Четырнадцать человек собрались в тихой комнате, находящейся глубоко под землей. Комната с бетонным полом и закругленными каменными стенами и потолком была практически пуста, лишь по центру стоял большой конференц-стол. В углублениях на потолке были установлены светодиодные лампы. Кислород поступал внутрь через несколько маленьких отверстий. Полное отсутствие окон создавало ощущение тупика в пещере, хотя, по сути, так и было. Человек, страдающий клаустрофобией, не продержался бы там и пяти минут.

В комнате не было никакого записывающего оборудования. Аппарат для внутренней связи между объектами был удален еще десятилетие назад. В стену был встроен старый интерактивный монитор, одновременно показывающий карту мира и карту США. Он мог бы быть использован для установления расположения войск, авиации, даже для запуска ракет. Теоретически, устройство все еще работало, но этого никто не проверял. Никто не включал его с 1998 года.

Комната располагалась за двойными стальными дверями в конце металлического мостика, который находился тремя уровнями выше тусклого, глубокого командного пункта управления, который круглосуточно поддерживался военнослужащими. Это была самая глубокая часть объекта, открытого еще в 1953 году, который выдерживал неоднократные прямые попадания баллистических ракет советского периода.

Десять человек сидели в мягких офисных стульях вокруг стола переговоров. Они представляли различные разведывательные организации и отделения американской армии, как традиционные, так и группы специального назначения. Напротив стены, на складных стульях, сидели еще четверо. Это были представители четырех гражданских отраслей, включая добычу угля, нефти и газа, банковскую сферу, аэрокосмическую промышленность и оборону.

Группа была строго засекречена. Ни у кого из присутствующих в зале не было никаких бейджиков – ни табличек, ни погонов, ни боевых значков, ни медалей, так или иначе показывающих достижения. Они были одеты по-граждански. Все военные были в обычных рубашках и брюках. Большинство из них знали друг друга в той или иной степени, но двое в зале были чужаками и их принадлежность оставалась не ясна для остальных членов группы.

Седой генерал-полковник, бывший командир спецназа, стоял во главе стола. Он потер старый, давно выцветший шрам на лбу.

– Все вы прекрасно знаете меня, – произнес он. – Вы знаете мою роль здесь. Позвольте мне начать. За последние двадцать четыре часа события развивались очень быстро, куда быстрее, чем мы могли ожидать. В ответ на них, так же, как и на обеспечение преемственности в случае возникновения чрезвычайной ситуации, мы обновили планы эвакуации для всех высокопоставленных чиновников. Они действуют с 06:00, то есть уже как час и двадцать минут, и будут оставаться в силе до дальнейших указаний. Пожалуйста, изучите их, они отличаются от предыдущих.

Он взглянул на единственный лист на столе:

– Во время нападения или разрушения, президент Томас Хайес и вице-президент Сьюзен Хопкинс будут эвакуированы на вертолете в безопасное место вблизи Блюмонта, штат Виргиния, а именно на гору Везер, где находится правительственный объект. В случае гибели президента Хайеса, вице-президент Хопкинс, которая является вторым человеком в США, займет его место, приняв присягу на горе Везер. Гражданские члены Кабинета министров, в том числе Министр финансов, Госсекретарь и Министр образования будут эвакуированы туда же либо на вертолете, либо с военным конвоем, в зависимости от обстоятельств и наличия транспорта. Эти лица занимают пятое, шестое и восьмое места соответственно по линии преемствования.

Он снова взглянул на свои записи:

– В случае нападения, спикер Палаты представителей будет эвакуирован вертолетом в комплекс R. Спикером на данный момент является Уильям Райан из Северной Каролины. В случае гибели и президента, и вице-президента, номером три является именно он, соответственно, примет присягу здесь.

Он оглядел комнату, посмотрев всем участникам в глаза:

– В случае возникновения чрезвычайной ситуации председатель сената будет отправлен в Объединенную базу Эндрюс на борту воздушного командного пункта с кодовым названием “Найтвоч”. Самолет, сопровождаемый эскортом из истребителей в опасной зоне, будет придерживаться высоты полета в сорок тысяч футов. В маловероятном, но все же рассматриваемом случае гибели президента, вице-президента и спикера Палаты, номером четыре становится именно он, присяга будет приниматься прямо на борту самолета. Председателем сената является сенатор Канзаса – Эдвард Грейвс, действующий председатель Комитета вооруженных сил.

За столом поднялась рука. Генерал узнал мужчину, который был намного старше его самого. Это был бывший адмирал, настолько старый, что вел морскую пехоту через ужасающий шторм в водохранилище Пусана еще во времена Корейской войны. Генерал даже видел фотографии того страшного события, которые так и не были рассекречены. На них был изображен девятнадцатилетний парень без рубашки в грязной траншее, глаза дикие, лицо и верхняя часть тела окрашены темно-красной кровью мертвых коммунистов.

– Да?

– Вы не упомянули Министра обороны. Насколько мне известно, он также должен улететь на борту воздушно-десантного командования.

Генерал пожал плечами:

– Министр обороны прибудет сюда.

– Вы считаете, что это вызовет какие-то проблемы?

Генерал взял лежащий перед ним лист и начал тщательно изучать длинные строчки текста.

– Мы вообще не ожидаем никаких проблем, – ответил он.

Глава 17

7:40

Объединенный контртеррористический командный центр – Мидтаун, Манхэттен

– Откуда, черт возьми, Бегли узнал, где мы находились?

Люк стоял в дверях маленькой комнатки отдела особого реагирования, контролируемого командным центром. Труди и Свон также были здесь вместе с несколькими парнями из нью-йоркского офиса. Они уставились на него круглыми глазами. Кто-то из присутствующих строил из себя саму невинность и это приводило Люка в бешенство.

– Что? – спросила Труди.

– Бегли. Он появился в апартаментах иранца вместе с полицией. Никто не звонил ему лично. Он просто появился. Как?

Свон потряс головой, указывая на компьютеры:

– Это соединение зашифровано. Я использую собственное подключение. Людям Бенгли просто не удалось бы взломать код за тот короткий промежуток времени, пока мы находимся здесь.

– Труди?

Она подняла руки, будто он целился в нее из оружия:

– Нет, Люк. Даже не думай. Я презираю Бегли. Считаешь, я собираюсь стучать ему на тебя?

Эд просочился мимо него в комнату:

– Думаю, тебе нужно сконцентрироваться, парень. Нет смысла загонять кроликов в норы. Вряд ли кто-то из нас продал бы тебя с потрохами.

Люк кивнул:

– Ладно.

Эд был прав. Он подошел к Свону и выложил ему на стол содержимое карманов:

– Я скопировал информацию с его компьютера. А вот его телефон. Я хочу, чтобы ты вытащил из него информацию, а затем уничтожил. Сперва займись этим.

Свон пожал плечами:

– Они в любом случае узнают. Это же iPhone. Они отследят его положение и выйдут на нас, если еще не сделали этого.

– Замечательно, – ответил Люк. – Поэтому давай избавимся от него до их прихода.

– Хорошо, Люк.

Люк посмотрел на дверь, уже ожидая увидеть там Бегли:

– Что нового ты накопал в счетах?

– Много чего. Али Нассар довольно занятой человек. С этого счета оплачиваются тысячи сделок. Деньги приходят и уходят – Женева, Нассау, Тегеран, Париж, Вашингтон. Многие операции анонимны и их невозможно отследить. Ну, точнее это возможно, но нам потребуется больше времени, чем имеется.

– Есть что-нибудь интересное на данный момент?

– Вот. За последние полгода Нассар перевел более восьми миллионов долларов на счет компании под названием “Китайская корпорация аэрокосмической науки и технологий”, которая принадлежит и управляется правительством КНР. Они занимаются созданием военных беспилотников, довольно сложная штука. Эти аппараты могут перевозить ракеты класса воздух-земля и боевые заряды, заниматься наблюдением, пересылать данные спутника. И Китай продает их за бесценок тем, кому, наверное, не стоит их иметь вообще. На ум приходят Северная Корея, африканские диктаторы, негосударственные ячейки. Их дрон CH-3 очень похож по оснащению на наш MQ-9 Рипер, но цена ниже миллиона долларов. Видишь картинку?

Люк внимательно посмотрел на изображение:

– Можно ли поместить “грязную” бомбу на борт этой штуковины и сказать…сбрось ее туда-то?

Свон поджал губы:

– Может быть, но не забывай, что дрону будет довольно сложно пролететь через такой район, как Манхэттен. Здесь слишком много небоскребов. Это не игрушечные самолетики, они достаточно велики. Мы говорим о самолете с размахом крыльев от восьми до десяти метров, в зависимости от его типа. Им нужен коридор для маневра. Они взлетают, летят и садятся, как обычные самолеты. Высота полета составляет до трех миль, но, если вы поднимите его на эту высоту, Управление воздушным движением увидит его на радаре буквально через минуту.

Люк постучал по жесткому диску с файлами Нассара:

– Посмотри, может здесь есть что-нибудь интересное.

– До или после телефона?

– Сначала разберись с телефоном, но быстро.

Свон вздохнул:

– Еще никто и никогда на этой работе не говорил мне работать медленее. Пойди, отдохни, Свон. Не спеши, делай все тщательно. Этих слов я в жизни не слышал.

– Если ты хочешь услышать что-то подобное, устраивайся в частную контору.

Свон скорчил недовольное лицо:

– Что? И получать зарплату в пять раз больше? Даже слышать об этом не могу.

– Люк? – позвала Труди.

Он повернулся. Ее глаза были широко открыты, она протягивала телефон:

– Это Дон, тебя.

Глава 18

Люк приложил телефон к уху и вышел в коридор. Из основного помещения эхом разносились разговоры. Он не хотел отвечать на этот звонок. Одной из причин было то, что он не хотел возвращаться домой. Не сейчас, не после всего, что произошло утром, не тогда, когда столько всего было поставлено на карту. Но было еще кое-что, более значимое.

Люк вспомнил тот день, когда он встретил Дона впервые. В то время он был двадцатисемилетним капитаном отряда. Он получил звание всего полгода назад и только поступил в ряды Дельта Форс, элитного подразделения армии, занимающегося контртеррористическими и другими спецоперациями. Это был его первый день там и Люк заметно нервничал. Дон был его новым командиром и давал ему инструкции, пока тот стоял перед его столом.

– Да, сэр, полковник, – произнес одновременно Люк.

Дон тяжело вздохнул:

– Сынок, давай кое-что разъясним. Ты больше не в обычной армии. Это Дельта Форс. Мы будем жить вместе, мы будем воевать вместе и однажды мы можем вместе умереть. Поэтому, ты будешь называть меня просто Дон или Моррис. Даже можешь больным на голову, если хочешь. Мне все равно. Но ты не будешь больше называть меня сэром или полковником. Сохрани это для других подразделений армии, ясно?

– Да…Дон, – Люк поймал себя в последнюю секунду, чтобы не произнести “Сэр”.

Дон улыбнулся:

– Отлично, со временем придешь к “больному на голову”.

Несколько лет спустя, когда Дон покинул Дельту, чтобы сформировать группу особого реагирования, Люк был одним из первых его сотрудников.

– Дон, – ответил он.

– Люк, как ты?

– Хорошо, все хорошо. Как прошел брифинг?

– Он еще не прошел. Мы вылезли из вертолета буквально десять минут назад. Кажется, мне предстоит еще проторчать здесь какое-то время. Сам знаешь, как продвигаются подобные вещи. Спешишь и потом ждешь.

– Ясно, – ответил Люк.

– Думаю, они собираются отправить меня на пенсию, – пожаловался Дон.

Люк кивнул:

– Да, я знаю.

– Недавно мне звонило начальство. Босс Рона Бегли из агентства Национальной безопасности связался с ними. Я в курсе ситуации с дипломатом.

– Дон, я слегка увлекся. Будет плохо, если ты потеряешь группу из-за этого. Но я не жалею, что поступил так.

– Расслабься, сынок. Почему, как ты думаешь, я вызвал тебя прошлой ночью? Чтобы ты приехал сюда и играл по правилам? Если б так, я не стал бы будить тебя ночью. У нас гора таких парней в правительстве. Даже больше, чем нужно. Нет, я не беспокоюсь по этому поводу, я и не ожидал меньшего от тебя.

– Бегли был в курсе, где я нахожусь, – сказал Люк. – Он пришел сюда с полицией.

– Конечно, он знал. У нас уже какое-то время происходит утечка информации. Полгода, может чуть больше.

Люк провел рукой по волосам. Утечка – не лучшая новость. Он оглядел коридор. В конце, возле стока, стояла небольшая группа спокойно болтавших агентов спецслужб. Один из них посмотрел в его сторону, затем прикрыл рот рукой, чтобы не было слышно.

Усталость нарастала. Люку нужна была его сумка. Необходимо было что-то бодрящее.

– Кто же это? – спросил он.

Дон явно не хотел говорить:

– Люк…

– Да ладно тебе, Дон. Я уже большой мальчик. Я справлюсь.

– Я не смог выловить его, но у меня есть свои догадки. Информация выводилась на экраны уже несколько месяцев. Мы нашли пару человек, которые при проблеме сбежали бы, как крысы с корабля.

– Назови хоть одного.

– Труди Веллингтон.

– Дон…

Дон прервал его:

– Да, я знаю, что ты собираешься сказать. Она наш лучший специалист в разведке и ты прав. Ты спал с ней какое-то время. Я все знаю. Сейчас я жалею об этом. Скорее всего, я бы умер, узнай Маргарет о подобном. Я рассказал Труди о таких вещах, о которых не должен был. Интимный разговор. Думаю, ты понимаешь, о чем я. Боюсь, что, благодаря мне, группа особого реагирования стала открытой книгой для других. Поверь, я чувствую себя очень глупо.

Люк не ответил, в голову ничего не приходило.

– Люк, я чувствую, что слишком стар.

– Дон…

– Кроме Труди могут быть и другие, – продолжил Дон. – Произошла утечка информации, о которой даже она не знала. Мы проверяем штаб-квартиру на наличие жучков каждую неделю. Мы шифруем все наши переговоры. Наша сеть заблокирована. Но все еще…

Он на секунду затих.

– Группа особого реагирования стала просто гнездом для гадюк, Люк. Тут больше нет никого, кому бы я мог верить. Знаешь что? Одна из причин, почему я позвонил тебе той ночью, это желание поработать вместе. Мне хотелось почувствовать себя, как в старые добрые времена. Вполне возможно, что мы противостояли плохим парням вместе в последний раз.

Люк глубоко вздохнул. Ему казалось, что этот монолог может растянуться еще на час и ему просто нечего будет сказать.

– Итак, поговорим о том, чего ты ожидал, – произнес Дон. – Знай, что у меня вообще нет выбора. Это указание сверху.

Голос Дона изменился. Внезапно, появилось ощущение, что он читал заготовленную речь:

– Люк, ты подозреваешься в совершении нескольких уголовных преступлений в ходе выполнения своих обязанностей. Таким образом, с этого момента ты официально освобожден от своей должности в группе особого реагирования. К тебе будут применены административные меры, пока ты будешь ожидать окончания расследования. Ты можешь быть вызван в суд для дачи показаний. Зарплата и льготы будут сохранены в течение этого периода времени, но будут зависеть от обстоятельств и от твоего сотрудничества со следствием.

Люк, наконец, смог ответить:

– Я же был в отпуске.

– Ты был лучшим следователем, лучшим агентом по борьбе с террористами и одним из лучших солдат, с кем я когда-либо работал, – сказал Дон. – Пожалуйста, сдай свой жетон и табельное оружие Труди. Любое использование личного оружия возможно лишь при наличии специальной лицензии.

– Хорошо, – ответил Люк.

– Мне очень жаль, Люк. Правда жаль.

Вызов был завершен. Через несколько секунд Люк не смог вспомнить, как он отключился. Наверное, просто повесил трубку. Еще какое-то время он стоял в коридоре, прижимая телефон к уху. Затем он пошел обратно в кабинет. Было ощущение, что ноги не слушались его. Шаги были словно ватными.

Труди была там. Она посмотрела на него выжидающе:

– Что сказал Дон?

Буря эмоций бушевала у Люка внутри и ему нужно было взять себя в руки. Он не хотел быть таким. Ревнивым. Злым. Разбитым. Но он чувствовал это. Он был женат, но чувствовал огонь, исходящий от этой женщины. Он думал, что между ними что-то есть. Понимание того, что она просто пользовалась ситуацией… Понимание того, что она также была с Доном, возможно, в то же время… С кем еще она спала? Кому она передавала секретную информацию? Ему нужно было время, чтобы переварить все это.

Люк изобразил улыбку, но она удалась довольно плохо:

– Дон сказал держаться и не сдаваться. Они хотят задержать меня, но он решил бороться. Ты знаешь Дона, он будет цепляться за последнюю ниточку.

– Он так сказал? – удивилась она. – Он решил бороться против принятия мер?

Ее эмоции было легко прочитать. Она не поверила ни слову.

– Да, – ответил Люк. – Он полностью изменил свое мнение во время нашего разговора. Он понимает, что все это неправильно. Мы с ним возвращаемся и он не позволит этой истории завершиться подобным образом. Я пока еще в игре, по крайней мере, сейчас. Что у тебя есть для меня?

Она колебалась:

– Ну…

Люк щелкнул пальцами:

– Труди, нас прижали. Нужно действовать. Фургоны, машины, что у нас с ними?

Она взяла свой планшет:

– Было некоторое движение. Местные копы проверили фургон с хот-догами. Ты был прав, этот русский полностью обслуживал проституток и сутенеров. Хот-доги, итальянские сосиски, чипсы, Ред Булл, Пепси, Маунтин Дью, а также оксиконтин, метамфетамин, экстази, транквилизаторы, диазепам…дальше понимаешь. Его нашли в задней части фургона на матрасе с двумя проститутками. Сильно не радуйся. Все трое спали в одежде.

– Что еще?

– Украденная карета скорой помощи объявилась на парковке мясного склада в Ньюарке, штат Нью-Джерси. Полиция города проверила ее. Жуть. Склад был увеличен, там хранились человеческие органы, в основном печень и почки. В одной из комнат они нашли две пары поддерживаемых легких в герметичных пакетах. Специальный аппарат накачивал их кислородом. Один из копов описал это, как, – она взглянула на планшет, – как гигантские розовые мясные крылья.

– Что с фургоном прачечной?

– Пока ничего. Мы связались с компанией “Прачечные услуги Дан-Райт”. Владелец был на месте. Он вышел и посчитал машины, сказал, что все на месте. Всего двадцать четыре фургона. Он также сказал, что они используют только большие фургоны. Он выкупил весь автопарк переделанных для доставки хлеба автомобилей. У них нет маленьких машин, наподобие тех, которые мы засняли на камеру. Он предложил нам прислать кого-нибудь и проверить.

– И мы это сделали?

Она кивнула:

– Наш агент уже едет к ним.

– Получается, что кто-то скопировал его логотип и установил на свой фургон.

– Да. И у “Дан-Райт” есть контракт с Медицинским центром. Получается, что фургончик с их логотипом не вызвал бы подозрений, стоя у больницы.

– Нужно найти его, – ответил Люк.

– Мы ищем.

– Значит, ищите тщательнее.

Он отошел от нее. Шаг был резким и довольно широким. Этим он сказал ей все, что нужно. Люк направился к станции Свона, который все еще работал с тремя мониторами одновременно.

– Что у тебя, Свон?

– Интрига нарастает, – сказал Свон. – У Али Нассара на компьютере есть целая папка, посвященная беспилотным технологиям. Он получил PDF-файлы полноцветных брошюр, а также сотни фотографий и видео с высоты птичьего полета. У него есть сводные таблицы с данными по спецификациям, полезным нагрузкам, вооружению, скорости, высоте. Он либо покупал беспилотники, либо писал о них научную работу.

– А что с телефоном?

Свон кивнул:

– Телефон… История вызовов полностью уничтожена. У него установлено приложение, которое автоматически стирает всю историю. Мы можем получить данные, но для этого нам нужно прийти к его сотовому оператору с ордером.

– Ты не можешь взломать его?

– Мог бы, но нет смысла. Это займет у меня часов двенадцать и все, что должно будет произойти, уже произойдет. У нас есть сейчас более важные дела. Вчера сразу после полуночи Нассар купил билет на самолет в Венесуэлу в одну сторону. Рейс в 14:30, бизнес-класс, без остановок. Посадочный талон был сохранен в телефоне. Чек и копия билета были также на компьютере.

– Венесуэла? – уточнил Люк.

Свон пожал плечами:

– У нас нет договора об экстрадиции с Венесуэлой.

– Ясно, но почему бы не вернуться домой в Иран?

Свон обернулся, вытаращив глаза:

– А что, если нападение сорвется? Последнее, что я слышал, у них в Иране расстрел до сих пор является официальным видом приговора. В данном случае увольнение в результате некомпетентности приобретает совсем иной смысл.

– Смысл в том, что он покидает страну, – ответил Люк.

– Да, сегодня.

– И он купил билет как раз в то время, когда была произведена кража радиоактивных материалов.

Свон кивнул:

– Думаю, он купил его сразу после того, как узнал, что все прошло успешно.

– Мы поймали его, – сказал Люк, похлопав Свона по плечу. – Отличная работа.

Люк повернулся и увидел Бегли, стоявшего в дверном проеме, в окружении двух крупных парней в костюмах. Люк огляделся. Эд Ньюсэм стоял в углу у окна, просматривая улицу и попивая апельсиновый сок из бутылки. Труди одновременно пользовалась планшетом и телефоном. Пара местных парней из группы особого реагирования сидели за столами, стуча по клавиатурам ноутбуков.

– Стоун, почему ты здесь? – спросил Бегли. Все затихли, когда он произнес это, и посмотрели на него.

Люк улыбнулся:

– Рон, на этот раз я рад тебя видеть. У нас тут наметился прорыв. Али Нассар перевел четверть миллиона долларов со своего оффшорного банковского счета на счет Кена Брайанта, того погибшего сторожа из Медицинского Центра. Нассар тратил миллионы долларов на военные беспилотники. А прошлой ночью, когда воры взломали больницу, он забронировал авиабилет в Венесуэлу на сегодня.

Бегли покачал головой:

– Ничто из этого меня не впечатлило.

– Нам нужно задержать его, Рон. Нельзя дать ему покинуть страну. Если он попадет в Венесуэлу, будет сложно вернуть его обратно.

Бегли посмотрел на Эда:

– Эпилепсия, Ньюсэм? Забавно. Мы проверили твои личные данные. У тебя никогда не было приступов. Ты даже не был ранен в Афганистане.

Эд едва шелохнулся, подняв указательный палец:

– Неверно. Я был дважды ранен. Трещины в ребрах, сотрясение мозга, один раз сломал руку, когда наш Хаммер проехался по самодельному взрывному устройству. Парень, сидевший рядом, потерял ногу, – он пожал плечами. – Еще был выстрел в голень. Пуля вырвала мне хороший кусок ноги. Врачам пришлось взять часть мышцы с моей задницы, чтобы восстановить ее. И по сей день у меня на ноге выделяется эта часть, так как ее мясо имеет другой оттенок. Вы с легкостью сможете увидеть линию перехода. Хотите посмотреть?

Бегли промолчал.

– Мне кажется, что это в любом случае травмы. Я получил два “Пурпурных сердца”, так что, думаю, дядюшка Сэмми согласится.

– Я имел в виду, что у тебя никогда не было травмы головного мозга.

Эд снова посмотрел в окно:

– Это другое.

– Бегли, ты меня слушаешь? – спросил Люк. – У нас здесь человек, который финансировал террористическую группировку. Мы выяснили, как они будут действовать. Бомбы будут сброшены при помощи дронов. Это дает нам шанс на то, что нападение произойдет не здесь. В Манхэттене таким беспилотникам будет слишком сложно пролететь. Тем более, мы рассматриваем целевую атаку, то есть бомба будет сброшена в определенное закрытое пространство с помощью самолета, который, скорее всего, будет лететь очень низко, чтобы его не засекли радары.

Бегли улыбнулся:

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, Стоун. Все это было бы смешно, не относись ты так серьезно к происходящему. У нас есть все необходимые разведданные. Мы знаем точные цели. Ибрагим Абдурахман, помнишь такое имя? Человек без отпечатков пальцев. Его двоюродный брат сидит в тюрьме в Египте. Его допрашивали в течение часа.

– Точнее пытали, – ответил Стоун.

– Не сильно отличается о того, что вы двое натворили.

– Сильно, – сказал Люк. – Мы ломали человеку пальцы, чтобы получить пароль от компьютера, где была точная информация.

– Есть три возможных цели, – продолжил Бегли. – Выбор зависит лишь от самих террористов, а также от условий на месте нападения. Первая цель – подземный ресторан на Гранд-Сентрал-Терминале во время ланча. Там всегда не протолкнешься. Мы считаем это наиболее вероятным сценарием и расставили людей со счетчиками Гейгера на всех входах в вокзал.

Люк покачал головой:

– Не стоит доверять этому. Они пытают людей утапливанием в Египте. Вы знаете это. Они сажают бедняг на электрические стулья. Они подвешивают их за запястья и сажают на раскаленное железо. Так они расскажут что угодно, лишь бы остановить пытку.

Бегли продолжил, игнорируя его:

– Вторая наиболее вероятная цель – это поезд из Хобокен в Манхэттен. Это направление вечно переполнено и железная дорога проходит над рекой Гудзон. Тут мы поступили аналогичным образом, расставив счетчики Гейгера на всех остановках по обеим сторонам реки. Третья цель заключается в том, чтобы устроить ДТП в туннеле Мидтаун и установить бомбу после отъезда полиции. Мы проверяем все машины по обеим сторонам туннеля, но это самая маловероятная цель. Действительно, существует слишком много сложных моментов в этой игре, чтобы успешно произвести террор. Понимаешь, о чем я, Стоун? У нас все под контролем.

– Ты ошибаешься, Бегли. Нельзя доверять данным, полученным от пыток.

– Нет, это ты не прав. Знаешь, почему я рассказал тебе про цели? Чтобы ты понял насколько был не прав. Ты преследовал каких-то призраков. Ты не в курсе дела и временно отстранен от должности. Так что иди домой и дай взрослым поработать, ок?

Бегли повернулся к тем двоим, которые пришли с ним:

– Я хочу, чтобы вы выпроводили этого человека и того, который стоит у окна, из здания. Дайте им три минуты, чтобы собрать свои вещи и покинуть здание.

Бегли вышел, оставив всех в тишине.

Люк стоял посреди комнате, глядя на двоих мужчин, которые будут сопровождать его. Они смотрели на него без участия. Люк огляделся, все наблюдали за ним.