Кровь Люцифера

Глава 7

17 марта, 18 часов 38 минут по центральноевропейскому времени

Ватикан

Из огня да в полымя…

Благополучно выскользнув из библиотеки сангвинистов незамеченной, Эрин успела встретиться с Христианом и сестрой Маргарет до того, как ее вызвали в канцелярию кардинала Бернарда в Апостольском дворце. Она прошла за облаченным в черное священником по длинному, отделанному деревянными панелями коридору и миновала папские апартаменты на пути в отдельное крыло, где размещалась штаб-квартира Ордена сангвинистов.

По пути Эрин гадала о причинах этого неожиданного вызова.

«Неужели Бернард узнал о моей незаконной вылазке?»

Женщина попыталась идти спокойно, ничем не выдавая напряжения. Она уже пробовала расспрашивать своего проводника-священника. Его звали отец Грегори, он был новым помощником Бернарда. На ее вопросы он не отвечал: судя по всему, такая неразговорчивость была непременным качеством любого, кто служил кардиналу.

Эрин пристально рассмотрела священника. У него была молочно-белая кожа, густые темные брови, черные волосы достигали середины шеи. В отличие от предыдущего помощника кардинала он не был человеком – отец Грегори принадлежал к Ордену сангвинистов. По виду ему можно было дать чуть больше тридцати лет, но вполне возможно, что он был на много столетий старше.

Они подошли к входу в кабинет Бернарда, и Грегори отворил перед Эрин дверь.

– Мы пришли, доктор Грейнджер.

Она отметила в его фразе ирландский акцент.

– Благодарю вас, святой отец.

Он проследовал за ней в кабинет, достал из кармана старомодные часы на цепочке и посмотрел на циферблат.

– Боюсь, мы пришли несколько раньше, чем предполагалось. Кардинал будет здесь с минуты на минуту.

Эрин заподозрила в этом некий план со стороны Бернарда: заставить ее ждать, чтобы таким образом хоть в чем-то выразить свое превосходство над нею. Кардинал все еще был недоволен тем, что Кровавое Евангелие оказалось связано с нею.

Отец Грегори выдвинул для Эрин один из стульев, стоящих у широкого кардинальского стола, сделанного из красного дерева. На соседний стул женщина положила свой рюкзак.

Ожидая прихода Бернарда, она рассматривала кабинет, обнаруживая все новые сюрпризы. На полках книжного шкафа высотою от пола до потолка стояли древние фолианты, переплетенные в кожу, на высокой подставке поблескивал старинный глобус XVI века, украшенный драгоценными камнями, а над дверью висел меч, явно времен крестовых походов.

Тысячу лет назад кардинал Бернард шел с этим самым мечом в битву, дабы освободить Иерусалим от сарацинов, и несколько месяцев назад Эрин своими глазами видела, насколько он искусен в мечном бою. Хотя кардинал, похоже, предпочитал действовать незаметно и без шума, он все еще оставался свирепым воином.

И это следует учитывать.

– Должно быть, вы устали за целый день работы с книгами, – произнес отец Грегори, направляясь к двери. – Пока вы ждете, я принесу вам кофе.

Как только дверь за ним закрылась, Эрин встала, обогнула кардинальский стол и просмотрела бумаги, разбросанные на столе, быстро окинув взглядом их содержимое. Несколько месяцев назад она не стала бы лезть в тайны кардинала, но она видела, как многие люди умирали ради того, чтобы эти тайны остались тайнами.

Знание было властью, и Эрин не собиралась позволить Бернарду владеть этим знанием единолично.

На самом верху лежал лист с латинским текстом. Эрин пробежала его глазами, переводя по ходу чтения. Судя по всему, два стригоя напали на ночной клуб в Риме, убив тридцать четыре человека. Подобные открытые нападения были необычными, почти неслыханными для современного мира. За прошедшие века даже стригои научились скрываться и прятать тела своих жертв.

Очевидно, теперь что-то изменилось.

Эрин прочла частный доклад об этой бойне и обнаружила куда более тревожные подробности. Среди погибших была тройка сангвинистов. Она судорожно сглотнула, осознав всю невероятность этого. Два стригоя убили трех обученных бою сангвинистов?

Эрин отложила страницу в сторону и стала читать следующий доклад, на этот раз написанный по-английски. В нем описывалось похожее нападение на военную базу вблизи Лондона: двадцать семь вооруженных солдат убиты в столовой во время ужина.

Женщина перебрала остальные бумаги. В них говорилось о странных кровопролитных нападениях, происходящих по всей Италии, Австрии и Германии. Ужасные подробности этих отчетов настолько поглотили ее внимание, что она едва заметила, как распахнулась дверь кабинета.

Эрин подняла голову.

В помещение вошел Бернард, облаченный в алую сутану – знак кардинальского сана. Седовласый, спокойный, он легко мог сойти за безобидного добродушного дедушку.

Увидев Эрин, сангвинист вздохнул и кивком указал на бумаги:

– Я вижу, вы прочли донесения моей разведки.

Она и не пыталась отрицать очевидное.

– В них не хватает конкретики. Вы узнали еще что-нибудь об этих нападающих?

– Нет, – ответил Бернард, занимая свое место за столом. Эрин вернулась к стулу, на котором сидела раньше. – Мы знаем лишь, что они действуют грубо, неорганизованно и непредсказуемо.

– А что насчет свидетелей?

– До сих пор стригои никого не оставляли в живых. Но во время последнего нападения, произошедшего на дискотеке, они попали в объектив камеры наблюдения, и мы смогли получить эту запись.

Эрин насторожилась.

– Это довольно страшное зрелище, – предупредил кардинал, поворачивая к ней монитор своего компьютера.

– Покажите, – сказала она, наклоняясь вперед.

Кардинал открыл видеофайл, и вскоре на экране появилось зернистое, нечеткое изображение нескольких человек, движущихся по темному танцполу. Их озаряли вспышки стробоскопа, и хотя запись шла без звука, Эрин легко могла представить низкое уханье басов в такт этим вспышкам.

– Смотрите на этих двоих, – произнес Бернард.

Он указал на двух мужчин, появившихся у края кадра. Оба были одеты в темное и медленно двигались по направлению к танцполу. У одного была белая кожа, у другого черная. Эрин подалась ближе, чтобы как следует рассмотреть темную фигуру. Качество съемки было слишком плохим, чтобы разобрать черты, но складывалось такое впечатление, что эта черная кожа впитывает свет. Лицо выглядело каким-то не естественным, словно он носил маску.

Танцоры словно ощутили присутствие охотников – маленькая толпа расступилась, образовав неровный круг, в центре которого оказались два незваных пришельца. И эта тревога была оправданной. Мгновение спустя стригои бросились на людей, они двигались так быстро, что их изображения в кадре размывались в неясные пятна. Эрин никогда не видела, чтобы стригои перемещались с такой скоростью.

Менее чем через десять секунд на ногах остались только два стригоя. Изломанные окровавленные тела лежали на танцполе. Каждый из нападавших подхватил с пола раненую женщину, перебросил через плечо – и фигуры кровопийц скрылись из кадра.

Эрин содрогнулась, представив, что уготовано этим несчастным девушкам.

Кардинал нажал клавишу, и изображение замерло.

Грейнджер с трудом сглотнула, думая о том, какую боль и страх эти люди, должно быть, испытали в свои предсмертные мгновения. Ни у одного из них не было ни единого шанса выжить.

– Полиция ищет этих убийц? – спросила она.

Кардинал снова развернул монитор к себе.

– Они ведут поиски, но не знают, на кого охотятся.

– Что вы имеете в виду?

– Полиция не видела этих кадров – и никогда не увидит. Как вы знаете, мы не можем допустить, чтобы доказательства существования стригоев попали в руки широкой общественности.

Эрин откинулась на спинку стула.

– И как же в этом случае люди смогут себя защитить?

– Мы выслали дополнительные мобильные отряды. Они патрулируют город днем и ночью. Мы найдем этих двух убийц и уничтожим их. Это наш священный долг.

Эрин подумала о том, сколько невинных жизней будет загублено, прежде чем это произойдет.

– Эти стригои были очень быстрыми, я никогда прежде такого не видела.

Кардинал поморщился.

– И они не единственные. Мы получаем похожие сообщения со всего мира. По какой-то причине стригои начали изменяться, становиться более сильными.

– Я слышала об этом, но почему это происходит? И почему именно сейчас?

– Я не знаю точно, но боюсь, что это связано с пророчеством.

Эрин сдвинула брови, пытаясь понять, на что он намекает.

– Оно гласит, что оковы Люцифера каким-то образом ослабли.

– И из-за этого все больше зла проникает в наш мир. Привычное равновесие начинает смещаться, давая избыточную силу созданиям зла и одновременно подтачивая силу святости.

Женщина пристально посмотрела на кардинала, словно пытаясь проникнуть в суть его слов.

– Вы чувствуете себя слабее, чем прежде?

Он сжал в кулак руку, прежде спокойно лежавшую на столе.

– Здесь, на святой земле – нет. Но за последние двенадцать недель мы потеряли восемнадцать оперативников из числа сангвинистов.

«Восемнадцать?» За последние десятилетия численность ордена и так начала сокращаться, равно как и численность католического священства. Сангвинисты не могли позволить себе терять еще больше солдат, особенно перед лицом надвигающейся войны.

– У этих атак есть какой-либо общий географический паттерн? – спросила Эрин. – Возможно, если мы узнаем, где это все началось, мы получим ключ к пониманию того, как это остановить.

Бернард, прищурившись, посмотрел ей в глаза.

– Доктор Грейнджер, похоже, вы, как обычно, попали в самую точку.

Она села прямо.

– Вы что-то вычислили.

– Мы тщательно отмечали время и место этих нападений.

– Чтобы выстроить базу данных, – подхватила Эрин. – Умный ход.

Кардинал кивнул, поблагодарив ее за комплимент, и вновь развернул к ней монитор. Потом быстрым движением пальцев вывел на экран карту Европы. На ней краснели маленькие точки, отмечавшие места нападений. Их огромное количество потрясло Эрин, но она не позволила себе отвлекаться от главного.

– Если прослеживать их в обратном порядке по времени, – сказал Бернард, демонстрируя это по карте, – то можно увидеть, что эти нападения распространяются от одной-единственной точки.

Он увеличил масштаб, показав на экране эпицентр атак.

Эрин прочла название местности, чувствуя, как сердце проваливается куда-то в живот.

– Кумы… там находилось святилище сивиллы.

И там сейчас работает Джордан.

Она посмотрела на Бернарда.

– Есть какие-нибудь известия от Джордана и его команды? Они узнали что-нибудь?

Кардинал устало откинулся на спинку своего кресла.

– Это вторая причина, по которой я вызвал вас. Я решил, что вы должны услышать это непосредственно от меня. На них напали…

Его рассказ прервало появление отца Грегори, несущего на подносе серебряный кофейный сервиз. Эрин оглянулась, чувствуя, как ее захлестывает паника на грани обморока. Должно быть, Грегори услышал неистовое биение ее сердца – он недвижно застыл в дверях.

Эрин снова повернулась к Бернарду.

– Джордан жив?

Бернард махнул рукой отцу Грегори:

– Поставьте кофе вон на тот стол. И можете идти.

Грейнджер не стала дожидаться, пока помощник кардинала покинет кабинет. Прошли те времена, когда она ждала, чтобы сангвинисты выберут момент сообщить ей что-нибудь.

– Что произошло? – рявкнула Эрин, угрожающе подавшись в сторону Бернарда. Тот поднял руку, призывая ее успокоиться.

– Не бойтесь, Джордан и его команда живы и невредимы.

Женщина с прерывистым вздохом осела на стул. Однако она чувствовала, что кардинал еще не договорил. Но он уже ответил ей на самый важный и тревожный вопрос, и она подождала, пока отец Грегори уйдет, и только тогда задала Бернарду новый вопрос:

– Что вы мне еще не сказали?

– Сегодня утром команда Джордана обнаружила новый тоннель – он выглядел недавно прокопанным. Складывается впечатление, что кто-то – или что-то – проложил себе ход наружу из погребенного под землею святилища.

– Что-то? Что вы имеете в виду?

– Мы не знаем. Но нам известно, что тело брата Леопольда пропало из святилища.

Эрин обдумала его слова. Во время битвы в святилище минувшей зимой Леопольд был убит Руном… по крайней мере, это так выглядело. Но если его трупа там нет, значит, он остался в живых – или кто-то забрал его тело.

Она снова вернулась к теме, которая тревожила ее больше всего.

– Вы сказали, что на них напали.

– Да. Внизу, в святилище, Джордана и его спутников поджидал стригой.

Женщина поднялась и подошла к столу, на котором стоял кофейный сервиз. Слишком взволнованная, чтобы сидеть на месте, она налила кофе в чашку, напоминая себе, что Джордан жив и здоров.

И все же…

Согревая ладони о чашку, она обернулась к Бернарду.

– Нападающий был одним из этих суперстригоев?

– Похоже на то. Есть хорошая новость – они собираются привезти тело этого стригоя в Рим, чтобы изучить. По его останкам мы, возможно, сумеем что-нибудь понять.

– Когда? – коротко спросила Эрин. Ей не терпелось увидеть Джордана и своими глазами удостовериться, что с ним все в порядке.

– Они должны быть здесь примерно через час. Но в том святилище они нашли что-то еще, о чем не хотели рассказывать по телефону. Если точно, то Джордан сказал, что хочет, чтобы вы увидели это первая. – Кардинал, похоже, был недоволен тем, что кто-то скрывает от него такие сведения. – Он считает, что вы должны опознать это, поскольку, как он твердо уверен, вы – Женщина Знания.

Эрин отпила глоток кофе, надеясь, что горячий напиток растопит холодный комок паники у нее в груди. Она была благодарна Джордану за то, что он так верит в нее, но могла лишь надеяться, что его вера не ошибочна. Не зная, что они везут из Кум, Грейнджер задумалась над тайной пропажи тела Леопольда и каким-то образом связала эту тайну с загадочным предположением Бернарда.

Что-то проложило себе ход наружу из святилища.

19 часов 02 минуты

Рим, Италия

Легион крался вдоль подножия высокой стены в самом сердце Рима. Он окружил свое тело защитной тенью. Хотя солнце уже ушло за горизонт, окружающие улицы все еще были озарены сумеречным светом. Он предпочитал скрываться в темных местах, а в качестве дополнительной предосторожности поглубже натянул на голову капюшон своей куртки. Он точно знал одно: «Никто из тех, кто увидит мое открытое лицо, не сможет не распознать мое величие».

Пока что многое оставалось неизвестным ему.

Этому следовало положить конец.

Его сосуд, тот, кто некогда звался Леопольдом, оказался весьма полезен. Читая по мерцающему пламени, которое все еще горело во тьме его сущности, Легион многое узнал о пророчестве и о тех, кто противостоял ему в исполнении его долга.

Слова этого предсказания с каждым шагом отдавались в его сознании.

Купно трио должно отправиться в свои последние искания. Кандалы Люцифера разомкнуты, а Чаша его по-прежнему утрачена. Потребуется свет всех троих, дабы сплотить сию Чашу сызнова и опять изгнать его в тьму непреходящую.

Он представил себе лицо того, кого именовали Воителем Человеческим, и явственно узрел его синие глаза и твердые черты лица. Воитель был наделен всеми атрибутами мужественности, он являлся истинным олицетворением мужчины и воина.

Легион продолжил свой путь вдоль стены. По дороге мимо него промчалась огромная повозка, вздымая в воздух пыль и мусор и изрыгая зловонный дым. По памяти Леопольда Легион знал, что эта повозка именуется автобусом. Однако он предпочел обратиться к собственным воспоминаниям. Будучи одним из Падших, он бессчетные годы бродил по этому миру-саду, задолго до того, как сюда ступила нога человека. Там, где некогда росли дикие леса, человечество заковало землю в искусственный камень. Там, где когда-то под синими небесами текли чистые реки, ныне осталась лишь грязь – и в воде, и в воздухе.

С самого начала Легион знал, что человек не достоин унаследовать этот рай. Во время Войны в Небесах, где он вместе с остальными восстал против планов Бога относительно людей, Легион надеялся забрать этот сад себе. Но в итоге он и прочие проиграли эту битву и были низвергнуты. Но ныне, как и предвидел Легион, человечество показало себя истинной гибелью для этого сада, сорной травой, которую надлежало вырвать с корнем и сжечь.

«Я отниму этот рай обратно».

Он не позволит, чтобы что-либо помешало ему.

Даже пророчество.

И ради этого он должен узнать больше об этом трио – достаточно, чтобы остановить их. Легион провел темными пальцами по стене, чувствуя, как святость этих камней обжигает его. Эта стена отделяла Рим от Ватикана. И он крался вдоль нее с определенной целью.

Легион знал от Леопольда прозвания двух других из предреченного трио: Женщина Знания и Рыцарь Христов. Они, вероятнее всего, находились поблизости, скрываясь в этом оплоте святости. Легион отнял руку от стены и уставился на ладонь, представляя, как темные вихри зарождаются в глубине его кожи. Если он наложит длань на одного из троих, то в единый миг сможет завладеть им.

«Одним прикосновением я могу покончить с угрозой, которую несет мне это пророчество».

И первый шаг к достижению этой цели вот-вот должен быть сделан. Рыская вдоль границ Священного Города, Легион надеялся найти нужную добычу. И вот она показалась. По тротуару к нему шел человек, ничем не отличимый от любого иного пешехода. Но своими обостренными чувствами Легион улавливал одно существенное отличие.

В груди этого прохожего не билось сердце.

Сангвинист – это слово Легион узнал от Леопольда. Служитель Господа тоже опознал сверхъестественную природу Легиона – но слишком поздно. Тот обхватил своими черными пальцами открытое запястье сангвиниста. Тот рухнул на колени, когда Легион выжег его волю и наполнил его сердце своим мраком.

«Ты будешь моими глазами и ушами в Священном Городе».

Легион поднял взгляд на гребень стены. Теперь, когда у него есть такой раб, он сможет узнать, где скрывается его враг, и положить конец этой угрозе.

«Я не буду побежден вновь».

19 часов 15 минут

Ватикан

Ожидая появления Джордана, Эрин изучала карту на компьютере Бернарда, прослеживая, как распространяются от Кум нападения стригоев.

– Это как чума, – пробормотала она.

Кардинал поднял взгляд от отчетов, которые как раз перечитывал.

– О чем это вы?

Эрин указала на экран.

– Что, если расценивать паттерн этих странных нападений стригоев как заболевание, эпидемию, которая распространяется все дальше и шире?

– И чем это поможет нам?

– Возможно, вместо того чтобы искать способ предотвратить эти нападения, мы должны сосредоточить усилия на поисках Пациента Ноль. Если мы сможем найти его…

Короткий стук в дверь заставил ее прерваться.

– Войдите, – произнес Бернард, поправляя свою алую кардинальскую шапочку. Он был тщеславен, но ни за что не признался бы в этом.

Эрин повернулась к распахнувшейся двери. Сначала вошел отец Грегори – но он лишь придерживал дверь для остальных. Увидев первого из гостей, Эрин сорвалась с места и пролетела половину кабинета, прежде чем сама это осознала.

Джордан схватил ее в объятия, приподняв над полом. Эрин в ответ изо всех сил обняла его. Когда он вновь поставил ее на ноги, она отклонилась назад, положила руки ему на плечи и окинула его жадным взором.

Несмотря на все заверения кардинала, Эрин тревожилась за состояние Джордана. Но он действительно выглядел хорошо – а если сказать точнее, то просто отлично. Его загорелое лицо прямо-таки лучилось здоровьем.

Приподнявшись на цыпочки, женщина запрокинула лицо в ожидании поцелуя. Склонившись, Джордан чмокнул ее в щеку. Его губы были обжигающе-горячими, словно у больного лихорадкой. Эрин опустилась на всю стопу, изумленно поднимая руку к щеке.

Поцелуй в щечку?

Столь прохладный знак привязанности был совершенно нехарактерен для Джордана и воспринимался как отторжение.

Эрин заглянула в его ясные синие глаза и протянула руку, чтобы погладить его по коротко стриженным белокурым волосам. Ей хотелось спросить у него, что происходит. Он никак не отреагировал на ее прикосновение. Эрин приложила тыльную сторону руки к его лбу. Кожа его просто пылала жаром.

– У тебя температура?

– Абсолютно нет. Я чувствую себя отлично. – Он отступил назад и большим пальцем указал на своего спутника, шедшего чуть позади. – Наверное, просто перегрелся, пытаясь угнаться за этим парнем.

«Этим парнем» был Христиан, и, судя по выражению лица, молодой сангвинист также был обеспокоен. Джордан явно что-то от нее скрывал.

Но прежде чем Эрин успела об этом спросить, Христиан переступил порог. Он был одет в потертые черные джинсы и темно-синюю ветровку, из-под которой виднелась священническая рубашка с колораткой^[8]. Он кивнул Бернарду.

– София и Баако пошли отнести тело стригоя в папскую операционную.

Эрин на время отрешилась от своего беспокойства по поводу странностей Джордана и сосредоточилась на загадке, которую он со своей командой представил им на рассмотрение. Если они смогут обнаружить источник необычной силы и быстроты стригоя, то, возможно, в будущем сумеют разработать способ справиться с этим. Но это явно будет не сию минуту.

Христиан достал из кармана своей куртки лоскут цвета хаки и виновато оглянулся на Джордана.

– София просила меня показать это Эрин.

У Грейнджер перехватило дыхание, когда она узнала этот лоскут. Это был клок от рубашки Джордана – но этот клок был пропитан запекшейся кровью, и посередине его явственно виднелся разрез. Она встревоженно посмотрела на Стоуна, он ответил ей улыбкой.

– Не о чем волноваться. Меня просто слегка поцарапали в бою.

– Поцарапали? – Она чувствовала, что он о чем-то умалчивает. – Покажи!

Джордан вскинул руки, словно защищаясь.

– Клянусь… там не на что смотреть.

– Джордан… – Тон Эрин стал холодным, почти угрожающим.

– Ладно, ладно. – Он задрал свою футболку, предъявив отлично накачанный пресс.

Тут явно все в порядке.

Эрин провела пальцем по его необычно горячей коже, заметив тонкую полоску шрама. Раньше этой полоски не было. Не отнимая пальцев от живота Джордана, она снова взглянула на окровавленный лоскут в руках Христиана. Разрез на передней части рубашки точно совпадал с этим шрамом.

– Царапина или нет, – произнесла Эрин, – но она не должна была зажить так быстро.

Бернард тоже подошел, чтобы осмотреть Джордана.

– По словам Софии и Баако, – объяснил Христиан, – Джордан самопроизвольно исцелился без каких-либо дурных последствий.

Без каких-либо дурных последствий?

Его кожа под пальцами Эрин просто пылала. И он избегал смотреть ей в глаза. Она вспомнила прошлый раз, когда от него исходил такой жар. Это было, когда Джордан был исцелен ангельской кровью Томми. Было ли это свидетельством пророчества, относящегося к Воителю Человеческому? Слова эхом прозвучали в памяти Эрин: «Воитель же Человеческий так же нерасторжимо связан с ангелами, коим обязан своей бренной жизнью».

Джордан одернул футболку и бросил взгляд на Эрин.

– Я не хотел, чтобы ты волновалась. Я собирался сказать тебе, когда мы будем наедине.

Собирался ли?

Она ненавидела эти свои сомнения, но ничего не могла с этим поделать.

– Полагаю, нам сперва нужно обсудить куда более важную подробность, – продолжил Джордан.

Он достал что-то из кармана своих камуфляжных штанов и поднял так, чтобы все могли это видеть. Свет свечей блестел на острых изломах. Это было похоже на две половинки разбитого зеленого яйца.

– Мы нашли это возле алтаря в святилище сивиллы под землей, – пояснил Джордан.

Он прошел через кабинет и положил осколки на стол кардинала. Все сгрудились вокруг них. Грани камня отбрасывали радужные блики на лица. Таких ярких отсветов Эрин никогда не видела: желтые были подобны солнечному свету, зеленые – молодой траве, синие – безоблачным небесам. Эти обломки явно состояли не из обычного стекла.

– Что это за камень? – спросила она.

– Думаю, алмаз, – ответил Христиан, наклоняясь поближе. – Зеленый алмаз, если говорить точнее. Чрезвычайно редкий.

Эрин смотрела на камень, зачарованная его красотой. Ограненный кристалл раскидывал блики по всему столу. Эти крошечные изумрудно-зеленые отблески напоминали ей крошечные листья, колышущиеся под ветром.

Джордан сложил два куска алмаза вместе.

– Мы нашли его уже разбитым пополам, но когда-то это был цельный самоцвет. И взгляните на это…

Он перевернул камень, чтобы показать символ, виднеющийся на кристалле:

Эрин склонилась ниже, обводя линии символа указательным пальцем. Они выглядели так, словно рисунок был вплавлен в алмаз.

– Странно, да? – сказал Джордан, заметив ее внимание к символу. – Такое ощущение, что он всегда был частью камня, а не был вырезан впоследствии.

Грейнджер нахмурилась.

– Я слышала об изъянах и различных включениях в драгоценных камнях, но трудно поверить, что такой четкий и симметричный рисунок образовался естественным путем.

– Согласен, – кивнул Христиан.

Она выпрямилась.

– К тому же я видела такой символ раньше.

Потрясенное выражение их лиц отчасти даже позабавило ее.

– Где? – спросил Бернард.

Эрин указала на книжный шкаф кардинала:

– Вот здесь.

В доказательство своих слов Эрин подошла к шкафу и извлекла маленький томик в кожаном переплете. Она сама передала эту ужасную книгу кардиналу, найдя ее в снегу в Стокгольме после того, как ее обронила Элисабета Батори. Это был личный дневник Кровавой Графини, перечень ее злодейств и жутких экспериментов.

Эрин отошла обратно к столу и открыла ломкую обложку дневника. Ему уже исполнилось несколько столетий, но женщина могла поклясться, что чувствует запах крови, все еще исходящий от его страниц. Она пролистала страницы с изображениями лекарственных трав, прежде чем добралась до описания поздних опытов Батори, где содержались подробные рисунки человеческой и стригойской анатомии. Глаза Эрин скользили по аккуратным строкам, где рассказывалось о страшных экспериментах над смертными женщинами и стригоями, о кошмарных способах воздействия, причиняющих подопытным невероятные страдания и заканчивающихся смертью.

Она поспешно пролистала и их.

В самом конце дневника Грейнджер нашла то, что искала. На последней странице был грубо, словно в большой спешке, нацарапан символ:

Он в точности совпадал с тем, что был виден на камне.

– Что это значит? – спросил Бернард.

– Поинтересуйтесь у той женщины, которая его нарисовала, – ответила Эрин.

Джордан застонал.

– Что-то мне подсказывает, что она не захочет нам содействовать, особенно после того, что сделал с нею Рун. Она не из тех, кто легко прощает что бы то ни было.

– И все же, – не сдавалась Эрин, – возможно, только Рун и сможет убедить ее.

Джордан вздохнул.

– Другими словами, пора снова собирать всех воедино.

Вид у него был недовольный, но Эрин почувствовала некоторое облегчение при мысли о том, что все они снова будут вместе, что предреченное трио воссоединится.

Она представила бледное лицо Руна, его мрачные темные глаза и повернулась к Бернарду:

– И где именно сейчас находится наш Рыцарь Христов?