Легенды миров: вышедшие из-под земли

– Совет может уничтожить остатки исчезнувшей магии? Я думала, они поддерживают мир…

– Совет тысячу лет назад сам начал уничтожать подобных нам. Оставлял лишь четыре стихии и тени со светом. Поэтому поверь – уничтожат, не задумываясь. Им плевать на ничтожные остатки подобных нам. Они сделают все, чтобы избавиться от нас и забрать силу.

– Забрать силу?

– Совет не просто уничтожает миредов, перед этим они забирают их силу, чтобы потом использовать ее в своих целях. Они хотят поработить мир. Поэтому мы до сих пор скрываемся. Этому миру еще повезло, что они не могут использовать магию, что они забирают.

Я зарылась руками в волосы и закрыла глаза, глубоко вдохнув. Слишком много потрясений за один день.

– Ты была очень смелой. – Перевел тему Шан, я посмотрела на него. – Вместо того, чтобы уходить самой, ты пошла спасать своего коня. Мне жаль, что он умер такой ужасной смертью.

– Я сама привела его на смерть, не стоило мне уходить из дворца… Да и, когда ты меня нашел, я хотела сдаться. Просто легла и ждала смерти.

– Что ты там делала?

– Начала сомневаться в одном человеке и ушла из дома, чтобы найти папу, но случайно забрела в то место.

– Зашла за цветы? – Я кивнула. – Я тоже. Иногда такое происходит. Но, если так подумать, ты бы не выжила, если бы я не забрел туда и не заметил тебя.

Я хрипло засмеялась. Он прав. Если бы он не появился, я была бы мертва. Этот парень спас мне жизнь. И я не понимаю, как его благодарить за это…

– Спасибо тебе. Я не знаю, что мне сделать для тебя.

– Давай обойдемся без этого «ты мне, я тебе». Мне бы совесть не позволила оставить там человека. Да и глава бы меня прибила, если бы я тебя не спас. Слишком она к тебе благосклонна. Что редкость, кстати. Да еще и эта защита на тебе. – Он посмотрел на мою правую руку.

– Глава – это Сирена?

– Она самая. Если ее разозлить… Можешь готовить себе место на кладбище и готовиться к мучительной смерти. – Я бросила на него непонимающий взгляд. Сирена никогда никому не причиняла вред…

«– У меня есть три мысли, как закончится этот танец. Либо она «случайно» собьет его с ног, либо «случайно» даст ему по яйцам, либо «случайно» пустит ему кровь из носа. – Каждое «случайно» император выделял кавычками из пальцев.

И действительно, как только Сирена покрутилась под его рукой, она обхватила веер и ударила им по лицу мужчины, на что он отступил от нее на несколько шагов, прижав ладонь к носу, из которого текла темная кровь. Она, пролепетав «Ой, простите, просто я не училась танцевать, я не знаю, куда мне девать руки. Мне так неловко, позвольте мне помочь вам», подошла к нему ближе и как-то повалила его на пол, а затем наступила ему между ног. Мужчина взвыл от боли, только тогда она отошла и прикрыла пол-лица веером. Мне на секунду показалось, что ее глаза стали чуточку другого цвета, но какого именно…»

Но, возможно, он и прав… Я не знаю, чего от нее стоит ожидать.

– Не смотри на меня так. Она жестокий человек. Я ее знаю уж точно лучше тебя.

– Может, ты прав…

Мы разговаривали обо всем. Шан оказался хорошим собеседником, поддерживающим любую тему. На его фоне я была ребенком, только научившимся говорить. Казалось, он намного старше, чем выглядит. Знал очень много всего, о чем я даже никогда и не слышала. Или дело в том, что он живет в этой деревне, где от него ничего не скрывают, в то время как от нас скрывают все, что только возможно?

Живи я здесь, неужели я была бы такой же? Смогла бы здесь смириться с тем, кем я была в прошлой жизни? Еще это воспоминание Киллиана о том вечере… Неужели я действительно была любимицей Бога? Это объясняет, откуда я знала, что у Бога был приемный сын, о чем не знал никто, о чем не было написано ни в одной книге.

Если я действительно любимица Бога, то это объясняет и мою силу. Силу, которую имею только я и никто больше. Почему он дал мне крупицы сил, если верить тому воспоминанию. Объясняет защиту на предплечье. Объясняет, почему он по моей просьбе спас Дженсена, моего брата из прошлой жизни, как я сказала на дебюте. И почему простил мне то, что я пырнула его кинжалом? Несколько раз…

Но чем я заслужила такую его любовь и такую благосклонность ко мне?

– Шан, у меня вопрос… У Бога были люди, к которым он относился лучше? Любимчики?

– Была парочка. Сын его, к примеру. Говорят, он очень сильно его любил несмотря на то, что этот парень был его ему неродным, да к тому же созданием черной магии. А еще просто маньяком, наслаждался убийствами.

– Ты в это веришь?

Я не хотела верить в это. Не хотела верить, что этот парень был таким жестоким. Да и если судить по его поведению на дебюте, это точно не правда. Он ни разу не показал настоящую жестокость… Если не считать, что он оторвал руку Айзеку, но ведь это произошло после того, как он дал мне пощечину. Кай защищал меня.

– Нет, не верю. Потому что сын Бога возродился, и я лично с ним знаком. Этот парень умеет пытать, но в большинстве случаев пытается избежать этого.

– Где он сейчас? Ты знаешь?

– Где он прямо сейчас, я понятия не имею. Но, где он живет, знаю. Но для начала еще немного отдохни.

– Ты сказал, что я выгляжу лучше!

– Лучше – не значит хорошо. По сравнению с тем, как ты выглядела у гокке, ты правда выглядишь немного лучше, но по сравнению с обычными людьми ты похожа на мертвеца, уж извини. Отдохни, я попрошу у главы организовать вам встречу.

Почему я так завелась? Неужели мы с ним были настолько близки? Или это все мое любопытство? В любом случае, Шан прав, мне действительно стоит отдохнуть.

Шан помог мне лечь и натянул одеяло до самого подбородка. Я уже засыпала, когда почувствовала прикосновение чего-то мягкого, влажного и теплого к моим губам. Прямо как тогда, с Хасаном. Он поцеловал меня!

Я вскочила и села на кровати, когда Шан уже быстро слинял из комнаты после этого. Сон сразу пропал и появился только ближе к закату.

Это уже второй поцелуй в моей жизни… с двумя разными парнями. И снова я чувствую то же самое, что и с Хасаном. Неприятно, когда личное пространство так нагло нарушают. Помню многие шутки с Земли, где говорилось, что кошкам плевать на личное пространство хозяев. И по Шану видно, что он на самом деле кот. Большой наглый кот.

С трудом я погрузилась в сон, перед этим пытаясь унять бешеное сердцебиение, и проспала до самого утра без сновидений. Утром меня разбудило то, что кровать прогнулась под весом другого человека, а на мой лоб опустилась чья-то большая с грубыми пальцами ладонь. Я резко открыла глаза и посмотрела на вошедшего.

– Папа! – Я обняла его, он также крепко прижал меня к себе. – Ты в порядке?

– Да. Мне повезло. Сначала не умер в момент перевоплощения, потом меня нашел Киллиан. Не убил, а разобрался. – Папа погладил меня по голове. – А теперь объясни мне, почему ты ушла из дворца?

Я рассказала ему все. Рассказала, что наговорила мне Фрида, утаив только то, что Киллиан в прошлом был членом Лиги. Пусть рассказывает об этом сам. Во время рассказа я поняла, что Фрида может быть и замешана в обвинении Деминиана. Вдруг, он подобрался к правде слишком близко и Фриде пришлось избавиться от него.

Деминиан не был слишком глуп, если бы он действительно передал чертежи с нахождением секретных ходов, то он бы не стал делать это там, где его может кто-нибудь заметить, ведь, как выяснилось, Киллиан увидел его за этим делом около дворца, где могут проходить солдаты, осматривающие территорию. Если Деминиан раскрыл Фриду и ее принадлежность к Лиге, планы самой Лиги насчет меня, то это могло стать причиной для его обвинения.

Опять же, Деминиан не глуп. Неужели он не оставил заметки об этом? Он наверняка где-нибудь их спрятал. Спрятал так хорошо, чтобы никто их не нашел. Но при этом он должен был оставить подсказки, где их искать, и такие подсказки, чтобы их могли найти только мы.

– Насчет подсказок ты можешь быть права. Я один раз приходил к нему, после того как его арестовали. Он попросил меня не трогать третью сверху книжную полку в кабинете. Вообще не трогать – не убирать книги, не менять их порядок. Они должны стоять так, как стоят. И он передал мне какой-то камень, сказал передать тебе, когда у нас появятся догадки насчет него. Этот камень сейчас где-то у меня в кабинете.

– Он точно что-то знал. Он догадывался, что его хотят подставить. Но почему он тогда ничего не делал, чтобы оправдаться?

– «Умру я на год раньше или позже – какая разница?» – так он сказал, когда я спросил его о том же. Я понятия не имею, что он имел в виду.

– Что если он умирал? Поэтому ему было без разницы. В последнее время перед моим отъездом он постоянно нехорошо себя чувствовал. Да и у гокке он связался со мной.

– Связался? Он жив?

– Нет. Точнее, он сказал, что не жив и не мертв. Он может в любой момент возродиться, но не обычным путем, как все перерожденные, а с помощью крови. Он как-то создает из нее новое тело.

– Такое невозможно. Тебе точно приснился сон.

– А как объяснить лужу крови в камере? Что тогда случилось с его телом?

– Этому должно быть другое объяснение. Возродиться из крови просто невозможно.

– Папа, мы находимся в деревне, где живут люди, владеющие исчезнувшими силами. И ты говоришь, что подобное невозможное? – папа усмехнулся и ненадолго замолчал.

– Да, ты права, нужно выяснить это у знающих. А когда вернемся во дворец – полностью разберемся в ситуации с Деминианом. Сирена сказала оставаться здесь, пока мы полностью не восстановимся после произошедшего. И пока ты не научишься хотя бы контролировать свою силу. Она пообещала тебя научить.

XXIII

С того вечера, как папа приходил ко мне, прошло четыре дня. Только сегодня я смогла подняться на ноги и попросила научить меня управлять силой. К сожалению, Сирена отказалась, ссылаясь на то, что я еще не окончательно пришла в себя. Но она пообещала научить этому позже.

Сегодня в деревне, куда мы перенеслись, проходил праздник. Почитание умерших предков. По словам жителей деревни, этот праздник основала Сирена, когда только стала главой, его проводят раз в семь лет. В этот день миреды душ призывают души умерших родственников в мир живых. Но нас предупредили, что некоторые после встречи с предками не справляются со своими эмоциями и напиваются, несмотря на всю святость праздника.

Нас троих привели к большой площади, в центре которой стояла огромная статуя золотого дракона. Она была размером с пятиэтажный дом, и я могла поклясться, что видела каждую, даже самую маленькую, чешуйку, настолько детальной была статуя. Дракон стоял прямо, раскрыв пасть в реве, с раскрытыми в стороны крыльями.

Около дракона расположили огромный костер, свет от которого отражался в золотых чешуйках и огромных перепончатых крыльях. Вокруг костра на половинах бревен расселись люди. Одни весело переговаривались друг с другом, другие же выглядели так, будто не хотели здесь находиться. В середине сидела Сирена, по обоим сторонам от нее сидели Эления и незнакомый мне парень. С другой стороны от Элении сидел император Николас.

Сирена была с распушенными черными, слегка волнистыми волосами, носила белую футболку и белые брюки, император – черную рубашку с расстегнутыми тремя пуговицами и темно-серого цвета брюки. Эления надела белое платье с серебряной вышивкой, ее волосы были заплетены в ту же прическу, что и на моем дебюте.

У незнакомого парня были короткие черные волосы, зачесанные назад и… черные глаза? Такие же, как у Киерона… И они были чем-то похожи: квадратный подбородок, чуть прищуренные глаза.

Я нахожусь в деревне, где множество миредов, силы которых уже давно считали исчезнувшими, и некоторые народы тоже могли сохраниться. Парень был одет примерно так же, как и Николас, только в белом цвете и пиджаком сверху.

Эления не выглядела запуганной, какой казалась на празднике, она без страха разговаривала о чем-то с отцом, а он улыбался и отвечал ей, иногда смеясь. В этой деревне все маски были неумолимо сорваны.

Сирена поднялась со своего места, хлопками привлекая внимание присутствующих.

– Мы собрались сегодня здесь, чтобы почтить своей памятью наших предков, покинувших нас недавно или слишком давно.

Она взмахнула рукой и вслед за этим движением огонь костра взметнулся в воздух. Ее глаза горели оранжевым. Но ведь ее платье на празднике было голубым! И это заметила не только я – папа непонимающе смотрел на нее, а Киллиан, казалось, удивлен не был, но смотрел на нее он заинтересованно.

– Наши миреды эфира способны на многое, в том числе и призвать души наших родственников в мир живых на время. Кто первый рискнет пообщаться с предками?

Многие люди начали просить вызвать именно их. Но кто-то все также сидел и не высовывался. Сирена смотрела на тех, кто стремился выйти, но в один момент снова захлопала в ладоши, призывая к тишине.

– Я знаю, все вы хотите встретиться с родственниками, но я хотела бы попросить вас, чтобы первым пошел один из тех, кто не живет в нашей деревне и прибыл совершенно недавно. И, насколько я знаю, тот, о ком я говорю – перерожденный. Как насчет того, чтобы лично познакомиться с первым королем Каралана из рода Лайтвудов?

Все начали перешептываться. И среди голосов я услышала: «Перерожденный? Столько веков не появлялись…». Сирена посмотрела на меня.

– Вероника, как насчет того, чтобы встретиться со своим братом?

Я под взглядами других неуверенно поднялась, папа встал на ноги следом за мной. Подошла ближе к костру.

– Это не опасно? – спросил папа.

– Нет. Никто никогда не страдал от этой магии, вам не о чем беспокоиться, Ваше величество. Но если вы переживаете о вашей дочери. – Она подозвала к себе незнакомого парня, который сидел рядом с ней. – Это Кезеф. Он сильнейший в этой деревне, он точно не ошибется в заклинании.

Когда парень встал и подошел ближе, я увидела, что он примерно одного роста с Алексом. И глаза у него действительно черные. И этого парня можно назвать красивым – квадратный подбородок с легкой щетиной, расслабленное выражение лица с полуприкрытыми глазами, длинные ресницы, легкая улыбка. И чем-то похож на Сирену и Элению.

Кезеф встал за спиной, вынудив папу отойти назад, и поднял руки над моей головой.

– Расслабься. Закрой глаза и позволь мне пройти в твое подсознание, чтобы я мог понять, кого мне призывать. – Голос Кезефа был глубоким и хриплым.

– Мое подсознание? Но как, если память о прошлом еще не вернулась?

– Даже если воспоминания из прошлой жизни не вернулись, твое подсознание помнит все и может все рассказать, именно так действуют и жрецы – они заставляют подсознание работать, но само тело будто засыпает, поэтому воспоминания об этих моментах стираются, и ты ничего не помнишь. Но иногда подсознание работает независимо от тела, и тогда тело начинает действовать само. А еще сны о прошлом – их тоже посылает подсознание.

– А мы будем понимать, что они будут говорить? Они ведь жили очень давно, а языки меняются.

– Да. По всей деревне распространено колдовство камней, что позволяют понимать языки других.

Я кивнула и закрыла глаза. Расслабила тело, глубоко вдохнув. И почувствовала, как в мою голову впиваются невидимые крюки, удерживаемые неизвестной преградой. Я сняла эту преграду, позволив магии Кезефа проникнуть в подсознание.

И увидела с десяток людей, среди которых лишь двое женщин, у многих из них были цветные локоны, а у некоторых – глаза будто цветной металл. И один ребенок. Женщины были одеты в пальто пастельных оттенков, а одна, черноволосая с красным локоном у лба – в богатое свадебное платье. Парни – в брюки и льняные рубашки. У одного из мужчин, одетого в расшитый бисером мундир, вместо глаз было только пустое окровавленное место.

Я открыла глаза и увидела перед собой, на том месте, где еще совсем недавно горел огонь костра, тех самых людей из видения. Ребенок примерно трех лет с темно-рыжими волосами с черным локоном у виска и золотыми глазами и парень с черными волосами с красным локоном у лба, подбежали ко мне с криками «Мама!».

– Что? – они оба кинулись на меня с такой силой, что я едва не упала, наткнувшись спиной о грудь Кезефа, он обхватил меня за плечи и помог удержаться на ногах. Взрослый парень обнял меня за талию, а маленький – схватился за ногу.

Четверо парней и полная девушка двинулись ко мне с улыбками на лицах. И эти двое мальчишек ушли мне за спину, а четверо парней с криком «Селена!» обняли меня так крепко, что я чуть не задохнулась, мальчики за спиной засмеялись, а полная девушка, которая была рядом с парнями, похоже, их сестра, улыбнулась.

И тогда я почему-то засмеялась. Это не был нервный смех. Я была счастлива. Счастлива по-настоящему. Подобное я испытывала лишь в раннем детстве. Все дети слишком бурно все переживают, и я исключением не была.

Они обнимали меня до тех пор, пока девушка не остановила их:

– Отпустите ее, задушите. Она хрупкая, в отличие от вас, амбалов. Своими лапищами ее похватали!

Парни отпустили меня и подпустили ко мне девушку. Она обняла меня примерно также крепко, в силе она им не уступала. Когда она отпустила меня, все начали представляться.

– Ты помнишь нас? – спросил парень с аккуратно уложенными гелем темно-русыми волосами, в которых у затылка проглядывался черный локон. Я покачала головой. Пусть я их и не помнила, я была рада их видеть, настолько, что мои глаза начали сами собой слезиться. – Я Хор. Самый старший среди них.

Он указал на остальных парней, за что получил удар локтем в бок. Но он не согнулся от боли, а засмеялся вместе со всеми тремя парнями и девушкой.

– Пусть ты и самый старший, Хор, но не зазнавайся. – Сказал парень с немного растрепанными каштановыми волосами с черным прядью у лба. – Я Роне. Средний брат.

И Роне тоже получил удар локтем в бок от третьего парня.

– Не ты один здесь средний брат, Роне. – Сказал он и взял меня за руку, перед этим убирая лезущие в глаза каштановые волосы с локоном цвета слоновой кости где-то на макушке. – Я – Мажен. Самый младший для них, но старший для него.

Он взялся за локоть черноволосого парня с оранжевым локоном у лба и зелеными глазами, казавшимися жидким металлом. Этот парень улыбнулся и ответил:

– Если считать по возрасту, то ты правда старше меня, а если по пережитому, то…

Трое парней и девушка засмеялись, а Мажен цокнул языком, но все же не сдержался и засмеялся вместе с остальными. Девушка успокоилась самой первой, но улыбаться все же не перестала.

– Мальчики, у вас еще есть целая бесконечность в Свете после смерти, но у того, кто нас вызвал, есть лимит магии.

– Да, мам. – Ответили все четверо. Что? Эта девушка им не сестра, а мать? Неужели ее не стало в таком молодом возрасте? Но у меня такое настойчивое чувство, что она точно была старше… Подсознание работает?

Черноволосый парень подошел ближе, протянув руку. Я почти не ощущала его прикосновения, как и с Маженом, оно просто казалось простым дуновением ветра, только, если сжать руку, будет ощущение, что я сжимаю предмет, который не нагревается и не делится своим теплом.

– Я Дженсен.

Тот самый старший единоутробный старший брат, о котором я говорила на дебюте? Первый король Каралана из рода Лайтвудов? Это правда он? Если посмотреть, то мы даже с ним немного похожи? Но почему? Ведь при перерождении не сохраняется прежняя внешность людей, она всегда меняется, и человек становится похожим на своих родителей.

А если я все же изменилась, то как Дженсен узнал меня? Как они все узнали?

Кто-то схватил меня за ногу. Я дернулась и посмотрела на мальчика с золотистыми глазами. Он улыбнулся беззубым ртом и, подпрыгнув, побежал ко второму парню с черными глазами. Они оба назвали меня мамой, кто их отец? Они выглядят совершенно непохожими друг на друга.

– Вы четверо – мои братья? – Спросила я.

– Да. Только родным прихожусь я один. – Ответил Дженсен. – Нас с тобой усыновили.

– А что с нашими родными родителями?

Дженсен и все остальные парни обернулись на мужчину и женщину, которые не сказали и слова за все время прибывания здесь. Мужчина с окровавленными пустыми глазницами и женщина в свадебном платье остались на местах и старались даже не смотреть на нас. А если взгляды и цеплялись за меня, в них было столько ненависти, что мне хотелось спрятаться.

– Это наша родная мать. – Он указал на женщину, что кинула на нас взгляд. – А это – твой отец.

Мужчина скрестил руки на груди.

– Я не обязан отчитываться перед той, что почти убила меня. Перед той, что сделала со мной это. – Он указал на окровавленные пустые глазницы.

Меня затошнило. Неужели я была настолько жестокой, что лишила родного отца глаз? Но с другой стороны, почему я росла в приемной семье? Где он был все то время? Неужели он ничего не знал обо мне?

– Я лишь хотел ей найти обеспеченного мужа, единственная наследница, все-таки, сыновей ведь у меня не было, а она вместе со своим рыцарем сбежала из поместья. И перед этим приказала орлам выцарапать мне глаза. Я едва не умер тем вечером.

Темное пятно быстро проскользнуло к мужчине, а через секунду тот уже лежал на земле, а над ним возвышался, прижимая ногу к его горлу, Дженсен. Я даже не заметила, как он исчез, настолько быстро это произошло.

– Может, расскажешь, как все было на самом деле? – мой отец из прошлой жизни молчал. – Нет? Тогда я расскажу. Селена говорила, что там произошло. Начнем с того, что обеспеченным мужем, за которого ты хотел ее выдать, оказался толстый лысый старик, с которым ты очень давно хотел заключить договор, ведь твое поместье приходило в упадок с каждым годом, и этот брак мог его спасти. И ты объявил о свадьбе уже на следующее утро после того, как она пришла и рассказала, что она – твоя дочь. Когда она отказалась – ты запер ее одну в темной комнатке без окон, а у нее с определенного момента панический страх оставаться в замкнутых пространствах в одиночестве. Тебе было плевать на ее просьбы и мольбы ее отпустить, и ей повезло, что тот рыцарь был рядом и помог ей сбежать от тебя. Ты ублюдок, который заслужил подобное.

Дженсен двинул ногой, и тело мужчины с отделившейся от него головой, превратившись в нежно-зеленый туман, вернулось обратно в мир мертвых.

– Оправьте меня обратно. – Сказала женщина в грязном рваном свадебном платье. – Я не собираюсь разговаривать с той, кто убил моего жениха, с которым мы даже не успели толком сыграть свадьбу, запер меня в темнице, где я и умерла. Да и с таким сыном также.

Передо мной появилась рука Кезефа. Он согнул ее в кулак, и вместе с действиями его пальцев фигура начала медленно становиться прозрачной и исчезать.

– Гор заслужил это. – Сказал Хор и положил руку мне на плечо, на что я вздрогнула от неожиданности. И Хор моментально убрал руку, будто сам испугался такой реакции. – Все хорошо?

– Да, просто неожиданно. Я не ожидала, что ко мне кто-то прикоснется, вот и испугалась.

– Я просто думал, что… неважно… – все неожиданно замолчали, смотря на землю перед ногами. Кроме матери.

– Хорошо, что это был просто испуг, а не то, что в прошлой жизни. – Сказала она и погладила меня по голове, а я непонимающе взглянула на нее. Что было в прошлой жизни, что они сами испугались, когда я вздрогнула?

– Это точно. – Сказал Мажен и серьезно посмотрел мне в глаза. И это почему-то меня ужаснуло. До этого момента я почему-то не могла представить его серьезным. В моем представлении он был весельчаком, наподобие Влада, который очень редко бывает серьезным. Если такое вообще когда-нибудь происходит. – У тебя есть родители в этой жизни, или и на этот раз не повезло?

– Эм-м… – я указала на папу, который вышел чуть вперед. – Есть. Только приемной мамы нет, она в другом мире.

– Приемной? Тебя и в этой жизни бросили?

– Ее родная мать пропала без вести. – Ответил папа. – Найти ее даже с помощью поисковых воспоминаний не представляется возможным.

– Ты ее отец, да? – поинтересовался Мажен, и папа, несмотря на не очень уважительное обращение, просто кивнул. – Тогда послушай нас. Селена в прошлых жизнях очень сильно настрадалась, и с нее хватит. Если ты что-то ей сделаешь, и это принесет ей очередную боль, я… я… – Мажен задумался и бросил взгляд на черноглазого парня, который вначале назвал меня мамой. – Кир, ты можешь наложить родовое проклятие?

Кир задумался и отпустил мальчишку с темно-рыжими волосами на землю.

– Я не знаю, как это будет на практике, но теоретически… Я, как тот, кто пользовался черной магией и должен был попасть в Ничто, но не попал туда из-за помощи Бога, нахожусь на грани между Светом и Ничто, и если я попытаюсь встать на ту самую грань между этими двумя местами… – он соединил указательные пальцы, оставляя между костяшками небольшую щель. – То вполне могу выпустить проклятие в реальный мир. Чисто теоретически я могу проклясть род, при этом находясь в мире мертвых.

– Ты слышал? – спросил папу Мажен. Я чуть обернулась посмотреть на него и увидела, что папа пытается скрыть улыбку, но она все равно прорывается, а Мажен не замечает этого. – Я ни слова не понял из того, что он сказал, но суть уловил. Если с ней что-то произойдет, то ты знаешь, что произойдет с твоим родом.

– Конечно, я понял. – Я видела, как папа чуть не засмеялся от этих угроз, да и я тоже прикусила губу, чтобы скрыть улыбку. Если бы Мажен знал, как бесполезна его угроза насчет проклятия. Он и без нее сам лично убьет за меня любого. И по папиному взгляду я понимала, что, если бы Мажен был жив, они могли бы здорово сдружиться, как когда-то с Деминианом. Особенно, если учитывать, что Мажен угрожает живому человеку, находясь при этом среди мертвых, среди тех, кто априори не может быть врагом живых.

– Так, Кир, что нужно для наложения проклятия, чтобы не слишком долго не выяснять, когда это уже будет необходимо?

– Имя рода или человека, смерть детей и внуков которых нужна.

– Как твое имя? – спросил Мажен у папы.

– Аарон Болдуин Дзорше… – губы папы искривились в усмешке. – Лайтвуд.

Лица четырех братьев, их матери и Кира вытянулись в удивлении, услышав фамилию. Мажен не подозревал, что только что угрожал проклясть род Дженсена. Проклясть одного из его прямых потомков.

Мажен посмотрел на меня в немом вопросе. Я кивнула, подтверждая слова папы, парень посмотрел на своих братьев и снова перевел взгляд на меня.

– Мы снова родня? – снова посмотрел на них, на нас с папой, после чего кинулся обнимать меня так, что я чуть не задохнулась. – Поздравляю, теперь ты Лайтвуд от рождения! Теперь только попробуй сменить фамилию.

– Сменить фамилию? Почему я должна ее менять? – спросила я.

– Когда девушка выходит замуж, она берет фамилию мужа. – Говорит Хор. – Ты это знала? Или сейчас другие порядки?

– Сейчас все, в основном, фамилии после замужества не меняют, и если бы все-таки меняли, то мне бы это не грозило. Конечно, если бы я не вышла замуж за кого-то из принцев других королевств.

– Вот и не выходи. – Сказал Мажен. – Ты – Лайтвуд. Лайтвуд и оставайся. Никакая другая тебе не подходит. Как тебя вообще угораздило стать МакКельн? Она тебе совершенно точно не шла, как бы ты не спорила на этот счет. Микаэлю она, конечно, тоже не совсем подходит, но все же у него она оправдана.

Мажен кивком головы указал на мальчика, снова сидящего на руках Кира. И теперь я заметила, что он чем-то похож на того парня, что я нарисовала. Он относился к жителям проклятой земли, судя по необычным глазам. Темно-рыжие волосы и золотые, будто металлические, глаза указывали на то, что тот парень вполне мог быть его отцом.

Но Кир совершенно не похож на него, да и его глаза… Его отец точно не является одним из народа проклятой земли. Нет металлического отблеска в радужке глаз, да и черный цвет глаз говорит сам за себя. У них точно разные отцы.

– МакКельн? Про кого ты говоришь? И он сейчас здесь?

Если я стала МакКельн, то я, скорее всего, вышла замуж за него. Но кроме братьев, приемной матери и двоих сыновей, здесь не было никого больше.

– Про твоего мужа. – Ответил Мажен. – Его здесь нет, потому что он возродился… У нас время течет иначе, поэтому я не знаю, сколько ему сейчас лет.

– Один раз видела его в видении. Я ни разу не видела его лично.

– Вот и хорошо. Ты после второй жизни пыталась его как-то избегать, очень редко когда общалась с ним, хотя до этого вы с ним были неразлучны.

– У нас с ним были не очень хорошие отношения? – поинтересовалась я.

– Наоборот. Ты была от него без ума. – Ответил Хор. – Только после твоей второй жизни что-то поменялось. Наконец, нашла нормального мужа.

– А кем был мой муж? – спросила я, надеясь получить хоть какой-то ответ. Они только переглянулись, а затем разом посмотрели на меня.

– А мы не знаем. – Ответил Дженсен. – Ты даже имени его не назвала ни разу. Мы знаем только то, что у вас есть дочь.

Я за несколько жизней даже не рассказала про своего мужа? Серьезно? И как вообще я смогла переродиться несколько раз? Неужели есть способ возрождаться не один раз? И этот самый мужчина появился именно во второй жизни, и он так и остался моим мужем по сей день. по крайней мере, Селена не называла его бывшим мужем.

Я повернулась к Кезефу.

– Ты можешь призвать людей из моей второй жизни? – Может, они смогут мне рассказать о нем, хотя если я и братьям не рассказывала… Они тоже могли не знать.

– Да. – Он покрутил пальцами в воздухе, прося меня развернуться. – Закрой глаза.

Кезеф проник в мое подсознание, и я увидела сначала двоих людей – статную высокую очень худую женщину в темно-синем пальто с длинной сигаретой в пальцах и мужчину, что был немного ниже ее, полнее. Сердце забилось быстрее, будто пытаясь вырваться из груди. Я ощущала то же самое, что и при появлении четырех братьев, матери и сыновей.

А потом я увидела яркий свет, из которого появилась девушка, блондинка с большими карими глазами и пухлыми губами. Но через пару секунд цвет ее волос начал очень быстро меняться. С золотистого, начиная от корней, он становился белоснежно-белым. Странное чувство растеклось у меня в груди, смесь радости и легкого… разочарования…

И это изменение волос… Я слышала про такое. Вот только… О, Единый! Я вспомнила! Волосы становятся белыми после использования черной магии!

Я открыла глаза. Помимо родственников из первой жизни на поляне появились и трое людей из видения. Грудь сдавило так, что невозможно было сделать глоток воздуха, я замерла. Они сразу заметили меня, и двое из них, женщина и мужчина, начали подходить ближе, будто не заметив девушку, стоящую сзади них, а она, только завидев меня, отшатнулась назад и опустила голову, будто старалась не сталкиваться со мной взглядом. Я и ей что-то сделала? Или она мне? Откуда это разочарование?

– Селена. – Сказала женщина и обняла меня худыми руками, блондинистые волосы хоть и были призрачными, но лезли в лицо как настоящие. Затем она обхватила мое лицо костлявыми руками. – Жизнь тебе к лицу, дорогая. Почему ты не хотела возвращаться в мир живых после первой смерти? Ты же такая красавица.