Интеллектуальный инсульт. Как в мире роботов остаться человеком и не потерять себя

Маугли из мегаполисов

Разница между нынешними взрослыми и их детьми, выросшими с айфоном в руках, столь же колоссальна, как различие между деревенскими и городскими жителями. Спросите любого социального психолога, и он подтвердит: ментальная пропасть между горожанами и селянами огромна. И дело не в уровне образования и не в привычках, а в отношении к окружающему миру. В жизни подрастающего поколения окружающий мир – прежде всего цифровые технологии. Общение с живыми людьми – родителями, воспитателями, учителями – занимает незначительную часть их времени. Ключевое – это коммуникации либо с техникой, либо при ее помощи.

Сотрудники Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе проверили гипотезу, согласно которой частое использование цифровых средств коммуникации негативно влияет на способность понимать эмоции собеседников. Они сравнили две группы школьников. 51 человек провел 5 дней в летнем научном лагере, где было запрещено пользоваться электронными устройствами. А 54 человека из той же школы жили дома, в привычной обстановке, со всеми гаджетами.

До и после эксперимента обеим группам показали видеосюжеты и фотографии с веселыми, грустными, злобными и испуганными лицами, предложив назвать эмоции, которые переживают герои. В первых тестовых заданиях, проведенных до посещения лагеря, все участники сделали в среднем по 14 ошибок. Но после отдыха от гаджетов среди участников эксперимента этот показатель упал до 9. Исследователи пришли к выводу, что дефицит реального общения провоцирует утрату необходимых социальных навыков, потому что невозможно научиться невербальной коммуникации с экрана³².

Малыши, окруженные роботами, очень напоминают маугли, причем не сказочного героя Редьярда Киплинга, а реальных детей, в раннем возрасте оторванных от людей и выросших среди животных. Как показывает печальная статистка, если первые годы жизни человек провел вне контакта с себе подобными, то шансов обрести навыки социального поведения у него практически нет. Человеческая среда представляется ему чуждой и даже враждебной. Он не способен научиться говорить и взаимодействовать с людьми. Судьба всех таких детей оказалась трагической. Ни один из них, вернувшись в человеческое общество, не смог адаптироваться. Не понимая, как существовать среди людей, большинство детей-маугли погибли, не дожив и до 20 лет.

Но если ребенок, выросший среди животных, превращается в маугли и для него единственно возможный вариант – жизнь среди зверей, то малыш, для которого внешний мир – не люди, а гаджеты, – самой естественной средой будет считать царство роботов. Разумеется, айпад и телевизор не сделают из него робота, но ему гораздо комфортнее покажется общение с устройствами, чем с ровесниками или взрослыми. Что будет, если через 20 лет эти техно-маугли захотят изменить мир «под себя»?

Наперегонки

Впрочем, и взрослые недалеко ушли от детей. Мы не выпускаем из рук телефон, при нас всегда айпад или ноутбук. Даже если удалось встретиться с родными или друзьями, половину вечера мы проводим с устройством в руках. В интернете достаточно фотографий, на которых компания друзей или влюбленная парочка изображены в момент, когда каждый не отрывает глаз от своего айфона. Нам кажется, что так, разрываясь между реальным и виртуальным миром, мы не теряем времени даром, а заполняем его информацией. И не важно, что 99% этой информации никогда не будет использовано, – главное, мы контролируем оба фронта, а значит, чрезвычайно эффективны.

А быть эффективными для нас – жизненная необходимость.

Во-первых, потому что цифровые технологии сыграли с нами злую шутку: ускорили наше ощущение времени. Вы заметили, что теперь в единицу времени необходимо делать гораздо больше, чем еще несколько лет назад? Конечно, люди не стали быстрее ходить, дышать, думать, не научились перемещаться в пространстве со скоростью мысли. Но, несмотря на это, появилось устойчивое ощущение ускорения. И причина перемены нашего отношения ко времени и окружающему миру – в глобальном изменении информационной среды. Ведь единственный действительно трансформировавшийся фактор, ставший драйвером других явлений, – скорость создания, передачи и получения информации. Доли секунды, необходимые, чтобы найти в интернете или доставить до адресата информацию по электронной почте, создали иллюзию, будто любую интеллектуальную работу теперь можно выполнить значительно быстрее, чем раньше. Технологические возможности взаимодействия с другими людьми оказались выше наших физических возможностей, поэтому проблема выбора приоритетов становится актуальнее с каждым днем.

Возможно, вы читали разошедшееся по социальным сетям письмо «Маленький урок на будущее» Линдса Реддинга, 30 лет проработавшего в новозеландских агентствах BBDO и Saatchi & Saatchi и скончавшегося от рака. Свое откровение он разместил в блоге незадолго до ухода из жизни.

«Много лет назад, когда я только начинал работать в рекламе, у нас был такой прием: «Ночная проверка». В течение всего дня я и мой напарник на листах А4 записывали все идеи, которые только приходили нам в голову на тему рабочих проектов… На следующий день мы приходили на работу и свежим взглядом оценивали результаты нашего вчерашнего труда. Как правило, треть идей отсеивалась сразу. Поразительно, как идеи, казавшиеся на момент их рождения уморительно смешными или поистине выдающимися, меркнут при свете отрезвляющего утреннего света. …Настали 90-е, которые перевернули индустрию рекламы и не только. Появились новые инструменты, бесконечные возможности и неотложные дедлайны.

С появлением цифровых технологий наша работа значительно ускорилась. …Специалисты быстренько подсчитали, что теперь за одно и то же время мы можем в три раза больше работать и в три раза больше зарабатывать для них денег. Очень скоро «Ночная проверка» превратилась в «Проверку ланчем». Затем, сами не понимая как, мы перешли на «Доширак» за рабочим столом и стали по очереди уходить домой, чтобы поцеловать детей перед сном. Как только мы приклеивали какую-либо идею на стену, вбегал красномордый аккаунт в дешевом костюме и, срывая листок, уносился прочь. Теперь у нас не было возможностивзглянуть на наши идеи со стороны и отделить зерна от плевел…

Технологии развиваются со скоростью электрона. А наши бедные перенапрягшиеся нейроны пытаются поспевать. Решения принимаются за доли секунды. Увидел, понравилось, поделился, составил поверхностное представление, запостил в Twitter. Нет времени ждать или сомневаться. Лови момент! Главное успеть! Раскаиваться будешь потом»³³.

«Бедные перенапрягшиеся нейроны» действительно не поспевают. И вот вторая причина, по которой в XXI в. люди стремятся стать максимально эффективными: они, то есть все мы, вынуждены конкурировать с роботами, которые, по данным американского журнала Wired³⁴, к 2040 г. будут выполнять 45% от текущего объема работы.

Человек и немножко робот

Да, да, на рынке труда человек, как мы уже признали, нередко конкурирует не с другими людьми, а с роботами. И в большинстве случаев проигрывает. Скорость обработки информации у роботов значительно выше, многие задачи они выполняют лучше и быстрее, да и доверия к ним больше, поэтому в определенных отраслях они привлекательнее для работодателя, чем люди. Например, на фондовом рынке роботы успешнее на коротких позициях. При покупке и продаже ценных бумаг они в течение нескольких часов или дней зарабатывают солидные суммы на незначительных изменениях в курсах.

Мы не говорим, что это плохо, потому что конкуренция в экономике – явление, позитивно отражающееся и на качестве, и на ценах. Мы лишь объясняем, что в среде, где у роботов больше возможностей, человек оказался в заведомо проигрышном положении. Так что, когда у нас появится возможность стать «немножко роботом», мы этот шанс не упустим.

Поэтому с таким энтузиазмом воспринимаются новости о разработке электронных микрочипов, которые позволят человеку поддерживать постоянный беспроводной контакт с окружающей интеллектуальной средой. Например, доктор Чак Йоргенсен³⁵ из Исследовательского центра Аmes при NASA работает над так называемой беззвучной речью: она станет возможной благодаря электродам, размещенным на коже и способным улавливать слабые электрические сигналы, которые посылает мозг. А Бабак Парвиз, доцент кафедры электротехники Вашингтонского университета, создает так называемые бионические контактные линзы с внедренными крошечными электросхемами, способными создавать изображение прямо на глазах пользователя.

Как показывает история, изобретения часто появляются с одной целью, а затем активно используются совершенно в других сферах. Например, фонограф (Томас Эдисон, 21 ноября 1877 г.), позволивший создавать двухминутные устные письма³⁶, очень скоро произвел настоящую революцию в музыкальной индустрии, породив граммофон, а затем патефон. Не исключено, что разработки ученых XXI в., предназначенные для людей с ограниченными возможностями, очень скоро ограничат реальные возможности обычных людей.

Любопытно отметить еще одну тенденцию: разнообразие источников, которыми мы пользуемся в профессиональной и личной жизни для получения контента, постоянно сокращается. Видео, музыка, СМИ, рабочие процессы, социальные связи и фото чаще всего потребляются на 1 или 2 устройствах вместо 5—6 при аналоговой инфраструктуре. Количество контактов увеличилось, но «разнообразие» сократилось. За два минувших десятилетия устройств, которые мы используем, стало в 2 раза меньше (рис. 3.1).

Рис. 3.1. Изменения качества и формы инфоконтакта до развития цифровых технологий и в 2016 г.

Логично предположить, что еще через 20 лет весь ассортимент будет сведен к одному устройству, которое – разумеется, для нашего же удобства, – будет размещено внутри нас: «Сегодня у вас в телефоне есть компьютер, но если вам нужно 10 тыс. компьютеров для поиска чего-нибудь в интернете, вы можете соединиться с ними через „облако“. Через 20 лет вы сможете сделать то же самое прямо из мозга», – предсказывает изобретатель и футуролог Рэй Курцвейл³⁷.

Грань между человеком и технологической средой стирается. Все реальнее шанс сравняться с любимым гаджетом в способности, не напрягаясь, хранить и обрабатывать огромный объем информации, блистать эрудицией, загрузив «в себя» всю Википедию, говорить на иностранных языках, установив на чипе программу «переводчик». Стать круче всех, ведь именно «крутизна» и «продвинутость» – ключевые понятия в пропаганде супертехнологий. Может быть, этот тренд с пафосом назовут «соответствием вызовам нового тысячелетия».

Успевать больше, считать быстрее, в любой момент быть в курсе всего – кто же откажется стать сверхчеловеком? Проблема лишь в том, что если подобный апгрейд мозга будет доступен всем, то как выиграть соревнование? Конечно, вначале подобная игрушка будет стоить баснословных денег, и первые биороботы действительно вправе рассчитывать на прорыв в карьере. Однако длительно держаться на лидирующих позициях при помощи чипа невозможно. Вспомните мобильные телефоны: как долго удавалось первым их обладателям чувствовать себя людьми высшего сорта и поглядывать свысока на неудачников? Сегодня даже самые популярные смартфоны доступны практически всем. Достаточно иметь минимальный доход, который обеспечит получение кредита, чтобы хвастаться перед родственниками и знакомыми последней версией айфона.

В чем подвох?

Но разве чип не позволит просто сэкономить время на освоение всего, что хочется или требуется знать, но на что катастрофически не хватает времени? Например, зачем тратить силы на такую рутину, как изучение бесконечных времен в английском языке, или дотошно разбираться в трех формах прошедшего времени в финском, выясняя, чем отличаются имперфект, перфект и плюсквамперфект? Ведь можно просто скачать всю необходимую информацию на персональный чип! Пара кликов – и вы уже проходите собеседование в крупной транснациональной компании или успешно ведете переговоры с зарубежными партнерами. Вы поступили очень рационально: не тратили время на «механическое» знание, а сосредоточились на профессиональных вопросах. Вы были логичны, убедительны и потому выиграли – прошли собеседование или заключили выгодную сделку. Так?

Не так! Увы, не получится все «скучное и формальное» отдать на откуп чипу, а самому заняться серьезной работой. Конечно, каждый сам определяет, где тот предел в отношениях с цифровой средой, переходить за который опасно. Но, определяя эту границу, стоит помнить, что человеческий мозг не понимает таких правил игры: здесь тружусь, а здесь – нет. Если существует легкий вариант, то более сложный мозг отвергает. Не случайно преподаватели не советуют смотреть для изучения иностранного языка фильмы с субтитрами на русском. Потому что вы не сможете глаз оторвать от русскоязычного текста! Сложно вслушиваться в малопонятную речь актеров, когда перед глазами простое решение – переведенный текст. И если можно «автоматом» освоить чужой язык или бухучет, то зачем мозгу напрягаться, изучая, скажем, международное право?

Наконец, вряд ли получится правильно распорядиться «скачанной» информацией: не превратившись в ваши знания, она так и останется сборником данных. Но об этом, а заодно и о том, почему не удастся быть логичным и убедительным на собеседовании и переговорах, расскажем чуть позже – в главе 6. А пока обозначим еще одну зону риска биороботов.

Парадоксально, но человечество сегодня практически всецело зависит от электричества. Хотя оно нужно не организму человека, а роботам. Электричество – сердце и кровь всех существующих на планете устройств. Мы сами не можем зарядиться от розетки, но если отключить электричество, мир, который мы знаем, рухнет. Сбои на электростанциях провоцируют настоящие коллапсы в мегаполисах и целых регионах. От электричества зависит вся инфраструктура государств, обеспечение жизнедеятельности организаций, финансовая система и безопасность. Наши личные деньги, воплощенные даже в золотых и платиновых кредитных картах, тоже полностью зависят от бесперебойной работы электростанций.

Люди, решившие сравняться с роботами, будут зависеть от электричества так же, как банкоматы и ноутбуки. Конечно, биоробот не умрет, если сядет батарейка, но отключение от сети лишит его всех конкурентных преимуществ и возможности пользоваться цифровой инфраструктурой для интеграции в социум, а значит, будет равносильно социальной смерти. Тем же, кто позволит себе роскошь сохранить собственную личность, к счастью, не придется конкурировать ни с машинами, ни с их биологическими аналогами.

Глава 4. Счастье как элемент эффективности

Никогда не начинайте работать до завтрака; а если вам все-таки нужно начать работать до него, съешьте сначала завтрак.

Генри Уиллер Шоу (Джош Биллингс), американский писатель (1818—1885)

Круглосуточный сервис

Дэвид Брукс в книге «Бобо в Раю» упоминает, что в работе на смену иерархии сегодня приходит «креативный хаос», откровенно паразитирующий на семейных ценностях. Компании обещают стать для сотрудников семьей и домом, и часто так и происходит: некоторые компании даже позволяют людям оставаться в офисе на ночь, и своих коллег те видят чаще, чем членов семьи.

Вы привыкли существовать по принципу доступности 24 часа в сутки 7 дней в неделю? Вы гордитесь тем, что всегда на связи? Действительно, быть на расстоянии вытянутой руки, что называется, «in touch», – это так современно! Но радостно ли? Если вам не приносят счастья звонки от клиентов, партнеров, руководителей или просто знакомых, когда вы играете с сыном в футбол или любуетесь на закат, – пришло время установить свои правила. Потому что до сих пор вы ежедневно (и еженощно) подстраивались под установки, придуманные для вас и за вас другими людьми.

Боитесь в этом случае потерять работу или испортить отношения с друзьями? Тогда читайте дальше – чтобы, начав жить по своим представлениям о комфорте и ответственности, не просто не проиграть, но и насладиться эффектом от правильного выстраивания своей позиции. То есть вырасти в глазах окружающих.

Итак, мы приучили себя быть на связи постоянно. Вначале это казалось забавным и повышало самооценку, т. к. создавало очередную иллюзию чрезвычайной эффективности. Отсутствие границ между офисом и рабочим временем с одной стороны и личным пространством с другой заставило нас жить в состоянии перманентного ожидания, которое мы пытаемся удовлетворить, постоянно проверяя почту или социальные сети и не спуская глаз с телефона. «Мобильные устройства круглосуточно семь дней в неделю обеспечивают нас уведомлениями о работе, – пишет Эндрю Смарт в книге „О пользе лени“³⁸. – Физически не осталось таких мест, где мы не можем работать. Разум никогда по-настоящему не отдыхает. Современный информационный сотрудниквсегда на посту».

Если вы полагаете, что такое поведение повышает вашу конкурентоспособность, то история о знаменитом физике Эрнесте Резерфорде – специально для вас.

«Однажды вечером ученый зашел в лабораторию. Хотя время было позднее, он застал там одного из учеников.

– Что вы делаете здесь в этот час? – спросил Резерфорд.

– Работаю, – ответил юноша.

– А что вы делаете днем?

– Работаю, разумеется, – отвечал ученик.

– И утром тоже работаете?

– Да, профессор, и утром работаю, – подтвердил ученик, рассчитывая на похвалу.

Резерфорд помрачнел и раздраженно спросил:

– Послушайте, а когда же вы думаете?!»³⁹

Боитесь, что, если много думать, времени на карьеру уже не останется? Тогда, как вы считаете, должность президента Гарвардского университета – достойное достижение? Данный пост в 1933—1953 гг. занимал химик Джеймс Конант. Рассказывают, что в ответ на приглашение возглавить университет он поставил условие: он не будет приходить на работу по средам, т. к. должен ездить в Вашингтон. Условие приняли. Однако в реальности никаких поездок не было – просто для ученого было важно хотя бы один день в неделю проводить наедине со своими мыслями.

Деловая или оцифрованная социальная активность вытесняет развитие личности, оставляя на первом месте лишь то, что позволяет заработать деньги (или создает иллюзию возможности обогащения. И будни, и праздники превращаются в бесконечный рабочий день, бизнес-информация занимает пространство, которое мы могли бы (да и должны) разделить с друзьями и родными, и качество жизни катастрофически ухудшается.

Потеряв грань между работой и отдыхом, человек перестает чувствовать себя свободным. И даже если позволяет себе однажды вечером или в отпуске пропустить чей-то звонок, то испытывает мучительное чувство вины. Вы заметили, что, перезвонив, начинаете диалог, как правило, с извинения: прости, не мог ответить? И не важно, что вам позвонили в обеденный перерыв, выходной или праздничный день.

Цифровые технологии изменили наше расписание: от 8 часов работы 5 дней в неделю до 24 часов в течение 7 суток. До 2008 г. это не только не раздражало, но даже придавало жизни драйв. Все резко изменилось в 2008 г.: разразившийся в мире экономический кризис вынудил большинство компаний значительно сократить персонал. При этом необходимый объем работ не уменьшился, а распределился между оставшимися сотрудниками. И вот тогда информационная нагрузка превратилась в перегрузку, причем весьма значительную.

Любопытный факт: французские профсоюзы и организации работодателей в 2014 г. заключили соглашение, согласно которому сотрудники компаний вправе игнорировать рабочие звонки и письма после 18:00 в соответствии с законом о 35-часовой рабочей неделе. Сегодня из-за мобильных устройств, позволяющих задействовать сотрудников в любое время суток, рабочая неделя 250 тыс. служащих в высокотехнологичном и консалтинговом секторах приблизилась уже к 40 часам, что, по мнению профсоюзов, недопустимо⁴⁰.

Неограниченные возможности цифрового мира создают ощущение всемогущества, но они не способны ни удлинить день, не подарить второе воскресенье. И если выходные вы проводите за компьютером, значит, вы не едете с детьми на пикник и не встречаетесь с друзьями. Чудес не бывает.

Кстати, гаджеты сыграли злую шутку с нашим представлением о времени. Помните, в главе 3 мы цитировали письмо Линдса Реддинга? «С появлением цифровых технологий наша работа значительно ускорилась. …Специалисты быстренько подсчитали, что теперь за одно и то же время мы можем в три раза больше работать и в три раза больше зарабатывать для них денег».

Действительно, цифровые технологии, увеличив потребление информации в 5 раз, изменили представления людей о том, как быстро она должна появляться. Ожидание скорости в выполнении работы, которое вы наблюдаете у ваших партнеров, руководителей, клиентов, продиктовано современной технологичной средой. Однако реальная жизнь не ускорилась ни на секунду: люди ходят и дышат в том же темпе, что и тысячи лет назад, а женщины по-прежнему 9 месяцев вынашивают детей. Человек и природа не стали быстрее от близости к высоким технологиям.

И поскольку, как писал Линдс Реддинг, наши бедные перенапрягшиеся нейроны не поспевают, имеет смысл озвучить вслух свои правила.

Если от вас ждут выполнения «как можно скорее», а вы заинтересованы в том, чтобы сделать «как можно качественнее» (хотя бы ради своей репутации!), то во избежание конфликтной ситуации нужно использовать информирование. Без эмоций и по делу: «Письмо получили, работа займет 12 часов и результат вы получите завтра в 13:00». Во-первых, так вы сами сформируете ожидания вашего заказчика (руководителя или жены), причем весьма конкретные. Во-вторых, избавите себя от стресса и навязанного чувства вины: «Я не успеваю и всех подвожу!». Наконец, минимизируете (а если ваши визави вменяемы, то и вовсе сводите к нулю) такие отвлекающие от работы и раздражающие факторы, как звонки с вопросом «когда же?!», СМС-сообщения с бессмысленным напоминанием «ждем» и письма с истеричным «ну о-о-очень нужно!». В итоге вы выигрываете по всем пунктам: получаете достаточно времени для полноценной работы, выполняете ее в комфортных условиях и подтверждаете свой профессионализм и умение держать слово – поскольку не обманываете ожидания и присылаете результаты ровно в 13:00 на следующий день.