Во мраке, переходившем в серебро

Лора просиживает часами на сайтах, изучая вопрос котят и кошек, и никак не может понять, почему я не соглашаюсь, ведь котята такие славные, милые и симпатичные! Эта игра в любовь, где всё ясно и понятно, как в голливудском фильме с хэппи-эндом, уводит ее от душевного мрака. Но как бы это ни было увлекательно, всё равно заметание мусора под ковер. Там, под ковром, демоны множатся и грозятся перейти в наступление.

Я продолжаю беседовать с Ником. Мне он как терапевт не может помочь, так дискредитировал себя в моих глазах. Но слушает меня и проявляет интерес, а живое участие целебно. Да и детям тоже. Он повторяет одни и те же фразы в ответ на все наши проблемы – всё будет хорошо. И это, возможно, и правильно, и терапевтично, но как еда из картона – не наешься. Ценность его для меня в том, что я пересказываю ему все житейские события и разгружаю свою голову. Наша жизнь на вулкане – не в одни руки и не на одну голову. Создается впечатление, что он сможет меня подстраховать, зная всё, что знаю я. Всегда есть надежда, что он может задействовать систему, о которой у меня всё еще весьма смутные представления. Некая призрачная конструкция, которая может сделать что-то, что пока нельзя облечь в слова, – как волшебная спичка в сказке, которую можно зажечь в кризисной ситуации. И раз она еще не загорелась, значит, всё еще не так плохо.

Мне просто нужно выговориться, а он бескорыстно предлагает свои уши. Ане я пересказываю укороченные версии, так как она заинтересована в помощи мне и на это ей надо оставить время.

Маму надо снова везти к офтальмологу на проверку. В Вермонте ее страховку больше не берут, и нам приходится ехать на юг, в Питтсфорд, находить новых докторов. Я назначила визит на пятницу, и до этого хотела отвезти всю бригаду собирать ягоды, а потом на футбол.

До футбола ехать час, до офтальмолога – полчаса, они как бы по дороге. С глазным врачом всё непросто. Пришлось ждать и объясняться по поводу страховки, а дети не блистали терпением. Когда приняли, сообщили, что язвы зажили хорошо, никаких осложнений на глаза нет и на этом кейс закрыт. Вася чуть не разнес машину за время визита – он отказался выходить. Разворошил аварийные припасы и разбрызгал спрей для проколотых шин, но я успела спасти машину от тотального разрушения.

Малину в саду мы тоже пособирали в темпе вальса. По ягоды мы поехали оттого, что я решила, будто всем должно понравиться, но на самом деле оказалось не совсем так. Мама наелась малины, Лора насобирала коробочку, Вася пинал сорняки, готовясь к футболу, и в машине съел коробку ягод, которую собрала Лора. Торопились на футбол. Навигатор заклинило от несуществующего адреса, я пару раз проехала по дороге в поисках примет и ничего не увидела. Мы уже опаздывали, и после пятнадцати минут поисков я просто остановилась на перекрестке возле полицейского участка поковыряться в телефоне. И тут – о чудо! – я увидела знакомую машину, заезжающую на подъезд к полицейскому участку. За ним, оказывается, была библиотека и школа, на чьих полях была тренировка. Всего этого не было видно с дороги. Но это было именно то место, куда нам надо. Я несказанно обрадовалась. Вася угрожал уничтожить машину, но мгновенно сменил гнев на милость. Все остались живы, а он получил то, что желал. Мы смогли расслабиться. Только машине его угрозы не прошли даром, и багажник перестал закрываться.

Ситуация разрешилась магически. Показалось, что мне сверху протянул руку Ангел. Я была уже в безнадежном надрыве, и в машине был нешуточный накал. И тут вдруг всё разрешилось чудесным образом, как будто само собой. Вечер прошёл мирно. Вася с удовольствием побегал полтора часа. Мы с Лорой с удовольствием погуляли в леске, бабушка с удовольствием понаблюдала на стульчике за тренировкой. Лора рассказывала мне о фрустрации взаимодействия со взрослым миром. В ее черно-белом представлении, когда она решает помогать котятам, котята должны успешно спасаться. Непроходимая нерациональность хозяйки кошек сбивает ее с толку. С Бет невозможно договориться, чтобы отсылала Васю домой поесть и спать вечером, так что я Лору понимаю. Не только с котятами, но и с мальчиками та же история.

На следующий день я уговорила Васю поехать со мной чинить машину, так как, опосредованно, он был причиной поломки. Он дырявил обшивку, а отломилось заржавевшее колесико в двери багажника. Мне хотелось пообщаться с Васей, и это был вариант.

Несмотря на то что поломка достаточно незначительная, незакрывающийся багажник может разрядить батарею, и машина с утра не заведется. Я сразу позвонила в мастерскую и назначила время. Мы давно уже не ездили вдвоем с Васей. Моя машина в основном – это транспорт на работу и для мамы на всевозможные докторские визиты. Вася – моя тайная слабость. Он может быть невыносимо ужасным, но иногда, когда спокойный, поражает душевной зрелостью, которой нет ни у сестры, ни у бабушки. Он тоже потрясен происшествием с Лорой и папой. Мне хочется дать ему возможность поговорить, да и себе тоже. Выразить ему мою любовь и заботу и, тайно, доказать, насколько я лучше папы. Наше соревнование не прекращается, оно – смысл наших послебрачных отношений. Этот огонь горит ярче во времена конфликтов, а конфликты у нас – повседневность. Моему чувству вины нужны непрерывные доказательства, что разводилась я во благо детей. На самом деле я спасала свою шкуру, и на эту тему продолжается внутренний диалог. А стоила ли игра свеч? Лучше ли те травмы, что сейчас, по сравнению с теми, что были в прошлом?

Разговоры, конечно, бесполезны. Дети считывают энергию без слов, особенно мои дети после стольких лет меж двух огней. Я возмущена, и мне страшно. То, что, как я думаю, нужно Васе, нужно мне.

Машина завелась, и мы поехали в мастерскую, которая находится чуть дальше моей работы. Людей было много, и нам пришлось ждать около часа, но удачно для меня среди ожидающих был чудесный пес, голден дудл, который пришел со своим хозяином обслуживать машину. Обнимашки заняли всё время ожидания, и оно пролетело, как один миг. Вася тоже погладил собачку, но он больше был увлечен моим телефоном, чем собакой. Мы отправились назад с заездом в кафе за бутербродами. Вася по утрам не ест и еще очень любит бутерброды из этого кафе. Я сделала ему подарок – а ля итальянский бутерброд с моцареллой, с романтическим названием «Маунт Антонио», переведенное название местной горы.

Пока нам готовили бутерброды, мы ожидали на улице, где в тени дерева стоит несколько столиков и пианино, зашитое в весело-разрисованный деревянный ящик. Вася решил блеснуть своими фортепианными навыками и устроил трехминутный концерт, сыграв до мозга костей выученную пьеску. Он сам решил сыграть на пианино, знал, что мне приятно. Музыкальные навыки остаются в мышечной памяти, несмотря на время. Мы решили сделать еще одну остановку на озере, где он когда-то катался со своими друзьями на горных велосипедах. Он показал мне что-то новенькое в стареньком месте. Это озеро находится на отшибе, люди приходят сюда ловить рыбку и плавать на каяках. Вася завел меня в место, где заканчивалась мощеная дорога и начиналась земляная. На лесной тропе люди лопатами подсыпали горки для острых ощущений на велосипедах. Кое-где есть полуразваленные жилища. Мы пешком прошли небольшой участок этого пути. Мне странно, что люди, живя в бедности, точно так же заботятся о своем досуге и адреналине, а может, даже сильнее, чем те, которые могут себе позволить себе что-то больше. Вася у меня умудряется находить себе друзей среди самых неимущих.

Я искупалась в озере, и даже сын окунулся. Обычно он стесняется купаться со мной. Под купанием он тоже понимает острые ощущения, и ему со мной скучно. Со своими друзьями он прыгает с дерева в речку, и даже сами рассказы об этих прыжках приводят меня в ужас. А Вася всё нипочем. Плавать спокойно без опасности для жизни – напрасно потраченное время. Он живет на адреналине.

Мы прогуливались с Лорой вечером по нашему обычному кругу с заходом к Фине, которая почти живет у Донны. Уже смеркалось, и вдруг мы увидели котенка, который шмыгнул под полуразваленную лестницу в доме напротив Картера. На следующий день Лора пошла наводить справки. Донна сказала, что был еще один помет котят, которые жили на улице, и, возможно, все из них погибли, кроме этого одного. Лора загорелась его спасти. Я не смогла ей в этом отказать. Меня мучает чувство вины за то, что она пострадала из-за человека, которого ей в папы выбрала я. Теперь она от этого выбора страдает. Я не могу нести ответственность за все проблемы мира, но в случае моей дочери – пытаюсь. Из этого чувства вины принимаются самые дурацкие решения. Я дала согласия Лоре на отлов котенка, мне и самой его жалко. Донна предложила просторную клетку для этого проекта. Она согласна с моими детьми, что мне нужно завести по крайней мере одного котенка, так как я многие годы хожу к ней гладить кошек и собак.

Вася тоже загорелся. Он любит котят, хочет их спасать и поддерживает Лору в этих начинаниях. И он не осуждает маму своего друга, так как любит ее. В этом он от Лоры отличается. Вася умеет прощать и в минуты ясности очень осознанно мыслит. Одна из причин, почему он бесконечно торчит у своего друга, – это то, что у них такой зверинец, бесчисленное количество котов и старая собака, которую Вася выгуливает. Сын упрекает мне отсутствием питомцев в доме. И мое чувство вины опять услужливо подставляет спинку. Я согласна, у меня нет сил на питомцев, и я тоже люблю животных, но для моих детей это непонятно и фальшиво – как можно любить и не иметь?

Подготовка компании отлова котенка заняла пару дней, и еще пару дней мои дети вечерами выходили на охоту. Без Картера не обошлось. Возвращались с пустыми руками и расстроенные. В третью ночь, как в сказке, вернулись с вожделенным зверьком в клетке, гогоча от восторга, как воинственные индейцы. Ввалились в дом в полдвенадцатого ночи, еще больше пугая котенка своим возбуждением. Лора оборудовала в бывшей Васиной комнате, в подвале, кошачью реанимацию. Вася подвинулся и не пикнул. Я стала всех успокаивать и отправлять спать, обещая утром разобраться с котенком. Вася случайно открыл дверцу клетки, и пушистый выскользнул. Опять был переполох и тщетные поиски темного полосатого беглеца темной ночью.

Разогнала всех спать. Когда все улеглись, я лежала в кровати и не могла заснуть. Думала об испуганном котенке где-то подо мной в подвале. Наутро я ушла работать, а Лора перетрусила всю комнату, но беглеца так и не нашла. Вечером я проделала то же. Уже начала волноваться, что этот несчастный больной котенок может умереть от обезвоживания и голода. Еду и воду ему поставили, но он не выходил. Лора разобрала всю комнату, сняла матрас с двух пружинных оснований. Там, где сходятся два прямоугольника оснований, есть щель. Если в нее позаглядывать со всех углов, как в замочную скважину, то в одном месте темнеет тень ушка на светлом фоне. Котенок забился в эту щель полностью и заполнил все микроскопические просветы, но его окрас не под матрас выдал его. Лора с воплем победителя выудила беглеца и заперла его в клетку.

Вася предложил взять на себя обязанности по обслуживанию котенка. Он съездил на велосипеде и купил кошачий песок и еду. В ретроспективе надо было это сделать самой, так как он купил самый дешевый вонючий песок и самую дешевую еду, не лучшую для истощенного создания. Мне до сих пор снится этот запах. Но на тот момент Вася знал, как меня задобрить.

Лора больше не отходила от котенка. У нее появился смысл жизни. Все ее мысли и действия сосредоточились на этом маленьком существе. Удивительно, как такое маленькое создание может устроить такую движуху в нашем доме. Я днем и ночью волнуюсь о нем.

Лора просила меня обзвонить ветеринаров для осмотра. Надо проверить на кошачий СПИД, глисты и блохи. Назначить визит было сложно, записались к ветеринару, к которому ехать около часа и через две недели, за сто двадцать долларов. А еще купили не Амазоне всяких средств от блох и глистов и даже для приручения.

Я напрягаюсь и волнуюсь о котенке, детях, проблемах на работе. Весь этот круговорот показывает мне опять, что я или не отдыхаю, или отдыхаю так мало, что мое тело не замечает этого.

Я обожаю плавать, и сейчас как раз то время, когда природа подпускает к себе. Мое тело будто в полете, когда я в воде. Оно становится невесомым, легким и наполненным энергией. Я напитываюсь солнцем и энергией чистой, свободной воды. Бассейны – не для меня.

Сегодня выходной, и я хочу поехать на озеро. Пригласила своих домочадцев, но никто со мной не согласен ни по поводу купания, ни по поводу времени дня. Я особо и не старалась уговаривать. Мне нужно побыть одной.

Приезжаю на озеро, иду по скрытой тропинке на камни, где вообще нет людей. На этом всегда не очень людно, но мне нужно, чтобы их вообще не было. Тут благодать, летают стрекозки, шелестит камыш на заболоченной части озера. Бобры-трудяги соорудили солидный холмик над водой. В эту часть озера иногда заплывают люди на каяках и лодках, но не сегодня. Сейчас я здесь совсем одна, наедине с солнечным светом, который играет поверх гладкой поверхности воды. Я захожу в воду и любуюсь мелким песочком, что блестит золотом у самого берега. Слежу за стайками маленьких рыбок, которые крутятся у берега, или заглядываюсь на отражение зелени в воде. Сегодня жаркий день, и вода приятно охлаждает ноги. Я ныряю, и по телу проходит волна наслаждения от прохлады и освобождения.

Вода имеет потрясающую способность омывать душу. Остается прозрачная сквозная светлость. Начинаю плыть, и дыхание становится ровным. Мягкая вода ласкает губы. Очертания дальнего берега, приближаясь, становятся четче. Прямо перед носом я вижу белое перышко, которое плавно и неспешно, как в замедленном кадре, начинает опускаться на воду. Как только оно касается воды, у меня в голове что-то щелкает. Это ангел, который мне недавно помог, отправил мне перышко! Эта весточка проникает в сущность, так как мое тело сейчас находится в блаженной прохладной влаге. Душа воспринимает больше, чем физическая информация. До меня, наконец, дошло, что меня любят, заботятся и поддерживают! Со мной всё хорошо и будет хорошо! Эта поддержка есть всегда и рядом. Я потрясена. Остаток заплыва провожу в каком-то неземном блаженстве. Почему я не Ихтиандр, а лето так коротко?

Я понимаю, что должна им всем сказать, что со мной так нельзя себя вести. Дети и мама ведут себя так что со мной, что со всеми другими людьми. Я просто рядом, и на меня падает вся эта кара небесная. Это не значит, что я что-то делаю неправильно. Мне нужно как можно больше и чаще говорить о том, что со мной так нельзя. Нет гарантии, что они перестанут, но я перестану от них этого ожидать. Это озарение поражает меня.

Возвращаюсь домой к заботам о новом члене семьи. Моя мама, мягко говоря, не в восторге от котенка. Она привыкла быть в центре внимания, а сейчас о ней все забыли. Она не любит кошек, особенно блохастых и больных, которые плачут всю ночь. Раньше бабушка сидела в большой гостиной, а теперь там стоит клетка и кошачий песок рассыпается по полу. Клетка попала в гостиную потому, что Лора не могла спать. Котенка заели блохи, вся его кожа покрыта коркой запекшейся крови. Он расчесывал укусы до крови, всё это зудело и болело ночью. Малыш плакал и не спал.

Дочь изучает вопросы приручения в интернете, а мне кажется, что сейчас идет вопрос о выживании. Она пару раз мыла котенка противоблошиными средствами. Котенок стал спать, а кожа заживать, хотя в целом пушистый отбивался. Присутствие еды и воды благоприятно влияют на котенка. Он округляется и выглядит уже вполне прилично. У нас были разговоры насчет имени для него, но мы не знаем его пола. Лоре нравится Жасмин, если это девочка. Так звали принцессу в мультике об Алладине. Но Жасмин – благоухающий белый цветок, а наш полосатый пациент никак не тянет на это роскошное имя. Если же котенок мальчик, то Вася хочет его назвать Лео, как лев. Но на Льва тоже не тянет. Третий вариант имени был унисекс – Киви. Он мелко-пушистенький и темненький, и на этот фрукт как раз похож. На нем и остановились.

В рекомендациях по приручению приписано было держать его на ручках, укутанным в пеленку, чтобы он привыкал к рукам и к людям. Как замотанную в полотенце куколку, мы передавали его из рук в руки, качали на руках вечерами. Киви начинал расслабляться, закрывал глазки и помуркивал. За неделю одичавшее создание превратилось во вполне адекватного домашнего котенка. Его уже не надо было держать в клетке, он не боялся людей, и мои дети замучили его, соревнуясь, с кем он будет спать.

Мы собирались в поездку в середине августа. Вася после ехал к папе, а Лора к подруге, и я поняла, что Киви надо отдавать. Моя мама не стала бы за ним смотреть, кто бы еще за ней присмотрел! Кошачий песок везде и этот несносный запах меня окончательно убедили. Я дала объявление в интернете, и мы нашли семью для котенка. Лора взяла на себя переговоры и проверку на добрые намерения новых хозяев. Она очень привязалась к Киви и едва ли могла его на тот момент отдать. Я могла, потому и я договаривалась.

Новым хозяевам нужны была проверка от ветеринара, больного они бы не взяли. Мы так и не определили пол нашего питомца – никто из нас не знал, как выглядят кошачьи половые «принадлежности». У нас был назначен визит к ветеринару, и сопровождать Киви вызвались и Вася, и Лора. Провели целый час в машине, уговаривая Киви и, в основном, себя, что всё будет хорошо. Предчувствуя расставание, дети ласково разговаривали с ним, объясняли, что доктор сделает прививки и расскажет нам, кто наш Киви – мальчик или девочка. И радовались, что он слушает.

У ветеринара мы провели всего минут пятнадцать-двадцать. Киви сделали необходимые прививки, дали лекарство от глистов и проверили на кошачий СПИД. Забрали его в переноске и вынесли назад, объявили, что мальчик. Какое было ликование! Наш котенок остался полосатым Киви в наших сердцах, хотя новые хозяева, молодая пара, дали ему новое имя.

Лора поливала Киви слезами весь этот день и следующий, а забрали его к концу второго дня. У нее была возможность конкретно замучить котенка и попрощаться с ним. Когда я пришла с работы, она была безутешна, но тут позвонила Бет и попросила помочь с оставшимися котятами, которых бросила кормить мама. Из четырех один умер до прихода Лоры, другой – у нее на руках через пару часов после того, как она пришла. Дочь пыталась их накормить из соски, но малыши были слишком слабенькие.

Лора, рыдая, позвонила мне и попросила забрать малышей. Я опять не смогла отказать, но поставила условие тоже их отдать, если выживут.

Бет, надо сказать, удивила меня тем, что тоже дала объявление, и старших котят разобрали. Так что у нее стало меньше кошек в доме.

Котят нужно было кормить кошачьей формулой каждые три часа, но их пищание отвлекало Лору от мыслей о Киви. Им было около трех недель, малышам нужно было подрасти еще минимум недели три, пока их можно будет отдать людям. Если выживут.

Я готовлюсь уезжать с детьми через неделю. Сразу начала искать семьи, куда можно их отдать. Мы по очереди кормим котят формулой, Лора отмыла их от блох.

Бабушка всё так же возмущается по поводу котят в доме. От их писка хочется всё бросить и сидеть с ними. Ходить ровно они не могут, передвигаются, как пьяные – то бедра заносит, то голова перевешивает. Падают друг на друга, ищут маму. Сразу виден характер. Полосатый мальчика боевой, всё время хочет куда-то залезть. А девочка более боязливая, но тянется за братом, боится его отпустить, поэтому плетется за ним. Лора самозабвенно работает кормящей матерью, но пару раз нужно было отойти, потому оставляла кормление котят на Васю. А счастливый Вася часов не наблюдает.

Котята окрепли, и смерть им больше не грозит. Они становятся сильнее с каждым днем. Я нашла женщину, которая реабилитирует кошек и была готова ими заниматься, правда, в двух часах езды. Решила совместить приятное с полезным – отвезти котят и посетить с детьми пещеру, в которую давно собиралась попасть, так как по пути. Поездка была веселая: котята лазили по нам и пищали в машине. Женщина-кошатница с огненными волосами имела детский центр для дошкольников и с десяток котов-инвалидов – никому не нужных, только ей. У нее чистота и красота, и мы с легким сердцем отдали ей своих малышей. Она нам потом присылала весточки и назвала котят именами моих детей. Когда малыши подросли, нашла им любящих хозяев.

Дальше наш путь лежал в пещеру. У меня сохранились воспоминания о поездке в детстве на Кавказ, мы тогда посещали там пещеру. Пятилетней мне это природное чудо тогда казалось безграничным. Пещера в штате Нью-Йорк казалась по масштабу словно на стероидах, как всё американское. Внутри пещеры была подземная река, по которой нас катали на лодках. Все «внутренности» пещеры были умело подсвечены разноцветными огнями, и я получила массу удовольствия, хоть и промерзла до мозга костей. Дети жались ко мне от холода, чего не бывало даже в сладком возрасте. Случился редкий момент в моей семейной истории, когда мы с детьми делали одно дело вместе и получали удовольствие. И котята, и пещера объединили нас и усилили связь. Мы делились впечатлениями о пещере, о котятах и планах на будущее, даже езда в машине не была такой обузой. Для пущей приятности мы остановились в русском магазине, и дети получили по мороженому «Пломбир» и русские конфеты, в которые они влюбились после поездки в Москву два года назад. Маме купила колбасу и жареную рыбу, себе – винегрет, бородинский хлеб и маковый рулет.

Глава 19

После завершения кошачьих проектов я выдохнула. Кошки занимали всё время и место в моем доме и мыслях. А у меня много других задач. Вася не хочет учиться. Весь опыт жизни с ним показывает, что надо идти за тем, что ему нравится. Ему хочется заниматься сноубордингом и горными велосипедами. Для велосипедов школ нет, а вот зимние виды спорта более перспективны. Знакомая отдала свою непроблемную и самостоятельную девочку пятнадцати лет в спортивную школу-интернат в Мэйне и мне посоветовала. Денег это стоит непомерных, но есть ссуды, в конце концов, и до денег процесс доходит не скоро. Но шансы так себе. Васе мало лет, он самый младший в своем классе, и набор в спортивные школы уже завершен.

На сессии с Аней я опять жаловалась на своих детей. Я беспокоюсь об их психическом здоровье и особенно будущем. Аня предложила сделать тестирование, и я решила, что это будет полезно для поиска нужных вариантов. Я перепробовала практически все доступные мне варианты, а решений так и не нашла.

Пока я что-то делаю, мне кажется, что я приближаюсь к решениям, но часто это бег по кругу и трата ресурсов. Прихожу к выгоранию и пассивной агрессии к домочадцам. За это потом награждаю себя чувством вины и еще больше стараюсь быть героической матерью. Проблемы, однако, существуют в параллельной плоскости. Привычка загружать себя до беспамятства, так, чтобы никаких посторонних мыслей, кроме мыслей о других, видна людям вне моей ситуации, как Ане, но не мне. О том, что чувствую, я узнаю, только если притормаживаю.

Аня прислала нам вопросники для обоих детей и пообещала посоветоваться со своим профессором насчет диагностики.

С маминой страховкой приближается завершающая стадия, почти у финиша. Я отправила все банковские отчеты и теперь жду результата.

Я также пообщалась с центром для пожилых людей. Мне обещали присылать женщин, которые будут помогать по хозяйству маме, гулять с ней и делать, что ей нужно. Мне нужно, чтобы она была более самостоятельная и не так зависела от меня.

С транспортом у нас плохо, живу я в глуши. Ищу способы, как делегировать. Мама избирательно понимает и говорит по-английски – что хочет – понимает, что не хочет – не понимает. Как найти людей, которые возили бы ее, и врачей, которые принимали бы дистанционно?

На пятницу, в которую мы собираемся уехать, у мамы назначены рентген, маммограмма и уролог. Я перенесла эти визиты, но, видно, не получилось, потому что мне позвонили, когда я была уже на пляже, и сказали, что мама не явилась. С первого раза мало что получается.

Развернулась также широким фронтом по поводу спортивных школ. Неудивительно, сейчас все хотят своих детей отдать в какие-то контактные школы, так как многим детям в онлайн-формате учиться тяжело, а то и невозможно. В мейнстриме стандартного обучения новых путей пока не нашлось. Обычно интервью в такие школы проходят зимой или весной. Я связалась со школой-интернатом в Мэйне, и со мной очень приветливо говорили. Попросили заполнить заявления. Абитуриент должен ответить на вопросы, почему он хочет учиться в такой школе, – в виде коротеньких сочинений на полстраницы. Я честно пыталась уговорить Васю написать ответы, потом взяла с собой на работу, чтобы ему было нечего делать. Думала, может, напишет сам.

– Васюнечка, напиши три предложения о человеке, который тебя вдохновляет. Кто тебя вдохновляет?

– Картер!

– Он не ходит в школу, не делает уроков и имеет солидное досье в полиции. Я чего-то о нем не знаю?

Умалчиваю о папе наркомане, который в тюрьме.

– Он очень хороший, и я его люблю.

– Напиши тогда, что ты любишь.

Выдавить сочинения не получилось. И работать мне не дал, и не написал. В результате написала сама.

Нас интервьюировали три группы преподавателей – академические, администрация и тренер. Всё было очень мило. Через неделю пришло письмо, датированное за неделю до нашего интервью, с отказом, так как все места у них уже заняты. Я была потрясена. Иллюзия насчет частных школ лопнула, как надувной шарик. Я имела опыт общения с городскими школами и объясняла их нерадение бесплатностью. У них всегда проблема в недостатке денег. Кстати, стоила эта школа дорого, но до денег дело не дошло. Вася тоже расстроился, но знал, что это был не последний вариант.

Вторым вариантом шла школа, куда ходит его друг Лукас, с похожим характером. До ковидного кризиса эта маленькая частная школа была альтернативой большой бесплатной государственной школе. Но сейчас они тоже сидят в онлайн, и неизвестно, когда перейдут к контактному обучению. Я подала заявление туда, так как Вася был не против учиться с Лукасом. Мы прошли интервью и с ними. Никаких обещаний насчет очного обучения дать не могут. Этот вариант тоже не подошел. Была еще религиозная католическая школа в Беннингтоне, они не поддались давлению и продолжали очные занятия. Но в ней надо носить униформу, на которую Вася никогда не согласится, да и мест нет.

Был еще вариант учиться на природе, в лесу. Там были довольно маленькие дети, и никого Васиного возраста, потому он отказался. А каким идеальным казался этот вариант! Я лично знала основательницу этого центра и была о ней высокого мнения, но мои самые лучшие варианты не нравятся Васе.

И еще была военная академия. В это я играла почти две недели. И места были, и стоило доступно. Дисциплина и мужские ценности, которых так не хватает в моем доме. Заполнила восемьдесят страниц бумаг. Вася даже не отвечал на эту тему. Сломалось всё, когда прочитала про сексуальные издевательства в этой школе. Такое случается повсеместно в интернатах – как в военной академии, так и в других. Так и закончилась эта задумка.

От подруги узнала о зимних программах на горнолыжных курортах. Из общеобразовательной школы можно перейти на несколько недель до нескольких месяцев в спортивную – пока сезон. Обзвонила все эти программы и получила неудовлетворительный ответ. Учиться-то можно, но нужно быть мотивированным и организованным отличником, чтобы не завалить школу и тренироваться. Стоит страшных денег – от шести до тридцати шести тысяч. Я создала фандрейзинг, и пару моих друзей положили туда тысячу долларов и еще парочку по пятьдесят. И эта идея провалилась.

Пыталась поговорить с папой и с его родственниками – там тоже тщетно. У них нет причин слушать меня – у них нет проблем, проблемы у меня и во мне. Везде отказ. Но для себя я тему школ закрыла, так как добросовестно перепробовала всё. Теперь, если Вася в сентябре серым волком убежит в лес, у меня насчет подстилания соломки совесть чиста.

Средняя школа для Васи закончилась в прошлом году, теперь он пойдет в седьмой класс – он же первый в хайскул. Эта школа уже далеко от дома, не через дорогу, как раньше, домой доехать – только на автобусе. Там другая администрация, новые дети из трех других близлежащих городков. Перемены для него никогда не проходят гладко, Вася плохо привыкает к новому.

Кошки пробили брешь в моих мыслях о Васе. Пока были котята, раздумья отошли на задний план, теперь же нахлынули с новой силой.

 Я с Васей записываю ответы в анкету для психологического тестирования, которую прислала Аня, пока он играет в видеоигру-стрелялку. Лора с анкетой справилась сама. Мы в съемной квартире на отдыхе – на эти выходные уехали в импровизированный трехдневный отпуск и отвезем Васю к папе в последнюю неделю перед началом школы. Лора остается со мной.

До отъезда на сессии терапии с Аней я пересказываю ей все наши последние события и делюсь открытиями по поводу личных границ и волнениями по поводу Васи, Лоры, мамы – по списку.

Пока мама умирала, я уделяла ей очень много внимания. Теперь ситуация изменилась, а она всё продолжает ожидать от меня непрерывного внимания. Словами убедить ее перестать рассчитывать на меня на все сто невозможно. Аня категорично рассуждает на тему моей мамы.

– Кира, с такими людьми нельзя быть деликатными, голову откусят.

Она считает, что мама сидит у меня на голове. Ох уж эта этика и эти границы! Никогда мне это легко не давалось и до сих пор не дается.

До отъезда в отпуск надо было закрыть еще одну вещь – заявление на вермонтский грант для офиса. Ушло несколько недель на заполнение анкеты, с четырнадцатого числа этот грант закрывается. Мы втиснулись в дедлайн, и теперь нам остается только ждать.

План на три эти дня был таким: съездить с детьми в Сэйлем, Массачусетс, и Рокпорт – два приморских городка на северном побережье. Я надеялась найти там более-менее свободные пляжи, и расчет был правильным. Сначала мы побывали на моем любимом пляже Крейнс-бич. Я рассказывала детям, как с месячной Лорочкой мы гуляли по этому пляжу и она крутила головкой, глядя на чаек. Соблазнились ягодами на ближней ферме, заметив знак на подъездной дороге. Остановились, наелись от души, насобирали с собой, после заехали в магазин и накупили всякой еды. Добрались до нашего частного домика в Сэйлеме к вечеру. Дом типа дворец удивил нас комфортом и роскошью за очень скромную цену. Для Васи там нашлась игровая приставка и коллекция фильмов на выбор. Очень понравилось в этом доме – нет хлама, а есть простор. Он достаточно близко до центра города и пляжа, на который мы ходили гулять вечером.