поделаешь. Если сейчас уйду – никогда себя простить не смогу. И еще, нужно связаться со своими. Где они уже, в конце-то концов?
– Может, ты еще скажешь, как остановить этого твоего лорда?
Традош мигом перестал дурачиться.
– А вот тут меня держит слово. Ничего не могу сказать. Все ответы, которые ты ищешь, в подвалах.
Неожиданно я почувствовала, насколько устала от всей этой веселой Аргентерии. Пусть оно завтра кончится уже, и если я останусь в живых, заберу этих четверых детей, да отвезу в Дайсар. Все равно уже сироты. Что я со своим запасом мифрилла четверых ребят на ноги не поставлю что ли? Ха.
– Счастливо, солдат из Дома Пронзающих,– покачала я головой, все еще плавая в своих мыслях, – спасибо, что в этот раз мне в процессе нашей беседы не пришлось раздеваться.
– Прощай, Крис, – он ухмыльнулся и пошевелил в воздухе пальцами, – вполне вероятно, что больше мы не встретимся.
– Идите, – махнул рукой дроу, – а мы с этим парнем еще побеседуем обо всяким. Я знаю, как потом его выпустить, так что договор не нарушится.
– Эй! – зашипел демон. – Мы так не дого…
– «На все НАШИ вопросы», – промурлыкал Скримджой, – а у меня вот их еще масса. Будь осторожна, ненаглядная, не сверни себе шею где-нибудь.
Да и пусть его. Хочется мертвячьему психопату дроу пошляться по городу, полному смерти и ужаса – добро пожаловать! Желает он выбить что-то из демона, да пожалуйста. Не моя забота. Кстати, кажется, я даже знаю, что – это же Дом Пронзающих. Те, кто прокладывает пути в явленные миры. А Скримджой отчаянно хочет покинуть наш. Вероятно, сейчас он примется искать попутку…
Мы с Тэрьеном решили обратно идти по улицам и вышли под мерзкий холодный дождь. Дождь, который пахнет не водой, а сырым склепом. Мне хотелось пойти и сломать что-нибудь, или разбить, но так, чтоб стекла фонтаном и грохот на квартал. Даже подумала о висящем на шее свистке, да передумала.
– Че раскисла, благодетельница? – поинтересовался тем временем гоблин. – Ну, подставили тебя, да и хрен с ним, ты же все это выяснила. Ну и забей.
– Я не могу, – ботинки снова шлепали по лужам, а на лицо попадали холодные капли, и как это гоблину все ни по чем – ни тьма, ни дождь?
– Не можешь – плати по счетам, – пожал он плечами.
– Дельно, зеленокожий. И я даже знаю, с чего начать.
– М-м-м?
– Помнишь, на карте Феникса была какая-то горящая отметка? Она в шаге отсюда же. Посмотрим? Мне кажется, я знаю, что это такое.