Я осознала одну вещь. Мне хотелось от боли кричать и рвать на себе волосы. Оказывается, это не просто фраза. Не просто слова. Это один из символов отчаяния, когда ты перестаешь себя контролировать, свое тело и свои эмоции.
Пока Лиама не было, меня вырвало еще два раза. Может отравилась в ресторане? Черт. Парень вернулся спустя полчаса, ведь аптеки у нас рядом нет. Он вывалил все, что купил, на стол. Множество таблеток, спреев каких-то и два теста на беременность. Нет. Я не беременна.
– Зачем тесты? – спросила я с усталостью в голосе.
– На всякий случай, – не особо то и разъяснил он, – Сделай сейчас.
Я долго отнекивалась, но когда меня вновь вырвало, я согласилась и, взяв их в руки, закрылась в туалете. Ничего сложного. Просто сделать тест и всё.
Эти несколько минут тянулись вечность. Когда таймер на телефоне прозвенел, я выключила и, с трясущимися руками, взяла два теста.
Не может быть…
Я начала вспоминать каждый наш секс, ведь мы предохранялись всего два раза. Я же пила таблетки… Черт! Два теста упали на пол, я выронила их от шока. На них было два плюса. Только этого мне не хватало…
Я вышла из туалета сама не своя. Парень, заметив мое состояние, сразу все понял и подошёл ко мне, обнимая. Он гладил меня по голове, пока по моим щекам скатывались маленькие слезы.
– Надо записаться к врачу…, – протараторила ему я, на что он кивнул.
Я взяла телефон в руки, нашла номер больницы и позвонила им. Когда меня записали и мы все обговорили, я сбросила звонок. Завтра в час дня мне нужно быть в больнице.
Как же я в это все попала? Господи… Пусть про это знает только Лиам. Я сказала, чтобы и про это не говорил никому. Я скоро закончу подготовку, поэтому сейчас не лучшее время объявлять о беременности. Тогда все узнают, от кого. А мне не надо этого.
Все полнилось его призраком. Я видела на диване, у плиты Торреса, слышала его тяжёлые шаги. Я ощущала его запах от самой себя и простыней – мне не хочется менять постельное, на котором он спал не так давно. Жалела я о том, что сделала? О выборе в сторону его будущего, даже если не со мной – нет. Но вот об одиночестве, которое меня вновь настигало – да! Да! Да! Я только сейчас поняла, насколько сильно его любила.
Казалось бы, можно просто остановиться и уйти на дно, но я боролась ща нас двоих. Троих. Сердце вдребезги, губы искусаны в кровь, а все слезы выплаканы.
Глупо было сражаться с самим собой, но страх может ослеплять. Слишком долго я была одна, слишком долго я отвергала руку помощи и мужчин.
Наверное, мы оба могли быть счастливы друг с другом, но больше он свою постель не будет разделять со мной. А я не усну, наказывая себя за эту ошибку.
Я не спала полночи, хотя легла довольно рано. Ближе к трем часам утра у меня получилось заснуть. Мне снились кошмары, которые вызывали у меня страх. Я вновь и вновь возвращалась во сне к диалогу между мной и Брендоном. У нас будет ребенок. А после все перемешалось снова на кухню, с которой все началось. Ненавижу!
Я подскочила с кровати в холодном поту. Пытаясь отдышаться и придти в себя, я встала с кровати и посмотрела на часы. Одиннадцать часов. Через два часа мне нужно быть у врача!
Зайдя в ванную, я включила душ и сняла с себя одежду. Прикрыв шторку, выдавила в руку шампунь.
Через пятнадцать минут я вышла из ванной и начала собираться на прием к врачу. Заплела хвост, быстро надела футболку и голубые джинсы. Зашнуровав кроссовки, я выбежала из квартиры, набирая номер соседки. Я не успею выгулять Лайона, но корм насыпала ему.
Открыв свою малышку, я завела ее и выехала со двора. Вдавив в педаль, машина с рыком поехала в нужную мне сторону.
Припарковавшись недалеко, я заглушила двигатель и вышла из машины. У меня осталось пять минут до приема. Забежав в больницу и, вызвав лифт, стала ждать. Зайдя в него, я нажала кнопку на нужный этаж и дверцы закрылись.
Когда меня позвали, я прошла ща медсестрой и села на стул рядом с врачом. Она начала задавать стандартные вопросы и что-то записывать. Я спокойно отвечала на все.
Позвав меня к кушетке, женщина попросила поднять футболку и расстегнуть джинсы. Сделав это, она нанесла какую-то жидкость на живот и прислонила датчик к животу, а сама смотрела в экран аппарата.
– Я беременна?…, – протянула я.
Я боялась ответа, но хотела знать. Не собираюсь делать аборт, если подтвердится. А если нет, то может мне будет легче? Боль до сих пор не отпустила меня, из-за чего голова раскалывалась. Лицо было опухшим, а глаза красные. Но я не могла совладать с эмоциями.
– Да, – улыбнулась женщина, – Срок пять недель, – проговорила она.
Черт, видимо в первый раз в машине что-то пошло не так. Но на моем лице застыли слезы и улыбка. Я ни за что не откажусь от этого малыша.
Услышав какой-то шум за дверью и после выстрелы, я обомлела. Набрав нужный номер и сказав, что в Медицинском центре Сент-Винсент выстрелы, я отключилась. Попросив женщину спрятаться, я достала пистолет и тихо вышла из кабинета.
Глава 30
Брендон Джон Торрес
Прошло больше недели с выходки Моники. Я не понимал, в чем дело и почему она решила расстаться. Все же было хорошо. Может я что-то не так сделал? В голове миллион раз прокручивал наш разговор, но никак не мог понять, почему?
Дождь за окном начал лить все сильнее, будто чувствовал мое состояние. Каждый день я старался поговорить с девушкой, дозвонится, но все без толку. Все цветы она возвращала обратно, Лиам не пускал меня к ним с каким-то печальным взглядом. Ночь, но я все также держал телефон в руках, вслушиваясь в гудки. Надежда умирает последней? Да к черту эту надежду!
Я потянулся к бутылке, подлил себе выпивки и снова взглянул на потухающий экран телефона. Как объяснить сердцу, что его отвергли? Какие слова я могу подобрать? Как докричаться в попытках остановить эту муку? Ощущение, будто оно схлопывалось в моей груди. Сжималось до размеров атома, а после выстреливало, ударяясь о ребра брызгами крови.
Любовь к Монике не сломила меня, а наоборот, сделала сильнее.
Я не хотел и сейчас ее потерять.
Может снова приехать к ней? Попытаться поговорить? Я обещал матери приехать к ней, но сейчас я не мог думать ни о чем, кроме блондинки. Я взял телефон в руки и нашел номер ее лучшего друга. Нажав и поставив на громкую связь, я стал дожидаться.
– Чего ты хочешь? – раздался гневный голос Лиама.
– Почему она решила расстаться? – я надеялся получить ответ на этот вопрос последние дни, но его не было.
– Я не могу…, – он не успел закончить, как я услышал ее голос, – Лиам, сходи, пожалуйста, в магазин…
– Скажи, умоляю, – выпрашивал я, – Я люблю ее и не могу без нее жить.
Он молчал несколько минут. Парень вздохнул и проговорил:
– Завтра в час, в кафе рядом с участком, – парень отключился, заставляя меня улыбнуться.
Я вернулся в постель и завёл будильник на нужное время. Пытаясь уснуть, я долго ворочался и постоянно просыпался от любого шороха или шума. Но все же мне удалось заснуть и поспать несколько часов.
Выключив будильник, пошел в душ и начал собираться. Выйдя из ванной комнаты, я надел футболку и джинсы. За прошедшую неделю или если быть точнее, полторы, я выкурил три пачки сигарет и снова открыл новую. Я втянул полные лёгкие дыма и через несколько секунд выдохнул его.
Я переживал. Боялся услышать то, что она не любит меня или ещё что-то. Но я хотел знать правду.
Спустившись на парковку, я открыл машину и сел внутрь. Заведя ее, я выехал и направился к тому кафе, где мы должны будем встретится с Лиамом.
Каждую минуту я проверял время на телефоне, хоть есть и часы. Но телефон удобнее, он впереди, а не на руке.
Приехав на несколько минут раньше, я снова закурил, выходя из машины. На улице уже нет дождя, но влажность и лужи все еще есть. Как же я скучал по Монике. Все проходившие дни были пыткой для меня. И только сейчас у меня есть шанс узнать, что произошло. В голове было лишь одно.
Моника. Моника. Моника.
Выкинув бычок, я зашёл внутрь и сел за первый попавшийся столик. Ко мне сразу же подбежала официантка, томно охая. Я нравился многим девушкам и женщинам, но они мне – нет. Заказав одно кофе без сахара, я стал ждать лучшего друга зеленоглазой. Нервно постукивая пальцем по столу, я все время проверял часы и телефон.
Я услышал открывающуюся дверь, и обернулся. Лиам, заметив меня, подошёл и сел рядом, здороваясь.
– Лучше сразу расскажи, в чем дело, – нетерпеливо проговорил я.
Парень вздохнул. Мне принесли кофе и салфетку с номером, которую я сразу же выкинул перед официанткой. Она зло засопела и удалилась, оставляя нас наедине.
– Она любит тебя, – начал парень, – Но ее шантажом заставили расстаться с тобой, – выдохнул Лиам.
Легкие сдавило. Я запнулся воздухом и накрыл рукой горло. Кто и чем шантажирует? Почему ее, а не меня? Этот урод пожалеет.
Она оставила меня из-за этого? Моника все ещё была моей?
– Кто и чем? – руки сжались в кулаки.
– Мужчина недавно перевёлся к нам в участок, – он вздохнул, явно ожидая такой реакции, – Гарет. Он нашел записи с камер видеонаблюдения в участке. А последнее сам снимал ваш секс в машине, – произнес парень.
Этот урод еще и следил за нами? Я убью его! Не позволю такому ублюдку работать в своем участке. Я хотел вскочить и вернуться в участок, уволить его или ещё что-то, но Лиам остановил.
Тысячи мыслей неслись в моей голове. Голоса со всех сторон нападали на меня. Словно колокола звенели в моих ушах – именно настолько неуютно я ощущал себя в этом месте. Как же мне все противно! Каждый глоток этой пыли в кафе убивал меня!
Я ухватился за светлячка надежды среди моего мрака и пошел на его голос. Слышал на том конце тихое дыхание Моники, когда она спит под моим боком. Любовь к ней сорвала все замки в моей душе. Может, наверное, и стоило разрушить все стены в ней, которые ч построил за асе года моей службы?
– Не увольняй его. Он отправит все это шефу, – забеспокоился парень.
– Не переживай, у меня есть свои связи, – зло улыбнулся ему я.
Кинув несколько купюр на стол, я развернулся и вышел из кафе, оставляя Лиама одного. Никто не смеет шантажировать мою девушку!
Он явно знал, что я не куплюсь на это, поэтому и пошел к Монике. Она эмоциональна. Она начала переживать за мою карьеру больше, чем за свою.
Открыв свой автомобиль, я сел в него и достал телефон из кармана. Мне придется ему позвонить. Только он сможет найти все, не зная человека. И только он поможет мне.
Открыв контакты, я нашел нужное имя в списке и нажал на него. Долгие гудки заставляли меня нервничать, и когда я достал сигарету, он ответил.
– Чего?! – голос явно сонный. Оно и неудивительно.
– Мне нужна помощь…, – отчаянно прошептал я, чтобы слышал только он, – И только ты можешь помочь…
– Валяй, – я услышал, как на том конце стул отодвинулся.
Я рассказал ему все, что произошло. Попросил удалить все видео с телефона этого урода, я также попросил найти на него компромат. Уолтер сказал, что через пару часов он все скинет и отключился. Осталось лишь дождаться…
Каждые полчаса я проверял телефон и почту в своем кабинете. Я не мог спокойно сидеть и постоянно ерзал на кресле. Моника сейчас дома, ведь я поставил ей ночную смену, чтобы не напрягать ее собой и не давить.
Подписав последний документ, я услышал уведомление на телефоне. Ну неужели! Отложив бумаги, я открыл файлы и начал все читать.
Меня радовало только то, что Уолтер смог удалить видео со всех площадок те видео. Остальная информация была бесполезной. В основном все то, что я знал и без этих сообщений.
Но последние строчки привлекли мое внимание. Как он с такими проблемами вообще смог попасть в полицию? На моем лице появилась злорадная ухмылка. Теперь у меня есть то, чем можно надавить на него.
Я не терплю подобных людей. Он следил за нами с Моникой, взломал камеры участка. Он может любого в участке подставить или шантажировать. Мне такие гнилые люди не нужны.
Я отправил документы шефу, а сам попросил Гарета зайти в мой кабинет. Он удивлённо посмотрел на меня, но пошел за мной. Будто он не знает о чем будет речь. Урод.
Пропустив мужчину вперёд, я закрыл двери за нами и указал на кресло рядом с собой. Когда он сел, я успел перекинуть видео и все файлы на компьютер и просто открыл нужную мне папку. Развернув монитор, я включил сначала видео, где он берет взятку. После идёт видео из его подросткового возраста, где он поджег машину чью-то – с таким он не мог поступить в академию и в полицию, а значит подобного он не указал в письме, резюме и тому подобное. Нигде не указал.
Я видел его вытягивающееся выражение лица от удивления, и не мог не улыбаться. Он хотел что-то сказать, но я перебил, зачитывая последние строчки из письма: «Суд признал виновным в убийстве… Четыре года колонии…».
Дочитав и вернув монитор на место, я проговорил:
– Ты уволен.
– Вы не можете меня уволить, – начал в панике говорить он.
Я облокотился на руки и ухмыльнулся, смотря на него из подо лба. Этот взгляд всех и всегда пугал. Он достал телефон и снова начал тараторить:
– У меня есть видео… Я пошлю их шефу, – мужчина начал уверенно искать, но я знал, что больше этих видео нигде нет. Даже на камерах.
– Какие видео? – ухмыльнулся я, вставая, – Те, которыми ты шантажировал мою девушку?
Он удивился, явно не ожидая такой моей реакции. Как же мне это нравилось. Как же мне нравилась эта власть. Он непонимающе уставился, не найдя никаких видео.
– Они были здесь…, – пробормотал он, – У меня в облаке они есть, – уже нет. Их нигде нет.
– Повторюсь. Ты уволен, – мужчина зло вскочил с кресла, но я снова обратился к нему, привлекая его внимание, – Ты не сможешь больше нигде работать. Точнее, ни в одном участке Лос Анжелеса. Я отправил все это шефу и своим коллегам.
Он гневно посмотрел и вышел, хлопая дверью. Я рассмеялся, впервые за полторы недели. Осталось вернуть Монику. Надеюсь, она поверит мне. Я вышел из кабинета, направляясь к выходу. Я хотел поехать к ней, но сержант остановил меня, возвращая в реальность. Андер сказал, что случилась серьезная авария и что мы нужны на месте. Мне хотелось отмахнуться и уйти, но пришлось стать капитаном и выезжать на место.
В полицейской машине без Моники было пусто. Как и в моей душе. Все не имело значения без нее. Но сегодня я должен все исправить. Я ехал с сержантом, который вел транспорт, а потому смог отвлечься на телефон. Зайдя в приложение, я выбрал нужные мне цветы и заказал их доставкой через час. Он больше всех прошлых, которые я ей дарил каждые две недели.
Знаю, что это мало чем поможет, но вечером я приду к ней и все объясню. И буду молиться богу, чтобы она вернулась ко мне. И плевать, что я атеист. Пусть примет этот букет – я буду знать, что она готова обсудить.
Приехав на место аварии, мы с Хейзом вышли из транспорта и подошли к офицерам. Они начали объяснять, что произошло и кто пострадал. Отправив их собирать разные доказательства, сказал сержанту, что пусть сообщает все, что будет и что найдут
– Хорошо, сэр, – проговорил он.
– Встретимся завтра. Сегодня много дел, – я похлопал друга по плечу, – Передавай привет жене и дочери, – улыбнулся ему и направился обратно в участок.
Выскочив из машины, я положил и закрыл ключи в ящике. Быстро дойдя до раздевалки, разделся и включил воду, которая через секунду брызнула на меня, охлаждая. Через полчаса я увижу ее. Пусть она выслушает меня.
Я вышел из под воды и направился к своему шкафчику. Накинув на себя обратно рубашку и брюки, я вышел из раздевалки. Гарет? Что он тут делает? Я уволил его ещё днем.
Мужчина резко достал из-за спины пистолет и направил его на меня…
Выстрел…
Я не успел среагировать. На мужчину сразу де набросились мои офицеры и повязали его. Несколько из них подбежали ко мне, зажимая рану, которую я не чувствовал, пока у меня не подкосились ноги.
Агония разрасталась по моему телу. Хотелось завыть от боли, но я не сделал этого. Он попал в правую сторону корпуса. Под грудь. В меня уже стреляли, но сейчас это ощущалось намного больнее.
В глазах начало темнеть. В меня выстрелил мой же офицер. Офицер, которого я уволил. Голова закружилась и я отключился, когда Миллер проговорил:
– Скорую в центральный участок. Капитан ранен.
Видимо меня прооперировали, ведь проснулся я в больнице и со швами. Двигаться было больно и тяжело. Я услышал тихие всхлипы справа от себя. В палате было темно, но на меня начали кричать. Это были самые приятные моим ушам крики.
– А если бы ты умер, придурок?! – не унималась блондинка.
– Мне нужно было попасть под пули, чтобы ты поговорила со мной? – рассмеялся я, но сразу же прекратил из-за боли.
– Идиот! – пихнула она меня, – Чтобы я делала одна с…, – девушка осекла себя, замолкая.
– Я уволил его, – улыбнулся я, но девушка стукнула меня по голове ладошкой, – Аай.
– Зачем? Он же все отправит…
– Не отправит, – продолжил улыбаться я.
Господи, как мне не хватало ее. Я хотел уткнуться носом в ее шею, вдыхать в себя аромат гвоздики и вишни. Но пока я мог лишь лежать, довольствуясь малым. Она переживала за меня.
Она была такая красивая. Меня явно долго оперировали, ведь за окном было уже солнце и Моника уставшая. Она просидела здесь всю ночь?
Все слова, что я хотел ей сказать, словно выскользнули из головы. Я задышал носом, боясь как-то иначе посмотреть на нее, чтобы еще больше не разбить. Она улыбалась мне, но я видел, что она заставляет себя это делать. Ее глаза начали набираться хрустальными капельками, что вот-вот выкатятся наружу. Мне больно видеть ее такой.
Девушка прижала ладонь к животу и прикусила губу. Я медленно поднял руку и положил ее на руку блондинка, крепче обнимая. Она была такая ледяная. Вся дрожала, а по щеке скатилась слеза. Слеза боли и страха.
– Почему ты ничего не сказала мне? – ласково проговорил я, поглаживая ее руку, – Почему не попросила моей помощи?
– Тебя могли уволить за близость с новобранцем, – всхлипнула девушка, – Я не хотела, но он заставил. Он хотел, чтобы я была с ним, но я не смогла, не могу…, – несвязно бормотала зеленоглазая, вытирая щеки.
– Тише, котенок, – я поднялся и подвинулся на кровати, зазывая девушку.
Она встала с кресла и аккуратно залезла на мою кровать, утыкаясь в мою грудь носом. Я прижал ее к себе, но она отстранилась. Я что-то не так сделал? Мне хотелось спросить, что-то сказать, но она поднялась и прильнула к моим губам, судорожно целуя. Как же я скучал.
Когда она отстранилась, то поинтересовалась, что я сделал и как уволил этого ублюдка. Вдохнув в себя побольше воздуха, я начал долгий рассказ, по мере которого на девушке я замечал миллион эмоций. Какая же она замечательная.
Закончив, я снова поинтересовался, почему она не пришла ко мне и не рассказала правду, она вздохнула и снова повторила свой ответ:
– Я боялась за твою карьеру, вот и все…, – немного улыбнулась она.
– Мир? – поинтересовался я.
– Мир, – протянула девушка и обняла меня.
Теперь нет никаких тайн. Все снова вернулось на круги своя. Она снова рядом, а я все сильнее люблю ее.
Глава 31
Моника Ванесса Бейлин
Я налила сока в стакан и отставила банку. Я подтянула ноги на стул, упираясь в них подбородком. Спала ли я сегодня? Завтракала? Обедала? Когда я последний раз вообще что-то готовила? Я не помню и не знаю.
Десять дней. Двести сорок часов. Четырнадцать тысяч четыреста минут. И такое же бесконечное количество оборотов секундной стрелки. Казалось, так много, но для меня все слилось в огромное серое облако, которому нет предела. После того вечера, когда я позволила себе уйти от него, я вообще ничего не чувствовала, кроме разъедающей тоски и одиночества.
За окном уже светило солнце. После ночного дождя, я все еще ощущала запах влаги и мокрого асфальта, который мне нравился. Я не могла нормально спать, но не только из-за расставания. Еще из-за своей беременности. Как мы вообще допустили это? Мы встречались всего месяц или чуть больше него, но теперь у меня будет маленькая копия Брендона. Только из-за ребенка я старалась держаться, что выходило у меня плохо.
– Эй, Моника, – говорил мужчина на том конце, – Ты ещё здесь?
– Прости, Алекс, – пробормотала я, – Что ты говорил?
Я нахмурилась и вгляделась в пустую гостиную, на стене которой красным мигали электронные часы, и вздохнула. Сейчас только общение с Алексом и Лиамом помогало мне.
Он был моим счастьем, а я дура, которая перестала за него бороться.
С Алексом мы познакомились пару месяцев назад, но сразу подружились, что злило Брендона. Мы все дни, которые были у его семьи, провели с младшим братом мужчины. Постоянно смеялись и общались, отодвигая моего капитана на второй план. Изначально, я хотела так пораздражать мужчину, но потом мне правда понравилось общаться с Алексом.
– Мама сейчас в больнице, поэтому я стал домохозяйкой, – весело проговорил друг, который судя по всему что-то жарил, – А ты чем занимаешься?
– Сижу за барной стойкой и смотрю в одну точку, – произнесла я, – Пью сок и разговариваю с тобой.
Когда мы расстались, по моей инициативе, каким-то образом все знакомые узнали об этом. И теперь каждый раз мне названивают: Алекс, Ракель, Мари.
Сейчас я уже спокойнее относилась к этому и могла понемногу обсуждать с друзьями все.
– Ты из дома вообще выходишь? – поинтересовался брат Брендона.
– Ага, но в основном сижу дома, – поделилась с ним я.
Мы пообщались ещё немного и я отключилась. Только громкая связь прервалась, по ушам ударило гнетущее молчание. Постепенно привыкая, я начала улавливать звуки с улицы, сопение Лайона в моей комнате и тиканье часов. Я уже выгуливала его, поэтому он довольный лежал спал.
Через пару часов мне нужно в больницу, сдать анализы и все такое, поэтому надо начинать собираться. Встав со стула, я захватила одежду и направилась в душ.
Как же я скучала по нему. Скучала по его прикосновениям, поцелуям. Все сейчас доставляло мне невыносимую боль и муку в душе. Но она ощущалась, как физическая.
Вернувшись в комнату, я начала краситься. Никогда не любила макияжи, но сейчас я не похожа сама на себя. Мешки под глазами, опухшее лицо от тонны слез, которые я пролила за эти десять дней и красные глаза от них.
Замазав синяки и мешки под глазами, я нанесла пудру и блеск на губы. Заплела неряшливый пучок. Натянув на себя чёрный топ и джинсовые шорты, я накинула белую рубашку, зашнуровала кроссовки и взяла сумочку. Погладив Лайона, я выбежала из квартиры и спустилась к своей машине.
Уже было шесть вечера, до приема полчаса – должна успеть. Сев за руль, я выехала со двора и направилась в сторону больницы.
Припарковавшись, я выскочила из машины, закрыла ее и пошла ко входу. Как же я не любила больницы. Особенно, после того случая.
Постучав в нужный мне кабинет, я зашла и села напротив мужчины. Он протер мне руку и взял у меня кровь.
По больнице я бегала около часа, но зато я сдала все анализы. Осталось подождать пару дней и мне скажут результаты. Когда я направлялась к выходу, то услышала, как заезжает каталка и все начали расходится в стороны. Что происходит?
Подойдя ближе к врачам, хотела спросить, что случилось, но обратила внимание на мужчину в этой самой каталке. Брендон. Сердце забилось быстрее, начиная переживать за него. Что произошло? Кто его подстрелил и где?
– С ним все будет хорошо? – поинтересовалась я у одного из докторов.
– Надеемся, что да, мы везем его на операцию. Отойдите, – дверь перед моим носом закрылась, оставляя меня одну.
Господи… Хоть бы с ним было все хорошо. На мужчине было столько крови, что я боялась, что он умрет от ее потери. Достав телефон, я набрала уже знакомый номер и стала дожидаться ответа.
Лиам был на смене, а значит скоро и он сюда приедет, как и все остальные офицеры. Когда я услышала голос из телефона, не смогла сдержать эмоций.
– Моника? – забеспокоился друг, – Что случилось? Ты плачешь?
– Приезжай, пожалуйста, – только и смогла сказать я.
– Что? Куда? Почему ты плачешь? – не унимался его брат.
– Брендон… В него стреляли, – я услышала какой-то шум, но продолжила, – Его сейчас на… Операцию повезли, – сквозь всхлипы говорила я.
– Я еду, в какой вы больнице?
Назвав адрес, я отключилась. Где Лиам или Миллер? Или Купер? Хоть кто-нибудь, кто был с ним и сможет все объяснить.
Через полчаса ситуация не изменилась, но зато Алекс уже приехал. Он начал бегать взглядом по сторонам, в поисках меня и, когда нашел, подбежал ко мне.
– Что произошло? – начал расспрашивать он.
– Я не знаю… У меня должна была быть ночная смена, – протянула я и Алекс обнял меня.
Я затряслась от страха и бессилия в его руках. Мужчина прижал меня к себе и пытался успокоить. Никто не знал, кроме Лиама, о моем секрете. И сейчас меня от этого будто разрывало на маленькие частицы.
– С ним все будет в порядке, – успокаивал друг, – Он даже здесь выживет.
– Он не знает…, – я еще сильнее разрыдалась в его руках, – Он не знает о ребенке…
– Ты беременна?…, – удивился он и через секунду завизжал, – Он обязательно узнает! Ты сама ему расскажешь, – улыбался он, – Твою мать, поздравляю!
Он начал еще крепче обнимать, но вспомнив, отстранился, заставляя меня улыбнуться.
Когда я увидела Лиама, я подскочила и начала его расспрашивать, что, и как, и где. Он все рассказал, что знал сам. Гарет его подстрелил. Урод! Мало того, что шантажировал меня, так ещё и это теперь? Зачем вообще?
Тик-так… Тик-так… Тик-так… Тик-так…
Я вскинула голову и посмотрела на циферблат часов – они висели над сестринским постом. Чем ближе наступала ночь, тем сильнее в их стеклянном корпусе начинали отражаться гало от потолочных ламп и блики панели от уведомлений. Секундная стрелка часов, раз за разом, перегоняла остальные, пока они стояли на месте. Все время, пока его оперировали, я, то и дело, бросала взгляд на табло и постоянно замечала только ее движение.
Черт. Десять часов.
Десять часов его оперировали. Ровно десять. Ровно столько не было никаких вестей от врачей. И ровно десять часов позволили мне сполна насладиться человеческим бессилием. Кто-нибудь мог представить, что именно так закончится день? Что я с братом Брендона и Лиамом буду сидеть и ждать новостей от врачей? Боже, как же я переживала.
Пять утра. Доктор вышел из операционной и направился к нам. Я подскочила с кресла, как и парни рядом со мной.
– С ним все хорошо? Как прошло? – начала переживать я и положила руку на живот. Интуитивно.
– Операция прошла успешно. Он ещё не пришел в себя, – начал мужчина, – Он в сто пятой палате.
Мы с Алексом кивнули и направились к палате, а Лиам вернулся домой, ведь пора гулять с Лайоном. Мы обнялись на прощание и я прошла в палату следом за Алексом.
Спящий мужчина тяжело дышал, но он до сих пор спал из-за наркоза. Какой красивый. Сев рядом на кресло, мы принялись сидеть а тишине, каждый в своих мыслях.
Алекс вышел в коридор, чтобы купить кофе и еще что-то. Через десять минут я услышала ворчание. Как давно я не слышала его. И… Я начала кричать на него… Гормоны начали играть со мной, не могла совладать с эмоциями.
– А если бы ты умер, придурок?! – не унималась я. Нельзя же так себя вести!
– Мне нужно было попасть под пули, чтобы ты поговорила со мной? – рассмеялся он, но сразу же прекратил из-за боли. Мне было больно видеть его таким.
– Идиот! – пихнула его я, – Чтобы я делала одна с…, – я прикрыла рот, замолкая. Слишком рано об этом объявлять.
– Я уволил его, – улыбнулся он мне искренне. А я стукнула его по голове ладошкой, – Аай.
– Зачем? Он же все отправит…
– Не отправит, – продолжил улыбаться он. Почему? У него были все доказательства. Все улики против нас.
Я прижала ладонь к животу и прикусила губу. Мужчина аккуратно поднял руку и положил ее на мою, крепче обнимая. По моей щеке скатилась маленькая слеза, которую он явно заметил. Черт!
– Почему ты ничего не сказала мне? – ласково проговорил мужчина, поглаживая мою руку, – Почему не попросила моей помощи?
Не надо, пожалуйста. Я и так винила себя за эту ошибку. Все десять дней я места себе не находила. А мне нельзя переживать и нервничать… Но пока ему рано знать. Позже расскажу.
– Тебя могли уволить за близость с новобранцем, – всхлипнула я, – Я не хотела, но он заставил. Он хотел, чтобы я была с ним, но я не смогла, не могу…, – несвязно бормотала ему, вытирая щеки.
– Тише, котенок, – проговорил он, пододвигаясь на кровати.
Я весело встала с кресла и аккуратно залезла на кровать, утыкаясь в его грудь носом. Мужчина прижал мое хрупкое тело к себе, но я отстранилась. Мало ли, он может как-то повредить ребенку? Я не знаю, можно ли в беременность крепко обниматься, но рисковать не хочу. Видела замешательство на его лице, поэтому я поднялась и прильнула к его губам, судорожно целуя.
Когда я отстранилась, то поинтересовалась, что он сделал и как уволил этого урода. Брендон начал говорить и по мере его рассказа на моем лице сменялось тысячи эмоций.
Когда он закончил говорить, то снова начал спрашивать про расставание. Я же уже ответила. Но я лишь вздохнула и повторила тоже самое.
– Я боялась за твою карьеру, вот и все…, – немного улыбнулась я.
– Мир? – поинтересовался мужчина.
– Мир, – ласково протянула я и обняла его.
Полежав так еще немного, мы услышали смешок и обернулись на него. Взяв подушку, я кинула в Алекса и рассмеялась.
– Вечером я заберу тебя к нам, – мужчина обернулся ко мне, – И хочу, чтобы и ты с нами поехала.
Он улыбнулся, заставляя меня смутиться. Мне нравилась наша дружба и поэтому я с радостью согласилась. Там и объявлю новость. Надеюсь, Брендон будет рад. Мужчина вышел, оставляя нас двоих. Как же я соскучилась по нему.
Не раздумывая, я снова обняла мужчину и впилась в его губы. У меня не получится остаться здесь, хотя очень хотелось. Мне нужно подготовиться и взять одежду, поэтому немного полежав, я встала.
– Я вечером приеду, – поцеловала его в щеку, – Мне нужен душ, сон и новая одежда, – засмеялась я.
– Хорошо, котенок, – улыбнулся он, – Позвони, когда дома будешь.
Я кивнула ему и выскочила из палаты. Когда я уже вышла из больницы, ко мне подбежал мой гинеколог, останавливая. Да что же такое! Я обернулась к ней и спросила, что не так.
– Ваши результаты готовы…, – я начала переживать, – У вас может быть осложненная беременность, поэтому мы рекомендуем проверяться у нас каждые две недели и…
– с ребенком все хорошо будет? – перебила я.
– Да, – обрадовала она меня, – Но у вас может возникнуть анемия – у вас это наследственное.
Черт. Надеюсь, оно не повредит ребенку. Я видела, что у матери начинается подобное и буду верить в то, что анемия у меня появится позже. Кивнув врачу и поблагодарив ее, я открыла машину и завела ее.
Приехав домой, зашла в квартиру и, как только моя голова коснулась подушки, я уснула. Я даже переодеться не успела.