Czytaj książkę: «Ледяной»
Посвящается Рэйчел Гриффитс
Старый вожак
Он слышал биение сердец тех, кто следовал за ним. Вокруг бушевала пурга, и целое стадо карибу, молодых и старых, пробиралось сквозь снежные заносы. Память о многократно пройденном пути жила в мускулах пожилого самца. Он знал этот путь, как знали его отец, отец отца и другие предки, теряющиеся во тьме веков. Из года в год они мигрировали по одному и тому же маршруту, но сейчас самец был сбит с толку и не понимал, что происходит. Уже несколько дней, с тех пор как началась снежная буря, он вел стадо кругами.
Все привычные ориентиры скрывались в белой мгле, хотя карибу двинулись на север вовремя, в растущую луну Новых рогов. Однако дальше всё пошло не так. Времена года, казалось, наступали в обратном направлении. Или же зима так и не сменилась весною? Но зачем тогда они сбросили рога, если время весенних лун еще не настало? Все так непонятно и бессмысленно…
Старому вождю казалось, что они бродят по краю пропасти и обречены на погибель. На смену ему не придет молодой, более сильный олень. Скоро умрет не только он сам, но и все его стадо. Он слышал за спиной пререкания и приглушенные недовольные замечания: «Куда мы идем? Где лишайник, где летняя трава? Куда ты нас ведешь?»
Старый вождь боялся признаться, что уже никуда никого не ведет. Обширные приграничные пустоши играли в прятки, и карибу никак не могли выйти к ним, продолжая кругами блуждать по лесу в тщетных поисках сладкой летней травы. От сочного мха и лишайников летних пастбищ остались лишь смутные воспоминания.
Глава первая
Ледяной волк
Лежа в пещере, Эдме прислушивалась к доносившемуся снаружи жалобному, отчаянному стону деревьев, гнувшихся под порывами ледяного ветра. Волчица Стражи из страны Далеко-Далеко никогда еще не попадала в такой густой лес. Впрочем, так далеко от Кольца Священных вулканов она тоже не заходила с тех пор, как вышла на первое свое дежурство. Но сейчас наступили странные времена, и Эдме спрашивала себя, не было ли отчаяние, почудившееся ей в скрипе деревьев, просто игрой воображения?
Так думала волчица, дожидаясь возвращения Фаолана из разведки. Вообще-то Эдме нужно было спать, пока не наступит ее очередь выходить на поиски следов – следов стад карибу, благородных оленей или лосей-одиночек, которые в этом году почему-то так и не дошли до страны Далеко-Далеко. Сейчас от них остался только слабый прошлогодний запах. Обычно в эту луну в окрестностях Кольца Священных вулканов появлялось около дюжины стад, и в десятки раз больше – по всей стране Далеко-Далеко. Но пока что мимо прошло только одно стадо, да и то забредшее сюда по ошибке. В поисках добычи волкам приходилось отправляться всё дальше и дальше. Неужели скоро мясо совсем исчезнет?
А ведь уже наступило лето! Лето! Время мясного изобилия! Тем более странно было отсутствие крупной добычи. Стояла луна Мух, но даже мухи, казалось, исчезли. Как будто погода замерла между голодными лунами зимы и первой весенней луной – луной Трескучего льда. Долгие дни холодных дождей и мокрого снега лишь изредка перемежались редкими появлениями солнышка. Покрывавший реки лед начал трещать гораздо позже, только в луну Новых рогов, и растаял далеко не сразу. Тогда же должны были подуть теплые ветры, но вместо них вплоть до первых дней луны Мух по-прежнему, как зимой, свирепствовали снежные бури. Солнце теперь появлялось так же редко, как и запах добычи.
Порой волки встречали заблудившегося карибу, но что такое один карибу? Это ведь не крупный благородный олень и тем более не лось. Карибу не хватит, чтобы накормить всю стаю, уж не говоря о клане. И кстати, почему карибу ходят поодиночке? Они же стадные животные.
Чем меньше волки добывали мяса, тем чаще в Стражу поступали вести о нарушении границ территорий кланов. Хуже всего, пожалуй, было то, что теперь волки не делились друг с другом сведениями, не оставляли пахучих меток, не сообщали воем о находках на границах. И это плохо. Теперь Эдме понимала, отчего в стране Далеко-Далеко воцарилась такая ужасающая тишина.
Ведь здесь все зависело от общения между стаями и волков между собой. Вести передавали скрилины, сообщавшие о приближавшемся стаде карибу или, например, о медведе, задравшем лося и готовом поделиться добычей. А теперь повсюду царила глухая тишина, и волки напрасно прислушивались к мрачному безмолвию в ожидании голоса скрилина, который поведал бы им счастливую весть. Неужели вожди стай приказали своим скрилинам скрывать от других волков вести о добыче? А их молчание – оно ведь предвещает… голод?
Вдруг Эдме почуяла, что рядом с пещерой кто-то есть. В следующее мгновение из поредевшей темноты прямо перед ней выплыла блеклая неясная фигура. Волчица нервно перевела дыхание. Это был волк, но не похожий на других: огромный и старый, очень старый. Это же лохин! Она почувствовала, как костный мозг стынет в костях.
Холодный воздух прорезал отрывистый лай.
Глава вторая
Следы в никуда
– Урскадамус тайн смерфин масах!
Эдме даже не знала, чему теперь верить – ушам или глазам? На всем свете существовал только один волк, способный говорить как на медвежьем, так и на древнем волчьем языке.
– Фаолан?
– Великий Люпус, а кто же еще? Можно подумать, ты призрак увидела.
– Но ты весь покрыт инеем и похож на лохина!
Фаолан снова пролаял странные слова, но уже немного раздраженно.
– Да ты сам посмотри! – настаивала Эдме. – С подбородка сосульки свисают, а живот как будто…
– Да знаю я! Чувствую же, – недовольно отозвался серебристый волк.
– Похож на старого волка. Ну, в смысле не на старого, как Сарк, а на совсем древнего…
– Ну спасибо, – проворчал Фаолан.
– Так ты нашел что-нибудь?
– Если ты о мясе, то его нет.
– Значит, теперь я пойду на разведку. Может, и найду чего-нибудь.
Фаолан колебался. Казалось, он никак не решается что-то сказать. Наконец волк отрывисто пробормотал:
– Я с тобой.
– Ты же только что вернулся. Зачем тебе со мной? Моя очередь.
– Хочу тебе кое-что показать. – Фаолан снова замялся. – По-моему, в этом «кое-что» нет никакого смысла, но…
Эдме подошла поближе и наклонила голову.
– Фаолан, ты о чем?
– Мне не по себе от того, что я увидел. Не могу точно описать, что именно. Ты должна увидеть сама.
– Но тебе нужно отдохнуть, Фаолан. Мы же со вчерашнего дня ничего не ели, а того зайца едва хватило бы, чтобы накормить щенка.
– Неважно, – помотал головой Фаолан. – Эдме, я иду с тобой. Мы должны взглянуть на это вместе.
Он заглянул прямо в её зелёные глаза.
– Ну ладно, хорошо. Только сначала немного отдохни.
* * *
В свете луны, едва пробивавшейся сквозь сыпящийся с неба снег, они шли к окраине Темного Леса, располагавшегося на юге, на границе между страной Далеко-Далеко и королевствами Га’Хуула. Бури пока не было, но все предвещало скорое ее появление. Подумать только, снежная буря в луну Мух!
Волки придерживались походного «снежного шага», расставляя пальцы как можно шире, чтобы не потонуть в сугробах. Их стройные ноги, казалось, парили над снежными наносами. А снег сгущался и падал все плотнее. Хотя Эдме шла всего в нескольких шагах позади Фаолана, временами он исчезал прямо у нее на глазах, и на несколько мгновений волчица теряла его из виду. Фаолан то и дело оборачивался и, когда не видел позади Эдме, то чувствовал, как у него в костях застывает мозг. Как будто они вдвоем попали в какую-то безграничную снежную пустоту. Как будто земля неожиданно исчезла под лапами, и теперь они падают в бесконечную бездну холода.
Когда же волки встречались взглядами, в их сердцах вновь оживала надежда. Хотя Эдме по-прежнему казалось, что она видит ледяного волка, явившегося ей перед пещерой. Фаолан сейчас действительно походил на ледяную скульптуру.
Волчицу тревожило и кое-что еще. Несмотря на свои размеры – Фаолан был почти на треть крупнее большинства волков, – он выглядел очень хрупким. Как будто на самом деле был «древним».
А Фаолан тем временем думал об обнаруженных им странных следах.
Волки пересекли замерзший ручей, и Фаолан заметил, что в некоторых местах лед был тоньше. «Может, стоит проломить его и попробовать наловить рыбы?» Рыба сейчас должна плавать медленно, едва ли не спать под нависшим над ней слоем льда.
Но он тут же укорил себя и заставил забыть о еде. Ему помогали мысли о медведях и о том, как они всю зиму спят в берлогах, совсем без еды, ничуть не страдая при этом от голода. Биение их сердец замедляется, сознание затуманивается, они погружаются в сны. Хотя ведь сейчас лето. Как же медведи теперь живут? Они ведь не могут проспать весь год совсем без пищи?
– Стой! Вот тут, – вдруг резко приказал он.
– Что?
– Не хочу, чтобы ты испортила следы.
– Какие следы? – спросила Эдме.
Отпечатки были слабыми, но вполне отчетливыми.
– Здесь проходили карибу. Много карибу!
Эдме и сама уже заметила следы и принялась обнюхивать их, почти прижимая нос к снегу. Наконец учуяв слабый запах, она помотала головой из стороны в сторону. Фаолан наблюдал за волчицей. Эдме вернулась к следам, которые заметила первыми.
– Не понимаю. Как будто они ходят по этому лесу кругами, – сказала она.
– Так и есть. Ходят. Или ходили.
– Мне кажется, их возглавляет старый самец. Похоже, у него ноги заплетаются, как будто он не уверен, куда идти. Но чтобы двигаться кругами?
– Вот и я о том же.
– И куда они ушли?
– Не знаю. Следы просто исчезают.
Как и от деревьев, обреченно стонавших в ночи, от отпечатков копыт веяло безысходным отчаянием.
Снегопад внезапно прекратился, и луна предстала на небосводе во всем своем холодном великолепии. Следы карибу на снегу стали более отчетливыми и мучительно соблазнительными. Фаолан с Эдме смотрели на них, и в головах волков крутилась одна и та же мысль, а из открытых пастей ручейками стекала слюна. «Если бы эти следы привели к стаду… хотя бы к какой-нибудь исхудавшей самке…» Происходящее казалось им злой шуткой. Старый спотыкающийся вожак, ведущий стадо в никуда. В животе у волков заурчало.
Глава третья
Последний лось
Исследовав отпечатки копыт карибу, Фаолан вернулся в пещеру отдыхать, а Эдме продолжала разведку в надежде отыскать прервавшийся след. Но все ее попытки окончились разочарованием.
Когда занялась заря, волки направились к Кольцу Священных вулканов.
– Перейдем ручей здесь, где лед потоньше. Можно заодно наловить рыбы, – предложил Фаолан.
Без лишних слов они стали царапать когтями лед и через несколько минут обнаружили трех тощих лососей.
– Как-то это неправильно – ловить их вот так, когда они едва двигаются. Нечестно. Да и мяса у них чуть, сплошные кости, – сказала Эдме, проглотив последний кусок.
– Доедай голову. Гром-Сердце всегда заставляла меня съедать голову. Она говорила, что это самая питательная часть.
Эдме вздохнула. После появившейся надежды, что им удастся поймать карибу, рыбья голова не казалась таким уж лакомством.
– Ну давай, ешь! – нетерпеливо прорычал Фаолан.
– У тебя даже голос похож на медвежий, – проворчала Эдме, откусывая от головы небольшой кусочек.
– Я еще и не так могу разговаривать, – рассмеялся серебристый волк.
Медведица гризли по имени Гром-Сердце была приемной матерью Фаолана, его второй кормилицей. Волки объявили щенка с кривой лапкой про́клятым и обрекли его на погибель. Медведица спасла малютку, которого прибило к берегу на льдине во время наводнения. Тем далеким солнечным летом она научила его ловить рыбу. Но теперь она умерла, как умерла и родная мать Фаолана, его первая кормилица.
Волк пожевал рыбью голову и поднял морду к небу, с которого снова стали падать снежинки. Нос его смотрел на то место, где должны были располагаться Пещера Душ и Урсулана – по легендам, там находят пристанище души волков и медведей. И неважно, что сейчас звезды скрыты за тучами. Фаолан знал, что его кормилицы – там, в стране вечного покоя.
Обжигающе холодный северный ветер пробирал волков насквозь. Будет очень трудно двигаться прямо на север, к Кольцу, а три тощих рыбки их нисколько не насытили.
– Ну ладно, – вздохнул Фаолан. – Только надо идти боком к ветру. Направимся к восточным границам территории МакНабов и МакДаффов.
* * *
Когда Темный Лес остался позади, снегопад вновь прекратился. Землю вокруг тоже покрывали сугробы, но уже не такие высокие, и Фаолан с Эдме ускорили шаг. Солнце поднималось все выше и выше, угрожая подтопить снег. А потом бы он застыл острым настом, и путь волков, и без того нелегкий, стал бы совсем непреодолимым. Эдме следовала за Фаоланом и думала: «Как это нелепо – летнее солнце и лед одновременно. Почему мир так быстро изменился и стал таким странным?» Неожиданно ее спутник замер как вкопанный.
– Что еще? – пробормотала волчица, ускоряя шаг, чтобы нагнать его, но стараясь аккуратно ставить лапы, чтобы не увязнуть в снегу.
– Смотри! – мотнул мордой куда-то вперед Фаолан.
С неба снова посыпались снежинки. Ветер дул прямо в лицо, и было ужасно неприятно, когда снежные хлопья попадали в глаза. Эдме принюхалась и почуяла слабый запах. Запах мяса. На мгновение ветер прекратился, снежинки зависли в воздухе, и впереди, за белой пеленой, она отчетливо разглядела темные очертания. Лось.
Резкий запах мяса сводил волков с ума. Удастся ли им вдвоем загнать самое крупное в стране Далеко-Далеко животное? Лось казался не таким уж взрослым, но все равно был опасен. Эти животные непредсказуемы, и уже не один волк погиб, затоптанный лосиными копытами или проткнутый рогами-лопатами.
Желудки Фаолана и Эдме заныли, в тела словно влили свежую энергию, и волки как безумные ринулись по ветру прямо к лосю, пока не оказались на охотничьем расстоянии. Нельзя было допустить, чтобы жертва учуяла их раньше времени.
«Начинай!» – подал Фаолан безмолвный сигнал, пошевелив ушами, отделился от Эдме и направился против ветра. Но волчица по-прежнему продолжала нестись вперед, на запах мяса, прямо сквозь сугробы, взметая снег и оставляя позади рваную тропу. Лось учуял ее запах и побежал. Для представителей своего рода он был некрупным, но бегал быстро.
На левом фланге Фаолан замедлял шаг, пытаясь выполнить классический обходной маневр, а Эдме тем временем сокращала расстояние между собой и лосем. «Она что, сразу перешла к решающему рывку?» – удивился серебристый волк. Очень рискованно.
Лось быстро разворачивался – быстрее, чем двигалась волчица.
– Пусть уходит! – завыл Фаолан, подавая сигнал к прекращению охоты. Глаза его расширились от страха. Но Эдме не останавливалась. Лось заметил волчицу и испустил грозный вопль, прозвучавший как раскат грома. Сейчас он завершит разворот и сам перейдет в наступление.
– Эдме! – крикнул Фаолан, когда мимо него пролетело что-то совсем небольшое. А в следующее мгновение мир вокруг замер – слышно было только эхо недовольного мычания лося, исчезнувшего в снежной пелене.
* * *
– Эдме?
Фаолан лихорадочно оглядывался по сторонам. Жалобные вопли лося уже почти затихли вдали.
– Эдме? – хрипло переспросил он.
Метрах в двух от него пошевелился небольшой сугроб.
– Все в порядке. Все хорошо, – повторяла Эдме, выбираясь из снега. Она едва стояла на шатавшихся ногах, но крови на ней заметно не было.
– Эдме… ты что… ты как… – Фаолан не мог подобрать слов для вопроса. – Зачем ты это сделала? Ты что, кэг-мэг? Почему ты побежала прямо на него? Так же нельзя!
Его зрачки сузились от удивления.
– Знаю… ну, то есть сейчас понимаю. А тогда я думала только о мясе. Было страшно. Точнее, мне сейчас страшно, когда я думаю о том, что сделала. Я просто ужасно проголодалась.
Она посмотрела на Фаолана. Его трясло.
– Эдме, если бы он тебя убил… если бы…
– Я не хотела тебя пугать, Фаолан.
Маленькой волчице вдруг стало невыносимо грустно. Она подошла к своему спутнику и потерлась о его плечо.
– Я тут, Фаолан. Со мной все в порядке. Я больше никогда так не поступлю.
– Обещаешь?
Несколько мгновений Эдме молчала.
– Меня свел с ума голод. Даже самые умные волки иногда теряют рассудок. Больше такого не повторится. Обещаю.
Она снова помолчала и добавила:
– Но я учуяла кое-что еще.
– Что именно?
– Фаолан, когда я подобралась поближе к лосю, я учуяла запах молока – правда, старый.
– Старый запах молока? Ты хочешь сказать…
– Да, это был лосенок. Вообще-то он в это время должен находиться рядом с матерью. Лоси не отходят от них до первой зимней луны. И ты это знаешь.
– Значит, его мать умерла, – сказал Фаолан.
– Обычно в таких случаях лосят на воспитание берет другая лосиха, как у нас вторые кормилицы берут волчат.
– Другими словами, возможно, мы видели последнего лося во всей стране Далеко-Далеко.
Это был не вопрос. Это было утверждение.
Глава четвертая
Тайны гаддерхила
К тому времени, как Фаолан и Эдме добрались до Кольца Священных вулканов, они едва не падали от усталости. Волки тут же направились в свое логово, находившееся неподалеку от вулкана по имени Быстробуйный.
– Догадайся, кто нас встречает, – вздохнула Эдме.
Фаолану даже не нужно было поворачивать голову. Навстречу шла Банджа, рыжая волчица, которой, похоже, доставляло особое удовольствие всячески изводить Эдме. У нее, как и у Эдме, недоставало одного глаза. Но общий недостаток вовсе не помогал волчицам сдружиться. Иногда Банджа настолько раздражала Фаолана, что ему даже хотелось как-нибудь побольнее ее толкнуть.
– Вы, двое! Опоздаете на дежурство! – проворчала она. – Сейчас нам и так стражей не хватает. На некоторых друмлинах никого нет.
Курганы из костей – друмлины – окружали пять священных вулканов Кольца. На вершине каждого нес дежурство волк из Стражи, охраняя уголек Хуула и защищая его от серых охотников, сов-предателей, которые иногда пытались его украсть. Эту священную обязанность возложили на волков совы Великого Древа Га’Хуула более тысячи лет назад. От договора сов и волков зависело благополучие не только страны Далеко-Далеко, но и всей империи Га’Хуула. Уголек ни за что не должен был попасть в когти сов-отступниц. Но когда голодные зимние луны незаметно сменились летними, такими же холодными и голодными, волки Стражи были вынуждены отправить разведчиков на поиски мяса. Поэтому некоторые друмлины остались без охраны.
Мимо прошла Коллин, безухая волчица с серебристым мехом. Ворчание Банджи от ее внимания не укрылось.
– Банджа, не глупи. Великий Люпус, они же четыре дня были в разведке! Им нужно отдохнуть, но сначала фенго хотел бы встретиться с Фаоланом и Эдме в гаддерхиле.
– Что? Их вызывают в гаддерхил? – удивленно спросила Банджа. – Но ведь вот-вот начнется рагнайд. Я как раз туда шла.
– Как и я, – холодно заметила Коллин.
– Но молодые волки никогда не присутствуют на рагнайде. Это нарушение.
– Нарушение чего?
– Нарушение… нарушение… – замялась Банджа. – Нарушение порядка.
Коллин, теряя терпение, склонила голову набок.
– Банджа, настали непростые времена. Сейчас нам тяжело как никогда.
– Тем более следует поддерживать порядок.
– Дух порядка будет сохранен. Правила и законы важны не сами по себе, а для того чтобы поддерживать этот дух.
Коллин повернулась к Фаолану и Эдме.
– А вы идите. Фенго ждет.
* * *
Когда они вошли в гаддерхил, фенго Стражи Финбар поднялся со шкур, на которых лежал.
– Добро пожаловать, Фаолан и Эдме. Узнали что-нибудь о карибу?
– Боюсь, ничего хорошего, – робко ответила Эдме и вкратце описала следы, сначала петлявшие по кругу, а потом исчезнувшие.
– Тревожно, – пробормотал фенго. – Значит, они мигрировали как обычно, но потом почему-то сбились с пути.
– Да, вождь. Похоже, так и есть. Но это не всё.
– Не всё? – фенго навострил уши.
Эдме и Фаолан рассказали, как наткнулись на молодого лося. Когда они наконец замолчали, в пещере повисла глухая тишина. Наконец фенго, повесив морду почти до земли, прошептал:
– Старое молоко, старое молоко…
Потом покачал головой, словно не веря словам молодых стражей, и переспросил:
– И, значит, никаких следов самки или взрослого самца поблизости?
Эдме с Фаоланом мотнули головами.
– Никаких, – ответил серебристый волк.
– А вообще какую-нибудь добычу вы находили? Как вам удалось продержаться в разведке четыре дня без еды? – недоверчиво спросила Банджа.
Фаолан устало перевел взгляд на рыжую волчицу.
– Так же, как, видимо, и другим разведчикам. Загнали зайца и, проломив лед ручья, поймали три рыбы.
– Обойдемся без лишних подробностей, пожалуйста, – сказал фенго, кивком прервав Фаолана.
Эдме слушала доклад напарника вполуха. Она осматривала пещеру в поисках своей наставницы —тайги Моргуньи, но бурой одноглазой волчицы нигде не было видно. Эдме часто задумывалась, почему одноглазые волки могут быть такими разными, как, например, Банджа и Моргунья.
– Я созвал рагнайд, потому что получил неутешительные известия от клана МакДунканов. Вы, должно быть, знаете, что Катмор МакДункан, супруга покойного Дункана МакДункана, тоже взошла по звездной лестнице вслед за ним. К счастью, это случилось, когда на небосводе сияло созвездие Скаарсгарда, который благополучно довел ее до Пещеры Душ.
Среди собравшихся в гаддерхиле прошел гул одобрения.
– Действительно, к счастью, – согласился Крюк.
– Ага, – подтвердил еще кто-то из стражей.
– Но недавно мы получили еще одно сообщение, – продолжал фенго.
Волки насторожились, шевеля ушами в ожидании важной вести.
– То, что Лайам, сын Дункана МакДункана и Катмор, не особо годится на роль вождя, было известно давно. После смерти матери он совсем сник и часто надолго отлучался из стаи. Из-за этого волки из клана МакДунканов оголодали настолько, что один из них развязал ссору из-за добычи с кем-то из МакАнгусов и напал на него. Волк из клана МакАнгусов погиб.
Кто-то из собравшихся не сдержал удивленного восклицания. Фаолан закрыл глаза и представил, как с неба вместо дождя падают капли крови.
Неслыханно, чтобы волк из МакДунканов позволил себе такое.
– Сначала голод, теперь еще и это. Мне кажется, порядок в клане понемногу идет крахом. – Фенго понизил голос. – А что еще хуже, так это то, что нарушен порядок Кровавого Дозора.
Фаолан и Эдме почувствовали, как по спинам бежит холодок. Самыми свирепыми из всех волков считались чужаки из Крайней Дали, и именно Кровавый Дозор не давал им проникнуть на территорию кланов. Едва чужаки пересекали границу, как их тут же беспощадно уничтожали. Служили в Дозоре волки кланов, которых с юного возраста выбирали и готовили специально для этой службы. Быть волком Кровавого Дозора непросто, и потому они каждый месяц менялись. Обычно недостатка в пополнении не наблюдалось.
– От волков Кровавого Дозора давно не приходило никаких известий. Неизвестно даже, исполняют ли они по-прежнему свои обязанности.
Тайги Малахий и Крюк задумчиво покачали головами. Невозможно было даже представить, чтобы волки Кровавого Дозора оставили свой пост.
– Эдме и Фаолан, как только отдохнете, идите к МакДунканам. Узнайте, что там у них происходит, а затем отправляйтесь в Кровавый Дозор. Если там действительно случилось что-то серьезное, попробуйте разобраться. При необходимости соберите подкрепление. Несите службу сами, если будет нужно. Вообще-то посылать смену должны предводители кланов, но говорят, что Лайам все время отлынивает от своих обязанностей, вечно куда-то исчезает. Возможно, он просто не позаботился распорядиться о смене. Всё понятно?
Посерьезнев, Фаолан и Эдме кивнули.
– Вот и замечательно. От дежурства на сегодня вы освобождены.
Кивком фенго дал понять, что рагнайд подошел к концу. Пока стражи покидали пещеру, он мотнул мордой Эдме, давая знак задержаться.
– Эдме, я видел, ты искала свою тайгу, Моргунью.
Лапы маленькой волчицы задрожали.
– Моргунья больна. Ты же знаешь, она самая старая из волков Стражи. Служила тут еще при первом фенго, Хаймише. Она очень слаба. Ей могло бы помочь хорошее мясо, но наши запасы и так почти подошли к концу. Впрочем, сомневаюсь, что от этого она вылечится. Доживет ли Моргунья до вашего возвращения – ведомо только Люпусу.
Эдме старалась сохранять достойный вид и не расплакаться. Но когда волчица заговорила, на глазах ее все-таки выступила предательская влага.
– Моргунья и Крюк были первыми нашими с Фаоланом друзьями в Страже. Они встретили нас у Горячих Врат и научили всему, что знали. Они лучшие тайги, о каких волк Стражи может только мечтать.
– Я знаю, знаю, – прошептал фенго. – Тебе сейчас нелегко. Я помню, как моя тайга взошла по звездной лестнице. Тайги – самые близкие волки для членов Стражи, можно сказать, еще одни родители.
Он помолчал и продолжил:
– Ты справишься, Эдме. Ты не такая крупная, как Фаолан, но дух твой столь же силен. Повидайся с Моргуньей, а потом постарайся отдохнуть. Я распорядился выделить вам еды, но не так уж и много. Поешьте, поспите, а утром – в путь.
