Мемы. Научный взгляд на феномен поп-культуры, захвативший мир

In

meme

we

trust

…если родители вбивают ребёнку страх перед Богом, религия распространяется как вирус.

Ричард Докинз

Отдельного внимания заслуживает вопрос отношения меметиков к религии. Несмотря на это, в данном издании культурные элементы, так или иначе связанные с религиозным дискурсом, будут затронуты лишь косвенно или в качестве заслуживающего внимания примера, для самих исследователей проблема религии и связанных с ней паттернов стояла особняком, и большинство из авторов так или иначе обращались к ней в своих работах. Именно в контексте религиозного мировоззрения возник ряд терминов, имеющих особое значение для понимания меметики. Особое внимание тематике религии уделяли Ричард Докинз и Дэниел Деннет. Докинз, будучи активным популяризатором науки и одним из самых известных и авторитетных оппонентов креационистской концепции, посвятил этим вопросам несколько своих книг, вышедших в свет после «Эгоистичного гена».

В конце XVIII века английский богослов и теолог Уильям Пейли представил миру свой труд «Естественная теология», в котором выдвинул аргумент в доказательство существования божественной силы. Суть его сводилась к следующему философскому умозаключению: часы, будучи сложным механизмом, не могли появиться из ниоткуда, сами по себе, а были сделаны разумным мастером-часовщиком. Живые же существа, обладающие куда более сложным устройством, чем часовой механизм, по мнению Пейли, также должны быть созданы кем-то намеренно.

В 1986 году Ричард Докинз выпустил в свет книгу «Слепой часовщик», в которой вступил в полемику с Пейли. Докинз утверждает, что в ходе естественного отбора сложные организмы возникают из первоначальной простоты в результате процессов эволюции. И, если «часовщик» Пейли и существует, то он слеп, бездушен и неразумен, и имя ему – естественный отбор. Активная атеистическая позиция Докинза вызвала острую полемику в британском, а следом и в мировом обществе. Но популяризатор науки и не думал останавливаться, выпустив после «Слепого часовщика» ещё несколько книг и десятки статей с жёсткой критикой креационистской теории. —

Пожалуй, самая популярная работа Докинза после «Эгоистичного гена» – «Бог как иллюзия» – увидела свет в 2006 году, и с тех пор была переведена более чем на 30 мировых языков. В этом своём труде учёный исследует вопрос веры в сверхъестественного творца, подкрепляя и иллюстрируя свою точку зрения множеством источников, в том числе и религиозных. Основой тезис этой книги Ричарда Докинза – мнение, что, если вне зависимости от опровергающих то или иное убеждение фактов это самое убеждение остаётся неизменным, оно является ошибочным. В том же 2006 году Докинз основал Richard Dawkins Foundation for Reason and Science (RDFRS) – некоммерческую организацию, созданную для «популяризации здравого смысла и атеизма». Учёный стал настоящим лидером среди протестующих против идей креационизма, религии и псевдонауки. Как автор «Слепого часовщика», Докинз получил награду королевского литературного общества. Британский журнал Prospect в 2013 году признал биолога главным интеллектуалом мирового значения. Его вклад в популяризацию науки, атеизма, эволюционной биологии – как и в теорию мемов – неоценим.

Ещё один известный меметик, исследовавший вопросы религии и религиозной приверженности, – профессор университета Тафта Дэниел Деннет. В 2006 году Деннет выпустил свою самую известную книгу «Breaking the Spell: Religion as a Natural Phenomenon», которая вне сомнений будет интересна тем, кто интересуется философией и критикой религии. Одним из ключевых понятий книги стала концепция «веры в веру». Деннет раскрывает эту мысль следующим образом: существует значительная группа людей, верящих в существование божественной силы. Эти люди уверены в том, что бог есть, и что бог – самое важное и прекрасное, что есть в их жизнях. В то же время существует и другая группа, которая «верит в веру в бога», то есть считают, что вера сама по себе – это безусловно положительное явление, что веру в бога следует распространять и поощрять, что вера в бога – прекрасное психологическое состояние, к которому следует стремиться. Согласно мнению Деннета, люди воспринимают фундаментальную непостижимость бога как должное именно благодаря «вере в веру». Потому никто – говорит учёный – даже священники, не способны стопроцентно доказать, что понимают то, о чём говорят.

Дэниед Деннет. Источник: Wikipedia.org

В контексте меметики религия заслуживает отдельного упоминания прежде всего потому, что через неё раскрывается ещё одно важное для исследователей понятие – мемплекс. Многие сторонники теории мемов рассматривали религию как совокупность ко-адаптированных мемов – традиций, артефактов, обычаев, ритуалов, комплексов верований и так далее. Эта самая совокупность и составляла мемплекс, меметический комплекс, сокращённо – memeplex. Религиозные верования передаются от человека к человеку в виде подобного комплекса «культурных генов», который практически не подвержен изменениям с течением времени, не оспаривается и принимается как должное. Таким образом, каждый новый адепт той или иной религии, религиозного течения вообще, получает не один мем, а целый комплект, готовое мировоззрение. Мемплекс, по мнению этих ученых, привлекает человека, затем побуждая его к репликации и распространению этого комплекса идей. Иными словами, «вирус религии» приманивает нового адепта, внедряется в его сознание и принуждает его распространять «вирус» дальше. Так в процесс репликации вовлекаются новые участники.

Концепцию «религии как мемплекса» особенно активно разрабатывали в своих книгах Докинз и Деннет. По этому поводу Ричард Докинз писал:

«Коадаптированные мемплексы эволюционируют таким же образом, как коадаптированные генные комплексы. Отбор благоприятствует мемам, которые эксплуатируют среду на собственное благо. Эта культурная среда состоит из других мемов, которые также подвергаются отбору. Поэтому мемофонд в конечном счёте приобретает атрибуты эволюционно стабильного набора, проникнуть в который новым мемам оказывается трудно».

Мемплекс, как считает учёный, побуждает «заражённого» распространять «идею католицизма» путём обращения в неё других людей. Есть и другой путь распространения этого комплекса – например, через вступление в брак. Католик женится исключительно на католичке (как и предписывает религия), затем производит на свет потомков, которые с высокой долей вероятности также будут обращены именно в католицизм. С идеей религии как мемплекса соглашалась и Сьюзан Блэкмор, продолжая исследования Докинза. Оба при этом полагали, что для человека подобные «вирусы ума» опасны, поскольку они быстро инфицируют людей и тратят их ресурсы.

Докинз, Деннет и Блэкмор, все они считали религию мемплексом и взяли это за основу своих трудов. Речь шла о религии как таковой, хотя, безусловно, каждый из них бросал камни в огороды англиканской и католической церквей. О мемплексной природе ислама заявил в своём исследовании индонезиец Хокки Ситунгкир. В качестве иллюстрации он приводит следующий пример:

«Ислам как культурный институт состоит из культурных объектов, таких как молитвенное время, вера в единого бога, а также конкретных материальных объектов, таких как мечети (построенные в различных архитектурных стилях в зависимости от места постройки), календарь и так далее. Иными словами, культурные объекты состоят из материальных артефактов, отличительных форм поведений и систем различий (классификации, истории, знания, заключённые в символах, идеи и верования)».

Некоторое время назад я читал открытые лекции о мемах и вирусной информации в одном из православных вузов Москвы. С особой осторожностью – но и с глубоким интересом – я упомянул этот взгляд меметиков на религию как на мемплекс. Не забыл сказать и о том, что автор теории мемов и самого термина является одним из самых известных и непримиримых богоборцев в мире. Я с нетерпением ждал реакции аудитории и острой полемики, поскольку иной взгляд на объект изучения помогает развивать исследование. Представьте себе моё удивление, когда консервативная ортодоксальная публика не только не возмутилась точкой зрения Докинза и его единомышленников – наоборот! Один из слушателей, длинобородый мужчина лет шестидесяти, подошёл ко мне после лекции и сказал:

«То, что вы рассказали про мемы и такой взгляд на религию, очень интересно. Знаете, я когда-то видел что-то подобное в житии святого Георгия».

Едва ли я понял, что имел в виду слушатель, но эффект от лекции оказался прямо противоположным моим ожиданиям. Аудитория, включая глубоко верующих и воцерковлённых посетителей вечерних курсов, приняла идеи ярого атеиста благосклонно и с любопытством, что внушило мне оптимизм: рассмотрение любого вопроса с различных позиций способствует скорейшему обнаружению истины.

Что касается исследователей-меметиков, то они за недолгое время существования научной дисциплины выработали собственный подход к пониманию религии и веры в сверхъестественного творца. По их мнению, католицизм, англицизм, ислам и любая другая религия, будучи совокупностью мемов, ничем не отличаются от маний, культов, сект, народной медицины и иных верований подобного рода. Несмотря на высокую полемичность данной теории, подобный взгляд может быть интересен не только богословам, но и – в широком смысле – тем, кто изучает социальные и психологические процессы. Можно согласиться или вступить в яростную полемику с Докинзом и его единомышленниками, но нельзя отрицать того, что для успешного функционирования любой системы ей необходим критический взгляд.

Но вернёмся к меметике и развитию этой научной дисциплины. За пару лет до выхода в свет работы Хокки Ситунгкира, в 2002 году, Сьюзан Блэкмор выступала с докладом на Международном Конрессе по онтопсихологии и меметике в Милане. Во время выступления психолог сделала любопытное заявление о природе мема:

«Мем – каждое слово на вашем языке, каждая крылатая фраза или выражение. Любая история, которую вы когда-либо слышали, все известные вам песни, тот факт, что вы ведёте машину с левой (или правой) стороны, пьёте кьянти, надеваете джинсы или футболку, собираетесь на работу, все это – мемы».

Иными словами, по утверждениям Сьюзан Блэкмор, мемом можно назвать все, что так или иначе передаётся от одного человека к другому. Разумеется, подобные заявления стали основанием для жесткой критики теории мемов и меметики со стороны научного сообщества. Учёных обвиняли в попытках обоснования далекого от реальности утверждения «вся жизнь – мем». Научное сообщество охотно принимало меметику как один из методов научного анализа культурной эволюции, но не было готово к тому, что она станет полноценной дисциплиной по анализу культуры.

Учёные-меметики переносили концепции из эволюционной теории на человеческую культуру и утверждали, что она подчиняется законам дарвинизма. В качестве доказательства своей правоты исследователи ссылались на три основных качества дарвинистской модели, по их мнению, присущих единицам культуры, – изменчивость, наследственность и воспроизводство с различной частотой. Эти составляющие, как утверждали меметики, определяли успешность репликации мемов: приспособленные единицы культуры копируются и распространяются, а плохо приспособленные в конце концов исчезают.

Этот перенос паттернов эволюционной теории в сферу культуры подвергался особой критике со стороны остального научного сообщества. Меметиков также обвиняли в игнорировании достижений других научных отраслей: психологии, социологии и других. Все эти обвинения привели к признанию меметики псевдонаукой или – по меньшей мере – недостаточно обоснованной и аргументированной дисциплиной. Так, например, по словам Сьюзан Блэкмор, большинство биологов отвергает идею мемов как культурного аналога генов.

Многие критики меметики заключают, что «научность» дисциплины заключается исключительно в создании ёмкой и запоминающейся аналогии «ген = мем». Мемы не существуют в реальности, как не существует и физический носитель для кодирования информации в мемах – по аналогии с ДНК в генетике. Придуманные Докинзом «культурные гены» – не более чем научная абстракция, либо (если судить с позиций семиотики) лишь упрощённая трактовка знака. Критики выражали сомнения в существовании подобных единиц как таковых, и с позиций скептиков дисциплина, изучавшая их, являлась лженаукой, опасной притом для будущих исследований. Впрочем, многие критики в начале 2000–х не сомневались в несостоятельности меметики и скором провале дисциплины.

Так и произошло. Вначале меметики пытались отвечать на критику, но их аргументы не могли переубедить скептиков. Ответы в духе «генетику тоже приняли и поняли не сразу» или «нужно лишь подождать, через некоторое время новые технологии докажут нашу правоту» не воспринимались научным сообществом всерьёз. За два десятилетия существования меметика как научная дисциплина не смогла обогатить научный дискурс новыми и значимыми открытиями и, казалось бы, действительно, по выражению Т. Савицкой, «навсегда застряла на уровне блестящего сравнения ген—мем—вирус».

В 2005 году в главном издании меметиков, Journal of Memetics, была опубликована статья английского учёного Брюса Эдмондса, носившая красноречивое название «Выявленная беднота аналогии ген-мем: почему меметике не удалось добиться существенных результатов». В своём тексте Эдмондс раскритиковал саму концепцию «ген-мем» и объяснил причины неудачи меметики как научной дисциплины. Выпуск, в котором была опубликована статья, стал последним. Крупнейшая дискуссионная площадка меметиков, выходившая около восьми лет, прекратила своё существование.

Впрочем, падение научного интереса к дисциплине ощущали и сами исследователи. Статья Эдмондса лишь поставила точку в длительном кризисе меметики, выразив общее настроение учёных, которые не могли предложить новаторских решений и идей. Повальное увлечение данной концепцией постепенно сошло на нет, и меметика начала свою нелёгкую борьбу за признание со стороны как гуманитарных, так и естественных наук.

Многие исследователи-меметики, включая «пионеров» научной дисциплины, потеряли интерес к мемам. Они начали осознавать бесперспективность дальнейших исследований и уходили в другие отрасли.

Ричард Докинз посвятил себя исследованиям в области генетики и биологии, написанию новых книг и популяризации научных знаний.

Сьюзан Блэкмор бросила исследования в университете и начала писать научно-популярные труды по теории сознания, посвятив свободное время тому, что всегда любила, – изучению паранормального.

Аарон Линч отрёкся от термина «мем», но не от концепции, описанной в его книге. После того, как Линч перестал получать доходы от продажи его книги, ему пришлось забросить исследовательскую практику. Он скончался в том же 2005 году.

Дэниел Деннет сосредоточился на вопросах философии и эволюции и стал лауреатом престижной премии Эразма в 2012 году.

Ричард Броуди штурмует вершины призовых таблиц мировых покерных турниров.

Бывший экстерналист, генетик Дерек Гэзерер работает в фармацевтической индустрии в качестве программиста.

Роберт Онгер проводит исследования в области гигиены в Лондонской школе гигиены и тропической медицины.

На этом краткая, противоречивая и полная полемики история молодой научной дисциплины меметики могла закончиться. Пионеры идеи мемов как культурного гена зашли в тупик и, разочаровавшись в своей теории, посвятили свободное время каждый своему занятию. Меметика осталась бы в истории в качестве недостаточно обоснованной, псевдонаучной дисциплины, а её последователи – как живая иллюстрация чудаковатых «британских учёных», спустивших гранты на сомнительные исследования. Однако развитие технологий, средств коммуникации и глобальных информационных процессов заставили научное сообщество достать с верхних полок стеллажей запылённые тома Докинза и Блэкмор и нервно штудировать исследования мемов. Те же трансформации привели и к работе над этим изданием.

Эти работы могут быть вам интересны:

Бехтерев Владимир, «Внушение и его роль в общественной жизни»

Блэкмор Сьюзан, «Машина Мемов»

Броди Ричард, «Психические вирусы: как программируют ваше сознание»

Деннет Дэниел, «Consciousness Explained»

Докинз Ричард, «Эгоистичный ген», «Вирусы мозга», «Слепой часовщик», «Бог как иллюзия»

Линч Аарон, «Thought Contagion: How Belief Spreads Through Society»

Пси-вирусы

Письма счастья и нигерийские принцы

Но это – подтверждение и знак,

что в нищете

влачащий дни не устрашится кражи

Иосиф Бродский, «Разговор с небожителем»

Сегодня только находящийся в полной информационной изоляции не знает, что такое мемы. Спросите своих знакомых, какое определение они могли бы дать этому понятию, и вы услышите множество вариантов – от наиболее популярного «смешная картинка» и до назойливой песни из рекламного ролика. Все эти определения будут по-своему верны.

Как мы с вами уже выяснили, едва ли кто-то из интернет-пользователей сегодня подразумевает под мемом культурные гены, о которых говорили Докинз, Блэкмор, Онгер и Броуди. Развитие технологий и средств коммуникации, широкое распространение сети Интернет и последующее появление социальных сетей, новых медиа и мессенджеров, – эти и многие другие факторы привели к появлению нового языка онлайн-коммуникации, новых форматов передачи информации и форм общения. Особую роль в этой новой интернет-культуре играет вирусная информация во всём своём многообразии.

Сегодня под термином «мем» принято понимать именно «вирусные» форматы передачи информации и единицы онлайн-культуры. Наше понимание мема, хотя и основано на описанных выше теориях Докинза и Блэкмор, все же отличается от того, которого придерживались исследователи-меметики. В виртуальном пространстве, в культуре онлайн-коммуникации абстрактный «культурный ген» наконец обрёл своё воплощение в продуктах пользовательского творчества.

Как научная абстракция стала ассоциироваться со смешной картинкой из интернета? Этот процесс начался задолго до появления социальных сетей, ещё на заре становления интернет-коммуникации. В эпоху господства email-сообщений уже существовали «вирусные» письма, подобные которым вы наверняка не раз видели в своих электронных ящиках и мессенджерах. Вот типичный пример такого письма-вируса, взятого из моей электронной почты:

«СРОЧНО. Сегодня а 00:30 до 03: 30 попросил, чтобы все выключили телефон, сотовый, планшет, и т.д. … и положить подальше от тела. Телевидение объявило в новостях. Пожалуйста, скажите вашей семье и друзьям что Сегодня, в 00:30 до 3:30 на нашей планете будет очень высокая радиация. Космические лучи будут проходить близко к Земле. Поэтому, пожалуйста, выключите свои сотовые телефоны. Не оставляйте устройство близко к телу, он может причинить вам ужасный вред. Проверьте а сайте Google и NASA BBC News. Отправьте это сообщение всем людям, которые для Вас очень дороги!» (орфография и пунктуация сохранены)

Если вы хотя бы раз получали подобные письма, вы стали звеном так называемой «цепочки». Подобные послания называются именно так – chain letters или «цепные письма». В России подобный спам известен также как «письма счастья» (интересно, что точно так же называют и штрафные квитанции). Эта технология была распространена ещё до появления интернета и нередко использовалась в качестве достаточно эффективной мошеннической схемы.

В частности, особую известность приобрели так называемые «нигерийские письма», получишвие особое распространение именно в Нигерии в середине 1980–х годов. Схема мошенничества достаточно проста. Доверчивой жертве приходит письмо от имени некоей влиятельной особы – члена африканской королевской семьи, специалиста в области астронавтики, наследных принцессы или принца и так далее. В письме адресант просит «клиента» о помощи: будучи владельцем многомиллионного состояния, он ищет партнера для перевода денег в другую страну или же хочет передать ему крупное наследство от внезапно скончавшегося дядюшки, много лет назад покинувшего страну. Для того, чтобы получить баснословные суммы, жертве нужно всего-навсего внести небольшую предоплату – за перевод средств, услуги юристов и так далее.

Подобные chain letters стали одними из первых «медиавирусов», распространявшихся в онлайн-пространстве. Словно вирус, эти сообщения «заражали» пользователей, заставляя, точно под гипнозом, выполнять нужные спамерам действия или передавать один и тот же текст снова и снова, словно по цепочке. Именно поэтому подобные медиавирусы получили название «цепочные письма».

Такие «письма счастья» некоторые исследователи назвали «вирусными» или «виральными», – в сущности, эти понятия синонимичны. Оба этих определения обозначают тип контента, обладающего высокой способностью к саморепликации, то есть самораспространению. Этому способствовала массовая рассылка подобного спама, а также характерная особенность «писем счастья» – подавляющее большинство подобных сообщений требовала от пользователя обратной связи, побуждало к действию («перешли сообщение», «переведи средства», «перейди по ссылке»), обещая что-либо взамен («тебе переведут выигрыш», «тебя будет ждать удача», «с тобой ничего не случится»).

В англоязычной практике подобные сообщения также известны под общим названием «hoax». Сложно дать точный перевод данного понятия. На русский язык «hoax» можно перевести как «фальшивка», «обман», «сплетня» «мистификация», «розыгрыш», «подделка». Именно виральность объединяет все подвиды hoax, в число которых входит широкий спектр «информационных вирусов» – от сплетен до «нигерийских писем».

Гийом Броссар. Источник: lemonde.fr

Французский эксперт в сфере медиа Гийом Броссар ещё в 2000 году создал проект Hoaxbuster, основная цель которого – борьба с вредоносными вирусными письмами и проверка достоверности слухов, которые распространяются во франкоязычном сегменте Интернета. Команда Броссара разработала собственную классификацию hoax, которая представлена на сайте проекта, и перевод которой вы можете видеть ниже. Каждый тип вирусного контента подкреплён примерами из новейшей практики интернет-коммуникации. Орфография и пунктуация всех сообщений сохранена.

1. «Ложные вирусы». Сообщения о заражении компьютера, которое побуждает предупредить других пользователей и требует действий со стороны пользователя для запуска настоящего вируса (запуск приложения, смена браузера и т.д.). Пример «одного вируса» вы часто можете видеть в виде всплывающих окон при работе с различными сайтами. Текст сообщения может выглядеть, например, так:

«Внимание! Доступно обновление браузера! Ваша версия браузера устарела, некорректная работа браузера может подвергнуть Ваше мобильное устройство опасности. Настоятельно рекомендуем Вам обновить браузер. Для обновления нажмите «Обновить».

Опытный пользователь без труда распознает очередную мошенническую схему, однако всё ещё велико число тех, кто верит подобным «рекомендациям». Нажав на кнопку «обновления», они скачивают вирус типа «троянский конь», через который мошенник может получить доступ к информации на устройстве пользователя, снимать деньги со счетов, размещать от вашего имени рекламные сообщения и проводить иные операции.

2. «Цепи солидарности». Сообщения побуждают пользователя помочь человеку или группе, отправив пожертвование и переслав текст сообщения другим пользователям. Помимо уже упомянутых выше хрестоматийных «нигерийских писем», вы нередко можете увидеть в своих мессенджерах и на электронных ящиках сообщения такого характера:

«Разыскиваются родственники! Ребенок без сознания без документов. 12.. 13..лет. Находится в ДЦРБ пирогово 8. Разошлите по знакомым .СРОЧНО!!!!»

Это могло бы выглядеть как настоящий призыв о помощи, если бы не подробности истории. Я получил это сообщение в WhatsApp 23 октября 2017 года, и первым моим порывом было желание отправить информацию о мальчике всем своим контактам. Однако перед тем, как нажать кнопку «отправить», я задумался: не стану ли я ещё одним звеном в цепочке «писем счастья»? Проверив информацию о мальчике, я узнал, что фотографии ребёнка, которую прикрепляли к сообщению в качестве доказательства, уже более двух лет, и родители мальчика уже давно нашлись, а сам он, вероятно, благополучно проводит время где-нибудь в кругу семьи.

Более того – несмотря на то, что эпицентр «вируса» о мальчике находился в Подмосковье, откуда 21 октября стали рассылаться первые сообщения, на следующий день родителей ребёнка искали уже по всей России! Текст сообщения незначительно корректировался в зависимости от региона, и уже через сутки «вирус» достиг жителей Республики Коми. Сторонники конспирологических теорий сразу предположили, что «мальчик без сознания» может быть делом рук телефонных террористов или тех, кто хочет сорвать выборы Президента РФ. Несмотря на привлекательность подобных версий, не следует принимать их на веру – как не следует верить каждому «письму счастья», которое присылает вам кто-то из вашего контакт-листа.

3. Выигрыши. Сообщения, обещающие пользователю выигрыш максимальной суммы в предельно краткий срок. Для получения выигрыша пользователю предлагают пройти по ссылке, которая также может содержать вредоносные программы. Пример такого письма: