Превращение Карага

Очень опасно

Еле дождался темноты. Когда в доме заснули все, включая нервную псину, я превратился у себя в комнате. Здорово снова стать пумой! Горным львом! Королём лесов! Мускулы превратились в стальные пружины. Я вышел на карниз и, удостоверившись, что вокруг ни души, спрыгнул со второго этажа на газон, прошелестел через сад и шмыгнул в лес.

Мои кошачьи глаза улавливали свет звёзд даже в эту безлунную ночь. Ночной воздух пах свободой. Издалека я уловил гулкий трубный звук: в окрестностях полно оленей, есть на ком потренироваться.

Вскоре я нашел трёх: двух самок и одного самца. Они паслись на поляне. Пахли изумительно. Пожалуй, слишком близко к кемпингу – ну да ладно: если понадобится, я поделюсь с милыми туристами кусочком оленины.

Теперь облава, как учил отец. Осторожно, мягко ставим лапы на землю, ступаем бесшумно, не сводя глаз с оленей. Я опасный хищник! Идеальная осанка, выправка, плечи расправить, низко склонить голову, уши навострить.

Один из оленей поднял голову. Неужели я ошибся? Не рассчитал направление ветра? Нет, не может быть. Ещё двадцать метров. Теперь прыжок! Вперёд! Атакуй!

И я рванулся вперёд. Но тут мои передние лапы зацепились за что-то тонкое, противное, и вместо прыжка меня закрутило в сальто через голову, я плюхнулся спиной в траву и прокатился ещё несколько метров вперёд. Да чтоб вас!.. Что это было?! Затопчи меня кабан! Шнур от палатки! Проклятье!

Олени посмотрели на меня как на идиота, повернулись ко мне белыми задами и медленно удалились – даже не бегом, а шагом! Издеваются! Теперь небось ржут над моим сальто! Догнать бы их – я бы показал подлецам, каково смеяться над пумой!

Вдруг рядом что-то зашелестело. Туристы! Кто-то совсем рядом со мной выполз из тёмной палатки. Явный запах страха. Разит за километр. Некто ухватился за что-то рукой. Фонарь, наверное. Без фонарей эти повелители Вселенной по ночам превращаются в полный ноль. Хуже того: за моей спиной оказалась вторая палатка, и в ней тоже зашевелились.

– Хьюго, ты что? Что за ночное родео? – заговорил голос сердитой мамаши.

Послышались шаги с другой стороны. Я застыл от страха. Куда бежать?

– Мама, – позвал другой голос – голос испуганного ребёнка.

– В таком шуме невозможно уснуть!

– Мама…

– Ну что?

– Это не я шумел.

– Слушай, Хьюго, не ври, а!

Ещё какой-то шум – и из другой палатки показался человек.

– A-a-a-a-a-a-a! – заголосил женский голос. – Медведь!

Сама ты медведь! Я пума! Я в панике рванулся прочь – к счастью, не столкнулся с маменькой Хьюго, вовремя отскочил, успел только хлестнуть её хвостом по ногам. Ей и этого хватило: как же она завопила! Я чуть не оглох! Луч фонаря шарил по подлеску и моему меху. Кто хоть немного разбирается в зоологии, понял бы, что с «медведем» они промахнулись.

Прочь отсюда! С оленями сегодня ничего не выйдет, теперь весь лес, от полевой мыши до бизона, знает, что я здесь. Огромными прыжками я помчался вон, а вокруг из палаток выглядывали встревоженные туристы. Кто-то в панике полез на дерево. Жалкое зрелище! Один парень стал швырять в меня камнями и пребольно угодил мне по морде. Вдруг меня ослепили две яркие фары, взревел мотор джипа. Этого только не хватало! Что они задумали? Неужели хотят на меня напасть?! Помогите! Куда бежать?! Где тут выход?! Как угодно – лишь бы удрать отсюда! Прочь! Прочь! Прочь! Скорей! Спасайся кто может!

Одним рывком сиганув на крышу трейлера, я перепрыгнул на другую сторону. Всё, путь свободен! Ещё мгновение – и я один в непроглядно-чёрном ночном лесу. Я мчался, пока вопли и шум у меня за спиной ни стихли. Ох, дух вон, язык на плечо! Вернулся в дом Рэлстонов еле живой – но ведь живой, и слава богу! Одним прыжком на второй этаж – и к себе в комнату.

На другой день ночные события в лесу описывались в местной газете:

Пума напала на туристов в кемпинге!

Хьюго С. (11 лет) и его мать Мишель С. (41 год) из Чикаго чудом избежали нападения хищной кошки. «Я до смерти испугалась», – сообщила Мишель С.

Ну я даю, совиный коготь вас дери! Кемпинг в ту же ночь эвакуировали, рейнджеры обшарили все окрестности в поисках зверя. Смешно, ей-богу. В радиусе пяти километров обшарили весь лес!

– Эта статья тебе о чём-то напомнила? – заинтригованно спросил мой приёмный отец Дональд, всё ещё надеясь, что моя память однажды откроется, как волшебный сундук.

Увы, до сих пор все его психологические фокусы ни к чему не привели, я железно придерживался принципа «ничего не помню». Не помог даже гипноз, хотя я опасался, что проболтаюсь. А получилось наоборот: похоже, мои кошачьи глаза загипнотизировали самого Дональда. Его глаза остекленели, и он понёс какую-то ахинею об автомобильной аварии, в которой якобы был виноват.

– Да нет, так, забавная история, – ответил я и отложил газету.

Марлон молча поглощал утренние хлопья с молоком, Мелоди ковыряла вилкой яичницу. Неудивительно, что она тощая, как стрекоза. Между делом она под столом украдкой кормила Бинго кусочками ветчины.

– Хочешь ещё яичницы, Джей? – с неизменной улыбкой поинтересовалась Анна.

– Нет, спасибо.

Я сегодня сам как яичница. Ночь была неудачной. У меня явные проблемы. Когда теперь я снова смогу в облике пумы отправиться в лес, чтобы меня не пристрелили как опасного хищника? И ещё более подавленный, чем вчера вечером, я ушёл в школу.

Но до школы так и не дошёл.

Необычное предложение

Еду я на велике вдоль шоссе – и вдруг вижу: высокая стройная женщина в бледно-голубом платье стоит на обочине и глаз с меня не сводит. Протянула руку в мою сторону. Может, ей что-то от меня нужно? Но я же на велосипеде, не на машине, я не смогу её подвезти. Или у неё проблемы? Нет, не похоже.

Пока я думал, что делать, незнакомка осталась позади. Теперь все мои мысли занимала контрольная по истории. Мне страшно интересно изучать историю людей, ещё в лесу меня распирало от любопытства. Но, судя по всему, самые великие события человеческой истории всегда заканчивались массовой дракой и множеством разбитых голов.

Секундочку! Опять она! Та же женщина стоит на обочине! И опять впереди меня!

Сбитый с толку, я медленно проехал мимо неё и успел её рассмотреть. Она изучающее сверлила меня глазами – будь я в шкуре пумы, у меня бы шерсть встала дыбом от такого взгляда. Сейчас же вздыбились жалкие волоски на руках.

Что-то жутковатое было в этой женщине. Может, она призрак? Коротко стриженные совершенно белые волосы, как у привидений, и ещё одна странность: она была босая. Люди не ходят босиком и отдают кучу денег за то, чтобы напялить себе на ноги кусок чьей-нибудь шкуры.

Я поехал дальше. Всё-таки интересно – как она себя поведёт? Проделает свой фокус с перемещением ещё раз?

Проделала.

На этот раз я остановился и слез с велика, не спуская с неё глаз. Красивая женщина, лицо строгое, даже суровое, нос с горбинкой. Какая-то дикая красота. Мы молча разглядывали друг друга.

– Кто вы? – наконец заговорил я.

По её узким губам скользнула улыбка – и вот уже она больше не выглядела так угрожающе.

– Поставь куда-нибудь велосипед и пойдём со мной, – ответила она.

Совершенно особенная женщина, нутром чую – особенная. Я последовал за ней без колебаний. Мы ушли от дорог и улиц в долину, поросшую полынью, туда, где начинались кустарник и скалы. В укрытии женщина опустилась на траву, я сел рядом.

– Нравится тебе у людей? – спросила она.

У людей? Это значит…

– Вы оборотень?! – изумился я.

Она улыбнулась и кивнула:

– Наберёшься опыта – будешь сразу чуять такие вещи. Попробуй. Близость помогает.

Я прислушался к себе. И почуял. Это было новое ощущение, для которого у меня ещё не было названия. Никогда раньше не чувствовал ничего подобного. Не то страх, не то радость – и в то же время не то и не другое.

Я чуть не расплакался. Значит, я не один! Поблизости есть и другие лесные оборотни!

– Вы знаете, что я за зверь? – спросил я, успокоившись. – Это вы тоже умеете различать?

Она отрицательно покачала головой:

– Нет, но мне кажется, что ты из хищников. Судя по твоей манере двигаться, ты силён и быстр.

У меня запылали щёки:

– Да, я пума. Или горный лев. Или кугуар. Всё равно. А вы?

– Отгадай.

Теперь догадаться было нетрудно. Белые волосы, гордый профиль, нос с горбинкой, высокая, воздушная.

– Белоголовый орлан?

– Правильно. Моё имя Лисса Кристалл.

– А я Караг, – назвался я, и у меня по спине побежали мурашки: за два года я впервые произнёс своё звериное имя.

Лисса Кристалл улыбнулась, но руку мне не протянула. И хорошо: я не люблю этот человеческий обычай.

– Рада познакомиться, Караг. Я заметила тебя неделю назад в твоей школе, я делала там доклад. Об орланах, разумеется. Я их изучаю как биолог. – И она улыбнулась ещё шире.

Орлица-оборотень… вот как ей удалось дважды обогнать меня на шоссе! А как же платье?

– Ты не ответил на мой вопрос, – напомнила Лисса. – Ну так как?

Нравится ли мне у людей?

– Ничего, сойдёт, – я пожал плечами. – Охотиться в супермаркете – это удобно.

Зачем соврал, не знаю. Какое там «сойдёт»! Мне паршиво, я хочу обратно в горы, хоть и не знаю, как это осуществить! Но мы знакомы всего пять минут, как-то неудобно сразу ныть. Она не стала вытягивать из меня признание.

– Три года назад я открыла школу «Кристалл». Это особенное место, – заговорила Лисса, – для подростков вроде тебя. Для тех, кто хочет научиться жить полноценно в обоих мирах. Интернат совсем недалеко отсюда. Тебе это интересно? У нас много разных оборотней, но пум до сих пор не было.

– Много оборотней?! Хотите сказать, для таких, как я, даже существует специальная школа?! – я захлёбывался словами.

Лисса улыбнулась моему изумлению:

– Оборотни, или дети леса, как мы себя называем, – явление редкое, конечно, но да – нас много. Моя школа не единственная, есть ещё одна. Мой уже взрослый сын Джек руководит второй, во Флориде. У него учатся оборотни, которым необходима вода: дельфины, крокодилы, акулы и другие.

– Вау! – только и выдохнул я.

– Несколько наших посланников уже пытались связаться с тобой, но ты не пошёл на контакт, вот я и подумала – не познакомиться ли мне с тобой самой, лично. – Лисса встала. – Новых учеников мы принимаем в нашу школу постоянно, в любое время, приходи когда захочешь. Среди прочего у нас ты научишься легко превращаться. Мы учим наших детей, как вести себя с трудными людьми.

Интересно, она видела мою стычку с тремя хулиганами в школьном дворе?

– Мы могли бы тебе помочь, – продолжала Кристалл. – Ты приспособился бы и к человеческому существованию, и к звериному. Подумай как следует и дай мне знать, хорошо? Мы с радостью тебя примем. Хотя бы для того, чтобы не повторились приключения в кемпинге прошлой ночью.

Я пунцово покраснел. Но Лисса не обратила на это внимания. Она обернулась орланом, платье её упало на землю, она расправила огромные бурые крылья и повела вокруг жёлтыми глазами. Орлан пропрыгал пару шагов по земле, клювом сгрёб платье и примял когтями. Последний взгляд в мою сторону, едва заметный кивок белой головы – и крылья унесли птицу в воздух.

– Как же я дам вам знать?! – растерянно крикнул я вслед.

– Скажи во́ронам! – прозвучал её голос у меня в голове, так чётко, что я вздрогнул. Ну конечно – не одна только моя пумья семья умеет общаться телепатически.

Через мгновение орлан, он же директор школы, исчез из виду. А я, совершенно потерянный, остался сидеть среди камней. Я не один, нас таких много, есть и другие оборотни! И, видимо, их жизнь тоже полна проблем. Какое облегчение!

Но что это за интернат? Наверняка он не похож на школу в Джексон-Хоул. Рэлстоны решат, что я спятил, если я попрошусь в другую школу, да ещё такую странную, невиданную, неслыханную, с такими экстраординарными учениками. Даже мои родные родители, скорее всего, не согласились бы.

Кстати о школе! Кажется, я прогулял контрольную по истории! Впрочем, не важно. Сейчас есть дела поважнее. Речь идёт о моей жизни. Обо всей моей жизни, чтоб её!

Ещё одно предложение

Вернувшись ближе к вечеру в дом Рэлстонов, я ожидал, что мне устроят скандал и замучают вопросами. Я никогда ещё не прогуливал школу. Однако вместо этого я застал дома какую-то суету, которая ко мне не имела отношения: Анна сновала по дому в кухонном переднике и с ощипанной индейкой в руках.

– А что происходит? – осведомился я.

Моя приёмная мать утомлённо вытерла пот со лба:

– Представляешь, неожиданные гости к ужину!

– И что?

Разве это повод так суетиться? А этому ощипанному без перьев как будто холодно.

– Эндрю Миллинг! Он приедет ради тебя!

Ничего не понятно. Эндрю Миллинг, этот знаменитый тип с плаката? Но при чём тут я? И хорошо это или плохо?

– Мог бы рассказать, что выиграл конкурс талантов, – продолжала Анна, сияя. – Горжусь тобой. А ведь тебе так трудно давались сочинения!

Конкурс талантов? Я бы, наверное, заметил, если бы участвовал в чём-то подобном. Я растеряно наблюдал, как паук плетёт паутинку под потолком кухни.

– Эндрю Миллинг, Джей, – один из самых важных людей на всём американском Западе, – начал объяснять Дональд, перебирая бутылки с виски, откупорил одну и потянул носом запах из горлышка, – ему принадлежат нефтяная компания, киностудия, пара фирм в Силиконовой долине и горнолыжный курорт здесь, в Джексон-Хоул, – «Сьерра-Лодж».

Ну, круто, наверное, но мне-то что с того? На горных лыжах я не катаюсь, нефть мне не нужна. Вот индейка, запечённая в духовке, – это другое дело. Теперь-то ей точно не холодно, в духовке 220 градусов.

Но мне не дали полюбоваться, как дичь покрывается корочкой, – нас с Марлоном заставили накрывать на стол. Мой приёмный брат с обычной глумливой физиономией притащил стопку тарелок. Я предложил кленовые листья для украшения стола, но Марлон скорчил рожу:

– Чё ещё за мусор! – И одним махом отправил охапку листьев в камин.

– Ты что! Было же красиво!

– Не повезло тебе! – Марлон злобно ухмыльнулся.

Злится, что местная знаменитость придёт в гости не ради него. Он бы никогда не поверил, что я выиграл какой-нибудь конкурс.

– Мальчики, не спать! Поторопитесь, гость может прийти в любую минуту! – напомнила Анна, поставив на стол блюдо с печёной картошкой, и снова юркнула в кухню. – Мелоди, ты переоделась?

– Переоделась!

Мелоди в новом платье сновала по гостиной, как белка. Посреди всей этой суматохи валялся равнодушно-безмятежный лабрадор Бинго. Он жевал свою косточку и недоверчиво поглядывал на меня. Я показал ему язык.

Без четверти семь – звонок в дверь. На пороге стоял спортивного сложения, мускулистый загорелый мужчина, блондин с проседью, одетый дорого, но не официально, как одеваются на Западе после работы: джинсы, белая рубашка, ковбойские сапоги, очевидно ручной работы, по индивидуальному заказу. Миллинг улыбался идеально ровными сверкающими зубами. Он излучал силу, уверенность в себе, как доминантный альфа-самец, который отвечает за жизнь большой стаи.

Но не это главное. Когда он пожал мне руку, я почувствовал то же самое, что и сегодня утром, когда познакомился с Лиссой Кристалл. Это безымянное чувство, когда встречаешься с другим оборотнем. Как поток тёплого воздуха по коже. Я смутился до крайности и уставился на свои ботинки. Неужели один из повелителей Запада – оборотень? Да не просто оборотень, а такой же, как я, – из хищных кошек. Он тоже пума! Но почему у него такие тёмные глаза? У нас глаза янтарные или зелёные.

– Очень рад познакомиться с тобой, Джей, – заговорил Миллинг. – Я Эндрю.

Он всё обо мне знает! Я это понял, когда он по-особенному произнёс моё имя.

– Привет, Эндрю, – выдавил я из себя.

– Проходите, пожалуйста! – суетился Дональд. – Мы так рады вашему визиту.

Каким маленьким, безобидным, пухлым и уютным казался он рядом с гостем!

– Садитесь, Эндрю, для нас это такая честь, – пригласил Дональд, потряхивая длинными седеющими волосами, стянутыми в лошадиный хвост.

Миллинг покорил мою приёмную семью за пять минут. Хвалил напиток, поданный Дональдом, оценил новое платье Мелоди, впечатлился фотографией над камином: на этом снимке президент США вручает Анне медаль за её вклад в борьбу с бедностью. К печёной картошке он не притронулся, зато индейку уплетал за обе щеки, нахваливая так, что хозяйка зарделась от гордости.

Я сидел напротив, ковырял вилкой индейку, кусок в горло не лез. Чего этот чужак от меня хочет? Пришёл предостеречь, чтобы не лез на его территорию?

– Ну, теперь о тебе, Джей, – обратился ко мне Миллинг. – Блестящий результат, ты выиграл конкурс талантов. Впечатляет. Ты всё выполнил правильно.

Я молчал. Даже спрашивать не стал, о каком конкурсе он говорит. Это лучше выяснить с ним наедине. И что такое я выполнил правильно? В последнее время меня, помнится, облили холодной водой, после чего я опозорился на ночной охоте. Неужели он об этом?

– Спасибо, сэр, – проговорил я.

– У тебя может быть блестящее будущее, – продолжал гость.

Я заставил себя улыбнуться. Что мне от его похвал? Всё равно что койоту от мобильного телефона! Не заслужил.

– Я решил лично передать тебе твою награду, – Миллинг вынул что-то из нагрудного кармана рубашки.

Карманный складной нож с ручкой из благородного полированного дерева. Ух ты, дорогая вещица! К нему прилагалась визитная карточка с золотой надписью. Он протянул всё это мне:

– Я буду рад поддержать тебя в будущем, Джей. Там на карточке мой личный номер.

Я молча кивнул, совершенно потерянный. Нож и карточку я взял и спрятал в карман.

– Что надо сказать? – шепнул Дональд.

– Э-э-э… Спасибо, – выговорил я.

– Вы позволите нам поговорить тет-а-тет? – попросил Миллинг моих приёмных родителей.

Оба с готовностью закивали: конечно, пожалуйста, не торопитесь! И повелитель американского Запада вместе со мной вышел на большую террасу, выстроенную из деревянных балок, откуда открывался вид на горы.

Я решился заговорить первым:

– Это же у вас ненастоящий цвет глаз, правда?

Миллинг тихо засмеялся:

– Ненастоящий. Я ношу цветные контактные линзы. Жёлтые глаза сбивают с толку деловых партнёров.

– А, ну понятно, – выдохнул я.

Невероятно – ещё одна пума-оборотень! У меня столько вопросов! Знакомство в Лиссой Кристалл меня слишком шокировало, с Миллингом теперь было по-другому. Он тоже пума и мне не враг. Он намного сильнее меня, в битве за территорию он бы меня уничтожил – но он хочет мне помочь.

– Вам так легко удаётся быть человеком?

– Я привык. – Миллинг пожал плечами и оглядел меня с ног до головы. – Ты, я вижу, тоже справляешься неплохо. Хотя нет, тебе трудно, я это чувствую.

Я сам не понял, как ему всё о себе рассказал: что до сих пор у меня нет друзей, что я не научился ладить с Марлоном, Мелоди и Дональдом, что не могу найти своих родителей. И мне полегчало! Просто камень с души упал!

– Это плохо, – отозвался Эндрю.

Он облокотился на перила, скрестил руки на груди и посмотрел на меня. Он меня изучал. В сумерках я видел, что он улыбается, только улыбка у него была неискренняя. Мне вдруг стало не по себе. Что этому типу от меня надо? Ну его, шёл бы он уже!

Но Миллинг не собирался уходить.

– Ты знаешь школу «Кристалл»? – спросил он, достал из кармана батончик шоколада и в одну секунду проглотил его.

Я смущённо засмеялся:

– Да, Эндрю. Меня как раз сегодня туда пригласили.

Правильнее было бы звать его «мистер Миллинг», но раз уж он сам представился как «Эндрю»…

– Хорошо, – кивнул гость, – вот и ступай в эту школу.

Это прозвучало как приказ. Будь я пумой, уже навострил бы уши и оскалился.

– Да, наверное, я так и поступлю, – согласился я, а потом немного бунтарски прибавил: – А может, и нет…

– Не делай глупостей, – фыркнул Миллинг, – ты же хищная кошка, а не заяц! Если ты упустишь этот шанс, значит, ты совсем не так талантлив, как я думал.

Он оттолкнулся от перил и кивком позвал меня следовать за ним в дом. Между тем на террасу забрёл Бинго и, учуяв гостя, зарычал: теперь в доме сразу две мерзкие кошки! Эндрю Миллинг презрительно взглянул на него сверху вниз и пнул его мыском сапога. Лабрадор испуганно заскулил и скрылся в дом. Я не слишком любил Бинго, но в тот момент мне стало его жалко – он зарычал не на того противника.

Очарованные Анна и Дональд прыгали вокруг Миллинга. После тысячи комплиментов и реверансов Миллинг откланялся, и Рэлстоны наконец расслабились.

– Марлон, Джей, вы моете посуду! – скомандовала Анна. – А потом быстро спать. Завтра в школу.

Все вместе мы перетаскали грязную посуду в кухню. Дональд ушёл убирать виски в бар, подальше от Марлона. Анна повела Мелоди в ванную.

Марлон открыл горячую воду и обернулся ко мне.

– Дай сюда эту штуку, – потребовал он.

– Какую штуку?

Я понятия не имел, чего он хочет.

– Карманный нож, придурок. Давай его сюда!

Ах это. Я засунул руку в карман и обхватил пальцами маленький, но тяжёлый нож, отполированный, как морской камень:

– С какой стати?

– Иначе скажу, что ты мне угрожал.

Говнюк! Будь я сейчас пумой, впился бы ему клыками в филейную часть. Но, к сожалению, он сын Анны, а ей я не хочу причинять вреда. К тому же она, возможно, поверила бы Марлону, пусть он и несёт полный бред. Так пусть хоть она думает обо мне хорошо.

– Ничего ты не получишь! – взбесился я.

Тогда Марлон просто попёр на меня. Я дал сдачи. Инстинктивно. И попал ему по носу. Он завопил, и мы, вцепившись друг в друга, покатились по кухне. Несколько тарелок со звоном свалились на пол и разлетелись вдребезги.

– Вы что, сдурели?! – встрял Дональд, пытаясь нас разнять, поскользнулся на мыльном полу и рухнул сам.

– Что тут, чёрт возьми… Что это такое?! – В кухне возникла возмущённая Анна.

Мы трое приняли наконец вертикальное положение.

– Вы двое! – обрушилась Анна на меня и Марлона. – Марш мыться, потом поговорим. И выясним, кто первый начал.

У Марлона из носа текла кровь, но он подленько ухмылялся в мою сторону. Ясно, что он хочет этим сказать. В ванной я молча выдал ему мою «награду за победу в конкурсе» – отдал без особого сожаления, даже рад был от неё избавиться. Зачем мне нож? Как человек я не умею им пользоваться, а как пуме он мне уж точно не нужен. Кроме того, как я понимаю, визитная карточка Миллинга намного ценнее.