Глава 23
Моника Ванесса Бейлин
Проснулась я в девять утра, ведь Лайон скулил и просился на улицу. Быстро одевшись и нацепив на пса поводок, мы выбежали на улицу. Я хотела устроить пробежку после того, как Лайон сходит в туалет, поэтому я упрямо шла за ним, пока он искал себе нужное место.
Я бегала уже минут тридцать и Лайон бегал рядом, на все радостно гавкая. Обернувшись на него, я не заметила парня и случайно врезалась в него. Черт, это так неловко. Помогая ему подняться, пока мой пес его обнюхивал, я, наверное, раз двести успела извиниться перед ним.
Отряхивая его одежду, я наконец-то посмотрела ему в глаза. Еще раз извинившись, он перебил меня.
– Давайте лучше сходим куда-то поужинать? – проговорил грубоватый голос, – Меня зовут Нолан, – он улыбнулся.
– Простите, нет, у меня есть парень, – искренне произнесла я, – Еще раз извините, мне пора.
Не став дослушивать парня, я позвала Лайона и убежала к себе во двор. Этот Нолан показался мне… странным. Что-то отталкивающее в нем явно было.
Сегодня у меня днем должна быть растяжка, а после я хотела приготовить ужин и принести его на работу. Что бы в ночную смену мы с Брендоном могли хоть что-то полезное съесть, а не только кофе.
Лиам, который уже проснулся, что-то радостно напевал себе под нос, когда я зашла в квартиру. По запаху, он точно что-то готовил. Подойдя к нему сзади, обняла и пожелала доброго утра, украв у него кофе. Смеясь, я убежала в свою комнату. Начав собираться в спортзал, я не заметила, что уже опаздываю. Черт, черт, черт! Выбежав на улицу, я села в машину и завела ее.
Немного опоздав, я забежала в зал, где у нас проходили занятия. Так как я уже больше полугода хожу сюда, давно перешла на групповые занятия. Так я познакомилась с новыми людьми и занятия проходили веселее.
После занятий по аэростретчингу зашла в кафе недалеко от спортзала, чтобы перекусить. Отчего то даже вспомнила наше знакомство с Эллисон. Что же с ней? Почему она не отвечает? Заказав какую-то булочку и чай, села ждать у окна.
Пританцовывая у плиты, я пела в такт музыки, делая ужин нам с Брендоном. Я уже предвкушала нашу совместную смену, где мы снова будем раздражать друг друга, а после страстно целоваться в перерывах. От одних лишь мыслей о нас, в животе приятно свело, а сердце чаще забилось.
Черт, я никогда не была такой счастливой, какой была сейчас. Я боялась новых отношений, секса и новых чувств. Но не сейчас. Так было раньше. Теперь же я готова была попробовать новое. Рискнуть.
Я знаю, что капитану и новобранцу, а тем более из одного участка, нельзя заводить отношения. Да, именно так можно было бы назвать все, что у нас происходит. Отношения.
Положив еду в контейнеры, я начала собираться на смену, которая начнется через полтора часа. Пока готовила, даже не заметила, как пролетело время и что Лиам уже вернулся. Он сделал также, как я утром. Забрал мой кофе и убежал в комнату. Вот же гад! Рассмеявшись, я начала переодеваться.
Попрощавшись с другом, я убежала на работу. Слишком довольная и счастливая. Так, Моника, соберись! Он не должен видеть тебя такой. Рассмеявшись своим мыслям, я продолжила идти.
Зайдя в участок, я поздоровалась со всеми коллегами и направилась на второй этаж. Забежав по лестнице, я хотела постучать, но услышала разговор капитана с каким-то мужчиной. Я не хотела подслушивать, но и уйти не могла. Меня будто гвоздями прибили к полу.
– Мне плевать, мне нужны новости, – я услышала скрип стула о пол.
– Я могу тебя посадить за подобное, – капитан явно ухмыльнулся. Я уже так привыкла к его ухмылке.
Парень или мужчина, который общался с Брендоном, разозлился, ведь дальше их разговор стал на более повышенных тонах.
– Никто не говорит, где держат Эллисон, – мир под ногами будто провалился. Что?… Она пропала?
– Они будто держат это втайне, – сказал какой-то парень.
– Я правда стараюсь ее найти. Ее не могут вечно прятать. Рано или поздно они все расскажут, – на мои глаза подступили слезы.
«– Эллисон не отвечает уже неделю. Почему она игнорит меня?
– Я не знаю. Может ты чем-то задела ее?
***
– Сам же сколько раз помощи просил у меня? – начал Уильям, – Детектив твой тупой, Клайв, Эллисон.
***
– Может Эллисон пригласим? .
– А она разве отвечает?»
Я вспомнила все наши разговоры о ней и словно все поняла. Она похищена? Но почему никто ничего не делает? По щеке скатилась слеза.
… я верила ему. Свято верила этому мужчине, надеясь на то, что он не заставит меня пожалеть.
В голове крутилась лишь эта мысль. Он предал меня. Он соврал мне. Он знал. Не зная, что делаю, вытерла щеку и раскрыла дверь, оставаясь в проходе. Две пары глаз обернулись на меня. Брендон врал мне, смотря в мои глаза. О чем еще он мог врать? Обо всем, что говорил? Скорее всего. Но только зачем?
Я видела в этом человеке чужого. Не того, кто говорил мне комплименты и не того, кто был так заботлив. Чувствуя подступающую истерику, я поставила контейнер на стол.
– Приятного аппетита, – с болью проговорила я, – Не подходи ко мне больше. Никогда.
Я развернулась и ушла, но мужчина подбежал и взял за руку, останавливая. Я вырвала руку, когда он начал говорить.
– Котенок, пожалуйста, дай я все объясню, – ласково проговорил мужчина. Как он может так спокойно говорить со мной?!
– Нет, ты мне врал! – крикнула я на него, – Ты знал, что она в опасности, и нагло врал мне, смотря в мои глаза! О чем еще ты врал?! – меня переполняли эмоции и злость.
– Хотя нет, не отвечай, – я покивала головой в знак отрицания, – Не надо. Я не хочу знать. Как и тебя, – я развела руками в стороны.
Обернувшись к нему, я влепила ему пощёчину. Такую звонкую, что на нас все обернулись. Плевать, пусть смотрят. Видят, что их капитан ублюдок, который им всем в глаза врет!
Спустившись, я подошла к Миллеру и попросила побыть со мной в ночной смене. Последней смене в этом участке. Я не хочу здесь больше оставаться. Он согласился и мы пошли в машину. Мы сблизились с мужчиной, пока он часто заменял капитана. Поэтому я не старалась прятать своих слез. Мне нужно было выпустить эмоции и стараться здраво мыслить на работе.
Мужчина лишь протягивал мне салфетки и пытался развеселить, что у него явно плохо получалось. Но я была благодарна ему и за это. Я на эмоциях ему рассказала, что произошло, и по его лицу я поняла, что он удивлен. Плевать! Плевать на Брендона!
Смена проходила спокойно, насколько это возможно. Миллер немного поднял мне настроение, но не намного. Мне все равно больно. Я пришла домой, обессиленная, и моментально заснула на диване. Как же я устала.
У меня не получалось нормально поспать. Снились всякие кошмары, из-за которых я просыпалась в слезах.
Лиам вернулся с прогулки с Лайоном. Как я это поняла? Пес забрался на меня всем своим весом. Начав облизывать мое лицо, я поняла, что больше не удастся поспать. Встав с дивана, протёрла пелену с глаз, пошла делать себе кофе. Я была такой вымотанной.
Доверие… Это еще одно пустое слово, которое ничего не значит для людей. Бессмысленный набор букв, красивое звучание, но это абсолютная пустота. Нож в твоей спине – вот, что такое доверие. Это боль в сердце и разочарование. Оно страшнее песни самих сирен, ведь зазывало к себе не только моряков. Всех нас, всех людей, которые хотят их маленькой искры разжечь вечное пламя.
Друг, заметив мое состояние и настроение, начал интересоваться. На моих глазах застыли слезы, которые через секунду начали скатываться вниз, обжигая кожу. Черт, думала не буду больше плакать. Парень подошёл ко мне и обнял, прижимая к себе. Тепло его кожи поглотило меня, окутало объятиями и растворилось во мне где-то внутри, расслабляя.
Мы сели на диван, все так же обнимаясь и я все рассказала ему. Об Эллисон, о лжи Брендона, о том, что наша подруга похищена. Друг слушал меня, не перебивая, лишь пальцем поглаживал меня по спине. Я чувствовала своим телом, как парень трясется от злости и боли, ведь девушка тоже была дорога ему.
Лиам весь день веселил меня вместе с Лайоном, помогая забыть о вчерашнем вечере. Я решила сама во всем разобраться, ведь на капитана даже положиться нельзя. Черт, прекрати думать о нем, Моника! Соберись!
Горячая ванна расслабила тело. Хотелось прямо с головой нырнуть в нее и не вылезать, чтобы и мысли ушли. Почему мне так больно?! Мне много кто врал, но почему именно от него настолько больно? Черт, снова все мысли о нем. Надо проветриться.
Когда я вышла из ванной комнаты, нашла свой телефон и написала другу сообщение.
– Давай сходим куда-нибудь сегодня?
Долго ответа ждать не пришлось. Клайв ответил буквально через минуту, согласившись. Я предложила сходить в бар через часа два и мы договорились во сколько именно и где встретимся. Обрадовавшись, я пошла собираться.
Завязав хвост, надела светлые джинсы с порезами на коленях и белый короткий свитер. Не люблю платья и каблуки, поэтому одеваюсь просто, если не на свидание или в дорогие места. Всю жизнь мне приходилось слушать маму, как и что одевать. На частые вечера приходилось собираться чуть ли не целый день. Поэтому сейчас я одеваюсь только в удобное для меня.
Завязав шнурки на кроссовках, взяла сумку и убежала на место встречи. Мне нужно напиться, хотя бы пару бутылок пива или водки. Водка явно лучше справиться.
Придя в назначенное время, села за бар и попросила рюмку водки, пока жду Клайва. В детстве он никогда не опаздывал, но сейчас начал на каждую нашу встречу опаздывать. Может у него что-то случилось? Надо будет спросить.
Дождавшись парня, мы сели за отдаленный столик, чтобы можно было спокойно пообщаться и заказали две бутылки пива. Когда официантка ушла, я все же решила спросить, что случилось у друга. Он непонимающе посмотрел на меня, и я объяснила причину такого вопроса.
– Все хорошо, просто на работе завал, – парень улыбнулся мне.
– Точно все в порядке? – не унималась я.
– Да. Я так рад, что мы наконец-то смогли увидиться.
Мы веселились и пили уже пятую бутылку пива. Голова слегка начала кружится от опьянения, но меня это не останавливало. Когда освободилось караоке, я потянула за руку друга, чтобы повеселиться.
Клайв долго сопротивлялся, но все же сдался и поплелся за мной. Выбрав песню, я включила и началась начальная музыка. А после мы начали петь в дуэте, постоянно смеясь.
Мы пели уже третью песню подряд, отвлекаясь на несколько глотков пива. Мне было очень весело, как и моему другу. И вот, началась четвертая песня, которую мы любили в детстве. Я ухмыльнулась другу и начала петь.
– Yeah, I'm gonna take my horse to the old town road, – подпевала я.
– I'm gonna ride 'til I can't no more, – пел друг, немного не попадая в слова, что смешило меня.
– I'm gonna take my horse to the old town road.
– I'm gonna ride 'til I can't no more.
Я выдохлась и пошла обратно за столик, чтобы заказать выпивку. Через минуту ко мне присоединился парень, весело смеясь.
– Ко мне тут официантка приставала. Дала свой номерок, – он помахал салфеткой передо мной.
Он ведь недавно со мной флиртовал, признавался в чувствах и пытался завязать отношения, а теперь так легко знакомиться с другими? Это как-то странно. Может внимание мое привлечь пытается? Все возможно.
– Неплохо ты, – я выложила на стол три салфетки с номерами.
Два номера от мужчин, а третий от девушки, что было неожиданно. Друг хмыкнул, а я рассмеялась.
Вечер пролетал незаметно. Я уде изрядно подвыпила, от чего язык заплетался Парень, который казался вообще трезвым, заметил мое состояние. Сказав, что мне хватит, друг взял меня под локоть и начал вести на улицу.
– А запалтить? – неразборчиво проговорила я, еле стоя на ногах.
Друг рассмеялся, и кинул купюры на барную стойку. Странно, я никогда так не напивалась. Только тогда, когда мне подсыпали странные наркотики, от которых меня парализовало.
Клайв вывел меня через задний ход, что было подозрительно. Он остановился у своей машины. Я только сейчас заметила, что у него нет номеров сзади. В глазах начало мутнеть и все расплываться. Мне что-то подсыпали.
Я обратила внимание на друга, который расплылся в противной улыбке. Что он делает? Парень подошёл ко мне и убрал влажную прядь волос с моего лица.
– Что ты длеаешь? – черт, я не могла даже нормально сказать что-то.
– Ты такая наивная, Моника…, – проговорил Клайв.
Парень прижал меня к себе спиной, левой рукой он придерживал меня, а точнее удерживал, другой же рукой вколол мне что-то. Я пыталась отбиваться, но он прошептал мне на ухо, что подсыпал мне наркотики и сейчас вколол мидазолам. Зачем он это говорит?
Я хотела ударить друга, но мое тело было ватным. Вялым. Я не могла даже кулак сжать. Меня накрыла паника. Что он собирается сделать? Через секунду после этих мыслей я потеряла сознание, но почувствовала, что парень поднял меня на руки. Черт!
Я проснулась только потому что почувствовала боль в теле. Пытаясь придти в себя и развеять пелену с глаз, слышала какое-то напевание рядом с собой. Обернувшись, я увидела Клайва, который что-то делал со мной. Я хотела посмотреть, что именно он делает, но мои руки и ноги были связаны. Я не могла даже посмотреть вниз, но чувствовала сжение в правой стороне тела. На рёбрах. И я снова отключилась.
Придя в себя окончательно, я уже была связана под потолком. Я висела, а руки были связаны скотчем. Может получится порвать его? Я попыталась резко дергать руками, но лишь чувствовала боль. Посмотрев вниз, увидела, что свитер уже был не белый, а алый.
Нет… Нет, нет, нет, нет. Пожалуйста. От страха потекли слезы, обжигая лицо и шею. Я увидела своего друга, который что-то ел. Подозвав его, он подскочил ко мне. На его лице играла не улыбка, а самый настоящий оскал.
– Уже очнулась? – лукаво протянул он.
– Что происходит? – я была в замешательстве, – Это ты?…
– Тот, кого называют Сумасшедшим псом? Именно, – я шмыгнула носом, понимая всю ситуацию.
Мы не могли его поймать около месяца. А он все время был рядом. И наверняка у Брендона были в уликах его имена или фотографии. Я боялась. Правда боялась, ведь это значит на моем теле он выжигал дату моей смерти. Сегодня Я так ошибалась. Так заблуждалась. Как я сразу не могла догадаться? Он постоянно вел себя странно.
Прокручивая в голове все моменты с этим человеком, я многое осознала. Он ведь любил загадки. Рассказывал, что сделал ринопластику носа. Я хотела протянуть время, поэтому пыталась развести парня на разговор.
– Почему я?
– Я же сказал: «Раз не достанешься мне, то не достанешься никому». Тогда, когда ты мне отказала, я долго думал, как тебе отомстить. Вы нашли мою жертву и тут мне пришла идея в голову. Ты станешь моей следующей жертвой, вместо той девушки, – красочно говорил он.
От его обезумевшего вида стыла кровь в жилах. Но я не хотела показывать ему, что боюсь. Я не дам ему этого удовольствия. Пусть видит, что меня не сломать так просто.
Меня кто-то ищет? Кто-то заметил, что меня сегодня на смене нет? И дома меня не было. За окном светило солнце, говоря о том, что я здесь не меньше десяти часов. Твою мать!
– Так, нам пора. Нам еще надо дойти, – он подскочил со стула, потирая руки.
– Стой стой стой, я просто хочу понять, – пыталась оттянуть время.
– Ну что еще?!
– Со скольки лет ты убиваешь? – поинтересовалась я.
Он начал ходить туда сюда, явно обдумывая, рассказывать мне или нет. Через несколько минут он все же начал разговор.
– С четырнадцати. Нам из-за этого пришлось переехать, ведь меня могли раскрыть. Я был неопытен и плохо замел следы, – рассмеялся он.
– А можно мне воды, – я указала взглядом на бутылку воды.
Он зло просопел, но выполнил мою просьбу. Открутив крышку, парень поднес бутылку к моим губам и наклонил ее. Прохладная жидкость протекла по горлу, смачивая его и принося расслабление в организме.
Парень резко убрал бутылку, из-за чего я чуть не поперхнулась. Клайв объяснил, что ему тоже нужно оставить. Зачем, если он может другую открыть?
Он хотел уйти подготовить все, для моего убийства, но я остановила его своим вопросом.
– Для чего ты выжигаешь дату и время смерти? – мне правда было это интересно.
– Оуу, – он поразмыслил минуту и продолжил, – Это для тебя, глупая. Чтобы ты осознала неизбежность своей смерти. Это дар. Дар ясности.
Он вышел из непонятного дома и куда-то ушёл. Это было моим временем для побега. Попытавшись вырваться, мне удалось не сразу. От наркотиков и мидазолама я шаталась и еле стояла на ногах.
Увидев меня, парень хотел ударить меня, но я сделала это первая, из-за чего он упал. Воспользовавшись, я выбежала из дома, но вокруг было лишь поляна и лес. Скорее Гриффит-парк. Черт.
Клайв вырубил меня сзади и потащил меня за ногу…
Глава 24
Брендон Джон Торрес
Моника хлопнула дверцей транспорта и оставила мне лишь эхо этого противного звука. Я недоуменно смотрел в одну точку, туда, где скрылись ее пшеничные волосы, собранные в пучок, и не мог поверить в то, что она вот так ушла. Сердце билось в истерике. Я отчаянно перебирал мысли, которые крутились в голове, пытался найти верные слова, чтобы правильно донести ей свои чувства.
Как я мог ей объяснить то, чего сам не мог понять?
Черт! Я по ее глазам видел, как девушке больно от моей лжи. Всю ночь я прокручивал наш разговор и то, как она смотрела на меня. Таким взглядом она одаривала Уильяма. Я не хотел у нее с ним ассоциироваться.
Я не хотел так заканчивать. Не так и не сейчас.
Ее голос, ее запах, ее прикосновения – затягивали на шее поводок. Цепи врезались в кожу, они натирали, из-за чего кровь теплым одеялом лилась по моей груди – именно это я сейчас ощущал.
Сидя на кровати, чувствуя ее угасающее тепло, я мог думать только о том, как все исправить. Она назвала меня лжецом, но разве я мог им быть? Да, я скрыл то, что ее подруга в опасности, но только ради ее безопасности. Я считал себя не лжецом, а эгоистом. Разве желания увидеть вновь ее улыбку и этот блеск в глазах – это ложь?
Через час надо выезжать на работу, но я не мог сдвинуться с места. Сердце стучалось, указывая на волнение. Сегодня я снова увижу Монику, может получится ей все объяснить? Приоритетом будет найти Эллисон, но маньяк ведь важнее?
Воодушевившись идеей, что сегодня все наладится и я смогу донести до блондинки свою мысль. Выйдя из душа, я пошел одеваться и после выезжать в участок.
Я приехал достаточно вовремя, поэтому забежав в свой кабинет, я сел в кресло и начал обдумывать то, как же все рассказать и преподнести девушке.
Спустя два часа с начала смены, ко мне неожиданно забежал Лиам. Без стука и предупреждения. Ненавижу, когда так делают. Я спросил в чем дело и он зло посмотрел на меня. Моника явно ему все рассказала.
– Мог же хотя бы мне рассказать про нашу с ней подругу! – прикрикнул он.
Парень явно забыл, что мы не у них дома. Он опомнился и извинился, продолжая.
– Ты видел, как она переживает из-за нее, – виновато произнес друг.
– Я знаю, что облажался. Но хочу все исправить, правда. Она в участке? – поинтересовался я.
Парень как-то замешкался. Он не знал, стоит ли мне что-то говорить или нет, но заметив мой взгляд вздохнул.
– Она вчера хотела напиться… С Клайвом…, – он знал, что именно к нему я ревную Монику. Как и она. Как и он. Что произошло?
– Они встретились в баре и…, – парень опустил голову, но я крикнул на него, – Моника не вернулась домой…
Мир под ногами будто провалился. В смысле не вернулась? Она напилась, я все понимаю, но он же мог привести ее домой. Может, они переспали? Твою мать, даже думать про это не хочу. Блондинка говорила, что только со мной ей не противен секс. Из-за опыта с Уильямом. Черт!
– Ты ей звонил? – я пытался сдерживаться.
– Она не отвечает на звонки и сообщения. Сразу перекидывает на голосовую почту, – он почесал затылок.
Я позвонил в тюрьму, где сидит ее бывший и попросил встречи. Он в любом случае знает этого упыря лучше нас с Лиамом. Я начал искать информацию о Клайве.
Моника не отвечает на звонки и сообщения. Последний кто видел ее – это Клайв. Он знает, как я его ненавижу. Может специально не отвечает? А может что-то случилось? Одно было предельно ясно. Офицер пропал. И это Моника.
В тюрьме нас провели к камере Уильяма и подозвав его к двери, ему надели наручники и открыли дверь. Я прошел внутрь и увидел его нахальную улыбку, а после вопрос: «Что же такой король забыл в этой дыре?»
– Ты расскажешь абсолютно все, что знаешь про Клайва, – зло выплюнул я.
– А мне что с этого? – ухмыльнулся тот.
– Не умрёшь в этой дыре сегодня, – улыбнулся ему я и парень стушевался.
– Ладно ладно, – он противно улыбнулся, – Клайв Хибберт – плохо учился, влюбился в Монику еще в десять лет, но переехал с родителями в четырнадцать куда-то, – начал парень, – У него был неровный нос, импульсивный, немного переходил границы, всегда говорил, что ему одиноко, чтобы привлечь внимание Моники, любил загадки…
– Стоп, остановись, – перебил я его, – Поподробнее про загадки.
Он начал рассказывать о том, что он придумывал их, постоянно загадывал их в детстве и мог часами сидеть за идеями. Твою мать!
Я позвал Лиама и мы быстрее ушли к транспорту. Сев в него, пришлось превысить скорость и сирены включить. У меня словно пазл сложился.
Приехав в участок, я забежал в свой кабинет, ища его фотографии до и после операции, все его загадки, который мы распечатали и которые были в теле жертв и позвал всех офицеров в комнату брифинга.
Развесив на доске его фотографии и загадки, все улики, которые мы только смогли найти за этот месяц против него, я начал говорить.
– Этот человек, – я указал на фотографии, – Наш Сумасшедший пес. Он любит загадки, умен и хитрый, он убил больше ста человек. Неизвестно сколько он этим занимается, – я назвал двух офицеров. Они встали и я продолжил.
– Вы двое отправляйтесь в больницу, опросите его жертву, которую мы спасли.
Кто-то из комнаты решил поинтересоваться, как мы это раскрыли. Вздохнув, я проговорил, что наш офицер, новобранец, у него. Сейчас наш приоритет найти блондинку. Я вызвал все участки на ее поиски и помощь в поимке этого ублюдка. Он все время был у нас под носом.
Закончив с планом, двое офицеров направились в больницу, десять человек отправились на улицы, пятнадцать отправились прочесывать зоопарк. Мало ли, решил вернуться. Все остальные, как и вертолеты пытались найти Монику. Мы наконец-то знаем его личность, но только потому что он похитил офицера.
Офицеры, которых я отправил в больницу, по рации сообщили, что жертве выжгли дату и время спустя десять часов после похищения. И ее готовили к тому, чтобы убить. Значит, у нас есть всего лишь несколько часов, чтобы найти ее вовремя. Может он растянет удовольствие именно с Моникой? Буду надеяться.
Несколько офицеров сидели на телефонах, опрашивая разных людей. Я ждал получения видео с камер наблюдения с того бара. Спустя полчаса мне прислали его, но там не видно, куда именно они поехали. Только как его машина уезжает с парковки. Лиама и Миллера я отправил в бар, ведь геолокация на телефоне Моники показывает, что она там. Точнее, ее телефон.
Вот гад! Специально бросил ее телефон и машину там, чтобы не отследить. Но может кто-то видел, в какую сторону они уехали. Я искал информацию о его местонахождении. На мониторе компьютера высветился его адрес, по которому я отправил спецназ.
Черт! Его там не было. Но Лиам и Миллер сказали, что машина поехала на восток, что совсем немного сужает поиски. Новичок предложил идею.
– Может у него есть какая-то собственность? Или у его семьи? Помимо их огромного дома и его квартиры.
Похвалив парня, я приказал нашим людям искать в этом направлении. Нашли четыре купленных им собственности. Два заброшенных завода в разных городах, одна ферма и один какой-то явно заброшенный дом. Я отправил отряды по двум точкам и позвонил в другие города, чтобы проверили заводы. Главное успеть…
Я поехал следом за спецназ, в направлении фермы. Зачем она ему только?
Через пятнадцать минут мы выбили дверь. Осмотрев всю местность, мы ничего не нашли. Твою мать! Тут вообще пусто. Ни мебели, ни животных, абсолютная пустота. Куда он мог ее отвезти?!
Черт, как нам искать их, если ни в одном из этих купленных зданий их не было?
Мы вернулись в участок, снова принимаясь искать хоть что-то, что могло бы нас привести к ним. Офицеры ездили по улицам и опрашивали около бара и рядом с ним, в больнице пострадавшую и родителей Клайва. Но информации от этого все равно достаточно мало.
Мне нужно искать своего офицера, а не подписывать разные документы! Окружающая тишина давила. Каждая клетка в организме будто схлопывалась, превращая меня в атом. Я не мог заполнить ею пустоту и образовавшаяся дыра в груди источала дикую боль. Рядом с этой блондинкой я оживал и понимал, что больше никогда не смогу этого испытать.
Прошло, наверное, около получаса. Я встал с кресла, чтобы сделать кофе и покурить. Черт, без нее так одиноко и скучно стало. Время медленно идёт, а поиски ни к чему не приводят. Я зашёл на нашу кухню в участке, и вдохнул полной грудью. Гвоздики. Здесь повсюду пахло ею, ведь она часто проводила здесь время вместе с Лиамом или Миллером. Я понимал, что нужно сделать шаг назад, отстраниться или снова стать холодным, но я не мог так поступить.
Отпустить зеленоглазую значило бы погаснуть, а я еще не успел насладиться ее теплом. И вряд-ли когда-то смогу. Казалось, Моники всегда было мало. Даже, когда я ласкал ее, не мог насытиться полностью.
Голод. Эта девушка была им для меня.
Я не мог даже думать о том, что она может быть с кем-то помимо меня. Что с ней может что-то случится. То, что было до нас – сейчас не имело никакого значения. Но вот после ее появления в моей жизни… Мне так хотелось назвать ее своей.
Не выспавшись, я пытался восполнить это очередной чашкой кофе, который не сильно помогал. В груди было ноющее чувство. Меня будто придавило бетонной плитой – ни вдохнуть, ни выдохнуть, отчаянно жажда чистый глоток кислорода. Я давно понял, что у этой девушки есть проблемы. Бывший. Насилие. Страх. Не сложно было все сопоставить, ведь это издержки моей профессии: внимательность и наблюдательность.
Сейчас она борется за свою жизнь. В этом я уверен на все сто процентов. Она сильная и справится со всем. Я лишь надеюсь успеть вовремя. Я не хотел ее потерять.
Я перелил бодрящей жидкости из кофемашины в кружку и после немного разбавил молоком.
Я пытался разобраться в себе, найти объяснение невиданной прежде болезни, поразившей все внутренности, но не мог понять этого. Я никогда в жизни не испытывал подобного. Мне никогда не хотелось нырнуть в бездонные воды океана и утонуть, на полной скорости врезаться в стену или столб.
Однажды, когда я еще был подростком и отец был жив, мы с Алексом гоняли на мотоцикле отца. Я учил его на нем ездить. Он был на отдельном, а у меня внезапно отказали тормоза. Хоть скорость и не была высокой, но я отделался лишь переломами и синяками. Но страх, азарт и адреналин – это бешеный коктейль разных эмоций, которые я никогда не забуду. С ней ощущения были те же самые.
Жизнь без тормозов – именно этого я и хотел рядом с блондинкой. Но у каждого поступка есть свои последствия.
Из мыслей меня вывел Хейз, который что-то нашел. Отставив чашку с нетронутым кофе, я пошел за ним. Мы зашли в зал для брифинга, где уже сидели все офицеры. Какой длинный и тяжёлый сегодня день. На счету каждая минута и секунда.
– И так…, – начал сержант, – Мы проверили все, чем владеет Хибберт. Но не проверили его родителей. Мы знаем, что они переехали из Нью-Йорка, когда ему было четырнадцать лет, но почему? – мужчина обратился к офицерам.
– Может проблемы какие-то?
– Верно, – похвалил Андер офицера Митчелла, – Покопавшись в их прошлом, наши детективы нашли совпадение. За несколько дней до их переезда нашли труп мужчины с похожими ранами. Он оставил несколько улик на месте преступления, но никто не успел допросить ни родителей, ни Клайва, – пояснил сержант. Вот черт, он убивать начал еще ребенком.
– Также мы проверили все, чем могут владеть его родители. Есть их собственный дом, дом в одном из элитных районов и старый магазин, не считая фонда.
Все начали обсуждать как и что он делает и чего добивается. Все стало так сложно. До Моники я давно не патрулировал и просто сидел в кабинете. Но когда пришли эти новобранцы, все изменилось полностью.
Я направил несколько офицеров к магазину, несколько к их дому и спецназ к этому району, с которым я тоже поеду. Я переживал, что и здесь ничего не будет.
Мы выехали почти сразу же, но перед этим я рассказал все спецназу и поделился планом, с которым они все согласились. Собравшись и надев бронежилет, выдвинулись к машинам.
Когда мы вышли на улицу, начался ветер, который шелестел листьями деревьев. Сев следом за спецназом, старался не думать ни о чем, кроме поисков. Но каково же было мое удивление, когда все мысли были о блондинке, когда внутри все сжималось от одного «Брендон» из ее уст… Что со мной не так? Я и сам не осознавал.
Доверие. Заботливость. Страх. Доверие. И так все повторяется друг за другом.
Что мне сделать, чтобы доказать Монике ее нужность и важность мне? Что мне сделать, чтобы она снова доверилась мне? Что мне надо сделать, чтобы блондинка не сомневалась в моих словах и действиях?
В моей груди было какое-то двоякое чувство. Мне хотелось увидеть девушку, вновь услышать ее звонкий и завораживающий смех и голос, очаровательную улыбку, но я понимал, что это все может больше не принадлежать мне… Моника срывала мои тормоза, и я не мог врать самому себе: мне это ужасно нравилось.
Даже от одной мысли, что эта девушка возьмёт и исчезнет, уже хотелось одиноко скулить на луну. Это больно. Она словно могла ускользнуть и из моей памяти. Я переживал. Очень переживал, потому что боялся опоздать. Не успеть. Этот урод способен на всё. Ему плевать, знакомая или подруга, незнакомка или родитель. Ему плевать, кого убивать.
Моника не заслужила всего этого. Она и так пережила ад. Буквально ад. И все из-за ее бывшего, которого мы посадили. Но сейчас… Сейчас ее похитил ее друг детства, которому она доверяла всем сердцем. Если бы не моя ложь и если бы я рассказал все ей, может этого не случилось бы? Это плохой знак, ведь я начал додумывать и придумывать то, чего нет. Но я сейчас не мог по другому. Только это помогало быть на плаву.
Может он уже убил ее? А может она еще жива? Это я во всём виноват. Из-за меня она сейчас неизвестно где и неизвестно, что с ней происходит.
Этот ублюдок хоронит заживо, а после их смерти отравлял жертв ядом, обезглавливал и закапывал всех в разных углах городов. Он не просто убийца. Он психопат, у которого нет чувства самосохранения, какой либо эмпатии. Он отличается от обычных людей.