Глава 28
Ещё бы: ели вместе, спали вместе, танцевали и даже подрались. Айвен очень надеялась, что Котенок никогда не узнает об этом разговоре.
– А пахнешь каким-то тощим котом, вроде помойного, – заметил Блохастый. – Совсем не похоже на злого сильно мужика. И не станет цыпа вроде тебя мутить с имусом.
– Я ж говорил, она не настоящая! – поддержал его Санни. – Снаружи вроде живая, а внутри – металл. Слышал о таких поделках, они ещё от предтеч остались. Прокрадывались ночью в лагерь врагов, заманивали мужчин по одному, а когда доходило до дела, внутри такой девицы срабатывал механизм и…
Мужчины вокруг замерли, внимательно слушая его бредни. Ну это уже слишком, даже «Блудница» по сравнению с механизмом – почти милое прозвище.
– И она взрывались! – оборвала его Айвен. – На месте лагеря воронка, выживших нет, кишки по ветвям, сбоку плачет ребенок, потерявший щеночка, и только механическая дева бредёт в сторону восхода.
– Откуда там ребенок? – тощий парень справа от Айвен поежился и сделал пару шагов назад.
– Это специальный ребенок, его подвезли для нагнетания драмы. Он и сейчас где-то рядом. Выжидает.
Хаос и Бездна! Кажется, в искусстве бессмысленной болтовни она превзошла своего учителя. Котенок бы ей гордился.
– А с мужиком мы поссорились, после я пыталась стереть его запах, – добавила Айвен. – Вышло так себе.
Некоторые из альтеров оглядывались по сторонам, видимо, искали того самого ребенка без щенка. Эх, сейчас бы ещё слизня проглотить, для закрепления эффекта.
– Это не отменяет того факта, что альтеровские цыпы редко заводят любовников среди имусов. Особенно такие, как ты, – змей навис над ней, внимательно вглядываясь в лицо. – А запах можно и подделать.
– Не смогла устоять, – Айвен пожала плечами. Время почти вышло, несколько усилий, и магия к ней вернётся. Не ахти какое преимущество, но если использовать с умом, можно и выбраться отсюда. – Очень красивый у меня мужик. Кот. Мышцы, уши, татуировки. Одна так прямо по низу живота и частично переходит на… Ой нет, не расскажу, те два мальца точно несовершеннолетние.
– Ну хватит, – змей подтолкнул Айвен к дереву, и приказал своим людям привязать ее. – Позовите шамана, пусть он проверит эту женщину. А заодно и разберётся, что там с запахом.
После его слов несколько мальцов бодро унеслись куда-то на другую окраину лагеря. Сам Серый Калеб подошёл к костру и попробовал варящуюся на нем кашу.
Остальные же столпились рядом с Айвен, поочередно отпускали сомнительной ценности шуточки, тыкали в нее пальцами, словно пытались нащупать металлические части, делали ставки, кто ее первым догонит и что после этого сделает. Периодически Калеб прикрикивал на них, и те притихали. Но длилось это не долго.
Это все происходит не с ней. Эпизод из симулятора, плохой сон, ролевая игра, но не реальность. Боевой офицер, первая леди-патрем за всю историю вооруженных сил Союза, а вляпалась в такую историю. Выбраться бы отсюда, желательно – живой и относительно здоровой. Все же прав был ее первый командир: ни один, даже самый лучший симулятор не сравнится с реальностью. А войны примов – с альтеровской или имусов резней. Айвен же никак не может смириться с тем, что больше не высшее существо, а обычная женщина. И приспособиться к этому, что важнее.
Шаман появился через двадцать минут. Он вальяжно прошёлся по лагерю, поздоровался со всеми, влез в котелок с едой, проверил склад металлов и найденных примовских вещиц, только после этого соизволил подойти к Айвен. Она же не верила своим глазам: это точно был Котенок, но какой-то неправильный. Чуть старше, волосы длиннее, черты лица мягче. Совсем незначительные отличия, альтеры вряд ли их замечали. А двигался и разговаривал кот почти также.
Он подошёл к Айвен, посмотрел в глаза, зачем-то попытался проверить рот, ощупал мышцы на руках, шумно принюхался и произнес:
– Сильна. Охотник, а не лисичка. Но больше гм… нескольких из вас она вряд ли одолеет, так что можете поиграть. Но один раз, дальше отдадим ее дракону, он любит всякие диковины.
После слов о «нескольких одолеет» число жаждущих патремского тела несколько сократилось, но не так сильно, как хотелось бы Айвен.
– И колокольчик на нее повесьте, – бросил он, затем развернулся и ушел.
Почти сразу к змею подбежал тощий малец с толстым кожаным ошейником, наподобие тех, что надевают на домашний скот. Серый Калеб застегнул его на шее Айвен, не поленившись ради такого дела проколоть в толстой коже неведомого зверя новую дырку. Затем повесил по центру колокольчик, и дал знак освободить Айвен. Правда, руки развязать ей никто не спешил. Трусы какие.
– Тридцать секунд, – напомнил Серый Калеб и толкнул ее в спину, намекая, что игра началась. Мужчины вокруг обрадовано закричали, наперебой предлагая выбрать себя и не бегать слишком быстро.
Но Айвен уже не вслушивались, если не успеет уйти достаточно далеко, всем ее планам конец. Бежать со связанными руками через лес оказалось той ещё задачей. Ветки кустарников цеплялись за куцую одежду, царапали кожу, но Айвен специально выбрала наиболее заросшую часть леса, так есть хоть небольшой шанс скрыться. Кричали уже рядом, но пока получалось держать дистанцию, если и дальше не сбавлять скорость, то…
Внезапно Айвен дёрнуло назад. Проклятый колокольчик дзинькнул и начал оттягивать шею не хуже камня. Айвен попробовала взломать магию ошейника, но та не подчинялась и не давала пройти дальше определенной черты. Похоже, делали артефакт для домашнего скота, чтобы не разбежался от хозяина, и воры его не увели. Или сами местные зверушки не сломали «колокольчик», те тоже через одну обладают природной магией. Айвен же пришлось бежать по кругу, хоть так удерживая дистанцию. Но преследователи подбирались все ближе, целенаправленно загоняя жертву к границе действия ошейника.
Затем на нее прыгнули и повалили в траву. Правда, в последний момент удачливый ловец аккуратно подстраховал Айвен, подставив свою руку и скорее опустил, чем уронил на землю. От него пахло мылом и совсем немного – сливочницей. И рычал этот кот тоже очень знакомо.
Айвен мысленно выдохнула и расслабилась. Это же ее Котенок, аха-ха, всё-таки нашел и прибежал. Надо будет разузнать, как он здесь оказался. Но потом, пока что можно просто порадоваться. Кто бы знал, что она будет так радоваться коту.
– Где тебя носило? Знаешь, как тяжело приходится девственнице одной в диких краях? А ведь ты хотел использовать меня в своих целях. Грязно и коварно. Бесстыдно. Вдруг бы не успел? Очень безответственно. Я разочарована. Найду себе другого кота.
Айвен для вида попробовала спихнуть кота, но он ещё сильнее вдавил ее в траву и зарычал на ухо. Мог бы и ответить на ее мысленное послание, хотя бы своей любимой пошлой картинкой. Между тем вокруг них начали собираться менее удачливые загонщики.
– Ей, так не честно, ты даже участвовать не хотел!
– Наша девка!
– Да все знают, что шаман-то не по бабам. И вообще не по кому.
– О, а ты и здесь знаменит. Казалось бы, такая глушь, но и здесь наслышаны о твоих проблемах, зря, зря отказался от таблеток, – бросила она ему мысленное послание.
Котенок вместо ответа влез к Айвен под майку и нагло ощупал ее грудь. Знаменитую, левую! Мог бы и правую, она ничем не хуже, но хотя бы впившийся в ребра сук отодвинул, и на том спасибо.
– Ручки греешь, да? А твоя любимая девственница-тварь лежит на холодной жестокой траве.
–Тупой кот! Сниму с тебя шкуру и повешу на стену! – выкрикнула она, затем мысленно добавила: – я тебе, конечно рада, но мог бы и сбавить обороты.
Он медленно поднялся и потащил ее за собой. Затем аккуратно намотал волосы на руку и развернул к себе лицом. Айвен тоже изо всех сил изображала, как пытается вырваться, даже пнула кота по голени. Ощутимо так, пусть знает, как лапать! Странно, но такая игра в некотором роде забавна. Айвен даже чувствовала что-то похожее на возбуждение.
А после кот прижал ее к дереву и жадно поцеловал. Айвен даже растерялась вначале, решая, не пора ли начать боятся и кота, но когда остальные преследователи начали медленно расходиться, расслабилась и привалилась к дереву. Неужели все закончилось?
В этот раз Котенок целовался совсем иначе: жарко, жадно, прижимая всем телом к стволу дерева. Но при этом следил, чтобы не сделать ей больно и не придавить связанные руки. Глупая ситуация: она стоит посреди леса, связанная и с колокольчиком на шее, целуется с котом, вокруг бродят разозлённые, не получившие своего мужчины, а все мысли – пусть этот момент не кончается.
Чтобы вот это странное чувство, когда хочешь на время раствориться в другом человеке, не исчезало. Только бы руки освободить и зарыться пальцами в волосы котенка, которые он все же вырастил за прошедшую неделю, потом погладить по плечам. Айвен хорошо помнила, насколько они крепкие, рельефные, такие не появятся сами собой, только благодаря тренировкам. А человек, который столько времени уделяет физическому развитию, потенциально интересен в плане секса. И татуировка, та самая…
Котенок отстранился, как будто бы с трудом, поцеловал ее в щеку, затем снова в губы, но уже осторожно, только обозначив прикосновение. И ещё раз, чуть настойчивее, а Айвен поймала себя на том, как тянется вслед за его губами, пытается поймать их, снова почувствовать вкус, ласкать его язык своим, и совсем не так, как было в инструкции о правильных поцелуях, а хаотично, как вздумается, ради самого процесса.
– Животное, скотина, урод, – надо же все-таки создавать видимость борьбы.
– Молчи, тварь. Ты моя…
– Нет, надо так: «Гр-р-р!», затем взвалить на плечо и потащить в пещеру. Кстати, а у тебя есть пещера? Просто без нее вот это «Моя!» не производит должного эффекта.
Анрир и вправду зарычал, но не на Айвен, а на одного из волков, подобравшегося к ним ближе, чем на три метра. Затем взвалил ее на плечо и потащил к лагерю. Вот и стоило подавать ему идею? Но пережитый испуг и усталость за прошедшую неделю не давали нормально соображать.
– А в пещере ты, как настоящий дикий самец, должен грязно надо мной надругаться, часа три подряд, все как хвастался. Три часа – это долго, столько мы шли к реке. Просто напоминаю, на всякий случай.
Сразу же прилетел ответ в виде горящей спички.
– Уважаю тебя за честность. Другой бы постеснялся, приукрасил, добавил часов двенадцать. Но не ты. Минута и все. Тут действительно и не проснешься.
Анрир подбросил ее на плече, устраивая поудобнее, и пошел быстрее. Обижается? Или тоже устал? Вид у Котенка был так себе.
– Но знаешь, стыдиться здесь нечего. Зато мы сможем выспаться и поесть. Меньше времени на секс, больше времени на себя. Ты же меня покормишь?
И снова короткое послание с картинкой, где довольный кот сидит в кресле, а Айвен пристроилась на ковре и расстегивает ему брюки. Не «Если грустно – погладить котика», но тоже верх пошлости.
– Он не настолько большой, чтобы я наелась. Можно ещё руку? Правую, помню о ваших трепетных отношениях с левой.
В этот раз мысленное послание было почти тем же, но ещё более однозначным.
– Это значит: «Если хорошо попрошу – накормишь», или: «Как бы тебя заткнуть»?
Согласие-согласие-согласие.
Бессовестный. Никакого сочувствия к деве в беде. Котенок хмыкнул вслух, затем опустил Айвен на стоявшую посреди лагеря скамейку и развязал ей руки.
– Рискуешь, – навис над ними змей.
– Она ручная на самом деле, – Анрир почесал Айвен за ухом и тепло улыбнулся. – Чужим, правда, не дается, специально так дрессировал. Но на выгул одну отпускать оказывается еще рано. Тварюшка моя.
– Это точно не механизм? – Санни подошел к ним, но тыкать в Айвен пальцами постеснялся.
– Живая, живая, – она с удовольствием размяла плечи и кисти, – но ребенок-то никуда не делся. Он все еще ждет. Никогда не уходит без жертвы.
– Она вам про свой выпускной не рассказывала? – Котенок взял у змея непонятный крюк и теперь ковырял колокольчик. Затем снял его вместе с ошейником и всучил Санни. – Счастливые. А я после той истории спать не могу.
– Почему ты сразу не сказал, что девка твоя? – Калеб смотрел на них недоверчиво, но нападать не решался. Впрочем, как и все остальные. Айвен же только радовалась этому. Потом выпытает у кота, откуда здесь его близнец и какое отношение они имеют к дракону.
– Проучить ее решил. Ведет себя плохо.
– Она же толковала про мужика, а мы все не верили, – влез Джо. – Казалось бы, кто на нее позарится, такую прорву. Сожрала котелок каши минуты за три, потом еще ягодами перекусила и смотрела на нас, плотоядно так.
– Повезло, что просто смотрела. Она и в лес вас заманивала, чтобы по одному сожрать. Ее на борьбу с большими группами и натаскивали, красавицу мою.
Он еще раз с удовольствием почесал Айвен за ухом. Потом помог встать и почти потащил к другой окраине лагеря, дальше через овраг, по лесу и к одному из крутых холмов, на вершине которого стояла бревенчатая хижина. Когда они оказались достаточно далеко от Серого Калеба и остальной компании, Айвен заговорила:
– Понимаешь же, что, как честная тварь, я должна тебя выпороть?
– Да-а, госпожа, – он так натурально прохрипел-простонал, что Айвен невольно дернулась. – Главное, не рассказывай о ребенке, который не уходит без жертв.
– Я не повторяюсь. Но что-нибудь новое придумаю. И знаешь, спасать невинных дев, надо до того, как их облапали пять десятков посторонних мужиков. Что скажешь в свое оправдание? Чем был занят?
– Делал кракена.
– Соблазнял мать его, каракатицу? Или это был такой маленький кракен, из глины, например?
– Это был большой такой призрачный кракен. С месяц назад его случайно поймали мои рыбаки в одном из княжеств. Жрецы Уводящего убили бедолагу, разделали, высушили и обработали мясо, упаковали его по ящикам. Потом я долго учил жрецов Приводящего втроем поднимать одного монстра. Кракена у них не было, тренировались на всякой другой живности. Но в решающий момент не подвели, подняли малыша как надо. Они, конечно, не больно-то и хотели. Но здесь, считай, целый бог приказывал, не отвертишься. Жалко кракена, хотел его на Прималюс натравить, а пришлось по мелочи растратить. Зато теперь нас с малышом надолго запомнят. Сама-то как? Не сильно помяли? Первый раз понимаю извечный крик Кейташи: «Как я рад, что ты в порядке, гребанный ты сукин сын!».
– Да ты просто злой гений. Расскажешь мне потом все детально, про кракена. Твою вот эту, – Айвен махнула рукой и вошла в хижину вслед за котенком, – радость, приплюсую к остальным выходкам. И помни, прим-леди ничего не забывают, наказание грядет! Но позже, пока я слишком устала и тоже рада, что с тобой все в порядке.
Глава 29
Внутри хижины оказалось уютно, хоть и довольно бедно. Неширокая кровать под лоскутным одеялом, стол со стулом и большое мягкое кресло у камина, которое будто бы утащили из богатого особняка. Ещё низкая табуретка возле входа, на которую и опустилась Айвен.
Котенок бухнулся в кресло и закрыл лицо руками, Айвен тоже трясло после всех сегодняшних событий. Даже здесь, за крепкими стенами домика и рядом с боевым имусом страх не отступал. Он часто бился сердцем в груди, тек по сосудам, мелко трясся руками и заканчивался предательской слабостью ног. Почему-то в момент серьезной опасности не сразу вспоминается, что ты могущественная прим-леди, которой страх и вовсе не должен быть знаком, нет тогда ты обычная девчонка, которая хочет бежать как можно дальше. Но все уже позади, можно переставать трястись.
Она подошла к креслу, села на подлокотник и зарылась пальцами в волосы Котенку. Не так уж они его и украшали, зря переживал по поводу короткой стрижки. Айвен наклонилась ближе, убрала пряди и поцеловала Котенка в шею, затем чуть прикусила мочку уха и так и оставила во рту, лаская языком и посасывая. Да, бесстыже, и недвусмысленно намекает, что она может и не только целоваться. Но ради зрелища отпрыгивающего в панике кота можно и не так далеко зайти. Или не отпрыгивающего, в лесу он испуганным не выглядел.
– Осторожнее, леди, вы играете с самым известным в трёх мирах насильником. А я и так взбудоражен сегодняшней погоней и полузабытым чувством упругой груди в моих ладонях.
Анрир убрал руки и откинулся назад, чтобы смотреть Айвен в глаза. Смеётся? Думает, в этот раз сможет не поддаться на провокацию?
– О, моя невинность под надежной защитой недельной грязи, запаха пота и твоей импотенции. Хотя, когда ты валялся сверху, мне ненадолго показалось, что не все так безнадежно.
Кот обнял ее за талию и потянул к себе на колени. Наверное, стоило бы его отпихнуть, но можно же и позже. Да он и сам сбежит, паникер. Айвен села так, чтобы оказаться лицом к лицу с Котенком.
– Я играл роль возбужденного преследователя, только и всего. Ну или дал волю затаенной страсти, а тебе нагло вру, здесь попробуй пойми.
Айвен прищурилась, а он продолжил:
– Ветка какая-нибудь между нами попала, а ты уже напридумывала себе неизвестно чего.
– Жа-а-аль, – она ласково почесала кота за ухом, отчего тот сразу нахмурился. Ну не всем дано кокетничать и соблазнять, а когда триста лет развиваешь прямо противоположные навыки, с этим особенно тяжело. – А я уже хотела снова поиграть в догонялки.
– Только шахматы на раздевание. Фигуры, клетки, раздумья над ходом, просчет стратегии. Очень эротично.
– Ха. Ха. Ха. Через пять минут будешь голый сидеть.
– Многие так думают. И ты, кстати, отлично пахнешь. Мылом, собой, немного лесом и каким-то котом, похожим на меня. Только тощим и облезлым.
Он обнял Айвен и уткнулся ей в шею, осторожно касаясь кожи губами. И руки тоже лежали на спине невесомо, будто кот боялся, что сломает ее, если прижмет к себе чуть сильнее. Такой странный контраст с тем, что происходило в лесу, хотя и там он ни разу не сделал больно или неприятно.
– Мыло, пот, земля и коты – ты описал запах казармы, – и что она несет? Надо или уходить, или закрыть рот и… А Бездна знает, что там за «и». В «и» она не умеет, только в «ляпни глупость» или «спугни мужчину, проглотив слизня». О, еще можно твердо так сказать: «А ты бы не хотел быстро секса для физиологической разрядки?», но работает это точно как предыдущие два способа.
– М-м-м, запах юности.
Анрир бережно потянул ее вверх, вынуждая приподняться, затем задрал майку, обнажая грудь и также, едва касаясь, поцелуями опустился вниз. Айвен почти задохнулась от возбуждения, он ведь ничего не делает, почему сердце стучит чаще положенного, а мысли словно бы выветрились? Даже какие-нибудь простенькие умножения четырехзначных чисел не выходят. В ее представлении секс всегда проходит активнее, грубее, страстнее, а не эти глупые поглаживания.
– Знаешь, мои мурашки, они сейчас больше обычного, и не хотят превращаться в бабочек, – очень хотелось поторопить кота, пока не сгорел весь домик или она не повторила подвиг его жены. Хотя теперь Айвен даже в чем-то ту понимала. Но ведь коты все чувствуют, ощущают чужие эмоции, и все равно он так издевается. Просто гр-р-р… – А я даже не спросила, как ты относишься к возможным ожогам и переломам. И импотенция с девственностью, а таблеток у нас нет…
– Только не слушай эту чушь, – мысленно добавила она.
– Не переживай, мне просто было любопытно, отличается ли знаменитая левая грудь от правой.
Он погладил обе груди, затем чуть приподнял их вверх, будто взвешивая. Айвен наклонилась к коту и прошептала на ухо:
– Левая на четыре грамма тяжелее и сосок у нее немного больше. Нравится быть несовершенной, знаешь ли. Но еще одна такая шуточка, и ты услышишь, как цвыргла кричит во время спаривания. Это незабываемый опыт, поверь.
Дальше кот просто поднял ее на руки и донес до кровати, аккуратно уложил и навис сверху, не давая сбежать. Айвен мстительно обняла его ногами за талию, с чувством, до легкого хруста в позвоночнике.
– Думаешь, здесь удобнее говорить о физических дефектах? – она стянула с кота футболку, одновременно заготовив длинный и обстоятельный монолог о его несоответствии экстерьеру правильного имуса. Не сейчас, так позже точно пригодится.
– Здесь удобнее не говорить.
– Да, а мне нравится. Это так необычно.
Айвен смотрела прямо ему в глаза и не без удовольствия наблюдала, как расширились зрачки, как дергаются ноздри, чувствовала тяжёлое дыхание Котенка, и очередную ветку, упирающуюся ей в пах. Надо думать, то, что видел и чувствовал он отличалось ровно настолько, насколько положено разницей между мужчиной и женщиной. Но это же кот, боги двуединые, она лежит в постели с котом! Как Айра, или любая другая любящая разнообразие прим-леди. И ей хорошо, и хочется продолжения, наверное, впервые в жизни.
Анрир чуть склонил голову набок и напрягся, если и не дословно услышал мысли, то направление их понял точно. Айвен же осторожно поцеловала его, снова без системы, просто как захотелось. Котенок же нарочно медленно провел левой рукой по ее телу, приласкал грудь, опустился ниже и попытался стащить шорты. Но Айвен только сильнее обхватила его ногами, а после с чувством потерлась, застонав от удовольствия. Кот вдавил ее в матрас и тоже поцеловал, почти до боли сжав ягодицу, прямо через плотную ткань шортов.
– Не хочешь раздеться? – он говорил почти на ухо, обжигая его дыханием. – Или ещё поболтаем?
– Да. Самое время поговорить о кракене. Меня интересуют все технические детали. Вот нравится болтать.
– Не болтать тоже весьма недурно.
Он осторожно, но достаточно настойчиво стащил с себя ноги Айвен, расстегнул ее шорты, попробовал их снять, но это же не просто вот так взять и отдаться кому-то. И ещё коту. Пускай и умному, но коту. И он же начнет думать, что вместе с тремя обещанными часами удовольствия получит власть над Айвен. Или она перестанет себя контролировать и обожжет котенка, глубоко, болезненно. Каково ему будет после случая в брачную ночь?
Айвен сама не заметила, как сжала ноги и вцепилась в покрывало, Анрир же натянул ее шорты на место и чмокнул Айвен в щеку.
– Сейчас вернусь.
Затем вышел из комнаты, бросив Айвен наедине с сомнениями, горящим телом, задранной майкой и шортами, которые вроде бы вернули на место, но лучше бы выбросили.
***
Его почти разрывало от желания. И даже отрезвляющее заклинание «этожтварь» абсолютно не спасало. Твари жестокие, злые, эгоистичные, красивые, но абсолютно неестественные, будто те самые механизмы. Айвен другая. Сильная, умная, веселая, хоть и шуточки у нее сомнительные. И невероятно сексуальная. Даже когда ест, что бы она там себе ни воображала. Или это ему от переизбытка гормонов так кажется?
Анрир обошел вокруг хижины, спустился ниже по склону, заглянул в небольшой склад, организованный здешним двойником, и направился обратно к Айвен.
И в лесу, когда он прыгнул, она совсем не испугалась, наоборот, обрадовалась. Не ждала подвоха, нападения, доверилась ему. Хотя, когда сообразит, что с поцелуями и изображением страсти он переигрывал, потому как нападать на шамана никто бы не стал, наверняка разозлится. Или нет. Сама-то точно не страдала в этот момент. И в хижине тоже. Пойди пойми, что у нее в голове, такая мешанина из «хочу», «боюсь» и «не должно», что плохо становится.
Айвен все так же лежала на кровати, только чуть повернулась на бок и сняла майку. В голове ее царил тот же хаос, но вожделения было как будто больше. Или это Анрир выдает желаемое за действительное? Здесь от одного запаха с ума сойдёшь.
– Держи! – он свалил на кровать ружьё, гранату и связку метательных ножей. – Теперь сможешь чувствовать себя защищённой.
Айвен недоверчиво прищурилась и сложила оружие на пол.
– Ты же знаешь, один кот эффективнее всего этого. И его мне сейчас не хватает.
Она перекатилась на спину и поманила Анрира пальцем. Только в мыслях метания стали сильнее, и желание никак не перевешивало стыд за то, что возникло оно в отношении кота. Можно было бы и подтолкнуть Айвен в нужную сторону, и вряд ли бы она осталась недовольна итогом, только вот потом все равно наступит раскаяние. И она будет грызть себя, злиться на Анрира, вспоминать этот случай при каждой их встрече.
– Знаешь, – он поднял с пола футболку и смял в руках, наденет позже, на улице, – я пока гулял передумал. Да и таблеток у тебя больше нет. Так что отдыхай, завтра смогу провести тебя к порталу, переберешься в резиденцию или в любое другое место.
Анрир развернулся и вышел, поймав отголоски разочарования и недоумения Айвен. Он обошел дом и щедро полил на голову холодной водой из стоявшей там кадки. Особенно легче не стало, но надо было с чего-то начать. Он огляделся вокруг и плеснул водой второй раз. С этой стороны хижины располагался крутой обрыв, а внизу все заросло деревьями, закрывшими почти все холмы. Раньше такого не было, просто поле с пожухлой травой. Надо будет расспросить здешнего двойника, как быстро меняются растения. И появлялись ли здесь подозрительные устройства. Да, это хорошее направление для мыслей.
А Айвен в хижине встала и прошлась по комнате. Сводящий Вместе свидетель, если она выйдет сюда, то обзаведётся настоящим запахом кота. Стойким таким, какого не добиться за один раз. И пусть сама разбирается с сомнениями.
Айвен пометалась еще немного и все же вышла на улицу, бросила в сторону непонятное заклинание и подобралась к Анриру. Демонстративно стащила шорты и переступила через них, после чего оперлась спиной об одну из толстых балок, поддерживающих крышу, и провела пальцами по губам.
– У тебя вкусный поцелуй.
Вот это она зря. У всякого самоконтроля есть границы. Анрир оперся рукой о стену, и замер так, чтобы не соприкасаться с Айвен. Но все равно чувствовал жар, идущий от тела прим-леди, раздражающий запах тощего кота и ее собственный запах желания и готовности.
– Расскажи мне о ребенке, который ждёт, о своем выпускном, о том, как я похож на Роука и Кирара. Или любую другую глупость, иначе тебе придется распрощаться с девственностью.
Айвен пожала плечами обняла его за талию и притянула к себе.
– Ничего на ум не приходит.
***
Ха-ха-ха. Не дождется. Больше ни словечка глупостей она не скажет. И не подумает. Ни единой лишней мысли, кроме того, что вот эта конкретная балка даже при их силе не обрушится, как ни толкай, в отличие от стены хижины. Та бы продержалась всего семь минут, это дольше, чем горит спичка, но надо брать с запасом. Потому-то Айвен здесь и стоит. И не сдвинется. Все же есть в кроватях что-то пугающее, ведь кровать – это серьезно, ну а балка – место для подростковых обжиманий, как раз того, чем они с котёнком и занимаются.
Но в следующую же секунду Айвен почувствовала серьезность угрозы насчёт девственности. Котенок притянул ее за затылок к себе и поцеловал, одновременно лаская грудь. Правую. Айвен же отстраненно подумала, что как много в их жизни несоответствий, на любимую левую руку котенка приходится правая, не такая знаменитая грудь. Он хмыкнул:
– Я тебя потом научу.
Чему интересно? Она и так знает всё-всё об анатомии и физиологии. Даже «Методы экстремального секса» и «Соитие в условиях иных мерностей пространства» штудировала от скуки. А это пособия не для слабых духом и плотью.
Но почему-то содержание всех инструкций сейчас выветрилось из головы, приходилось действовать наобум, а то и вовсе просто подчиняться Котенку, с мыслью, что он-то в этом лучше разбирается. Но вроде бы он пока не жаловался на ситуацию, значит, не так все и плохо. И без пособий. Айвен расстегнула брюки котенка, опустилась их ниже и с удовольствием сжала его ягодицы, запустив в них ногти. Давно мечтала так сделать.
Он довольно простонал, раздел Айвен, подхватил ее под бедра и приподнял. Она же обняла за плечи и сама потянулась вверх, замолчав сразу несколько ценных замечаний о рациональности, физике и анатомии. Тем более на практике они оказались не такими уж ценными, и через несколько секунд Айвен уже тихо стонала от непривычного чувства наполненности, и чужих движений, когда только и остаётся, что держаться покрепче, но не слишком, чтобы не сломать котенку пару ребер или тазовые кости, и двигаться в ритм. И разрываться между желаниями довести все до итога или растянуть как можно дольше.
А ещё она сбилась со счета, трижды отмеряв секунды на тринадцатую минуту. Да и не стоило доверять подсчётам, которые выглядели как три, четыре, двенадцать, пять, пять, пять… Но закончилось все точно раньше, чем через три часа. Не сказать, что Айвен была этому не рада, скорее просто сделала мысленную заметку уколоть кота. Она же пока наслаждалась затухающим оргазмом, после которого тело будто лишилось костей, потому и позволила Котенку отнести ее в хижину, уложить в кровать и напоить водой. Он ещё и накормить пытался, но Айвен отмахнулась. Удивительно, но после сладко-тягучей обессиленности на нее накатил небывалый подъем, энергия так и бурлила. И ее было совершенно точно больше, чем утром. Анрир же повалился рядом, раскинул руки и закрыл глаза, но, судя по дыханию, не спал.
– Я ждала чего-то более страстного, с засосами, расцарапанными плечами и синяками на ягодицах. А все так миленько, нежненько. Ты все же зверь, злобный боевой имус.
Котенок перевернулся на живот и подтянул к себе еще одну подушку. Айвен же украдкой осмотрела его спину: ожогов там не было, только восемь красных пятен, которые быстро сходили.
– Ну гр-р-р, – он лениво протянул руку и ногтями поскреб ногу Айвен. – И если бы предупредила, что без увечий не засчитывается, я бы не берег твою спину. Синяки, занозы, все что нужно для приятных воспоминаний. И знаешь, я слишком долго боялся тебя изнасиловать, так что зверь пока спит.
– Серьезно?
Айвен легла на бок и подперла голову рукой, Котенок же тяжело вздохнул и повернулся к ней.
– Я видел кусок будущего, в которым гоняюсь за тобой по лесу, затем сшибаю на землю, лапаю и целую, и сопротивление меня не останавливает. Знаешь, недвусмысленный такой эпизод. Тем более до ролевых игр мы ещё не дошли. Всю голову сломал, что это может быть. Потом почувствовал, что ты в беде, подумал, что мало кто станет бегать по лесу с толпой мужчин от скуки… А лес-то, как назло, без единого отличительного признака. С трудом сообразил, где ты.
А этот Котенок очень много недоговаривает. Но пока не время все разузнать. Точнее, Айвен боялась этого знания. Боялась, что придется снова остаться одной. Правда терпит, до утра точно терпит.
– А если бы ты проигнорировал видение?
– Все бы не закончилось так хорошо. Для меня, тебе-то синяков не хватило. И насчёт длительности наверняка ещё пошутишь.
– А как же! Тем более сейчас, когда мы закрыли тему моей девственности.
– Я что-нибудь новое придумаю. Хотя бы то, прим-леди не подобает расставаться с невинностью во дворе бедняцкой хижины.
– У примов нет девственниц в альтеровском понимании этого слова. И я занималась сексом.