Она подвела меня к клеткам. Их и клетками то назвать довольно сложно, так как сооружены они были весьма интересно. Для создания видимости дикой природы, деревья не вырубили, а просто оградили нужное пространство решёткой. Места было достаточно для этих больших кошек, они чувствовали себя вполне комфортно. В одной были львицы, в другой изящные тигры, в третьей грациозные пантеры. Чтобы увидеть меня, так сказать в деле, Инга впустила меня в одну из клеток. Сама за мной не пошла, а осталась у порога и наблюдала. Ну что ж, надо взять себя в руки, превратить свои трепещущие нервы в сталь. Боялась я не пантер, которые учуяв постороннего, сразу собрались вместе и окружили меня, как загнанную добычу. Я боялась наблюдающих глаз – никогда не любила, если смотрят за тем, что я и как делаю. В такие моменты сразу всё получается из рук вон плохо. При входе я взяла корм, и сейчас мой паникующий мозг начал искать взгляд главной кошки. Это не заняло и десяти секунд, ведь она сразу выделялась среди других, так как единственная держалась чуть в стороне. Надев на себя маску бесстрашия, я пошла в её направлении, прекрасно понимая, что вот их я не обману. Животные очень чувствительны к внутреннему состоянию человека. Достала корм и насыпала недалеко от её морды.

В общем, собеседование с пантерами прошло более чем успешно. Инга сощурила глаза, будто пытаясь меня отсканировать, но ничего не сказала. Мы просто молча вышли наружу. То есть внутрь здания. Но клеток было четыре.

– Простите, а кто в четвертой? – Как же глупо, наверное, это прозвучало, я заикалась, будто забыла русскую речь, а во рту жутко пересохло.

– Я читала Ваше резюме. Нас привлек тот факт, что в своей работе Вы не используете жестокость. – Я кивнула в знак согласия. – Так вот, дрессировщица, которая работала до Вас, добротой не отличалась. Она издевалась над животными, пока никто не видел, тем самым погубив нам несколько особей. Ни директор, ни я, ни кто-либо из работников не лезет в работу других, это наше правило. Каждый отвечает за себя и то, что ему поручено. Вы должны принять это к сведению, если планируете здесь задержаться. Так вот, когда мы обнаружили, какими именно методами она дрессирует животных, было уже поздно. В четвёртой клетке находится результат её «стараний».

– Что Вы имеете в виду? – У меня, помню, даже мурашки по телу «табуном» пробежали.

– Посмотрите сами.

– Но я никого здесь не вижу.

– Тем не менее, ОН там. Единственный лев. Несколько лет назад мы поймали его в саванне и привезли сюда. Но он, словно дикий жеребец, естественно, плохо поддавался дрессировке. Как результат – теперь он в жутком состоянии. – Тут даже эта неприступная леди выразила на своём непроницаемом лице сочувствие бедному животному. – Его бы усыпить, чтобы не мучился, но льва не найти среди листвы, он очень искусно прячется, будто понимает, что его ждёт. А любого, кто пытается войти…

Взгляд Инги был весьма красноречив, нетрудно было догадаться о судьбе тех несчастных.

– И много их было?..

– Ни много, ни мало. – отрезала секретарь. – Не знаем, что с ним теперь делать. В своё время он блистал на арене, был гвоздём программы среди дрессированных животных. Мы только на нём делали неплохие деньги. Люди хотели его видеть. Только как он был диким, таким и остался. А однажды на выступлении отказался слушаться, начал рычать и нападать. В итоге с горем пополам мы загнали его обратно в клетку. Хотели, чтобы его осмотрел ветеринар, но лев его к себе не подпустил.