Обыкновенное счастье. Как найти свой источник радости, когда ничего не радует

Почему лишние вещи означают лишние обязательства

Я стою на улице, смотрю в фургон, чуть не плачу.

– Чувак, это сложно, – говорю я растерянному водителю фургона.

Он неловко шаркает из стороны в сторону. Пытается закрыть дверь.

– Можно я последний раз взгляну? – умоляю я, снова открывая дверь.

Нет, я не расставалась ни с любимым животным, ни с человеком, ни даже с любимыми вещами. Я раздавала половину своих вещей: вещей, которые просто-напросто вообще не использую / читаю / ношу. И все равно у меня щемило сердце.

Вчера, еще до приезда фургона, я проснулась посреди ночи и срочно выудила юбку из одного из мешков – юбку, которая мне больше не подходит. Он висит в гардеробе как символ моей неспособности полностью отпустить.

Не то чтобы я не пыталась это исправить. Видит бог, я переезжала 12 раз с тех пор, как окончила университет. Нет, я не бродяга (мне это известно), но я а) снимала жилье, а это означало, что если владельцы решат его продавать, то я окажусь в полной заднице; б) переезжала к парням, которых едва знала; в) напивалась в стельку до 33 лет, поэтому отношения с соседями по дому обычно через год или около того становились прохладными.

Во время прошлогоднего переезда мне удалось заполнить фургон размером с транспортный контейнер. Итак, если я не намерена требовать флот грузовиков для следующего переезда, то совершенно ясно, что нужно провести чистку. Мне нужно отказаться от «лишних» вещей.

Мы заполняем пространство, в котором находимся

Не переезжали ли вы недавно? И не было ли у вас прозрения: «Египетская сила, откуда у меня столько всего?» Подобно воде, льющейся в подземную пещеру, или воздуху, пробивающемуся к углам надувного матраса, мы склонны, обрастая вещами, заполнять любое пространство, в котором находимся.

Раньше мои вещи умещались в крохотной комнатушке в общем доме, плюс в отдельном шкафу (в комнате для него просто не было места) и двух ящиках в гараже. Теперь они занимают всю квартиру, состоящую из четырех комнат, что в пять раз больше прежних квадратных метров.

И мы не единственный вид, имеющий предрасположенность к накоплению. Бе́лки прячут сокровища из орехов в дуплах деревьев, поэтому иногда мы называем запасливых людей «белками».

Крокодилы создают ужасающие подводные кладовые с добычей. Сороки падки на украшения, монеты и безделушки, а черные коршуны стали символом нашего времени за склонность к использованию белого пластика для украшения своих гнезд. «Сад осьминогов» – это не просто песня The Beatles, а факт из жизни обитателей морского дна, где существа собирают блестящие штучки и ракушки, как тетя Мод – статуи херувимов в центре сада.

Покупать весело. Обладать не очень

Профессор Креган-Рейд увлекался историей накопления вещей. «Хранение стало необходимым только тогда, когда мы начали приобретать больше, чем нужно, – объясняет автор «Изменения примата» (Primate Change). – Сначала Homo sapiens изобрел кувшины, затем полки, а затем шкафы. Перенесемся на несколько тысяч лет вперед, и теперь нам нужны мегаполисы флуоресцентных хранилищ, которые окружают наши города. Это места, куда мы выкидываем наши вещи, поскольку нам больше негде их хранить, потому что удовольствие от приобретения больше, чем от обладания».

В этом заключается чрезвычайно важный момент. Удовольствие от приобретения больше, чем от обладания. Посмотрите на одежду в вашем гардеробе. Помните день, когда вы ее купили? Тот самый день, когда надели этот комбинезон или рубашку в примерочной и подумали: «Эта вещь изменит мою жизнь».

Неужели только я думаю, что в одежду вшита космическая значимость? А потом вы приносите ее домой, и постепенно волшебство, которое чувствовалось в магазине, улетучивается. Тем не менее это та же самая одежда. Она не изменилась. Изменилось только ваше восприятие. Изменился химический коктейль, смешанный вашим мозгом в ответ на эту вещь.

И все же, по словам профессора Крегана-Рейда, мы не запрограммированы на складирование вещей. Это воспитание, а не природа. «С точки зрения эволюции обладать вещами крайне невыгодно. Мы мигрировали в связи с изменением климата, когда еще не было караванов, чтобы брать вещи с собой. Только после аграрной революции, произошедшей 10 000 лет назад, мы перестали перемещаться. Кажется, это было очень давно, но, учитывая, что Homo sapiens существует уже два миллиона лет, это всего лишь миг».

Наша паранойя, цепляние за собственность эволюционировали. В группах охотников-собирателей детям разрешалось играть с драгоценностями, такими как ножи. «Любой нанесенный ущерб был ценным обрядом посвящения. Им нужно было знать о ножах, – говорит Креган-Рейд. – Но, как только мы начали оседать и заниматься сельским хозяйством, урок изменился: детей приучили защищать имущество любой ценой. И обращаться с ним очень осторожно. Если ребенок оставлял ворота открытыми и выпускал стадо овец, это была огромная потеря. Чем больше у вас вещей, тем больше вы можете потерять».

Обойтись тем, что есть, и… сломать кредитную карту

Бэби-бумеры были первым поколением, которое реально могло копить вещи, с учетом того, что они росли во время первой волны массового импортного цунами дешевого хлама «Сделано в Китае». Они весело запихнули вышивку крестиком поколения Второй мировой войны «Обойдись тем, что есть» в заднюю часть шкафа и завалили ее бессчетным количеством «купи один – второй в подарок». Они также были первым поколением, выросшим в эпоху кредитных карт: первая в мире кредитка была выпущена в 1950 году, а в Британии первая карта появилась в 1966 году.

Вот почему, когда вы заходите в гости к бэби-бумерам, у вас зачастую возникает ощущение, что их дом чихает, ящики вылетают, шкафы вот-вот откроются и все содержимое – уиии! – полетит по воздуху, как в заколдованном замке Диснея.

Поколение X и миллениалы якобы стали умнее, ведь мы придерживаемся широко распространенной прописной истины: «впечатления приносят больше счастья, чем вещи», – и постоянно спрашиваем друг друга, видели ли вы этот документальный фильм Netflix о минималистах?

Но у бэби-бумеров мы переняли склонность к накоплению «на всякий случай». Поэтому сейчас нас объяла мания расхламления – мы узнали, что вещи не являются квадратным корнем счастья. Но нельзя расхламляться без хлама, поэтому ясно, что мы такие же плюшкины.

Когда «я должна» уходит прочь

Итак, примерно через три года после всех^[10] я посмотрела кое-что из телешоу Мари Кондо и «выконмариила» весь хлам из своей квартиры. «Вызывает ли это кухонное полотенце радость?»

Я собрала так много, что местный благотворительный магазин отправил за моими вещами тот самый фургон. И после моего изначального сопротивления отгрузка казалась чертовски осязательной. Потому что, как только он уехал, все эти вещи тоже уехали.

«Я должна надеть это».

«Я должна использовать этот подарок, который мне не нужен».

«Я должна это прочитать».

«Я должна быть из тех, кто зарабатывает этим на хлеб».

«Я должна починить то, что сломала в 2009 году и с тех пор вожу с собой».

Это тяжело. Намного тяжелее, чем вещи.

Зачистка заставила меня переосмыслить отношение к книгам. Мари Кондо хранит не более 30 книг одновременно. Эм, такое количество книг стояло рядом с моей кроватью в виде шаткой башни. Башни, которая сердито смотрела на меня. Даже для моей прикроватной тумбочки требовался астрономически недостижимый список дел.

«Ты только что провела три часа за просмотром Netflix, – говорили книги. – Вместо того чтобы обогащать свой мозг с помощью нас».

«Почему ты все еще не прочитала нас? – шепчут другие книги. – Ты купила нас больше года назад. Ленивая корова».

Сейчас я разобрала сверкающую башню вины и держу возле кровати только одну книгу (максимум две, если первая слишком муторная и мне нужно что-то более легкое, как фольга). Остальные спрятаны в зоне ожидания, чтобы я их не видела. Чувствую себя лучше. Намного лучше.

Да, может быть, Илон Маск, будучи подростком, и читал две книги в день (по словам его брата), но почему я сравниваю себя с отмороженным гением?! Судя по всему, 51 процент взрослых британцев в 2018 году вообще не читали книг. Итак, я выигрываю, и вы, вероятно, выигрываете просто потому, что уже читаете эту книгу. И все же я постоянно ругаю себя за то, что мало читаю, хотя, учитывая, что я проглатываю десятки книг в год, меня бы отнесли к категории «тяжеловесных» читателей, по британским стандартам.

Вот что я узнала. Люди чувствуют себя счастливее с обычным количеством вещей, чем с кладовой из лишнего хлама, как если бы крокодил готовился к тяжелым временам. Потому что так нам предназначено жить.

Я не фанатичный последователь Мари Кондо: я не превращаю свои футболки в маленькие вигвамы, а свитеры – в крошечные домики. Но я стала дарить и передаривать все с диким энтузиазмом, потому что знаю: неиспользованные, ненужные вещи влекут за собой лишний груз обязательств.

Дом, не готовый для Instagram

Не порти впечатление от того, что имеешь, желая того, чего у тебя нет. Помни о том, что когда-то ты лишь только надеялся получить то, чем обладаешь сейчас.

Эпикур

Год назад все, что я хотела в этом мире, все, что я хотела, – это жить у моря в собственном доме, чтобы больше не приходилось просыпаться из-за пьяных соседей, которые топают в час ночи, по непонятной причине затевают стирку или вламываются в квартиру под утро, как детеныши носорогов.

Моим личным фаворитом был тот самый раз, когда я проснулась в четыре утра от этого звука:

Цок… Цок… Цок… Тыц… *Приглушенный писк возмущения.*

Цок… Цок… Цок… Цок… Тыц… *Приглушенный возглас торжества.*

Кажется, они… да как они могут… нет, они никак не могут… да, они могут.

Они играли в пинг-понг. Оказалось, у них был набор, превративший кухонный островок в игровое поле для настольного тенниса, и матч проводился почти в двух метрах от меня, спящей в комнате наверху. Я люблю настольный теннис, но только не в четыре утра.

Совместное проживание в доме – это такой вялотекущий стресс с постоянным шумом и какими-то звуками. Обычно я облегченно выдыхала и танцевала джигу всякий раз, когда возвращалась в пустой дом, даже когда души не чаяла в своих соседях.

Потом я обзавелась своей квартирой с саундтреком, где чайки визжат, как дикие обезьяны. Мои два с половиной квадратных метра с видом на море, плюс коричневый прямоугольник развлекательного центра и тренажерный зал, из которого, я уверена, доносился запах стероидов… пота. Я была безгранично рада.

Она была без мебели, поэтому я перевела взгляд на следующий приз. Все, что я хотела, это квартира, полная мебели. Это все, что я хотела. Тогда я почувствовала бы себя полноценной! Итак, я приступила к сборке мебели и поиску винтажных штучек, и наконец у меня появилась полностью обставленная квартира.

И, конечно же, мне хотелось, чтобы моя квартира выглядела необычно, как нечто среднее между Soho House и Instagram-лентой The Frugality. И не важно, что дома, стиль которых я хотела повторить, напоминали великосветских дам, в то время как моя съемная квартира была больше похожа на удручающего крестьянина. Там преобладали оригинальные витражи, карнизы и изысканные камины, у меня – отклеивающиеся обои, подтекающий холодильник и духовка с одной только функцией «Готовить до хрустящей корочки».

В финансовом отношении год назад все, что я хотела, – это небольшая подушка сбережений. И я накопила. Потом все, что я хотела, – откладывать 10 процентов. И я отложила.

Поэтому, конечно же, все, что я хочу, – откладывать 20 процентов.

Затем я гуляла по тихой улочке с запахом глициний, на которой хотела жить. Я устремила свой взгляд сюда. Теперь все, что я хочу, иметь квартиру на этой улице, с небольшим садиком, чтобы завести кота по имени Джордж (Харрисон) и кокер-спаниеля по имени Нина (Симон). Это все, что я хочу.

И, как только я куплю квартиру, мне, несомненно, захочется погасить половину ипотеки.

И цикл продолжается до бесконечности. Это имущественная версия гедонической адаптации.

Вот что мы делаем. Мы бьем, забиваем, триумфально ревем, затем прыгаем и машем руками, готовясь к очередному удару. Более того, профессор психологии Эд Динер сообщает, что в любой момент жизни у нас, как правило, есть 6 пунктов в списке желаний и 47 процентов из нас желают большего и лучшего жилого пространства.

И все же многие знаменитости и магнаты, которые могут позволить себе огромные особняки, не ведутся на гедонистический призыв «больше!», отказываясь расширяться и упорно оставаясь на своей ступеньке лестницы. Лина Данэм живет в скромном доме с тремя спальнями в Лос-Анджелесе, несмотря на то что ее состояние составляет 12 миллионов долларов. Зои Дешанель наверняка могла бы купить дом с двенадцатью спальнями, когда снималась в «Новенькой», но жила в доме с двумя спальнями. Уоррен Баффетт купил дом стоимостью всего 652 619 долларов в сегодняшних деньгах, и это поразительно, с учетом того, что он занимает третье место в списке богатейших людей США и его состояние составляет почти 81 миллиард долларов.

А еще есть Тони Шей. Как сообщается, состояние генерального директора Zappos составляет 840 миллионов долларов, но он все же предпочитает жить в трейлере площадью 22 квадратных метра на крыше цементной автостоянки (хотя это и суперкрутой трейлерный парк, который он основал, с причудливым входным туннелем, украшенным переработанными рождественскими гирляндами, со стадом лам, а также 30 прицепами и «крошечными домиками»).

Что не так с этими необычайно богатыми людьми, настаивающими на том, чтобы жить в обычных домах?! Подозреваю, что им понятно следующее: какой смысл иметь такой большой дом, чтобы у вас была свободная комната для играющего на саксофоне Кенни Джи в окружении миллиона алых роз, а-ля подарок Ким Кардашьян на День святого Валентина? Какой смысл иметь «станцию для упаковки подарков» размером с мою кухню, как у Кристины Агилеры (фотографии этого места можно найти в интернете)? Большие дома сопряжены с большим стрессом. Большой уборкой. Большим количеством мебели. Большим количеством родственников, ожидающих, что они могут приехать и остаться на неделю в вашем западном крыле.

«Дорогая прошлогодняя я…»

Чтобы противостоять собственному стремлению к максимизации, теперь я делаю кое-что регулярно. Оказавшись с девятихвостой плеткой в руках для самобичевания, потому что не продвинулась дальше, я пишу письмо прошлогодней себе, в котором говорю:

Дорогая прошлогодняя я,

через год у тебя будет:

[вставить достижения, личный рост, тяжелые удары, которые я выдержала].

Разве это не чудесно? Ты можешь в это поверить?

С любовью от будущей меня XOXO.

Это напоминает мне, как далеко я зашла.

Я пишу это письмо, чтобы вспомнить, что все, что я когда-то хотела, стало тем, что у меня есть сейчас. Что я добилась прогресса, даже несмотря на то что воспоминание об этом выпало из шкатулки «готово» в моей памяти. Попробуйте, если вы тоже максимизируете и склонны цепляться за неудачи. Единственное, что стоит потерять, – это собственное самобичевание.

Теперь я помню о том, что у меня есть и как совсем недавно я сильно этого хотела. Но это не значит, что я ношу розовые очки. Обычно в моей съемной квартире все нуждается в замене. Кажется, все вещи здесь родом из 1970-х. Дети заходят и со свойственной им непосредственностью восклицают: «Такая маленькая!» – в то время как родители шикают на них.

Но мне все равно, потому что я живу высоко и любуюсь розовым закатом. Я вижу стаю скворцов, которые пересекают эстакаду, чтобы почирикать на пирсе среди потока вспышек камер. Мне это нравится.

Однажды я перееду в собственную квартиру и буду напоминать себе о том, что ее нужно любить как можно дольше. Чтобы не позволить моему настроенному на негатив мозгу, моей максимизации, моей гедонической адаптации испортить мне удовольствие.

И, может быть, я куплю себе набор, который превратит кухонный островок в стол для пинг-понга, просто как намек на то, откуда я родом.

«Ваш ковер вдвое больше, если вы вдвойне осознаете, что имеете ковер».

Аллен Гинзберг

Оды обыденности
Ода местным фестивалям

Я никогда не была на фестивале «Гластонбери». Я даже не подавала заявку на покупку билета.

Кажется, эта простая фраза вызвала тревогу где-то в столице хипстеров. (Я знаю, что она была в Шордиче. А сейчас? Понятия не имею.) Но у меня никогда и не было желания туда попасть. Во всяком случае такого сильного, чтобы сидеть и щелкать – щелкать – щелкать по ссылке пять часов.

Я фанат чрезвычайно обычных и невероятно милых местных фестивалей. В любой день устройте мне деревенский праздник вместо «Коачеллы».

Недавно я была на литературном фестивале в Суиндоне (который любя называют «Свиндж»), и, хоть это и был, по сути, самый «обычный» праздник, он до сих пор остается моим любимым. После разговоров все вернулись в фермерский дом типа «ночлег и завтрак», дабы полакомиться греховной сливочной и сырной едой. Все закончилось яблочным пирогом и ягненком, пытающимся съесть мою сумочку.

В предыдущие выходные я посетила очень модный, яркий фестиваль, изобилующий знаменитостями, гостями в дизайнерской одежде, роскошными подарочными наборами, закусками ручной работы и всей этой приблудой.

Честно говоря, «Свиндж» понравился мне во сто крат больше.

Когда я сообщила организаторам «Свиндж» тему этой книги, они рассказали мне о «Церемонии открытия двери» на своей ферме, когда они разрезают ленту, открывают дверь, которая была заперта всю зиму, танцуют паровозиком на ветру, переступая порог, играют на инструментах и сочиняют стихи. Они также провели «Торжественное открытие компостного туалета». Мне это безумно нравится.

Они рассказали мне увлекательную историю о женщине, которая мечтала отправиться в тропические леса Амазонки на поиски новых видов, но не могла себе этого позволить. Поэтому она вырастила оазис на заднем дворе многоквартирного дома и обнаружила там новенького жука.

Вдохновленная этими историями, я намерена отнестись к распаковке самых обычных вещей с необычайной серьезностью церемонии. Я планирую купить посудомоечную машину – ура! – потому что жизнь слишком коротка, чтобы мыть посуду три раза в день. Когда она прибудет, я обмотаю ее лентой и разрежу. Я приглашу друзей на ужин в честь распаковки. Потому что… почему бы и нет?

Если у местного супермаркета намечается день открытия или у новой сети магазинов канцелярских товаров – вечеринка, почему бы не украсить игровую комнату ваших детей? Купите в супермаркете лимонный торт за 1,99 фунта стерлингов и устройте пикник с плюшевым мишкой с крошечными чашечками.

Если не праздновать такие незначительные события, они теряют свою важность, растворяются в забытых файлах, и в течение нескольких дней создается впечатление, что что-то новое всегда остается где-то там далеко.

Уважаемое поколение арендаторов

Уважаемое поколение арендаторов!

Это не ваша вина. Нет, правда.

Не ваша. Я знаю, вы так думаете, но…

Не. Ваша. Вина.

И теперь я чувствую себя персонажем Робина Уильямса из «Умницы Уилла Хантинга».

Аренда вместо покупки сейчас настолько распространена, что практически стала выбором большинства. Опрос YouGov, проведенный в 2017 году, показал, что в настоящее время жилье снимают более четырех из десяти людей в возрасте от 18 до 34 лет, а также трое из десяти людей в возрасте от 35 до 54 лет. Кроме того, согласно последним данным, в Лондоне сейчас самая высокая средняя арендная плата во всей Европе. Стоит ли удивляться, что жители мегаполисов изо всех сил пытаются откладывать деньги?

По данным исследовательского центра Pew Research Center, в настоящее время в Америке 37 процентов населения снимают жилье – невероятные цифры, которых не было с 1965 года.

Недавняя перепись населения Австралии показала, что сейчас количество арендаторов превышает количество владельцев имущества (составляет почти треть).

Проживание под одной крышей, когда нам за двадцать, тридцать и даже больше, означает, что мы совместно застряли в состоянии психологической войны с уклонением от мытья посуды. Невидимое напряжение пронизывает пространство домов с соседями, как красные лазеры, обозначающие тщательно продуманную систему сигнализации. Некоторые предполагают, что низкий уровень стресса от нахождения под общей крышей подталкивает пары жить вместе до того, как они будут готовы к самостоятельности (я признаю, тяжело). Во многих отношениях аренда жилья только для себя превратилась в покупку жилья только для себя. Нет лазеров, которых приходится избегать, потому что здесь только я.

Львиная доля бэби-бумеров в свои двадцать лет сумела подняться по имущественной лестнице просто потому, что в то время получить ипотечный кредит было раз плюнуть. Вот почему они богаты собственностью, в то время как представители поколения X и миллениалы бедны.

За последние 20 лет шансы 25–34-летнего человека со средним доходом владеть имуществом сократились вдвое, говорится в отчете Института финансовых исследований за 2018 год. В 1998 году 65 процентов людей этого возраста владели собственными домами. Сейчас всего 27 процентов.

Но подобные факты не останавливают судей поколения арендаторов, эту небольшую, но весьма раздражающую часть представителей старшего поколения, которые проводят много часов, комментируя онлайн-статьи и говоря такие вещи, как: «В наше время таких проблем не было! Мы много работали, экономили и откладывали. Это все из-за винила и крафтового пива, которое они так любят! Транжиры!»

Они как бы случайно забыли, что «в их время» ипотеку зачастую можно было получить без депозита и что карательного порядка одобрения 2010-х в «в их время» просто не существовало. Им практически бесплатно выдавали ипотеку вместе с супермаркетом.

В шокирующем отчете Управления по финансовому регулированию и контролю за 2019 год был рассчитан средний уровень благосостояния каждого поколения и установлено: чтобы миллениалы догнали бэби-бумеров, им из года в год придется «повышать благосостояние» на 48 процентов в возрасте от 20 до 36 лет.

Что, конечно же, нереально. Не думаю, что у кого-то наблюдается подобный годовой рост, если только он не родился с серебряной ложкой династии Chanel, Walmart или Mars. «Добро пожаловать в мир, малыш! Вот, возьми миллион долларов…»

Более того, домовладельцы необязательно счастливее. Некоторые американские исследования подтверждают такое социальное предположение. «Вопреки распространенному мнению об «американской мечте», – говорит профессор Любомирски, – исследователи обнаружили, что домовладельцы менее счастливы, чем арендаторы, поскольку у них больше хлопот из-за владения имуществом, они тратят больше времени на работу по дому и меньше на общение с друзьями и соседями».

Итак, дорогое поколение арендаторов, примите мои объятия, мое сочувствие и мою солидарность. Я с вами, я вас вижу и знаю. Пусть судьи и дальше выпячивают грудь. Старшее поколение не имеет ни малейшего представления о том, каково это получить и сохранить работу на сегодняшнем дефицитном и ожесточенном рынке труда или откладывать огромные суммы денег, поэтому их мнение о вашей ситуации совершенно неуместно.

Тот факт, что сейчас так сложно накопить на первый взнос, получить ипотеку, является прямым результатом кредитного кризиса и не имеет ничего общего с вашей любовью к тостам с авокадо или горячей йоге. Снимать квартиру в среднем возрасте сейчас стало самым обычным делом, а вот купить собственное жилье необычайно тяжело.

Если вы лично знакомы с судьями поколения арендаторов, поиграйте с их склонностью коситься в сторону ваших привычных расходов и не верить в то, что во всем виновата драконовская арендная плата.

Скажите им, что вы тратите 150 фунтов стерлингов в неделю на легинсы для йоги или запасные детали велосипеда и не собираетесь копить (даже если это полная выдумка, а это, скорее всего, так), просто чтобы посмотреть, как шкала их суждения подскакивает до максимума, и – динь-динь-динь! – кровь закипает, и их буквально трясет.

«Эй, я ведь говорил тебе, что на днях потратил 500 фунтов на татуировку на заднице? Да, это так круто, спустил на нее все свои сбережения! Кстати, подумываю завести кредитку, чтобы купить себе шнудля (помесь шнауцера и пуделя). Он стоит всего штуку!»

*Сияет и кусает тост с размятым авокадо.*

Попробуйте. Это весело!

С любовью,

Кэтрин