Россия – Уроки на завтра

4. Знания по-советски

СССР нет уже больше 30 лет, а споры о том, каким было советское прошлое, с каждым годом становятся лишь яростнее. При этом мнения абсолютно полярны. «Не было туалетной бумаги!» – говорят одни. «Зато был Гагарин!» – парируют вторые. Так и научно-образовательную систему СССР можно нарисовать в исключительно чёрном цвете и снежно-белом. Только красок больше двух, а их оттенков и вовсе не сосчитать.

Быт советского человека был убог. При этом можно утверждать, что советские люди жили в роскоши, поскольку то, что на Западе являлось достоянием элиты, в СССР было доступно большинству. Опера, балет, театр, элитные виды спорта вроде парусного и альпинизма – всё это стоило копейки, а то и вовсе доставалось даром. Знаменитый футболист Андрей Шевченко вспоминает советские времена как переизбыток спорта и учебных заведений. Иностранцев особенно удивляло последнее. Неужели ребёнок простого работяги может не только в вуз поступить на государственный кошт, но и без финансового напряжения для родителей учиться музыке? А вот мог. Потому что государство провозглашало: знания – высшая ценность. Даже во время войны, когда каждый человек на фронте был на счету, студентам давали отсрочку до получения диплома. Знакомый американец благодарен по гроб жизни за то, что такой подход косвенно сказался и на его судьбе, а может, и спас от смерти. Когда в СССР запустили спутник, в Штатах решили не призывать в армию школьных учителей физики и математики, отчего он избежал войны во Вьетнаме.

Ленин всегда с тобой

Советская власть искренне хотела формировать всесторонне развитую личность, а не винтик для технологической цепочки, как при капитализме. Насколько успешной и гармоничной оказалась задумка, стоит поговорить отдельно. Более того, именно перекос в сторону духовных потребностей в ущерб материальным в конечном итоге советский проект и погубил. Холодную войну в итоге вы謬грали не ядерные арсеналы, а полки супермаркетов и стойки баров. А могло ли быть иначе?

Ничто так не повредило науке и образованию, как партийно-идеологическая удавка. Не вписались в марксистскую картину мира генетика и кибернетика, объявленные лженаукой. Ещё в 60-е академик Глушков предложил компьютеризировать страну, но мозгов у кремлёвских обитателей не хватило понять всю важность идеи. А ведь могли оказаться первыми в мире.

В тесные рамки указаний и мудрых мыслей вождей загонялось всё и вся. При написании мной диссертации сменилось три генсека родной коммунистической партии. Доцент Военно-медицинского факультета при Горьковском мединституте Гарри Таруашвили рассказывал анекдотический случай. После публикации мемуаров Брежнева объявили о политзанятиях на тему:

«Медицинские аспекты книги «Малая земля». Именитые профессора и доценты перелопатили небольшую брошюрку вдоль и поперёк, но аспектов так и не нашли. Первый раз ждали занятий с нетерпением. Докладчик начал с фразы: «Как мудро заметил Леонид Ильич, на юге холод переносится гораздо тяжелее, чем на севере…»

И кто теперь всерьёз скажет, что над бездарным партийным вмешательством потешались зря. Идеология калечила школьные и институтские программы, порождала лицемерие и начётничество, хотя, может, и не такое свирепое, как в нынешнем ЕГЭ. Изуродовать умудрились даже изучение иностранных языков, заставляя заучивать монологи о величии Ленина и мерзости империалистов. В итоге ученик не знал, как будет ложка-чашка, но уже освоил на английском термин «балансирование на грани войны», который, как потом оказалось, знают далеко не все англичане и американцы. Конечно, язык можно было выучить самостоятельно. Но за исключением спецшкол и профильных факультетов преподавание его было проформой. Не иначе, чтобы исключить контакт со шпионами и воздействие вражеской пропаганды. Ведь не зря радиостанции на иностранных языках не глушили – в отличие от их же программ на русском – всё равно советский человек ни черта не поймёт…

Профанацией было и поголовное оболванивание всех без исключения такими предметами, как истмат, диамат, политэкономия, научный коммунизм и научный атеизм. Как и вообще навязывание обучения тем, кому оно не нужно в принципе. Учащиеся ПТУ спрашивали: «А что, без знания литературы я крановщиком не стану?» По одной программе готовили и в ПТУ, и в МГУ.

Только учись!

Однако та же самая избыточность при всех её минусах была и благом. Только учись! Работаешь – не беда, есть вечернее и заочное обучение. Не хочешь связываться с учёбой всерьёз – вот тебе масса курсов повышения квалификации. Хочешь расширить кругозор – есть общество «Знание», политпросвет, бюро по пропаганде литературы, музыки, кинематографии. Множество красочных, на хорошей бумаге просветительских журналов. Потому если о качестве советской колбасы можно и нужно спорить, то качество советского образования бесспорно. Писатель Акунин утверждает ,что в советском вузе получил образование лучше оксфордского.

Знакомый говорит, что таких детсадов, которые имелись в Москве в 80-х, в Англии нет до сих пор. Он окончил частную английскую школу и колледж, но твердит, что таких преподавателей, как на журфаке МГУ, не встречал. Говорят, советские учителя мало зарабатывали. Но доход учительницы, правда вместе с репетиторством, не уступал зарплате подполковника. А уж о социальном признании говорить и вовсе не стоит. Вузовские же преподаватели в табеле о рангах вообще стояли едва ли не на первых местах. Неслучайно нувориши толпой кинулись покупать себе научные степени, едва такая возможность появилась. Зависть и скрываемый комплекс неполноценности проявились наконец-то, и я смогу называться доктором и профессором…

Увы, в наше время этот институт деградировал, не говоря уже о звании учителя. Педагоги воспринимаются как обслуга, лузеры. Соответственно рухнуло и качество образования. Сегодня преподаватели даже элитных московских вузов, таких как ВГИК, поражаются невежеству своих абитуриентов. Что ж, постепенно ценности меняются. Может, к огромному числу дипломов о высшем образовании добавится и массовая образованность? Тогда можно будет пожёстче поругать образование советское. Пока же приходится признать, что оно обеспечивало более высокое качество человеческого капитала – главного богатства любой страны. Огульно же хулят ненавидящие всё советское младореформаторы. Правда, никто пока не сказал, что реформы не удались из-за плохого советского образования или из-за того, что плохо учились. Спасибо и на том.

5. Почему мы тоскуем по советской милиции

Наполеон определял минимум для нормальной жизни рядовых граждан так: «Булочник должен печь хлеб, а полицейские должны ловить воров». Впрочем, иной раз личная безопасность оказывается важнее хлеба насущного. Потому неудивительно, что зачастую наши граждане начинают с сожалением вспоминать: мол, раньше-то было о-го-го как спокойно, не то что нынче!

В СССР проще было поддерживать порядок. В этом могли убедиться даже те, кто в советское время не жил, – достаточно съездить в Белоруссию. В Минске в маленькой гостинице за канцелярским столом дежурная, никакой охраны, двери круглые сутки нараспашку. Не страшно ли одной? «Да что вы – я ночью по спальному микрорайону не боюсь одна ходить!». Такой вот порядок у Батьки.

Нынешнее российское общество устроено гораздо сложнее. Неузнаваемо поменялась и преступность. Милицейский генерал и депутат Госдумы Гончаров так объяснял отличие: «Раньше грань была чёткой: есть порядочные люди и есть преступники, к которым относились как к социальному дну. А сейчас преступник может ехать в «Роллс-Ройсе» и его будут считать элитой». Появились и новые виды преступлений, практически неведомые при социализме, – терроризм, наркомания, хакерство. В советское время милиция кратно превосходила преступников по техническому оснащению. Сегодня компью¬теры, роботы, любое оружие есть и у преступников. Вспомним эпизод из советской действительности: в Казахстане преступники захватили автобус с заложниками. Один террорист посадил на колени ребёнка и приставил к голове пистолет. 18 секунд понадобилось «Альфе», что

бы уничтожить бандитов, при этом никто из заложников не пострадал. Сравним это с штурмом коттеджа, где забаррикадировался подозреваемый с целым арсеналом огнестрельных стволов и гранатами. У советских бандитов такого оружия и быть не могло.

Закон превыше всего

Но главное всё же в другом – прежде куда тщательнее соблюдались принципы неотвратимости наказания и уважения к букве закона. Надзиравший за КГБ прокурор Нагорный рассказывал, что в деле знаменитой Берты Бородкиной (Железной Беллы из Геленджика), расстрелянной за миллионные хищения, было задокументировано всё вплоть до последнего комплекта постельного белья. Хотя при огромных объёмах изъятых денег и ценностей отслеживать историю таких мелочей не требовалось. Соответственно и правоохранителей уважали. В том числе сами бандиты. Генерал-лейтенант Виневский начинал в Ленинграде постовым милиционером. Рассказывал: обходишь места, где кучкуется сомнительный элемент, только глянул – замолкают, встают. Посягательство на правоохранителя считалось ЧП союзного масштаба.

Неидеальная система

Как же эта идеальная в глазах тех, кто ностальгирует по советскому прошлому, система вдруг прекратила своё существование? Или, может, она не была такой уж идеальной? Или дело вообще не в самой системе, а вернее, не только в ней? Ведь очевидно, что никакая правоохранительная система сама по себе не существует. Отсюда и уровень коррупции и прочих грехов, присущих всему обществу. Какой запрос правоохранителям может сформировать общество, где массово не уважают закон? Где на госканалах крутятся сериалы, показывающие умных и благородных бандитов на фоне алчных и глупых правоохранителей? А кого в 90-е могли подготовить вузы, куда поступить и где учиться без денег было невозможно? Вот и расхлёбываем нынче «привет из прошлого».

Потенциальных Жегловых и Анискиных нынче никак не меньше, чем раньше. Им надо только позволить проявить себя. Реформы 90-х в области правоохранения, как и во всех других сферах, закончились тем, что из прошлого взяли худшее, пополнив его таким же худшим, взятым из исковерканного зарубежного опыта. Можно ли всё это изменить? Можно. Вот только для этого мало будет реформировать одну лишь правоохранительную систему – сначала придётся менять всё общество.

6. Два лица советской медицины

Люди старшего поколения до сих пор приводят советскую медицину как одно из самых главных благ, которые полагались гражданам Страны Советов. Противники «совка» парируют – в 1990 году СССР выделял на здравоохранение 3% валового продукта, а современная Россия в 2019-м отстегнула целых 5,7%! Всё так. Да и медицинская техника с уровнем лекарственного обеспечения сегодня на порядок лучше, чем были в СССР. Но почему же тогда Советский Союз состоял в мировых передовиках по продолжительности жизни?

У советской медицины была одна особенность. Страна постоянно готовилась к войне, и это давало свои плоды. Случись тогда пандемия вроде нынешней: военкоматы мгновенно бы мобилизовали десятки, если не сотни тысяч дополнительного медицинского персонала, армия развернула бы полевые госпитали, а все структуры власти мгновенно пришли бы на помощь медикам. В 70-е автоматчики блокировали карантинные холерные районы на юге страны. И никто не рассуждал, насколько это отвечает правам человека.

Медицина была максимально приближена к человеку. Львовской фирма «Радуга». Предприятие местной промышленности стояло в самом низу индустриальной иерархии страны, работали на нём несколько сотен человек. Но прямо на территории имелась своя медчасть с врачом-терапевтом и даже со стоматологическим кабинетом. Григорий Явлинский, который двинулся в большую жизнь с этого предприятия, не даст соврать. Зашалило здоровье – прямо, не снимая спецовки, заходи к врачу. Заболел зуб – услуги стоматолога в помощь. И на случай производственных травм можно отреагировать ещё до приезда скорой.

А какие великолепные медицинские части и больницы были у флагманов индустрии! Особенно славились железнодорожные. На маленьком деревообрабатывающем предприятии в городе Апшеронске прямо на территории построили санаторий-профилакторий с сауной и закрытым термальным бассейном. Существовали студенческие, физкультурные поликлиники. Своя медицина была у силовиков. Даже не в центральных, а в окружных госпиталях Министерства обороны, где вместе лечились офицеры и солдаты-срочники, условия были такие, до которых многим современным больницам ещё очень далеко.

Медики были высокой квалификации. Вот почему советских врачей сегодня можно найти во всех странах мира. При этом медик, признанная лучшим врачом Израиля, окончила мединститут вовсе не в Москве, а в Черновцах. Довелось обратиться за медицинской помощью в Израиле. Естественно, к бывшему соотечественнику. Другой посетитель оказался работником этого лечебного центра и, как и остальные его коллеги, стремится прийти на приём к «русскому», считающемуся самым лучшим диагностом.

Лечиться даром – даром лечиться

Эта поговорка советских времён точно подмечала недостаток бесплатной медицины. Понятно, что повальный блат широко был распространён в советской медицине. Все норовили попасть к хорошему специалисту. Соответственно это способствовало и конкуренции, и желанию повысить квалификацию, и росту благосостояния. Размер благодарности был невелик: букет цветов, коробка конфет, бутылка коньяка. Но у медиков открывался доступ к заветному дефициту товаров и услуг. По принципу «ты – мне, я – тебе».

Куда омерзительнее блата была не до конца изжитая и сегодня система спецполиклиник и спецбольниц для номенклатуры. Она не только противоречила базовым принципам социализма, но и не позволяла начальству оценить реальный уровень медицинских услуг для рядовых граждан. В том же Израиле принцип одинакового доступа к государственной страховой медицине соблюдается неукоснительно. Один знакомый лежал в палате после операции с послом. Другой, ожидая обследования, увидел, как телохранители выкатывают из кабинета компьютерной томографии тогдашнего премьер-министра страны Ариэля Шарона.

Но в СССР все стремились попасть в спецбольницу не просто так, а потому что обычные медицинские учреждения были оборудованы из рук вон плохо. Именно высокой технологичностью современная медицина выгодно отличается от советской. Клиники мирового уровня работают не только в Москве, но и в регионах. Нельзя не приветствовать и появление альтернативной платной медицины. Она избавила государственную от блата, коррупции, нанесла удар по номенклатурной медицине, благодаря ей значительно повысился уровень целых отраслей. Но не бывает хорошего без плохого. В частной медицине уже работают 10% всех врачей. И это те, кто ушли из государственных клиник. Ушли, само собой, лучшие.

А вот из советского здравоохранения не всегда берут лучшее. Взять тот же институт главврачей, которые зарабатывают намного больше врачей рядовых, да ещё и испытывают сильный соблазн злоупотребить служебным положением. В Америке, да и не только, всеми хозяйственными делами руководит генеральный менеджер, а медики занимаются исключительно лечением и ничем другим. Как заявил генеральный менеджер крупной больницы в штате Колорадо: «Они нам слишком дорого обходятся, чтобы разрешать им заниматься чем-то другим».

Медицина – не услуга

К сожалению, у нас врачи обходятся недорого. Поэтому к советской бумажной волоките добавилась новая – силовики чуть ли не в открытую объявили охоту на «врачей-убийц» и «врачей-взяточников». Хотя от ошибки не застрахован никто, а взяткой подчас называют даже искреннюю благодарность, выраженную пациентом доктору за успешное лечение. В Америке врачи таких проблем не имеют, и не потому, что умеют лечить без ошибок. Просто каждый врач платит страховку, которая спасает в случае чего. Потому недаром медики уже который год твердят, что сложившуюся систему давно пора пересмотреть. Поставив во главу угла именно человеческий капитал.

Статус врача потерял сакральность, которой обладал в советские времена. Нападения на медиков, немыслимые прежде, стали обыденностью. Медицина официально стала сферой оказания услуг. Но оказание медицинской помощи всегда априори предусматривало милосердие. А понимание медицины как услуги делает его ненужным, как и клятву Гиппократа. И если учесть, что люди, увы, стали жёстче и бессердечнее, то стоит ли удивляться участившимся случаям выбрасывания больных на мороз? Или взять недавний случай с самостоятельно прооперировавшейся 92-летней старушкой в Выборге…

Советские больницы часто напоминали богадельни и пансионы. Только в русском языке появилось выражение «лежать в больнице». Пьяные вечеринки, случайные романы были там обычным делом. Сейчас же мы впадаем в другую крайность – исчезает понятие выхаживания больных. Сокращается время пребывания в неврологических отделениях после инсульта. С одной стороны, всё правильно – революционно обновились технологии, операции стали малоинвазивными. Но как бы борьба с лежанием в больнице не отразилась на лечении. Всё хорошо в меру. В советской больнице лежали 10 дней после несложной полостной операции. Сегодня в Израиле такую операцию делают даже не в больнице, а в поликлинике. Вышел из наркоза, выпил стаканчик чайку – и везите, мама, мальчика на такси домой. Даже после удаления желчного пузыря сразу домой, а через неделю на работу. И всё же услуга услугой, но больница – не авторемонтная мастерская. Давайте заимствовать полезное, а не худшее.

7. Деды выживали

Царская Россия при всех её недостатках была практически неуязвима для санкций. Благодаря так называемой экономической автаркии она обеспечивала себя буквально всем – от иголки до паровоза. Кроме того, её промышленность была очень гибкой. Когда Первая мировая война неожиданно затянулась и возник «снарядный голод», то очень быстро боеприпасов наштамповали столько, что их хватило не только на Первую, но и на все последующие войны.

Дефицитная экономика СССР такими возможностями не обладала. К тому же все соки из неё высасывали военно-промышленный комплекс и односторонняя братская дружба. Верны ли утверждения, что добили её западные санкции?

Спору нет – страну они определённо ослабили. Хотя куда значительнее на судьбу СССР повлияло падение мировых цен на энергоносители. Конспирологи видят в этом вражеские происки. Но куда более вероятная причина кроется в цикличности мировой экономики. Зато отсутствие доступа к передовым технологиям, пусть и не полностью, компенсировала собственная мощная наука, но ещё более мощная разведка. Например, известно, как разведчики перевезли через границу гигантскую по размерам электронно-вычислительную машину фирмы IBM, которую затем в СССР взяли за образец.

Самое интересное, что советские люди практически ничего о западных санкциях, кроме бойкота московской Олимпиады, по сути, и не знали. Партия старалась не волновать граждан глубокими рассуждениями об экономике. Пропаганда настойчиво проводила мысль о том, что социалистическая экономика успешна и несокрушима. Поэтому признать публично, что прекращение поставок из-за границы труб большого диаметра или нехватка передовых зарубежных технологий могут сильно навредить, было никак невозможно. В критике «загнивающего Запада» порой мелькало упоминание поправки Джексона – Вэника, на основании которой и вводилось эмбарго, однако чаще чисто в идеологическом плане (мол, всё из-за евреев, которых СССР якобы не выпускает в Израиль). И даже Горбачёв, вместо того чтобы честно рассказать о внешних причинах нарастающих экономических проблем, начал жонглировать абстрактными понятиями «перестройка» и «ускорение», значение которых остаётся тайной до сих пор.

Всё это было очень серьёзной ошибкой, которой Запад умело воспользовался. В направленной на СССР пропаганде о санкциях и их последствиях для простого советского человека не говорилось. Наоборот, его всячески облизывали, во всех бедах виня коммунистов и обещая после их ухода «мир, дружбу, жвачку» и всякие блага. В итоге отношение к Западу в обществе сложилось достаточно благоприятное, его язвы считали выдумкой советской пропаганды. А в угаре перехода к новой жизни как-то и не заметили, что те же санкции Джексона – Вэника, введённые некогда против коммунистов, продолжали действовать ещё десятки лет после их ухода. И отменили их, только когда уже ввели новые санкции против России.

А сейчас дойдёт?

Безусловно, нынешняя Россия гораздо более уязвима, чем СССР и тем более Российская империя. Вхождение в глобальную экономику было неизбежным процессом, но проведённым бездумно. Когда в 90-х рушились целые направления в науке, технике и экономике, реформаторы говорили, мол, будем продавать за границу нефть, газ и другие ресурсы, а что надо – купим. Вон все бегут в постиндустриальную экономику, и мы туда же! Вполне естественным вопросом «а если не продадут или нефть вновь станет по 8 долларов?» никто не задавался. В 2000-х спохватились, озаботились продовольственной безопасностью – в результате прокормиться мы сегодня можем сами. Одновременно огромные деньги были закачаны в «Роснано» – как заявлялось, для создания передовых технологий. Но созданных на её основе устройств мы так и не увидели. А эффективный менеджер Чубайс перекинулся на зелёный энергетический переход и даже теперь, после исключения России из всех возможных организаций, требует идти в западном фарватере, прося государственную помощь на развитие сомнительных зелёных проектов. Возникает сомнение: гражданином какой страны ощущает себя Анатолий Борисович? Как бы не лопнуло у народа терпение, не одел бы он реформатора в телогрейку и не отправил помощником экскаваторщика на разрез, где уголь добывают открытым способом. Вот это и будет переход – хоть и не зелёный, зато с реальной и неоспоримой пользой для общества.

Гораздо выше сегодня и психологическая уязвимость. Советские люди были крайне неприхотливы, жили под лозунгами «лишь бы не было войны!» и «никогда хорошо не жили, не хрен и начинать». О многих привычных сегодня для всех бытовых удобствах они даже не подозревали. Были закалены трудностями, рукасты и изобретательны. Потеря привычного жизненного уклада скажется на нынешних россиянах болезненно. Усугубляет ситуацию и внезапность. После введения крымских санкций пропагандисты действовали ещё хуже своих советских предшественников. Те просто не говорили о санкциях, а эти над ними насмехались, вбрасывая залихватские лозунги типа «не смешите мои «Искандеры» и «так Дерипаске и надо». Хотя набор продуктов на столе у Дерипаски не поменялся, а вот простые люди из-за санкций против него лишались работы и недосчитывались денег в кармане.

Благо заботливый Запад помог прозреть. Сегодня ни у кого не должно остаться иллюзий, что воюет он не только с олигархами и властями. Самый жестокий удар нанесён по простым людям. Вместо того чтобы по примеру зубров холодной войны разделить власть и народ, нынешние политики возбудили ненависть к себе. Мало кто из россиян теперь поверит, что правители на Западе ночами не спят и думают, как облегчить их жизнь. Нуланд и Блинкен далеко не Киссинджер и даже не Бжезинский. Те консолидировали общество вместо его разделения. Нынешние санкции оказались ещё и обоюдоострыми, и по простым жителям Запада ударили даже быстрее, чем по россиянам. В разы выросла коммуналка, закрываются предприятия. Литр солярки в Австрии стоит уже 3 евро.

Как карта ляжет

Первый удар санкции наносят не по карману, а по психике. Провоцируют панику. В Сербии, где санкции ещё даже и не замаячили, за два дня раскупили столько продуктов первой необходимости, сколько обычно магазины продают за два месяца. Мешок муки, как ни отговаривал его сын, купил даже отец президента Вучича. Тот только развёл руками: «Ну как я могу вас убедить, если отца не смог?» Только изобилие товаров в магазинах, как это было во время ковидного локдауна, и удержание цен способны сбить ажиотаж. Шапкозакидательские заявления, что нам-де всё нипочём, больше не работают. Мол, Иран десятки лет под санкциями, и ничего. Это так, но при наличии «чего» – было бы лучше. Понятно, что надо самим производить, закупать, воровать технологии. Нужна слаженная программа действий управленцев, дипломатов, разведчиков.

Делать какие-либо прогнозы, тем более долгосрочные, дело не только неблагодарное, но и авантюрное. Слишком много непредсказуемых факторов. Обратимся лучше к статистике санкционной политики. Согласно данным одного из наиболее известных исследователей этого механизма Гэри Клайда Хафбауэра, из 204 случаев применения санкции были лишь на 50% эффективными по отношению к дружественным странам, 33% – к нейтральным и 19% – к враждебным. Предотвращения военных действий ни разу добиться не удалось.

Более того, авторами отдельно отмечается обратный эффект – мобилизация страны, подвергнувшейся санкциям. Нация сплачивается вокруг правительства, активнее задействует внутренние ресурсы и ищет обходные пути внешней торговли. Ярким примером служат драконовские санкции, наложенные на Германию после проигрыша в Первой мировой войне. Гнёт репараций обозлил общество и толкнул его к реваншу.

В своё время довелось посетить Ирак незадолго до американского вторжения. К тому времени санкции действовали уже 10 лет, и были они намного суровее нынешних антироссийских. В стране за это время всё обветшало, но музеи и культурные учреждения работали.

А в магазинах было полно продуктов и товаров по копеечным ценам. И что поразило ещё – ноль криминала, гуляй ночами без опаски по багдадским паркам. Будем живы – не помрём.