– Да, равно как и на лжи. Вы здесь, чтобы услышать мои слова и передать их остальным через свою газету. Если вы делаете всё честно, то получаете внимание общественности, а я – понимание с её стороны. Если же вы делаете сделку невыгодной для меня, то вы так же получите известность, но куда более мрачную. И я не смогу это предотвратить. Продолжим?

– Да, – ответил корреспондент, радуясь уходу от неприятной темы угроз. Окружающая обстановка незаметно давила на него. При всём понимании отдельных элементов запугивания, Джереми не мог целиком избавится от ощущения беспокойства. – Вы ворвались в большую политику без подготовки, характерной для других. Вы не были сенатором, мэром или владельцем крупного бизнеса. На что вы рассчитываете, кроме привлечения внимания к своей персоне?

– Я рассчитываю на коренное изменение мира. Многое изменится, и не имеет значения, когда примут удар некоторые стереотипы: после моей победы на выборах президента или ещё до неё. В моей команде достаточно опытных политиков, видных людей и хороших бизнесменов, чтобы нашу сторону заняли простые и непростые люди. Я могу не знать, как произвести впечатление на людей или где взять деньги на предвыборную кампанию. Зато это знают профессионалы, и они помогут эффективно воспользоваться всеми нашими преимуществами. Между прочим, работу одного из них вы уже могли оценить, когда ехали сюда.

– Ваш водитель? Кстати, спасибо, что прислали за мной автомобиль. Я мог добраться и сам, но…

Личард прервал благодарности пренебрежительным взмахом руки.

– Пустяки. Согласитесь, Виктор прекрасный водитель. В наше время трудно найти такого специалиста. Более – такого специалиста трудно найти в любое другое время. Он лучший, как и все в моей команде.

Джереми слегка развёл руками.

– Тем не менее, ваша основная концепция уже встретила непонимание со стороны большого количества избирателей. Редкий выпуск новостей обходится без упоминания протеста против вас, – корреспондент мельком указал в сторону газет на столе.

– Неприятие – судьба любой новизны. Люди не понимают и боятся. Некоторые уже поняли, что могут потерять власть или полученное по завещаниям и боятся поэтому. Прозрение людей лишь вопрос времени. Мы даём им больше, чем обещания. Мы даём им веру. И в основе этой веры нет обмана. Есть доказательство наших слов, нет опровергающих фактов. Людей останавливает только страх и шумиха в СМИ. Стоит избирателям понять, что мы действительно можем вернуть к жизни их близких – и страх сменится уважением. Вы удивитесь, но нам не верят даже многие из возвращенных. В первое время им тяжело понять, почему уже победившая смерть отступила. Они не верят, что умирали, они не верят, что вернулись. Позже приходит осознание и люди начинают жить полноценной жизнью.

– Вы хотите сказать, что живой человек и снова живой человек ничем не отличаются? – спросил Джереми, незаметно пододвигая ноги к обогревателю.

– Почти. Некоторые различия всё же есть. Тела многих лишены органов – их приходится пересаживать, другие слишком… утратили форму. С предпочтением холода вы уже столкнулись, – гость вздрогнул, будто его поймали с поличным на краже тепла. – Тем не менее, люди снова начинают интересоваться мировыми событиями, работой, культурой и спортом.