Он прижимает ложкой образовавшуюся горку к бортику, обжимает её с разных сторон – уплотняет, формирует нужную ему фигуру. Так сказать, убирает всё лишнее, оставляет нужное. Он ваяет. Конечно, ваяет он не "Аполлона Бельведерского" и даже не "Девушку с веслом." Ваяет он обыкновенный куличик. Только не из песка, как это все мы делали в раннем детстве, – а из жареной рыбьей икры с "пупками", как и подобает солидному рыбаку в почтенных годах. Заметно, что это занятие доставляет ему удовольствие. Что ни говори, Спартак – не просто рыбак, он, можно сказать, художник и даже немного поэт. Михалыч уже много лет на берегу моря собирает всякие коряжки из которых дома мастерит занимательные фигурки, которые потом раздаривает, продаёт – если находятся покупатели -, устраивает выставки – да не где – нибудь, а в городском музее. Он всё делает основательно и с размахом.

Наконец, Спартак осторожно поддевает куличик ложкой, отправляет его в рот и погружается в процесс приема пищи: слегка причмокивает, неспешно жуёт и, будто, прислушивается к чему – то там в себе … Вкушает. Спартак типичное дитя военных лет. Низкорослый, большеголовый, с непропорционально большими руками. Недокормленный ребёнок. Он знает, что такое голод, он знает цену еде. Многие на берегу карасёвую икру и рыбьи пузыри выбрасывают: кто в воду, кто закапывает в землю, чтоб мух не разводить, а кто – то просто бросает рядом с табором. Видать, мухи им нипочём. Спартака всё это злит и раздражает. Он часто по этому поводу ворчит. Михалыч – старый рыбак, с многолетним стажем. Ещё в детском доме, где они оказались с сестрой, воспитатели будили его чуть свет – мальчишка вставал, брал свою удочку и отправлялся на Лену рыбачить. Дело было после войны в небольшом сибирском городке на севере Иркутской области.