Эффективное каратэ 2.0. Посвящается немногим

Методические рекомендации при отработке ударов в препятствия

Пожалуйста, помните! При работе в любое препятствие (грушу, мешок, щит, лапу, тамешивари и т.д.) необходимо наносить удары исключительно голой рукой. То есть так, как вы будете бить в ситуации реальной драки. Кисть должна постепенно привыкать правильно ложиться на ту или иную поверхность и укрепляться естественным образом.

Ёще одно весьма важное методическое замечание. Отработав какое-то количество ударов в препятствие, необходимо нанести в два раза больше таких же ударов в воздух с максимальной скоростью. (На форму и технику ударов можно не особо обращать внимание. Главное здесь – максимально возможная скорость. Чуть ниже я пишу про идею «сэйго». Этот подход разумно использовать и в этих упражнениях.) Если этого не делать, то в результате нанесения ударов в препятствия у вас будет серьезно падать скорость. (Тело бессознательно, рефлекторно тормозит ударную конечность перед мишенью.)

Чуть выше я написал про критерии нанесения сильного удара. Однако на то, как болтается мешок, отлетает лапа или проминается щит, обращают внимание практически все. Зато почти всегда забывают обращать внимание на ощущения собственного тела в момент нанесения удара в препятствие. А жаль.

Очень важно наблюдать, замечать и фиксировать их! В какую часть тела пошла отдача? (При правильной технике нанесения удара отдачи не должно быть вовсе.) Сильная ли она? Где находится ваш центр тяжести? В каком положении вы стоите? Устойчиво ли оно? И так далее и тому подобное.

Подобный подход позволит вам в кратчайшие сроки исправить ошибки ударной техники. Ведь препятствия дают уникальную обратную связь, они буквально показывают наши недостатки и изъяны. Чего невозможно понять за тысячи ударов в воздух.

«Шаолиньский принцип»

После того, как мы «нащупали» и начали применять на тренировках «шаолиньский принцип», процесс обучения небывало ускорился. Да, что тут скрывать – просто поперло. Пожалуй, это одно из наших величайших «открытий» («ничто не ново под Луной…», однако, для себя мы этот принцип открыли сами).

Откуда я взял это словосочетание и что оно означает? Много лет назад, когда мне было 17 лет, один мой знакомый (Дима, привет!) рассказал, что знаменитая эффективность шаолиньских бойцов была обусловлена особым методом тренировки. Их ставили в такие рамки, что они не могли совершить ошибку.

Помните у Сунь Цзы «местность смерти» – это такая территория, что если воины пойдут вперед, они выживут, а если назад – то погибнут.

На мой вопрос о примере, вот что он мне рассказал. Для того, чтобы выставить правильный удар цки, на траектории движения руки находилось множество ножей, и если монах, искривлял траекторию, наносил удар неправильно, он немедленно резал руку об один из них. Таким образом, у монахов не возникало желание ошибаться, и они быстро прогрессировали в технике.

Скорее всего, это сказки. Как и множество других сказок о шаолиньских бойцах. Хотя бы потому, что, по сути, никто не знает, что происходило в монастыре Шаолинь, какова была изначальная техника, и что является правдой, а что мифами, легендами, выдумками и PR, связанными с таким раскрученным в современном мире бренде.

Как бы то ни было, само словосочетание мне понравилось, да и сам подход, достоин того, чтобы использовать его на тренировках.

Итак «шаолиньским принципом» я вам предлагаю называть подход, при котором вы затрудняете (а в идеале лишаете) у обучающего возможность совершения им ошибок. То есть вы создаете такие условия, при которых ему проще выполнить правильно, чем не правильно. А раз так, то он будет быстрее прогрессировать, не совершая глупых ошибок. «Шаолиньский принцип» позволяет отрабатывать как технические, так и тактические приемы, то есть готовить реального бойца в сжатые сроки. Приведу несколько примеров использования «шаолиньского принципа». Очень важно отработать стартовый импульс, чтобы первой начинала двигаться именно ударная поверхность. (Подробнее об этом читайте в главе «Техника: общие принципы ударов») Возьмем удар мае-гери. При полноценном нанесении этого удара, то есть когда нога проходит полную амплитуду, у обучающегося существует масса возможностей для ошибок. Вынос колена вперед, раскачивание таза, реверсивное движение руками, плечами и т. д.

Чтобы всего этого избежать, попросите вашего ученика нанести мае-гери с 5-сантиметрового расстояния (расстояние между стопой и мишенью составляет 5 см.). В этом случае он не сможет вынести колено, качнуть таз, не сможет шевельнуть плечами, просто потому что на такой дистанции это ему не поможет. Как только у него возник 100-процентно устойчивый навык старта стопой, он может переходить на отработку дальнейшего разгона стопы, вложения силы остального тела и т. д.

Другим примером является уракен. Можно долго объяснять траекторию движения, но если вы даете возможность обучаемому ошибиться, он это непременно сделает. Соедините кулак и мишень палкой (для этой цели отлично подходит дзё или любая другая палка), и попросите ученика провести кулак вдоль нее. Как только у него возникнет устойчивый навык правильной траектории (т.е. по прямой), переходите к следующему этапу.

Держите лапу в 5 см от кулака, и пусть ученик бьет уракен в это препятствие. А чтобы у него не возникло желание, отводить локоть и как-то им манипулировать, привяжите этот локоть ремнем или поясом к корпусу. Таким образом, вы изолируете все суставы, кроме запястного. Значит, обучающийся будет вынужден наносить сильный, хлесткий удар с расстояния 5 см.

Вот мы и вынудили бойца освоить тинкути, то есть вложение кисти в удар. В других обстоятельствах на это уходят годы.

Как только у него будет получаться сильный удар, разрешите ему отрабатывать уракен с полной траекторией.

Можно долго уговаривать ученика не отступать, но проще поставить его у стены. А про супер эффективное упражнение «идиот с мечом» читайте в разделе, посвященном нашим упражнениям.

Ну, и для завершения этой темы, расскажу эпизод из жизни моего отца. (Должен же я создавать миф, о своем бойцовском клане.) Дело было в конце 50-х. Отец, желая научиться драться, пришел в секцию бокса, которую вел его старший двоюродный брат. Несколько недель отец бил в грушу, затем его (12-ти летнего!) стали ставить в ринг с 14-ти 15-ти летними. Излишне говорить, что следующие полгода отец приходил домой весь в синяках. Но, «хочешь жить, умей вертеться». И постепенно отец научился их побеждать.

Тогда тренер стал приматывать правую руку отца к корпусу. И все повторилось сначала. Еще 6 месяцев достаточно жестоких избиений. Но в итоге отец научился бить в ринге ребят только левой рукой. Заметьте, никто не объяснял отцу способы защиты, принципы перемещений, технику уклонов и т. д. «Спасение утопающего, дело рук самого утопающего».

В силе его удара, я как-то имел возможность убедиться. Мне было 15, отцу 42. На улице к нам пристал один из «главных местных хулиганов». Пока я соображал, как поступить, папа, не вступая в переговоры, ударил левой рукой крюк в челюсть гопника. Этого оказалось достаточно, чтобы тот упал. Конфликт был исчерпан.

Ну, и завершая этот эпизод, хочу заметить, что я ни в коем случае не советую тренировать ваших учеников, как моего отца. Вероятность «сломать», «надломить» их психически значительно выше, чем сделать мастера. «Ничего сверх меры», – как говорили древние.

Родственным к шаолиньскому (но не идентичным) подходом является «бразильская система». Думаю, что читающие эти строки помнят сюжет из «Ералаша», в котором вратаря дворовой футбольной команды тренировали напротив витрины магазина. Здесь использован принцип «увеличения стоимости ошибки», а не исключения возможности совершения ее. Хотя сам по себе подход, весьма не плох.

Это лишь некоторые иллюстрации того, что я называю «шаолиньским принципом». Еще раз повторюсь, если вы хотите кого-то чему-то быстро и эффективно научить, просто лишите его возможности ошибаться. И результат не заставит себя ждать.

Отказывайтесь от устаревшего понимания каратэ

Успех – это движение от неудачи к неудаче

без потери энтузиазма

У. Черчиль

Один из серьезных практиков каратэ Сито-рю (который, впрочем, держится несколько в тени) Хашимото-сан 8 дан Ситорю Сито-кай в ответ на просьбу ученика в пятницу напомнить бункай (прикладную расшифровку ката), который они разбирали в среду, ответил:

«Я отчетливо помню, что мы делали на прошлой тренировке

Но это уже не правильно».

Наверное, я не ошибусь, если скажу, что слово «кризис» в последнее время самое употребимое. Тем не менее, хочется поговорить о важности и даже необходимости внутренних кризисов.

Когда, в далеком 1985 году, я начал заниматься каратэ, то уже через полгода почувствовал себя мастером. Действительно, стойки знаю, удары руками и ногами умею, растяжка есть, силой Бог не обидел. Чего еще нужно? Почему не бросил тогда, как подавляющее большинство тех, с кем начинал? Не знаю. Наверное, все дело в ощущении сопричастности чему-то таинственному, запретному, практически секретному (тогда еще за это могли посадить).

Еще года через полтора, я ясно осознал, что тогда была фигня, а вот теперь-то я настоящий мастер. Еще года через три, когда ко мне, девятнадцатилетнему на тренировках подходили взрослые дядьки и просили научить их «так быстро и высоко бить ногами», я познакомился с молодым человеком. Кратко бросив взгляд на мою технику, он заметил, что техники ног у меня нет совсем, а техника рук у меня не плохая, но, при условии, что я …однорукий.

Первой моей реакцией, естественно, было: «А кто ты такой?! Может, тебе накостылять?» Скажу прямо, у меня были для этого все шансы: я крупнее, моложе, физически сильнее, выносливее. Но, после того, как эмоции слегка улеглись (только через несколько дней) мне пришлось согласиться, положа руку на сердце, что он был прав.

Моя депрессия длилась полгода… Как же так?! Столько сил, труда, пота, синяков, крови! И все коту под хвост?! «Пять лет занятий каратэ, а, оказывается, еще и не начал заниматься», – негодовал я. Негодовал, но тренировался. Сложно сказать, почему. Наверное, сила привычки. Просто тело привыкло получать физические нагрузки и «куксилось», оставаясь без них.

Где-то за год я исправил (как тогда думал) технику и все опять стало хорошо. После этого 4—5 лет я тренировался в свое удовольствие с моим постоянным напарником (с которым мы прозанимались в итоге 17 лет. Жора, привет!). Время от времени я встречался с тем молодым человеком, чтобы снова услышать замечания по технике каратэ. И снова работал над ее совершенствованием в свое удовольствие.

А потом я встретил «своего» наставника. Его техника Ситорю – уникальна (по сути, соответствует уровню шихана, т.е. хранителя, эталона, образца техники). По сравнению с его моральными качествами самураи из легенд – несмышленые детишки. Вот оно – нашел! – решил я. Буду потеть, тренироваться изо всех сил, вкалывать – и все получится! Я стану таким же мастером!

Со свойственным мне упорством, я начал тренироваться. Однако, вопреки моим ожиданиям, лет через восемь я стал ясно осознавать, что чем больше я тренируюсь, тем… хуже у меня получается. Следующие два года я занимался, попеременно погружаясь то в состояние депрессии, то раздражения на весь мир и себя в том числе. Как же так, что за фигня?! Я тренируюсь как ненормальный, а получается все хуже.

Два года – достаточный срок для глубокого анализа. Я ясно осознал, что моя главная ошибка заключается в том, что я занимаюсь не своим, а чужим каратэ. Я понял довольно простую мысль – у каждого свое каратэ. Это как в школе нас учат писать по одним прописям, а почерк у всех разный.

После того, как я принял ответственность за свое каратэ на себя результат не заставил себя ждать. В течение года я пересмотрел технику и тактику, которым меня обучали, и отказался от 80%. Вместо этого пришла новая, значительно более реалистичная. Был ли у меня в этот период кризис? Конечно, нет! А бывает ли у вас кризис после выздоровления? Я радовался тогда и продолжаю радоваться сейчас, как человек, сделавший генеральную уборку в доме и выбросивший весь хлам из него.

К чему я все это рассказываю? Несколько лет назад я наткнулся на замечательное высказывание: «Большинство людей гордятся двадцатилетним опытом. Но в действительности они имеют однолетний опыт, повторённый двадцать раз».

Оно во многом и послужило спусковым крючком к моему нынешнему пониманию. Действительно, как часто мы пересматриваем свои жизненные ценности, точки зрения, мнения? Один раз в жизни? Никогда? Я помню, как я гордился стабильностью своих взглядов: «Я консервативен, я не склонен изменять себе, я человек с устоявшимся мировоззрением и взглядами и т. д. и т.п.».

На самом деле, вы не можете сделать шаг вперед, пока не осознаете ошибочность своих предыдущих суждений. Это далеко не всегда приятный процесс (удовольствие от моих кризисов в каратэ я научился получать только сейчас. А от других кризисов – пока только учусь). Но, пока вы не почувствуете, что ваша предыдущая точка зрения неверна, вы не сможете сделать следующий шаг в своем развитии.

На каком-то этапе для вас это было истиной. Но теперь, сделав следующий шаг, вы встали на нее как на ступеньку. Вы отрицаете свое предыдущее мнение и утверждаете новое. И так до бесконечности. Более того, чем быстрее вы поймете ошибочность своих нынешних взглядов, тем скорее откажетесь от них в пользу новых. Которые, даст Бог,…тоже отвергнете.

Здесь существует один принципиально важный момент: – вы должны осознать на практике, прожить на опыте ложность своих убеждений. Умственное отрицание не поможет! Я могу знать даже больше Будды. Но, знать, не значит уметь! Очень важно прожить знание, превратив его в собственный опыт. Только теперь вам есть от чего отказаться. До этого момента вы можете лишь одну концепцию заменить другой.

Так что же, учиться на чужих ошибках нельзя? Вот именно! У каждого из нас своя уникальная жизнь, свой уникальный опыт, свои уроки. То, что для одного – ошибка, для другого – главное откровение в жизни. Поэтому, на Востоке говорят, что «лучший ученик тот, кто совершает каждую ошибку не более одного раза».

Обратите внимание на технику отцов-основателей каратэ в СССР. Никого не хочу обидеть, но, в подавляющем большинстве случаев, их техника перестала развиваться примерно в те же времена. Десятилетиями они совершают практически те же детские ошибки. Например, заваливая плечи или руки назад во время ударов мае- или маваши-гери.

Что это мы все про других, а вы уважаемый читатель, давно пересматривали свою технику (в своих неоднократных кардинальных переменах я уже не раз исповедовался)? Когда вы в последний раз ставили под сомнение, казалось бы, незыблемые догмы?

Когда я впервые пришел в зал к сэнсэю Омори Хироси (стиль Конно-дзюку), он попросил меня продемонстрировать ему цки. «Зачем вы отдергиваете руку?» – поинтересовался он. В этот момент я впервые задумался над ударом, который к тому времени выполнял более двадцати лет. Первой моей реакцией было: «Странный вопрос». Затем я пришел в некоторое замешательство: «Меня так научили», – неуверенно ответил я. Как раз в этот момент сэнсэй Омори сказал: «Попробуйте не отдергивать руку».

Поначалу это движение мне показалось нелогичным и вычурным, однако, очень быстро, буквально через несколько повторений, оно уже ощущалось как естественное, как-будто я так делал всегда (лишнее доказательство правильности именно этого нанесения цки). Попробуйте и вы (и не думайте о возможности захвата бьющей руки противником – просто попробуйте).

Сколько же у меня, (а у вас?) еще подобных, принятых на веру много лет назад совсем не очевидных и не однозначных догм, которые я продолжаю выполнять, не оценивая их критически, не пересматривая на новом этапе понимания техники.

В России вообще принято ценить «стабильность». Люди гордятся тем, что проработали на одном месте 20, 30 или 40 лет. Интересно, чему новому можно научиться на одном и том же месте (ситуацию, когда человек пришел рабочим, а уволился директором предприятия, я не рассматриваю из-за ее исключительности) после хотя бы трех лет работы?

Любопытно, что и психологи, и йоги (необычное единодушие) советуют раз в пять лет существенно менять образ жизни (квартиру или хотя бы обстановку в ней, работу, место жительства, хобби, круг общения и т.д.). А многие американцы еще именно так и поступают: абсолютно естественной ситуацией является переезд в другой город или штат, получив там работу.

Давайте вернемся к самому началу. Когда я услышал о сэнсэе Хашимото, то сначала испытал смешанные чувства восторга и преклонения. «Ну, ни фига себе – подумал я – вот он крут!» А после того как мои эмоции несколько улеглись я приступил к очередному коренному пересмотру всей своей техники.

Что же в итоге? Как можно скорее отказывайтесь от устаревшего опыта! Отвергайте любые застарелые догмы. Чаще проверяйте свои мнения и точки зрения: все ли еще они актуальны? Или уже давно превратились в отживший свое хлам. При малейшем подозрении на «ветхость» отбрасывайте их без сожаления. И помните: «Дважды в одну реку нельзя войти».

Не проиграть

Не думай о том, как победить, а думай о том, как не проиграть.

Фунакоси Гитин

В спорте целью является победа. В будо же другое, здесь важно «не проиграть».

Мотонобу Хирониши

В отличие от спорта главной целью настоящих боевых искусств является не проиграть. Не важно, каким образом вы вышли из опасной ситуации. Вы могли продемонстрировать великолепную технику, могли нокаутировать противника первым же ударом. А могли, неуклюже вывернувшись из его захвата, пнуть в колено и убежать.

Если вы вышли из опасной ситуации без потерь или с минимальными потерями, защитили себя и своих близких, то тем самым можно считать цель достигнутой: вы успешно завершили поединок.

Вам не дадут за это медали, арбитры не оценят ваше мастерство, вряд ли про вас снимут передачу, посвященную чемпионам в том или ином виде единоборств. Но, что значительно важнее, не напишут некролог в местной газете и не сообщат о вашей безвременной кончине родственникам. Поэтому в отличие от спорта – главная цель боевых искусств – не проиграть. Выйти из ситуации с минимальными потерями или вообще без таковых. Пожалуйста, не забывайте этот принцип, отрабатывая технику и тактику боя.

Резюмируя вышесказанное, хочу привести слова сэнсэя Конно Сатоси: «В спорте главное – победить. В бою главное – не проиграть». Если вы защитили себя, другого человека, нечто ценное, то тем самым уже победили. И совсем не важно, продемонстрировали ли вы великолепную технику или взяли агрессоров на понт. Проскочили на супер скорости противнику за спину или, схватив камень, отогнали нападавших. Победили врагов в партере или убежали. Главное выполнить необходимую задачу: выжить, защитить, покинуть опасное место.

И в завершение цитата из «Окинавского каратэ» Бишопа (стр. 85). «Кафу Кодзё рассказал мне… Во время Второй мировой войны его отправили на Филиппины, и однажды когда он в одиночку пробирался сквозь джунгли, его внезапно окружили около 20 филиппинских партизан. При виде их Кодзё принял стойку и издал громкий крик…».

Давайте прервемся на секунду. Как вы считаете, что произошло потом? Уверен, что большинство читателей, воспитанных на кинофильмах, подумают, что дальше завязалась ожесточенная драка (ведь дело происходило на войне), в которой Кафу победил, ведь он сам рассказывает эту историю. Угадал? А вот и нет! «…при котором один из филиппинцев сейчас же убежал, а за ним в замешательстве последовали и остальные сбитые с толку партизаны. Кодзё побежал в противоположном направлении, скатился вниз по склону холма и продолжал свой путь».

Хочу обратить ваше внимание, что эту историю (которая с нашей точки зрения его совсем не красит) рассказал сам Кафу Кодзё. Думаю, он это сделал потому, что с точки зрения воина он одержал блестящую победу. Еще бы, не вступая в драку, одолел (заметьте, я не пишу «победил») 20 врагов!

Сэйго!

«Если каждый следующий удар не лучше предыдущего, то какой в нем смысл?» Таким образом, я бы сформулировал принцип прогресса в боевых искусствах. К сожалению, вместо этого подхода большинство подпадает под действия другой пословицы. «Многие думают, что они 20 лет занимаются каратэ, хотя на самом деле они занимаются каратэ 20 раз по одному году». Поэтому основным критерием развития в боевых искусствах является то, что каждое следующее ваше действие, каждая следующая отработка, каждый следующий прием должен быть лучше предыдущего. Быстрее, сильнее, четче, координированнее и т. д.

Более того, в японских боевых искусствах есть такое понятие, как «сэйго». «Сэйго» в переводе означает «последний» (кого раздражает это слово, может переводить «крайний»). Идею, заложенную в этом подходе можно сформулировать следующим образом. Допустим, вы отрабатываете какие-то удары. Первый удар вы должны выполнить с максимальной скоростью. Максимально возможной скоростью. Второй удар вы должны выполнить со скоростью в два раза выше предыдущей. Третий удар со скоростью в 2 раза выше второго и так далее. 10-й или «сэйго» вы должны выполнить так, как будто ваш предыдущий удар, это очень медленная и очень неуклюжая техника. А вот «сэйго», то есть «последний», вы выполняете с предельной, «сверхвозможной» концентрацией. Только таким образом и разумно отрабатывать технику боевых искусств. (Не забывайте про «иккен хисацу в кубе»)