Перекати поле пустоши

Глава 2. Зрение ограниченных безгранично испорчено

Бездна поздним утром гулял по торговому центру, где прошлым вечером столкнулся с невероятными способностями, в одночасье разрушившими его, как ему казалось, невероятное мастерство. Его впервые напугали события с тех пор, как однажды окончательно сломали. «Где же ты пряталась? – спрашивал он, подмечая в окружающих предметах и людях силу связи. – Ты не могла полностью рассеяться, я знаю».

Молодой человек был высоким и мускулистым, на вид лет тридцати двух. Голубые глаза и естественный блонд волос, прямой и острый нос, ровный череп и выразительная челюсть. Лицо казалось искусственно симметричным, будто был где-то подвох. Но не в идеальных пропорциях скрывался обман, а в хитрой улыбке и лукавом взгляде. Девушки всегда крутились вокруг, их манила привлекательная внешность. А потом рушили свои жизни, упоминая Лора Стами в одном перечислении с дьяволом.

– О, нет, крошка, – говорил тот очередной потрёпанной девице. – Я всего лишь тот, кому он доверил часть своего сущего. Но могу с ним познакомить, хочешь?

Отчего-то девушки за этими словами слышали крутую фальшь, придающую образу Лора мужскую непокорность перед женской властностью. А плохой парень в друзьях, который может поставить на колени даже влиятельных персон, был всегда востребован, особенно если с его стороны оказываются знаки внимания. Но всё сказанное якобы в шутку, являлось чистой правдой, которой демоны, такие как он, охотно играли.

«Где же ты, стерва?» – не унимался Лор, бродя по этажам. Он уже терял терпение, когда, наконец, наткнулся на мужской туалет, где почувствовал много энергетических связей положительной направленности.

– Я нашёл тебя, тварь, – оскалился он и ворвался в пустую комнату гигиены.

Кругом были прозрачные водянистой структуры сгустки, которые всё же поддавались закону притяжения и тянулись в определённую сторону, к тому человеку, который их оставил. Довольный Лор напряг глаза, видящие такие сгустки и провёл по ним рукой. Те миновали прикосновение с ним, оставляя существенный зазор между его ладонью и медлительными языками. «Ты зашла сюда, а потом рассеялась, – ухмыльнулся Бездна и снова вышел из туалета. – И куда же ты отправила своё сознание, пока сидела на толчке в мужском туалете?» Но снаружи энергетические языки искусственно отрезались, чтобы прервать путь перемещения. Лор ещё раз проверил взаимосвязь, понимая, что обширности его способностей не хватает на поиск, хотя из всех тёмных стражей он самый сильный. Бездна не выдержал и стукнул кулаком о стену, разбив костяшки и пальцы о плитку.

– А! Зараза! – ругнулся он, почувствовав, как оставленные энергетические связи ударили его, моментально впитавшись в стены и ответив на агрессию.

По руке Лора словно прошлись тёркой, кровь не останавливалась, он достал фляжку с водкой, которую носил в кармане куртки, и облил открытые раны.

– Вот тварь, – рычал он, склонившись над раковиной. – Вонючая монашка! Я все монастыри разрушу, уничтожу каждую церковь. Найду тебя и заставлю жрать землю.

Угроза далёким криком прозвучала вдали от Арти, и та недовольно застонала во сне. Она поёжилась и резко выдохнула, словно гавкнула, слетая с места в сторону входной двери вместе с одеялом, на котором лежала. Спросонья она, перекатившись, подскочила и надела накидку. Но не нашла ни одного намёка на угрозу. «Что это было?» – спросила она себя, превращаясь в человека и щупая живот в поисках повреждений. Что-то очень сильно ударило её в область солнечного сплетения, но это была не прямая атака.

– Он напал на след? – спросила Арти себя, будто уже знала, кто искал и где это делал.

Однако она лишь предполагала, что это Бездна, который отправился в торговый центр. «Как же он достал до меня? – подумала шаманка. – Только очень большой импульс мог дотянуться до меня, даже если был выпущен на первом этаже „Смотровой Башки“. Может быть, я ошиблась, и это сосед проводит обряды?»

Артемида оглянулась и посмотрела на дверь. Такой потенциал мог вызвать только эмоциональный срыв. В соседней квартире же царил мир и покой в рамках допустимого для демонического создания показателя.

– Это не ты, – выдохнула Арти и села на корточки, положив подмышки на коленки.

Шаманка пробыла в опустошённом состоянии несколько минут, а потом собралась и вышла из квартиры, кинув напоследок недовольный взгляд на дверь ангела Вины. На улице стали собираться тучи, подступали всё ближе дни непрерывного дождя. Люди бродили с зонтиками, ожидая, что небо прольётся. Если верить тому, что Артемида узнала вчера, то в ближайшее время Наяну Пимов настигнет третий демон, который заберёт её душу.

Сейчас Наяна находилась в больнице и до вечера, до момента пока она не останется совсем одна, демоны трогать её не будут. А стоит солнцу зайти за горизонт, Арти наведается в гости и попробует перенаправить жертву собственного эмоционального яда, породившего интерес тех, кто разбрызгивает отравляющие чувства то тут, то там, а потом ожидает очередного человека, который в них испачкается и станет лелеять внутри себя.

– Так-так, – огляделась Артемида. – Мебельный. Мне нужна мебель.

Выбрав ближайший магазин и посидев почти на всех диванах, кроватях, потрогав каждую столешницу и тумбу, попробовав на вес столовые принадлежности и подушки, она отправила в доставку полную комплектацию минималистичного жилья.

– Ну же, Гаврик, – улыбалась Арти после оплаты и смотрела на чёрный экран телефона. – Почему не реагируешь? Мне снова нужен ребус.

Ничего не происходило. Стало тоскливо, будто её снова обесточили. Но тут пришло новое сообщение: «Как жаль, что не могу подойти к тебе и отобрать дебетовую карту и телефон с доступом к банку в придачу. Хотя могу заблокировать её виртуально. Но что толку, если ты откроешь новую через приложение и будешь пользоваться ею, сканируя штрихкоды. Транжира!»

«Как же просто искать, если знаешь где, – округлила глаза шаманка и сжала телефон до белизны пальцев. – Как точно описана моя проблема и её решение. Каждый раз Гаврик имел ввиду, что я трачу силы и время не на то, что действительно важно. Он не имел ввиду финансы. Если я пойду через пограничный мир к демону, то проиграю ему из-за различий энергетического потенциала. Тогда мне нужно найти его физическое тело. Подойти и отобрать накидку. Нет смысла делать это через просторы их демонической обители, нужно заманить их в свою».

Доставку мебели назначили на следующий день. Услышав радостную весть, что остаток дня она свобода, Артемида отправилась на поиски того места, где могла бы подумать, а заодно и сделать множество фотографий. На модном спортивном велосипеде она объездила окрестности района «Смотровой Башни». «Мало! У меня мало визуальных зацепок», – паниковала шаманка, разогнавшись на велосипеде до скорости машины, которая ехала параллельно с ней. Вернувшись в квартиру спустя четыре часа, как зашло солнце, потратив все десять пластин, в которые вмещалось по двадцать снимков, и расстелив на полу купленную в первый день карту, Артемида принялась отмечать цифрами места, где осуществлялась фотосъёмка.

Антипус состоял из внутреннего диска центрального района и двух, среднего и крайнего, колец, огибающих его. По линиям направлений сторон света были неровно проведены границы, разделяя диск и кольца на четыре региона каждый: Центральные северо-западный, северо-восточный, юго-восточный и юго-западный, Средние и Крайние с такими же обозначениями. У каждого района был свой индекс. Для Центральных первой ставилась буква «ц», для Средних – «с», для Крайних – «к», а потом подписывалось окончание с обозначением сторон света: сз, св, юв, юз.

Сегодня Артемида смогла обследовать только центральные куски цсз-цсв-цюв-цюз, потратив семь часов. Сколько же времени ей потребуется, чтобы добраться до окраин, считать шаманке не хотелось, чтобы не поддаваться ещё большей тревоге.

– Пусть мне повезёт, и демон окажется там, где я была прежде, – сглотнула Арти и закрыла глаза, чтобы осуществить энергетический поиск демона Вины и удостовериться сегодня ли он подготовил для Наяны жестокую расправу.

Темнота век сменилась рябью испорченного телевизора. Пахло виски, очень сильно воняло алкоголем. Где-то рядом был магазин с выпивкой или бар. Также стала смердеть помойка, которую освобождали ежедневно, но накапливалась она спустя час, фото сделано не так далеко от главного здания Антипуса. Альбом демона Вины, перестал пополняться изображениями, зафиксировав картинку места собрания тёмных стражей на некоторое длительное время.

– Только бы не внутри, я не смогу его там достать, – стиснула зубы Арти и снова напрягла внутреннее зрение, надеясь на фортуну.

Снятые фотографии мысленно перелистались, из них выпала одна единственная со «Смотровой Башней», а потом погрязла в черном мазуте. Артемида открыла глаза с растянувшейся до краёв радужкой зелёного цвета. Время остановилось или позволило Арти думать со скоростью света. Ангел Спасения оглянулся и преодолел все зримые преграды. Артемида в единое мгновение, когда часы ещё не успели перебить тишину между треском механизмов, оказалась там – в месте, где сейчас вершил тёмные дела демон. Она стояла за его спиной в его квартире. Он же бродил по закуткам пограничного мира, где прятался от глаз жертвы, направляя её по неверному пути. То, чего боялась Артемида в первые дни пребывания в Антипусе, сейчас должно было пугать тёмного стража. Оставленное наяву тело было беззащитным, потому что сознание не могло контролировать его.

– Я пришла, – расправила крылья Артемида в образе стража, чьи глаза из зелёного плавно становились синими. – Чувствуешь запах моря?

Четырнадцать крыльев заполнили всю комнату, которая оказалась такой же большой, как в квартире Артемиды. Стены в ней не были закрашены, а рисунки пентаграмм сейчас смердели и покрывались чернотой. Демон сидел с закрытыми глазами с неподвижной накидкой, которая припекала тянущееся к ней руки могущественного ангела Спасения.

Стоило шаманке коснутся края упругой маслянистой ткани, как ангел Вины оглянулся. Его глаза расширились от удивления, когда лицо обдало жаром сияния подкравшейся сзади фигуры. Повеяло морским бризом, но Вина успел нарисовать себе образ монашки с кадильницей. Он был убеждён, что это именно она, и оттого бесстрашно схватился за руки Артемиды, чьё лицо сияло уже не так ярко, хоть и скрывало по-прежнему за тусклым свечением свои черты. Крылья захлопнулись, заперев участников противостояния двух противоположных сторон мироздания под непроглядным куполом из чёрных архангельских перьев, шипящих от бьющихся о них прожигающих демонических сил. Вопреки желанию затянуть в свои пределы Артемида оказалась в пограничном мире, подвластном этому демону, в обновлённой квартире ангела Смерти. Он растянул её руки цепями в разные стороны и снял со стены одно из четырёх длинных копей.

– Так это ты воняла ладаном? – посмеялся сосед. – Так и подумал, что пришла именно ты. И всего-то?

Он кинул копьё, которое пронзило недвижимое тело Артемиды, не издавшей ни единого звука после удара.

– Ты переоценила себя, девочка, – азартно оскалился он, почувствовав, что сможет насладиться издевательством сполна, мучая крепкую жертву, которая всё равно в конце концов сломается и наполнит удовольствием его жаждущую чужих страданий душу. – Ты ничтожество, которое всего-то имеет пару лишних крыльев.

Второе копьё вонзилось в тело ангела Спасения, но словно воткнулось в мешок, качавшийся на цепях. Вина недовольно махнул рукой, и звенья натянулись, превращаясь в тугие прутья колючей проволоки. Режущие пруты поползли по рукам Арти и обвили прочные крылья, которые были способны выдержать даже разящие наповал пули.

– Не отрицай, что давно поняла: ты нам не ровня, а лишь маленькая блоха, которая ничего не добилась и сейчас вместе со щелчком лопнет и разорвётся на куски, – продолжал, но уже с опаской Вина.

Он запустил в Арти ещё два копья, и рыкнул, что они опять не принесли ничего кроме скрипа железа. Тут лицо ангела Спасения стало гаснуть, как и способности противостояния хранителю тёмной накидки. Её дух перестал метаться внутри тела, отчего то сжалось и только сильнее натянуло колючую проволоку. Ангел Смерти подошёл ближе к висевшему под потолком ангелу Спасения и заглянул под капюшон. Там источали глаза еле заметный серебряный свет, всё остальное обволоклось белой дымкой.

– Что ты за существо такое? – увидев большие распахнутые глаза и отсутствие физической составляющей, спросил Вина.

Тут тело Артемиды стало покрываться пузырями, дымка стала стекать тягучей жижей с цепей, копья звонко упали на пол. Вина попятился, видя, как хрупкое женское тело приобретает огромные габариты верзилы, толкнувшего его у лифта. Когда обращение произошло, ладонь огромного человека размером с лицо ангела Вины припечатала голову демона к стеклу, оставляя под затылком трещины. А потом ещё раз и ещё. Окно покрылось хрупкой сеткой и рассыпалось после очередного столкновения с головой демона – на спящие улицы полетели осколки с высоты девяносто шестого этажа. Вслед за ними безнадёжно закружился и тёмный хранитель. Крылья его отказывались спасать хозяина. Спустя сорок секунд тело демона врезалось в асфальт, протаранив чью-то машину.

Сигнализация резала окружающее пространство, в которое безмятежной тишиной приземлилась и вошла Артемида, сжигая чёрным взглядом остатки изуродованного каркаса автомобиля. Вина кашлял с каждой новой судорогой поломанных конечностей.

– Это ты… виновата, – прохрипел демон, когда та заглянула внутрь пробитой крыши машины и облокотилась на торчащие металлические детали.

Глаза Арти снова изменили цвет на жёлтый, усиливший все его эмоции.

– Ты виновата! – зарыдал ангел Вины, – Я… я всего лишь хотел жить спокойно. Зачем ты появилась в моей жизни? Почему рассказала?

Артемида ждала откровений и получала их с каждой новой фразой Вины. Сейчас он говорил не с ней, а с той, кто, как он считал, виновата во всех его проступках. Последним цветом, который увидел хранитель тёмной накидки, был зелёный, который вернул его в стены своей квартиры. Артемиды держала стража за плечи и, прожигая своим присутствием до самых костей, стянула плотную ткань, принимая всю силу пропитанной грехом материи на уже горящие серым пламенем ладони. Сосед лишился чувств и рухнул на пол, а накидка стала тлеть. Через пару секунд она сгорит и исчезнет, утянув с собой на время силы архидемона, который её сотворил. Как скоро она восстановится можно было судить по некоторым уже ведомым Артемиде фактам из своего многообразного и насыщенного прошлого. Она не успеет сжечь все тёмные накидки разом, как того желали архангелы. Пока ангел Спасения не соберёт все крылья архидемонов, их нужно было сохранить в целости.

– Нельзя допустить сожжения, – шепнула Арти и набросила плащом, покрывшуюся серым цветом накидку с вышитым козлом.

Те же вымышленные цепи и копья пронзили грудь ангела Спасения, делая её беспомощной перед собственной болью. Она выгнулась назад, будто тело поразило током, закатила глаза, отчего засверкало белёсое глазное яблоко, покрытое переплетением набухших капилляров. После упала на лопатки.

– Не позволю, – низким голосом сказала шаманка и перевернулась на грудь.

Кисти и ступни онемели, мешая ползти к выходу. Тело всё ещё содрогалось от редких конвульсий.

– Не позволю! – закричала Арти и превратилась в чёрный с золотым пар, исчезая из видимого мира, а потом снова появляясь в нём из серого дыма.

Цвета смешались. Стальной слился с чёрным, перебивая друг друга и образуя новый грязный оттенок. Сила накидки Уриила и мощь плаща архидемона Вины, которого звали Мастема, неустанно заменяли себя, не в силах найти середину. Артемида больше не чувствовала сил чёрной накидки и серой тоже. Крылья с перьями и перепонками дракона сложились за спиной и сплелись между собой. Артемида проморгалась и снова почувствовала руки. Она быстро заёрзала на груди, пытаясь посмотреть себе за спину, но никак не могла из-за веерами лежащих на ней двенадцати крыльев. Она сняла капюшон, вернула себе человеческий вид и поползла к выходу, чтобы уйти оттуда.

«Ты виноват, что она это сделала», – услышала шаманка, когда бежала по коридору к аварийному выходу на крышу. Тысячи голосов неустанно повторяли обвинение, каждый раз грубее и громче, но будто бы принадлежали одному единственному человеку, самому Вине. По лестнице Артемида карабкалась, как по скале, а потом плечом врезалась в створку. Та оказалась открытой. На улице стеной лил дождь, заглушая грудной крик Арти, которая будто жила в чужом теле. «Почему ты не выслушал её? – упрекнули бывшего хранителя накидки Вины. – Ты виноват, что она не спаслась!»

– Не я, а вы! – крикнула Арти в затянутое мглой небо. – Вы виноваты, что не видели этого. Я каждого из вас заставлю чувствовать то, что чувствовал я, когда вы все предали меня. Когда вы все ушли, я проклял вас, чтобы вы совершали ошибки, а потом страдали из-за них.

«Ты виноват! – снова послышалось многократным эхом, заставляя шаманку закрывать уши ладонями. – Она прошла через это из-за тебя».

– Я уничтожу вас. Да чтобы вы в желчи своей захлебнулись. Вы виноваты, я уничтожу вас! – крикнула Арти и пришла в себя, ощущая, что на одну накидку стало меньше.

Она растерялась и опустила глаза. Способности стражей помогли слой за слоем снять защитные барьеры психических сил тёмного ангела, оголив его изначальные проблемы, откуда начал развитие демон. Поглощённый виной и осуждающий окружающих в своих ошибках человек лишился души, получая награду от мира зла и порока. Накидка архангела усыпила беснующиеся крылья и нейтрализовалась вместе с ними. Теперь чужие тайны были под замком, который Артемида не сможет снять с помощью сил стража.

– Сработало. Я спрятала накидку, – пробормотала шаманка и вернулась в квартиру соседа, которую ранее открыла интуитивным чутьём своей мистической натуры.

Посередине зала, обставленного истрёпанной фурнитурой, в окружении бардака, лежал сосед, его сердце всё ещё билось. Помнит ли он события, ангел Спасения не знала и не способна была узнать, хотя пыталась. Способности накидки тайны уснули вместе с плащом вины. А это означало, что и смену внешности теперь осуществить труднее. Единственный способ – использовать иллюзии Задкиила. Энергии, однако, эта мера не пощадит, взамен работая лучше предыдущего способа маскировки.

– Спи, мой друг, а я пойду, – взглянув на бывшего тёмного стража, сказала Артемида, уверенная, что это последняя их встреча.

Глава 3. Обожжённые ладони зачастую бесполезны

Наяна Пимов сидела за журнальным столиком на полу, прислонившись к торцу дивана. Кругом лежали осколки от битой посуды, а также подготовленная верёвка для крюка, где раньше висели хрустальные плафоны люстры. Ощущая тяжесть от содеянных решений, отнимающих у существа шанс реализовать себя в мире, где, как считала Наяна, полно моральных уродов, но ещё больше возможностей ими стать, она поднялась и пошатнулась от хмеля. Она подошла к табуретке и подвинула её с хирургической точностью под крюк. Взяла верёвку и неуверенно поставила ногу на сидение, затем вторую.

– Покончим с этим, – сказала она, думая, что поступает правильно.

Последнее время Наяна очень много думала, так много, что разочаровалась в жизни, в первую очередь в своей. Она выпрямилась и на мгновение потеряла равновесие от головокружения. Восстановив устойчивое положение, накинула на крюк петлю и подставила подбородок к тугому плетению каната. Наяна уже почти засунула туда голову. Как вдруг её сбило с табуретки мощным ударом, и Наяна, потерявшись в пространстве, врезалась спиной в стену. Перед ней появился ангел Спасения и расправил двенадцать крыльев, ввергая женщину в оцепенение.

– Решила сбежать? – грозно спросила Арти, прячась за белым светом, в котором появились едва заметные червоточинки. – Я спрашиваю, ты решила бросить всё, что творила, и сбежать?

От резкого голоса Наяна начала заикаться, горло её сковало. Она даже подумала, что уже повисла на верёвке и видит предсмертные галлюцинации.

– Раскаиваешься? – спросила Арти и склонилась над врачом.

– Да, – отрывисто сказала Пимов и заплакала, прижимая порезанную об осколки руку к груди.

– Тогда почему ты собиралась уйти из жизни, словно последний трус, а не расплатиться за деяния верной службой?

– Я не могу больше…

– Я предлагаю тебе выбор, – отстранилась Арти. – Возмещаешь то, что отняла у людей в этой жизни, добросовестной работой, пытаясь вылечить бесплодие даже в самых безнадёжных случаях. Или отправляешься в мир, где тебя режут на куски, затем собирают и снова режут. Там это будет продолжаться ровно столько раз, сколько ты лишила новые души возможности появляться на свет.

– Но аборт – это нормально! – всё же выкрикнула Наяна.

Арти ещё сильнее расправила крылья и ссутулилась от злости.

– Ты специально делала ошибки во время операций, чтобы повреждать женщину и лишать её возможности родить в будущем. А также целенаправленно настраивала сомневающихся в пользу аборта. Как ты уже поняла мы обсуждаем твои поступки, а не уместность чужого выбора, – выпрямилась Артемида, чтобы задать главный вопрос. – Ответь мне, ты виновата или невиновна?

Та опустила глаза и, на мгновение задумавшись, неожиданно стала равнодушной.

– Я не чувствую вины. Почему я должна винить себя?! – Истерический смех вырвался из груди Наяны и смутил ангела Спасения. – Я не виновата. Даже если и сделала ошибки, они остались в прошлом и теперь просто часть истории, которая совсем скоро поддастся забвению. И кто ты такой, чтобы винить меня? Или решил, что, пристыдив пару раз, я неожиданно отступлюсь от своих принципов и взглядов?

Наяна твёрдо встала на ноги и сделала шаг в сторону Артемиды, которая казалась уверенной только внешне, внутри ощущая глубокое смятение из-за постепенно настигающей неудачи. Силы накидки, меняющей настроение, работали негативно, словно не могли найти нужных эмоций и возвышали деятельность противоположных чувств.

– Это моя жизнь, – истерически крикнула Пимов и ткнула пальцем себе в грудь. – Я сама решу, как мне её прожить. Кто бы ты ни был, убирайся из моей головы!

Она схватила табуретку и кинула её в Артемиду, сразу же повиснув на подготовленной петле. Глаза её стали краснеть, а вены на лице вздулись. Ангел Спасения щёлкнул пальцами, и верёвка порвалась, роняя Пимов на осколки. В затуманенном взгляде Наяны остался размытый образ небесного создания, который приходил, чтобы её образумить, но вместо этого сильнее убедил в собственной правоте.

Артемида вернулась в квартиру и пнула стоявшую на проходе коробку. Ситуация хорошо складывалась вплоть до приобретения новой накидки, потом же что-то произошло, и осуществить воздействие над Наяной с целью направить её в нужное русло не удалось. Арти была вне себя от ярости, готовая разнести всю квартиру, но крепко державшая себя в руках. Тут телефон, оставленный впопыхах у карты и горы фотографий, завибрировал и осветил закрытую шторами студию. На часах значилась глубокая ночь, а на экране смартфона – иконка Гаврика. Шаманка отдышалась и ответила на видео звонок.

– Привет, Гаврик, – сказала Арти, успокоившись, и села на пол. – Я ничего не тратила сверх меры.

– Сегодня ты потратила больше, чем несколько тысяч, – грозно, совсем не похоже на Гаврика, сказал тот.

– Можешь ли ты перестать говорить со мной загадками? – устало выдохнула Артемида и посмотрела на шторы, чтобы не выдать нервозность. – Как видишь, до меня туго доходит…

– Почему ты позволила себе принять их накидку? – снова перебил Гаврик. – Кто давал тебе на это право?

Тут Артемида поняла, что разговаривает с архангелом Гавриилом. Его повидавшие многомиллиардную жизнь глаза, выдали невероятную опытность, но с тем же выражение лица обозначало свойственное людским эмоциям недоумение и негодование.

– Гавриил, – начала Арти, – Когда демоны добрались до ваших накидок в бою за Торипус, вам потребовалось около месяца, чтобы восстановиться. Я не успела бы уничтожить все накидки демонов за столь короткий срок. Я даже не разобралась, как они работают…

– Ты тратишь время на ремонт, на мебель, на прогулки. Ты не в Торипусе и у тебя нет в запасе лишних пары месяцев. И почему ты сравниваешь архангелов с падшими? – задал тот вопрос и сразу же обозначил другую точку зрения: – Чтобы появиться добру в душе человека, нужно три месяца. Чтобы полностью искоренить оттуда зло, потребуется три года. Так и с накидками: архангелы восстанавливают силы за три месяца, а демоны – за три года.

– Неувязочка выходит, – ухмыльнулась Арти. – Ты говоришь про приобретение и лишение и сразу же проводишь одинаковую аналогию с восстановлением. Сколько нужно, чтобы грех появился в душе человека? Месяца достаточно? Двадцать семь дней! Три недели, чтобы он там появился. Уж я-то знаю, не первый век живу на этом свете, успела изучить. Значит, именно столько дней я могу себе позволить охотиться за накидками, а после всё потребуется начинать сначала. На бесконечную гонку я не подписывалась!

– Закончила? – рыкнул Гавриил. – Мы говорим о двух разнонаправленных потенциалах…

– Тогда и говори, чтобы добро появилось нужно три месяца, чтобы там появилось зло – три недели! Не обманывай и не путай, Гавриил!

– Ох, – стукнул кулаком о стол тот и сдвинул брови. – Накидка демонов тлеет и горит, но исчезает много дольше. Уничтожив все накидки, ты бы вернула нам силы, а мы через три года атаковали бы демонов, чьи накидки наконец истлели.

– Ты что говоришь? – ахнула Арти, забыв о иерархии общения. – Накидка тлела, на глазах исчезая.

– Накидка демонов горит дольше, потому что есть шанс её восстановить. Накидка архангелов испепеляется моментально, потому что зло всегда сильнее. И да, чтобы грех появился в сердце нужно три недели. У нас бы через три года столько и было, чтобы полностью искоренить демонов, одного за другим. Но ты отчего-то решила поступить по-своему, чтобы усложнить архангелам жизнь.

– А где же были ваши объяснения, когда я просила о них? – возмутилась Артемида, не скрывая, насколько разочарована обманом бесчувственных высших сил.

– Мы дали тебе столько, сколько заслужила, – громко и резко ответил Гавриил, а затем не дал перевести тему: – Ты получаешь от Гаврика все ответы, но даже толики желания во всём разобраться не проявляешь. Ты светлое создание, но решила очернить себя демоническими накидками. Неужели подсказок было мало, чтобы догадаться?

– Догадаться? Хорошо, давай, я сейчас и догадаюсь. То есть… – попыталась сформулировать Артемида, но не смогла с первого раза. – Я просто должна была оставить накидку при себе на три года? Чтобы архидемон, создавший её, пришёл за ней и отнял или выкрал. Смешно! Вот они, ваши подсказки. Но только где бы я её хранила?

– А подумать ты не удосужилась, где бы смогла её спрятать? Уж точно не на своих плечах, где достаточно архангельских накидок, – рыкнул Гавриил и протёр глаза пальцами. Когда немного успокоил активную человеческую мимику, сбивавшую его, продолжил: – Сегодня Уриил и Мастема, создавшие накидки, уснули, а вместе с этим высвободился потенциал десятины сдерживаемых в эмоциональном резерве чувств, которые они контролировали. Мораль их сил с каждым днём будет истощаться на одну сотую больше, чем днём ранее.

– Я не понимаю, Гавриил, – застонала шаманка. – Объясни яснее.

– Всё начнётся с одной десятой и вначале архангелы не будут действовать против тебя, а люди не станут раскрывать секреты и забывать, что такое стыд и вина, – продолжил путать Гавриил. – Но на двенадцатый день мы должны будем обратить внимание и сделать тебе предупреждение, поскольку на шестьдесят седьмой день количество высвободившейся морали начнёт неумолимо расти, а вместе с тем начнут выходить из-под контроля действия людей, не сопровождаемые их осознанием и не поддающиеся сокрытию. Люди начнут вредить друг другу и без зазрения совести забывать о сотворённом.

– До какого дня вы оставите меня в покое, чтобы я могла собрать все накидки?

– Ты смеешь спрашивать такое? – рыкнул Гавриил. – После девяносто четвёртого дня, когда ёмкость морали опустошится на четверть, а люди начнут рушить жизни друг друга, мы откроем на тебя охоту и уничтожим. На это у нас уйдёт не так много времени. Ты наверняка не доживёшь до сто двадцать второго дня.

– А если не убьёте? – набралась храбрости та и встала на ноги.

Гавриил играл интонацией, не имея ничего, что бы ей управляло. Сейчас же стал холоден даже голосом.

– Двести тридцать третий день. Но не будь так уверена встретить лишённый секретов и вины мир. Ведь тогда падут все, кто не спрячется.

– Хорошо, теперь я поняла, – сказала Артемида, чувствуя тревогу, потому что уже стала свидетелем своего провала с Наяной Пимов, и ощущая, какой шаткой стала её уверенность. – Но что мне делать с другими накидками?

– Прячь их, но не смей надевать! – настоятельно предупредил тот.

– Иначе? – уточнила Арти.

– Иначе высвободится лишняя десятина, прибавляясь к уже имеющемуся значению, а в последующие дни прибавляться будет уже две сотые от предыдущего дня. Тогда мы уничтожим тебя намного раньше, – ответил Гавриил. – Пока мы следуем правилам, не вздумай считать, что имеешь преимущество перед нами. Мы те, кто тебя вернул и наделили силой. Придумай, как распутать крылья. Ты сама это сделала, поэтому выход найдёшь тоже сама. А если нет, то будешь гнить в этом мире, теряя всё на свете, что будет тебе дорого до скончания мира всех миров!

– Противоречишь сам себе! – рыкнула Арти, поймав на очередном обмане архангела. – То про уничтожение говоришь, то теперь про вечные страдания. Определитесь уже!

– Мы уничтожим, а потом воскресим, как в этот раз, – рыкнул в ответ Гавриил.

– Врёте, как дышите!

– Не дерзи тем, кто дарует свет душе и борется со тьмой. Иначе будешь оставлена ими на растерзание теням и тёмным слугам их, – напоследок сказал Гавриил.

Вызов сбросился, высветился список входящих и исходящих, где Арти потеряла чёткость в глазах и задумалась: «Дышать без накидки стало действительно проще, – подумала она. – Но стоит ли действительно сейчас разъединять крылья? Если меня найдёт верховный демон, я стану целью для него и остальных. Гавриил сказал, что мне есть, где спрятать накидки. Но неизвестно, видят ли накидки демоны в других мирах, даже пробовать не буду их туда перемещать. Но и на плечах их носить не посмею. Нужно просчитать то, о чём мне сказал Гавриил. Не могу представить зависимость цифр этих десятин». Артемида быстро открыла в телефоне приложение с автоматическим расчётом значений в таблице и ввела одну десятую в первую колонку, и во второй выставила команду разделить её на сто. В следующей строке обозначила сумму десятины и её одной сотой, а потом повторила это действие вплоть до двести тридцать третьего дня, когда результат перевалил за единицу. Подобно хвосту кубической параболы, смещённой началом на одну десятину, значение действительно незаметно возрастало, но к шестьдесят седьмому дню разогналось и устремилось вверх.