И вот всего один шаг остаётся мне до доброй морской волны. Так и хочется поскорее вступить в её владения! Ну когда же подаст свой голос громкий свисток?!
Наконец-то! Свист огласил воздух. Можно входить в море! Медленными шагами захожу в море. Приятная прохлада воды сначала изумляет, но потом освежает, наполняя силами.
Море. Доброе море. Доброе Чёрное море. У твоих берегов построен Артек – мир детства и мечты! Какое это чудо, что меня наградили путёвкой сюда! До сих пор не верится! Хотя и понимаю, что это действительно происходит.
На пляже мы провели где-то полчаса. А быть может, и целый час – времени я не засекала.
И вот полудовольными солёными черепашками мы стали ползти в гору. Началось самое сложное – возвращение в « Янтарный». Кто бы мог подумать, что путь с моря будет тяжёл не из-за жары, а из-за горной местности. Камушки снова выбегают из-под ног, но теперь уменьшилась возможность покатиться следом за ними, но стало вероятнее рухнуть от усталости. Когда же это кончится…
Как же за весь день я устала! Да, артековские дни по-настоящему насыщенные. Мне кажется, что сегодняшний день был будто не один, а несколько. Пользуясь временем до отбоя я разговариваю с мамой по телефону:
–Спокойный ночи, мамочка! Я тебе обязательно приснюсь!– говорю я с грустью маме и кладу трубку.
–Девочки, давайте сегодня полностью включим кондиционер, а то ночью было очень душно,– предлагаю я своим соседкам.
–Хорошо, – согласились они. Настя, чья кровать стояла почти под ним, поднялась с кровати и включила кондиционер. Задул приятный, охлаждающий ветерок. Вошла Юля, объявила, что пора спать. Ветерок от кондиционера усилился, мгновенно унося меня в сны.
Глава 6.
Огромное, необычное и загадочное дерево раскинуло свои ветви-щупальца в разные стороны, стараясь оградить как можно больше пространства от бед и невзгод. Так и хотелось спрятаться под ветвями этого великана от безжалостных, на тот момент, лучей солнца.
Мы спрятались, но ненадолго. Нас построил фотограф, сделал общую фотографию, и все… Лишь для этого нам пришлось возвратиться. Отказаться от купания в море. По-моему сделать фотографию можно было и в другой день, а не в последние жаркие денёчки уходящего лета, а вернее уже осени. Быстро отошли от Дерева Желаний, освобождая место для следующего отряда. Даже времени достаточно на загадывание желания не дали! Как же так можно – к Дереву Желаний сходили – сходили, но желания не загадали. Стало обидно. Обидно по-тихому, но все равно неприятно. Будто все делается для какой-то показухи.
–Возьмитесь все за руки. Сейчас мы пройдем под аркой, где каждый сможет загадать желание. Но сбудется оно, только если вы ВСЕ молча пройдёте, не разрывая рук, с закрытыми глазами, – сказала Настя. – Самое главное, чтобы эти условия выполнил весь отряд.
Я закрыла глаза. И тут же поняла – какое наслаждение очутиться ненадолго в себе, расслабиться… Но, по-моему, этого никто не разделяет – мы долго стоим на месте, а вожатые то тут, то там просят то закрыть глаза, то взяться за руки, то замолчать. Но вот, наконец-то, все, кому было не наговориться, замолчал, глаза закрыл и отряд объединился в одну цепь, и мы пошли к загадочной арке. Так и хотелось приоткрыть глаза, посмотреть на арку… Но нельзя. А то не только у меня, но и у других желание не сбудется.
Очень необычно, и в то же время приятно, идти с закрытыми глазами, держась за руки своих соотрядников. В голове, в то же время, прокручиваются, нет, скорее порхают в беспорядке, разнообразные желания, а ты пытаешься выхватить из них одну, самую заветную мечту. Ведь глупо в «Артеке» загадывать какое-то просто желание. Нужно обязательно мечту. Но такую, стоящую. Я почувствовала, как мы прошли под аркой-хранилищем миллиона детских, артековских желаний. Почувствовала каким-то своим шестым чувством всю таинственность этого места. Почувствовала – и тут же яркой вспышкой проскользнуло желание. И, проскользнув, исчезло. Осталось лишь понимание, что желание загадано.
Всё ещё держась за руки и совершенно молча, мы с какой-то непонятной стороны вышли к площади перед столовой. Яркой, залитой солнечным светом, чьи лучи уже достаточно припекали. Там, разорвав цепь, мы пошли снова на море.
Становилось жарче.
И вот мы снова добрались до моря! Надеюсь, в этот раз нам никто не помешает искупаться!
Но когда многие уже успели остаться в купальниках, к Насте подошёл какой-то вожатый и сообщил, что нам опять не суждено искупаться. Нам снова нужно идти куда-то, чтобы сделать ещё одно фото. Это просто издевательство! Дети приехали с разных уголков России, во многих регионах уже холода, да и многие просто и моря не видели. А тут – вот оно – ласковое, тёплое, манящее, а ты ходи рядом, облизывайся! Ужас! Что нельзя сделать фото в конце смены? Да, и смысл фотографироваться, когда все одеты в свою одежду, вместо формы!
Глава 7.
«Ура, сегодня мы идём в школу!» – с такой мыслью я просыпаюсь на следующий день утром. Сразу же звонит кем– то поставленный будильник. Достаю из шкафчика рюкзак, кладу в него все тетрадки, распечатки, что у меня есть, и единственный взятый с собой учебник – по английскому, ведь этот предмет самый важный в моей школе. Нажимаю на кнопку включения своего телефона и убегаю умываться.
Но ни после зарядки, когда второпях надевала рубашку и юбку (к счастью, свою, по цвету похожую на артековскую) – в школу нужно ходить только в парадной форме, ни в столовой я не успела позвонить своей маме и решила поговорить с ней по дороге в школу. Пытаюсь включить телефон, не включается. Повторяю попытку – тот же результат. Ну ладно, наверное, он просто не зарядился ночью. Переставляю симку. Старый телефон тоже не включается! Потихоньку начинаю психовать – больше за маму, чем за себя. Она же если не дозвонится мне, то будет волноваться. Догоняю шедшую почти рядом Машу и прошу:
–Маша, можно мне позвонить с твоего телефона, я только предупрежу, чтобы не волновались, – сбивчиво говорю я.
–Да, конечно, – отвечает она, передавая мне телефон. Набираю папин номер – мамин я не помню, а папин простой. Кто-то берет трубку, слышу совершенно незнакомый бас.
–Здравствуйте, можно, пожалуйста, Илью Николаевича,– оттарабанила я. В ответ мне что-то ответили, что я не туда попала. Испуганно говорю:
–Извините, – и бросаю трубку. Возвращаю расстроенная телефон Маше.
«После школы приду, заряжу…» – думается мне. Пытаюсь вернуть симку обратно, аккумулятор не вытащить, а из-за этого симка останется в телефоне. Мы входим во двор школы. Занятая лишь своей проблемой, я не замечаю ничего. Догоняю Сережу и прошу :
–Серёжа, я не могу вытащить аккумулятор из своего телефона! Помоги, пожалуйста!
Он пытается вытащить, осмотреть его и делает вывод:
–Скорей всего засолился аккумулятор,– возвращает телефон мне. И обращается ко всему отряду. – Запомните это место – после уроков придёте сюда.
Оглядываюсь по сторонам. Мы стоим на ступеньках-скамейках у одной из стен огромного двора необычной школы, изогнувшейся в форме подковы. А сама школа огромная, снизу – цвета, как крем-брюле, сверху, со второго этажа – белая. И огромные, стеклянные окна, которые, кажется, не прерываются на этажи, и от этого чудится, что школа высокая-высокая. По площади, тоже огромной, идут в школу артековцы из разных лагерей. В фиолетовые рубашках – хрустальники, они живут совсем неподалёку от нас, только к школе ближе (но дальше и в большую горку от столовой). С ними мы и делим нашу столовую, в их зал и ходим за анимацией. Вот проходят лимонно-жёлтые, но всё равно яркие отряды. Из какого они лагеря, ещё не знаю. Ну и конечно, на площади есть и янтарники – все, как на подбор, в ярко-красных рубашках.
И вот и мы входим в школу. Народу – море. На огромной стене, почти рядом с входом, только с другой стороны, висят огромные таблички с номерами классов, с подписанными под ними номерами кабинетов. Еле проталкиваюсь поближе и ищу табличку с номером класса 6-б. (Ещё вчера нам сообщили, кто в каком классе здесь будет учиться.) Так, понятно, 316 кабинет. Раз триста – значит, третий этаж. По крайней мере, по идее и по часто встречаемой логике. Поднимаюсь с другими соотрядниками-шестиклассниками на третий этаж. Петляю по коридорам в поисках нужного мне кабинета. К счастью, на стенах висят указатели, а то бы я точно заблудилась! И вот, наконец-то я нахожу 316 кабинет, оказавшийся математическим. Вхожу. Занимаю вторую парту у окна – единственную, не занятую из первых трёх. Дальше третьей мне нельзя из-за моего зрения – уже давно, не помню сколько, но точно с детского сада, хожу в очках. На парту выкладываю только пенал, там уж решу, что достать ещё. Пока звонок не прозвенел, оглядываюсь назад, чтобы попросить у кого-нибудь из наших мальчиков решить мою самую главную, на тот момент, проблему – с телефонами. Может, они, в отличие от Серёжи, смогут достать аккумулятор, а вместе с ним и симку. На задней парте сидит Богдан и еще какой-то мальчик, я не запомнила еще, как его зовут, вроде Миша.
–Богдан, можешь, пожалуйста, достать аккумулятор, – прошу я, подойдя к нему.
–Попробую, – я отдаю ему телефон.
Вдруг в класс входит молодая, светловолосая учительница. Я быстро возвращаюсь к своей парте.
–Еще не начался урок, – видя мою реакцию, говорит учительница.
Ко мне подходит Маша и спрашивает меня:
–Можно я сяду к тебе?
–Да, конечно, – разрешаю я и спуская рюкзак на пол.
В этот момент ко мне возвращается мой телефон и аккумулятор – всё по отдельности – конструктор «собери свой телефон сам». Я оборачиваюсь:
–Спасибо огромное!
И тут дребезжит звонок. Резко и неприятно. Я аж вздрагиваю от неожиданности. Ну, конечно, привыкла к мелодичному звонку, какой у меня дома в школе.
Звонок отзвенел. Теперь по радио что-то рассказывают про артековскую школу. Наверное, жутко важное. Правила, например. Я вполуха слушаю его, рассматривая «наш» класс.
Кроме «Янтарников» в нём ещё есть и жёлтенькие – шесть человек. Класс переполнен: за первой партой сидят четыре девочки, а за некоторыми партами умещается по три человека.