В этот момент молитвенник, дождавшийся, пока мы отвлечемся, одним прыжком перемахнул стол, норовя коснуться Амелии. Однако та увернулась, и маневр не удался: молитвенник рухнул на пол страницами вниз.
– Да ему бы в сборную с такими талантами! – прошипела девчонка.
Я пропустил ее мало понятные слова мимо ушей, внимательно наблюдая за книгой. Падение словно оглушило ее. Она слабо шевелилась, шелестя страницами, и пыталась перевернуться.
Амелия облегченно выдохнула, но я вскинул руку.
– Подожди! Это еще не все.
Мои ожидания оправдались. У молитвенника ушло всего две минуты, чтобы решить эту проблему. Прямо из корешка вдруг прорезались крылья, и книга взмыла в воздух. Я загородил собой Амелию и поймал артефакт в ее сумку. Больше всего в этот момент я боялся, что полотенце на бедрах все же сползет и окончательно шокирует студентку.
Я прошептал сдерживающее заклинание и набросил плетение на саму сумку – кто знает, как молитвенник отреагирует на чуждую ему магию.
– Спасибо! – Амелия с благодарностью посмотрела на меня. – Но что это такое?
– А вот с этим нам предстоит разобраться – прежде я такого не видел. Но сначала мне надо одеться. Артефакт я заберу с собой, а ты пока присядь и подожди меня.
– Артефакт? – переспросила Амелия.
– О, это определенно уже не просто материал. Так что поздравляю: в твоем обучении наметился прогресс.
Глава 17
Кира
Когда Клиффорд вышел, забрав с собой молитвенник, я рухнула в кресло и приложила ладони к горящим щекам. Я не ожидала, что мое появление выдернет Джосса из душа. Капельки влаги на обнаженной груди, мокрые спутанные волосы и полотенце на бедрах, на которое я старалась даже не смотреть. Я помотала головой, пытаясь вытравить из себя его образ. Сегодняшний вечер еще не скоро выветрится из моей памяти!
Счастье, что Клиффорд не выставил меня, а помог. И все же оживший молитвенник напугал меньше, чем состоявшийся между нами разговор. Я закусила губу, пытаясь собрать мысли воедино.
Джосс тоже чувствовал притяжение. Стоило подумать об этом, как сердце заколотилось с удвоенной силой, норовя выпрыгнуть из груди. Но разве двое мужчин могут испытывать притяжение к одной и той же женщине? Если я задам очередной вопрос Изабелле, то она точно заподозрит неладное!
Я солгала Клиффорду, хотя все мое существо умоляло сознаться ему. Он наверняка поцеловал бы меня: желание горело в его глазах. Но я не могу так рисковать. Если подобных случаев прежде не происходило, то меня могут разоблачить.
Надеюсь, я не совершила ошибку.
Клиффорд вернулся спустя пять минут, одетый в черную рубашку и брюки. Я мазнула взглядом по его лицу и быстро отвернулась. Если он и прежде не походил на преподавателя, то здесь, в личных комнатах, и подавно.
Джосс положил сумку на стол и повернулся ко мне.
– Как только я ушел в другую комнату, артефакт успокоился. Именно ты его оживляешь.
Словно иллюстрируя слова, сумка снова задергалась.
– Так мне нужно каким-то образом его упокоить?
– Ну зачем же так жестоко? – пожурил меня Джосс. – Я уже проверил его, и уверен, что он не представляет опасности. Так что предлагаю дать ему то, что он так жаждет – тебя.
Я замялась, не зная, как задать вопрос, но Клиффорд понятливо усмехнулся.
– Не беспокойся, у меня есть соответствующие артефакты. Кстати, возьми один из них. – Он вдруг вытащил из кармана складной кинжал и протянул мне. – Он защитит тебя, если что-то пойдет не так.
– Предлагаете порубить молитвенник на куски? – хмыкнула я. – Боюсь, Светлая матерь не оценит.
– Лезвие кинжала – артефакт. Оно создаст щит, если почувствует, что тебе угрожает опасность.
Я подняла на него взгляд.
– Это вы сделали его?
Уголок рта Клиффорда дернулся.
– Люблю функциональные артефакты, которые могут выполнять сразу несколько задач.
Наши глаза встретились, и у меня снова перехватило дыхание. Как ему это удается? Мы ведь обсуждали вполне себе учебные моменты!
– Итак, – кашлянул Клиффорд. – Сейчас я освобожу молитвенник. Постарайся не паниковать: осмотри его магическим зрением и попробуй прочувствовать материал.
Я кивнула и крепче сжала кинжал. Несмотря на беспокойство, в крови бурлил азарт. Я впервые сталкивалась с чем-то необычным, а не описанными в учебниках и изученными вдоль и поперек заклинаниями. Молитвенник не вписывался в привычную артефакторику, и я сгорала от любопытства. А Джосс и вовсе смотрел на книгу с гордой отеческой улыбкой, будто предвкушая то, что произойдет.
А что, собственно, произойдет?
– Может, стоит позвать мейстрессу Вебер? – спросила я.
– Я уже отправил ей послание, – кивнул Клиффорд, – но неплохо было бы сделать какие-то выводы до ее появления. Ты можешь положиться на меня: артефакт не причинит тебе вреда.
Я глубоко вздохнула, решаясь, и кивнула.
– Хорошо!
Клиффорд щелчком пальцев развеял заклинания, и молитвенник вырвался на свободу. На мгновение он озадаченно завис в воздухе, растерянно хлопая белыми крылышками. За время заточения они успели подрасти и покрыться не только перьями, но и пухом. Встрепенувшись, молитвенник безошибочно развернулся и ринулся ко мне.
Я чудом не шарахнулась в сторону и всмотрелась в него, пытаясь определить материал, ставший причиной этого безобразия. Однако вся книга сияла пульсирующим зеленоватым светом.
Артефакт плюхнулся мне на руки, и я ахнула, едва не выронив его. Клиффорд подался вперед, но его помощь не потребовалась: молитвенник сложил крылья и счастливо затих.
– И это все?– Я подняла взгляд на Джосса. – Это все, что ему было нужно?
– Очень интересно… – Он нахмурился и потянул книгу за крыло. Страницы возмущенно зашелестели, а молитвенник вновь прильнул ко мне. – Если прежде я видел вашу связь как связь артефактора и его творения, то теперь она изменилась. Вы словно… стали равноправными партнерами. Подобным образом потоки энергии реагируют, когда маги годами работают в связке.
– Но как это произошло? – изумилась я.
Клиффорд пожал плечами.
– Возможно, дело в том, что ты и так проводила с этим молитвенником много времени.
– Он благословлен самой богиней… – Я вспомнила слова дриады и торопливо заговорила, выуживая из памяти Амелии нужные сведения. – Этот артефакт мне подарил отец сразу после того, как во мне пробудилась древняя кровь. Это большая редкость – Светлая матерь почти не снисходит до нас, простых смертных, но однажды она отметила благословением дары. В числе них был и молитвенник.
Клиффорд задумчиво посмотрел на артефакт.
– Божественное вмешательство вполне может объяснить тот факт, что он внезапно ожил. А что насчет материала?
Я пожала плечами.
– Я не могу выделить ни один из них. Такое ощущение, будто он весь целиком отзывается на мою магию!
Клиффорд широко улыбнулся.
– Тогда, выходит, ты первый в мире артефактор, который работает с несколькими видами материалов одновременно! По отдельности они не откликаются на твою магию, только в связке. Нужно будет изучить, какие именно материалы. Зато теперь ясно, почему медитации тебе не помогали.
Облегчение накатило приливной волной, и я, улыбаясь, все же ссадила сопротивляющийся молитвенник на стол. Я все-таки не бездарность, а даже наоборот – уникум. Понятия не имею, чем это грозило мне в дальнейшем, но сейчас у меня будто бетонная плита с плеч упала. Как же мне надоело чувствовать себя ни на что годной!
– Спасибо вам! – Я с благодарностью посмотрела на Клиффорда, засунувшего руки в карманы. – Я так испугалась, когда он ожил… На мгновение даже подумала, что сошла с ума.
– Вовсе нет, – он мягко улыбнулся, качнувшись мне навстречу. – Ты молодец, Амелия.
Я судорожно выдохнула, вновь попав в плен его глаз. В комнате повисло молчание, но между нами что-то происходило – даже воздух, казалось, потяжелел.
– Амелия… – хрипло произнес Джосс, отчего меня едва не подбросило на месте.
Ожидая продолжения, я затаила дыхание, однако в наш разговор неожиданно вклинился третий.
– Что вы себе позволяете, юная леди?! – Голос у него оказался на редкость писклявый и занудливый. Я повертела головой, но не увидела говорившего – да и дверь в гостиную была по-прежнему заперта. – В столь позднее время да наедине с неженатым мужчиной? Какой позор! Светлая матерь глубоко огорчена вами.
Светлая матерь? Вот черт! Догадка пронзила меня молнией, и я ойкнула. Если это то, о чем я думаю… Я повернулась к столу и нервно сглотнула. Молитвенник встал на невесть откуда взявшиеся ножки и упер тонкие ручки в бока. Крылья трепыхались за его спиной, а нарисованная на обложке птица – символ церкви Светлой матери – преобразовалась в гневно сощуренные глаза-пуговки и намек на рот. Да он выглядит так, будто явился из мультика!
– Это ты мне? – нервно хихикнула я.
Артефакт насупился еще больше.
– А кому еще? Амелия, ты ведешь себя неприемлемо! Но теперь-то я возьмусь за тебя, уж поверь.
Артефакт заявлял об этом настолько уверенно, что я и не подумала сомневаться.
– Потрясающе! – выдохнул Джосс, а в дверь наконец постучали – явилась мейстресса Вебер.
Клиффорд быстро ввел руководительницу кафедры и сопровождающих ее преподавателей в курс дела, и они взяли меня в оборот. Несмотря на возмущение артефакта, его снова спеленали удерживающими заклинаниями и торжественно водрузили в центр стола. Я со вздохом проводила его взглядом. Нетрудно догадаться, кому именно он потом адресует возмущение таким обращением с «оплотом нравственности» и «компасом морали». В красноречии ему не откажешь!
Из комнат Клиффорда мы переместились на кафедру, где мне пришлось повторить свой рассказ дважды – сначала для мейстрессы Вебер, а затем и для ректора Валдиса. Узнав об «открытии», он пришел в восторг и что-то пробормотал о выскочках из Шанрая, которым Аларанна утрет нос. Я скисла: замять дело и быстренько избавиться от артефакта не удастся. Это же целое событие в мире науки.
Вот только именно мне молитвенник проест плешь своими нравоучениями! А если он каким-то образом поймет, что я не та, за кого себя выдаю? С памятью Амелии я управлялась достаточно неплохо, но все равно не знала всего.
Пока преподаватели ожесточенно спорили о чем-то, я пристроилась за партой и положила голову на руки. Сон склеивал веки, и я, сдавшись, закрыла глаза. Звуки голосов становились все тише, и даже яркий свет магических ламп не мешал.
Сквозь сонную дымку я услышала шаги.
– Коллеги, продолжим завтра, – произнес Клиффорд, остановившись рядом со мной. – Амелии надо отдохнуть.
Я почувствовала, как меня подняли на руки, а в нос ударил цитрусовый аромат мыла. Джосс! Я попробовала встрепенуться, но сон крепко спеленал меня – осталось только расслабиться и получать удовольствие. В объятиях Клиффорда было невероятно уютно: я слышала его стук его сердца и чувствовала жар ладоней.
– Артефакт! – крикнул кто-то вдогонку. – А если связь между ним и Амелией истончится за время ее отсутствия? Пусть она возьмет его с собой.
Преподаватели снова заспорили, но Клиффорд, не дожидаясь их решения, вышел из кабинета. Дальнейшее я помнила урывками: пустые коридоры академии, встревоженная Лидия, встретившая нас в женском общежитии, и галдящие соседки.
Джосс уложил меня на кровать и о чем-то заговорил с Изабеллой. Я отчаянно напрягла слух, но окончательно провалилась в темноту.
Когда магический контур привычно запиликал прямо в ухо, я дернулась и зашарила рукой под подушкой в поисках телефона. Лишь спустя несколько мгновений до меня дошло, что мой мобильник остался в другом мире. Надо же, прошло уже больше месяца с моего появления здесь, а по утрам я все еще верила, что нахожусь дома.
Приподнявшись на постели, я потерла виски, пытаясь разогнать туман в голове. Судя по ощущениям, я спала от силы несколько часов. Взгляд упал на стол, и я поперхнулась воздухом – на столе лежал молитвенник. Я тихонько подкралась к нему и вытянула шею, рассматривая артефакт.
Тонкие ручки артефакта заканчивались белыми перчатками, а на ногах красовались крохотные белые кроссовки. Даже знакомый логотип в виде трех полосок просматривался! Допустим, его оживила богиня. Вот только вряд ли она знает, что такое кроссовки! Или на его облик каким-то образом повлияла я? Не зря же он напоминал персонажа из мультика.
Задумавшись, я встретилась взглядом с артефактом и вздрогнула.
– Доброе утро, Амелия! – Потертости на молитвеннике сложились в брови, придав ему хмурый вид. – Рассвет уже окрасил горизонт, и сейчас самое время вознести хвалу Светлой матери.
Мысленно я простонала. Только этого мне не хватало!
Я прищурилась и сложила руки на груди.
– Вообще-то я больше не послушница монастыря: я учусь в академии и вскоре выйду замуж.
– Это нисколько не мешает тебе почитать богиню, – парировал артефакт. – В твоей душе зреет протест и дерзость. Ты заявилась к своему преподавателю глубокой ночью, а он встретил тебя в одном полотенце. Вопиющий поступок!
Я похолодела: а слышал ли он, как мы говорили о притяжении? Или только видел нас? Нет, он бы не упустил возможность прочитать нотацию еще и на эту тему.
– Ты забыл, из-за кого мне пришлось идти к Клиффорду? – усмехнулась я. – Если бы не ты, я бы спокойно легла спать.
Обложка молитвенника слегка порозовела, словно он смутился.
– И все равно надо было найти другой вариант. Хотя бы разбудить соседку и попросить ее о помощи.
– И тогда в покоях полуголого преподавателя оказалось бы не одна студентка, а сразу две. Отличное решение проблемы.
Артефакт насупился и счел за лучшее перевести тему.
– Распутай плетения, которыми меня удерживают, и мы начнем.
Крылышки молитвенника забились, силясь поднять своего хозяина в воздух, но тщетно. Перейдя на магическое зрение, я убедилась в том, что артефакт не лжет. Все-таки преподаватели позаботились о моей безопасности. Мало ли что он выкинет?
– А знаешь, – невинно пожала плечами я. – Я решила, что с сегодняшнего дня перестану читать молитвы.
– Да как? Но… – Артефакт задохнулся от возмущения, а затем возопил, едва не разбудив соседок. – Светлая матерь, укажи своей дочери праведный путь! Избавь ее от греховных мыслей и побуждений…
Я наклонилась к артефакту.
– Когда я приведу себя в порядок, мы прогуляемся до кафедры. И советую тебе помолчать, иначе опять засуну в сумку.
Молитвенник заткнулся, но его громкое сопение ясно давало понять, что он возобновит лекцию сразу же, как только представится возможность. И почему мой дар сработал таким странным образом?
В столь раннее время на кафедре обнаружился лишь Лоусон. Когда я поскреблась в его дверь с молитвенником на руках, он оторвался от бумаг и нахмурился.
– Полагаю, этот артефакт и есть причина вчерашнего переполоха? Я получил записки.
Только сейчас я поняла, что ночью Лоусона не было среди преподавателей. Может, его не было в академии? Нет, тогда он вряд ли сумел бы явиться на кафедру так рано.
Я кивнула и вдруг принюхалась: воздух пах корицей, незнакомыми пряностями и… кофе. Во рту образовалась вязкая слюна, а желудок, разбуженный предвещающим завтрак ароматом, напомнил о себе болезненным спазмом. А я-то думала, что здесь не существует кофе! Я не была заядлой кофеманкой, но все же скучала по знакомому запаху и вкусу.
– О, вам тоже знаком запах кофе? – Лоусон прищурился и сделал глоток из кружки.
Я натянула на лицо вежливую улыбку.
– Нет, но пахнет необычно.
– Да, это весьма интересный и бодрящий напиток, хотя он и немногим по вкусу. Мне привозят зерна из Хормина.
Лоусон скользнул внимательным взглядом по моему лицу и, потеряв интерес ко мне, снова отвернулся к бумагам. На негнущихся ногах я вышла из кабинета и перевела дыхание, стараясь унять колотящееся сердце. И почему у меня ощущение, будто я прошла по самой кромке? В Тамриле не принято пить кофе. Судя по всему, это редкий напиток, и моя осведомленность могла выйти боком.
На всякий случай я отошла подальше от кабинета Лоусона и устроилась на широком подоконнике. За окном уже рассвело, но вид открылся неказистый – хозяйственные постройки и усыпанные увядшей листвой дорожки. Дыхание зимы чувствовалось все отчетливее.
– Неужели пялиться в окно лучше, чем молиться? – вновь подал голос молитвенник.
– А я не пялюсь, а наслаждаюсь красотой созданного Светлой матерью мира, – с чувством произнесла я.
На это возразить артефакту было нечем, и он обиженно замолчал.
Долго ждать не пришлось: уже спустя пять минут в коридоре показалась целая процессия преподавателей, во главе которой находился мрачный Клиффорд с растрепанными волосами. Похоже, он не из тех, кто любит ранние подъемы.
– Доброе утро, Амелия.– Улыбнулась мейстресса Вебер. – Вы готовы пройти несколько тестов и исследований, чтобы прояснить природу вашего артефакта?
Я кивнула.
Глава 18
Кира
Тесты заняли не пару часов, как я полагала, а несколько дней. Я посещала занятия, наскоро делала домашние задания и снова шла на кафедру, где до позднего вечера «взаимодействовала» с артефактом под присмотром преподавателей. Помимо непривычно серьезного Клиффорда, с нами всегда находился кто-то еще, и это меня более чем устраивало. Я отчаянно боялась остаться с ним наедине: даже в коридорах академии посматривала по сторонам, готовая сбежать, если на горизонте появится знакомая фигура.
Как оказалось, артефакт обладал ужасным характером. А ведь он молитвенник, призванный учить послушанию и вере. В миссионеры его бы точно не взяли: туземцы прикопали бы его под первым кустом, даже не потрудившись дослушать до конца хоть одну проповедь!
И если в компании преподавателей он еще как-то сдерживался, то на мне отрывался по полной. Впрочем, я не оставалась в долгу, и наши разговоры напоминали ожесточенные бои в тылу неприятеля. Самое обидное, что все окружающие были от него в восторге! Ребекка так и вовсе души в нем не чаяла, умиляясь крохотным ручкам и писклявому голосочку. Разговаривающий артефакт – это же такая редкость! Как назло, мейстресса Вебер приказала всюду носить его с собой, так что даже на занятиях молитвенник умудрялся делать замечания.
– Воспитанной девице не пристало сидеть в такой позе, – прошипел он на черчении. Вообще-то я велела ему прятаться в сумке, но он всегда выбирался наружу и усаживался прямо на стол. Да еще с таким важным видом, будто мы отара овец, а он наш пастух, без которого мы все пропали бы.
– Это ты о чем? – я оторвала взгляд от листа бумаги с криво вырисованным ромбом.
– О твоей подруге Кайе. Она порочит не только себя, но и всех остальных девушек в группе.
Я посмотрела на фею, сидевшую в другом ряду. Она поджала одну ногу под себя и устроилась на стуле полубоком. Но ее длинная летящая юбка ярко-малинового цвета закрывала не только коленки, но и даже туфли.
– Не вижу ничего порочного, – прошептала я. – Если не приглядываться, то и не заметно.
– Хочешь сказать, я намеренно рассматривал ее ноги? – Молитвенник возмущенно зашелестел страницами.
Я многозначительно покачала головой.
– Заметь, ты сам это сказал! К тому же Кайя – фея. Она точно не входит в паству Светлой матери.
Мейстресса Тэйвис бросила на меня строгий взгляд, и я замолчала и вновь вернулась к ромбу. Нет, все-таки придется перерисовывать! Уж больно кривой.
Едва сегодняшние занятия закончились, я сгребла тетрадки, засунула пискнувший артефакт в сумку и почти бегом направилась к Клиффорду. Этого вечера я с нетерпением ждала с того самого момента, когда медитация обернулась неожиданностью. Мейстресса Вебер обещала подвести итоги тестов и объяснить, что же произошло.
Постучав в дверь, я вошла в кабинет Клиффорда и напряженно замерла.
– А где мейстресса?
Клиффорд, сидевший за столом, пожал плечами.
– Что-то стряслось на кафедре погодной магии, и всех руководителей вызвал ректор. Но мы справимся и без нее, присаживайся.
Я нервно сглотнула и заняла первую парту. В голове некстати ожило воспоминание о Клиффорде, только вышедшем из душа. Пожалуй, сейчас я даже рада, что со мной артефакт.
– Итак, каков же вердикт? – нарочито беззаботно спросила я.
Клиффорд по обыкновению присел на стол и сложил руки на груди.
– Наша первая догадка оказалась верной, тесты это подтвердили. Твои материалы: металл и кожа. Но только если ты сочетаешь их в работе, по отдельности они бесполезны. Настоящий феномен, Амелия, о тебе напишут десятки научных книг. Металл и кожа отозвались на твою магию и срезонировали с благословением богини. Этот аспект магии еще не изучен, но мы полагаем, что оно считало образы из твоего подсознания и оживило артефакт, наделив разумом. Кстати, у артефакта очень необычный облик.
Да, Дисней мной бы гордился!
– И что дальше? – нетерпеливо спросила я. – Можно сдать молитвенник в какой-нибудь музей артефакторики и наконец заняться курсовым проектом?
– Эй, я вообще-то тоже здесь! – возмутился тот.
Уголки губ Клиффорда дрогнули.
– Нет, Амелия. Он и станет твоим курсовым проектом. Мы должны знать, изменится или распадется ли ваша связь со временем. Сейчас молитвенник всего лишь пустой сосуд, но ты сможешь зачаровать его как обычный артефакт. Мы предоставляем тебе полную свободу.
– О, мы станем с тобой друзьями! – пообещал молитвенник.
– Это вряд ли, – проворчала я.
Впрочем, если бы не случайное оживление молитвенника, я еще не скоро бы узнала, как именно работает мой дар. Металл и кожа… В голове появился целый рой идей. Если бы мне позволили выбрать другой проект!
Клиффорд улыбнулся уголком рта.
– Мейстресса Вебер предложила тебе дать имя артефакту. Все-таки он разумен.
– О, я знаю, какое имя мне подойдет! – приосанился молитвенник. – Фидр.
Я скептически хмыкнула.
– Не слишком ли? Ты ведь книга, а не главный жрец богини. Ты бы еще самой Светлой матерью назвался!
Молитвенник насупился.
– Ну тогда придумывай сама.
– А я уже придумала, – хмыкнула я. – Тебя будет звать Ладан.
В этом мире его не существовало, хотя в храмах использовались другие благовония. Довольно символичное имя, учитывая, что ладан производится из смолы деревьев.
– Ладан? – переспросил молитвенник и зашуршал страницами. – А что, мне нравится. Звучит красиво! А друзья могут сокращать мое имя до «Лада».
– Это какие друзья? – насторожилась я, мельком отметив, что мимика молитвенника с каждым днем становится все богаче.
– Твои, конечно! – бесхитростно заявил он.
– И тебя даже не смущает то, что в моих друзьях затесалась фея? Древняя кровь, которую так презирает богиня.
– Светлая матерь часто посылает нам испытания, – торжественно кивнул он и вздохнул. – Я готов принять их.
У меня вырвался возмущенный стон. Нет, он просто невыносим! Фыркнув, я посмотрела на Клиффорда, который молча наблюдал за нашим разговором и время от времени делал пометки в блокноте.
– Только не говорите, что мне нельзя с ним расставаться!
Молитвенник не должен узнать об Амелии! А как мне разговаривать с ней, если он все время будет торчать рядом?! Сердце застучало в груди, а я подалась вперед в ожидании ответа.
Клиффорд пожал плечами.
– После завершения тестов в этом нет необходимости. Мы полагаем, что с твоим магическим резервом предел вашей связи – шесть часов. Мейстресса Вебер просила тебя соблюдать этот промежуток.
– То есть если мой резерв увеличится, то шесть часов могут превратиться, к примеру, в десять?
В уголках губ Клиффорда притаилась легкая ухмылка.
– Именно.
Кажется, у меня наконец появился стимул развивать свой магический потенциал. Компанию артефакта я долго не выдержу.
Вот и сейчас он возмущенно уставился на меня.
– Амелия, кто позаботится о тебе, если не я? Ты должна поблагодарить Светлую матерь за такой подарок, как я.
– Я и сама в состоянии позаботиться о себе! – Я возмущенно уставилась на него. – Да и я не одна. У меня есть подруги, соседки по комнате. Жених, в конце концов!
Едва договорив, я поняла, что совершила ошибку. Клиффорд шумно выдохнул и стиснул челюсти. Я отвернулась, но в груди вновь появилось тянущее чувство, выворачивающее душу наизнанку. Притяжение… Иногда мне казалось, что я все выдумала. Разве возможно настолько хотеть коснуться другого человека? Но потом мы с Джоссом оказывались рядом, и внутри меня что-то переворачивалось.
Ладан, не заметив того, что атмосфера в кабинете переменилась, продолжил.
– Ладно, на твоего жениха я не претендую, можешь оставить его себе. Но я прослежу, чтобы до свадьбы он вел себя так, как подобает благородному юноше из высшего рода!
– Давай оставим обсуждение моей личной жизни на потом. – Я резко встала, и ножки стула скрипнули по полу. – Если это все, то мы, пожалуй, пойдем.
Клиффорд кивнул. На его лице не дрогнул ни один мускул, но он так крепко сжимал папку, что его костяшки побелели от напряжения.
– Да. С завтрашнего дня ты сможешь заниматься наравне со своими сокурсниками.
– Артефакты-накопители. Я помню.
Стараясь не смотреть на Клиффорда, я поблагодарила его и вышла из кабинета. Сердце грохотало в груди, а во рту появился привкус горечи. Держись, Кира! Ему нельзя знать о том, что ты тоже испытываешь притяжение. Если я дам слабину, то… Не знаю, к чему это нас приведет.
Я стремительно зашагала в общежитие, отгоняя от себя непрошеные мысли. Коридоры утопали в полумраке – лампы на стенах моргали, словно от перепада напряжения. От неожиданности я остановилась и поежилась, зябко поведя плечами. Температура воздуха явно опустилась на несколько градусов. Если магические контуры в собственных комнатах студенты питали сами, то прочие коммуникации замка обеспечивал очаг магии. И кого звать в случае поломки? Впрочем, маги и без первокурсницы-попаданки разберутся в причинах.
Поймав удивленный взгляд Ладана, я качнула головой и поспешила к себе. А там меня ждало письмо от отца Амелии.
Я долго смотрела на него, не решаясь открыть. Я написала «отцу» сразу же после разговора с Амелией, но не рассчитывала на ответ. И вот теперь, глядя на кремовый конверт из дорогой бумаги, я отчетливо предчувствовала неприятности. Судя по тому, что я видела в воспоминаниях дриады, ничего другого от фидра Стефана ждать не стоит.
– Не будешь открывать? – поинтересовалась Ребекка.
– Придется, – вздохнула я и сунула письмо в карман платья. – Я отлучусь ненадолго. Присмотришь за Ладаном? Так теперь зовут мой артефакт.
– Конечно, – улыбнулась соседка. – Он такой душка!
И как они умудрялись ладить? Хотя понятно почему: ей-то молитвенник не читал лекции о том, как должна вести себя порядочная незамужняя девушка. Наверное, берег силы для меня.
– Только, пожалуйста, не пытайся его кормить, – предупредила я. – Он не нуждается в пище. Я в прошлый раз еле оттерла обложку!
– У тебя есть шесть часов, – напомнил Ладан.
Удивительно, что он вообще признал тот факт, что у меня должно быть личное время! Фыркнув, я забрала с вешалки плащ и направилась к выходу, пока он не передумал.
– Если встретишь Аниту, поторопи ее. – Крикнула мне в спину Ребекка. – Сегодня вечером мне нужно мое красное платье, а она до сих пор не принесла белье из прачечной.
Я кивнула и поспешила уйти, пока соседка не придумала еще с десяток поручений. В этом случае ее услуги няньки обойдутся мне дорого!
Оказавшись на улице, я глубоко вдохнула морозный воздух и набросила капюшон на голову. Дыхание вырывалось облачками пара, а порывистый ветер пробрался под одежду. Холодно!
Крыльцо академии освещали магические лампы, но они едва разгоняли чернильную мглу вокруг. Обычно аллея, ведущая к лесу, была хорошо видна, но сейчас я едва могла различить ее в темноте.
Поежившись, я пробормотала несколько рун и создала крохотного светляка. Бытовые заклинания давались мне все проще – наверное, тело свыклось с новой хозяйкой. А ведь если подумать, именно после того, как я отрезала волосы, память начала отзываться на мои приказы. Видимо, этим поступком я и правда словно сделала тело своим.
Вздохнув, я вытащила письмо. Пальцы успели закоченеть, и я надорвала конверт зубами. Вывалившаяся на ладонь записка оказалась совсем короткой. Поднеся ее к свету, я увидела всего несколько строк.
«Дорогая Амелия, я глубоко разочарован тобой. Ты обрезала волосы, посетила сомнительную вечеринку и завела неправильные знакомства. Мы увидимся на празднике, который состоится после выборов члена Совета, и я надеюсь, что к тому времени ты осознаешь, что такое поведение неприемлемо для дочери фидра».
Вот ведь!.. Я скомкала записку и сунула ее в карман, лишь в последний момент удержавшись от того, чтобы не запустить ее в горгулью, восседавшую на каменном крыльце. Бедная Амелия! С таким отцом и врагов не надо. Мог бы хотя бы из вежливости поинтересоваться ее делами. А «дорогая» на фоне всего остального текста и вовсе выглядело издевкой.
Я шумно выдохнула, пытаясь унять разрозненные мысли. Выходит, в академии у отца есть соглядатаи, которые докладывают о дочурке. И все же он не посмеет действовать открыто, ведь нельзя бросить тень на репутацию безгрешного фидра. Особенно теперь, когда на кону мой брак с Итаном Клиффордом. Отец попробует морально задавить Амелию, как и всегда. Но его ждет сюрприз: его дочь немного изменилась.
А вот известие о празднике меня не порадовало. Если в академии я освоилась, то весь остальной мир по-прежнему оставался чужим. А уж желания видеться с «родственниками» я и подавно не испытывала!
Резкий порыв ветра швырнул мне в лицо целый ворох колких снежинок. Фыркнув от неожиданности, я поправила воротник и уже направилась в академию, когда вдруг услышала странный звук. Такое ощущение, будто кто-то всхлипывал, находясь всего в паре шагов от настоящих рыданий.
Повинуясь порыву, я сбежала по ступенькам и обошла крыльцо. Горгульи таращились на меня каменными глазами, и в животе поселился неприятный холодок. Внутри всколыхнулась сила, а кончики пальцев закололо.
– Давай же, ну давай!
Знакомый женский голос заставил меня очнуться, и я поспешила на звук. Спустя несколько минут я нашла Изабеллу, бессильно привалившуюся к каменному крыльцу. Золотистые волосы, выбившиеся из прически, трепал ветер, а плащ был расстегнут. Девушка всхлипывала и дрожала не то от холода, не то от страха.
– Изабелла? – спросила я. – Что ты здесь делаешь? Все хорошо?