На закате дня

– Ром, спасибо тебе огромное с палаткой, дальше мы сами, – я улыбаюсь ему и делаю вид, что его слова в какой-то степени меня успокоили, но это не так. Просто во мне уже зарвался вулкан и дальше будет только хуже, если Рома останется. Парень как – будто все понимая просто уходит, на прощанья целуя Соню. Дальше все проходит в тишине.

10 часов: весь товар разложен, а люди начинают понемногу приходить, мы только и делаем, что улыбаемся.

12 часов: приходят подростки, а малышей становиться все меньше, может торговля, идет не идеально, но я еще ни разу не присела. Моментами даже получается забывать о Севере и его «личных» проблемах.

15 часов: пошел ажиотаж, концерт только начинается, а людей уже уйма. Торговля идет хорошо, и я пытаюсь просто радоваться.

18 часов: закончился концерт самодеятельности, сейчас будут выступать приглашенные гости. Родителей с маленькими детьми становиться все меньше, а подростков и молодежи все больше.

20 часов: в первый раз за день получилось присесть. Товара практически не осталось. К нам подходит женщина из управления, которая и отдала мне это место и хвалит. Мы договариваемся, что я приду в понедельник и мы обсудим разрешения на торговлю. Этот разговор придает мне сил. Отпускаю Соню домой, мне, итак, неудобно перед ней. Она упирается, но потом все-таки соглашается, но при условии, что Рома через час приедет и разберет палатку. Я соглашаюсь, одна я это точно не сделаю.

Без пяти девять, скоро должен приехать Рома. Люди уже практически ничего не покупают. Иногда кто-то подходит, но это уже такое редкое явление, что я даже не встаю. Жутко устала и чувствую себя выжатым лимоном. А потом происходит то, чего я никак не ожидала.

– Девушка, а почем эти блокноты?– голос до боли знакомый и мне хочется выть от такого. Поднимаю глаза и убеждаюсь в своей правоте. Это он. Еще бы три года назад я бы все отдала, чтобы он был рядом, но сегодня он у меня вызывает только рвотный рефлекс.

– Сто, – делаю вид, что не узнала его, но он играет по своим правилам. Всегда все было по его правилам.

– А как первой любви? – я поднимаю брови и встаю, – Ого, мать да ты поправилась? – А потом он мерзко смеется. Никогда не думала, что его смех для меня станет мерзким. Похоже, сейчас сравнивая Валю с Севером я даже не понимаю, что я могла найти в первом.

– Я беременна, дебил. Нужен блокнот? Забирай и вали. Как первой любви отдам бесплатно, – я буквально выплевываю эти слова. Сколько лет его не видела? И еще бы столько же не видела.

– Ты всегда была добра ко мне. – Он улыбается, и обойдя прилавок подходит ко мне. Сердце бьется. Я до сих пор помню нашу последнюю встречу и то как на мне живого места не осталось. Сейчас мне страшно, но не за себя. За детей я могу многое стерпеть, лишь бы не лезть на рожон. – Тут такое дело, мы немного повздорили с твоим новым любовником, – я поднимаю на него глаза и смотрю с непониманием. Он знает Севера? – Да, да Север или Савелий мне не интересно как ты его называешь. Но по работе я должен снова сюда вернуться, а твой трахаль мне мешает. Так вот, – он берет меня за подбородок, а я вырываюсь и в ответ слышу все тот же мерзкий смех. – Так вот, напомни ему, что если он не ценит тебя, то я могу же и лишить его такого счастья как ребенка. Ты ведь попросишь его?

Я успеваю только кивнуть, когда вижу, что к нам бежит Рома, а вздох облегчения срывается с моих губ. А потом происходит необъяснимое, Валя просто пропадает, так резко как – будто его тут и не было. А я просто смотрю на Рому, который смотрит на меня с тревогой.

– Маша, все хорошо? Что это был за тип?

– Мне нужно срочно поговорить с Севером. – это единственное, что я способна выговорить. – Отвези меня, пожалуйста, домой.

– Но…– он обводит взглядом палатку и я как, очнувшись от сна, киваю.

– Сейчас соберем и поедим. Я не могу в таком состоянии сесть за руль.

Дальше мы молчим. Я как под пеленой собираю оставшиеся вещи в коробку, а Рома быстро все разбирает. В десять часов мы подъезжаем к дому, он помогает мне, а потом уезжает. А в моей жизни начинается вторая самая кошмарная ночь, но идя сейчас по ступенькам, я даже не догадывалась об этом. В ином бы случае сразу бы поехала хотя бы к Роме с Соней или Але с Тимом. Но как я уже сказала, тогда я ничего еще не знала.

Глава 22

Когда я захожу в дом, то не слышу ни единого звука. Единственное, что выдает Севера это ботинки в прихожей и свет в кухне. Снимаю кроссовки и плетусь на кухню. Ноги практически не несут, но мне нужно разобраться со всем прямо сейчас. Я нахожусь как под каким-то кафом, а сил практически нет.

– Привет, как прошел день?– я пытаюсь завести непринужденный разговор, но Север такое ощущение, что просто не замечает меня. Он просто пялиться в свой телефон. – Ты обратишь на меня внимание?

– Зачем?– я, итак, не сильна сегодня, но эта фраза выбивает меня точно и бесповоротно. Я пялюсь на мужчину и пытаюсь хоть что-то понять.

– Что?– в этот момент я даже не уверенна, что правильно подбираю вопрос.

Мозги практически не варят и именно сейчас мне нужен кто-то, чтобы все разложить по полочкам. Но спустя секунду, как – будто выброс адреналина и я начинаю закипать, а мой мозг будто снова начинает функционировать.

Ого, мы будем общаться вопросами? Да уж высокие у нас отношения. Я сажусь за стол напротив мужчины, а все тело резко пробивает озноб, а потом также резко и заканчивается. Буквально за минуту, но меня успевает все передернуть, а мужчина этого не замечает. Он просто смотрит в телефон.

– Зачем, нужно было устраивать это выступление утром? – Снова вопрос, но он так же не смотрит на меня. Злость и отчаяние переполняют меня.

– Ты просил кофе, я тебе его дала, – я усмехаюсь. На секунду мне даже кажется, что он немного удивился, но потом понимаю, что мне только кажется. – Я не виновата, что твоим детям не нравиться даже его запах, возможно перепили на раннем сроке, а может просто не нравится. Но вот дело в том, что ты этого совсем не понимаешь, – я развожу руками. – Что уж поделать?

Мой вопрос остается не отвеченным. Он поднимает на меня глаза и смотрит не отрываясь.

– Устала? – Север, наконец-то кладет телефон на стол и идет ставить чайник.

Но при этом он ни разу не посмотрел на меня, а только постоянно отводит взгляд. Интересно, интересно. Похож, разговор может и не состояться, поэтому нужно резко его начать. Набираюсь смелости и продолжаю.

– Сядь, мне нужно с тобой поговорить, – в моем голосе прорезаются нотки командира. – Обещай, что не будешь перебивать. – Он смотрит с недоумением, но кивает. – Я сегодня встретила своего бывшего, – делаю не большую паузу, а глаза у мужчины растут. – Мы не виделись долгое время и честно говоря я уже надеялась, что не увидимся никогда. Он бывает сумасшедшим и внушает страх. Ты же понял о ком я? – надеюсь что да, иначе я не знаю, что дальше делать, но когда Север машет отрицательно головой, то просто прихожу в бешенство. – Не ври мне! – Вскакиваю со стула и он падет. – Валя, приходил ко мне сегодня!

Возможно со мной сыграла усталость, а может тот факт, что я не понимала откуда эти двое знают друг друга. И почему мне угрожал Валя? Я не понимала много вещей и почему-то была уверена, что Север знает практически все ответы и это меня выводило из себя.

– Не может быть, я сам лично вышвырнул его вчера из города. – Он говорит, это таким будничным тоном, как – будто выбросил разбитую тарелку. Это меня злит еще больше, потому что страх никуда не ушел, а Север ничего не объясняет.

– Значит не вышвырнул. Он угрожал, говорил, что если ты не прекратишь, то он навредит нашим детям.

Я не знала, как рассказать Северу, но вот выпульнула всю информацию. Ожидала и то что он начнет ревновать, и то что запрет дома, но не этого. Точно не этого. Ведь в ответ на свои слова услышала только смех. На секунду мне даже показалось, что это вновь смеется Валя. Мое тело снова пробил озноб, а в голове как – будто вихрь прошел.

– Ты решила со своим любовником сжить меня со свету. Так вот знай я никогда не позволю ему вернуться в этот город,– а потом как очнувшись он поворачивается и поднимает мне лицо. Точно так же как часом ранее это делал Валя. – А может это не мои дети? Может я пригрел потаскуху рядом с собой? Я же не следил за тобой? Может ты нагуляла этих?– кивок на мой живот, а я уже чувствую, как закипаю от злости. Такого я даже в худших раскладах не могла допустить. – Может, завтра поедим проверяться на венерические заболевания? А то тут мне птичка принесла, что твой Валя немного ВИЧ болен. Что молчишь? Заразила уже меня? Или еще не успела?

Пощечина. Не знаю как, но это происходит очень быстро, так как в следующую секунду моя рука уже болит от боли. Злость меняется страхом. Страхом не за себя, а за двух малышей, которые еще даже ничего не понимают и не знают об этом ужасном мире. В ту же секунду кладу руки на живот. Непроизвольно, но кладу.

– Пошла вон!

– Что?– мой голос сам не похож на себя.

– Пошла вон! Иначе я прикончу и тебя, и твоего любовника, и ваших детей!

Больше не хочу унижаться. Беру свою сумку, там должно быть немного денег и карточка и выбегаю из дома. Пытаюсь делать так, чтобы он не видел, как слезы уже бегут по щекам. На улице слезы просто начинают душить. Мне действительно нечем становиться дышать. Прохожу несколько домов, до поворота буквально задыхаясь, а потом останавливаюсь и пытаюсь успокоиться, но получается это не с первого раза. Одна рука обнимает живот, другой крепко держу сумку. Не знаю, сколько времени я так стою, но идти куда-то нужно.

На бывшую квартиру не вариант там уже новые жильцы, да и ключей у меня нет. Звоню Соне, но она похоже уже спит и не слышит, Аля тоже. Набираю Тимуру, а в ответ: «Абонент занят, перезвоните, пожалуйста, позже». Я даже знаю, чем он занят, разговаривает с Севером какая я сука. Звонить Светлане Тимофеевне глупо. Ехать мне некуда. Поэтому захожу в интернет и ищу ближайший отель, мотель или квартиру, где можно переночевать. Буквально в километре нахожу квартиру, которую сдают посуточно. Договариваюсь с хозяином и оплачиваю 12 часов, просто валюсь на кровать. Мне нужно просто прийти в себя и разобраться совсем. Надеюсь, что все образуется. Именно с такими мыслями я и засыпаю.

Утро наступает для меня ужасной болью внизу живота. Все тело пронизывает страх, первое, что я делаю – это набираю Северу. В тот момент я даже забываю, что было последние сутки. Мне просто очень больно и очень страшно. Долгие гудки, а затем трубку поднимают и слышу резкий и злой голос мужчины.

– Я не хочу с тобой разговаривать! Свои вещи…

– Помоги.

Единственное слово, которое я ему сказала и прервала его злостную тираду. Сказала и вырубилась. Мне было страшно, что с мальчиками может что-то случиться. В следующий раз я просыпаюсь, уже похоже в палате. Рука неудобно лежит, через секунду замечаю, что это из-за капельницы. Как только я немного прихожу в себя, в палату заходит Алена Львовна и Север. Не вижу на его лице ничего кроме боли.

– Что с моими детьми?

– Не беспокойтесь, с ними все хорошо. Просто вы похоже сильно перенервничали. Угрозы выкидыша тоже нет, поэтому как только закончиться капельница, можете ехать домой. Я рекомендую купить вам мяту и попить на ночь несколько недель.

– Спасибо.

После моих слов девушка еще раз улыбается и выходит из палаты. Мы остаемся с Севером вдвоем. Отворачиваю голову к окну и слышу только как он садиться на кровать, а потом берет меня за руку, хочу отдернуть, но мужчина не позволяет.

– Я знаю, что это мои дети, – я усмехаюсь и поворачиваюсь к нему. – Мне очень многое нужно тебе объяснить и рассказать. Для меня будет понять, если ты не захочешь ехать к нам домой, но умоляю тебя, выслушай меня. Это нужно для твоей же безопасности.

– Хорошо, думаю мы оба вчера погорячились и нам нужно разобраться совсем этим, но давай дома.

Мне кажется, что говорить с Севером на эти темы нам в любом случае придется и сегодня идеальный день, так как сегодня я могу выдвинуть ему претензии за многое, но самое главное из чувства вина, он может открыть мне секреты на все мои вопросы и это не может не радовать меня. Потому что, что-то не хорошее происходит. Я это чувствую седьмым чувством.

Но пока мы улыбаемся друг другу и держимся за руки. И в этот момент я понимаю, что люблю его по – настоящему, сильно и бесповоротно. А Север любит меня, хоть и не хочет в этом признаваться и эти мысли греют мне душу и становиться хорошо.

Глава 23 (Север)

Все началось неделю назад. Мои парни, когда следили за очередной девушкой, чтобы она не влезла никуда, заметили странного мужика, который продавал наркоту и никого не боялся. Это же произошло и на следующий день, но я бы даже не обратил на него внимание, если бы девушка, за которой мы следили не купила бы у него эту дрянь. Поэтому в следующий ее поход в клуб, отец приставил к ней мою же охрану, но она о ней уже знала. Никогда не понимал, таких родителей. Как по мне проще просто отправить ребенка на лечение, чем постоянно искушать и настраивать против себя. Но в этот раз это сыграло мне на руку. Я пошел тоже туда, помню как возмущалась Маша, что она хотела провести этот вечер вдвоем со мной, а не с ноутбуком. Но мы пришли к единому решению и она меня отпустила. Воспоминания о Маше до сих пор вызывают улыбку, даже сейчас. Сейчас, когда я увидел этого урода.

Когда я в первые наткнулся взглядом на Валентина, то сказала себе, что мне просто показалось, но раз за разом смотря на него понимал, что это он. Ненависть просто кипела в моей крови. Мужчина немного изменился. Стал худее, да и не тянет он уже на секс символа, но при этом мордашка довольна симпатичная. Когда Рома сказал, что это он сбавлял наркоту нашей подопечной, я даже не удивился. Скорее бы удивился, если бы это был не он. Но предпринимать ничего не стал, так как сегодня он ничего не продавал.

Всю неделю я ставил парней в клуб и они присматривали за деятельностью этого урода, Роме я рассказал ситуацию из прошлого. Тимур, итак, ее знал. Оба сказали не рубить с плеча и я честно пытался придерживаться этого плана и придерживался дальше, если бы… Если бы парни не сказали, что он снова продал кому-то наркоту. Это была девушка 17 лет. Темненькие прямые волосы, милые личико. Она никогда не пробовала эту дрянь, но в этот раз ее друзья убедили ее это сделать. Но какого же было мое удивление, когда в отчете я увидел, что она выбросила наркоту в туалет, а при друзьях съела что-то другое. Это заслуживало уважение, но не снимало того факта, что Валентин продает наркоту даже малолеткам. Поэтому в тот же вечер мы провели с ним воспитательную беседу. И все было прекрасно, мы даже не сильно его разукрасили, но он сам все испортил.

– Хм, решил наконец-то дать отпор за сестру? – Он ухмылялся и это меня бесило. – Она была прирожденной наркоманкой, ее я запомнил из тысячи наркоманов. Вика меня даже любила.

С каждым последующем словом я закипал все больше и больше. Тимур который до этого пытался сдерживать меня, уже сам еле держался. Он прекрасно помнил, как тяжело вся наша семья боролась с зависимостью сестры, как пропадали украшения и ценности из дома и как мама потом еще год ходила со слезами на глазах. Поэтому когда я выкинул этого урода за черту города никто даже не пикнул. Домой я пришел злой. Сразу вспомнилось, что Маша тоже с ним встречалась, от этого становилось мерзко.

От бешенства и злости внутри себя я не мог ничего не делать. Не мог находиться с ней в одной комнате, не мог лежать с ней в одной кровати, не мог даже смотреть на нее. Мне становилось тошно. Я понимал, что она ни в чем не виновата и сама не видела его уже давно, но она была с ним, в момент, когда он медленно, но верно убивал мою сестру. И вот в очередной раз когда меня вывела эта ситуация я нагрубил Маше, так нагрубил, что самому стало тошно. Она последние дни так сильно переживала и уставала из-за работы, но при этом мне каждый день готовила что-то вкусное и купила какао. Которое было настолько крепким, что на секунду мне даже показалось, что это кофе. Это меня взбесило и я довел ее до слез. Ночью снова спал на диване. Я словил себя на мысли, что сам настраиваю себя против Маши, но прекратить этого делать не мог.

Еще одним момент стало вчерашнее утро, я только встал, а она уже уходила на свою ярмарку. Она была белее снега, мне казалось, что вот-вот упадет. В таком состоянии не хотелось ее пускать за руль, но я пустил. Отпустил. На кухне стояло 11 кружек кофе, с непривычки даже мне стало не по себе от такого запаха, а что было с Машей, которая все это готовила. Весь день я корил себя и наконец-то начинал приходить в себя, но снова это дурацкое «Но». Маша пришла уставшая до ужаса и сразу начала спрашивать меня о Валентине. Мне казалось, что с каждым ее словом мои глаза застилает пелена злости и я ее выгнал.

В эту ночь ко мне приехал Тимур с Алей. Она уже спала и поэтому ничего не заметила. В начале седьмого раздался звонок от Маши, я был еще зол, скорее всего потому что мы всю ночь вспоминали Вику. Но услышав одно тихое слово, а потом тишина. Мертвая тишина. Пока ребята пробивали местоположение, проснулась Аля.

– Ребят, а где Маша? Упорхнула уже по работе?

– Нет, – Тимур обнял Алю и посадил к себе на колени. – Они немного поссорились вчера с Севером и она ушла.

– Ого, – девушка потянулась к соку, который последнее время постоянно пила Маша. – Ну если она не позвонила мне, то думаю, что скоро вы оба отойдете и все будет хорошо.

– Не думаю, мы поссорились из-за Валентина, – я не успел еще ничего договорить, как девушка поперхнулась.

– Вали? Этот урод вернулся?! – Девушка стала расхаживать с одной стороны кухню в другую. А пальцы просто заламывала от бессилия. – И ты ее отпустил? Бедная моя девочка. Где она?

– Адрес пробиваем, – Тимур успокаивающе посадил Алю себе на колени и стал гладить по спине. – Чего ты так подорвалась? И почему такая реакция?

– Вы хоть знаете кто такой Валя? Сколько всего прошла из-за него Маша? Она же потом годами не могла мужиков близко к себе подпускать.

Мы смотрели на нее огромными глазами. В моей голове разбросались пазлы и превратились совершенно в другую картину, которая даже складываться, еще не начиналась.

– Это конечно не мое дело, но думаю Маша меня простит. Тем более вы вроде как вместе.– Девушка тяжело вздохнула и продолжила. – Он появился из неоткуда, я действительно не знаю как Маша с ним познакомилась, но факт остается фактом они познакомились. Вначале мы искренне радовались за Машу, у нее долгое время не было парня, а тут на тебе парень симпатичный и не дебил вроде. Но уже через пару месяц мы стали замечать, что он какой-то странный. Постоянно дергался, когда ему кто-то звонил, а часто уходил от нас на км, чтобы мы ничего не услышали. Прошло пол года и Маша сказала, что он ударил ее. Она рассказала это с улыбкой на лице, мы подумали, что она такая скромница решила с нами поделиться сексуальным опытом. – Вот теперь я начинал понимать, какой я дебил. Полный похоже. – Иногда я замечала у нее синяки или царапины, но она всегда с улыбкой говорила, что упала. Она вообще светилась, когда приходил Валя. А потом она узнала, что он продает что-то незаконное, пыталась его отговорить, но если я не ошибаюсь, то ни к чему это не привело. А в один прекрасный день, Маша не пришла в университет. Ее не было неделю, а когда я увидела подругу, то было страшно на Машу смотреть. Уже через какое-то время, на пьяную голову она рассказала про свою последнюю встречу с Валей. У него появились большие проблемы, ему срочно нужно было уехать. А она сказала нет. Наверное, за все их отношения это было первое нет, от Маши. Он ее избил. Думаю, ты видел у нее на животе чуть ниже правой груди есть шрам? – я кивнул, Маша говорила, что даже не помнит, откуда он, но не хочет чтобы я обращал на него внимание. – Это воспоминание, которое осталось с ней на всю жизнь о последней встречи с Валей.

На последней фразе зазвонил телефон. Звонил Рома.

– Мы ее нашли, но мне кажется ей лучше в больницу.

Дальше все было как в тумане. Я поехал в больницу, потом были долгие часы ожидания в коридоре, а потом наконец-то подошла ее лечащий врач.

– Все нормально, просто сильное истощение и переутомление. Следить за питанием и меньше нагружайте будущую мамочку.

Вот тогда я впервые выдохнул. С моей девочкой все хорошо. Теперь я никогда ее не дам в обиду, чтобы не случилось. Вначале буду говорить с ней и слушать мою Машу.

Глава 24

Как и обещали, уже в тот же день меня отправили домой, но с условием, что я буду больше думать о себе и своих детях. Вечером Север был примерным семьянином, а на все звонки отвечал одной фразой: « К Роме». Как только я попыталась завести разговор мужчина долго сверлил меня взглядом, а потом все – таки дал добро.

– Давай вначале я расскажу свою историю. И как так получилось что я знаком с твоим бывшем.

– Хорошо, – я села на диван и положила ноги на Севера. Он подал нам кружки с чаем, да он теперь пьет только чай, так как на кофе смотреть не может, сразу рвотный рефлекс просыпается.

– Это было давно. Как ты уже знаешь, у нас с Тимуром была сестра. Вика была нас младше на 3 года, сейчас ей бы было уже 29 лет, как и Валентину. – Мужчина тяжело вздохнул и продолжил. – Она всегда была для нас маленькой девочкой, которой нужно помочь и наставить на путь истинный, но в то же время мы боялись задушить ее своей любовью и опекой. Поэтому в самый не подходящий момент мы ослабили оковы, – он усмехнулся. – Даже не надейся, что я ослаблю теперь наблюдение за тобой, как только я это делаю, теряю близких. Терять тебя в мои планы не входит.

– Зай, продолжай, сейчас разговор не про меня, – я тепло ему улыбнулась и подвинулась немного ближе. Север же поставил кружку на стол и стал гладить мои ноги, и немного успокаиваться.

– Она встретилась с Валентином. Вначале нам показалось, что он не плохой парень, – я ухмыльнулась и возможно даже закатила глаза, так как на лице у этого великана мелькнуло подобие доброй улыбки. – Они начали встречаться, все было хорошо. Честно говоря, в какой-то момент мы с Тимуром просто перестали интересоваться ее личной жизнью. Тимур строил свой бизнес, я поднимал с колен дело отцов, так как в тот момент его уже немного запустили. Мы были сутками на работе и забывали обо всем. И вот в один вечер нам позвонила мама вся в слезах и попросила приехать. – Север тяжело вздохнул и отвел взгляд в окно. В этот момент мне было очень жалко его. Он тяжело переживал этот разговор. – Вика рассталась с этим уе*ком. У нее был нервный срыв и она попробовала наркоту. Оказалось, что когда у них еще был букетный период он дал ей маленькую коробочку, что-то типа шкатулки, а внутри лежал флакончик, колбочка не знаю как описать….

– Там был выкрашенный песочек, который оказался наркотой? – когда-то и у меня была такая коробочка, но я даже не знаю где она сейчас. За последние года было столько переездов, что возможно и потерялась, возможно выбросила. Все возможно. Но пока я переваривала и думала где она, Север весь напрягся.

– Откуда ты знаешь? Маша, ответь честно.

– Мне тоже дарил маленькую шкатулку в форме ракушки, а внутри был флакончик, чуть больше пробника духов с синим песком, порошком. Какое-то время даже носила его постоянно в сумке, а потом решила что не к чему это. Валя, говорил, что когда мне будет очень грустно, он поднимет мне настроение даже через весь свет, если я съем содержимое.

– Но ты его не пробовала?

– Нет, рассказывай дальше. Потом про меня поговорим. – Я тоже отставила кружку и села удобнее.

– Да, это была наркота. А потом у Вики прошел этот момент и она сказала, что не ловит никакого кайфа от этого, но ей просто хочется быть ближе к своему любимому. Как мы ей не промывали мозги, это не помогло. А потом кто-то из ее друзей рассказал, что он торгует наркотой в клубе. Каждый вечер сестренка ездила в тот клуб. Вначале принимала чуть-чуть, потом больше и больше. А он только смеялся с нее, на тот момент вы уже встречались, – от этой мысли меня выбило немного из реальности. Помню как он разговаривал с какой-то девушкой на лестничной площадке и именно тогда я начала подозревать, что он продает что-то запрещенное. – Я наводил и о тебе справки, уже тогда и меня жутко бесило, что к тебе он относиться нормально, а мою сестру пичкает наркотиками. Да, она сама виновата и мозгов у нее не много, но она бы даже после первого раза не вернулась к наркотикам, если бы ей об этом не сказал Валентин. Мы долго боролись, но в какой-то момент случилась передозировка и мы ее потеряли. В тот же день хотелось посадить этого убл*дка за решетку, но рано утром его уже не было в городе. У меня даже была мысль отправить к тебе своих ребят и я это сделал, – Север с извинением посмотрел на меня, – но они сказали, что ты ничего не знаешь и тоже убита горем. На тот момент я ни в чем не хотел разбираться. Главное было вернуться в прежнюю жизнь, но уже без Вики, что удавалось далеко не просто.

Я гладила уже давно Севера по плечу. Теперь я даже где-то могла оправдать мужчину. В том плане, что в какой-то степени я поняла, почему он так вчера был зол. Мы сидели так точно минут 15, а потом он резко повернулся.

– Аля, говорила он тебя бил? – этот вопрос был сверх неожиданным, так что я даже рот открыла.

– Але, язык нужно вырвать и в одно место засунуть. – Север посмотрел на меня с осуждением и я не смогла выдержать этот взгляд. – Ты должен понимать, что не всегда хочется говорить о прошлом.

– А ты должна понимать, что мне для твоей защиты и защиты наших детей, нужно знать всю картину, а не додумывать и не догадываться. Мои последние догадки привели тебя в больницу, а меня чуть до инфаркта не довели, поэтому будь так добра, рассказывай.

– Когда мы начали встречаться, все было хорошо. Цветы, конфеты и походы в кино. Разве не сказка? – я усмехнулась и посмотрела на злого мужчину, для него было сложно слушать такое. – Потом он захотел экспериментов в кровати, так как я по его словам была не лучшей любовницей. Ты даже представить себе не можешь как я корила себя в этом. А потом он меня один раз ударил, второй, но он не бил меня. Это были постельные игры. Я была влюблена в него и не буду скрывать, что наверное до сих пор бы превозносила его до небес если не одно, но…. – об этой ситуации я вспоминала не раз, но о ее последствиях даже думать себе всегда запрещала, сегодня же решила открыть все карты. – В тот день когда он пропал и как я понимаю, умерла твоя сестра…. –Это было так сложно сказать, что я даже слов не могла подобрать. – В тот день погиб еще один человек, – Спина Севера, которая уже была натянута как струна, натянулась еще больше. А дышать казалось он и вовсе перестал, но я тоже дышала через раз, а рука непроизвольно легла на живот. – Этих данных нет даже в моей карте, но я была беременна. Я так радовалась, что меня не смущал даже тот факт, что мне еще учиться нужно. Я была окрылена любовью к Вале и своему ребенку. В тот вечер я села к нему в машину и Валя сказал, что нам срочно нужно уехать, а я отказалась. Он избил меня и я долгое время отходила от этого. Я очень долго оплакивала того малыша.

– Но почему нет ничего в карте? Если ты делала просто тест, это ведь не значит…

– В ту ночь я словила эмбрион, который выпал из меня, – я повернулась к Северу и увидела только ужас в его глазах. – Тогда когда он выпал, в ту же секунду, все чувства к Валентину просто исчезли. А потом я его закопала, в коробке из-под обуви, как котенка. Поэтому ты можешь быть уверен, на двести процентов, что я ненавижу его точно так же как и ты.

По моим щекам текли слезы. Мне казалось, что мне даже стало легче. Ведь об этой истории никто не знал, а сейчас я как – будто наконец-то ее отпустила, и на душе стало приятнее.

В тот вечер я еще долго сидела на руках у Севера, а он гладил меня по спине и целовал в живот, что-то тихо говоря. Мы открыли друг другу очень большую часть себя и это был огромный шаг для нас двоих.

Глава 25

Та ночь… ночь откровений, так мы ее назвали, была для нас огромным шагом. Теперь мы смотрели друг на друга по-другому, у каждого из нас была черная история, общая и в то же время личная. Север теперь ни на секунду не оставлял меня без присмотра. Даже если я ехала в магазин или к его маме, со мной всегда был охранник, поэтому через неделю такого надзора, я отказалась от машины. Не видела смысла везде ездить на двух машинах. Север был так этому рад, что практически устроил праздник, позвав Рома с Соней и Алю с Тимуром. Когда ребята узнали в честь чего мы собрались то долго не могли остановить свой смех, а Север даже обиделся вроде чуть-чуть.

Но все было не так прекрасно, как казалось с поверхности. Ведь практически каждый день отец моих детей приходил жутко злой и уставший, но при этом он ни слова мне ни сказал за Валю. Лишь однажды я спросила про него и услышал в ответ, что мне это знать необязательно. Сегодняшний день начинался по уже заезженному плану. Я проснулась, навела чай себе и кофе Северу, так как меня уже перестало тошнить от его запаха, но пить я его все еще не могла. Сделала яичницу и села за компьютер, буквально спустя пару минут, зашел Север.

– Доброе утро, мой любимый трудоголик, – он поцеловал меня в лоб и сел напротив, сразу разблокировав телефон.

– И это мне говорит человек, который работает больше меня на целых четыре часа, – я усмехнулась, такие перепалки становились уже традициями в нашей семье. Семья так приятно звучит.

– Так без бунта мне на корабле, – он улыбнулся и погрозил мне пальцем, – твоя главная работа сейчас – это заботиться о себе и наших детях. Ты меня поняла?

– Поняла, поняла,– я улыбнулась и закрыв крышку ноутбука, пошла мыть посуду.– Сав, кто меня сегодня сопровождает?

– Детеныш, – он сказал это как-будто это нормально. Никогда не понимала их кличек, что у собак, но к Сотке, Северу и Люсе (миловидный парень, который отлично управляется с ножами) я привыкла, другие мне резали ухо. Похоже Север все понял. -Это новенький, совсем молодой, но дает большие надежды. Он недавно себя хорошо показал. Просто Рома и Сотка в отпуске, а Люся сегодня тоже взял отгул. Лучше Детеныша я никого не смог найти.

– Хорошо, мне все равно сегодня только товар поехать оплатить и заказать доставку. Максимум может с Алей потом встречусь. Буду смотреть на то отпустит ее тиран или нет.

Только договорила и поняла, что сказала. Но к удивлению услышала только смех Севера, добрый и ласковый.

– Тиран? Тимур? Боже, я вспомнил как мама нас называла тиранами,  – я заинтересована посмотрела на Севера, мы часто вспоминали в разговорах какие-то семейный традиции или случаи. У нас просто быстро развивались отношения. – В  детстве, когда мы следили за Викой, мама нас называла тиран и два тираненка. А когда подросли просто три тирана, которые не дают никому спокойно жить.