Понятия не имею. Мне плевать, на самом деле, на всю эту семантику, концепции мировоззрения, духовные муки. Я же мужик, в конце концов. Твою мать, как щиплет!
Четкая последовательность действий каждого трудового утра восхищает своей безупречностью в моем исполнении. Наиболее трудоемкий этап – это выбор часов. В конце концов, костюмы я все подбирал под конкретные нужды, а вот подобрать подходящие часы для конкретного дня – дело тонкое. Не может же, помилуйте, коммерческий директор крупной, не побоюсь этого слова, межнациональной группы компаний каждый день носить одни и те же часы. Позолота и сталь, сталь, кожа коричневая или черная, браслет или ремешок – и это только начало выбора из десяти вариантов, больше половины из которых – подарки, а не покупки.
Итак, выбор сделан. Ремешок черной кожи и позолоченный корпус. Дальше – таблетка обезболивающего, чашечка крепкого кофе и, увы, вынуждающий задержаться утренний понос сразу после уничтожения этой чашки кофе. С дикими болями и заворачивающимся в самого себя кишечником я выхожу на паркинг и сажусь в машину.
– О Великий Капитализм и священная Жажда Наживы, дайте мне сил.
Селектор на «D» и кик-старт.
Сборище жалких недоумков, среди который притаилось около десяти процентов нормальных сотрудников…
Кх-кхм. Я имел в виду – уважаемые сотрудники торгового отдела «Дриминг Трейд» сидят за одним огромным столом, поочередно подавая мне отчеты. Эта техника приема отчетности здорово ломает страх конкуренции в коллективе и учит всегда придумывать оригинальные способы подачи информации и грамотные формулировки, в отличие от индивидуальных собеседований «тет-а-тет» за закрытыми дверями.
– Что изображено на этой фотографии? – спрашиваю одного из супервайзеров, указывая на изображение, зависшее на доске проектора.
Пустое место на прилавке предстает на суд общественности. Судя по выражению лица «супера», сердце его заледенело и упало в район кишечника. Он не планировал появления этого кадра, просто не было других фото с это точки, и он засунул его в самый конец презентации а у меня не должно было хватить терпения разглядывать весь многостраничный фотоколлаж нашего бардака на выкладке.
– Out of stock, – произносит заученную фразу хмурый, как питерская зима, Аксенов.
– Нет, мне так не кажется. Мне кажется, это абстрактное изображение того, как квартальный бонус проходит мимо тебя, – тыкаю пальцем в «супера», – и тебя, – и соответствующего торгового, – и машет ручкой на прощание. Это дубль, Аксенов. А я не люблю, когда меня не воспринимают всерьез с первого раза. Ребят, вы вообще нормально себя чувствуете? У вас мерчи забыли, что надо формировать рекомендованные заказы? Мне вас самих в магазины загнать, чтоб вы заказы делали и выкладкой занимались?
Шанс вернуться в поля, а то и оказаться там впервые на ролях конечных исполнителей, которых все шпыняют, как хотят, и закидывают на грязные склады в поисках просроченных остатков, является мощным мотивирующим фактором для младшего звена менеджмента. Иногда я сочувствую этим ребятам. Тем, которые не отсиживаются в офисах, а бегают в полях и реально стараются. Торговые предельно выжимают заказы и заодно отчитываются за заботящихся только о своей личной плантации мерчей; супервайзеры стимулируют, как могут, торговых на показатели и план; про мерчей в плане занятости и слов нет. Но если самых исполнительных иногда не драть, как следует, с самого верха, они тоже расслабятся, а в полях это чревато серьезным обрушением. И в момент, когда на продвижение выделены титанические бюджеты, и на рынок надо выводить новый продукт, это недопустимо.
Двигаемся дальше. Отчет за отчетом вываливаются на мою больную голову, а кишечник все еще периодически дает о себе знать, и от этого ненависти в моих замечаниях сотрудникам становится все больше.
– Что значит – недопоставка? Где это отображено в отчете? – стараюсь не повышать голос, но выходит нескладно, и голос плавает; что, впрочем, пугает моего подотчетного еще больше.
– Но я уточнял у Симонова… – пытается оправдаться наивный супервайзер.
– Что-что? У логиста? А у тебя руководителя нет? Ты про господина Демчука или этого самого, Болонина не слышал?
Молчит. Не дает ответа.
– В зависимости от того, сколько процентов подъема продаж по точке я увижу в следующем отчете, твой бонус или уменьшится чуть-чуть или уменьшится от всей души. Демчук – на контроль. Следующий.
Демчук же, кстати, в порядке. Жив, цел, орел. И это несмотря на любовь Стаса к добротному виски по выходным, хотя с его перспективами карьерного роста я бы на его месте пил только «Зеленую марку», а то и «Путинку» вместо «Макартурса» и «Спейберна». В крайнем случае – «белую кобылу».
– Вы с нами на семинар или своим ходом, Эдуард Юльевич? – жирненький голосок Стаса лебезит с удвоенной силой после выходных.
– Мне что-то тяжко сегодня ездить. Трудная дорожная обстановка. А на чем едем? – с интересом смотрю на Женю, сидящую в своей ультракороткой юбке на краю стола и лениво листающую какой-то каталог с заголовком «Robot Coupe».
– На моей, – не без гордости выдает Стас.
– Ладно, – кисло соглашаюсь. – Уговорил.
После роспуска стада я совершенно уверен, что каждый супервайзер соберет упорно ждущих своей очереди в переговорной торговых за отдельным столом и как следует трахнет их без смазки, а потом уже остаток либидо докатится до конечных исполнителей – мерчандайзеров и промоутеров. В сущности, таких офисных посиделок, с точки зрения придания бодрости коллективу, хватало бы и без полевого контроля с моей стороны, но как же не позволить себе бездумно покататься по владениям, подобно русскому барину эпохи до отмены крепостного права.
С таким настроем можно и на семинар сгонять.
Когда я захожу в холл второго этажа PARK INN и направляюсь в Красный зал «C», все ребята из продаж уже на месте, что не может не удивлять, ведь, казалось, совсем недавно они получали под хвост от супервайзеров в головном офисе в Приморском районе. Могут ведь, когда захотят!
Этот семинар – один из тех, что проводятся «Дриминг Трейд» совместно с текущими партнерами – поставщиками сырья, оборудования, готовых продуктов реализации. Жадность генерального пала перед аргументами Жени на счет необходимости гармоничного развития отношений по обе стороны баррикад партнерства, и примерно раз в полгода из бюджета выделяется сумма на аренду, жратву и подарки гостям – в складчину с партнерами-участниками, конечно.
Периодически какие-то задумчивые прохожие спрашивают у нашего корпоративного рисепшна и даже у меня, стоящего неподалеку, не семинар ли по какому-то там машиностроению «Газпрома» здесь проходит. Это заставляет меня внутренне возгордиться тем фактом, что я организовал мероприятие лучше газпромовских оболтусов, которых даже найти толком не могут.
Первая часть зрителей – наши покупатели, которые отправляют своих представителей проследить за тем, как компания держит марку и принести вести о готовых к выходу на рынок новинках ассортимента – ведь закупщики сетей, например, презентации по почте смотрят только если там приложены фотографии голых моделей, а в остальных случаях просто динамят все рассылки, чтобы просьба о расширении ассортимента всегда смотрелась, как челобитная их царю. Вторая – это те, кто хотят с нами работать и пытаются понять, что нам можно предложить, а что не стоит и пытаться – люди, между прочим, крайне полезные, так как действительно дают экономию по целому ряду закупок – если не сырья, с которым все более-менее прозрачно, то оборудования и комплектующих. Третья группа – самые вкусные гости, – это представители потенциальных клиентов, которые должны будут доложить своим боссам, чего мы стоим, с кем работаем и что можем предложить. Для этих созданы самые позитивные условия по презентам и шведскому столу, у них наиболее презрительное выражение лица, и как только они открывают рот, из него вместе с ароматом кариесных зубов доносится «Скидки и откаты, откаты и скидки». Семинар ведут наши торговые под руководством Жени. Мероприятие это уже слишком привычное, чтобы я даже обращал на него внимание – моих номинальных, одобренных генеральным подписей под бюджетом на организационные расходы вполне достаточно, остальное – дело отдела маркетинга.
Стас носится, как сраный веник, и только с началом первого выступления успокаивается и вместе с торговыми следит за россказнями докладчиков. С нашей стороны будет выступать Женя. Заключительным аккордом этой оперетты. Причем, выгода жениного положения в том, что всем уже будет глубоко плевать, как она подытожит все это мероприятие с технической стороны. Все оставшиеся мужики – а их абсолютное большинство, – будут счастливы от самого факта, что последний докладчик – симпатичная телка с идеально рассчитанным под ситуацию декольте и длиной юбки, и последнее впечатление от семинара останется самым приятным.
Гуляю и методично болтаю с приезжими гостями на кофе-брейке. Успеваю познакомиться с парой представителей развивающихся региональных торговых сетей, с которыми мы еще не работаем. Павел и Ирина. Павел – избыточно сурового вида мужчина, которому явно не хватает пары шлюх для хорошей разрядки. Ирина – типичная деловая курва средних лет, готовая за каждую копейку ложиться на амбразуру своей до уныния плоской грудью.
Наш развивающийся разговор на троих прерывает мой старый знакомый – закупщик из Самары, какого-то черта отпросившийся на семинар у своего коммерческого, хотя я, будь моя воля, не позвал бы сюда ни одного, ни второго – продажи по ним не растут ни на копейку, а головной боли с просрочками оплат они предоставляют во всем ассортименте.
Прогнозы на будущее – бравурные для публики, – выглядят для меня неуверенными и скомканными. Напряжение висит в воздухе, и я предлагаю отойти попить кофе всем, кто не сочтет должным присутствовать при речи следующего докладчика. Благо, докладчик – от хорошо известной всем фирмы «Абис-Сервис», поставляющей ресторанное оборудование, и слушать его будут только те, кого просто заставили в рабочем порядке прийти сюда, как и следующего – чрезмерно пухлого мужика в очках, который будет рассказывать о преимуществах их полимерных составов для производства средств для ухода за обувью, да простит всевышний мое презрение. Со мной уходят достаточно уважаемые представители партнеров, включая первого докладчика, жалующегося на слишком тупые вопросы от пары девиц из какой-то крошечной сети магазинов, приехавших сюда выморачивать скидки. Все самое интересное начнется после последнего доклада, который закончится в четыре часа дня.
Зайдя в зал в перерыве между докладами, случайно вижу лысого мужика, с серьезным видом стоящего, скрестив руки на груди и рассматривающего публику в зале. Он, словно почуяв мой интерес, резко оборачивается и встречается со мной взглядом, заставляя меня замереть на месте. Что-то подсказывает мне, что ему неприятно мое внимание, и я выхожу из зала, чтобы выпить немного корпоративного виски и расслабиться.
Длинноногая девица, представляющая «Клен-Маркет», едва не отсасывает у меня попутно с увлекательным рассказом о том, что они могут предоставить сети кафе, которую мы, по информации из ее источников, планируем открыть ближе к зиме. Утка, пущенная в СМИ, не имеет ничего общего с реальностью, кроме короткого разговора на эту тему с генеральным пару месяцев назад, но что знают двое – знает и свинья, поэтому я старательно поддерживаю пыл красотки и принимаю из ее рук презентацию их базового решения для нашей тематики. В качестве логотипа кафе представлен набросок в виде веселой желтой курочки, летящей куда-то по своим делам.
– Весьма любопытно. Я обязательно ознакомлюсь, – бросаю длинный взгляд прямо в глаза девице.
– Я с радостью направлю Вам стационарную версию конструктора, если Вас это заинтересует и Вы дадите Ваш электронный адрес, – деловито подбивает клинья манекенщица с функциями менеджера.
– Направьте на общий ящик, секретарю. Он обязательно перешлет мне, – холодно парирую этот выпад, хотя я бы с удовольствием дал ей не только адрес, но и за щечку.
Словно ощущая мою готовность прогуляться в туалет гостиницы с этой птичкой, звонит Алина. Мы говорим недолго, и я обещаю, что мы скоро встретимся. Объясняю, что сейчас у меня очень много работы, и меня ждут одновременно пятеро человек – все это под звон посуды и хруст салатов в «Пауланере», где я стою с максимально озадаченным видом недалеко от стола с моими, вроде как, гостями семинара, устав от непродуктивных, на данном этапе, бесед.
Похрюкивая в ответ на остроумные реплики Жени, понемногу засыпает господин Волков – унылого вида мужичок из Москвы, представитель локальной торговой сети. Во время выступления всех ораторов он недовольно причмокивал на каждой спорной реплике и смотрел на окружающих с максимально презрительным выражением лица – ведь в его сеть мы со скрипом продвинули только одну позицию продукции и всячески смазываем проход в их товарную матрицу довольно недешевыми смазками, но никак не можем договориться. Тем не менее, я прекрасно помню, как на бизнес-ланче в ходе прошлого семинара господин Волков, уже придя в соответствующую кондицию, сел на чужое, временно освободившееся место, закинул галстук вместо салфетки за воротник и начал с аппетитом доедать салатик из чужой тарелки, довольно похрюкивая – примерно как сейчас. Но на этот раз, он успел насвинячиться еще на кофе-брейке, намешав многовато коньяка в кофе, а теперь догнался водочкой и уже потерял аппетит даже к своим собственным закускам. Растем, волчонок, растем.
По моему указанию, все наши представители остаются после организации бизнес-ланча, и в четыре часа ждут меня в конференц-зале для короткого резюме.
– Завтра во второй половине дня совещание по consumer promotion в этом рекламном цикле. Все отчеты по промоактивности до одного, под страхом увольнения, – грозно заканчиваю речь и встаю. – На сегодня все, кроме закрывающих, свободны.
Женя, заметно уставшая от фальшивых улыбок и вырвавшаяся из цепких лап гостей, присоединяется ко мне и Стасу, и мы уезжаем. Благодаря скотской, просто ублюдочной манере немного подвыпившего Демчука ездить по городу, в котором и так хватает кретинов, создающих пробки, в пол-шестого я уже в офисе.
– Что за лысый высокий мужик был на семинаре? – спрашиваю я Демчука, когда Женя убегает спасать свой мочевой пузырь, и мы ненадолго остаемся вдвоем в машине.
– Лысый и высокий? – Стас не на шутку задумывается. – Не припоминаю.
– Похож на актера из «Браззерс». Стоял в зале, когда читали один из докладов.
После небольшой паузы Стас чешет репу. Улучшает кровообращение мозга.
– Там никого из представителей не могло быть с такими приметами. Я же большую часть времени там был, вместе с ребятами из продаж.
Конечно, ты не видел. Большую часть времени ты жрал халявное бухло в зоне кофе-брейка и «Пауланере».
– Ясно. Через двадцать минут текущие документы по «промо» у меня. Ознакомь Женю, она должна будет зайти ко мне за десять минут до совещания.
– Окей.
Забрав у секретаря папку с документами, которую лично мне должен был передать региональный представитель по Пермскому краю, я захожу в офис.
Захожу и недоумеваю. Капитально.
У окна моего кабинета стоит и любуется видом снаружи лысый мужик. И что-то мне подсказывает – ориентиры на рост, осанку, прическу, в конце концов, – что этот тот самый мужик с семинара. Значит, не зря он там появлялся. Представитель клиентов? Но какого хрена без приглашения? Ко мне даже выездные представители федеральных сетей не позволяют себе так врываться. Или он думает, что он представитель господа, мать его, бога?
– Добрый день, Эдуард, – ровным, удивительно спокойным голосом здоровается лысый мужик, поворачиваясь ко мне лицом и почтительно кивая.
Лысый мужик из «Браззерс» у меня в кабинете? Впрочем, нет. Этот пониже и постарше на вид.
– Как Вы здесь оказались? Вам назначено? – неуверенно прохожу и сажусь на свое место, швыряя папку с документами на стол.
– Ну, с внимательностью твоей секретарши, сюда могла без записи пройти вся Троянская армия. И, кстати, давай на «ты». Я не против.
Прочищаю горло и обещаю себе уволить секретаря. Максимально оперативно.
– Но ты ее не ругай, – словно читая мои мысли, замечает мужик и садится в кресло напротив меня. – Лично я прошел мимо совершенно незаметно, как не смог бы никто.
– Тем более придется с ней разобраться, – бормочу я.
– Нам нужно поговорить. И это настолько срочно, что мне пришлось явиться прямо сюда. Надеюсь, ты найдешь для меня несколько минут? – поддерживая речь уверенными, вальяжными жестами, продолжает лысый мужик.
– Я занят! – гавкаю в ответ на появление физиономии Стаса из-за приоткрытой двери; физиономия безмолвно исчезает. – Если уж ты залез ко мне в офис – грех не выслушать. Валяй. Кстати, меня – Эдуард, – намекаю лысому мужику, что неплохо бы познакомиться.
– Меня зовут Таначадо, я представляю керешкедоков.
– Кого? – лихорадочно перебираю в уме все возможные организации и торговые сети, которые могут называться похожим образом. – Мы вам денег должны? Хотите предложить сотрудничество?
– Второе вернее. Но ты не совсем понял. В общем, давай начнем сначала, и…
– Мы, кстати, знакомы? – прерываю моего наглого до неузнаваемости гостя. – То есть, я не против того, чтобы быть на «ты», ведь в России живем, но все же…
– Я неплохо тебя знаю, мне и так сойдет. В общем, существуют два типа высших существ – керешкедоки и гяртуки. Мы невидимы и неощутимы для вас, людей и существуем в своих параллельных мирах, регулируя вашу жизнь.
На этом месте я медленно упираюсь локтем в стол и кладу голову в ладонь, ошарашено глядя на этого безумного лысого мужика.
– У меня здесь наркоты нет, парень. Тебе надо аптеку грабить, – медленно выговариваю, глядя прямо в пронзительно-карие глаза собеседника.
– Извини, но перевода многих слов на твой язык я не нашел, буду выражаться подходящими наборами звуков. Информации от этого меньше ты не получишь, – совершенно бесстрастно продолжает лысый псих. – Итак, керешкедоки – это деловая сущность всего человечества. Мы создали механизмы торговли, менеджмента, религии и механизм инфляции, балансирующий ход общего прогресса и не дающий притормозить человечеству в развитии. Это все требует постоянной подпитки ростом продаж.
– Боже, завязывай уже. Ты какой-то фанатик?
– Подожди немного, – все то же спокойствие; да он под веществами – вы поглядите на его зрачки! – Гяртуки – вторая часть контролирующего людей сообщества. Они регулируют производство – конвейерный, машинный и ручной труд. И у нас есть информация о том, что они хотят захватить всю власть над человечеством путем выхода в вашу реальность огромными силами.
– Захватить контроль? – я настолько медленно перевариваю все, что несет этот парень, что отвлекаюсь от идеи просто нажать на «тревожную кнопку», чтобы этого клоуна выслали отсюда в автозаке по адресу ближайшего дебилоприемника. – И что ты еще расскажешь? Мне даже интересно.
– Посмотри вокруг, – разводит руками лысый. – Торговые центры плодятся, как грибы после дождя. Это мы старательно насыщаем розницу и опт торговыми потоками, мы делаем вашу рекламу работоспособной, и мы мотивируем людей на все покупки, что они делают. Мы питаемся этим процессом, а гяртуки – грубыми процессами чистого производственного труда. Гяртуки – жестокие, расчетливые твари, – хотят остановить развитие, сделать торговлю вторичной, разрушить потребительскую сферу. Они могут построить миллиарды предприятий, прямо в городах, вместо парков и садов – по логистике товара они, увы, не спецы. Они задушат человечество, приведут его к глобальным катастрофам, но им плевать – главное для них – аккумулировать свою илетерр в этом и других мирах для вечного существования их общества. Мы же несем гармонию в мир, гарантируем обществу прогресс и развитие.
– Что-то я не догоняю – и как вы влияете на все это? Кто вы, мать вашу, такие? Иллюминаты? Кстати, мое время дорого стоит. Подобный бред душевнобольного можно было скинуть на общий ящик…
Лысый мужик прерывает меня раздраженным взмахом руки, и я почему-то затыкаюсь и слушаю его – словно в его голосе содержатся какие-то акценты, манипулирующие моим поведением.
– Человечество во всех эпохи самоуничтожалось на пике развития каждой цивилизации. Все исчезнувшие цивилизации были разрушены не просто войнами или абстрактным забвением – они просто пали жертвами нашего нерасчетливого насыщения их ресурсами. Сейчас мы научились рассчитывать потребление и продажу. А вот гяртуки – нет, это их слабость. Экономическое перенасыщение, развитие массовых психических отклонений на почве избыточного достатка, гомосексуализм, отсутствие идеалов и разлагающее влияние стиля жизни рантье среди власть имущих – вот что разрушало все эти цивилизации. Это уже потом мы корректировали историю – поэтапно, тщательно, – чтобы процессы в обществе происходили более последовательно, механистично. До этого этапа все было гораздо печальнее.
– То есть, ты хочешь сказать, что ты руководитель коммерческого отдела всея Вселенной? – я неожиданно для себя начинаю прерывисто смеяться.
– Долгое время, отношения керешкедоков и гяртуков были сбалансированы договором, который являлся, по сути, Вашарлаш, – невозмутимо продолжает лысый мужик с едва ли произносимым именем.
– Чем? – мой мозг понемногу отказывается воспринимать бредовые, ломающие язык и лобные доли термины в речи этого мужика; одновременно, я все ближе к тому, чтобы нажать кнопку вызова службы безопасности.
– Трудно объяснить, – вздыхает Таначадо – боже ж мой, это как надо опрокинуться мозгом, чтоб придумать такое имя – а ведь это какой-нибудь Вася или Петя, скорее всего. – Но после длительных распрей именно Вашарлаш – извини, не могу перевести, – являлся гарантом покоя и наиболее гармоничного развития человечества. Множественные кровопролитные войны и массовое насилие на религиозной почве в фазы наименьшего социального развития человечества вынудили наши народы сотрудничать, дабы получать наибольший прирост илетерр…
– Чего прирост?
– Энергии движения вашего мира. Очень грубо говоря. Не столь важно. Важно другое – Вашарлаш был нарушен стороной гяртуков.
– Хрена себе, меня несет. Вот это дурь. Третий день же идет, – ошарашено бормочу я, уставившись в стену, и, ощущая, как пересохло во рту, тянусь за стеклянной бутылкой минералки, стоящей на столе. – Короче, мужик – как долго ты планируешь сидеть в моем офисе?
– Я могу быстро исчезнуть, – пожимает плечами мужик. – В части моей видимой сущности.
– Тогда ускорься, иначе… – я стараюсь говорить предельно спокойно и в знак презрения к этому Таначадо накрываю глаза рукой, но когда я убираю руку, его уже нет на его месте.
Спустя миг, я ощущаю, как мне на плечо ложится рука, вздрагиваю, но стоит мне повернуть голову и успеть лишь понять, что это рука все того же лысого мужика, как рука исчезает вместе с ним, и я инстинктивно оборачиваюсь, а когда наши с Таначадо взгляды вновь пересекаются, он уже стоит в другом конце кабинета, около двери.
– Это к вопросу о моей материальной сущности. Точнее – ее малозначительности, – вальяжно скрещивая руки на груди, замечает Таначадо.
– Спокойно, это либо гипноз, либо михино лекарство от скуки, – убеждаю себя, ощущая, как все сильнее пересыхает во рту.
Дотягиваюсь до бутылки и открываю ее, нервно дергаясь от шипения газов.
– Итак, самое важное, – продолжает Таначадо уже стоя, хотя голос его кажется таким же выразительным, как был, когда они сидел напротив. – Благодаря гяртукам, скоро начнется серьезный кризис. Для начала, они скинут цены на нефть и заставят твою экономику сильно нагнуться. К концу года. И это будет лишь крошечный шаг.
– Опять две тысячи восьмой? – отпив по-скотски прямо из бутылки и уронив пробку на пол, с усмешкой подмечаю я.
– Интереснее. Красочнее. Но в целом – вроде того. А уже через пару месяцев прогресс кризиса будет колоссальным. Пойми, покупательский спрос может от испуга уменьшится, а в таким условиях мы слабеем. Представь себе – миллионы менеджеров по продажам, слоняющиеся по автосалонам, офисам оптовых компаний, ждущие получения голого оклада и последующего увольнения. И так – по всей твоей стране, где все начнется, а позже – и по всему миру.
– Ничего страшного, переживем. Сократим штат.
– А самое главное – по нашим расчетам, уже в мае следующего года в Москве – вслушайся в эти слова – в Москве! – будут пустовать квадратные километры торговых площадей. То же самое еще раньше постигнет другие регионы, и весь прогресс строительства торговых точек, через которые проходит энергия связи керешкедоков и людей, пойдет прахом.
– С трудом верится, – вздыхаю и открываю рот, чтобы добавить язвительный комментарий, но не успеваю.
– А ты поверь. И еще поверь, что обороты продаж упадут повсеместно, стремясь к нулю – кризис будет развиваться быстрее прочих, ведь он будет искусственно подпитываться силами гяртуков.
– Так, вообще-то, уже в двенадцатом году в двадцати городах страны уже достигли перенасыщения рынка торговыми комплексами. Мы все выстроили обратно, мужик, – с усмешкой парирую высокопарную речь лысого пророка.
– По прогнозам ваших экспертов, перенасыщение торговыми центрами начнется к шестнадцатому году. Это естественным путем. В случае же победы гяртуков, коэффициент полезности торговых зон рухнет уже через полгода. Объяснить, что будет дальше?
– И что?
– Обрушатся торговые коммуникации. На месте ЦПКиО будет развернут завод по производству пластиковых труб, а торговые компании будут разрушены. Достаточно информативно?
– Не уверен. Не впечатляет меня твой Армагеддон, – пытаюсь расслабиться и откидываюсь в кресле.
– Хорошо. Позже попробую объяснить конкретнее, – машет рукой Таначадо и снова проделывает трюк с исчезновением, за мгновение оказываясь в кресле напротив меня; да это же чертов иллюзионист – они проделывают такие штуки на улице с картами и мобильниками. – Ментальный центр гяртуков, выходящий наружу – Фиэль, – состоит из лидера и четырнадцати переменных помощников. Он наиболее опасен, и его приход в этот мир станет началом конца цивилизации. Он материализуется в Пунт Мег'еланитиш – месте, избранном для контакта с процессами этого мира. Подобное явление происходит ненадолго с некоторой периодичностью, но на этот раз в Пунт могут быть сосредоточены силы, несоизмеримые с теми, что мы можем применить здесь, в вашем мире. Поэтому нам и нужна твоя помощь.
– И почему не отпустило? – печально качаю головой, глядя в окно на ничем не примечательный вид на город.
– Понимаю – ты думаешь, что это все наркотический бред. К сожалению, мы вынуждены поддерживать торговлю наркотиками, как и другую торговлю. Благодаря этому, люди могут тешить себя целым рядом иллюзий и становятся еще слабее перед нашими манипуляционными схемами. И это большой плюс, кстати. Но наркотик уже давно исчерпал свое действие. Твой разум чист. Иначе я просто не смог бы говорить с тобой.
– Бред.
– Да и будь ты рабочим по своей сущности – ты бы не смог меня увидеть.
– Что за чушь? Был бы я слесарем – не стал бы избранным? – меня тянет расхохотаться, но неприязнь к этому мужику превыше этой тяги.
– Еще до рождения в каждого из людей вводится программа действия. Тот, кому суждено быть рабочим, служит своей илетерр гяртукам, а высшая каста – торговцы, – сотрудничают с нами. Бывают перемены рода деятельности, но того, кто заклеймен рабочим статусом, никогда не приведет в продажи, только если по случайности, которая не приводит к смене статуса.
– Погоди – просто чтоб поржать, – а почему вы сами там не воюете с этими вашими врагами-сектантами? Зачем я-то нужен?
– После разрыва Вашарлаш, мы существуем в семимерном – по вашей терминологии,– а гяртуки – в восьмимерном пространстве. Мы просто не можем воздействовать на них напрямую, в своих мирах – большая часть столкновений происходит именно в вашем мире, да и то срабатывают не в нашу пользу – мы слабее гяртуков в части материализации. Но есть люди, способные контактировать со всеми мирами. Ты – один из таких, кого всю жизнь направляли и готовили к контакту. Ты – страховка на случай случайного или преднамеренного разрыва Вашарлаш.
– Мать моя – женщина, – я хлопаю себя ладонью по лбу и обнаруживаю, что лоб покрылся испариной. – Все, начинаю принимать «энтеросгель» перед тусовками.
– В общем, иди и работай пока, Эдуард, – Таначадо уже стоит около двери, заставляя меня вздрогнуть. – Ты пока можешь особо не волноваться, но обязан быть готов помочь нам в любой момент. А я буду заниматься разведкой.
– Мне теперь можно идти чертиков ловить? – с полной сарказма ухмылкой интересуюсь я и тщетно пытаюсь отпить еще минералки из уже пустой емкости.
Когда я отставляю бутылку на стол, оказывается, что лысого мужика и след простыл. Вот это меня уже ошарашило. Аж не шевельнуться от осознания важности момента.
Будь оно все проклято. Вот только дозвонюсь до этого урода, Михи, и узнаю номер его барыги. Переломаю руки этой мрази. Нашел кого травить, сраный коммерсант. Я бандитов Гоши Невельского на него натравлю. Они таких петухов сильно не уважают!
Back to nineties, motherfucker!
А мужик натурально исчез. Только я собирался что-то еще ему сказать, как от него и духа не осталось. Сбросив несказанное с языка, я потираю лицо руками и быстро моргаю, пытаясь прийти в себя после такого радикально настроенного глюка. Либо вещество все еще действует, либо я тупо слетел с катушек. Не знаю, что и лучше – не знать, когда тебя отпустит или схватить шизофрению, не дожив и до сорока. В любом случае, не стоит подавать вида. Открыв планнинг, я сосредотачиваюсь на актуальных записях и заново укладываю в голове рабочий день.
Ах черт, там же Демчук нежится за дверью!
Почти шесть часов. «Паркер» в моих руках наматывает уже шестой десяток переворотов, и я уже понемногу пытаюсь и сам поверить в версию с телефонным разговором по громкой связи, озвученную Стасу, действительно ждавшему за дверью все это время. Но это вряд ли возможно. Покалывает в висках, и я не уверен, что это к добру.
На ближайшие полчаса назначено короткое совещание по consumer promotion в секторе фуд с участием всего креативного сегмента. Разумеется, Третий сектор никуда не делся со своей территории, и художник Леня здесь же, сбоку. Как всегда, полон ненависти к людям, которые делают шоу, а не теребят причиндалы на унылые картинки и не бегают в поисках поврежденных плакатов по городу, как он со своей Марусей. Ивановы в отпуске, и у Лени явно недобор витаминов E,B и C.