На утро он стоял в форме лётчика, при полном параде и следил за своими клиентами. Они почти не обращали на него внимания. Серьёзные, хорошо одетые, они выглядели недосягаемыми. Оставалось лишь произвести хорошее впечатление. Он был уверен, что незаметность персонала будет для них хорошим признаком. Молчаливый и не спрашивающий вопросов.
***
Населённый пункт был похож на заброшенный город. Небольшие домики в два этажа пестрели по разные стороны дороги. Но людей все ещё не было. Они направились в один из домов и долго стучали в дверь. Никого.
– Город-призрак, – решила Памела. От любых упоминаний призраков её передергивало. Надежда быть спасенными оставила их. Снова.
Погода стала резко портиться. Палящее солнце закрыли тёмные тучи. Они быстро заволокли все небо, пока не стали устрашающе сверкать молниями. Прозвучали первые грозы. И дождь хлынул стеной.
Супруги забежали под крышу одной из беседок. Дождь прятал их от окружающего мира. Отгораживал. Они словно оказывались в закрытом помещении. Даже не имея стен. Дождь старался расширить свои владения. После долгой жары резкая смена погоды морозила. Измученные и обессиленные они ютились в небольшом пространстве.
–Дайер, кажется, я схожу с ума. Ты помнишь в каком состоянии меня забрал тогда, – она не спрашивала, понимала, что он все помнит. Такое не забудешь, – Теперь ко мне приходят все эти люди. Они страшные люди. Мне страшно.
Дайер внимательно слушал её, его пугало её состояние. Он приобнял её, словно скрывая от всех опасностей. Но он не мог скрыть её от внутренних проблем, совести и страха. Он решил, что на посттравматический разум повлияли воспоминания прошлого. Это были галлюцинации. Ей будет достаточно поддержки. Призраков не существует.
Возле беседки послышались звуки. Дикие. Они не были похожи на человеческие. Хотя и из дикого леса они ушли. Памела испугалась нового нападения мистического. Дайер на секунду усомнился в своих доводах.
В следующий миг в беседку ворвался озверевший Эд. Он метался из стороны в сторону, охотясь на бывших пассажиров. Они испуганно бегали от него. В его внешности все меньше оставалось от человека – мокрый, грязный и покрытый кровью. В глазах был животный голод, желание отплатить кровью за кровь своего брата. Видимо, он следил за ними из самого леса.
Они выбежали из своего убежища. Дайер разделился с женой, переманивая звероподобного на себя. Памела бежала без оглядки, пока не напоролась на стену. За ней теперь бежал не парень лётчик, а новый призрак прошлого. Тогда, убегая из логова мафии, он гнался за ними. Она словно вновь погрузилась в ту картину. Сюрреалистичность происходящего окончательно сводила её с ума.
Дайер поскальзывался на лужах. Он физически был слабее Эда. Тот, хоть и с помутненным рассудком, не был ранен, ел исправно. Дикие звери приняли его за своего. Поэтому неудивительно, что парень легко нагнал смирившегося со своей судьбой Сэдаса. Но, оказавшись на грани убийства, звериная часть Эда дала сбой. Он долго рассматривал напуганного Дайера, пока тот не додумался столкнуть его с себя и скрыться в доме, попутно разбивая стекло.
Дайер услышал крики, но не мог увидеть их источник. Он был сосредоточен на спасении. Эд пытался залезть внутрь, но лишь ранился. Его разум совсем уступал звериным инстинктам. Он не понимал, как преодолеть преграду. Лишь ранил себя раз за разом, пока не потерял слишком много крови.
Часть 6
– Вы слышали, что произошло вчера?
– Про семейку Сэдасов? Ужасное происшествие! Никому бы такого не пожелала.
– Ого, я думал, что это только слухи. Как такое может произойти в реальной жизни?
– Не представляю, доктора и ученые пытались найти вразумительный ответ на случившееся, но все без толку.
– О чем вы говорите?
– Ты еще не видела утренние новости? Взгляни на первую полосу всех новостных сайтов.
«Богатейшая семья Сэдасов после длительного исчезновения по пути в пансионат дочери наконец найдена. На протяжении всего времени мы получали множество звонков о схожих людях в разных частях страны и даже за границей, однако проверять каждый было неразумно. Тем более звонки свидетельствовали об обычной жизни – никаких ран или трагедий. В желтой прессе ходили слухи об их скрытии от любопытных глаз. Все сотрудники всегда упоминали о таинственности семейки, однако никто из них не получил жалования перед исчезновением. Дочь так и не воссоединилась с семьей. И теперь это уже кажется невозможным.
Вчера в 17:30 по местному времени глава семейства проник в жилой дом на побережье Северного Атлантического океана. В связи с загрязнением пляжа и перепадами температуры это побережье оказалось несколько заброшенным этим летом. Местные жители лишь оказывались поблизости. Большинству из них не было никакого дела до каких-то богачей, они их в лица не видели. Другие старались помочь им, однако встречали лишь дикое сопротивление. Семья Сэдасов так одичали за неделю, что вступали в открытый конфликт, иногда даже нападали и сбегали от желающих помочь. В день их официального нахождения лил сильный ливень. Памела стучалась в двери, моля о помощи, а после убегала, крича о своей невиновности. Видимо, сильные пары разбитого вертолета и сотрясение совсем свели женщину с ума. Она видела всех, словно призраков. Пыталась разговаривать, но слышала лишь свою версию слов. Дайер же был несговорчив. Он был агрессивно настроен ко всем и всему. Поэтому после проникновения в дом он стал избивать жильцов дома, принимая их за диких зверей. Когда на вызов соседей прибыла полиция штата, он выбил дух из всех, кто находился рядом с его женой, пока та пряталась в углу, шепча несвязный бред. Рядом же был найден их нанятый в тот злополучный день пилот. Он был сильной ранен, разум у него несколько помутился из-за посттравматического стресса, однако сейчас он находится под наблюдением специалистов. С каждым днем ему становится лучше. Главу семейства пришлось устранить, так как он выражал опасность по отношению к сотрудникам полиции. Памелу Сэдас удалось спасти, однако женщина проведет всю оставшуюся жизнь в клинике для душевнобольных».
***
– Памела, расскажите еще раз, что же произошло, – женщина в халате сидела в палате изумительно красивой женщины. Когда-то она завоевывала множество сердец, теперь же могла лишь завоевывать более сильные успокоительные. Она продолжала видеть перед собой призраков прошлого, но после убийства мужа она перестала воспринимать их как часть жизни. В ее разуме она была уже мертва, как и Дайер. И это был ее личный ад за все, совершенное ранее.
– Конечно, Хосе, ты же сам все знаешь. Я уверена, что после твоего убийства ты призраком летал за мной по пятам. Я пыталась пережить это. Стать новой версией себя, но ты… Ты всегда был рядом, – начинала она с остервенением. Ее руки были связаны смирительной рубашкой. Бежать больше было некуда. Поэтому она смиренно рассказывала все, что знала. Терапевту даже не было нужды задавать ей нужные вопросы. Памела ничего не слышала. Она говорила со своими демонами, которые преследовали ее с тех злополучных лет, – После того, как я сбежала. Мы с Дайером сбежали. Меня преследовали твои парни. Я не знаю, кто у них теперь стал главным, но он быстро прекратил расследование. Он замел следы и перебрался в другой городок, пока полиция навешивала на твой труп всевозможные обвинения в продаже наркотиков, пособничеству проституции и многое другое. Конечно, это было бессмысленно. Они просто закрывали нераскрытые дела. И получали за это доход от твоих приближенных. Да-да, они предали тебя, как ты когда-то предал меня. Карма – жестокая штука, я и сама это поняла.
– Памела, почему Ваш муж стал так агрессивен? Я сочувствую вашей потере, но вы наверняка видели произошедшее – это была просто бойня, – женщина все записывала в свою тетрадь, также велась съемка, за ними следили судебные приставы и полицейские. Множество старых дел теперь прояснились.
– Ох, Дайер, бедный Дайер, – она заплакала, сложно было понять настоящие ли это были чувства, но за столь длительный срок вместе любой бы человек привязался к другому. Они не были влюблены, они просто зависели друг от друга. Такая больная и изощренная форма отношений. Он зависел от того ощущения, которое чувствовал рядом с ней, а она просто не могла бы выжить без него. Она пережила так много. Он спас ее из таких страшных дебрей, Памела пыталась отплатить, но ничего не стоило так дорого, как то, что он сделал тогда. Он доверился бедной девушке, которая ничего не могла сделать для него. Она даже не могла ублажить его. После стольких сцен насилий она долго боролась с паническими атаками. Лишь после многих лет сожительства она осмелилась заняться любовью. В первый и в последний раз. Тогда они зачали их дочь. Дайер же никогда не торопил ее, он лишь защищал ее. Помог встать на ноги, сделал своей невесткой, а после женой. Она стала отличным партнером в бизнесе. После долгой жизни у мафиозников она стала разбираться во всех тонкостях этого искусства. Семья Сэдасов приняла ее с распростертыми объятиями. Ведь ей удалось вытащить непутевого сына в светский мир. Никто и никогда больше не говорил о ее прошлом. Никто и никогда не спустил бы ее обратно в этот животный мир. Но в этот раз крушение и развод стали последней каплей для сломанной психики. Она не могла бы вернуться обратно. В тот мир, в котором все еще чувствовала себя гостьей.
– Врачи сказали, что его рана начала гнить, выпуская в организм множество токсинов. Они отправляли его, убивали его мозг. Клеточка за клеточкой. Его разум словно откатывал дни назад. Он молодел сознанием, вновь стал выполнять опрометчивые поступки. Вы замечали такое поведение Вашего мужа, – женщина все пыталась разговорить сеньориту Сэдас, но, кажется, она вновь запуталась в своих воспоминаниях.
***
– Эдес, ты пришел в себя? – друга, когда-то давшего контакты странной семейки, теперь мучила совесть. Все заголовки пестрели новостями об убийстве мафии, темном прошлом семейства и странном происшествии прямо у всех на глазах. Эд вновь учился жить как прежде. На протяжении еще как минимум недели он находил шерсть во рту. Все, произошедшее после крушения, было для него как в тумане. Последнее, что он помнил, был разговор о его съедении. Потом он повиновался лишь животным инстинктам. Тело взяло верх над больным разумом. Ему пришлось сделать переоценку своей жизни. Теперь многие прежние развлечения были ему противны. Он чувствовал в них животную жадность хищника. Многие вещи он совсем разучился делать.