Явь

Когда Кия в сопровождении Родегаста впустили в зал, там уже шло собрание. Его оставили в первом кругу для обычных людей, хотя сам вождь прошествовал дальше, внутрь столбов, к жаровне, и присоединился там к собравшимся старостам Китежа и вождям племен, замкнув собой дюжину.

Одеты все власть предержащие были в разные одежды, не похожие друг на друга ни по стилю, ни по цвету. Кто-то из старейшин носил просторную белую ризу, подпоясанную ремнем или вервием – это были старейшины в основном. Вожди в большинстве своем носили просторные штаны с сапогами и рубахи, кто тканевые, кто кожаные. Поражало в их убранствах отсутствие искусственных материалов. В наше время, когда все люди одеваются в одежды из искусственных материалов, производимых на стандартных фабриках, оставшихся еще со времен первых колонистов. Такую одежду, как у вождей и старост, делали только вручную в единичных экземплярах специально обученные люди, и стоила она столько, что Кий не смог бы за всю жизнь заработать хотя бы на штаны, не говоря уже о рубахе с вышивкой и крашеных сапогах. А еще на вождях (старосты были в этом плане скромнее), было много золотых украшений. Перстней с драгоценными камнями и литых витиеватых гривен на шеях. Тоже весьма дорогие украшения. Все, что изготавливалось вручную, а не на стандартных фабриках, стоило кучу денег.

– Десятник Кий? – вопрос прозвучал из уст главного волхва Китежа.

– Я, – быстро отозвался парень.

– До нас дошли слухи, – руки волхва обвели всех вождей и старост, показывая, до кого именно дошли слухи, – будто у тебя есть интересное мнение о том, что именно сейчас происходит в лесу и кто виноват.

– Я не знаю, кто именно виноват, – ответил Кий, – но то, что виновный есть, – несомненно.

– То есть ты считаешь, что произошедшее не природный или техногенный катаклизм, как многие подумать тут присутствующие, не нечаянно ускоренная эволюция местных псевдоразумных существ, а чья-то злая воля, имеющая персонификацию?

– Я не знаю насчет персонификации, – хмыкнул в ответ на мудреное слово десятник, поняв, впрочем, его смысл, – но за изменениями в псевдах и дальнейшими нападениями на нас кто-то стоит, иначе бы они не были так хорошо подготовлены и продуманы. Не знаю, человек это или очень умный вид псевдов, которого мы не знаем, или какая-то энергетическая сущность, а может, сама планета Явь оказалась разумной, но кто-то управляет атаками на нас в общем и тварями, в частности. А еще это существо смогло или молниеносно поднять их интеллект, или снять какие-то блоки, до того сдерживающие проявления этого интеллекта.

– Доказательства?! – каркнул главный волхв.

Внешний вид главного волхва действительно походил на вороний и соответствовал голосу. Пепельно-смуглая старческая кожа, крючковатый нос, высохшие втянутые щеки и тяжелый взгляд темных, почти черных очей.

– Доказательства? – немного осмелел Кий, ему надоело боятся сильных мира сего, к тому же он увидел в зале Варвару и хотел показаться ей сильным и смелым хотя бы в разговоре со старшими и властными людьми Китежа.

Варвара была великолепна. В отличие от всех вокруг, щеголяющих своей крутостью и достатком мужей, одетых в настоящие ткани, выделанные и окрашенные вручную, она была одета вполне естественно для обычных охотников. Камуфлированные штаны с обилием карманов, выполненные из обычной стандартной ткани, были заправлены женские берцы, хотя и нестандартные. У них был увеличенный каблук. Приятной формы и размеров округлости в районе груди были упакованы в свободную рубаху, правда тоже ручной работы, но без вышивок и золотых украшений. Видно, что не последняя она баба в Китеже, но и глаз богатством своим не раздражает.

– Доказательств именно нет, – продолжил Кий, – есть только догадки, строящиеся на моих наблюдениях.

– Говори.

– Любая эволюция должна проходить долго. Это мы знаем из школьной программы. Чтобы организм изменился, нужны внешние воздействия и сотни поколений, дабы не только изменить организм под внешние влияния, но и отработать его выживаемость. Сейчас же мы видим моментальный эффект. Еще неделю назад волколаки были просто зверьми, охотящимися небольшими стаями, сейчас же они объединились в армию и подчиняются своим командирам. Чтобы развиться, ребенку человека, чтоб он сделал скачок от ребенка до юноши, умеющего стрелять, нужно посвятить этому хотя бы пару лет, но мы видим этот эффект в течении недели.

– Все, что ты говоришь, мы и так знаем, – перебил его вождь в синей рубахе, – но это не отменяет версии про технологический или природный катаклизм, ускоривший их развитие этих тварей.

– А технологический или природный катаклизм научил их обрабатывать металлы? – не растерялся Кий. – На нашу деревню волколаки шли вооруженными мечами и челюстями из волотана и одетыми в броню из того же металла. Даже если они развились за неделю до нашего уровня благодаря этим вашим катаклизмам, хотя технологический на этой планете можем устроить или мы, или горожане, но я о таком не слышал, то откуда у них такие мощности для производства такого количества оружия и доспехов из такого трудно обрабатываемого металла? Не говоря уже о технологиях для их производств. Я еще могу поверить, помня школьный курс истории, что пещерные люди могли легко овладеть мечом, если его им дать, но чтоб они произвели этот меч из метала сами, нужно было, кроме разума, еще много лет обучения производству. А тут мы опять видим моментальное обучение.

– Хорошо, – кивнул волхв, – есть еще мысли на эту тему?

– Они слишком слитно действуют в бою.

– Волколаки?

– Все.

– Уточни.

– Как командир отделения могу сказать, что для отработки слитности пяти человек нужен год как минимум, до автоматической слитности действий в бою. Думаю, для такой же слитности подразделений нужно еще больше времени, не говоря уже об огромной армии. И это касательно только людей. Говорящих на одном языке и имеющих одни и те же повадки. В армии псевдов мы видим несколько видов разом, воюющих так же слитно, словно это было бы маленькое подразделение состоящие из бойцов одного вида. Чтоб колобок при атаке волколаков по фронту ударил в нужное время во фланг, он это должен минимум обсудить перед битвой с волколаками. А мы еще видим воздушное прикрытие в лицах змеев и магическое – в мордах леших. Столько разномастной публики слитно могут воевать, если только их координирует кто-то со стороны.

– Твои доводы интересны, – кивнул главный волхв, – теперь я бы хотел услышать от тебя предложения, что нужно делать, чтоб доказать твою теорию, ну или опровергнуть.

– Я предлагаю взять языка.

– Взять языка? – шепот пошел по залу.

– Да, – кивнул десятник, – взять языка и допросить его, но не первого попавшегося волколака, тем более не колобка какого-нибудь, а вождя или шамана. Они ведут в бой своих воинов, и если кто-то и руководит битвой, то через них. Или можно взять в плен лешего, но, мне кажется, это более хлопотное дело.

– Хорошо, Кий, – кивнул волхв, – мы обсудим твою идею и вынесем вердикт, а пока иди отдыхай, наше решение тебе расскажет потом твой вождь, Родегаст.

После того собрания прошла уже почти неделя, но вождь не обращался к Кию с какой-нибудь информацией от совета старост и вождей. Парень мог понять этих людей: слишком уж фантастическим казалось его предположение. Хотя дать разрешение на захват языка хотя бы их группе ничего ни для кого не стоило. Даже если Китеж и потеряет пять человек, это не сильно скажется на боеспособности остальной армии. А если у них получится, и идея Кия обретет доказательства, а даже если и наоборот, опровергнет слова парня, то Китеж выиграет. Хотя бы будет понятно, с кем они воюют и как строить дальше свою оборону. Были бы они в деревне, он бы не ждал ответа, а поставил бы в известность вождя и отправился в рейд со своей группой. Конечно же, если все бойцы будут согласны. Но тут Китеж, тут другие правила. Кий было уже отчаялся, когда к нему на очередной тренировке подошла Варвара.

– Кий из Юшковска?

– Он самый, – ответил парень, – решили еще раз показать, как бить косой по глазам, сударыня тысячница?

– Никак нет, сударь десятник, – улыбнулась разоружающе девушка, – пришла пригласить вас на прогулку в Лес.

– Я один в Лес не хожу.

– Так берите друзей, – улыбка не сходила с лица Варвары, – я тоже возьму с собой друзей, человека четыре, не больше, самых преданных друзей, а вы берите своих. Выйдем на прогулку ночью, а ночью в Лесу интересней с друзьями.

– А совет в курсе нашей прогулки? – поинтересовался Кий.

– Я девочка воспитанная, строгих правил, без разрешения взрослых в Лес не хожу.

– А почему тогда через Родегаста, вождя нашего не передали? – Кию надоело играть в эти словесные игры.

– Оттого, что совет не пришел к общему мнению и отложил обсуждение твоих слов до лучших времен, – перешла на деловой тон тысячница, – наш поход к совету не имеет никакого отношения. Официально: твоя группа поступает в мое распоряжение и выдвигается в Лес под моим руководством исключительно для сбора разведывательных данных. Заметь, по личному приказу верховного волхва Китежа Светоча Гостомысловича.

– С чего бы это? Старику глянулись мои слова?

– Не только старику, как ты выразился, – пожала плечами Варвара, – я лично тоже нахожу в них хорошо выстроенную логическую цепочку рассуждений, основанную на реальных событиях. Именно поэтому я и согласилась участвовать в этой операции лично.

– Когда и где встречаемся?

– После отбоя у восточных ворот.

– Тогда, сударыня тысячница, разрешите смыться с тренировки, так как нужно еще предупредить ребят и подготовить оборудование.

– Валяйте, сударь десятник, главный тренер предупрежден заранее, – ответила Варвара и видя изумленный взгляд парня добавила, – ну я по себе судила и пришла к точно таким же выводам, что вашей группе понадобится время на подготовку.

– Благодарствую.

– А теперь бегом марш собирать группу и готовиться, сударь десятник!

Видимо, нетерпение и радость от данной возможности доказать свою правоту подгоняли Кия, но его отряд прибыл к назначенному месту встречи заблаговременно. Еще до сигнала отбоя. Охранники оказались в курсе их выхода и им открыли ворота из Китежа и выпустили за забор. Нечего было торчать у всех на глазах перед воротами. Рейд был хоть и официальный, но чем меньше глаз тебя видят, тем спокойнее. Конечно, договорившись предварительно с охранной, что они расскажут подошедшей Варваре, где их искать.

Ворота скрипнули за спиной, послышался тихий, но присутствующий лязг затворов, и охотники остались одни перед Лесом. Серое небо нависало куполом над головами. Ветер был небольшой, не штиль еще, но приближающийся к этому понятию, облака плыли по небу очень медленно. К ночи они заполонили собой весь небосвод, и сейчас на небе не видно было ни одной звездочки, впрочем, как и луны. Отчего создавалось впечатление давящего сверху на головы непроницаемого, неживого купола. Кию было тесно под таким небом.

Китеж не был построен, как Город, посреди Леса, его поставили на холме. И не было нужды выжигать окружающую внешние стены флору. На холме росла небольшая травка, и окрестности озирались на много сотен метров вокруг невооруженным глазом. За спинами охотников были бронированные стены Китежа, впереди же по холму вилась неширокая дорожка, уходящая в лес. А отчего ей быть широкой? По дорожке в Лес уходили обычно разведчики и охотники, более многочисленные группы или караваны с продовольствием, а то и с другим товаром были обычно погружены на платформы с антигравитационными двигателями, и оттого следов на траве не оставляли, да и расширению дорожки не способствовали. Когда-то люди мечтали использовать антигравы для создания воздушного флота, но, увы, не нашлось ни одного умельца, у которого получилось бы продумать конструкцию и загрузить в производственную фабрику воздушное средство на антигравитационниках. А в доступных классических чертежах антигравитационными двигателями были оборудованы исключительно медленные платформы, способные держаться от земли в полутора метрах и передвигаться длительное время, но с малой скоростью среднестатистического пешехода. Вот и получалось, что при наличии шагнувших вперед технологий приходилось пользоваться устаревшими воздушными судами на двигателях внутреннего сгорания.

Тропинка упиралась в темную синеву Леса, стоящего непреодолимой стеной на горизонте. У Кия Лес вызывал смешанные чувства. Он и манил своей свободой, волей, неподконтрольностью никому. И в тоже время чуть пугал опасными тварями, на дух не переносящими людей. Уходя в рейд, всегда имели возможность не вернуться, пасть смертью храбрых в зубах какого-нибудь колобка. Не боятся смерти только дураки, а дураков в охотниках не держат. Поэтому Лес у любого бойца вызывал чуточку страха, а это только обостряло чувства.

Когда-то давно, когда парня только начинал тренировать Аскольд, он не только тренировал его физически, но и психологически подготавливал к будущим боям.

– Перво-наперво, хлопчик, ты должен уметь отбрасывать все свои проблемы перед боем, – говаривал дядька Аскольд, – иначе дурные мысли тебе не дадут сосредоточиться на бое. Девка не дала или нужно потолок побелить? Выживешь – побелишь и девки добьешься, а если не выживешь, так как мозг не отключил, то и некому будет давать той девке. А вот когда рассудок станет белее снега, туда можно и нужно заливать специальные боевые установки. И первая из них – так называемый Страх-Злость. Страх, хлопчик, он тело парализует, он делает слабым, но в то же время у боящегося существа всегда обострены чувства, все чувства. Злость же наоборот, усиливает тело, но притупляет разум. Страх-Злость объединяет эти два противоположенных понятия, обостряя чувства и усиливая тело, одновременно нейтрализуя худшие их качества.

Когда Кий выходил в рейд и входил в Лес, он настраивался сам на чувство Страх-Злость. Сам Лес его на это настраивал. Страх перед Лесом и Злость на себя за этот страх. При входе в Лес чувства Кия были обострены до предела, а тело готово было молниеносно отвечать на любые изменения и опасности.

– Назначение местом сбора КПП перед воротами старшим по званию вы решили проигнорировать? – раздался за спиной группы звонкий женский голос.

– Никак нет, – быстро развернувшись ответил Кий, – придя заранее, посчитал неправильным торчание целой группой в полном боевом у всех на виду. Тем более что по вашим словам, сударыня тысячница, не все в совете поддержали идею этого рейда.

– Этот рейд, к вашему сведению, сударь десятник, санкционировал сам главный волхв Китежа, Светоч Гостомыслович, – молвила девушка, скривив недовольную мину на лице, но потом, подумав, махнула рукой, – может, ты и прав, так даже лучше. Меньше глаз – меньше разговоров, а меньше разговоров – меньше всяких пересудов и слухов. Знакомьтесь, это моя команда.

Команда была на загляденье, оружейной мощи тут была уйма, но вот в разведку Кий с ними не пошел бы. Четыре парня за спиной Варвары были облачены для похода куда угодно, только не для тихого передвижения по лесу. Выжечь кусок Леса – это в таких костюмах завсегда, но вот не спугнуть большерогого оленя, у которого уши как локаторы – с таким бы Варварины парни не справятся. Если Варвара была сама облачена в легкий личный бронекостюм индивидуального покроя, то двое парней были в «Гриднях», а еще двое – вообще в «Добрынях».

– В средних костюмах – десятники Лучедар и Светозар, в тяжелых – сотники Добр и Ратибор.

Кий чуть не ругнулся. В команде тысячницы Варвары самые низшие по чину парни были вровень ему.

– Очень приятно, – кивнул десятник юшковцев, – с моим отрядом все проще: Рада, Ждан, Кнут, Яр, все обычные охотники.

– Не тушуйся, парень, – поняла Варвара, – чинами хвастаться не будем. Я главная в походе, ты мой заместитель, невзирая на чины и должности. Мы из Китежа, вы из деревни, поэтому чины так и разнятся.

– То есть в деревне воины хуже? – прищурился Яр, влезая в разговор.

– Я этого не сказала, – ухмыльнулась реакции на ее слова тысячница, – у нас просто людей больше.

– И как это связано?

– Просто, – объяснила девушка, – у вас воинов немного, если всех разбить на десятки, то наберется отрядов пятьдесят, это всего двести пятьдесят бойцов, включая пять десятков десятников. Над этим воинством хватит поставить трех сотников и одного тысячника – всё, все места заняты. У нас же людей в несколько раз больше, если только воинов посчитать, то десять тысяч точно наберем, вот и получается, хочешь не хочешь, а десять тысячников найти нужно, к ним сотню сотников и тысячу десятников. Сплошная математика.

– А кичиться твои парни своими званиями не будут? – поинтересовался Кий.

– Мои парни прошли со мной столько и видели такое, что могут кичиться только своими подвигами, звания у них только для получения пайка. Ну не солидно же тысячнице с рядовыми в бой идти? Да и паек у десятников и сотников лучше, чем у рядовых.

– Виденным и пройденным и мы покичиться можем, – ответил деревенский десятник, – и если звания роли сильно не играют, предлагаю обращаться друг к другу исключительно по именам.

– Хорошо, – легко и непринужденно согласилась Варвара.

– А скажите мне пожалуйста, добрые китежане, зачем вы нарядились в среднюю и тяжелую броню, когда мы за языком идем и сподручнее в легких бронекостюмах это делать?

– Взять языка – твоя идея, Кий? – уточнила девушка.

– Моя.

– Вот ваша группа его брать и будет, а мои ребята вместе со мной идут чисто для прикрытия. Сам же говорил, что лучше брать лешего, а мы знаем, что после смерти лешего обязательно на это место прилетает змей Горыныч. Никто не брал леших еще в плен, а вдруг змеи реагируют на плен так же, так и на смерть? А если твоя теория верна, и они еще и связаны между собой, то точно вам потребуется группа прикрытия для отхода. Вот эту роль мои парни возьмут на себя.

– А ты сама?

– А я сама в легком бронекостюме, а значит, пойду с вами брать лешего в плен.

– Понятно, тогда предлагаю выступать в поход, а то уже рассвет не за горами.

– Ты у нас, Кий, ведущий, вот и командуй, – кивнула девушка.

– Слушаюсь суда… Варвара, – проговорил Кий, – группа… отряд, слушай мою команду. Яр с Кнутом в арьергарде, Добр с Ратибором в авангарде, разведчики впереди средние за мной, шагом марш!

Лес встретил путников огромным количеством разнообразных теней. Говорят, что ночью все кошки серы, а девушки красивы. Врут, девушки красивы всегда, несмотря на время суток. А вот Лес, как и кошки, ночью был сер. Полностью сер. Но эта серость не была однородной. Это только днем кажется, что бывают серый, светло-серый и темно-серый цвета. И только ночью, заходя в Лес, ты понимаешь, оттенков серого в этом мире имеется превеликое множество. Тут серые листья темнеют на фоне более светлого неба, но кажутся светлыми на фоне ствола дерева. Сами же стволы кажутся темными в ночном лесу, но становятся еще темнее, сплачиваясь в один непроницаемый строй. Но и они не такие темные на фоне наваленных темно-темно-серых буреломов. Но больше всего в ночном лесу поражают тени. Они меняют форму и цвет от одного легкого дуновения ветра, заставляя сердце сжиматься от волнения и страха. Чуть подул ветер – тени ветвей, еще недавно не вселявшие в людские сердца ужаса, начинают двигаться, превращаясь в страшные клешни или когтистые лапы, занесенные над своими жертвами. Боковое зрение человека создано реагировать на любое малое движение. Это заложено у человека в генах рефлексом выживания. А в темном лесу, где тени изменяются и двигаются везде, рефлексы вопят от перенапряжения и хочется сопровождать прицелом привода любое движение. Но ночь недолга, и утром Солнце окрашивает этот мир красками. Красные цветы, коричневые стволы, зеленые листья – все это еще какой-то миг назад было окрашено в различные оттенки серого цвета.

Отряд продвигался вглубь леса без остановки. Тени ли пугали ночью людей, настоящие ли звери сопровождали отряд, ничто не останавливало поставивших себе цель людей, только стволы приводов сопровождали опасности и контролировали сектора, ну и пару раз отстрелили несколько слишком агрессивных особей. Первой была большая саблезубая кошка, видимо, решившая, что она справится сразу с десятью человечками, а вторым стал шерстистый носорог, выскочивший из-за угла и посчитавший отряд Варвары и Кия опасностью, за что и поплатился жизнью. Шли люди в сторону бывшего поселения Кия и его бойцов. Если ты ищешь зверя, то иди туда, где видел его. Звери – существа постоянные в большей массе своей, у них есть свой ореол обитания, то место, где они и живут. Правда, эти звери чьей-то волей, в этом Кий не сомневался, были подняты со своих мест и отправлены на войну, но даже это вело охотников к своей деревне. Оттуда можно будет найти это странное войско по следам. Столько зверья не может не наследить. А искать научным тыком их будет куда как дольше, скорее всего, если только не повезет сразу же. Но с нашим везением, как говаривал дядька Асмунд, только за грибами в лес ходить, и то задницей в сугроб сядешь.

Лешего они встретили, не доходя до деревни Кия километров пяти. Этот индивидуум стоял на поляне и гладил своими медвежьими лапами деревья, что-то бурча себе под нос, словно разговаривал с любимыми женщинами.

– Кий, – прорезал до сего момента молчавшую радиосвязь голос Варвары, – а ты подумал, как будешь вязать своего языка?

– Подумал, – буркнул парень, – у тебя в команде колдун есть?

– Есть.

– Кто?

– Я.

– Ты колдунья? – удивился Кий. – Я думал, ты обычный боец.

– Я боец, но и колдунья, – спокойно ответила на вопросы Варя, – я не настолько сильна, как колдуны, может быть, твоего Ждана в умении не перещеголяю, но колдовать умею.

– Как много нам открытий чудных… – прошелестел в радиосвязь Ждан.

– Увы, других вариантов предложить не могу.

– Ты заклинание «клетка» знаешь? – спросил девушку Ждан.

– Нет, но могу наложить «непускающую стену».

– «Стена» нам бесполезна, – вздохнул Ждан, – она на месте держит, а он и так сильно двигаться не будет, нам нужно, чтоб он не мог пользоваться своими психофизическими силами, а на это из моего инвентаря только «клетка» способна.

– Увы, – тихо прошептала девушка.

Ветер тихонько трепал верхушки деревьев, леший продолжал гладить их стволы. Охотники остановились задолго до цели, на таком расстоянии, чтоб она не смогла их почуять. Чувствительность на психофизическом уровне, а у леших она была сильно развита, контролировал Ждан. Жизнь в лесу текла своим чередом в неведении, что скоро на месте райской лесной идиллии здесь развернется битва.

– Значит так, – подумав несколько секунд продолжил Ждан, – делаем так: я накладываю клетку, а ты подпитываешь меня своей энергией. Сможешь?

– Подпитать?

– Да!

– Это смогу, – ответила облегченно Варвара, – этому я обучена.

– Кий, в принципе, мы готовы, – отрапортовал колдун командиру.

– Ну если так, то не будем тянуть волколака за хвост, – проговорил Кий, – группа Варвары на подстраховке, сама Варвара со Жданом, все остальные по штатному расписанию. Всем понятно?

Кий дал возможность бойцам проверить свое обмундирование и вооружение и морально подготовиться к бою.

– Если да, – продолжил он через несколько мгновений, – то вперед!

Тени охотников, включивших мимикрию, ринулись в сторону цели. Первой ударила Рада. Ее задача была удивить псевда и сразу вывести его из себя, чтоб он не мог принимать адекватных решений. Девушка, недолго думая, попросту выстрелила лешему в ногу. И вот тут-то и понеслась разыгрываться операция по захвату, придуманная юшковским десятником. Леший от неожиданного ранения взревел и начал искать противника. Он начал перебирать своими заскорузлыми пальцами воздух и шептать какие-то только ему понятные слова. Кий, Яр и Кнут вышли из режима мимикрии ровно тогда, когда Ждан опустил на псевда свою «клетку», и рванулись к цели. Вернее, рванулись только Кий и Яр, Кнут же прикрывал группу захвата со своим тяжелым приводом в руках на случай внезапного появления других псевдов в окрестностях. Задача же десятника с помощником заключалась в связывании лешего, пока на нем была «клетка».

Вы когда-нибудь пробовали связать медведя? «Клетка» не давала лешему применять психофизические способности, но обычных физических ему хватало за глаза с его медвежьей статью. Стрелять в лешего можно было только аккуратно, по конечностям, но поди ж ты в них постреляй, когда он ими машет и пытается тебя ушибить. Кий с Яром затанцевали вокруг псевда, пытаясь его хоть как-то повалить, чтоб набросить путы.

– Варвара, у тебя есть в арсенале что-то сбивающее или парализующее? – прокричал в рацию Ждан.

– Только «окаменение», но секунд на десять, не более, а с этой махиной – и того меньше получится.

– Парни, по моей команде, сразу начинаете вязать его, понятно? – объяснил Ждан парням их следующие действия. – Варвара, бросай помогать мне, кидай на него «окаменение»!

– Да! – крикнула девушка и выполнила приказ, невзирая на чины и звания.

– Вяжите! А то «клетка» слетит!

Кий с Яром долго себя уговаривать не попросили, сразу начали вязать супостата, не дождавшись даже, пока он упадет на землю.

– Морду завяжите, чтоб он свои заговоры читать не мог! – проинструктировал парней Ждан.

Меньше, чем через минуту все с облегчением выдохнули и опустили руки. На поляне у ног Кия и Яра лежал связанный леший. Задача рейда была наполовину выполнена. Теперь оставалось его доставить в Китеж.

– Никто транспортную платформу не догадался захватить? – поинтересовался Кий.

– А зачем? – хмыкнул Яр. – У нас двое в «Добрынях» есть, они со своими сервоприводами упрут эту тварь до Китежа, даже не заметив лишнего веса.

И тут в динамиках раздался голос Ратибора, одного из тяжеловооруженных бойцов.

– Внимание, с севера к вам приближается змей, берите добычу и дуйте к нам, мы прикроем.

– Интересный эффект, – пробубнил под нос Кий, беря лешего за задние лапы, тогда как Яр брал за передние.

– Какой? – поинтересовалась подошедшая Варвара.

– Когда убивают лешего, всегда прилетает змей, но сейчас мы его только обездвижили, но змей все равно летит. Не находишь это странным? Змеи и лешие словно связаны между собой.

– Все у тебя, Кий, связано, может, просто совпадение?

– Если меня на допрос не пустят, тебя то точно пригласят, будь ласка, спроси у этого гада про их связь со змеями.

– Всенепременно, – ответила Варвара, – если выберемся отсюда живыми.

К ним летел мальчик с одной головой. Молоденький совсем.

– Колобок тебя забери, – выругался Кий, – и в мимикрию не уйдешь из-за этого....

– Не нервничай, – настроение Варвары было боевым, несмотря на прилет чудовища, – мальчики все сделают, им не впервой.

– Угу, – ответил Лучедар, – куда мы денемся, все сробим в лучшем виде.

Змей не ожидал, видимо, встретить такого отпора в глухом лесу, где встречаются обычно только слабо вооруженные охотники. А тут при посадке он сразу получил залп ракет с двух стационарно-переносных ракетниц, установленных на плечах «Добрынь» И несмолкаемый поток из тяжелого привода одного из «Гридней». В отличие от кнутовского тяжелого привода, у этого и калибр был побольше, и запас снарядов в несколько раз превышал переносимый охотником. В это время, пока Змей думал, что с этим всем, летящим в него, делать, Светозар прицелился из крупнокалиберной снайперки в его глаза, зафиксировал цели и выстрелил два раза. Два снаряда ушли четко в глаза чудовища. Ровно столько, сколько было глаз у этого змея. Автоматическое запоминание цели, стоящее в снарядах у парня, давали возможность ему выцеливать нужные органы у чудовищ и стрелять потом по ним хоть в движении и в другую сторону. Ослепленный змей не мог нормально ориентироваться в пространстве и уворачиваться от залпов, и его тело разорвало через несколько минут надвое ракетами.

– Приказ выполнен, – раздался в рации голос Лучедара, – змей уничтожен, можем двигаться обратно к Китежу.

– С такими бойцами, которые заваливают змея еще на лету, Китежу ничего не страшно, – хмыкнул пораженный Кий.

– Слишком молод этот змей был, – ответил Лучедар по рации, – голов мало. Было бы хотя бы три, было бы куда сложнее. Все глаза сразу не расстреляешь, пока одну голову из строя выведешь – остальные тебя напалмом спалят. Нам сегодня просто повезло.

На допрос лешего Кия, как ни странно, позвали. Допрос проводился с небольшим количеством присутствующих. Главный волхв Китежа, видимо, не хотел до подтверждения теории Кия предавать огласке факт проведения по его распоряжению операции по захвату языка, и в допросе участвовали только посвященные в эту тайну. Тут был сам волхв Светоч Гостомыслович, Древослав, Родегаст, Варвара и Кий. Дело происходило в подвальном помещении, где, видимо, специально для этого повесили цепи, которыми сейчас был спеленат лесной житель.

– А он нам головы своими психофизическими способностями не оторвет? – спросил Родегаст, глядя на спящего лешего.

– Не боись, – хохотнул Древослав, – если что, я тебе новую прикручу, обещаю.

– А если серьезно?

– А если серьезно, то я немножко сильнее этого зверя, и потому как-нибудь смогу справиться с его попытками нам навредить.

– Ну, что, начинаем? – спросил Светоч.

– Да, – кивнул Древослав, – сейчас я ему освобожу пасть, чтоб он смог говорить.

– А на каком языке он будет говорить? – встрепенулся Родегаст. – Если на своем, то мы вряд ли его поймем.

– Не беспокойся, вождь, – спокойно ответил колдун, – я постараюсь переводить его слова.

– Ты знаешь их язык? – удивилась Варвара.

– Нет, мне это не нужно, – пожал плечами колдун, объясняя для непосвященных простейшие истины колдунов, – я читаю не их язык, а мыслеформы, которыми они думают. Чтоб что-то сказать, нужно сначала это подумать, но думать нельзя буквами или словами, любые существа думают мыслеформами, кои больше похожи на картинку, чем на слова.

– Хорошо, – кивнул волхв, – мне кажется, все методы разобраны, все понимают, кто и что должен делать, я предлагаю не тянуть мамонта за хобот и начать.

– Хорошо, – кивнул Древослав, – начинаем.

Колдун взмахнул рукой, и отошел в сторону, не желая попасть под атаку лешего даже со связанными лапами. Для усмирения не психофизических, но просто физических агрессивных действий у Варвары и Кия в руках были дубинки и со встроенными электрошокерами. Они не способны были убить псевда, но делали ему сильно неприятно, сводя всю его агрессию к нулю. Леший поднялся на ноги и окинул всех присутствующих мутным взором, после чего изучил свои путы, дернул их для порядка, склонил голову и что-то забурчал на своем языке.

– Он понимает мои вопросы? – спросил главный волхв Древослав.