Я вприпрыжку бежала по полю. Танец детства. Я крутилась, глядя на небо. Позади раздавались хихиканья. Свобода… но мне так казалось… Небо было зеленого цвета. Вдох… Но почему я не могу дышать?

Этой ночью.

Девочка перебежала палубу, открыв дверь в коридор к комнате Виолетты. Я последовал за ней. Беатрис бесцеремонно открыла дверь Виолетты. Прошла внутрь. Я смог наблюдать за ними через щель, приоткрытой двери. Виолетта сопела, а Беатрис она совсем не интересовала. Из тумбочки девочка стала доставать какие-то бумаги. Брала только первые, доставая из стопок, которые были перевязаны нитями. Перебирала их, отыскивая другие. Виолетта перевернулась на другой бок. Беатрис замерла, чтобы не оказаться замеченной. А затем продолжила свое дело, но надолго задерживаться не решилась – вероятно, у мадам Де Коло ужасный сон. Она потянула дверь, выбираясь в комнату, держав в руке небольшую стопку. Но ни тут то было, Беатрис встретила меня.

– А! – она взвизгнула.

– Доброй ночи, Беатрис.

Она попыталась спрятать важные документы за спиной себе в одежду.

В комнате Виолетты послышались вздохи и шаги. Дверь открылась. Мадам Де Коло застала меня и Беатрис. Я принял деликатную позу, поглядывая на недоумение и испуг Беатрис.

– Что вы здесь делаете? – подала голос Виолетта.

– Мадам Де Коло, я хочу попросить не делать вас поспешных выводов и разводить панику.

– Хорошо.

Беатрис вздрогнула.

– Она только что была в вашей комнате и рылась в тумбочке.

– Что?!

Виолетта только сейчас заметила торчащие бумаги у девочки.

– Отдай мне мои бумаги!

Беатрис быстро сделала как ее попросили. Мадам Де Коло стала пересматривать текст в документах, осознавая, что они действительно важны.

– Но зачем тебе мои документы? – удивленно спросила Виолетта.

– Мне просто не спалось и стало скучно. Я – авантюристка. И решила позаимствовать какие-то листы.

– Хватит лгать! – грубо произнес я.

Девочка пошатнулась, испугавшись меня.

– Тебя уже видели, как ты бежала в комнату к Виолетте! Слышали твои шаги. Это не первый раз.

Я взял паузу, а затем продолжил:

– А теперь попрошу ответить честно: зачем тебе нужны бумаги мадам Де Коло?

Виолетта все это время наблюдала за нами. Беатрис косо на нее смотрела. И наконец решилась:

– Я шпионка семьи Депардье.

– А теперь поподробней.

– Меня наняла Лилиан, чтобы я крала и доставала важную информацию про семью Де Коло.

Виолетта ахнула:

– Как она могла?!

– Еще как могла. – прошептал я.

Грязные мысли стали лезть и мне, и Виолетте в голову. Об убийце…

– Ложитесь спать, Виолетта. Я совсем разберусь и доложу вам.

– Спасибо вам.

– Доброй ночи.

Дверь закрылась и теперь я уже смотрел на Беатрис:

– Я провожу тебя до комнаты.

– И куда дальше направитесь?

– К мадам Депардье.

– Но она же спит!

– Ничего страшного. Времени осталось совсем ничего, а тут всплыл возможный убийца.

– Месье Мейсон, я не имею понятия о ее идеях, я только выполняла свою работу – брать какие-то важные бумажки на мой взгляд. Если Лилиан и замыслила что-то, я к этому никак не отношусь.

– Я услышал тебя.

– Но у меня есть кое-какая еще информация.

– Какая же?

– В прошлую ночь, когда я зашла в комнату Патрика и Виолетты, я уже чувствовала этот дурманящий запах. Резкий… запах крови. Патрик уже был мертв. Но я до конца это поняла только утром. И той ночью… не спала еще одна девушка. Я сомневаюсь, что это мадам Депардье.

– А Виолетта спала…

– Ей, как и Барбаре что-то подмешали…

– Остается Элизабет и Барбара. Почему ты уверена, что именно девушка?

– Я видела в коридоре ловкие тихие шаги. Это точно не Жан-Батист. Она была одета в черную мантию.

– Что доказывает непричастность Виолетты, раз кто-то точно направлялся в ее комнату.

– Ага…

– Ты дала мне почву для размышлений…

Мы дошли до ее комнаты.

– Спокойной ночи, Беатрис.

Настоящее время.

Капитан сообщил, что скоро прибываем.

– В таком случае, я попрошу всех собраться в бальном зале… – громко проговорил Кристиан, когда все приутихли и разошлись друг от друга.

– Вы что-то хотите нам сообщить? – задал вопрос Лир.

– Я готов сказать, кто убийца.

Все стояли за столами, на которых не так давно стояли бокалы с вином, и бросали друг на друга разъяренные взгляды. Барбара стояла рядом с Виолеттой, гладя руку матери. Я решила занять место с Лиром. Жан-Батист и Моррис стояли за одним столом, но держа дистанцию. Лилиан находилась поодаль от всех, так же как и Беатрис. Гвеневер находилась позади своей хозяйки. Кристиан был в центре, и все ожидали его вердикта.

Сердце бешено колотилось, готовое выпрыгнуть или лопнуть, когда произнесется имя… Ведь убийца среди нас, на этой кухне, а возможно это и есть Лир, добродушный, которому я доверяю больше всех здесь, который сидит рядом со мной.

– Это… – начал говорить Кристиан.

Никто не смел шелохнуться. Все застыли, словно статуи. Не было слышно дыханий. От этого мой живот заныл. Переживал здесь каждый, даже понимая, что он никого не убивал.

Аннет пригласила наша семья, семья Де Коло. Она так радостно и безмятежно вступила на этот корабль, но уже никогда не сможет вступить на мягкую почву, прогуляться на лугу, танцевать вместе со мной и глядеть на прекрасные розы. Ее душа захвачена морем, и последний вдох так и останется под маской.

Я бежала по палубе. Корабль раскачивался из стороны в сторону. Я споткнулась о свое платье, разбила себе лоб. Позади раздавался визг девушки и я повернула голову, вглядываясь в образ. Это была Аннет. Об плот ударилась такая большая волна, что брызги полетели на несколько метров ввысь. А сама мощная волна забрала мою подругу. Крика больше не было, а над кораблем возникла туча.

Патрик так позитивно отнесся к этой затее. Сделал все, чтобы мы, две семье – Де Коло и Депардье, оказались на одном корабле, и смогли сблизиться, увидеться с родными. Но последний смех Патрика так и останется эхом раздаваться у меня в голове, запечатанный морской волной.

По моему лбу скатывалась струя крови. Я попыталась подняться, но корабль вновь качнуло, я повалилась, перевернувшись за бортик. Держалась за него руками, крепко, ведь если отпущу – меня захватит беспощадное море. Страшно. Ведь одна большая волна, то меня ждет учесть Аннет. Истошный крик.

Это был его крик, мужской, но на утро, всех уже разбудила Виолетта.

– Это Элизабет. – твердо и без сомнений произнес Кристиан.

Мне не послышалось. Он назвал мое имя. Все обернулись на меня.

Загадочные, одурманенные фигуры
Окружили тело.
Их лица прятала маска –
– она прятала у всех испуг и сострадание.
Но у одного она держала безразличие.
Этот кто-то здесь!
Он совсем рядом,
возможно, ты видишь его глаза.
Но понятно лишь одно –
Аннет больше нет.

Только теперь все маски сняты!

Я расхохоталась, не сдерживаясь. Больше не сдерживаясь. С меня сорвали тысячи замков, державших мою натуру. С меня сорвали маску.

Лир отскочил от меня. Виолетта мотала головой, тяжело вздыхая, начала махать руками, создавая поток воздуху.

– Мама! – выкрикнула Барбара.

Моя двоюродная сестра находилась в странном состоянии. Она как будто хотела понять меня… Но не могла. Ведь именно я убила ее отца.

Депардье лишь ухмыльнулись, а Лилиан даже не дернулась, это явно не ее проблемы. Лир изучал мое лицо, эмоции. Но я точно не испытывала стыд или сострадание. Я долго к этому готовилась.

Из кармана достала заготовленную маску. Блестящая, золотая, та самая, которую я надела на бал. Теперь я снова прикрылась ею, насмехаясь над всеми.

Кристиан испытывал боль, но прятал ее, за своим каменным лицом, не давая волю эмоциям ни на миг.

– Я приютила тебя! Взяла в свою семью! Подарила новый дом! Богатую жизнь… и этим ты отплатила мне?!

– Все верно. Ведь ты не лучше семьи Депардье. – я держала гордую осанку, этими упреками с меня не собьют спесь. Я лишь дьявольски ухмыльнулась после своих же слов.

На меня посыпались очередные оскорбления со стороны Виолетты.

Кристиан заставил всех замолкнуть. И теперь он стал рассказывать все от моего лица, каждые мои умыслы, и как это происходило. Метко. Он попадал во все, раскрыв почти каждую мою тайну.

Пришло время раскрыться мне в полной красе.

Спустя пять лет после трагедии моей семьи.

– Элизабет, не хочешь вместе с нами прогуляться на лошадях?

Я посмотрела на них, в моей голове уже созревал план, как я останусь одна, и что буду с этим делать. Поэтому без раздумий ответила:

– Я, пожалуй, отдохну, у меня болит голова.

– Приболела? Давай я пошлю Виржини за лекарствами.

– Нет, спасибо, тетушка. Я просто хотела бы еще немного поспать.

– Будь, по-твоему.

– Slan agat! (прощай)

Через пол часа они ушли, забрав свою дочь Барбару. А я и не собиралась вновь окунаться в сон. Я помню, как меня забрала Виолетта, я оказалась в новом доме, родных больше не было, а с ними, мы не так часто встречались. Я будучи пятнадцатилетней старалась выискивать хоть какую-то информацию, расспрашивала Патрика, но он отмахивался, говоря мне не совать в это дело нос. Обращалась к Виржини, но к ней сразу поступала паника, накатывались слезы, она ничего не могла мне ответить. Но я не оставила попытки, ослушалась Патрика. Поэтому сейчас стояла напротив его комнаты. Аккуратно, бесшумно опустила ручку, и проникла в спальню хозяев. Стала ворошить, переворачивать все ящики, не оказалось ли там чего-нибудь нового. Но я во всех таких примитивных местах уже искала. Если какая-то зацепка и есть, то она спрятана лучше, в особенности от служанок. Мой взгляд пал на кровать. Я подняла матрас. Со стороны ног ничего. Подняла верхнюю часть, подушки повалились на пол. Тоже ничего. Подняла его сбоку по центру. Письмо вылетело оттуда. Я раскрыла его, погружаясь в текст. Но по коридору послышались шаги. В мою комнату постучали. Я резко стала убирать улики, накинула подушки, прикрыла ящики, положила все на свои места. Но неожиданно шаги остановились напротив комнаты, в которой сейчас находилась я. Я запрыгнула в шкаф, почувствовав, что сюда хотят зайти. И вправду, в спальню прошла Гвеневер – служанка семьи Де Коло, только со стороны Виолетты, в отличие от Виржини, которая была служанка моей мамы Маргариты. Я наблюдала за ней через скважину для замка. Гвеневер несколько раз переглянулась. Затем подошла к письменному столу, на котором находились чернила с пером, и открыла шкатулку, принадлежащую Виолетте.

«Что она делает?» – подумала я.

Она стала доставать сережки, которые тетушка наверняка давно не надевала и забыла про них.

«Сначала постучалась ко мне в комнату, проверить, сплю ли я», – хмыкнула я.

Хотелось открыть дверку шкафа, поймать воровку, чтобы тогда Гвеневер осталась у меня в должниках. Но если я вылезу, то компромат будет и на меня…

Служанка добралась еще до нескольких франков. А затем быстро унесла свои ноги из комнаты. Ее примеру последовала и я. Забежала в свою комнату, и аккуратно открыла старое письмо, чтобы ничего не порвать. Стала внимательно вчитываться в текст. С каждым последующим словом мои глаза округлялись от удивления, руки начинали дрожать, наступала паника. В письме велся диалог Виолетты и Патрика с заказным убийцей. Они договаривались о сумме, за которую неизвестный мужчина расправится с моими родителями. Была подчеркнута фраза:

Девочку не трогать.

Сумма была огромная. И они заплатили ее. Заплатила Виолетта, чтобы убить свою сестру.

На кухне взяла бокал, набрала воды, и наконец промочила горло. Но вдруг, пока чистая водица стекала по моим пухлым губам, тишина разрушилась быстрыми шагами, как наточенными ножами раздавались о мраморный пол.

– Служанка? – успела подумать я, но тут же опровергла. – Нет, слишком тяжелые шаги…

Быстро выглянула за дверь. По полу расстилались отпечатки сапог. Следы грязи прокладывались до самой лестницы и вверх по ней. Маленькая я остолбенела, не решалась что-либо предпринять. Послышался звон разбитого стекла. Тогда я уже не могла оставаться на месте, распахнула дверь, вбегая в зал, к лестнице. В центре оказалась служанка, уронившая тарелки. Фарфоровые осколки разлетелись по всей комнате. Я смотрела на нее недоуменно, в поиске ответов. Сверху грохот. Крик из комнаты родителей. Все происходило слишком быстро. Я поспешила к ним, перепрыгивая через ступеньки.

– Элизабет! – в след крикнула мне пожилая работница.

Дверь была распахнута. Я увидела высокого мужчину, одетого в лохмотья. Капюшон, скрывающий его лицо. Эта сцена была не для моих детских глаз. Чтобы отец не остановил его, загадочная фигура вонзила свой кинжал в него. Белые простыни окрасились в страшный убийственный цвет.

Наемный убийца скрылся быстро.

А сейчас, держа этот листок в руке, я знала кто убийца. Патрик и Виолетта Де Коло – люди, которые меня растили, с которыми я жила. Только они сами и добивались этого. Мои последние родственники, последние люди, которым я могла что-то доверить… они и избавились от моих родителей. Я стала очередной монетой в их руках, которой они могут управлять и налаживать связи. Они продали мой дом, купили себе новый. Стали жить во дворце, на косточках мертвых мамы с отцом. Договор нельзя было выбрасывать, о чем говорилось в последних фразах. Сначала они отдали ему пол суммы, а после содеянного должны были отдать вторую часть. Но похоже убийца так за ней и не вернулся, а бумага осталась лежать в кровати Виолетты и Патрика.

На всякий случай я вернула письмо на место. Я была в полном недоумении. Как я могу после найденного смотреть им в глаза, разговаривать? А что я могу сделать.

Я отправилась к двум могилами. На них были написаны эпитафии. И подписаны имена: Маргарита Де Коло и мой отец – Виктор Де Коло. По щекам без разрешения лились слезы. Я одна… совсем одна. Меня используют, и никто не поможет. Я сидела перед ними безмолвно. Я ждала, что кто-то придет и укутает меня в свои объятия.

Я буду всегда помнить их лица, изображенные на одной из картин, которая висела у нас в прихожей. Маргарита с Виктором стояли рядом, едва касаясь друг друга. Их глаза с голубизной, завораживающая улыбка. У мамы рыжие волосы, собранные в большой пучок. У папы же были они цвета блонда, уложенные назад. Их союз был идеальным, который и породил меня. Но после трагедии, все картины забрала Виолетта и повесила в новом, намного большем доме, но кроме этой. Я пыталась узнать, где она. Ведь это последнее, что осталось от моих родителей, остальное Патрик продал, но так и не получила ответ, тетушка делала вид, что не знала о такой картине, Патрик и не слыхал. Я часто замечала, что дядюшка общительный со всеми. Но особенно холодным он был по отношению к моему отцу.

Я так давно не ощущала настоящее тепло, которое действительно согревало. Теперь вокруг – оно везде отравлено. Подняла голову к небу, ожидая, что хотя бы оно даст мне совета. Но оно не ответило. Я стала думать самостоятельно. В голову лезли сумасшедшие идеи. Но в конечном итоге я поддалась им.

И тогда, в моей голове созрел первый план. Я надела «маску». Нашла в городе скрытый магазинчик. Он ничем не отличался от других снаружи, да и внутри открывался с обычной стороны для посетителей. Но через связи, мне было доложено, что он помимо различных чаев, делает отличные отравы. Я познакомилась с продавцами, долгое время втиралась в доверие. И наконец сделала первый заказ. И когда получила нужное мне средство, стала действовать.

Подмешала яд Виолетте. И через нужное время он подействовал.

Спустя четыре года после трагедии семьи.

В тот день тетушке Виолетте стало совсем плохо, она не могла встать с кровати, служанки крутились вокруг нее, предлагая выпить разные лекарства, но хозяйка прогнала всех до единой. У нее не было аппетита, а когда пила воду, тут же она выбрасывалась наружу. Желудок был не в силах, что-либо переварить. Виолетта чем-то отравилась. Патрик находился в отчаянии. Но этим же вечером, в дождевую погоду, под раскаты грома, раздался стук в дверь. Все шло мне на руку. Вот со дня на день она должна умереть, и все подумают, что это какая-то неизлечимая болезнь. Но когда все дома грелись у каминов, к нам пожаловал загадочный гость. Гвеневер поспешила открыть дверь. На пороге оказалась насквозь промокшая молодая девушка. Патрик встал из кресла, обращаясь к незваной незнакомке:

– Зачем пожаловали к нам в дом семьи Де Коло?

– Слухи по городу расплетаются с большой скоростью. Я пришла помочь самой влиятельной семье. Я лекарь, и постараюсь вылечить вашу супругу.

Я заинтриговано спустилась по лестнице. Обратила внимание на ее голубоватые глаза, с серебряным блеском. Черные прямые волосы. Маленький носик. Густые, толстоватые брови.

Патрик, получив шанс, начал весь дрожать. Повел в комнату к Виолетте. Я же, наблюдала за ее ловкими движениями со стороны. Лекарша размешала раствор, опустилась к хозяйке, дала содержимое Патрику.

– Мадам Де Коло должна выпить это лекарство. Оно прочистит ее желудок от яда. И тогда она поправится в течении следующих двух дней.

У Патрика не было другого выбора. Он доверился, ведь в ином случае, обречет свою любовь на погибель, выполнил указание незнакомки.

Как и предвещалось, Виолетта оправилась через несколько дней. Тогда, семья Де Коло стала искать лекаршу, спасшую хозяйку. Дядюшка пригласил ее в наш особняк.

С тех пор я и познакомилась с Аннет, которая разрушила все мои планы. Она совершенно мне неудобна!

Спустя семь лет после трагедии семьи.

Прогулка с Аннет.

– Я рада, что ты тоже будешь на корабле. – отвернувшись от кустарника розы, проговорила я.

– Я до сих пор не могу поверить. Это будет увлекательное путешествие! Но… Элизабет…

– Что?

– Куда мы все-таки держим путь?

– В лавку с травами. Хочу купить для тетушки вкуснейшего чая. Она неподалеку.

Направляясь к магазинчику, мы продолжали вспоминать наши встречи, как мы гуляли по улицам Версаля, как мы веселились и насмехались над всеми, презирая любовь. Вот мы дошли до нужного мне домишки.

– Останься здесь. Я быстро справлюсь.

– Почему же я не могу пойти с тобой?

– Потому что я не хочу лишних сплетен.

– Элизабет, ты стесняешься меня?! – она недовольно хмыкнула, сложив руки на груди, и грозно глянула на меня. Ее правая густая бровь изогнулась, требуя ответа на вопрос.

– Нет, Аннет, дело не в этом. – и развернувшись, дверь в лавку за мной захлопнулась.

Меня отвели в отдельную комнату, где я смогла наедине с нужным мне человеком заказать у него быстродействующий яд и снотворное. Так как мне нужно было это очень срочно, он дал мне готовое за доплату. Ну и конечно, взяла чай для Виолетты.

Продавец предупредил меня, что яд, которым я воспользуюсь, оставит на коже сыпь. Надо было что-то думать.

Когда я все приобрела, вышла снова на улицу. Аннет уже здесь не было.

Вечер на корабле.

Чаепитие.

– Я хотела поздравить вас с годовщиной. Ведь уже с восходом солнца, вы будете, как тридцать лет вместе. Это очень большая цифра! Этот чай, который я сегодня приготовила, закупала специально, для этого вечера, надеюсь вы все сможете оценить его яркий вкус.

Я аккуратно стала разливать горячий напиток, наполняя до краев. Чашек было одиннадцать. Первая половина прошла успешно. Вот остаются последние три чашки. Но предпоследнюю специально задела краником чайника, слишком резко потянула вправо, и фарфоровая чаша перевернулась, я поставила чайник на мокрую скатерть. Я стала делать вид, что исправляю ситуацию, но на самом деле этот весь сумбур, был для того, чтобы я обожгла руку. Пронзительная боль в запястье, все пальцы на правой руке обожжены. Я стиснула зубы от покраснений, рана пульсировала, а я слышала позади вздохи и ахи. Ко мне подбежали Гвеневер и Аннет. Служанка долила чай. А Аннет тихо сказала:

– Сходи быстрей и промой холодной водой, дальше я все сделаю.

– Не стоит, Аннет, я поддержу только под водой, это не впервые.

Теперь, когда я, вероятно, буду танцевать с Кристианом, он ничего не поймет, ведь сыпь скрылась под ожогами.

Ночь бала.

В моих рукавах зеленого платья скрывались мешочки с ядом. Этой ночью произойдет много чего. И я готова. Сначала я кружилась в танце с Кристианом, продолжая одурманивать его, влюблять в себя. Все были в масках, неузнаваемых нарядах. Похмелье туманило разум, а голова сильно кружилась. Но не у меня. Я не могла так просто попасться. Пока никто не ожидал, пока Виолетта кружилась с Патриком, я подсыпала ей в бокал снотворное, так, что весь обзор был прикрыт моей спиной. Действовать надо было быстро. Подловила момент с Аннет, и насыпала ей яд. Но мешать при всех, я, конечно, не смогла. Поэтому яд останется на стенках разбитого бокала.

Встретила Лира.

– Ох, Элизабет.

– Здравствуй, Лир.

– Выглядишь расстроенной… от чего же? Праздник, стоит веселиться.

– Все против меня. Иногда мне перестает хотеться столько держать на себе.

Он положил свою ладонь мне на плечо. Жест поддержки, от которого мне стало теплее и легче.

– Ты очень сильная девушка, Элизабет. Не из тех, кто сдается. И таких встретить очень и очень сложно… Но одной действительно будет сложно. Для этого ищут своих единомышленников, возможно спутников по жизни.

После его слов я оглянула зал. Лир словно открыл мне глаза. Я смотрела на Кристиана, но затем перевела взгляд на Аннет.

– Спасибо, Лир, вы очень помогли мне.

И приподняв подолы платья, я побежала к Аннет навстречу. Она тоже увидела меня, широко улыбнулась, подняла ладонь, чтобы помахать. Движения оказались неловкими, слабыми. А затем и локоть опустился. Я замедлила шаг, не понимая такой реакции. Ее глаза прикрылись, лицо перестало быть радостным. Я остановилась.

– Аннет?

И она обмякла. Ноги подкосились, а руки не отреагировали, чтобы не разбиться. Ее тело с грохотом упало. Лир побежал к девушке. По залу прошелся шепот, но никто не придал большого значения – опьянела и заснула, прямо на ногах. Но Лир отшатнулся.

– Лир? – я подбежала к нему, протянув руку. – Что с ней?

– Она мертва.

Фраза, которая только удовлетворила меня. Люди стали окружать ее, изучая труп. А мне надо было оставаться в «маске».

Теперь меня будет мучить еще одна душа, прям как Лилиан. Я не смогу так жить… Действия моего плана осуществлялись во снах, которые предупреждали так не поступать.

Из глаз пошли слезы. Они скатывались по моим щекам, спускались по шее, проскальзывали по груди. Но внутри я оставалась равнодушной. Я продолжала пятиться, якобы не в силах выдержать это давление, давление стен корабля, огромной нависающей над нами люстры, двух семейств. Я продолжала держать «маску», чтобы отогнать от себя подозрения. Ведь за все время, проведенное на корабле и в доме Виолетты с Патриком, я показывала, как сильно Аннет дорога мне. Я убила ее и теперь она точно не будет препятствием на моем пути. Я уже бежала по лестнице чуть ли не оступаясь, двери за мной захлопнулись. Пробегая по палубе, я выкинула все мешочки в море. Я бежала по коридору, и как раз в этот момент взломала замок от двери Лилиан и Морриса. Первое, что попалось под руку это золотой гребень мадам Депардье. Я схватила его и также быстро закрыла за собой дверь. Таким образом, я могу не на шутку подставить Лилиан, а в крайнем случае Гвеневер. Ведь именно она воровка, и это легко будет доказать. Наконец найдя свою дверь, забежала в свою комнату, упала на кровать.

Кристиан стал обыскивать комнаты. Но мой кинжал находился под одной из досок пола корабля. Когда все заснули. Я надела черное одеяние и тихо отправилась в комнату к Патрику. Страшно, что поймают, но отступать уже нельзя. Я отворила их дверь, усмехнулась от храпа Виолетты, но и Патрика не легко будет разбудить. Глупый пьяница. Я ударила его кинжалом в грудь, пронзая сердце, он издал хрип и обмяк. Простыни окрасились в красный. Я положила гребень Лилиан на пол и поспешила обратно к себе в комнату.

Крик мужчины, моего дядюшки. Его заливистый смех мы больше не услышим. Еще одна жизнь, которую отобрала я.

На утро я проснулась от ожидаемых криков:

– Помогите!!! ПО-МО-ГИ-ТЕ! Кто-нибудь…

И наконец я оказалась перед ее комнатой. Увидела ужасную картину из приоткрывшейся двери.

Я гордо наблюдала за ее мучениями.

Белые простыни были выстираны в этом триггерном цвете, будто вместо воды с мылом, они упали в тазик с кровью. Белье тетушки было также испачкано, на ткани виднелись бордовые следы, наверное, Виолетта вытирала об нее свои руки, а может она это делала пока, спала, не осознавая. Ее лицо выражало нескончаемую боль, руки дрожали.

Но вот я перевела с нее взгляд, с ужасно напуганной женщины, которая испытывала всевозможную боль за своего любимого, так и не потеряв надежду, что вот он сейчас встанет и успокоит ее. Я увидела Патрика. Его рука беспомощна свисала с кровати. И может кому-то хотелось увидеть, как его грудь тяжело вздымалась, но этого не произошло.

Виолетта захлебывалась слезами. А мне только и хотелось это видеть. Они забрали у меня мою настоящую семью, подарив фальшивую, а сейчас она чувствовала то же самое, что и я.

Сегодняшнее утро.

Я выдала секрет Лилиан, разрушила семью Депардье, и в конце выдала интересную фразу:

– И все-таки любое зло будет наказано. – проговорила я.

В тот момент, я косо смотрела на Виолетту, наблюдая за ее реакцией.

Настоящее время.

– Аннет настоящая болтушка, и во многом мне помогла в расследовании.

Голос Кристиана раздавался эхом в моей голове, тем самым вспышками возвращая в те дни, в те минуты.

Перед историей Лилиан.

Я краем глаза заметила Аннет и Кристиана, которые яростно о чем-то болтали улыбаясь. Мы зашли ко мне в комнату.

Настоящее время.

– Элизабет на балу под масками подмешала Виолетте снотворное, а Аннет яд. И пока все оставались возле тела, она сбежала из зала, проведав комнату Депардье, забрав у Лилиан золотой гребень. Этой же ночью отправилась в комнату к Де Коло, где свершила главное убийство. Аннет она убила, чтобы отвлечь подозрения, а также, чтобы лекарка вдруг не разгадала план Элизабет. Но остается главным вопрос, Элизабет, расскажи нам свой мотив.

Я взглянула на Виолетту.

– Все мы убийцы. Особенно Виолетта и Патрик. Любимая тетушка, я знала, что ты убила моих родителей. – я мило улыбнулась, но в этой улыбки скрывался яд, пронзивший всех стоящих.

– Мстительная дрянь!

– Теперь ваш черед раскрыть тайны, мадам Де Коло. – я впервые назвала ее официально, изображая, что мы совсем не близкие друг другу люди.

– Я не понимаю, о чем речь. Твои родители умерли от какого-то пьяницы.

– Врать не стоит.

Я швырнула на стол бумагу, найденную еще дома. Конверт открыл Кристиан, погружаясь в текст.

– Вам придется сознаться, мадам Де Коло. – произнес он через несколько секунд.

– Я хочу услышать тебя. – смотрела на нее пристально, ожидая когда она начнет говорить.

Виолетта закрыла лицо руками, стала рыдать. Барбара не знала, как подступиться, Лир не хотел иметь дело с убийцами.

– Хватит рыдать! Ничего уже не вернуть, так теперь просто освети свои планы. – повысила на нее голос я.

Виолетта вытерла глаза и короткий рассказ начался.

Большая семья Де Коло. Я и моя сестра Маргарита. И сейчас во главе мы, со своими мужьями. Два величественных дома, одна фамилия. Я часто видела их счастье – Маргариты и Виктора. Они поистине славились всем, чем только могли. Меня же все уважали меньше и всегда сравнивали с сестрой. И в один момент, когда я нагрубила важным заказчикам, Маргарита отказалась делить свой доход со мной. Они купили дом лучше, жили в богатстве. И одним вечером, я осознала, что могу все забрать себе, до последней крошки. Тогда, Де Коло буду только я.

– А дальше, вы сами все знаете… у меня это получилось.

Голова кипела от этой абсурдности. Деньги затуманили их разумы.

– И тебя никогда не мучила совесть за окровавленные руки?

– Не тебе говорить о совести, когда ты убила свою подружку.

Выдохнула. Я изначально предвидела все свои пути, и их концы. Я сделала свое дело. Но… почти.

Я посмотрела на Барбару:

– Следующим человеком должен был стать Жан-Батист. Я не планировала его изначально, но не могла смотреть на Барбару, как она мучается.

Сестра не знала, как реагировать на мои слова. Жан-Батист лишь тихо рассмеялся.

Барбара не сможет бросить своего мужа, пусть и все отношения Де Коло с Депардье порваны.

У двоюродной сестры по щеке скатывалась слеза, сорвалась вторая. Но она продолжала смотреть на меня, не моргая.

Я стала действовать. Отвернулась от нее. Рванула. Перепрыгивала через ступеньки. Никто не понял, что я собралась делать. Виолетта крикнула:

Poprzedni 1 ...4 567 Kolejny

Под маской

Финальная глава 9: На самом деле

Osoby, które czytają tę książkę, przeczytały również