Возвращаясь к жизни? Том 1

Часовщики как-то сразу сникли и в пару секунд тихо исчезли из мастерской.

– Ну, мужик, да ты в натуре имперец. А говорил ботаник. Ты кстати знаешь, что клинок в ПБК только имперцам подчиняется. Нет? Я так и думал. А вы, суки, – обратился он к двум другим, – рассказывайте, как одного бойца распылили, а другого готовились распылить? И что мне с вами делать? – Задал он риторический вопрос и одним резким движением оторвал каждому по уху.

Раздался громкий вереск, оба часовщика упали на пол. Норт немного попинал их ногами, несильно, пока те не пришли в себя.

Начав что-то соображать, часовщики залепетали, что не надо их Солусу сдавать, и они готовы любой апгрейт установить, а может тело новое достать, молодое здоровое лицензионное.

– Не знаю, к Солусу все равно надо идти. Без него, парня только в распыл пустят.

– Норт, а с этим, что делать. – Указал я на Тремочека, уже приходившего в себя. – Эк его приложило.

– Да положи его, он получил свое. – Норт подумал минуту, поглядывая на несчастных часовщиков.

– Так, у вас кто системотехник? Петелька? – Те утвердительно кивнули. – Зовите его, буду ставить вам задачу.

Минут через пять примчался Петелька. Влетев в мастерскую, он тихо офигел от ситуации и явно был не рад своей торопливости. С разгону он напоролся на Норта и был немедленно схвачен за ремень и подвешен в воздух.

– Знаю, что ты не виноват, но, ты знал, что эти поганцы творили, и прикрывал их как друг. – Глаза Петельки наполнились слезами и заморгали.

– Вижу, знал. – Продолжил Норт. – Значит так! Сейчас я пойду к Солусу. Это займет у меня от 15 до 20 минут. Потом я буду ему в лицах рассказывать, какой этот парень молодец, и как мне не хватает хороших операторов. На это уйдет еще минут двадцать. Потом Солус, будет думать, это еще 5-10 минут, может больше, пока он вызовет вас. Итого у вас четверых есть почти час, чтобы придумать правдоподобное объяснение этому глюку. Ты меня понял? Кивни если да?

Петелька энергично закивал головой в знак согласия, радуясь, что уши рвать не будут.

– А я буду очень просить Солуса не награждать вас посмертно.

Теперь уже все четверо с надеждой смотрели на Норта.

– Ты уж заступись за нас Норт. – Попросил Тремочек. – Солус тебя знает лично и может его попустит, а мы никогда-никогда не забудем.

Мне почему-то стало жаль эти гномов. Ну, ведь не со зла напортачили. Еще пару минут назад я хотел их порубить, а сейчас глядя на их испуганные и несчастные лица, хотелось их обнять и успокоить.

– Идем, – услышал я голос Норта по внутренней связи. – Мне их тоже жаль. Дураки они неумытые. Из тысячи часовщиков не больше сотни умеют читать.

Мы вышли из мастерских направляясь в штабной сектор.

– Норт, как ты чувствуешь мои эмоции??? И что они поголовно не грамотные???

– Эмоции я определяю по координации корпуса, по подрагиванию приводов, да и знаю я, таких «ботаников» как ты. Не скажу что это плохо, но иногда надо быть жестче. Эти сопляки тебе чуть мину не подложили, а ты их жалеешь. Вытащили тебя с родного мира, не спросив, чуть не распылили разум на паленой нейроматрице, убили твое тело. Не жалей, им это только на пользу, поверь. А касательно их грамотности я тебе скажу, что эти неграмотные зародыши механизмов без всякой амуниции могут залезть в активную зону реактора и на глазок его отрегулировать. Починить то, что не восстановят на имперских заводах, только с помощью простейшего инструмента совершенно не зная ни физики, ни математики, ни химии. Им достаточно дать в руки сломанный прибор и через день, максимум два он заработает и еще будет кофе варить и выполнять функцию радио с вибратором. Правда, законов не знают, только то, что слышали. Так-то. Есть еще вопросы?

– Есть. А кто такой Солус, судя по реакции, самый страшный человек на борту.

– Ты прав, это глава службы безопасности на флагмане и полковник Службы государственной безопасности Империи (СГБИ). Да ты ж не знаешь, что мы находимся на флагмане флота чистильщиков. Он единственный, на этой станции, подчиняется только императору или главе Имперской Службы Безопасности ну на худой случай комадующему генштаба. Он, по сути, тень императора на борту.

– Ты какого-то монстра описал.

– Конечно, монстра – имперец, чистокровнее не бывает. Понимаешь, после подписания мира с чистильщиками, было одно условие, нахождение на любом крупном корабле подразделения спецназа имперцев. Ну, не доверяют они чистильщикам. Страшная война была, импрецы потеряли половину населения, вот им и страшно. И держат руку на шее, так на всякий случай. А это флагман их флота.

– Типа не искушай ближнего?

– Именно, помолчи пару минут и просто иди за мной.

Какое-то время мы шли моча. О чем думал Норт, я не знаю, а я шел со звенящей головой и понимал, что осталось два пути: первый – на распыление и второй – во взвод, в лучшем случае. Единственное, что вселяло в меня надежду и оптимизм, это то, что Солус – ЧЕЛОВЕК. Дойдя до лифтовой группы, мы зашли в кабину и поехали в красный сектор.

– Норт, ну что, нас пропустят к Солусу?

– Уже да. Пока мы шли, я вызвал его приемную и дал желтый код, прося о личной встрече. Солус действительно меня знает и понимает, что если я прошу о встрече, значит это важно. Он знает, что я просто так поболтать не сунусь, еще и потому, что я другой расы.

– Имперцы расисты?

– Еще какие, полукровок на дух не переносят. Особенно это касается рас из системы Зеринса и Локус. Они похожи на них, но совершенно чужды социально и политически. Вот с системами Форрея и Лорингия они дружат и перемешиваются. Хотя и не состоят в союзе официально, но считают их людьми достойными. Не вассалами, а равными. Форрея, например, имеет очень приличный флот, и достаточно мощный. Конечно, он послабее имперского, но достаточно сильный, чтобы с ним считались повсеместно. Они регулярно устраивают учения с имперским флотом, если не воюют где-то. Мол, посмотрите мы тоже не пальцем деланные. Имперцы вежливо кивают, мол, да не пальцем, и дружески улыбаются. В целом отношения добрые, были столкновения интересов, но без войны. Так побряцали оружием, а дипломаты договорились.

Лорингийцы отдельная песня. Они аграрии, занимаются тераформированием и производством продуктов питания. Всю технику при этом закупая у имперцев и форрейцев. Не хотят свои планеты производством загаживать. Миролюбивы как часовщики. Имперцы относятся к ним как к блаженным. Мол, божьи люди, грех обижать, и взяли под свою защиту. Те особо не упирались. Им считай бесплатно товары и технику привозят, да охраняют. Правда имперцы за это курортами пользуются во всю, да и форрейцы тоже. Там красиво как в раю, тепло, чистый воздух которым надышаться невозможно. Представляешь там воду можно из реки или озера пить, в любом месте, просто зачерпываешь и пьешь. Фантастика. Я как-то участвовал в оказании им помощи, землетрясение было у них сильное, вот пехоту и бросили им в помощь, без ПБК в «натуре». Я тогда первый раз по траве босыми ногами ходил. Я ведь на станции родился и всю жизнь провел в космосе. Эти три мира по сути один вид. В далеком прошлом жили на одной планете. Почитаешь книгу Арта Грея – все поймешь.

Есть еще пара рас, с которыми имперцы поддерживают дружеские отношения. Из основных это Зургунии, Каайну, Тугари, Рой. Зургунии очень близки генетически с форрейцами и в порядке вещей, когда зургунии выходят замуж за форрейцев. Лондрийцы к Зургунии относятся как форрейцы, им лишь бы человек был хороший. А Имперцы кривятся, но молчат, так, как сами любят отдыхать на Зургунии-прайм. Но реноме не позволяет.

С расой Каайну – немного проще, они орнитоптеры. Птицы попросту. Они прекрасные пилоты. Процентов тридцать пять пилотов это представители расы Каайну, еще процентов тридцать – Зургунии, тоже пилоты отличные. Наши пилоты – орнитоптеры, так, что птицами их называют не только за то, что они в основном пилоты, но и птицы по виду своему.

Наконец мы прибыли. Красный сектор радовал чистотой и функциональностью. Все было строго, прямо и перпендикулярно. По коридору двигался патруль, а у многих дверей стояли часовые. Их ПБК были явно последней модели ну или предпоследней. Они ощутимо отличались дизайном и выглядели, ужасно опасными.

– Норт, это что за ПБК?

– Это «Скорпион ультра СЦ», одна из последних разработок имперской промышленности. Очень продвинутый ПБК и очень дорогой. И еще не всякий оператор выдержит. А ТТХ вообще сказка, сам смотри: обзор 180 градусов; возможность передвижение в трех плоскостях, то есть и по потолку и по стенке, встроенный и совмещенный с ПБК антиграв на нем установлен. Оснащен искусственным интеллектом, который управляет вооружением и решает массу второстепенных задач. Защита: активная поглощающая броня без силовой защиты выдерживает сосредоточенный непрерывный огонь ста кинетичек три минуты, активная кинетическая защита в норме в тридцать раза мощнее. Скорость у ПБК дикая, а с учетом работы антиграва неимоверная подвижность и адаптация к полю боя. Вооружение: спаренная кинетичка, стреляет сразу из двух стволов по очереди, боезапас двадцать тысяч выстрелов плюс двадцать плазменных гранат в метателе. Из холодного оружия – два клинка, как в нашем ПБК, только сталь покруче. И это только основные отличия. Купить только в империи можно. Все заводы, что пытались их производить и копировать, тупо подорваны, без всяких предупреждений. Ну, вот и пришли.

Мы остановились возле огромной двери. По бокам стояло двое часовых в скорпионах.

– Значит так, я буду говорить, а ты молчи. Изображай консерву. Голос подавать только если лично к тебе обратятся. Пошли.

Кабинет «страшного Солуса» был огромен. Почти как поле для волейбола. У дальней стены, которая была одним огромным окном, стоял небольшой стол, за ним сидел ОБЫКНОВЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК и работал с БУМАЖНЫМИ документами. Дойдя до середины зала, мы остановились. Солус закрыл папку, не торопясь убрал ее в сейф и поднял на нас глаза.

– О, Норт, давно не виделись, проходите мой друг, присаживайтесь.

Норт сдвинулся с места и пошел к столу, я усиленно изображал болвана. Минут через двадцать неспешной беседы Норт махнул мне рукой, приглашая подойти.

Солус осмотрел меня, усмехнулся своим мыслям и обратился ко мне:

– Итак, молодой человек, Норт рассказал мне о вас и вашей проблеме, и я вижу только одно решение. – Он замолчал и отпил глоток кофе. – Утвердить вас штатным оператором ПБК 4-1-2-8 с присвоением звания рядового и позывного «звездочет». Если вы согласны, то мой адъютант подготовит документы. Если нет, понимаете сами, хоть вселенная и большая, но места всегда мало. Ваше слово юноша.

– Я согласен. – Выпалил я.

– Ну и прекрасно. Норт, теперь это ваша головная боль. Ваш протеже вам и отвечать.

Солус откинулся в кресле и задумался на минутку. Я получил возможность рассмотреть его. Это положительно был такой же человек, каких я привык видеть. Прическа по-военному короткая, без залысин, чисто выбрит, и немного сухопарый, будто высушенный годами жизни. Но выглядел он энергичным и бодрым, лицо без глубоких морщин, кожа не пигментирована как у наших стариков и людей старшего возраста. Но во всем, что его окружало, чувствовался возраст, опыт и многолетние привычки, сформированные за много много лет до моего рождения. Его черная форма была просто формой полковника космодесанта, и просто идеально отутюжена. На ней не было никаких медалей, орденских планок, лишь погон полковника на левом плече, и золотой значок с хитромудрой вязью на правом отвороте кителя.

– Но у вас нет тела, молодой человек, что с этим будем делать? А, Норт?

– Если ваше превосходительство будет так любезно не рубить часовщиков, может они решат эту проблему.

– Вы предлагаете их оставить живыми? – Удивленно подняв брови, спросил Солус. – Наверно они вам, что-то пообещали. Расскажите милый друг, вы же знаете, я бываю так любопытен.

– Да, ваше превосходительство, тело они мне обещали, ну и чинить моих парней по высшему разряду.

– Какая прелесть. Я всегда знал, что вы безсеребренник милый Норт. – Он развернулся к окну и посмотрел на планету. – Ладно, пусть живут. Кониган.

Дверь с легким шипением открылась, впуская адъютанта.

– Кониган. Мальчика оформишь к Норту. А кросавчеков, Норт как их?

– Фенечка, Шишычек, Тремочка, Петелька.

– Да, этих кросавчеков сюда и прикажи, чтобы пол накрыли.

Он развернулся к сейфу, достал какую-то папку и начал листать документы, делая в них пометки и что-то выписывая в блокнот. Мы присутствовали. Я разглядывал пейзаж за окном. А там было на что посмотреть, вся система, возле которой находился корабль, была как на ладони. Видимо стекло давало какую-то подсветку, так как при внимательном наблюдении за каким-то объектом он начинал увеличиваться в размерах, будто ты подлетаешь к нему, или это был эффект ПБК, я так и не понял. Норт же просто замер, как выключенный механизм. Наверно тоже о чем-то думал. Минут через пятьнадцать прозвучал тихий и мелодичный звон колокольчика. Солус нажал кнопку селектора потом молча кивнул головой невидомому мне визави. Через пару секунд окрылись боковые двери из котрых въехал уборочный автомат. Остановившись по центру зала, стал укладывать, прямо на пол, прозрачную массу. Закончив, отъехал в сторону и замер. Сразу же открылась дверь, и появились четверо часовщиков. Они залепили обрубки ушей пластырем, при этом выглядели жалко. Солус посмотрел на прибывших, дописал в блокноте, закрыл его и положил документы в сейф. Его стол опять был чист и девственен.

Он слегка толкнул сейф. От толчка тот плавно заскользил в сторону, будто верный слуга, освобождая дорогу хозяину.

– Так, что это у нас? А группа юных техников и молодых изобретателей плюс безолаберный бригадир и наивный системотехник. Мило. Какая живописная группа. – Солус поднялся с кресла и вышел из-за стола.

Часовщики стояли и не дергались, лишь у Петельки дрожало одно ухо.

– Милые мои читатели туалетной бумаги, я сколько раз просил Вас не заниматься самодеятельностью на казенном оборудовании. Я вижу, что добрый человек уже разговаривал с вами.

Часовщики молчали и ели глазами начальство. Видимо в этом кабинете другие говорили редко.

– Первым моим нежным желанием было нарубитьт вас, я просто думал в какую сломку. Но милый Норт так горячо убеждал меня, что вы все делали, не имея желания подорвать работу станции, а также, что я добрый и милостивый человек. И я растерялся. Я просто в сомнениях. И сомнения мои, ах, не беспочвенны, ну что мне делать с вами, просто не знаю.

Изображая растерянность, Солус развел руками. Его правая рука как бы растаяла в сером мареве, и вдруг в ней оказался клинок. Молниеносным движением он навел симметрию. Уши троих красавцев с влажным шлепком упали на пол, и лишь Петелька стоял и хлопал глазами. Точно также клинок исчез.

– Значит так. Я решил, что это будет правильным. Вы найдете возможность выплатить компенсацию семье потерпевшего и найдете мальчику тело. А также помните, что Норт горячо, очень горячо просил не очень вас калечить. Думайте об этом каждый день милые мои. И помните я не Норт, я очень злой. Вон.

Часовщики метнулись к выходу, не веря своему счастью. Они смогли сами выйти из кабинета Солуса после такого прокола. Лишь вскрикнул Петелька. Когда он рванулся с места, небольшие кончики ушей шлепнулись на пол.

– В симметрии гармония. – Сказал Солус и уселся в кресло. – Я думаю, что Кониган подготовил уже документы, на выходе подпишите стандартный контракт. Можете идти.

Норт встал, изобразил полупоклон. Я повторил за ним. И мы пошли к выходу.

Я чуть не прыгал от радости и сдерживал себя из последних сил, пока мы шли по «полю». Робот уборщик, сразу же за нами, начал убирать безобразие на полу.

За дверями нас уже поджидал адъютант с планшетом.

******

Когда мы вышли, Солус оторвался от документов, вызвал почтовую программу и отправил одно короткое сообщение. «Странно, но он появился опять, взял под наблюдение. Солус».

Глава 3. Передышка

Кабинет главы департамента безопасности флагманского корабля чистильщиков «Пыль созвездия», полковник Солус

Просмотрев последний доклад, я положил папку в сейф и достал другую, с красным корешком. Эта папка уже больше пяти лет занимала место в разделе долгосрочных проектов и вот теперь пришла пора перенести ее в «рабочие». Я очень любил такие моменты. В этом случае было особенно приятно. Изначально данный проект был задуман моим прямым начальником главой СГБИ.

Первоначальной предпосылкой было то, что сознания людей в момент смерти не распадаются, а накапливаются в межгалактическом пространстве и являются источником для создания новых разумных существ. И если получить к ним доступ, можно поднять миллиарды клонов, превратив их в новых жителей империи. Гипотеза, озвученная безумным часовщиком, была успешно услышана, записана и забыта на долгие годы. Лишь стараниями одного из референтов шефа он была вытащена вновь на солнышко.

Демографическая проблема в данный момент действительно стала очень острой. Хоть и прошли времена глобальных военных противостояний, и в обозримой вселенной наблюдается длительный период стабильности и благосостояния, ожидаемого резкого прироста населения не оказалось. Именно технология клонирования и переноса разума, спасшая людей от вымирания во времена войны с чистильщиками, стала тем камнем, который привалил кривую демографического роста. Действительно, а зачем рожать детей? Это можно сделать позже. Но позже это когда? Через сто лет, через двести или триста? А хоть через тысячу лет. Перемещаясь из тела в тело, либо покупая новый клон можно было жить вечно, не озадачивая себя мыслями о продолжении рода хотя бы по той причине, что время не ограничено, загубил тело – купил новое, не вопрос. Но города пустеют, прирост населения отрицательный, все больше производств автоматизируются. И скоро наступит момент, когда некому будет нажать на кнопку, и в человеческих городах будут бродить только безумные часовщики.

Проект «Пространственник», частью которого я являлся, тоже не дал значимого прироста. Ведь он «питался» сознаниями рожденных людей. Да, сейчас наблюдается некий положительный прирост, но только за счет высокой продолжительности жизни. Большинство пространственников обособились в анклавы. Это конечно разумно с их циклом воспитания и взросления. Но это приводит к замкнутости генофонда, рождаемость в их среде выше, но тоже очень мала. Единственный серьезный прирост в их среде опять-таки «питается» сознаниями естественно рожденных людей.

На сегодня численность имперцев поддерживалась лишь за счет молодых рас с планет Скопления Форреи и планетарного содружества Лорингия. Но и они, по сути те же имперцы, что обособились когда-то, а вкусив клонирования, встали на тот же путь. И через триста или пятьсот лет они тоже почувствуют демографический провал. И из этого тупика было два выхода: первый – дать им как доминирующему виду умереть; и второй – найти пути для выхода из демографической ямы. Первый путь не желателен. По сути, напоминает самоубийство, да и последует ли их возрождение. Отпустив вожжи, и освободив чистильщиков от «опеки», пространственники рискуют, вернувшись увидеть только один их вид. Ну, может еще часовщики, как тараканы выживут. Вся вселенная будет серой и однообразной, как планеты чистильщиков. Поэтому только второй путь.

Проект «Поиск реликтового разума» стал одним из кирпичиков решения этой проблемы. Название громкое, но в тот момент отвечавшее теме исследований.

Первым пунктом было спровоцировать часовщиков на создание подобного устройства. Один из моих агентов Тыртычек распустил слухи о якобы уже работающем приборе по извлечению «реликтового разума». Два часовщика-самоделкина Фенечка и Шишичек втяхаря загорелись этой идеей. Провозившись пару лет, год назад, они собрали первый прототип. Но подкинуть им в руки дефицитную и дорогостоящую нейроматрицу было рискованно. Они могли заподозрить неладное. Единственное, что мог сделать Тыртычек, подговорить их друга системотехника Петельку открыть канал ретранслятора, чтобы посмотреть на результат. И у них получилось. Но исследовать образчик удалось лишь косвенно, только по показаниям телеметрии. А буквально месяц назад, третья рота нарвалась на крупную группировку АПБК, погибло двенадцать ПБК и восемь пилотов. Из четырех уцелевших матриц Фенечке удалось собрать две полноценные, и они попытались снова. И надо же было такому случится, они выдернули тот самый разум, что и в первый раз. Вот здесь всех ждал сюрприз. Разум оказался не реликтовым, а аборигена с никому неизвестной планеты, с каких-то задворок вселенной. Да, прибор работал, но он выдергивал разум из живых существ и что самое в этом интересное и загадочное так то, что обыкновенно нужно было два прибора. Один на входе и другой на выходе. И это совершенно невозможный прорыв: один прибор и на входе и на выходе. Но как его нацелить? Вот вопрос номер два.

А теперь важно посмотреть, как абориген адаптируется. Сможет ли он воспринимать адекватно окружающий мир и как воспримет вал новой для него информации. Как он будет ладить с другими расами. Как на него будут реагировать окружающие. Все это важно и страшно интересно.

Также надо создать промышленный прибор с более точной и выборочной, а не случайной наводкой. Точность попадания в цель, вот новое направление исследования, а так же надо исследовать возможность выбора, что бы не вытаскивать, кого попало.

Вдруг в боковую дверь тихо поскреблись. Я посмотрел на монитор, это был Тыртычек. Я нажал сенсор отпирания и впустил его. Он вошел медленно, изо всех сил стараясь не сорваться на бег. Меня всегда умиляло его позерство. Он старался показать, какой он другой. Я жестом предложил ему сесть. Он чинно прошествовал по кабинету и лишь усевшись, начал болтать ногами, реализуя не растраченный потенциал движения.

– Рассказывай.

– Прибор я у Фенечка отобрал, он совсем не упирался. Шишечка и Тремочка не видел, где-то спрятались. А Петелька скулит, что кончики ушей подрубили, он ведь всей душой, на что я ему сказал, мол, скажи спасибо, что только кончики, и так тебя Тремочка в подстрекательстве подозревает, он то вообще никаким боком, а одно оторвали, а другое срубили ухо, а тебе, только кончики, мол, вообще скажи спасибо. Петелька похныкал и пошел в лазарет уши клеить, но я дал ему в утешение поломанный передатчик, ну который мы нашли на раскопках, мол, посмотри, мол, ты системотехник, и починить сможешь, и он радостный ушел. А Монечка тоже счастлив, мол, спасибо вам, говорит, что дали инструменты и над чем поработать, мол, сто второе зубило сгрыз, а те ему все носят и носят, Монечка сказал, что сделает быстро, он все понял, но очень просит зубило больше не давать. – Выпалил Тыртычек и замолк, уважительно глядя на меня.

– Хорошо. У тебя все?

– Да, но у Фенечка уши дрожали, когда отдавал прибор, мол, на, мне не надо, а я думаю, у него еще есть, или другой или новый, вообще посмотрю я за ним, и напомню, что доброта вашей милости имеет границы и они очень острые, мол, обрезаться можно, да.

– Держи. – И я отдал ему артефакт, который лежал в исследовательской группе уже год и никто не мог понять, что это и зачем. – Посмотри, может, поймешь, как это работает.

Тыртычек достал какую-то тряпку, и не глядя, аккуратно завернул артефакт и спрятал его в карман. Только дрожащее ухо выдавало его нетерпение. Для часовщика он был очень выдержан.

– Пока все. Новых заданий нет. Хотя, присмотри еще за аборигеном. Всяко-разное бывает, хоть Норт и отвечает за него, но он может быть чьим-то засланцем. Так что присмотри, и если что, сразу докладывай.

– Всенепременно. Могу быть свободен? – Его ухо уже не дрожало, а выписывало замысловатые узоры.

– Иди. – Отпустил я его, решив больше не мучить.

Тыртычек встал, изобразил вежливый поклон и удалился чинно и медленно, правда, ухо его уже создавало сквозняк. Когда дверь за ним захлопнулась, я расхохотался. Зная уже не одно столетие часовщиков, я почти физически ощущал его нетерпение. Тыртычек был вообще уникум, именно поэтому, я позволял ему самому приходить в свой кабинет, даже без приглашения. Получить университетское образование по пяти техническим дисциплинам и еще окончить курс межгалактической лингвистики, для часовщика это не просто подвиг, это был просто неподъемный героический подвиг. Он три раза сходил с ума, пока выучился, но восстанавливался и сдавал все зачеты и экзамены. И вот теперь он был моими глазами и ушами на этой станции. Просто никто не мог поверить в его образование и дипломы. Большинство часовщиков лишь с трудом могли читать цифры и некоторые надписи, в основном запоминая внешний вид слова, чем буквы. А я поверил, рассказал кто я, и предложил работать моим доверенным агентом. Тыртычек тогда чуть не лопнул от счастья, что его усилия оценены и сам имперец-пространственник предложил ему работу. И не просто работу по ремонту, а интеллектуальный труд: сбор и обработку информации, подготовку и исполнение провокаций. Он согласился сразу, без колебаний, правильно рассудив, что при чистильщиках его максимальный уровень – бригадир смены и пожизненный ремонт.

Я открыл папку и добавил в нее еще один лист, озаглавив его «Артём Прыжко».

Базовый корабль чистильщиков «Пыль созвездия», оператор ПБК 4-1-2-8 Артём Прыжко позывной «Звездочет»

Выйдя в коридор, мы подошли к Конигану, он протянул мне планшет с текстом стандартного договора на должность рядового. Я не сомневаясь, подписал его. Этим людям не было смысла меня обманывать. Да и выбора у меня не было. Подписав, я отдал планшет Конигану, он поклацал по планшету пальцем и протянул мне руку.

– Добро пожаловать в команду, рядовой.

Я аккуратно пожал ее. В ПБК это надо делать очень осторожно иначе поломаешь человеку руку. Потом меня поздравил Норт, звонко хлопая по спине и заставляя весь корпус гудеть колоколом.

– Ну, парень, теперь твоя задница официально принадлежит мне. Пошли отдыхать, это приказ. – И повел меня к лифтам.

– Норт, а ты видел, откуда Солус меч достал? И обязательно было рубить уши часовщикам? Ты видел, он его как фокусник взял из воздуха?

– Слушай Артём, запомни раз и навсегда, все, что ты видишь, слышишь и ощущаешь в кабинете Солуса, может иметь несколько значений и смыслов, и желательно все сразу забыть и не вспоминать. Целее будешь. Это раз. Второе. То, что часовщики остались живы и ушли с головами, а не их убрал утилизатор, это вообще цирк. У Солуса явно была причина оставить их в живых. Третье: то, что я так легко уговорил Солуса оставить тебя во взводе, вызывает у меня подозрения, что все это попахивает разработкой СГБИ. Поэтому веди себя естественно и непринужденно, твой номер – шестнадцатый, молчи в тряпочку и делай, что скажут. Пятое: Солус явно хочет проверить, по каким каналам часовщики будут искать тебе, да и мне тело, и будет либо использовать эти каналы сам, либо перекроет кислород всем. Шестое: у тебя есть передышка, чтобы освоится в этом мире, «завтра» времени просто не будет, моя железная задница, ох, мне это подсказывает. Седьмое: теперь ты собственность СГБИ и лично Солуса, так как он является, хоть и неофициально, главным военным руководителем нашего корабля, и, стало быть, всех вооруженных, пусть даже отверткой, людей. Восьмое: осваивай ПБК по полной, я свожу тебя в тренажерку, и ты поймешь, в чем отличия разных конструкции. Усек?

– Я понял. Правда, Юрас говорил, что Орел-8 надежная конструкция.

– Оно конечно, надежная, как лом. Ты скорпионов видел? И это не самая крутая модель. Учитывая задачи, которыми мы занимаемся, сложнее «Орла-8» нам и не надо. «Орел-8» на самом деле самая дешевая модель и выдается только тогда, когда операторов не жалко. У меня «Орел-128», командирский, а последний в серии – 345, вся модельная линейка «орлов» – это самые простые ПБК. Теперь понимаешь, в каком хламе мы работаем? И то, что говорил тебе Юрас, можешь на половину забыть, он раза три в год в психушке лечится. Бывает чаще.

– Какой резон в рукопашную проводить зачистку, если можно просто отбомбить, и мусор собрать?

– Резон есть. Оружие не должно ржаветь, мы собственно зачищаем отдельный город лишь потому, что до него еще не добрались проборщики, также еще и потому, что полигон – очень дорогое удовольствие, и еще потому, что всегда есть вероятность новой войны. Вот нас и тренируют, ставя галочки и переводя в другие подразделения. На самом деле у меня за год проходит 10-12 составов новичков, а Юрас, кстати, уже сороковой год в подразделении. Смекаешь? Каждый месяц состав меняется. А Юрас и Сим постоянные, они наемники, как и птицы, но птицы тоже раз в три месяца меняются. А эти просто никому больше не нужны. Юрас после «Януса» – дурак, жаль его, так бывает. А Сим – супер-дурак, прямота его не знает границ. Он системотехник высочайшей квалификации, летает с группой на высадку, а не сидит на центральном посту. А почему? Да потому, что не стоит бить морду контр-адмиралу, да еще во время боевых действий. Да, адмиралы часто вынуждены жертвовать кем-то, чтобы спасти остальных, это война. Его вообще должны были застрелить на месте, но парни побоялись рикошетов от панциря, центральный пост не лучшее место для тира. И теперь он по жизни в жопе, вот откуда у него позывной, а он все кивает на панцирь. Дальше в лифте.

Незаметно за разговором мы дошли до лифтовой группы. Норт ткнул пальцем в кнопку вызова, едва не раскрошив ее. Когда мы сели в лифт, он подключил кабель и продолжил:

– Пока едем в лифте, скажу самое главное. И это только для тебя. Тебе жить. Солус явно играет свою партию в шахматы, и мы пешки в этой игре. Часовщики, скорее всего, просто исполнители и используются втемную. Я имею в виду Фенечка и Шишечка, Петелька не при делах, его явно либо заставили, либо попросили, либо спровоцировали. Тремочка, так тот вообще просто попал под раздачу, как их бригадир. Но сам виноват, надо было пресечь эти эксперименты или доложить, а он постеснялся, вот и остался без ушей. То есть, Солус, через кого-то закидывает непонятную идею тараканам и те делают, изобретатели мать их, какой-то прибор. И гложет меня подозрение, что тот самый на котором он тебя фиксил. Конечно, надо бы поспрашивать тараканов на предмет прибора, но мы тогда вообще засветимся, и могут быть варианты грустные. Возможно, этим прибором и выдернули тебя из тела. Тогда все сходится. Солус очень сомневался есть ли смысл тебя оставлять и, видя его явное желание избавится от тебя, я ляпнул про то, что это у тебя не первый такой сон, но первый ты очень плохо помнишь, так, общую картину. И тут у Солуса температура резко прыгнула на один градус, и это у пространственника с его возрастом и немереным сроком службы в СГБИ. И он вдруг начинает постепенно соглашаться, что мол, да типа некомплект и, да, жалко, мол, человек живой, да и типа не по-людски. А я думаю, что, сука ты имперская, у тебя таки, есть интерес. И тут он говорит, ну раз ты так за него борешься, вот и занимайся адаптацией. Получается, он все знал про их эксперименты и явно был у него к ним интерес. Зачем ты ему непонятно, смысла выдергивать тебя никакого. Скорей всего тебя затянуло случайно. И теперь тебя будут изучать. Тесты будут проводить на «отказ» и смотреть рухнет у тебя планка или нет.