Глава 7: Не последняя туча
Веревкой связаны два тела. Но я оказалась рядом с ними… и хотелось бы задать вопрос: «Как так получилось?», но ответ мне ясен: другого судьба и не смогла бы преподнести.
Заметка:
Эмблемой Франции считается «Галльский петух». Исторически прочно привязан к Франции, как к нации и означает «заносчивость».
Толпа разбредалась по комнатам. Я же решила остаться на палубе. Времени прошло всего ничего, но столько успело произойти, кажется, что я на этом корабле, с этими людьми год. Круиз стал что ли родным… жестоко незабываемым.
Размер волн значительно вырос. А наш корабль качался на них, перепрыгивая. Небо потихоньку тускнело, тем самым нагнетая обстановку. Уже холодный ветер провел своей леденящей рукой по моей спине, вызывая море мурашек, разбежавшихся по моему телу. Кажется, что вот уже совсем скоро покажутся берега Ирландии. А что будет после? Мне хотелось домой. Домой, где меня ждали бы родители, в наш дом.
Я почувствовала на себе взгляд. Оглянулась. За мною наблюдал Кристиан. Когда мужчина увидел, что я обнаружила его, он сделал шаги навстречу.
– О чем размышляешь?
– О будущем. Как оно сложится после. Как сложатся наши с тобой судьбы.
Он задумался.
– Кристиан, что ты будешь делать после того, как вычислишь убийцу?
– Я чувствую, что разгадка слишком близко, и после, мне предстоит вернуться во Францию, продолжить свое дело… – он протянул последнее слово, словно взял паузу, обдумывая, стоит ли продолжать. Но все же решился. – С тобой.
Его слова вызвали во мне множество эмоций, которые он вызывал и до этого. Наш с ним танец, наши диалоги, неловкие касания. Все это привело к тому, что он влюбился. Но я так и не знала, смогу ли ответить ему тем же.
– Как… прошел допрос? – перевела тему я.
Я никогда не обсуждала такие темы. Они сложные… и совсем не про меня. Но так было… а сейчас должно было быть совсем по-другому.
– Достаточно информативно.
– Вы узнали о Жан-Батисте… что собираетесь делать с этой информацией.
С его губ сорвался смешок:
– Ты очень много всего знаешь, Элизабет, но умалчиваешь. Когда планируешь раскрыть карты?
– Когда мы успели перейти на «ты»?
– Разве не давно пора?
Я в ответ лишь сжала крепко зубы.
– Может все-таки ответишь?
– Я раскрою их в самый удобный для меня момент.
– Но не будет ли слишком поздно? Или вы хотите потерять еще кого-то?
– Детектив обращается ко мне за помощью? – я сложила руки на груди, ухмыльнулась, и оперлась бедрами о бортик.
Стоило чуть-чуть переложить вес на спину, как я кубарем бы упала в объятья моря.
– Я лишь выполняю свою работу – выискиваю информацию.
– И кто же у тебя под подозрением?
– Все. До единого. Мне необходимо прочесть каждого, понять мотив любого из вас.
– Ты до сих пор на этом этапе?
– Я не могу так размышлять, все может оказаться запутанней.
Кристиан ухватил мое запястье. Притянул к себе, обхватывая талию. Только сейчас я осознала, как холодно находиться на палубе, и как тепло рядом с ним. Мы закружились с ним, как вихрь, поддаваясь несносному ветру. Музыка была в нас, ее слышали только мы. Надменная, она разбавлялась стуком каблуков. Грозная, раздавалась также резко и быстро, как стучали наши сердца. Это была импровизация, раскрывающая нас самих. Море нам аплодировало, разбавляя мелодию синхронными хлопками. Я встречалась глазами с Кристианом, и когда это происходило, отвести взгляд было практически невозможно – всякий раз, когда он это делал. Словно Кристиан закутывал меня в свои сети, а я как маленькая рыбешка болталась в них. Но загвоздка в том, что я скорее буду акулой.
Я вывернулась из его хватки. Постоянно так делала, и этот день не станет исключением. Его глаза зажглись огнем. Я сделала несколько шагов назад, пытаясь скрыться от него. Но Кристиан побежал навстречу, не оставляя мне ни единого шанса. Оказался позади, слегка придерживая меня, наклонился к уху:
– Эти игры когда-нибудь закончатся?
Его горячие ладони опустились с моей талии. Я должна была почувствовать свободу, но все оказалось по-другому. Это чувство… мне так холодно… и одиноко?
Теперь уже сам Кристиан стал делать несколько шагов от меня. На пятках развернулся и быстрым шагом побрел к двери в коридор.
Впервые я испытывала такие эмоции. Мое лицо всегда выражало безразличие, хладнокровность. Но сейчас мои глаза были безмятежно прикрыты, а губы слегка, расслабившись приоткрылись. Волосы запутывались от ветра, бив кончиками по щекам. Я задумалась обо всем. И думала поначалу о Кристиане. Мои веки расслабились. Смогу ли я когда-нибудь отдохнуть? Опустить напряженные плечи? Сбросить с них груз, и взлететь. Взлететь к небу, что сейчас было серым. И все было бесцветным. Мои глаза потухли, потеряли ту зеленую искру. Я устала. Дрожь пробегала по спине к ключицам. Моя стихия – вода. Море всегда было таким заманчивым.
Я подошла к бортику, не раскрывая глаз.
Мое лицо потеряло ту спесь, но это ненадолго. Как только я открою глаза, вся жестокость вернется. И может если бы все случилось по-другому, у меня появился бы шанс на спасение, чтобы не утонуть в этой бесконечной тьме? Пока я была наедине с отчаявшемся морем, на душе было спокойно. И хотелось остаться так навсегда, чтобы был покой и умиротворение. Но нет. Я открыла глаза. Угнетенье. И никогда оно не закончится.
Я поспешил к служанке. Пазл постепенно складывался. В кармане отыскал нужный мне платок. И наконец мы с ней столкнулись.
– Месье Мейсон?
– Здравствуй, Гвеневер.
– Вы что-то хотели? Сделать вам кофе с круассаном?
– Да, будьте добры. Давайте пройдем на кухню.
Я наблюдал за ее быстрыми движениями. И вот чашка стояла передо мной спустя несколько минут.
– Присаживайтесь со мной, Гвеневер.
– Но я…
– Присядьте.
– Ох, хорошо.
Я пока не притрагивался к кофе. Достал из кармана платок:
– Случайно не вы обронили.
Она косо на меня посмотрела, испуганно.
– Да… да, это мой.
– Думаю, вы подозреваете, где я его нашел?
– Наверное, в коридоре? Я часто прохожу по нему.
– Не совсем. Его нашла мадам Депардье.
– Ах!
И может она могла врать, что его подкинули, но своей реакцией, испуганными и резкими вздохами, она лишь выдала себя.
– Вам лучше сознаться, Гвеневер.
Я подался вперед туловищем:
– Что вы делали в комнате мадам Депардье?
– Я… я…
Ее голова вертелась из стороны в сторону.
– Ну же.
Кофе остывал. Круассан заманчиво лежал рядом, но тоже остался целым.
– Я воровала!
Она крикнула это, словно обрушила на меня волну недосказанного, что таилось долго до этого момента раскаяния.
Я откинулся на спинку стула, расслабившись. Игриво проговорил:
– Дальше.
– Месье Мейсон, я только брала ненужные им побрякушки! Эти богачи… они даже не замечали это на протяжении годов!
– Вы воровали у своей хозяйки?
– Да, но потом стала ходить и к семье Депардье. Они настолько богаты, но скупы! А мне деньги поистине нужны. От нескольких монеток они не обеднеют. А мне они могут многим помочь.
– С этим ясно.
– Месье Мейсон! Вы не подумайте. Я бы ни за что… Мне нет смысла отрубать руку, которая меня кормит. Я клянусь, что не держала зло на хозяина, и тем более не убивала его! Это точно семья Депардье… сначала они отравили друга нашей семьи, ту, которую Де Коло всегда с объятьями встречала в своем доме. А потом и вовсе добрались до Патрика! Гиены…
– Гвеневер, спокойней.
Она остановила свой поток нескончаемых мыслей, в котором виноваты все, кроме нее самой.
Я пододвинул чашку к Гвеневер. Она с вопросом взглянула на меня:
– Вы не будете пить?
– Нет настроения. Уступлю вам.
Но я остался сидеть и смотреть, как она попробует напиток.
– Я не особо хотела, ну ладно…
Она сделала глоток и ничего не произошло.
– Спасибо за разговор, Гвеневер.
– И вам…
Я поднялся и вышел из кухни, размышляя обо всей ситуации. Но вернувшись на палубу, сложно было не заметить, как природа изменилась. На досках отпечатывались капли мокрым следом. Вдалеке громыхало, среди туч сверкала молния.
На мой нос упала капля. Она скатилась, как по горке, переместившись на губу.
– Это дождь?
Я подняла лицо на небо. Оно было неузнаваемо. Грозно и надменно, природа хохотала над нами, раскатами грома. «ХА-ХА!» – раздалось после озарившегося светом неба молнией. Я вздрагивала каждый раз, будто находясь на судном дне, когда грохот, как удар молотком об подставку.
БАМ!
Из туч вырвался ливень. По мне стекала вода рекой, волосы мгновенно прилепились к мокрому телу, а одежда становилась прозрачной. Позади меня стоял Кристиан. По его оголенным рукам, точно также спускалась вода. Его волосы растрепались, а одежда прилипала к телу. Дунул сильный ветер, заставляя меня развернуться. Я упала на колени, подо мной уже успела образоваться лужа. Вода была ледяная. А сзади в наш корабль ударилась сильная волна. Как в страшном сне. Она была готова забрать меня на дно. Всплеск поднялся на несколько метров вперед. Я подняла голову, оглянув палубу. На моем лбу тонкие локоны запутавшись, образовали не пойми что.
Волны разбивались о корабль. Поднимаясь, плот скатывался вниз, с водяной горки. На палубу, затем в щели просачивалась пена. Дождь, с сильным ветром, отбирали шляпы у богатых дам. Словно одурманенные бежали в укрытие от разгневавшегося моря.
Все в спешке покидали палубу.
– А! – вскрикнула Лилиан.
Она попыталась ухватить модную шляпку с торчащими перьями темно малинового цвета, но она уже сорвалась и прилетела в мою сторону. Я могла бы попытаться схватить ее, но времени мало, стоило бы ветру дунуть посильнее, как она бы тут же улетела бы за бортик.
Лилиан смотрела на меня, намекая, что бы я ухватила ее шляпку. И я сделала это. Она обрадовалась, поправляя свои волосы. Но я сделала кое-что неожиданное. Я вырвала из нее красные перья.
– Ах! – недоуменно вскинула руки мадам Депардье.
А затем я стала рвать ее и мять. Разорванная шляпа по кусочкам стала разлетаться из моих рук в разные стороны.
– Что ты творишь, сумасшедшая?!
Кристиан уводил всех в коридор.
Корабль наклонился слишком сильно, что Беатрис повалилась на пол и покатилась по мокрому полу.
Северное море хотело поглотить наш корабль, но он вырывался из водяной тугой сетки. Все время казалось, что сейчас он потонет, а наши тела будут схвачены русалками. Но круиз «Маска» будет жить!
– Элизабет!
Крик Кристиана растворился в рычащем громе. Он тянул ко мне руки, чтобы я хватилась за них.
– Это опасно! Надо уходить!
Он пытался достучаться до меня. Но я была словно загипнотизирована. Мне пела песню сирена. Послышался треск дерева. Остальное я видела отрывками. Очередная волна. Брызги. Меня схватили крепкие руки.
– Очнись!
Я словно заново научилась дышать.
– Кристиан…
Я находилась в его объятиях. Его тело было мокрым таким же, как и мое. Все то время он находился там – на палубе, чтобы спасти меня. Но заслуживаю ли я этого? По щекам полились слезы. Но никто этого не видел, и я сама запуталась, плачу я до сих пор или нет.
Кристиан отпустил меня. Я как будто обожглась, отдернула руки, сделав несколько шагов назад. Но в то же время мне хотелось воссоединиться с ним. Согреться.
Все разбредались по комнатам. И я не стала исключением. Закрылась от всех вновь, и от Кристиана, в том числе.
– Что со мной происходит?
С потолка капала вода. В комнате образовывались своеобразные лужи. Я подставила под такие щели вазы.
Кап-кап.
Время близилось к ночи. А я и не собирался спать.
Сидел за столом, на нем стояла догорающая свеча. Мне не давало покоя вранье Беатрис.
– Неужели семья Депардье по доброй воле решила приютить взрослую девочку? Зачем? Потому что Жан-Батист живет с Барбарой? Ее видели ночью, она куда-то направляла свой путь… но не рассказала мне об этом.
Я взглянул на часы. «Прослежу за ней. Если моя догадка окажется правильной, то она снова направит куда-то свой путь», – размышлял я.
Я вышел на палубу. Дождь не прекращался. «И сколько мне предстоит здесь стоять?» – приподняв кончик губы, с отвращением, разглядывал мокрый пол. Сильный ветер бил по щекам, трепав мою одежду. Я встал под небольшую крышу. Здесь было чуть меньше дождя, и меня вряд ли смогут заметить. Семьи постепенно ложились спать. Я часто поглядывал в коридор, чтобы не упустить никого. И вдруг ручка двери тихо наклонилась. Образовалась щель. Я тут же скрылся, но понял, что это была дверь Беатрис. Как можно тише она выбралась из коридора и побежала по палубе к комнате Виолетты.
Глава 8: Последние слова
Я бежала по поляне. Наконец-то ступни касались мягкой земли. Вспаханные поля. Прекрасные цветы, тянущиеся к моему белому платью, развивающемуся на мирном ветру. Сзади меня послышался загадочный шорох. Я повернула голову вправо. Я заметила две фигуры. Это были они…
Заметка:
Во Франции стук считался невежливым в прошлом. Считалось очень грубо стучать в дверь. Придворные отращивали ногти и вместо того, чтобы стучать, они деликатно царапались в дверь, сигнализируя о своем желании войти.
Девочка перебежала палубу, открыв дверь в коридор к комнате Виолетты. Я последовал за ней. Беатрис бесцеремонно открыла дверь Виолетты. Прошла внутрь. Я смог наблюдать за ними через щель, приоткрытой двери. Виолетта сопела, а Беатрис она совсем не интересовала. Из тумбочки девочка стала доставать какие-то бумаги. Брала только первые, доставая из стопок, которые были перевязаны нитями. Перебирала их, отыскивая другие. Виолетта перевернулась на другой бок. Беатрис замерла, чтобы не оказаться замеченной. А затем продолжила свое дело, но надолго задерживаться не решилась – вероятно, у мадам Де Коло ужасный сон. Она потянула дверь, выбираясь в комнату, держав в руке небольшую стопку. Но ни тут то было, Беатрис встретила меня.
– А! – она взвизгнула.
– Доброй ночи, Беатрис.
Она попыталась спрятать важные документы за спиной себе в одежду.
В комнате Виолетты послышались вздохи и шаги. Дверь открылась. Мадам Де Коло застала меня и Беатрис. Я принял деликатную позу, поглядывая на недоумение и испуг Беатрис.
– Что вы здесь делаете? – подала голос Виолетта.
– Мадам Де Коло, я хочу попросить вас не делать поспешных выводов и не разводить панику.
– Хорошо.
Беатрис вздрогнула.
– Она только что была в вашей комнате и рылась в тумбочке.
– Что?!
Виолетта только сейчас заметила торчащие бумаги у девочки.
– Отдай мне мои бумаги!
Беатрис быстро сделала как ее попросили. Мадам Де Коло стала пересматривать текст в документах, осознавая, что они действительно важны.
– Но зачем тебе мои документы? – удивленно спросила Виолетта.
– Мне просто не спалось и стало скучно. Я – авантюристка. И решила позаимствовать какие-то листы.
– Хватит лгать! – грубо произнес я.
Девочка пошатнулась, испугавшись меня.
– Тебя уже видели, как ты бежала в комнату к Виолетте! Слышали твои шаги. Это не первый раз.
Я взял паузу, а затем продолжил:
– А теперь попрошу ответить честно: зачем тебе нужны бумаги мадам Де Коло?
Виолетта все это время наблюдала за нами. Беатрис косо на нее смотрела. И наконец решилась:
– Я шпионка семьи Депардье.
– А теперь поподробней.
– Меня наняла Лилиан, чтобы я крала и доставала важную информацию про семью Де Коло.
Виолетта ахнула:
– Как она могла?!
– Еще как могла. – прошептал я.
Грязные мысли стали лезть и мне, и Виолетте в голову. Об убийце…
– Ложитесь спать, Виолетта. Я совсем разберусь и доложу вам.
– Спасибо вам.
– Доброй ночи.
Дверь закрылась и теперь я уже смотрел на Беатрис:
– Я провожу тебя до комнаты.
– И куда дальше направитесь?
– К мадам Депардье.
– Но она же спит!
– Ничего страшного. Времени осталось совсем ничего, а тут всплыл возможный убийца.
– Месье Мейсон, я не имею понятия о ее идеях, я только выполняла свою работу – брать какие-то важные бумажки на мой взгляд. Если Лилиан и замыслила что-то, я к этому никак не отношусь.
– Я услышал тебя.
Мы дошли до ее комнаты.
– Спокойной ночи, Беатрис.
Девочка ничего мне не ответила, захлопнув дверь, вероятно, злясь на то, что я разрушил ее заработок.
Я направился в комнату семьи Депардье. Громко постучал, чтобы они точно проснулись. Внутри послышались шорохи, стоны раздражения. Очень быстро дверь гневно раскрыл Моррис.
– Что. ВАМ. НАДО?! – только после этого всплеска он поднял глаза и увидел меня. – Месье Мейсон? – вскинул брови он, удивленно таращившись на меня.
– Мне необходимо поговорить с вашей женой.
– Почему сейчас? Неужели нельзя было прийти утром?
– Это очень важно, месье Депардье.
Он отвернулся от меня, глядя на Лилиан. Они явно хотели отказаться, но выбора особо у них и не было.
– Пусть Лилиан переоденется, и тогда пройдете внутрь.
– Без проблем.
Спустя некоторое время мне открыла дверь Лилиан.
– Проходите.
Я сел за стол.
– Что вас привело такой поздней ночью?
– Меня… Беатрис.
Лилиан переглянулась с Моррисом.
– Я поймал ее сегодня в комнате у Виолетты. И я сразу помчался к вам. Сейчас у вас нет шанса сбежать, и вам придется мне обо всем рассказать.
Лилиан стала кусать свои ногти. Моррис не смел что-либо ответить. После моего заявления, им уже не так сильно хотелось спать.
– Месье Мейсон…
– Я слушаю вас, мадам Депардье.
– Мы действительно, как только узнали, что нас приглашают на круиз «Маска», стали искать подходящего человека, который смог бы нам помочь в этом деле.
– В краже?
– Да… Этим человеком оказалась Беатрис. Мне с Моррисом она показалась идеальной. Мы просто скажем, что она бедная сиротка и приютили девочку, сделав частью нашей семьи. А потом легко сможем также и избавиться от нее, по приезду обратно, сказав, что ей не понравилось с нами, или придумать что-то получше. Она ловкая и тихая. Хорошо проявила себя в первую ночь, даже не зная какие бумаги важнее, она брала, то, что нам с Моррисом и нужно было.
– Зачем вам все это?
– Все очень просто. Мы получаем информацию о каждом следующем шаге семьи Де Коло, и в итоге опережаем их, забирая власть. И в самом конце Виолетта обеднеет и о Де Коло больше не услышит никто. Будет только Депардье.
– Но как же ваш союз Жан-Батиста и Барбары? Неужели все ради каких-то денег?
– Не каких-то. Это море денег, которые вам и не снились! Любые наши взаимодействия с семьей Де Коло, включая, конечно, сам союз – это хорошо спланированный захват власти.
– Вы признаетесь, что убили Патрика ради влияния?
Лилиан остановилась, испугавшись, что далеко зашла. Моррис тут же выкрикнул:
– Нет!
Мадам Депардье продолжила:
– Мы бы не могли. Никто из нас! Мы не убивали Патрика.
– А что насчет Жан-Батиста? Убил месье Де Коло, чтобы его родители купались в славе, да и он сам, наконец избавится от Барбары.
– Не смейте такое говорить! – снова на повышенном тоне проговорил Моррис.
– С вами все ясно. Доброй ночи.
«Если, конечно, сможете заснуть», – подумал я.
Они мне не ответили, и я вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Оставшиеся часы я провел у себя в комнате, размышляя. Но вот за дверью уже слышались шаги к умывальнику. Ко мне сразу, первым делом, прибежала Виолетта.
– Как вчера прошел разговор?
Я ей прояснил обо всем, ничего не утаивая.
– Не может быть… подонки!
Она убежала, а я уже подозревал к чему это приведет.
За дверью была какая-то суматоха, а мне не хотелось вставать.
– Ну что там опять?
Я поднялась на локтях. Села перед зеркалом, расчесываясь. Крики, крики, крики. Снова Виолетты? Я не выдержала, вышла из комнаты. Они раздавались с кухни. Я открыла дверь комнаты, из которой исходил аромат свежесваренного кофе с шоколадным круассаном.
– Как ты могла?!
Крик Виолетты расходился по комнате, разбивая любые мысли. Лилиан смирно сидела за столом, ухмыляясь припадкам мадам Де Коло.
Барбара подскочила, попыталась успокоить мать.
– Мама, пожалуйста, тише…
– Отцепись, Барбара! Ты ничего не понимаешь.
За мной оказался Кристиан.
– Они… поганые Депардье… Собирались уничтожить нашу фамилию! Наняли шпионку, которая каждую ночь рылась в моих вещах, и доставляла информацию Лилиан.
Я проследила за взглядом Виолетты, который был устремлен на Беатрис. Я обернулась к Кристиану:
– Это правда?
– Да.
Я замолчала, продолжая наблюдать за сценой.
Барбара после слов матери, недоуменно покосилась на Жан-Батиста. Тот явно не ожидал, что это раскроется так быстро.
– Может ты ответишь, паскуда?!
Виолетта швырнула чашку в молчащую Лилиан. Она вдребезги разбилась об стол. Моррис подскочил, закрывая свою жену.
– Совсем из ума выжила?
– Чокнутая!
Выкрикивала семья Депардье.
Я вышла вперед. Все переключились на меня. Я же смотрела на Барбару, предупреждая. А затем развернулась на Жан-Батиста:
– Жан-Батист, дорогой. Неужели думаешь, что чист? Со стороны за всеми наблюдаешь… пускай все знают! Барбара… – я подозвала ее к себе, она послушно подошла.
Жан-Батист сгорал от гнева. Он уже хотел наброситься на свою жену.
Я взяла двоюродную сестру за руки и сняла перчатки. Кристиан ухмыльнулся. Виолетта ахнула:
– Он избивал тебя, Барбара? – хотела подбежать мать.
– Вся семья Депардье замешана! Вся и до единого. Они втроем убили Патрика. Семья убийц, у которой ничего не вышло. – подытожила я.
– Мы никого не убивали!
– Да конечно! Ты хотела разрушить мою семью! Семью Де Коло, скупая дрянь. – кричала всевозможные оскорбления Виолетта.
Я вдруг подумала, что могу подлить масла в огонь, отомстить безжалостным Депардье, рассказав об истории Лилиан. И смелость мне прибавило, что эта ночь была последней. Я обернулась:
– Месье Мейсон…
Он взглянул на меня резко, я оторвала его от важных мыслей.
– У меня есть еще одна информация. Удобный момент настал.
– Какая же?
Лилиан открыла рот, догадываясь, о какой информации идет речь.
– Только посмей… – она прошептала, но я отчетливо это слышала.
– Дело в том, и это касается также и вас, Моррис…
Она вздрогнула:
– Закрой свою пасть!
Но я продолжила говорить.
– Жан-Батист – не первый ребенок.
Моррис наблюдал за реакцией Лилиан. Эта информация заставила замолчать всех. Гробовая тишина, громко подталкивающая мадам Депардье рассказать всем правду.
– Моррис! Это все в прошлом! Я любила только тебя и никого больше… ушла к тебе.
– Вы сами выбрали этот путь. И должны были расплатиться за каждое свое действие. – спокойно проговорила я.
Лезвие кухонного ножа сверкнуло,
И он тут же оказался в руках
У беспощадной Лилиан.
Резкий взмах!
Я думала мое черствое сердце проткнется, белое платье окрасится в красный, но все оказалось немного наоборот. Я не могла двинуться, отвернуться. Могла только наблюдать за движениями мадам Депардье. И они были быстрыми, но я видела каждую деталь. Она взмахнула ножом и направила точно в себя. Истощенно и безмолвно. Ее судьба определена, и сил у Лилиан больше нет. Эта картина, представшая передо мной, полностью из-за меня. Безысходность. Так пусть она почувствует себя на месте своего бывшего мужа. Ею руководили деньги, она шла за каждой золотой искрой, которые в конце концов ее и погубили.
– Я не убийца.
Но в последний момент ее руку схватил Кристиан. В момент, когда все должно было закончиться, Лилиан не умерла.
– Месье Мейсон… я не заслуживаю… жить.
Моррис выбежал из кухни. Лилиан разрыдалась.
– И все-таки любое зло будет наказано. – проговорила я.
Сзади меня раздались крики:
– Не трожь меня! Ты ужаснейший человек, Жан-Батист. И больше я этого терпеть не собираюсь! – Барбара ударила его по руке и отошла на несколько шагов назад.
– Да как ты смеешь…
– Мы разрываем любые отношения с семьей Депардье! – выкрикнула Виолетта.
– Мы больше не увидимся, Жан-Батист.
Лир и Беатрис все время находились в стороне, не зная даже, что предпринять.
Капитан сообщил, что скоро прибываем.
– В таком случае, я попрошу всех собраться в бальном зале… – громко проговорил Кристиан, когда все приутихли и разошлись друг от друга.
– Вы что-то хотите нам сообщить? – задал вопрос Лир.
– Я готов сказать, кто убийца.