Маленькая слабость профессора

Домой вернулась в полном раздрае, кое-как высидев оставшиеся пары. Жаль, что не в школе, там бы нас первого сентября отпустили домой после классного часа, а тут пришлось отсидеть полный набор лекций. Голова шла кругом от количества новой информации. Хотя это я себя так успокаивала. На самом деле причиной моего состояния был он – Дмитрий Как-его-там-батькович.

– Алиса! Ты уже вернулась? – спросил отец, стоило звякнуть ключами.

– Да, пап.

– Как первый день?

– Устала очень, пойду к себе.

– Конечно. Это с непривычки. вот войдешь в колею, и все наладится.

– Надеюсь.

В комнате упала на кровать, даже не раздевшись, и прикрыла глаза. Вроде все прошло хорошо, группа нормальная, ребята веселые, предметы интересные. Только одно «но»: как мне избегать встреч с преподом, образ которого никак не желал выходить из памяти? Странно, но, когда я пыталась представить Макса, своего жениха, перед мысленным взором вставало лишь какое-то расплывчатое пятно. А вот лицо незнакомца – хотя теперь у него хотя бы имя появилось – я помнила в мельчайших подробностях. И не только лицо. Поросль курчавых волос на груди, которая спускалась к паху. «Блядская дорожка» – так называла ее Ксеня. Красивое тело, сильные, но нежные руки, бедра…

Нет, так больше нельзя. Вскочила, достала ноутбук и села за домашнее задание. Надо отвлечься, иначе просто рехнусь.

Попытка принесла свои плоды. Я целых три часа не думала о Дмитрии, а после даже не стала ужинать, лишь съела яблоко и повалилась спать. К счастью, сегодня он решил оставить меня в покое и дать выспаться.

Утром все казалось не таким уж ужасным. Подумаешь, препод. Буду просто делать вид, что я его не замечаю. Не разговаривать, не отвечать, не общаться. Все, его для меня не существует!

Первая пара прошла весело. Английский всегда мне нравился, а с учетом, что тут хотя бы можно было именно поговорить на нем, а не делать нудные задания – вообще красота.

Вторая пара – новый предмет, журналистика. На нее я шла с замиранием сердца, ведь именно журналистом и хотела стать. Наверняка мне понравится. Расселись и принялись переговариваться. только второй день занятий, а мы уже сдружились с одной девушкой со странным именем Ангела. Она просила звать ее Геля. Веселая, задорная, душа компании. Мне она очень понравилась. надеюсь, я ей тоже. Мне бы хотелось иметь такую подругу.

До звонка оставалась всего пара минут, а препода все не было.

– А вы знаете… – заговорщическим тоном начала Геля и обвела взглядом ребят. – Говорят, что этот препод пришел к нам после того, как уволился из журнала, где работал. Со скандалом.

– И что за скандал? – поинтересовалась я.

– Не знаю, но слухи ходят разные. От радикальных политических взглядов до приставаний на рабочем месте.

М-да уж, последнее совершенно его не красило, однако не думаю, что руководство университета верило этим слухам. Иначе бы его тут не было верно?

Захотелось как можно скорее увидеть этого препода. Мы шушукались, когда раздался голос, от которого я вздрогнула.

– Всем здравствуйте, я ваш преподаватель журналистики. Меня зовут Герасимов Дмитрий, – я повернулась, и наши взгляды скрестились, – Алек-сандрович, – чуть запнулся он.

Нет, нет, нет, только не это! Как мне избегать его, если придется ходить к нему на пары два раза в неделю? Я пропала…

Глава 3

Дмитрий

Так, к первому занятию готов. В этом году на журналистике новая программа, так что даже не знаю, как пойдет. Посмотрим.

Взял список, блокнот, распечатки и вошел в кабинет.

– Всем здравствуйте, – начал говорить еще от порога, и студенты сразу замолчали, – я ваш преподаватель журналистики. Меня зовут Герасимов Дмитрий, – бросил взгляд на толпу и буквально окаменел, – Алек-сандрович.

Аж запнулся. Потому что на втором ряду сидела она. Алиса. Вот черт… Она еще и моя студентка! Значит, надо быстро пересматривать свое решение. За обычной студенточкой, не учащейся у меня, я бы еще мог бы поухлестывать, такое уже бывало, но она… Такие отношения чреваты не только увольнением. Так что сводим все контакты на нет. Знать бы еще, как это сделать…

Все мысли вылетели из головы, все, что хотел рассказать на первой паре. И пришлось срочно лезть в распечатки, чтобы вспомнить. Ах да…

– Тема первого занятия – стили текста. Итак, я хочу послушать, что вы об этом знаете. Кто хочет ответить?

Обвел взглядом аудиторию – пара рук. Вот и хорошо.

– Вы, – указал на девушку на первом ряду.

– Ну стили – это то, как написан текст. Есть художественный, научный, разговорный…

Она перечисляла, что-то объясняла, но я ее почти не слушал, а тайком разглядывал Алису. Она склонилась над тетрадью и усиленно делала вид, что что-то записывает. Хотя никто еще ничего не диктовал. Девушка озвучивала прописные истины, которые изучают в шестом классе школы.

– Спасибо, садитесь. Как вас зовут?

– Кутепова Марина.

– Еще раз спасибо, Марина. Итак, да. стили текста бывают совершенно разные, но нас больше всего интересует публицистический. Как вы думаете, чем он отличается от остальных?

– Для статьи нужен инфоповод, – высказался парень с дальнего ряда. Ого, какие слова мы знаем.

– Верно, но разве для научной статьи не нужен инфоповод?

Парень задумался. Вопрос и правда интересный. Что ответят? Но студенты молчали. Ну хорошо, я им сам расскажу.

Стоило начать говорить по делу, так слова лекции возникли сами собой. Картинки-воспоминания о бурной ночи отошли на второй план. Я изредка смотрел на Алису, и иногда наши взгляды скрещивались. тогда она торопливо опускала глаза. Я точно знал, что она тоже вспоминает ту ночь, румянец на щеках выдавал ее с потрохами.

К концу пары я решил сделать перекличку, чтобы хоть немного запомнить студентов по именам. Не люблю фамилии. Стал называть по списку, ребята вставали.

– Шелестова Алиса.

На ее имени голос едва не дрогнул, но я сумел взять себя в руки. Она встала и подняла глаза. Впервые за всю пару смотрела прямо и даже немного с вызовом.

– Садитесь, – отвел взгляд и продолжил перекличку. Когда закончил, перешел к главному. – Ваше домашнее задание, – послышались недовольные возгласы и вздохи, – да-да, школа закончилась, теперь у вас будут задания постоянно. Так вот, первое задание – написать статью на любую интересующую вас тему. Не советую брать острополитические темы, религиозные и прочее, что может вызвать недовольство других людей или как-то их оскорбить.

– Это еще почему? – спросил бойкий парнишка, кажется, Кирилл.

– Потому, – назидательно ответил, – что вы еще не готовы к последствиям, которые могут вызвать такие статьи. Вы только начинаете. А начинать надо с простого.

– Мне что, заделаться фудблогером? – фыркнул Кирилл, недовольно сложив на груди руки.

– А вас интересует только еда? – поднял удивленно бровь. – Неужели нет интересных тем, кроме тех, что я перечислил?

– Для меня нет.

– Тогда вам не место на этом факультете.

– Это еще почему? – Парень явно обиделся.

– Потому что настоящий журналист должен уметь интересно написать на любую тему. Вы хотите стать настоящим журналистом? Тогда все в ваших руках. Итак, – обратился уже ко всем, – статью нужно написать до следующего занятия, то есть за неделю. Готовые статьи присылаем сюда, – написал на доске свой имейл, и сразу послышались щелчки. Фотографируют. – В дальнейшем все изменения и дополнения я буду скидывать на ваши почты рассылкой, так что не стесняемся, пишем свои имена и группу, я вас пока еще не запомнил.

Улыбнулся и посмотрел на Алису – похоже, она единственная, кто переписывал адрес электронной почты, а не снимал на телефон. Не верю, что ей так удобнее, скорее, это просто отмазка, чтобы смотреть не на меня, а в тетрадь. Ну и славно, мне же лучше.

Стоило прозвенеть звонку, как группа потянулась на выход. Алиса сразу смешалась с толпой, хотя я даже вышел вместе со всеми и пытался ее высмотреть. Когда нашел взглядом, она уже быстро удалялась по коридору.

– Хороша, – произнесли рядом со мной, и я оглянулся. Вот только мишки и не хватало. – Но не в моем вкусе, слишком тощая. – Вот и отлично. Пусть только попробует хотя бы посмотреть на нее, кобель. – Но ты таких любишь, – прошептал заговорщически и хлопнул по плечу. – Не хочешь после работы пойти в бар, посидеть? Поболтаем о былых временах…

– Нет, извини, у меня планы. В следующий раз.

– Окей, – пожал плечами Мишка и, посвистывая направился к выходу. А я все смотрел туда, куда ушла Алиса. Как черт подери, мне выкинуть ее из головы, раз уж так сложилось, что я ее препод, если она будет ходить ко мне на занятия аж два раза в неделю. У ее группы еще один предмет, который мне всучили. Да уж, задачка не из легких.

Алиса

– Алиса!

Услышав над ухом знакомый, с хрипотцой, голос, вынырнула из воспоминаний, где два тела сплетались в жарких объятиях на влажных простынях, и вздрогнула.

– Что?

– Вообще-то я задал вам вопрос.

Насмешливый взгляд карих глаз пронизывал насквозь. Меня снова бросило в жар. Почему он на меня так смотрит? Неужели догадался, о чем я думала? Я готова была провалиться под землю от стыда.

– Какой? – пискнула, вжимая голову в плечи.

– Где ваше домашнее задание? Сдали все, кроме вас. Я такого не ожидал. Что можете сказать в свое оправдание?

Видно было, что он ждет от меня ответа. Но что я могла сказать? Что не могу ничего делать, только и думаю, как мы с ним провели ту ночь? Что мечтаю все повторить? Что каждый раз, когда слышу свое имя из его уст, растекаюсь лужицей желания? У меня же есть жених! Но почему-то все мои мысли в последние недели только о нем, Дмитрии Александровиче, моем преподавателе журналистики. Он был незнакомцем для меня, и лучше бы так и оставалось.

Но я на него запала. Да-да, как в лучших традициях мыльных опер. Стоило один раз провести с ним ночь, и я буквально потеряла покой. Короче, влюбилась не на шутку. Настолько, что каждый раз, садясь за задание по журналистике, не могла ни о чем думать, кроме как о нем. Эссе, которые раньше писала за час, сейчас вымучивала сутками. Мне казалось, что они не дотягивают до нормального уровня, не такие, как раньше. Думала, как написать так, чтобы ему понравилось. Но все равно ни одна работа не казалась мне успешной или даже хорошей.

На каждое занятие я шла как на эшафот. Меня бросало то в жар, то в холод. А стоило ему посмотреть на меня или заговорить, казалось, что я сейчас просто умру. Странно, но он почему-то хвалил мои работы, приводя их в пример другим. Конечно, если я сдавала их вовремя. Так было в первую неделю. А вот на вторую… писать стало сложнее, в голове все время крутились сцены той ночи. Мозг постоянно подкидывать картинки, звуки, ощущения. Это невыносимо. Я включала музыку, пробовала писать одновременно с просмотром фильма, чуть ли не в транс себя вводила, но все без толку. Пришлось даже просить отца перенести прием по случаю помолвки. Увидев, как я выгляжу, он быстро согласился. Сказал, что в таком состоянии нельзя показываться гостям, так что вечеринку перенести аж на месяц. Отец предположил, что этого времени должно хватить, чтобы адаптироваться. Очень настойчиво предположил. Так что выбора у меня нет. Придется приспосабливаться.

В последнее время я стала часто задерживать сдачу домашнего задания по журналистике, отговаривалась тем, что не успела распечатать или плохо себя чувствовала, или придумывала что-то еще. Но. Судя по последнему занятию, мои отмазки больше не действовали. А писать становилось все сложнее и сложнее.

Очередную статью я закончила писать в пять утра и сразу же скинула Дмитрию Александровичу на почту. Подумала, что он, конечно же, не успеет проверить ее до утра – а утром должно быть занятие, – скажет, что я опять не сдала работу, а у меня будет ответ, что сдала. То, что он не успел проверить, не мои проблемы.

Удовлетворенная проделанной работой и предвкушая то, что будет на занятии, легла спать. Разумеется, долго поспать мне не удалось. В одиннадцать часов начиналась пара, поэтому в девять утра все же пришлось встать. Сделав крепкий чай, я села за ноут и не поверила своим глазам – у меня на почте лежала проверенная статья. Письмо пришло в половине восьмого утра. Быстро подсчитав в уме, пришла к выводу, что когда он получил мое письмо, то еще не спал, проверил его и отослал обратно. Вряд ли он встал в пять утра, чтобы специально проверить почту.

– Черт возьми, – в сердцах воскликнула, – да что же вам не спится-то по ночам, как всем нормальным людям?

Тут же вспомнив, во сколько сама ложилась обычно спать, улыбнулась.

– А вы, оказывается, тоже полуночник, Дмитрий Александрович? Ну ладно, учту.

Злорадно хихикнув, стала смотреть, какие ошибки он нашел в моей статье…

Дмитрий Александрович навис, не сводя с меня глаз. Я уже опять не помнила, какой вопрос он задал, поэтому пробормотала что-то невразумительное. На мое счастье прозвенел звонок, и ему пришлось отойти, чтобы пропустить рванувших к выходу студентов. Я быстро сгребла в сумку вещи и ужом проскользнула мимо него, стараясь не задеть. И так была уже на грани. Если бы я до него дотронулась, точно бы не выдержала. В крови горел такой пожар, что довольно одного прикосновения, и у меня сорвет крышу. А заниматься сексом со своим преподом в стенах универа не входило в мои планы. Хотя я не отказалась бы от очередной ночи, проведенной в его объятиях…

Стоп! Почему в голове эти мысли? Скоро моя помолвка, я должна думать о женихе, о свадьбе, красивом платье, медовом месяце. Но стоило представить, как чьи-то руки будут меня ласкать, а губы – целовать, то мозг автоматом генерировал картинки с участием Дмитрия Александровича. Наваждение какое-то, не иначе…

Пулей выскочив из кабинета, я понеслась к выходу. Щеки пылали, было жарко, хотя на улице погода была не ахти. Выскочив на крыльцо, почувствовала на лице капли – моросил мелкий, противный дождь. Но для меня он был как манна небесная. Постояв еще несколько минут, поняла, что замерзла. Обхватив себя руками за плечи, побрела обратно. Сейчас филология, а потом опять пытка – преподаватель истории попал в больницу, и на замену поставили догадайтесь кого? Правильно, Дмитрия Александровича. Килл ми, плиз, кто-нибудь…

Дмитрий

На занятиях я Алису практически не видел. Она словно сжималась в комочек, все время опускала взгляд и будто пряталась от меня за спинами других. Говорила только когда ее спрашивали, сама вопросов не задавала. И очень тихо. Но я помнил, какой она была в баре, создавалось впечатление, что это два разных человека. Даже начал думать, что это близнец, а девушка в баре назвалась именем своей сестры. Но нет: каждый раз, когда наши взгляды скрещивались, она краснела как помидор и сначала распахивала свои невозможные зеленые глаза, а затем торопливо опускала. Она точно помнила ту ночь. Сначала я подумал, что она недалекая, потому старается молчать. Но со временем понял, что ошибался. Она очень умная, высказывается всегда четко и по делу, просто предпочитает не разводить пустых дискуссий. Ее работы отличаются глубоким изучением темы. И, черт возьми, ее мнение практически всегда совпадает с моим.

Но с недавнего времени она начала вести себя довольно странно. Все время витает в облаках, не сдает вовремя статьи, избегает меня. Это из-за того случая или у нее какие-то проблемы? Если так, возможно, я смогу помочь. Заодно смогу сблизиться с ней. Наваждение не отпускало. Она была со мной везде: на работе, в машине, в душе, в постели. Я слышал ее голос, ощущал аромат духов, чувствовал нежную кожу под пальцами, когда чего-то касался.

– Алиса!

Она подняла на меня взгляд и вздрогнула. Я что, напугал ее? Надо говорить потише, мало ли? Вдруг у нее сердце слабое…

– Что?

Тихий голос завораживал, вызывая желание услышать его снова. Это было даже более возбуждающе, чем громкий и заразительный смех или бравада.

– Вообще-то я задал вам вопрос.

Внимательно посмотрев на нее, заметил, как предательский румянец заливает щеки. О чем она думает? О нашей ночи? Сейчас? Надо же, мы и тут совпадаем. Если это, конечно, правда.

– Какой? – буквально пискнула она, вжимая голову в плечи. Обычно так делают, когда боятся, что ударят. Неужели она и правда этого боится? Ее что, бьют дома? Может, потому она так себя ведет? Иначе почему у нее такая странная реакция? Надо бы выяснить о ней побольше. Вдруг у нее неблагополучная семья, детская травма или еще что-то такое, а я тут размечтался.

– Где ваше домашнее задание? Сдали все, кроме вас. Я такого не ожидал. Что можете сказать в свое оправдание?

Ждал ответа, наблюдая за ее лицом. Не знал, чего хочу больше – чтобы она сказала правду или чтобы соврала. Все, что угодно, но пусть что-то скажет. Но ее лицо не выражало совсем ничего. Ей бы в покер играть. Только в глазах я заметил слабую искорку чего-то похожего то ли на страх, то ли на… страсть?

Злосчастная трель раздалась очень не вовремя. Мгновенно оживившиеся и загалдевшие юноши и девушки гурьбой направились к выходу, и мне пришлось посторониться. Этим она и воспользовалась, в мгновение ока проскользнув мимо и выскочив в дверь с пылающими щеками. Такие же у нее были сразу после нашего безудержного секса. Представил, как вызываю ее сдавать долги, запираю дверь и беру прямо здесь, на своем столе. Картинка была настолько яркой, что я не сдержал стона.

Вот она стоит у стола, упершись в него локтями. Ноги расставлены, юбка задрана. На ней кружевные стринги и чулки. Это облегчает процесс. А еще очень сексуально. Длинные стройные ноги, красивая попка и черное кружево. Крышесносно. Ей очень идет. Организм сразу реагирует. Еще бы – как можно оставаться равнодушным, когда открывается такое зрелище.

Подхожу, прижимаюсь всем телом. Пусть чувствует, как я ее хочу. Накрываю ее грудь руками, и мне передается ее дрожь. От нетерпения? Надеюсь. Целую в шею, она запрокидывает голову, еле слышно стонет. Это почти срывает крышу. Почти кусаю, оставляя на шее засос, мну грудь сквозь ткань, а сам отодвигаю узкую полоску и врываюсь в податливое тело. Алиса прогибается, и я оказываюсь то ли в раю, где так прекрасно, то ли в аду, где слишком горячо.

Рваные толчки, она подмахивает мне, трется об меня задом и стонет, тихо, на грани слышимости. Но даже это слишком громко. Зажимаю ей рот, и когда она кончает, то впивается зубами в мою ладонь. Я даже не чувствую боли, просто улетаю от сказочной эйфории, потому что Алиса сжимает меня внутри себя. Делаю последний рывок, и оргазм накрывает с головой…

Вынырнув из фантазий, понял, что стою у стола, вцепившись в него до побелевших пальцев. Стояк в штанах был настолько явственно виден, что выходить в таком состоянии чревато – обязательно кто-то что-то заметит. Плюхнулся на стул и попытался перевести дух. Ничего не помогало, перед глазами стояла она, раскрасневшаяся, тяжело дышащая, из-под съехавшей юбки виден край чулок…

Так, стоп! Если это продолжится, мне придется бежать в туалет, прикрываясь чем-то, словно подросток. Надо успокоиться. Но неудовлетворенное желание – это больно. Сейчас бы в душ и закончить все это, но увы. Придется пробовать другое. Представил Ольгу, ее перекошенное злобой лицо, резкие слова, обвинения в мой адрес.

Возбуждение схлынуло, оставив после себя неприятные ощущения, но это можно было пережить. Доберусь до дома и дам волю фантазиям. А сейчас… После большого перерыва еще одна пара, и свобода. Только как ее провести? Хорошо еще, что это не группа Алисы. Когда это наваждение кончится? Может, поддаться ему и осуществить первоначальный план? Но что, если об этом узнают? Посадить не посадят, она же совершеннолетняя, но вот работы могу лишиться запросто. Мало мне скандала в журнале, когда коллега решила отбить меня у Ольги – очень смешно, ага – и стала всячески флиртовать и буквально вешаться на шею. А когда я ей отказал, принялась распускать слухи. Повторения мне не надо.

Вот только почему-то казалось, что Алиса не такая, не стала бы делать подобное. Но чтобы быть уверенным, нужно проверить. А вот как… План. Точно, нужен план по завоеванию. Но так, чтобы она сама сделала первый шаг. Чтобы добивалась. Если я пойму, что все серьезно и выдавать нас она не станет ни при каком раскладе, рискну. Потому что иначе просто сойду с ума…

Глава 4

Алиса

После того случая на паре, когда пришлось выскакивать на улицу, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце, я старалась сдавать все работы вовремя, хотя было безумно сложно не думать о нем при написании статей. Он пару раз приглашал на занятия журналистов из различных изданий, мы дискутировали на разные темы. Это было довольно интересно. Я заметила, что у нас с ним совпадают мнения по многим вопросам и старалась выяснить как можно больше, что он думает о сложившейся политической ситуации в нашей стране, в мире. Поговорить было о чем. И хотя я дико смущалась, старалась побороть это чувство.

– Журналист должен уметь взять интервью у любого и написать статью о чем угодно.

Он часто повторял эти слова, пытаясь придать нам уверенности. Но если на других это работало, то на мне… Стоило пристальнее взглянуть ему в глаза, и я снова принималась мечтать. И сколько я не уговаривала себя, что это неправильно, что так нельзя, все было впустую. Я таяла от одного его голоса, от обращенного на меня взгляда практически сползала со стула, а уж если он садился рядом на семинарах – вообще не знала, куда деться. Мне казалось, что все видят то, что со мной происходит, и посмеиваются тайком. Но мне было уже все равно. Я его хотела. Дико и неистово, каждой клеточкой своего существа. Мне было плевать, что он старше меня на двадцать лет, что он мой преподаватель. Я видела только шикарного мужчину, который был рядом. О женихе я и не вспоминала, только лицо Дмитрия Александровича вставало перед глазами каждый раз. Я горела. Плавилась. Превращалась в пепел и возрождалась, чтобы снова сгореть. Его взгляд прожигал во мне дыры размером с Марианскую впадину. Хотелось, чтобы он, как и историк, у которого оказался сложный перелом и который еще нескоро вернется к занятиям, Дмитрий Александрович – хотелось называть его просто по имени, но я не решалась делать это даже в мыслях – заболел или куда-то срочно уехал, или еще что-то. Мне нужна была передышка. Мне надо было перевести дух. Но вселенная не слышала моих призывов, а в бога я не верила. Потому и журналистика, и история у нас шли по обычному расписанию, а я продолжала гореть и сгорать. Не знаю, от чего больше – от стыда или от возбуждения.

С недавних пор я начала замечать, что и он странно на меня смотрит, будто оценивает. Не думаю, что он забыл ту ночь после клуба, хотя усиленно пыталась себя убедить в этом. Было очень неуютно под его взглядом. Старалась не смотреть ему в глаза и вообще не смотреть на него без необходимости. Один взгляд на распущенные по плечам волосы, черную рубашку и облегающие джинсы заставлял меня краснеть, кровь бежать быстрее, а в голове появлялись непристойные мысли. Да и другие его поступки вызывали вопросы. Чего он хочет добиться?

И вот сегодня он просто поставил меня в тупик. Все время, пока собиралась на занятия и ехала, думала о том, почему он проверил мою работу сразу, как только я ее ему отослала. Что мешало оставить это до более удобного момента?

– Алиса, вы опять где-то мысленно бродите?

Да что ж такое? Может он хоть на одно занятие оставить меня в покое?

– Мало того что вы не дали мне сегодня спать, потому что прислали работу лишь под утро, так еще и на занятии витаете в облаках?

– Так никто не заставлял вас ждать моей работы до утра. Сами виноваты. По ночам спать надо, а не работы проверять, – не удержавшись, съязвила, вновь почувствовав себя неуютно. Быстро посмотрев на него, чуть улыбнулась – он немного растерялся от такого явного намека.

– Я… не ждал вашу работу. С чего вы это взяли?

– Тогда не стоит обвинять меня в том, что это я не дала вам поспать. Это вы сами.

Внутри все ликовало. Мне удалось его смутить. Это была своего рода маленькая победа. Но, как оказалось, я рано радовалась.

– В наказание за то, что вы лишили меня сна, – он чуть запнулся, видимо, поняв, как двусмысленно прозвучали его слова, – у меня для вас особое задание. Как вы, наверное, слышали, – он многозначительно посмотрел на меня, прекрасно зная, что я не слышала ни слова, – на следующее занятие нужно принести интервью. Каждый берет его у своего соседа по парте. Но не вы. Вы берете интервью у меня. Все равно сейчас сидите одна. Остаться без заслуженной оценки за задание я не могу вам позволить. Занятие окончено, все свободны.

Победно взглянув на меня, он не спеша стал собирать свои вещи. Я не могла поверить в то, что он сказал.

– Вы это серьезно? – Мой вопрос потонул в трели звонка.

– Вы что-то сказали? – Его насмешливый взгляд меня разозлил.

– Да нет, ничего. Когда интервью состоится и где? На факультете, на улице, в кафе? – Я забрасывала его вопросами, наблюдая, как он все больше смущается от моей напористости. Что, не ожидали, Дмитрий Александрович? – А может, в более неформальной обстановке? У вас дома? Или у меня?

Чуть не рассмеялась, увидев, как он окончательно смутился и даже покраснел.

– Я вам сообщу на электронную почту, – пробормотал он, отвернувшись.

– Отлично, жду от вас письма. И поскорее, пожалуйста, срок-то небольшой. Следующее занятие через неделю.

Его немного ошалелый взгляд был для меня наградой. Твердым шагом вышла из аудитории. Это просто эпик вин, как говорит мой знакомый. Один-один, Дмитрий Александрович!

Дмитрий

Вот это да. Что это было, черт возьми? Каким образом этой девчонке удалось меня настолько смутить? Так, стоп. Что вообще происходит? Когда тихая мышка успела превратиться в хитрую лису? Что на нее нашло? И что нашло на меня? Какое, к черту, интервью? О чем я буду с ней говорить?

Внутренний голос, который в последнее время упорно молчал, теперь тихонько хихикал, будто издеваясь. Отступать было поздно, сам виноват. Не скажи, что не спал из-за нее, может, и не попал бы в такую дурацкую ситуацию. И ведь я и в самом деле не спал именно из-за нее. Ее образ не давал сомкнуть глаз. Хотелось привезти ее домой, а не в ту пустую, бездушную квартиру, бросить на кровать и взять со всей страстью, на которую был способен.

Представлял ее в своей постели, как она тянется, словно кошка, выставляя напоказ изумительное тело, и сон не шел. Даже если я уходил в душ для разрядки – порой и не раз, – она все равно не отпускала меня. Да что в ней такого? Обычная девушка. Ну да, умная. Да, красивая. Хотя ее красота была особенной. Алиса не обладала ни высоким ростом, ни выдающимися частями тела, ни полными губами. Наоборот, все в ней было маленьким, изящным. Невысокая, очень стройная, тонкие руки с длинными пальцами, лицо в форме сердечка, длинные ноги. И только глаза были большими, влажными, словно у оленя. Она выглядела так беззащитно, что хотелось укрыть ее в своих объятиях от всего мира и никуда не отпускать.

Вернулся мыслями к интервью. Сначала не мог понять, на кой оно мне понадобилось, но теперь понял: подсознание выдало то, чего я сам хотел. Ведь принял решение заставить ее сделать первый шаг. Алиса его еще не сделала, но уже повернула на нужную мне дорогу. Я уже вынудил ее выбраться из своей раковины и ответить мне. Дерзко. Двусмысленно. Возбуждающе. И я этот шанс не упущу.

Так, интервью. Первый вопрос – где. На факультете не получится, слишком мало времени. На улице глупо. В кафе? Ну у нас же не свидание, а работа. У меня дома? Боже упаси. Я ведь не сдержусь, а еще рано. У нее? Еще хуже. Там у меня точно крышу снесет.

В раздумьях прошла оставшаяся часть дня. Вечером надо было сообщить решение, а я не знал, что делать. И тут меня осенило – телефон. Я дам ей номер, и мы просто поговорим, не встречаясь. Это наилучший выход.

Приняв решение, почувствовал, что у меня будто камень с плеч упал. Насвистывая, я направлялся домой. Было уже довольно поздно, но меня это не беспокоило. Дома меня никто не ждал, кроме кота. Эта бело-рыжая тушка досталась мне в наследство от бывшей жены. Вернее, я сам его забрал. Все равно Ольга его не особо любила, и Кир платил ей тем же. зато у нас с ним была полная идиллия.

Зайдя в квартиру, быстро скинул обувь и верхнюю одежду. Навстречу мне вальяжно вышел Кир и стал тереться об ноги, мурлыча.

– Пошли, накормлю.

Положив еду в миску коту, я прошел в ванную и скинул одежду. Душ приведет меня в чувство. А то уже мерещится всякое. Например, что Алиса спит и видит меня во сне. Эта мысль была довольно будоражащей. Особенно в свете того, что я точно частенько видел ее во сне.

Зря надеялся, что душ поможет расслабиться после долгого дня. Стоило вспомнить, что нужно написать Алисе письмо, напряжение вновь вернулось. Может, лучше встретиться? Все-таки телефон – штука довольно интимная. А встреча будет на людях. Но тогда она может увидеть то, что ей видеть не полагается. Пока не полагается Нет, лучше телефон. В крайнем случае, можно повесить трубку и отключить.

Быстро вытершись, облачился в домашнее и поспешил к компьютеру. Время было уже позднее, не хотелось, чтобы она подумала, будто я делаю это специально. Найдя адрес ее электронной почты, быстро написал ей номер телефона и отправил, чтобы не было соблазна стереть. Я побаивался, что она может раздать мой номер всем подряд, но потом подумал, что вряд ли она так поступит. На нее это непохоже.

Просматривая новости в Интернете, не заметил, как пролетело время. Увидев в углу экрана мигающий значок почты, зашел посмотреть и увидел письмо от нее. Всего три слова, от которых стало жарко настолько, что пришлось распахнуть халат. От прохладного воздуха кожа тут же покрылась мурашками, но внутри все продолжало гореть. «Я позвоню завтра». Это не «я люблю тебя» и даже не «дорогой, я беременна». Тогда почему они вызвали такую реакцию? Наверное, потому, что слышать ее голос, ее дыхание, хоть и по другую сторону, но все же рядом, у уха – это очень интимно. Словно она будет рядом, станет шептать мне всякое на ухо… Так, хватит. Иначе опять придется в душ идти. А такими темпами на мне скоро кожи не останется – сотрется от воды и прочего…

Решив не отвечать на письмо, побрел в спальню. Кир, как обычно, увязался за мной, запрыгнув на кровать. Скинув халат, я улегся в постель в чем был, то есть. ни в чем. Стесняться было некого. Ну не кота же, в самом деле. Ворочаясь с боку на бок, я никак не мог заснуть. Стоило закрыть глаза, и я тут же вспоминал ее лицо, когда сказал про задание. И чуть испуганные глаза. И тихий голос, который внезапно стал громким и резким, когда она предлагала места встречи.

Разумеется, я застал ее врасплох своим предложением. Да что там, я самого себя врасплох застал. Идея об интервью пришла в голову внезапно, я и понять не успел, что говорю. Но не спорю, мысль о том, как Алиса будет, запинаясь и наверняка краснея, пытаться задавать мне вопросы, тешила самолюбие. В итоге именно эти размышления и помогли мне заснуть.