17. Дворцовые интриги
Антон работал размеренно, спокойно, по плану. После полудня он получил от Саши файл с аудиодорожкой и лаконичным «целУю» вместо подписи. Первая версия была готова через несколько часов. Поставив проект на рендеринг, Тони спустился вниз поболтать с Наташей. Секретарша откровенно грела уши у приоткрытой двери директорского кабинета. Глянув на вошедшего мужчину, она приветливо улыбнулась и доверительным шепотом опытной сплетницы сообщила:
– Сашке твоей кости перемывают.
Ничего против подобной формулировки Куликов не имел, особенно после вчерашнего, но в целях конспирации бровь выгнул удивленно.
– Антоша, не придуривайся. Только слепой не заметит, как ты на Тимофееву смотришь.
Рыжая голова для порядка дернулась в отрицательном жесте, но пожилая женщина остановила попытку возражения властным взглядом.
– Тс-с!
Из-за двери послышался истеричный выкрик Григория:
– Я могу сам вести проект!
Наталья благоразумно и на удивление шустро вернулась на свое рабочее место, Куликов с отрешенным выражением на лице принялся хлопотать около чашек, с интересом вчитываясь в надписи на чайных пакетиках. Дверь резко распахнулась, выплевывая раскрасневшегося, взлохмаченного технического директора. Злобно глянув на Антона, парень надулся еще больше, маленькие глазки лихорадочно блестели, норовя вот-вот выпрыгнуть из орбит. Сходство с вареным раком было настолько велико, что Куликову внезапно захотелось холодного пива.
– Что, Наталья Павловна, довольны? Настраиваете коллектив против меня? Нашептываете директору? Вам уже давно пора на пенсию, а не заговоры против работников плести. Устроили тут революционный кружок!
– Что ты, Гришенька, какой кружок? Мы просто пьем чай. А со всем остальным ты и сам отлично справляешься, и шептать не приходится, – секретарша благодарно приняла из рук Тони чашку и зажмурилась, вдыхая аромат.
– Индийский с кардамоном выбрал? Достань тогда с верхней полочки мед, погода располагает. А ты, Гриша, что пыхтишь, как обиженный трехлетка в углу? Может, тебе успокаивающий, с мяткой заварить?
Закашлявшись, точно невысказанные слова застряли в горле, Григорий вышел, напоследок громко хлопнув дверью приемной. Наташа пожала плечами и вытащила папиросы. Молча протянула портсигар Куликову и поставила между ними большую хрустальную пепельницу.
– Что у вас вчера произошло? – пытливо заглянув в зеленые глаза, спросила женщина и выпустила в потолок клуб сизого дыма.
Обнаженная Сашка. Молочно —белая, светящаяся в синеватом сумраке кожа. Влажные, откровенно податливые искусанные губы. Антон сильно затянулся, прогоняя наваждение минувшей ночи.
– Ничего особого. Рекламу снимали. Гриня ассистировал. Мне пришлось в кадр встать.
– О, я бы на это посмотрела, – Наташа игриво подмигнула Тони. Парень сконфуженно хмыкнул:
– Да не на что там смотреть.
– Рыжик, не капризничай. Тебе не к лицу. Допьем чай, и покажешь мне свой модельный дебют. – густо накрашенные, иссушенные старостью губы улыбались, но глаза секретарши смотрели внимательно и задумчиво. Словно королева оценивала, достоин ли ее молодой фаворит посвящения в дворцовые интриги.
– Ты знал, что Гришкина мать в Минкульте* (Министерство культуры) трудится?
– Это сестра… – Тони многозначительно кивнул в сторону директорского кабинета.
– Она самая. Так вот, не знаю, что там у вас вчера произошло, но сегодня с самого утра наш, с позволения сказать, технический директор осознал себя великим творцом. Теперь хочет сам снимать кино. Пищит, сучит ножками и угрожает пожаловаться маме, если его не поставят режиссером или хотя бы директором картины. Якобы вчера он один всю съемку вытянул, переговоры с заказчиком провел и чудом, что оскара прямо на площадке не получил.
– «Золотая клюква»* (награда за худшее достижение года в сфере кино и шоубизнеса) его заждалась. Ему не кино снимать, а на складе опись инвентаря составлять надо. И то перепроверять придется – с Гришиным уровнем одаренности. Не дай Бог с таким режиссером или продюсером на проекте оказаться – завалим не только горизонт, – Антон понимал, что болтать лишнего за чаем у главной сплетницы не стоит, но мнение о Григории было схожим у большинства работников.
– Мелочи какие! – отмахнулась Наташа. – У мальчика есть должность, влиятельные родственники и целая студия талантливых работяг. Какой-нибудь Давид придумает идею, какой-нибудь Антон снимет, какая-нибудь Александра организует, и что помешает Гришке путаться под ногами, чтобы потом поставить свою фамилию и звездеть на фестивалях? Всю грязь разгребут рабы, а если облажается, то целый штат крайних и виноватых есть. Или того проще, отстранить на финальной стадии режиссера за нарушение контракта и забрать себе чужие лавры. Вот не справится сейчас твой Тельман со сроками и?
– С Дэвидом так не поступят, – не очень уверенно возразил Куликов, – да и Сашка не даст.
– Тут соглашусь, на вашу Тимофееву легко не запрыгнешь. Но есть масса режиссеров послабее и директоров потрусливее. Которые за крошки от госбюджета готовы не только терпеть, молчать и кланяться, но и подолгу замирать в неестественных позах. А Грише очень захотелось снять свое кино и сродниться с тусовкой в роли великого кинодеятеля.
– А при чем тут Александра? – Куликов вспомнил самое начало разговора.
– Во-первых, он ее на свою грядущую картину директором хочет, во-вторых, уверен, что сможет не хуже, а то и лучше вести Сашкины проекты типа «Человека года».
Рыжий негромко хохотнул:
– Смелые фантазии! Как он собирается уговаривать Алекс?
– А вот тут и вся коварность плана нашего мутного товарища – Гриня наобещал некой Марине большие скидки и откаты, если она будет работать напрямую со студией в обход Тимофеевой. А дальше наш шустрик хочет втереться в доверие к организаторам «Человека года» и так же предложить им сменить съемочную группу. И останется твоя продюсер без заработка и придется бедной девочке идти на поклон к Великому, а там и Григорий тут как тут.
Антон задумчиво втер окурок в чистый прозрачный хрусталь. Рассказанное Наташей звучало как полный бред, и вряд ли могло привести к желаемым заговорщиками результатам. Но подобные коварные планы грозили изрядно подпортить жизнь Алекс.
– Ничего не получится. Гриня идиот, – озвучил рыжий мысли.
– Но идиот капризный, избалованный и наделенный определенной властью. А за Тимофеевой ничего, кроме ее жуткого характера да таланта Тельмана не стоит.
«За ней стою я», – подумал Антон и поднялся.
– Пойдемте, Наталь Пална, поглядите, какие в президентском СПА процедуры есть, – и подал пожилой секретарше руку.
*
Улыбающаяся Алекс влетела в монтажку без стука, ловко балансируя двумя стаканами кофе, съехавшим с плеча рюкзаком и требовательно звонящим телефоном.
Оживленная беседа между Наташей и Куликовым тут же оборвалась. Секретарша очень шустро для своего возраста засобиралась в приемную, почему-то избегая встречаться с продюсером взглядом, словно ее застали за чем-то постыдным. На экране капли воды неторопливо сбегали по широкой веснушчатой спине. Антон радостно поднялся навстречу девушке. Саша застопорилась в движении – присутствие Натальи было неожиданным и не особо приятным сюрпризом. Но пожилая женщина быстро ретировалась, на удивление даже воздержавшись от ехидных комментариев.
– Привет, – споткнувшись о случайного свидетеля, радостный порыв Алекс заметно поутих. Но Тони ловко забрал кофе, подхватил, кинул в кресло тяжелый рюкзак и тут же прижал к себе хрупкое девичье тело во влажной от растаявшего снега одежде.
– Привет, – доверительным шепотом ответили мягкие губы, и подбородок опалила колкость огненной бороды, а теплый поцелуй вобрал в себя холод питерской осени. Широкая сильная ладонь коснулась нежной щеки, ласково скользнула по тонкой шее и замерла, запутавшись в темных волосах на затылке. Дыхание сбивалось, сердце ускоряло ритм, а поцелуй из приветливо мягкого становился опасно-страстным.
– Тоха, я на пять минут, – с томным придыханием шепнула Алекс, а мужчина согласно ухмыльнулся и чуть прикусил, оттягивая ее нижнюю губу.
– Нам хватит, – потянув за волосы, заставил откинуть голову, чтобы обжечь щетиной чувствительную кожу шеи и распалить поцелуями разгорающийся пожар.
– Фифи, я серьезно. У меня съемки, – простонала Саша, вцепляясь со всей силы в широкие плечи оператора.
– У тебя всегда съемки, – и точно в утренних мечтах руки Куликова огладили узкие бедра, сминая тонкий трикотаж платья. Девушка прижалась плотнее, обвила шею, запустила пальцы в огненные вихры. В эту минуту Александре чертовски хотелось послать к черту Арсена с его внезапным интервью, забыть, как о нелепом сне, о существовании Грини, отложить на необозримое будущее подготовку к трамвайному заезду и отдаться желанию, что так умело разжигали в ее теле прикосновения и поцелуи Антона. Обреченно вибрировал забытый на краю стола мобильный продюсера. Подмигивали, сменяя одно другое, уведомления о делах и полученных сообщениях.
– Мне правда очень надо идти, – сбивчиво и прерывисто зашептала Алекс, не имея ни силы, ни желания отстраняться от подчинившего ее волю мужчины. – Очень не хочется, но надо, – собрав все потаенные ресурсы железного характера, она уперлась узкими ладонями в широкую грудь и отжалась от Куликова с таким усилием, точно толкала от груди стокилограммовую штангу.
– А я что? Я ничего. Просто поздоровался, – Куликов отстранился, напоследок игриво чмокнув девушку в нос. Алекс нехотя разжала пальцы и заметила, как они подрагивают от разбуженного, но нереализованного возбуждения.
– Ну и как мне теперь работать? – с шуточным раздражением продюсер схватила кофе и уселась напротив экрана.
– Так же, как я все сегодняшнее утро – с очень бодрящими мыслями и регулярной потребностью съесть лимон, чтобы рожа не треснула от растянутой лыбы.
– Давай, показывай, что ты такой бодряще-лыбящийся намонтировал, – Саша старалась даже случайно не соприкоснуться с Антоном коленями или рукавами. Рыжий украдкой посмеивался над ее потугами, но дистанцию специально не сокращал.
Под медитативно расслабляющую мелодию по экрану заскользили кадры довольной молодой пары в пушистых белых халатах. Миловидная девушка заботливо наливала чай, привлекательный мужчина внимательно слушал спутницу. Когда картинки интерьеров сменились процедурами и полуголое тело Куликова заняло пол-экрана, Алекс вместо аромата кофе ощутила свежий запах чистого постельного белья на широкой кровати в гостиничном номере, а упавшая на лицо, влажная от растаявшего снега прядь напомнила, как мокрые после душа волосы Антона щекотали ключицы и грудь. Словно поймав ее волну, Куликов одарил продюсера хитрым взглядом и заговорщицки подмигнул.
– Плохо, – процедила Тимофеева и сделала большой глоток.
Монтажер удивленно выгнул бровь.
– Зря мы с тобой переспали, – Алекс тяжело вздохнула и вгрызлась зубами в край кофейного стаканчика.
Куликов подался вперед и впился в девушку зелеными, видящими насквозь софитами.
– Плохо, что теперь я не могу быть беспристрастной. Мне нравится, как ты смотришься в кадре, и это проблема. Действительно ли ты хорошо получился или это кажется из-за прошлой ночи? – пояснила продюсер и недовольно добавила. – Придется по стандартной схеме работать. Какие у нас самые распространенные замечания заказчиков?
Рыжий задумчиво почесал бороду:
– Не хватает динамики, слишком быстрые смены планов, «все хорошо, но что-то не так» и хочется больше секса.
– Про последнее забудь, – Алекс не удержалась от смешка в ответ на демонстративную детскую обиду на лице Куликова.
– На мой субъективный взгляд, секса тут с избытком. Но я бы изменила шрифт, он вычурный и нечитабельный, потом кое-где не стыкуется картинка и звуковой ряд.
Антон несогласно покачал головой, и Саша была вынуждена уточнить:
– Минута сорок две, отмотай. Смотри, музыка ускоряется, словно подводя к кульминации, а видео ты замедлил, акцентируя на световых бликах в струях воды.
– Такой контраст, наоборот, привлекает внимание.
– Тогда добавь здесь фишку, зачем привлекать внимание к льющейся воде? Можно добавить логотип или какой-то визуальный эффект.
Антон задумчиво нахмурился. Алекс примирительно погладила его по плечу:
– Возможно, я просто придираюсь. Но шрифт поменяй. После этого можешь отправлять Марине на согласование, но я бы собрала еще одну версию. Менее эротичную и более техничную.
– Хорошо, босс. Приедешь через пару часов принять работу? – Тони поймал Сашину ладонь и коснулся легким поцелуем внутренней стороны запястья.
Девушка высвободилась нехотя и с нескрываемой грустью призналась:
– Вряд ли получится. У Мутного глаза выпал шанс отработать участие в «Человеке», поедем снимать внеплановое интервью, а после я, вероятно, застряну на переговорах с продюсером церемонии. Скукота и рутина, причем до глубокой ночи, – Алекс удрученно вздохнула. – Зато в субботу нас ждет увлекательная прогулка на «Американке» по историческому центру. Позвони Дэвиду за подробностями, а я буду ждать тебя к шести утра у трамвайного парка, – девушка быстро поцеловала колючую щеку и стремительно рванула к выходу.
– Сашка, – окликнул Антон, – осторожнее с Гриней – он под тебя копает.
На лице продюсера появилась холодная колкая ухмылка:
– Интриги, заговоры, форсмажоры, а также подкопы, подставы и тупые подкаты – добро пожаловать в мир киностудий, малыш!
И, когда дверь за продюсером закрылась, рыжий здоровяк вытянулся в кресле, удовлетворенно хлебнул кофе и сам себе вслух подтвердил:
– Переломает себе Гриня все зубы о Саньку. А те, что не переломает, я выбью. Хоть и грешно это – над убогими измываться.
18. Мутные съемки
Григорий бросил кофры и штатив сразу за широкими стеклянными дверями и прытко двинулся в глубь редакции. Толстяк без сопротивления преодолел стойку ресепшн, за которой привлекательная утонченная девушка едва успела одарить его формальной улыбкой.
– Мы с киностудии Ксюху снимать приехали, – вместо приветствия бросил через плечо мужчина и по-хозяйски схватил с ближайшего стола статуэтку какого-то индейского божества.
– Божок древних журналистов? – хохотнул собственному остроумию Гриня. – А перьями утыкан за плохие статьи?
Секретарь редакции побледнела, оторопело моргнула и открыла рот, чтобы ответить на внезапную беспардонность незнакомца. Александра, только успевшая войти, сняла заснеженную одежду и грозно зыркнула на Гришу. Впрочем, учить манерам, делать громкое замечание или хватать взрослого мужика за руку, как малолетнего хулигана, было странно, глупо и неуместно.
– Ксюху? – с максимальным недоумением выдохнула девушка с ресепшен.
– Оксану. Номинантку на звание «Лучшая актриса года», – голос Алекс звенел от раздражения, но лицо сохраняло выражение равнодушно приветливое. – Мы приехали по приглашению Арсения Покровского снимать видео для церемонии.
Секретарша улыбнулась с явным облегчением, переключая внимание на Алекс. При этом боковым зрением девушка продолжала отслеживать поведение Григория, который, потеряв интерес к статуэтке, с многозначительным видом замер напротив информационной доски, где графики и диаграммы отражали взлеты и падения ежемесячного СМИ.
– Я провожу вас в конференц-зал.
– А там будет кофе? Мы бы с Сашулей не отказались согреться и подзарядиться перед работой. – Вялая пухлая ладонь как бы невзначай легла на талию Александры. Продюсер передернулась и отстранилась с неприкрытым омерзением.
– Возьми оборудование и, пожалуйста, воздержись от светских бесед. Мы здесь не за этим. В особенности придержи свое безудержное красноречие в процессе интервью, – шипела Алекс на ухо оператору, пока с максимальным героическим страданием на заплывшем лице Гриня пыхтел и тащил камеру и штатив. Треногу с софитом Саше пришлось нести самостоятельно, так как хрупкая спина Мутного глаза была не приспособлена для подобных тяжестей.
За длинным столом в просторном светлом зале сидел ответственный продюсер церемонии «Человек года». Арсений Покровский в этот раз был взъерошен и небрежен, что добавляло его лощеному образу богемного очарования. Впервые за годы знакомства Арсен предстал перед Алекс в обычных джинсах и джемпере. Впрочем, говорить «обычный» об образе продюсера, было кощунством – даже несведущий в моде и стиле с одного взгляда понимал: вторых таких дизайнерских брюк не найдется во всем Петербурге, а для тонких нитей свитера перуанские альпаки пожертвовали свою лучшую шерсть. Поднявшись навстречу Алекс, мужчина улыбнулся утомленно, но радостно и тут же был атакован воинственным дружелюбием Григория.
– Господин Покровский? – Гриня всучил камеру Александре, практически скинул с плеча кофр со штативом и быстро засеменил с протянутой рукой к Арсению. Продюсер окинул его с головы до ног оценивающим взглядом, поджал губы, мимоходом встряхнул пухлую ладонь и, не отягощая себя дальнейшей вежливостью, поспешил к девушке. Подставив щеку приветственному поцелую, Саша с благодарностью передала кофры Арсену.
– Чудесно выглядишь, – мужчина скользнул взглядом по тонкой фигурке, – не устану повторять, что платья тебя очень идут.
– А ты сегодня подозрительно неформален.
– Надеюсь успеть уехать на выходные за город. Друзья презентуют новый комплекс с рестораном и бассейном. Поедешь со мной?
– Шутишь? – улыбнулась Саша. – Думаю, в номере тебя уже ждет кто-нибудь мурлыкающий.
– Не шучу. Ждет. Но может и подвинуться, ведь кто-нибудь это не ты. – И по спокойным серым глазам Покровского Алекс не смогла понять, насколько мужчина серьезен в своем предложении.
– Я не в твоем вкусе, – отмахнулась Саша.
Мужчина едва заметно покачал головой и переключил внимание на переминающегося с ноги на ногу Григория.
– Снимать будем в этом зале. Наша гостья обещалась приехать через полчаса. Можете пока выставляться, а мы обсудим график дальнейших съемок.
– Кстати, было бы удобно проводить съемки в павильоне на студии, техническим директором которой я являюсь, – Гриня подбоченился и выпятил грудь так, что уровень мясистых сисек почти выровнялся с выпирающим животом. – Мы бы смогли организовать единый формат, одинаковый свет и оптимальную узнаваемую картинку.
Алекс прищурилась, прикусила нижнюю губу и одарила оператора выжидающим ироничным взглядом: «Жги глаголом, Гриня, я отойду, чтобы не опалиться твоей харизмой».
Убедившись, что привлек внимание Покровского, Гриша воодушевленно продолжил:
– Также напрямую со студией будет быстрее, дешевле и удобнее!
«Жирный засранец! Вот о чем Тоха предупреждал, получается. Но играть настолько прямо и тупо на моих глазах? Уникальное единовременное отсутствие совести и мозгов», – мысленно выругалась Саша и выжидающе глянула на Арсения. Мужчина внимал тираде Мутного глаза со скучающим лицом взрослого, утомленного бесконечным потоком пустой болтовни неразумного ребенка. Но технический директор принял задумчивый пристальный взгляд продюсера за молчаливое одобрение и самозабвенно продолжил:
– А если мы заключим длительный договор, то я лично походатайствую перед руководством о дополнительной скидке и максимальной взаимной выгоде, – приблизившись к Покровскому Григорий снизил громкость до заговорщицкого шепота и выдохнул в ухо Арсена, – это я про откаты…
Саша демонстративно громко раскрыла штатив и установила его рядом со столом. Ответственный продюсер «Человека года» кивнул техническому директору, точно соглашаясь со всеми доводами, и тут же обратился к Тимофеевой:
– Александра Игоревна, а оператор еще не подъехал?
– Ну что вы, Арсений Илларионович. Благодаря невероятному везению за камерой у нас сегодня будет сам технический директор студии Григорий Сергеевич собственной персоной. Простите великодушно, я вас не представила, – склонившись в шутовском виноватом поклоне Алекс скрыла удовлетворенную стервозную улыбку.
– Польщен, – Покровский улыбнулся с приветливостью хищника, наметившего на обед самого упитанного цыпленка. – Наслышан о ваших талантах, Григорий, – невозмутимо продолжил продюсер, и Алекс с трудом удержала смешок, вспомнив свой комментарий о профессиональном уровне быстро доступного оператора. – Я обязательно на днях загляну к вам на студию, чтобы лично обсудить все детали. А пока мы с Александрой удалимся на перекур, чтобы не мешать специалисту создавать магию идеальной картинки. Я давно в этой сфере и знаю, как важно дать свободу настоящему творцу, – и, приобняв Сашу за талию, Покровский решительно увлек ее прочь из конференцзала, лишив Гриню возможности к возражению.
– Сделай так, чтобы я больше его не видел, – в размеренной твердости слов Арсена таилась глубокая неприязнь ко всему, что нарушало гармоничную стройность и эстетическую красоту окружающего мира.
– Могу завязать тебе глаза и предложить покинуть редакцию, но Гриня навязан мне талисманом на удачу на съемки церемонии.
Продюсер смерил девушку удивленным взглядом и разочарованно уточнил:
– Ты посмеешь привести на мою церемонию это недоразумение?
– Спрячу его в темноте рубки под режиссерским пультом. Ты и не заметишь.
Вместо ответа Арсений прикрыл веки и легко помассировал виски. Алекс с удивлением констатировала синяки под глазами и легкие морщины на осунувшемся лице.
«Устал?» – проявлением заботы тонкие пальцы почти коснулись мужского плеча. В последний момент Саша остановилась, не посмев дотронуться и успев пожалеть о внезапном порыве. Покровский заметил непроизвольный жест и мягко улыбнулся:
– Думаю, пятый кофе за сегодня точно должен меня взбодрить. Составишь компанию?
Алекс кивнула, и Арсен тут же сделал знак секретарше:
– Зайка, организуй нам два американо. Один классический, а второй неприлично сладкий и со сливками.
– Неприлично – это сколько в пересчете на кубики рафинада?
– Просто принеси сахарницу, Алекса сама отсыплет нужную дозу для слипания попы, – и Покровский вальяжно опустился на диван, приглашающе похлопав рядом по черной лакированной коже. Саша присела на подлокотник, сохраняя приличное расстояние между собой и продюсером. Мужчина никак не отреагировал, задумчиво блуждая взглядом в районе острых девичьих коленей. Только после большого глотка ароматного напитка, Арсений продолжил беседу: – Уверен, ты сможешь по достоинству оценить мои усилия. Со вчерашнего вечера только и делаю, что договариваюсь со звездами о съемках для тебя.
– Ну, на одну мурлыкающую особу ты все же прервался, – Александра со всей серьезностью оценивала необходимость в третьем кубике сахара и на Покровского не обращала внимания. Мужчина же, наоборот, в ответ на замечание одарил Алекс оценивающим взглядом:
– Не знай я тебя уже достаточно давно, решил бы, что продюсер Тимофеева ревнует.
Саша отмахнулась:
– Показывай, что за судьбу ты мне напророчил своими воззваниями к богам шоу-бизнеса.
В тот же миг на экране смартфона отобразилось входящее от Арсена с датами, временем и адресами съемок.
– Серьезно? Коттедж на границе с Финляндией и в тот же день вечеринка в Константиновском дворце? Ты хочешь, чтобы я по всей области гонялась за вашими деятелями? Почему не собрать их всех здесь в редакции?
– Алекса, это же селебрити, создавать проблемы и требовать внимания – часть их образа.
– Я не папарацци и не фанатка, чтобы караулить у подъезда и бросать все дела, лишь бы совпасть с графиком суперзанятой звезды. Но если ты считаешь это единственным решением, то, пожалуй, Гришаня прав – почему бы вам не договориться напрямую, без моего посредничества? Студия выделит тебе обученного мальчика с камерой для утех.
– Я не хочу мальчика для утех. Мне нужна ты, – в спокойных серых глазах блеснул вызов.
– Мы все еще о работе говорим? – возмущение Алекс споткнулось о провокационную улыбку, тронувшую губы Покровского.
– А сама как считаешь?
Усталость на лице продюсера сменила тень охотничьего азарта, с которым Арсен обычно оглядывал модные показы на предмет понравившейся модели или сканировал танцпол ночного клуба в поисках подруги на одну ночь. Но Алекс давно привыкла игнорировать приступы мачизма Покровского, решив для себя, что мужчина заигрывает с ней по привычке, чтобы не затупилась острота хорошо отточенного навыка.
– Думаю, что нам придется составить другой график съемок, желательно ограничив его Петербургом. Итак, потребуется дней десять, чтобы отснять все тридцать участников.
– Внимательно прочти, что я тебе прислал. – Арсений вальяжно откинулся на спинку дивана и принялся откровенно рассматривать молоденькую стажерку, которая в этот момент как раз развешивала на информационном стенде новые графики.
Александра еще раз пробежала глазами весь текст сообщения:
– Восемь? – удивленно шепнула она, – куда делись еще двадцать два номинанта?
– Отсеялись в процессе естественного отбора, – мужчина ответил тихо, одними губами, не сводя взгляда с обтянутых узкой юбкой ягодиц сотрудницы, которая в этот момент как раз наклонилась за упавшей кнопкой.
– Я серьезно… – и тут мозг Саши пронзила внезапная догадка: – Мы будем снимать только победителей?!
– Бинго, Алекса. Только не надо об этом кричать. Теперь ты в списке хранителей великого секрета, разглашение которого грозит разрывом контракта.
– Значит, все уже решено? А голосование, что идет на сайте церемонии – фикция? – Саша замолчала, переваривая информацию.
Арсений наконец оторвался от созерцания чужих прелестей и со снисходительной улыбкой похлопал Тимофееву по коленке:
– Честные выборы можешь поставить на полочку рядом с Дедом Морозом и единорогами, – увидев, что девушка не отреагировала на шутку, мужчина примирительно добавил, – я уверен на девяносто процентов, что результаты интерактивного опроса совпадут с мнением экспертного жюри.
Алекс подняла глаза – темные, холодные, как подкрадывающаяся к окнам редакции северная ночь.
– Хорошо, Арсений Илларионович. Вы существенно облегчили мне работу. А также помогли подняться на новую ступень по пути к вершине равнодушного цинизма.
Арсен рассмеялся и протянул руку, чтобы вновь одобряющее похлопать Сашу по бедру, но девушка стремительно поднялась и в несколько шагов оказалась у инфостенда. Длинноногая стажерка все еще мельтешила поблизости, проверяя, все ли верно расположено. Александра обеими ладонями вцепилась в чашку с кофе и точно в спасение от мыслей уставилась в разноцветные диаграммы и медиапланы редакции. «Почему предопределенность победителей вывела меня из себя? Ведь вся эта церемония не более чем красочное шоу, а награды и номинации лишь очередная красивая обертка для звезды, чья карьера от старта до забвения не дольше увлечения Покровского новой гламурной фифой? Неужели Арсен прав, и я еще верю в сказки, в честность результатов, в заслуженность побед?» – но пока калейдоскоп мыслей туманил взгляд, тренированный на внимание к мелочам мозг продюсера Тимофеевой выхватил из линий и строк на доске важную информацию.
– Арсен, а что значит «фотосессия с участниками ЧГ, десятое декабря»? – краткий сеанс самокопания без сопротивления уступил место ровному деловому настрою.
Покровский подошел быстро, между делом подмигнув тут же зардевшейся стажерке.
– Это значит, что продюсера сочли ненужным беспокоить по таким мелочам! – лицо Арсена заострилось за счет проступивших желваков. Выхватив смартфон из кармана джинсов со скоростью, которой позавидовали бы легендарные стрелки Дикого запада, Покровский пропел голосом, обещавшим страшные муки: «Аленушка, золотце мое, расскажи-ка подробнее про фотосессию….». Динамик в ответ затараторил сбивчиво и виновато. От неминуемого приговора к скорой расправе незримую помощницу продюсера спасли открывшиеся двери, в которые вплыла прима Императорского театра, а по совместительству и главное кинооткрытие уходящего года, скандально известная вызывающими выходками и любовными похождениями, бесподобная и прекрасная Оксана. Актрису сопровождал гориллоподобный водитель-телохранитель и тщедушного вида юноша-ассистент. Желтая пресса приписывала звезде романы с обоими. Александра готова была согласиться с таблоидами, а также еще расширить длинный список любовников Ксюши одним не в меру харизматичным продюсером. Арсен приветствовал кинодиву откровенным и весьма затяжным поцелуем в губы.
– Ты все хорошеешь, моя девочка! – не заботясь о целой редакции зрителей, Покровский интимным собственническим жестом погладил щеку девушки, приподнял пальцами подбородок и повернул к свету точеный профиль. – Скинь мне контакты твоего пластического хирурга, думаю, в следующем году воспользоваться его услугами.
Актриса громко рассмеялась, откидывая голову назад, точно мужчина очень удачно пошутил.
– Арсений, милый, ты же знаешь, я не могу устоять перед твоими просьбами, особенно когда они поданы за ужином под бокал вина.
– Спасибо, что отозвалась так быстро. Представляю, как сложно было выкроить время в твоем жестком графике.
Актриса прижималась к Покровскому. Арсен активно поглаживал ее спину от лопаток до ягодиц. Горилла перегородил вход в редакцию и грозно из-под бровей сканировал пространство на предмет потенциальных угроз. Тощий бледный ассистент подбежал к Алекс и едва слышно произнес:
– Подскажите, пожалуйста, где будут снимать интервью? У Оксаны Николаевны всего полчаса. Потом нас ждут на дефиле.
– Пойдемте со мной. Думаю, мы управимся максимум за десять минут, – Алекс увлекла юношу по коридору.
Открыв дверь в конференц-зал, Саша врезалась в офисный стул и чуть не упала. Входящих в помещение слепил включенный софит, буквально в паре метров стояла камера на штативе.
– Твою мать, Гриня! Что ты здесь за ловушки нагородил?! – выругалась продюсер и потерла ушибленное колено.
– Это лучшее место – идеальный свет, геометрия угла, проем двери как фактурный задник.
– Жаль, мама в детстве твоему заднику редко фактуру правила. Сейчас бы проблем меньше создавал, – фыркнула продюсер себе под нос. – Переставляй!
– Но… – Григорий явно собирался отстаивать свое виденье кадра.
– Быстро! Или «Человека года» будешь снимать на мобильный, сидя на диване перед телеком.
От происходящего беспредела ассистент актрисы побледнел еще больше. С неприкрытым ужасом уставился он на раздувшегося от собственной значимости толстяка.
– П-пожалуйста, давайте сделаем, как говорит девушка. Иначе Оксана Николаевна разнервничается, откажется сниматься, и уже никто не сможет ее убедить, – юноша говорил тихо, с трудом преодолевая природную робость, но Алекс отметила решимость сжатых в кулаки ладоней и смелость прямого взгляда в глаза. Гриша нехотя принялся передвигать оборудование. «Кто тебя вообще главной назначил?» – бросил он сквозь зубы Саше. Продюсер не сочла нужным парировать шпильку. Времени на препирательство не осталось – в сопровождении свиты в зал вошла дива.