Ровно через минуту в кабинет Абаддона зашёл красный рогатый демон, известный как Бегемот. Его колени немного тряслись, а во рту всё пересохло. Он посмотрел на Абаддона, сидящего на кресле и сложившего руки. Его маска бесчувственно всматривалась прямо в глаза Бегемоту. Наконец Абаддон молвил:

– Ты проходи, не бойся.

– Повелитель, насчёт…

– Садись, будешь чай?

– А… Нет, спасибо.

– Ты садись, садись. Небось всё тело ещё болит, да? – Абаддон спросил с некой насмешкой.

– Ну вроде как получше, я начал заниматься растяжкой. Вроде помогает.

– О, растяжка это очень здорово, здорово… Я сам практикую, хотя по мне и не скажешь, – Абаддон слегка усмехнулся.

– Да нет, вы же выглядите…

– А как ты себя чувствуешь, ну я имею в виду морально? – Тёмный владыка вновь перебил собеседника, – наверно, неприятно, да?

– Да, честно говоря, вроде получше, я понял, что просто надо принять силу врага и всё.

– А вот это очень мудро. Слушай, я вот просмотрел твоё дело, ты, как я понимаю, владеешь собственным небольшим царством и сам там всем руководишь, так?

– Да, всё верно. У меня есть люди, и они мне очень верны.

– И в битвах ты тоже участвуешь. В той же войне со Светом, верно?

– Всё так. Если позволите похвалиться, то я скажу, что наш отряд один из сильнейших среди всех,

– Да-да, знаю-знаю. Вот ты же сам знаешь как оно приятно, когда имеешь собственную армию. Многие не понимают, а вот ты знаешь и наслаждаешься этим.

– Не то, чтобы наслаждаюсь…

– Да наслаждаешься-наслаждаешься, признайся. Ведь что же может быть приятнее, чем иметь такую силу?

– Если честно, то, конечно, приятно.

– Вот и я том же. Ты не стесняйся говорить об этом. Со мной вообще можешь говорить о чём угодно.

– Ну если позволите, то я всё же скажу, как мне было неприятно, когда эта чёртова птица убила меня одним ударом. Тот мужик ещё ничего, я его уважаю. Даже хотел с ним сойтись в достойной битве, но та чертовка всё испортила.

– Жар-птица-то? О, это вообще та ещё песня. Я с ней поговорю, не переживай.

– Это было бы прекрасно, повелитель.

– Ну да. Слушай, а вот если не секрет, как тебе над смертными-то потешаться? Та ещё веселуха, правда?

– Ну у меня ведь есть одна проблема: я постоянно голодаю, и я долго не могу держать это в себе. Вот и приходится, как говорится, выпускать пар на них.

– Ну а как же те мученики у Калинина моста? – Абаддон поднялся с кресла, – сиди-сиди, – повторил тёмный властелин, когда Бегемот начал вставать.

– О, да. Они мне помогали, но это ведь мученики, с ними всё просто. Однако, ведь, когда убиваешь обычных людей, то ещё приятнее.

– То есть это тебе доставляет больше удовольствия? – спросил Абаддон, когда оказался за спиной Бегемота.

– Если честно, то да, повелитель, я… – Бегемот не успел договорить, когда Абаддон прижал его голову к столу и сдавил с такой силой, что, казалось, будто глаза выпадут из орбит.

– Значит, когда тебя побеждают, тебе неприятно, а от убийства мирных жителей ты кайфуешь?!

– Повелитель, я…

– Молчать! Знаешь, что я хочу с тобой сделать? О, ты даже и представить себе не можешь. Я хочу прямо сейчас выдавить твои глаза и повесить их у себя как гирлянды. Я хочу вскрыть твой череп и посмотреть, что же у тебя там такое, что заставило тебя ослушаться моего приказа: не трогать мирное население, а затем пойти и устраивать кровавые бани. Я хочу отвести тебя на Калинин мост и лично пытать до конца вечности! Пожалуй, так я и сделаю… Однако ты всё ещё полезен… Я отправлю тебя в темницу твоего же мира. Ты будешь сидеть там, пока не понадобишься во время битвы, а потом я снова тебя туда брошу. И так будет до конца твоих жалких дней или пока сам не одумаешься!

–Прошу, я…

–Ещё одно слово, и ты очень сильно пожалеешь о своей ошибке, – сказал Абаддон, когда максимально нагнулся к лицу Бегемота, – а теперь, убирайся в свой же ничтожный мир. Увести его!

В кабинет зашли два амбала с винтовками и увели Бегемота в самую глубокую темницу его подземелья.

Глава 8: Василиса

Уже давно стемнело. Илья вместе с Жар-птицей сидели у костра, пока Бурушка рядом уже мирно посапывал. Самого Илью клонило в сон, а его веки всё больше тяжелели. Только Жар-птица всматривалась в огонь, не смыкая глаз. Наконец Илья лёг на бок и сказал:

– Я спать уже лягу.

– Сладких снов.

– А ты не хочешь?

– Ты спи, а я ещё посижу.

Прошло несколько часов, и уже рассветало. Илья вдруг проснулся, и его тут же окутал дикий холод. Казалось, будто бы холодный ветер сжимал кости.

– Уххх… Что-то я совсем замёрз…

– В этих местах всегда холодно, – сказала птица.

– А что с костром? Ах! Да он же совсем потух!

– Это да, надо бы пойти ещё хвороста набрать.

– А ты не можешь его заново разжечь?

– Веток совсем мало, надо побольше, а то его надолго не хватит.

– Ладно, сейчас схожу.

– Я с тобой.

Илья и птица снова отправились за хворостом. Однако в этот раз, на удивление, упавших веток не было в округе от слова совсем. Куда ни глянь, а везде пусто. Однако герои не отчаивались и продолжали свой путь. Вскоре Илья спросил:

– Слушай, может, вернёмся, а то Бурушку потеряем ещё?

– Нет, он рядом. Просто веток ещё мало здесь.

– Это точно. Слушай, ты хоть спала?

– Нет.

– Как? Вообще ни капли?

– Мне не нужен сон. Лишь иногда я впадаю в грёзы, но это очень редко. А так мне и надобности нет.

– Эх, везёт тебе. Спать, конечно, приятно, но было бы гораздо проще и без него обходиться.

–Вам, людям, много чего надо. Иногда слишком.

Вдруг из деревьев вышел человек, вид которого поверг Илью в шок. Человек носил одни испачканные и полурваные штаны, а сам он был тощий как спичка. Его кожа была тёмной, почти чёрной. Волосы почти все выпали, а лицо было похоже на череп. Однако Илью удивила и даже напугала огромная дыра в области живота человека. Через дыру всё было видно на сквозь. Непонятно, как он вообще мог быть живым. Скрипучем и тихим голосом человек спросил:

– Люди добрые, помогите…

Илья сначала подумал, что лучше пройти мимо, ведь всё равно такому, как этот человек долго не жить. Да и выглядел он очень пугающе. Наконец Илья спросил у Жар-птицы:

– Что делать будем?

– А я почём знаю? Сама впервые такого вижу. Может он вообще в ловушку заманивает.

Илья долго смотрел на бродягу, он всё также хотел покинуть его, но этого не позволяло сделать чувство жалости, которое его не отпускало, а становилось всё сильнее и наконец заставило молвить:

– Что случилось, друже? Как помочь можем?

– Дочку у меня похитили. Пришли какие-то мужики с мечами, да и забрали её, а меня самого чуть не убили.

– Уффф… Ну, что ж, помочь и можем, наверное. Секунду… – Илья попытался свиснуть, чтобы позвать Бурушку, но у него это получилось не очень. Тогда Жар-птица начала излучать какой-то особый, даже золотистый свет. Конь тут же показался из-за деревьев.

– Ловко ты… – сказал Илья, – ладно, друже, веди нас. Вернём твою дочку. Зовут тебя как?

– Николай.

– Я Илья, а это Жар-птица. Ладно, Николай, веди нас.

Илья не спеша шёл за Николаем, а Бурушка своими тяжёлыми копытами кромсал ветки и давил траву, пока мужчина с дырой в животе прокладывал путь.

– Николай, а что у тебя за дочка?

– Василиса. Совсем ещё маленькая. Мы с ней вдвоём живём, и мне очень важно вернуть её. Она единственный, кто заполняет пустоту внутри меня.

– Прости, что не по теме, но тебя не удивляет птица рядом с нами?

– А я и не должна его удивлять. Николай не из мира людей, а из мира нечисти, и здесь я крайне популярна. Так ведь, Коля?

– Да.

– Как ты обнаружил пропажу? – спросил Илья.

– Я возвращался из леса, где собирал еду, а когда вернулся, то увидел как группа каких-то людей в чёрных мантиях выбежали из дома с моей дочкой в руках. Ей всего-то девять лет, она ж ничего им сделать не может. Да и я не могу, я сам как спичка, а они здоровяки с мечами и стрелами. Даже не знаю, кто это был. В общем, я за ними побежал, а когда догнал, то увидел, что они уже в другом доме сидят. Один из них вышел и сказал, чтобы я через десять минут вернулся с деньгами, иначе убьют Василису. Я побежал домой, и тут увидел вас, а дальше сами знаете.

– Короче тебе нужен амбал и говорящая птица, так ведь? – уточнила Жар-птица.

– А разве есть другие варианты? Я – отец, и я обязан защитить своего ребёнка, во чтобы то ни стало. Она ведь всё для меня.

– А почему просто не отдать им денег? – спросил Илья.

– Они потребовали ту сумму, которой у меня нет. Да и вернутся ли они ещё раз, кто знает.

– Ладно, Николай, сделаем, что можно.

Вдруг в голове Ильи зазвучал голос Жар-птицы:

– Илья, вдруг он нас обманывает? Мне кажется, это западня.

– Я, что, с ума сошёл?

– Нет, не сошёл. Я просто связала наши разумы на время, и мы слышим друг друга. Так что ты думаешь?

– Я-то точно ничего не знаю, но как-то всё это странно, отнюдь.

– Не верю я, что он вот так нас случайно встретил. Да и не подошёл бы он к нам, если б не был уверен, что нас может убить что-то, к чему он нас ведёт.

– Давай так, идём за ним в любом случае и будем на готове. Если что – отобьёмся.

– Да он точно нас убить хочет. Давай сейчас, пока не поздно.

–Терпение… Ждём случая…

Герои уже подходили к старому, почти сгнившему дому и встали в нескольких метрах от него. Николай сказал, что пойдёт первым, чтобы позвать похитителей… Однако дверь тут же отварилась, и стремительно выпущенная стрела пронзила голову Николаю, от чего тот сразу упал замертво.

Из избы выбежало ещё несколько похитителей, включая их главаря. Они, словно стая диких шакалов, тут же все вместе бросились на героев со своими мечами. Илья, полагаясь только на грубую силу, смог отбиться от пары из них, но против меча он не мог ничего сделать. Жар-птица и Бурушка были сильными, но даже они не ожидали такой натиск врагов. Илья сам не понял, как увидел лежащих на земле раненую птицу и Бурушку, покрытого собственной кровью.

Ещё никогда сын Иванович так не боялся. Илья подобрал выроненный одним из бандитов меч и начал отбиваться. Он не обладал абсолютно никакими навыками боя на мечах, но всё же как-то сумел проткнуть самого слабого из бандитов и убить его. Однако сейчас Илья этого не мог осознать. Бандиты окружили его и начали наносить удары мечами по всему телу. Они специально били его так, чтобы умер не сразу, а сначала помучался от невыносимой боли. Лежа на земле, весь в крови и грязи, он даже не мог закрыться руками. Вскоре, посчитав, что весь покрытый ранами Илья мёртв, похитители ещё несколько раз отпинали его и быстро сбежали с места преступления.

Земля качалась то вправо, то влево, а глаза покрылись пеленой. Было так больно, что нельзя было и вздохнуть. Всё-таки Илья нашёл в себе силы подняться. Сейчас он ничего не понимал. Не понимал, что он только что отнял у кого-то жизнь, только что заставил пуститься в бега одних из опаснейших бандитов здешних мест, что на его глазах снова кого-то убили…

Единственное, что он понял, так это то, что Жар-птица была при смерти. Он ринулся к ней, взял на свои изрезанные руки, позвал ослабевшего коня и начал ковылять подальше в лес, подальше от этого места.

Однако, спустя всего пару минут они вышли из леса и оказались на краю высоченного обрыва. Обрыв был настолько высоким, что между ним и землёй высота была почти под километр. Илья припал на землю и крепко прижал Жар-птицу к груди, вглядываясь в горизонт. Он увидел вдалеке бескрайнее море и высоченные горы. Справа от него, на той же стороне обрыва, он увидел очень широкий и длинный утёс, напоминавший выпущенную стрелу лесными духами, а на конце утёса можно едва было разглядеть высокий дуб.

Бурушка подошёл к Илье и сам прилёг на землю. Илья видел, как его конь начинает медленно закрывать глаза. Илья нагнулся к голове Бурушки, и они ненадолго прижались лбами. Воин ещё раз вгляделся в горизонт и сказал: «Похоже, это всё-таки конец». В первый раз он перестал бояться смерти, особенно своей. Он лишь только ещё раз посмотрел в глаза птицы и молвил: «Просто побудь со мной ещё немного».

Тут же Жар-птица ответила:

– Я не умираю.

– Не переживай, всё даже очень хорошо закончилось.

– Да говорю тебе я не умираю, – ответила птица более грубым голосом, – я просто восстанавливаю силы.

Илья посмотрел на рану Жар-птицы и оторопел: от пореза не осталось ни следа. Тут же птица вырвалась из рук Ильи и взмыла в воздухе, сделав несколько головокружительных пируэтов. Сын Иванович застыл в изумлении. Жар-птица тут же выплеснула поток какой-то огненной волны на Илью и Бурушку. Они оба почувствовали как начала уходить измучившая их донельзя боль. Воин посмотрел на свои руки, и вместо ран они были покрыты шрамами, а Бурушка вдруг вскочил с места и начал резво скакать на месте.

Сын Иванович удивлённо посмотрел на происходящее. Только он, и его друзья были при смерти, как уже сейчас, они все целы и здоровы, а о кровавой битве напоминали лишь шрамы.

– Что это вообще было?

– Ах, Илья, ты всё ещё очень и очень мало знаешь о наших мирах. Дело в том, что я ведь могу исцелять себя и других без каких-либо усилий, просто мне нужно на это немного времени. Скажу по секрету: я вообще бессмертна. Поэтому от меня так просто не избавиться.

– Чёрт тебя дери, а я уже подумал, что это конец.

– Нет, конечно… Спасибо, Илья… Дело ведь не в том, что ты бы мог или не мог меня спасти, а в том, что среди всех остальных, кто орал на меня, пытался бросить в меня камнем, ненавидел и даже убивал, ты первый, кто проявил ко мне заботу… Первый, кто просто прижал к себе и был готов разделить последние моменты жизни вместе… Просто знай, что это невозможно забыть.

– Ты ведь сама меня всегда сопровождаешь и выручаешь в трудную минуту… Как и сейчас…

– Ты убил человека, не так ли?

– Да… И, честно говоря, даже когда всё мое тело орало от боли, мне не было так плохо как сейчас.

– Крайне важно, чтобы ты сейчас выслушал меня очень и очень внимательно. Когда ты убиваешь впервые, то даже одна мысль об этом вызывает у тебя самое жуткое отвращение в твоей жизни. Факт того, что ты прекратил чьё-то существования – очень страшен. Но пойми, есть такие люди, которые как бы ты ни старался их изменить, как бы ты ни пытался пролить хоть чуточку света в их извращённые и тёмные души, ты ничего толком не сделаешь. В этом случае выбор только один, и ты сам понял какой. Тот, кого ты убил, не был семьянином, не был хорошим человеком. Он был убийцей и разбойником, не чурающемся даже похитить ребёнка. То, что ты сделал – правильно, и если ты станешь нашим защитником, то тебе придётся и убивать, и очень много раз. Тебе придётся смириться либо с этим, либо с тем, что ты не способен к такому поступку. Решай сам.

– Мне просто нужно время. В тот момент я собой не управлял. Мною двигало тело, но не душа. Я не хотел его убивать. Однако ты права. Они очень жестокие и страшные люди. У них никогда не может быть семьи. Вот у Николая была семья… Стой… Девочка! Она ещё может быть здесь.

– Чёрт!

Втроём они ринулись к сгнившему дому, рядом с которым лежало слишком много неподвижных тел для такого тихого места. Как только они подбежали, то увидели маленькую девочку, сидящую у бездыханного тела Николая. Илья тут же устремился к девочке, но та сразу отскочила на землю с диким криком, увидев здорового амбала, который, как ей казалось, ни с того ни с сего начал бежать в её сторону. Однако Илья тут же остановился и начал постепенно успокаивать девочку, протягивая руки в её сторону:

– Спокойно-спокойно. Всё закончилось. Мы тебя не обидим, обещаю.

– Папа…

– Твой папа, он…

– Что вы с ним сделали?! – продолжила кричать девочка, – зачем вы его убили?

– Это были не мы, я клянусь. Его убили эти очень злые люди, но теперь тебе уже ничего не будет угрожать. Ты ведь Василиса, да? Твой папа нам про тебя рассказал. Он рассказал как сильно тебя любит, и как много ты для него значишь. Теперь запомни эту мысль и пойми, что твой папа до конца был готов пойти ради тебя, и если ты любишь его так же, как он тебя, то ты должна найти в себе силы отпустить его. Он всегда будет тут, рядом с тобой. Не пройдёт ни дня, когда он покинет тебя, понимаешь?

– Да… Я понимаю… Те дяди… Они…

– Что они делали?

– Они… они… сильно связали мне руки, мне было очень больно. Они кричали на меня и смеялись надо мной. Говорили, что убьют меня, когда папа вернётся с деньгами. Когда они убежали, я вырвалась, но мои ручки…

Илья посмотрел на тощие, как веточки, руки Василисы и увидел тёмно-фиолетовые синяки на них, а также синяки были на ногах и несколько на голове

– Вот ублюдки! Твари! Звери! Нет! Зверь бы так никогда не сделал, они ещё хуже!

– Илья, успокойся, – молвила Жар-птица.

– Те, что живы… они…

– Вряд ли они вообще поднимутся. Думаю им до конца дней только и смотреть как дни сменяются годами, пока сами будут заперты в плену своего тела.

– Они это заслужили. Жар-птица, исцели её прошу тебя.

– Конечно.

Птица вновь выплеснула целебную волну и синяки на теле Василисы быстро исчезли.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Илья.

– Мне теперь уже не больно! – Василиса посмотрела на Жар-птицу, – Какая чудная птичка! Спасибо тебе!

– Пожалуйста, – ответила слегка засмущавшаяся птица.

– Так что, Василиса, у тебя получится нам поверить?

– Папа говорил, что незнакомым верить нельзя, но вы не такие как они, вы лучше!

– Тогда позволь помочь тебе встать.

– Я и сама могу! – сказала Василиса, подскочив на месте.

– Хорошо, тогда что будем делать дальше, Жар-птица?

– Решим что, а пока давай ты её прокатаешь на своём коне. Василиса, не хочешь покататься?

– Какой красивый! – зачарованно ответила Василиса, – я таких лошадок ещё не видела!

– Давай помогу залезть, – сказал Илья, – его, кстати Бурушка зовут.

– Красивое имя!

Конь довольно фыркнул. Бурушка всегда был резвым и игривым жеребцом, и почти никто не мог справиться с его пылким характером. Однако сейчас он стоял неподвижно, как скала, чтобы Василиса с него не свалилась.

– Василиса, побудь пока с этой чудной птичкой, а мне надо сделать одно дело.

– Да, сейчас дядя Илья к нам вернётся.

Вдруг Илья сова услышал голос птицы у себя в голове:

– Что ты хочешь сделать?

– Её отец. Его надо где-то похоронить. Да и ей лучше не смотреть на него. Видишь, как она взгляд отвести не может? Займи её, а я пока закопаю тело там, на краю обрыва.

– Будет сделано.

Жар-птица начала показывать Василисе невероятные трюки и фокусы с огнём, пока Илья быстро закинул на себя тело Николая и незаметно пробрался сквозь деревья. Он добрался до того места, где сам только что был. Голыми руками он вскопал могилу, положил туда тело и зарыл землю. Предварительно он аккуратно достал стрелу из головы отца Василисы, а когда уже зарыл могилу, то воткнул стрелу прямо в почву. «Николай, мы позаботимся о твоей дочери, обещаю», – сказал Илья напоследок.

Сын Иванович вернулся к друзьям и сказал:

– А вот и я! Ну, что, Василиса, в путь!

– А где папа?

– Он уже теперь там, в другом мире, но всё ещё с тобой. Слушай, а у вас дома есть какие-то важные для тебя вещи?

– У нас только мы с папой и были. Нет дома ничего.

– Хорошо, тогда вперёд.

Глава 9: Добрые люди.

Илья залез на Бурушку и уселся позади Василисы. Преданный конь неспеша двинулся подальше от того злополучного места. Голос в голове Ильи прозвучал снова:

– Что с ней делать-то будем?

– Её надо отдать в добрые руки. Ей будет слишком опасно вместе с нами, да и забот у нас хватает.

– Согласна. Здесь, вообще-то, есть кое-кто неподалёку.

– Знаешь их?

– У нас был общий знакомый. Так скажем, меня они может и не очень будут рады видеть, но они не откажут.

– Кто они?

– Скоро узнаешь, нам недолго ехать.

– Василиса, а кем был твой папа, если не секрет? – спросил Илья

– Ты чего? – спросил голос Жар-птицы в голове.

– Прости, если не хочешь, то не говори.