Дико хотелось есть, но кроме пыльных сухарей в тряпичном мешочке и перловой крупы в кухонных шкафах ничего не было. Старый холодильник был вовсе отключен. Я снова заматерилась на всю кухню, устав бороться с идиотской привычкой базарить с самой собой вслух. От давящего меня изнутри отчания я уставилась в темноту кухонного окна. По грязному стеклу забарабанил град.
Внезапно, какой-то непонятный шорох за спиной напугал меня, и я резко повернулась назад – под раковиной, до сих пор мной не замеченный, на полу стоял чем-то наполненный пакет. Любопытство тут же взяло верх надо мной, и я раскрыла его.
И в этот момент от удивления у меня расширились уставшие глаза – в пакете, отчаянно давя друг друга, лежали ещё живые рыбы. Тяжело дыша, изо всех сил растягивая свои жабры, словно сломанные веера, они скользили по серебристой чешуе друг друга и старались подпрыгнуть как можно выше, чтобы выбраться из полиэтиленового, засушливого плена. Я наклонилась, вглядываясь в их обречённые рыбьи глаза, в их агонизирующие, всё ещё подвижные рты.
Они хотели жить.
Вдруг одна из крупных рыб сверху, собрав последние силы, резко подпрыгнула на сантиметров десять, напугав меня.
Я ненавижу людей! Я желаю им всем сдохнуть в муках! Я не испытываю к ним никакой жалости!
Я хочу спасти рыб.
Не особо задумываясь и анализируя, я торопливо понесла пакет в ванную комнату и на полную выкрутила тугой кран с холодной водой. Я заткнула сток чёрной пробкой, вынула рыб из пакета и стояла несколько минут как сомнамбула, созерцая переливание цветов на чешуе в воде, наполняющей ванну. Сразу же рыбы ощутили приближающееся спасение, с каждой секундой сильная струя воды придавала им силы. Совсем скоро они обосновались в наполненной ванной и уверенно двигали плавниками под водой, словно их жизням больше ничего не угрожало.