Дьявольское воскрешение

Глава 5

Демиен

С тех пор, как я успел отмотать срок, моя вера во что-то Высшее усилилась. Если Бог и существует, то сегодня он милостив ко мне, поскольку позволил выйти на свободу.

За шесть месяцев многое мной было переосмыслено. Пришлось оглянуться назад и понять некоторые вещи. В чем-то я вел себя, как конченый ублюдок, в чем-то был прав. Неизменно одно: готовность взмывать вверх. Через чтобы я не проходил, это закаляет меня, взращивает.

Я потираю запястья после того, как с меня снимают наручники. Не верю собственным ощущениям свободы в руках. Стоит мне выйти за порог клетки, как на меня обрушиваются заебистые журналисты. Весь Нью-Йорк хочет услышать мои комментарии. К чему они? Мои действия в будущем скажут красноречивее любых слов.

Я не проиграю войну за Алекса, отец получит свое! Его ядовитую ухмылку наблюдает весь зал суда в то время, как я покидаю заточение, куда он же меня и упек. После того, как мне оглашают штраф после шести месяцев заключения за нападение с избиением, я ухмыляюсь. По-любому это дело рук отца. Он хочет, чтобы я сполна вкусил свободную от его наставлений жизнь. Никаких обид, пап. Надеюсь, эти деньги принесут тебе счастье!

– Мистер Каррас, – обращается ко мне маленького роста девчушка, на вид ей лет двадцать, – можно ваши комментарии?

Дэйсон пристально выжидает, какой ответ я дам. Он смотрит на меня так, будто дарует свободу провинившемся ребятенку с надеждой на то, что тот исправится. Как бы не так… В моих планах вновь стоит пунктик: разочаровать тебя, отец.

Я следую к выходу, не желая тратить время на пустяки.

Дома меня ждет моя кудрявая стервочка, здорово потрепавшая нервы за то время, пока я находился под арестом. Она отказывалась встречаться со мной, не желала видеть, когда я молил ее о встречах через Асма. Бесспорно, я и сам хорош, наговорил ей гадости перед тем, как мстить отцу.

Прохожу вперед, не оглядываясь. Хоть и не суеверный, но от греха подальше в такое прошлое возвращаться не хочу. Говорят, оглядываться – плохая примета. Я выхожу из треклятого места с чувством превосходства, как будто за моей спиной земля рушится. Прошлого больше нет, и я туда не вернусь, потому что все уже изменилось. Демиен Каррас другой.

Когда я выхожу на улицу, солнце ярко слепит мне глаза. Я щурюсь и пытаюсь разглядеть очертания. С лица не сходит улыбка, потому что я чертовски рад оказаться на свободе и вдохнуть свежесть. Никогда бы не подумал, что такая обыденность будет делать меня счастливым. Несмотря на прогретый плотный воздух мегаполиса, сильный мартовский ветер в Нью-Йорке дает о себе знать.

Я стою в одной кофте и ежусь от прохлады, пока не замечаю Сатклиффа. Лучший друг сидит на капоте моей матовой малышки. По коже бегут мурашки от осознания, что весь мир снова вернулся в мое распоряжение. Когда теряешь свободу, потом каждое мгновение становится ценным. Я смеюсь и кричу ему:

– Асм. Иди сюда, черт!

На улюлюканья и братские визги Сатклиффа люди обращают внимание. Я кручу у виска и ржу в ответ. На протяжении всех шести месяцев друг был рядом, он приезжал ко мне несколько раз в неделю на свиданки. Асмодей был единственным, кто не забыл обо мне. Ни Чарльз, ни другие придурки, которых я некогда считал друзьями, не приехали ко мне. Отец запретил моей матери приезжать. А остальным не было до меня дела.

Катрине самой нужна была помощь, я не в обиде, что сахарок так и не доехала до меня. Я благодарен Асму, что он не бросил Хеймсон и был с ней рядом. Когда до моего выхода оставалось два месяца, Катрина уже оклемалась и собралась с силами, чтобы приехать. Только вот ее не пустили козлы-надзиратели. Она была для меня никем – такова причина отказа в нашей встрече.

– Я скучал. – Хлопает меня по плечу Асмодей и крепко обнимает.

Мне не хватало этой человечности. Не хватало обычных прикосновений и радости в глазах моих близких.

– Я тоже. – Произношу я. На глаза наворачиваются слезы, хотя в обычной жизни я не плачу.

В то время, пока я был взаперти, Сатклифф стал моими ушами и глазами в мире, из которого я на время выпал. Ради меня Асм переехал в Нью-Йорк, оставив Ириду в Мельбурне. Ради меня он стал жить с Хеймсон и приглядывать за ней.

Однажды они пошли на дикость и разыграли сценарий измены. Я видел это #недотрахвидео. В первые секунды просмотра меня воротило, желание вырубить и не досматривать ролик победило. Уже сотню раз пожалел, что попросил Сатклиффа об этом. Все выглядело настолько реальным, что меня до сих пор коробит от мысли, что у этих двух могут быть чувства друг к другу.

– Как ты и просил, пригнал твою сучку. – Хлопает по тачке друг.

– Это малышка, а не сучка, идиот!

– И это твои благодарности, сучий ты потрох?! – шутя спрашивает Асмодей, не в силах отлипнуть от меня.

Я смотрю на идеально вылизанный автомобиль и произношу:

– Вижу, ты заботился не только о Катрине? – намекаю на черную Ламборгини, на которой я рассекал по дорогам Нью-Йорка перед тем, как загреметь в тюрьму.

– Думаю, Хеймсон сама расскажет, кто и ком заботился. – Подмигивает мне друг. – Тебе нечего бояться, она слишком сильно любит тебя. Вряд ли, кого-то подпустит к себе, кроме своего гребаного Карраса.

– Тебя же подпустила. – Резко вылетает фраза.

Асмодей цокает языком и мотает головой. Да, я до ужаса ревную сахарка к другим мужикам. И даже к своему другу, который спас ее во время моего отсутствия.

– Скажи мне: ты идиот или да? Езжай к ней и не еби мне мозг! Ей нужен только ты, придурок! Я ей, как брат с классными кубиками, но не больше. Прости, друг.

Я опускаю взгляд и тушу ботинком сигарету, которую бросает на асфальт Сатклифф. Молча сажусь за руль Ламборгини и дожидаюсь, пока Асм сядет на пассажирское. Внутри все переворачивается от осознания, что нужно ехать к Хеймсон. Я впервые в жизни испытываю страх перед нашей встречей.

– Может поедешь к ней со мной? – морожу чушь я, когда Сатклифф садится рядом.

Асмодей медленно поворачивается ко мне и морщится, разевая рот.

– Ты уже взрослый мальчик. Натворил дел? Разбирайся самостоятельно и не впутывай меня. С меня хватило на всю жизнь вперед раскапывать то, что ты заварил.

– Да знаю я, – опускаю окно и вдыхаю прохладный воздух. – Просто понятия не имею, что сказать ей. Как объясниться?

Сердце в груди так и норовит выпрыгнуть. В руках напряжение. Все тело натянуто, как струна. Я барабаню пальцами по рулю и собираюсь с мыслями. Что, если она пошлет меня куда подальше? Вдруг Хеймсон уже нашла кого-то, о ком не знает Сатклифф. Как я могу быть в чем-то уверен?

– Трогаемся! – приказным тоном говорит друг. – У меня Маррей прилетает через полчаса. Я не собираюсь торчать возле тюряги с тревожным мальчиков, который даже не может завести тачку.

Поднимаю голову с руля, потираю лицо, шумно выталкивая воздух из легких. Трогаюсь с места и проезжаю несколько километров.

– Твой телефон в бардачке, ключи от вашего дома тоже. Тебе страшно, и у тебя мало, что осталось. Но ты найдешь решение, Каррас. Не сдавайся!

Слушая речь друга, понимаю, насколько жалко сейчас выгляжу, раз Асм принялся меня утешать. Во мне сейчас столько страхов. Все, что осталось – это оплаченная квартира на ближайшую неделю для нас с Хеймсон, штраф от суда, разорванные отношения, пара счетов с деньгами, на которые проживешь разгульную жизнь от силы месяца три. Я на дне.

– Дем, ну ты чего?

Я останавливаюсь на обочине и со слезами на глазах упираюсь в руль. Стискиваю челюсть, чем причиняю себе боль, отдающую в голову. Я конкретно встрял!

– Я не смогу быть с ней, Сатклифф. – Шепчу я. Во мне столько отчаяния, что им можно затопить весь Нью-Йорка. Это ужасное чувство. Кажется, что уже ничего нельзя исправить.

На кой черт Катрине я сдался? Я не достоин этой девушки. На ближайшее будущее даже базово не смогу обеспечить ей существование. Кому нужен такой мужчина рядом? Беспомощный слабак и тюфяк, который не может взять свои яйца в лапы и что-то придумать.

– Нет, Каррас. Не накручивай себя! Это игры твоего дерьмового воображения. Это лишь иллюзия конца. Поверь мне. Я знаю, о чем говорю. Проходили уже, – вздыхает друг и хлопками по плечу пытается привести меня в чувства.

Соберись!

– Тебе кажется, что все обречено на провал. Что лучше уже не будет. Ты знаешь мою историю, и она не лучше твоей. Думаешь, мне было легко смотреть, как Маррей вышла замуж, пока я был здесь? А, как я объяснялся с ней спустя три года с нашей последней встречи? Все же наладилось, хотя мне казалось, что уже все разрушено раз и навсегда.

Я всхлипываю от нахлынувших чувств, представляя образ Катрины в голове.

– Она не поймет меня.

– Ты плохо знаешь Хеймсон. Самая настоящая королева из всех, кого я знаю – это она. Конфетка собрала всю волю в кулак, устроилась на работу в захудалый бар на отшибе Нью-Йорка к своей подруге. Катрина пытается совмещать учебу, работу, так еще и находит время на спорт, танцы и посиделки с друзьями. Осознай, Каррас, кто отдал тебе свое сердце, черт ты поганый! – Со всей дури замахивается на меня Асм и бьет по лицу.

Я отворачиваюсь к окну и провожу рукой по волосам, выдыхая весь негатив, скопившийся внутри. Сатклифф прав.

– Да, твоя Хеймсон похлеще тебя будет, Каррас. Не упади лицом в грязь! Не позорь меня, а? Придумай способ заработка, пошевели мозгами. И береги такую, как она. Катрина понимающая, но не переходи черту. А, если хоть раз обидишь ее, я сдеру с тебя три шкуры. Если хоть одна слезинка упадет с ее глаз не от счастья, то я заберу ее в Мельбурн. Спрячу конфетку так, что в жизни не найдешь. И, если после этого ты попадешься мне на глаза, то берегись моего дула. Я убью тебя, Каррас! Ты знаешь меня, Сатклифф держит свое слово.

Мозг начинает шевелить шестеренками. Что я умею делать и как могу зарабатывать?

– У тебя еще остался номер Гэнга? – мне приходит идея.

– Значит ты не так уж и безнадежен, как мне казалось… – Ухмыляется Асмодей и достает из кармана мобильный.

Моя сила во мне.

После слов лучшего друга возвращается ранее утраченная надежда. Если моя девочка пережила сложные времена, встала и не сдалась, я не могу быть хуже. Для нее я хочу быть лучшим.

Где-то я слышал о том, что женщина должна принять всего одно верное решение в жизни – выбрать правильного мужчину. Остальные он будет принимать во имя нее сам.

Катрина Хеймсон заслуживает лучшего, и я им стану.

Глава 6

Катрина

Я всю ночь не могу уснуть. Сначала долго ворочаюсь, не могу найти себе места. А после и вовсе сон, как рукой снимает. Я громко вздыхаю, чуть приоткрываю окно и возвращаюсь в постель. Сажусь в центр кровати и тянусь к волосам, собираю их в пучок. Мне нужно немного успокоиться и в идеале избавить от мыслемешалки в голове.

«Завтра он вернется ко мне», – проскальзывает в сознании то, из-за чего пропал мой сон.

– Как думаешь, у нас есть шанс? – спрашиваю саму себя и улыбаюсь от осознания, что мы можем все вернуть.

Демиен дорог мне. По коже пробегают мурашки из-за прохлады в комнате. Заворачиваюсь в одеяло и откидываюсь на подушку, глядя в потолок. За эти шесть месяцев без него я узнала, что одной быть вовсе не страшно. Я по-прежнему скучала по нему, когда ходила на свидания с другими мужчинами. С ними оказалось не так интересно, как было с Каррасом… Они совсем другие, такие чужие. Ни один из них так и не смог меня чем-то заинтересовать, как-то впечатлить.

Может от того, что в моем сердце продолжает жить Дем?

А может мужчины со свиданий действительно не трогают меня и дело не в Каррасе?

Я не хочу это выяснять. Вчера, на очередном свидании поняла, что встречи с парнями в моем случае – это глупость. Мне тошно в пятидесятый раз рассказывать про себя, то, чем я увлекаюсь и на кого учусь. Вчерашнее свидание стало для меня очередной пыткой. Я больше не хочу терзаться тем, к чему не лежит душа. Зачем насиловать себя, если ни с одним из мужчин у меня не может дойти даже до постели?

Хочешь не хочешь, но невольно задумываешь о такой штукенции, как судьба. Я привыкла к тому, чтобы брать многие вещи в жизни в свои руки. Привыкла действовать и добиваться желаемого. И после этих бесчисленных свиданий решила, что любовь – это та вещь, которая не в моей власти. Возможно, время встречи с моей судьбой еще не пришло. А может я вновь повстречаюсь с ней завтра…

Я беру в руки телефон и пишу сообщение Асмодею:

«Ты спишь? Может выпьем по чашке какао? Я сварю))».

Завтра к Сатклиффу приезжает Ирида, я очень скучаю по девушке. Мы так сблизились с ней за последние месяцы, что даже Асм начал ревновать меня к своей Маррей.

«Жду тебя на кухне, конфетка», – приходит ответ.

Отлично! Сегодня последняя ночь, когда мы ночуем вместе. От этого осознания на меня находит светлая грусть. Приходит понимание, что момент, в котором ты сейчас находишься, вот-вот испарится и есть вероятность, что вообще никогда не повторится. Очень надеюсь, что даже после разлуки мы с Сатклиффом останемся близки.

Я ступаю по ледяному полу и чувствую, как волна холода проносится по моему телу. Дышать становится труднее, шаги даются непросто. Подхожу к окну, обхватываю себя руками и предаюсь мечтам. Мой полет фантазий уносится в гонку за картинками в голове, когда я слышу за дверью поющую Taylor Swift с новой песней «Lover».

И я очень сильно подозреваю, что каждый,

Кто тебя видит, хочет тебя.

Я люблю тебя уже три лета, милая.

Признаться честно, мои музыкальные вкусы за время, проведенное с Асмом, несколько изменились. Но Тейлор – это то, что навсегда останется в сердце. Моей лирической и нежной части души очень нравится слушать подобное.

– Конфетка? – Вместе с вопросом я слышу стук в дверь.

Готова поспорить, что ровно через секунду Сатклифф вломится в мою комнату, не дождавшись ответ. Друг Дема всегда спрашивает лишь из вежливости, а затем делает то, что желает.

– Ты с ума сошла? – Он застывает, облокачиваясь о косяк.

От того, как мужчина проводит рукой по своим волосам, у меня перехватывает дыхание. Зачем делать это настолько сексуально? Где раздают такую невыносимо-классную харизму и уверенность в себе? Я бы купила подобное для некоторых своих знакомых! Брат с классными кубиками подходит ко мне, крутит у виска и закрывает окно.

– Простудишься ведь. – Сатклифф цокает языком, берет с кровати одеяло и с головой накрывает меня.

Я тепло улыбаюсь ему и погружаюсь в мысли. Несмотря на диковатую внешность и порой грубую натуру, Асмодей один из самых заботливых мужчин из всех, кого я знаю. С Демиеном я провела не так много времени, как с Асмом. Быть может, и он не хуже своего друга.

– Где мое какао, конфетка?

– Сатклифф, – верещу на всю квартиру, когда он подхватывает меня на руки и несет на кухню.

Иногда для счастья не хватает всего одного человека. В этом человеке может таиться все, чего нам так не достает в повседневности.

– А, знаешь, – шепчу я, – я буду так скучать по тебе.

На глаза наворачиваются слезы от осознания, что это больше не повторится. Что мы больше не будем так близки. Что наши ночевки и посиделки на кухне останутся в прошлом.

Асмодей кусает меня за нос и усаживает на барный стол.

– Я тоже буду скучать. Почему ты так расстроилась, Катрина?

– Как бы тебе объяснить. Мы так классно провели эти месяцы, что не хочется расставаться. – Улыбаюсь я.

Мужчина застывает с ковшиком для какао в руках и неотрывно смотрит на меня.

– Каждый день я была так счастлива с тобой, Сатклифф. Даже, когда приходила с дерьмовых свиданий. – Хихикаю я, вспоминая те вечера. – Тогда мне казалось, что день потерян… Но ты находил способы, как поднять мне настроение.

С тяжестью в груди я вздыхаю.

– Наши поездки по ночному Нью-Йорку. Никогда не забуду, как ты посадил меня за руль своей тачки и заставил соревноваться с каким-то чуваком. Хотя он даже понятия не имел, что у нас ГОНКА.

Я потягиваю свежевыжатый сок и любуюсь заходящим солнцем. Из-за заката облака окрасились в нежно-розовый цвет, что весьма удивительно выглядит. Я фотографирую на свой айфон маленькую повседневность дня и прибавляю громкость радио. С Асмодеем мы коллективно приняли решение не тухнуть дома, а отправиться кататься по городу.

Никогда бы не подумала, что мне понравится бесцельно ездить по Нью-Йорку и наблюдать за окружающими. Кто-то спешит, переходя дорогу. Кто-то сидит в машине и нервно постукивает по рулю, отчитывая секунды пока загорится зеленый.

Я сижу в машине и жду Сатклиффа. Он заправляет своего немца – так я называю его Порш.

– Хеймсон, – заглядывает в машину Асмодей, – у меня для тебя супер-важное задание.

Задание? Я киваю головой и с полной включенностью готовлюсь слушать его дальше.

— Садись за руль! – Командует мужчина.

Чего? Какой еще «за руль»? Я теряюсь и подбираю слова, чтобы отказаться от его затеи. Не знаю, что меня больше пугает: то, что это чужая машина, и я могу сделать с ней что-то не то, либо само внезапное предложение Сатклиффа.

– Асм. Я не могу. Зачем?

– Конфетка, сделай одолжение: не переживай. Просто сядь за руль. – Его спокойный тон вселяет в меня уверенность. Но лишь небольшую ее часть.

Я вздыхаю и матерюсь, растягивая ремень безопасности. Что еще за игры? Одариваю Асма недовольным взглядом, за что получаю порцию комплиментов. Да, простит меня Господь, но этот черт умеет делать приятно:

– Самая обворожительная, неземная, восхитительная гонщица Нью-Йорка. Смотри, чтобы мужчины головы не свернули, глядя на тебя за рулем этой крошки.

– Вообще-то, – смягчаюсь я, – если ты забыл, то у меня была Мазерати.

Которую мы с тобой и продали! Скучаю ли я по своей машине? Безумно. Но обстоятельства так сложились, что иметь роскошь – я не могу. Пока не могу! Вера в то, что со временем мои дела пойдут в гору, крепче любых препятствий! Я не теряю надежду что-то придумать и хорошенько на этом заработать.

– Видишь того парнишку?

– Вижу.

– Он – наша мишень. Следуй за ним, как только он тронется с заправки.

– И что дальше? – Спрашиваю я, не понимая смысл затеи.

Четкий ответ так и не следует. Единственное указание – просто ехать за кудрявым парнем на Бентли цвета хаки. За рулем я чувствую себя тревожно, словно первый раз еду куда-то одна.

– Давай представим, что… – тормозит Сатклифф, вглядываясь вдаль, – что тебе нужно быстрее него приехать в Юнион-сквер.

Я резко поворачиваюсь к мужчине и фыркаю, слыша адрес.

– Сатклифф, – с горечью выплевываю его фамилию, – ты в курсе, как это далеко отсюда?

Юнион-сквер – прекрасное место для встреч в центре Нью-Йорка, где расположены люксовые магазины и лучшие рестораны города. Помимо сборища всего самого-самого, к чему люди стремятся в жизни, там можно просто расслабиться, устроить пикник и пообщаться с приятелями.

– У этого парня там свидание с двумя девушками одновременно. Я очень хочу посмотреть на это, конфетка! – Облизывается Асмодей.

Вот у кого больная фантазия, так точно у этого придурка!

– Откуда ты знаешь, что у него там свидание?

– На кассе он выдал все свои секреты, болтая с девицами по телефону.

– Ты ненормальный! – Я кручу у виска и давлю педаль газа в пол.

– Именно поэтому ты со мной, – подмигивает мне Сатклифф, очаровательно улыбаясь.

Он прав. Мне никогда не бывает с ним скучно. Асм всегда придумает, чем заняться, куда сходить и как разнообразить вечер. Наверное, Ирида уже знает наизусть весь Мельбурн, если Сатклифф такой неусидчивый и с ней.

– Какие у тебя еще увлечения, помимо того, что ты предлагаешь девушкам смотреть порно и сталкерить за незнакомцами?

Да! Этот демон блуда как-то после учебы предложил мне немного скрасить денек.

– Конфетка, тогда ты пришла с такой кислой миной, что не включить порнушку было бы преступлением. Признайся, тебе понравилось.

– Меня очень смутили те куклы из порнороликов, кричащие на всю квартиру.

– Я не собирался с тобой ничего смотреть. Просто включил, чтобы ты немного отвлеклась от своих проблем. Получилось же?

– Оочень! – Протягиваю я. Только после выходки Асма мне тогда пришлось согласиться на другую его дурацкую затею.

– Все! Не отвлекайся от дороги. Просто прокатимся до главной площади Манхэттена и вернемся домой.

– Я тоже буду скучать, Хеймсон. – Обнимает меня мужчина.

Наши объятия длятся недолго. Вскоре я встаю у плиты и готовлю нам какао. Еще несколько часов мы тратим на болтовню за столом, пока весь Нью-Йорк спит. Лишь под утро каждый уходит в свою комнату, чтобы немного прийти в себя перед тем, как начинать новый день. Новый и непростой день. Тот, с которого жизнь в очередной раз сделает крюк и расставит все по местам.