Цена твоей измены

Глава 4

Маша

Утро начинается с невыносимой головной боли. Открываю глаза и не понимаю, где нахожусь. Это не наша квартира, и постель сбоку холодная. Гера не ночевал дома?

Герман… Воспоминания о вчерашней ночи пролетают перед глазами. Нет у меня больше мужа, он меня предал.

Голова начинает болеть еще больше. С трудом заставляю себя подняться. От старенького диванчика болит спина и мышцы затекли, будто я всю ночь провела в одной позе. Наверное, так и было.

Перевожу взгляд на окно, прикрытое легким тюлем, а там ужасно пасмурно, как и у меня на душе. Осень, пришла пора дождей и первых холодов.

Зябко поежившись, со стоном встаю с дивана и тут же падаю обратно. В голове шум, виски сдавливает острой болью, а к горлу подкатывает тошнота. Вчерашний стресс и затянувшаяся истерика не прошли для меня без следа.

С трудом добравшись до ванной комнаты, умываюсь ледяной водой и с ужасом смотрю в зеркало. Все лицо отекшее. Я больше похожа на алкоголика со стажем. Как в таком виде из дома выйти? Снова умываюсь и принимаю быстрый душ. Хорошо хоть, знаю, где у Ритки лежат полотенца.

Пока привожу себя в порядок, Ритуля успела приготовить завтрак и крепкий кофе. Слегка улыбается, но от меня не укрывается ее жалостливый взгляд.

– Ты как, Машунь? – и голос такой – пропитанный горечью.

– Нормально, сейчас поем и вообще замечательно буду. – Не хочу выворачивать душу и выливать всю боль на подругу. Ни к чему ей это, да и я пока не готова.

– Ну хорошо, тогда давай садись есть.

Завтрак проходит в неловкой тишине. Вижу, как Ритка пару раз порывается начать разговор и тут же замолкает. Неудобно перед подругой. Она пытается помочь, а я закрываюсь.

– Рит, одолжи, пожалуйста, какую-нибудь одежду, чтобы я домой смогла съездить.

– Что за глупые просьбы!– обижается подруга. – Я уже и отгул взяла на работе, сейчас поедим, найдем одежду, и я отвезу тебя домой, не потащишь же ты свои баулы на горбу?

– Рит, может, не нужно? – морщусь от очередного приступа боли.

– Ничего не знаю, я не брошу тебя одну, поживешь пока у меня, в себя придешь.

По телу разлилось тепло от таких простых, но нужных слов. Едва сдерживаю новый поток слез и крепко обнимаю подругу.

– Спасибо, Ритуль.

– Ну чего ты, Машка? У нас же с тобой, кроме друг друга, больше никого не осталось. Если не я, то кто поможет?

– Угу, – тихо шмыгаю носом.

– Так, хватит, пошли собираться.

Одежда нашлась быстро, мы с Ритой почти одной комплекции, только ноги у нее чуть шире. Джинсы, теплый свитер, полуботинки и вчерашнее пальто. Видно, что одежда не в размер, великовата.

– Может, всё-таки платье? – Подруга с сомнением оглядывает получившийся образ. – Он должен видеть, кого потерял.

– Не буду наряжаться, чтобы кому-то и что-то доказать, да и Герман должен быть на работе, – отмахиваюсь и спешу выйти из квартиры, чтобы она не передумала.

Мы спустились к гаражам. У Ритки есть старенькая машинка, но она не любит водить, предпочитает передвигаться на метро. Говорит, бензин дорогой, пробки километровые и этот автомобиль вечно ломается, а продавать не хочет. Изредка выбирается на природу и колесит по ночному городу.

Автомобиль заводится не с первого раза, но мы все же выезжаем, и меня начинает трясти. С каждым метром я все больше хочу остановить ее. Слова застревают в горле, когда машина паркуется возле бывшего дома. Элитная многоэтажка уже не кажется родной.

Мертвой хваткой цепляюсь за сиденье и пытаюсь унять сердце, а оно вот-вот выпрыгнет из груди.

– Машусь, хочешь, я с тобой пойду?

Смысл ее вопроса понимаю не сразу. Перевожу затуманенный взгляд на подругу и отрицательно качаю головой.

– Нет, я должна сама с этим справиться.

– А вдруг он там? – Ритка хватает мою руку, словно не хочет отпускать.

– Рано или поздно, но нам придется встретиться, и лучше без свидетелей.– Она поджимает губы, но соглашается с моим решением.

До квартиры иду как на каторгу, а ведь когда-то я обставляла наше семейное гнездышко и радовалась каждой мелочи. Герман купил эту квартиру, когда мы уже были в браке, но я ни на что не претендую. Мне нужна была любовь мужа, а не его деньги.

Боязливо открываю входную дверь и оказываюсь в каком-то фильме ужасов. Все вокруг перевернуто, зеркало в прихожей разбито, воздух заполнен вонью перегара. Осторожно обхожу осколки и попадаю в зал, сразу замечаю множество пустых бутылок из-под виски. Они валяются везде. Какие-то полностью пустые, некоторые только наполовину или меньше, несколько и вовсе не тронутых стоят на подоконнике.

В душе расцветает огонек надежды. Я не безразлична ему, он не меньше меня мучился этой ночью. Однако тут же душу это чувство на корню. Если бы думал головой, а не тем, что у него между ног, ничего бы этого не было.

Глупое сердце, почему оно не соглашается с моими доводами? Почему заставляет меня любить человека, предавшего меня и нашу семью? Почему я снова плачу? Смотрю на нашу фотографию и ничего не могу с этим поделать. Нужно прекращать! Эти рыдания ничего не изменят и ничем не помогут, только доведут меня до нервного срыва.

Вхожу в нашу спальню и тут же замираю. Муж спит на кровати в одежде, в обнимку с моим пиджаком, уткнувшись в него носом.

Резко закрываю рот ладонью, чтобы не закричать во весь голос. Не могу на него смотреть. Такой родной и любимый, он вызывает во мне чувство омерзения. Он прикасался к другой, целовал ее, хотел… Говорил ли он, что любит ее, так же, как говорил мне? Нежно нашептывая на ушко приятные слова.

Пересилив собственную боль, прохожу в гардеробную. По плану здесь должна была быть вторая ванная комната, но муж сделал гардеробную. Говорил, что хочет, чтобы у меня было все самое лучшее. Глупый, мне нужен был только он, даже если бы у нас не было ничего.

Стараюсь делать все быстро и без шума, чтобы не разбудить предателя. Не хочу смотреть в его глаза, знаю, что не выдержу и покажу, насколько слаба перед ним.

В чемодан летят только те вещи, которые покупала сама. Дорогие платья и украшения мне не нужны. Это все его, это все для его мира и окружения, мне ничего из этого не нужно.

Рука замирает, когда я оказываюсь возле полки с нашим свадебным фотоальбомом. Здесь мы такие счастливые. Улыбки не сходили с наших лиц. Куда все это делось? Почему сейчас мы оказались в точке невозврата?

– Машка.

Подпрыгиваю от испуга.

Голос мужа звучит прямо за спиной. Я оборачиваюсь и вижу, как любимый мужчина стоит на коленях.

– Машка, не уходи, я же не смогу без тебя.

Меня трясет, озноб пробирает до самых костей. Вдох, выдох, только не плакать, нужно держаться. Он не увидит моих слез и не услышит, как сильно я люблю его.

Делаю вид, что ничего не слышу и не вижу, я в танке! Застегиваю чемодан и хочу уйти, а он хватается за мои ноги.

– Маш, не оставляй меня, пожалуйста, дай все объяснить, дай мне второй шанс. – Гера на грани, от него сильно пахнет спиртным, а руки мелко подрагивают.

Какой же он теплый. Его прикосновения такие родные и нежные. Он держит крепко, не дает отстраниться, а я позволяю себе маленькую слабость в последний раз. Только запомню его тепло и сразу сбегу.

– Отпусти, я хочу уйти, – не узнаю собственный голос – холодный, как сталь.

– Маш, дай мне хотя бы все рассказать, пожалуйста, родная. – Зачем он так на меня смотрит? Он должен понимать, что делает только больнее.

– Рассказать, как связался с той девкой? Как изменял? Как предал и растоптал меня? – вся дрожу, срывая голос на крик. – Мне не нужны твои слова, я вчера видела достаточно твоих действий.

Отстраненно замечаю, что у Геры на пальце надето то самое кольцо. Мой вчерашний подарок. Пусть подавится!

Кое-как вырываюсь из его объятий. Крепко держу чемодан и пытаюсь сбежать из квартиры, но муж не отстает, следует по пятам.

– Маш, остановись, куда ты идешь? Это твой дом!

Ошибаешься, здесь больше нет ничего моего. Ты был моим до вчерашней ночи. Но этого я не произнесу вслух.

Смахиваю одинокую слезинку и распахиваю входную дверь, а на пороге стоит виновница этих событий. С широкой улыбкой и надменным взглядом.

Глава 5

Маша

– А вот и любовница пожаловала, – раньше я никогда не язвила, а сейчас эти слова и кривая ухмылка рвутся наружу против воли. – Ну что, Гера, теперь тебя утешат и обогреют.

Муж отрицательно качает головой, замирая на месте.

– Машка, да не нужна мне она, это была ошибка, большая ошибка. – Смотрит с мольбой, а потом переводит взгляд на нее. – Какого черта ты вообще приперлась?

А мне вдруг стало интересно: а откуда она наш адрес знает? Хотя даже знать не хочу, была ли она здесь раньше. Конечно, была, а я, слепая дура, даже не замечала, что мой муж стал чужим.

Таким я его еще не видела. Ласковый голос превратилось в рычание дикого зверя.

– Милый, не кричи, – чуть ли не плача, заявляет девица. – Я пришла сказать, что я беременна.

Мир уходит из-под ног. На меня словно свалилась наковальня, придавливая к бетонному полу. Мне ведь не послышалось? Опускаю взгляд на ее плоский живот. Почему? Три года мы пытались зачать. Десятки врачей – и все разводили руками. Герман так хотел детей, и вот как он решил проблему. Не смогла родить я, нашлась друга.

– Что ты несешь, дрянь? – орет муж, и его не смущает, что на такие вопли прибегут все соседи.

Плевать, теперь точно на все плевать.

Я смотрю на длинноногую стерву в коротком платье с вульгарным вырезом на груди и перевожу взгляд на мужа. Если до этого он выглядел просто плохо, то сейчас побелел лицом.

Только что сказанные слова кажутся дурным сном. Это сейчас шутка такая? Или судьба решила, что мне мало страданий? Муж-изменщик пытается ухватиться за мою руку, но я отскакиваю, как от ядовитой змеи.

– Маша, она врет! Этого просто быть не может! – чуть ли не плачет и снова пытается приблизиться ко мне.

– Я не вру, – надменно говорит брюнетка и тычет мне в лицо результаты УЗИ. – Я беременна, срок пять недель. – На черном снимке виднеется крохотное пятнышко новой жизни. Это и есть последний гвоздь в крышку моего гроба.

Голова идет кругом. Еще утром я думала, что хуже быть не может, а сейчас моя душа летит в самое пекло ада.

– Молодец, Грачевский, твоя мечта сбылась, скоро ты станешь отцом, – шепчу пересохшими губами. – Я подаю на развод!

– Машка, не глупи, дай мне объясниться.

Пять недель – немаленький срок. Вчерашняя ночь не была одноразовой акцией. Как легко, оказывается, обвести меня вокруг пальца.

– Как давно вы спите? – спрашиваю у нее, полностью игнорируя мужа.

– Полгода, – отвечает, задрав нос.

– Заткнись, – пытается перекричать девушку.

– И после всего это ты смеешь просить о втором шансе? Хочешь, чтобы я осталась? Ты полгода спал с другой и заделал ей ребенка, – срываюсь на крик. – Я тебя ненавижу.

– Что у вас здесь происходит? – О, а вот и еще одно действующее лицо этого ужасного спектакля.

Свекровушка пожаловала. Она точно обрадуется нашему разводу, даже не удивлюсь, если праздник закатит. Ох, как она на меня смотрит, прям чувствуется глубина ее "любви" ко мне. И как она только умудряется появляться в самый нужный момент?! Змеиное нутро подсказывает? Но чего у нее не отнять, так это чрезмерного высокомерия. Даже сейчас она умудряется смотреть на меня сверху вниз, хотя на ее каблуках это, наверное, несложно. На фоне этой женщины в шубе, высоких сапогах и с элегантной сумочкой, я выгляжу бедной родственницей.

– Мама, ты не вовремя, – уУстало выдыхает Герман, растирая переносицу.

– Да, заметно, но потрудитесь объяснить, что за скандалы вы устроили практически в общем коридоре и кто эта девушка? – Знойной красотке достался тот же презрительный взгляд, что и мне. Ну хоть какой-то плюс от этого дня.

– Вы проходите, Владлена Игоревна. – Отодвигаю чемодан, пропуская сразу обеих.– Вас тут сын внуком или внучкой обрадовать решил, вот только без моего участия в этом процессе. – Оказывается, говорить становится легче, если испытываешь злость, а не жалеешь себя.

Лицо свекрови искажается непонятной гримасой. Она пытается переварить услышанное и довольно хмыкает. А какой я еще реакции ожидала от этой женщины? Она же меня только помоями поливала, пыталась оболгать, делала все, чтобы мы расстались, даже пыталась сорвать свадьбу.

– Ну хоть от кого-то, и на том спасибо. – Свекровь победно улыбается, одаривая меня очередным холодным взглядом, даже не удивлюсь, если она лично подсунула эту женщину под моего мужа.

– Мама! – яростно кричит Герман, а любовница довольно ухмыляется.

Наверное, уже чувствует себя хозяйкой положения, и неудивительно. Я закатываю глаза и слегка покачиваю головой.

– Чего и требовалось ожидать. Вы проходите, не стесняйтесь, а я пойду. – Делаю шаг в сторону выхода.

– Маша, не уходи, дай хотя бы рассказать тебе правду.

– Сынок, перестань распинаться перед этой клушей. Не смогла удержать тебя, так пусть идет себе спокойно.

В эту секунду я подумала, что бывший муж накинется на родную мать с кулаками. Владлена Игоревна побледнела и резко замолчала, сделав шаг назад. Любовница тоже заткнулась. К моему великому счастью, улыбки исчезли с их лиц.

– Мама, я предупреждал, чтобы не смела так говорить о Маше, иначе можешь забыть о том, что у тебя есть сын!

– Да как ты можешь? Я растила тебя, ночами не спала, – заводит старую песню.

Смотреть противно. Как я могла не замечать, что живу в дурдоме?!

Мне настолько надоедает этот цирк, что я просто ухожу. Расталкиваю двух женщин и направляюсь к лифтам. Конечно же, незаметно улизнуть не удалось, буквально за секунду до закрытия створок муж врывается за мной.

– Маш, я знаю, что поступил как скотина, предал и обманул доверие, но давай поговорим спокойно, обсудим все, у нас еще есть шанс.

– Ты сейчас серьёзно? – в моем голосе смесь удивления и возмущения. – Очнись, ты изменял мне, твоя любовница беременна, все кончено, Герман, назад пути нет, с этого момента наши дороги расходятся.

Говорить больно, от этих слов больно. Нас венчали, он сам на этом настоял, обещал перед богом любить и заботиться, а вот верность из списка обязательств он решил вычеркнуть. Жаль, что меня забыл предупредить, может, тогда я не была бы такой дурой.

– Я не смогу без тебя.

Ложь, я больше не верю.

– Ну ребенка же ты как-то заделал без моего участия, значит, и жить сможешь. – Сглатываю вязкий ком и отворачиваюсь: он не должен видеть мои слезы. – И адрес наш, как я посмотрю, она знает. Надеюсь, ты хотя бы постельное белье менял после ваших игр. – Как же противно от его присутствия, от своего участия в этом всем.

– Да не нужны мне ни она, ни этот ребенок, и я никогда не приводил ее в нашу квартиру. – Обнимает меня, несмотря на протест. Нет сил на сопротивление, просто не реагирую.

– Я бы поверила, будь это один раз, но вы спали полгода. Господи, да мы женаты всего три года, вместе чуть больше четырех лет, а ты уже гуляешь на стороне. – Собираю остатки воли и отталкиваю его.

В этот момент лифт останавливается, и я стремительно выбегаю. Не могу находиться рядом с ним в замкнутом пространстве.

– Хватит, Гера, я подаю на развод. – Выставляю вперед руку, не позволяя подойти ближе.

В его глазах стоят слезы, он смотрит на меня и не верит в сказанные слова. Я точно знаю, ведь ощущаю то же самое. Вот так просто наш брак распался меньше чем за сутки.

– Машка, не оставляй меня, я же без тебя сдохну.

Я без тебя тоже, а ты очень скоро забудешь меня.

Качаю головой и ухмыляюсь.

– Наверное, она того стоила. Прощай, Герман.

Ухожу, оставляя его стоять возле подъезда и наблюдать, как мы с Ритой стремительно уносимся прочь.

Глава 6

Герман

Смотрю, как старенький автомобиль трогается с места, и не могу поверить, что на этом все кончено. Нет, нет, Машка остынет, мы снова поговорим, и я вымолю прощение. Она любит меня и не сможет так просто уйти, не сможет оставить меня.

Машка просто вспылила, сейчас ей нужно остыть, побыть вдали от меня и нашего дома, возможно, не скоро, но она соскучится и позволит мне снова быть рядом.

Авто Ритки скрывается за поворотом, а я до сих пор не могу сойти с места, смотрю на дорогу и надеюсь, что Машка вот-вот вернётся ко мне. Вчера я точно был уверен, что моя жена поедет к подруге, но не стал напирать, сделал бы только хуже. Ушел, не оглядываясь, и очень долго сидел в машине под подъездом. Потом кое-как вернулся домой и напился до беспамятства.

Я чертовски виноват перед ней. Изменял, лгал, поддался мужской слабости и готов до конца жизни просить прощения и носить любимую на руках. Мы найдем способ забыть об этом, но исправлять ситуацию нужно прямо сейчас.

В квартиру возвращался с желанием убить сразу двух женщин. Мать за то, что снова и снова пытается унизить Машу, и Виолетту за ложь. Посмела же зараза прийти ко мне домой. Я не врал Маше, любовница никогда не была у нас дома, но, как и многие сотрудники, она знает мой адрес.

Однако, войдя в квартиру, я обомлел от открывшейся картины. Обе женщины сидят на кухне, моей кухне, пьют чай и мило болтают с улыбками на лицах. Это еще что за фокусы? На меня им плевать, не замечают или делают вид, что не замечают моего появления. Громко кашляю, ноль реакции.

– Какого хрена? – ору не своим голосом.

Виолетта делает испуганный вид, хвастается за живот и чуть ли не выдавливает из себя слезы. Никудышная актриса, но мама верит и даже проникается трагичностью истории.

– Сынок, как ты можешь так обращаться с беременной невестой? – это было сказано с таким сочувствием, что я почти поверил.

– Опа, интересные новости вырисовываются. – Чуть подаюсь вперед, чтобы посмотреть в глаза лгуньи. – Когда это ты моей невестой стала? Вроде бы только вчера была просто дыркой для снятия стресса.

Ну и, конечно же, она начинает рыдать. Громко, надрывно, всхлипывая через каждый вздох. Мама, естественно, не сидит на месте, утешает бедняжку, а я едва сдерживаюсь, чтобы не вышвырнуть обеих.

Одна секретутка, которая смогла забраться ко мне в штаны и запудрить мозг, и одна эгоистка, которой плевать на всех, включая меня.

Все слова о том, что мама хочет внуков, – полная чушь. Кроме денег, она никогда и ничего не хотела. Отцу прощала все измены и любые каверзы, лишь бы он с ней не развелся и ей не пришлось идти работать. Ох, до сих пор помню ее счастливое лицо на его похоронах и ужасно огорченное в кабинете нотариуса. Отец завещал все мне, до последней копейки, даже на их квартиру оформил дарственную. Так что мама решила, что теперь я новая жертва для выкачивания денег. Я оказался слишком благодарным сыном. Пора бы перекрывать этот финансовый поток.

– Герман, не думала, что ты вырастешь таким озлобленным, девушка не виновата, что ты не смог держать себя в руках.

Пожалуй, это единственное, в чем мама права. Я виноват во многом. Как я мог повестись на Виолетту? И вроде бы порвал с ней, закончил этот цирк, но вчера она снова пришла, а я был на взводе. Последний раз – так я себе сказал и в итоге потерял самое ценное. Чувствую себя моральным уродом, моя жена застала меня с любовницей в нашу годовщину свадьбы.

Кольцо, которое я нашел в коробке на полу, приятно греет палец, и мне кажется, что Машка рядом, что все у нас хорошо и я не совершал этих ошибок.

– Мое какое дело? Я сразу предупреждал, что женат и люблю только Машу, сейчас могу предложить денег на аборт или алименты – этого более чем достаточно.

Виолетта начинает рыдать еще громче. У меня и так голова болит, а от ее воя еще и тошнить начало.

– Даю вам пять минут, чтобы вы обе ушли из моей квартиры.

Мама оторопела. Думает, я шучу? Нет, шутки кончились, мое терпение лопнуло, а Виолетта услышала мое предложение, лучше уже не будет.

– Ты еще об этом пожалеешь, – наконец она не выдерживает, вскакивает из-за стола без единой слезинки на лице и убегает прочь.

Мама недолго думая следует за ней, только на выходе собирается что-то сказать, но я захлопываю дверь прямо перед ее носом. Слишком долго я терпел унижения от матери, и не только в свой адрес, но и Машке досталось неслабо. Моя жена слишком хорошо воспитана, чтобы дать отпор или позволить себе говорить о моей матери плохо.

На меня накатывает озарение. Как я мог повестись на Виолетту? Что в ней такого, чего нет в моей жене? Ответ плавает на поверхности, и нет, дело не во внешности. Быт и проблемы с зачатием вылились в постоянные ссоры, мелкие, но тем не менее. Работа выжимала из меня все соки, и я просто нашел способ отвлечься. Ужасный способ, признаю. Ценой в нормальную семейную жизнь.

Виолетта появилась в моей жизни полгода назад. После очередного отрицательного теста Машка ушла в себя, закрылась, и я понимал ее. У нас приличная разница в возрасте: мне тридцать четыре, ей двадцать пять, а время летит быстро. Помню, как оказался в каком-то клубе и просто напился до беспамятства, а потом был бурный секс с незнакомкой в вип-комнате. Я толком ничего не помнил, алкоголь отключил мозг, а утром проснулась совесть. Она пожирала меня изнутри, даже не мог вспомнить, как оказался дома, не мог смотреть Маше в глаза.

Любимая ни о чем не подозревала, а я поклялся, что она никогда об этом не узнает и больше этого не повторится. Этим же утром мне пришлось ехать на работу с сильным похмельем и проводить несколько собеседований на должность секретаря. Как сейчас помню, входит Виолетта в мой кабинет, и я вспоминаю прошлую ночь. Она тоже меня узнала и, несмотря на свой вульгарный вид, оказалась хорошим специалистом. Отметил это не только я, но и мой заместитель. Девушку определили на испытательный срок, а я каждый день порывался ее уволить. Так и не смог, и вот к чему это привело. Я разрушил свою семью.

Отношений у нас не было. Мы не ездили по гостиницам, не прятались по углам ради страстных поцелуев. Я никогда не говорил Виолетте слов любви и не обещал, что все брошу ради нее. Все было совершенно иначе. Девушка знала, что у меня есть жена, что я никогда не брошу ее, да и не сказать, что наши постельные игры были частыми. Вчера был пятый раз за полгода. Любовница стала лишь способом снять стресс, когда он достигал своего пика.

Маша не похожа на мою мать, она не станет терпеть мужа изменщика ради каких-то благ. Она не такая. Моя любимая жена светлая, добрая, в ней нет лицемерия и жеманства, она настоящая.

Какой же я идиот! Но я сделаю все, чтобы вернуть ее. В конце концов, просто не дам развода. Этому не бывать!