Глава четвертая.
Зайдя в отделение строгого режима, Люси увидела мужчину в черных одеждах. Подойдя ближе, она заметила, что это церковник или монах, и он разговаривает с Фоксом. Повернувшись к Люси, монах обратился к ней.
– Здравствуй дитя мое, хочешь исповедаться?
Люси почувствовала сильный запах перегара, исходящий от монаха. Немного оторопев, она хотела ответить, но Фокс ее перебил, сказав монаху что-то на незнакомом для Люси языке. Монах изменился в лице, а потом рассмеялся и отправился к выходу, подмигнув Люси на прощание.
– Разве здесь холодно? – спросила Люси у Фокса.
– Нет, а что?
– Твой собеседник был в перчатках.
– На его руках персты. Ты не поймешь. – улыбнувшись, сказал Фокс.
– У меня к тебе дело. Мне нужно написать доклад, я выбрала тебя. – смущенно сказала Люси.
– Ой, как приятно. Хорошо, слушай мою историю, как я познакомился с этим неординарным человеком.
– Но я хотела узнать, что было с Вайрой и тобой. – парировала Люси.
– Я не хочу больше об этом говорить. – Фокс скрестил руки на груди.
– Но почему? Мне стало интересно. – не унималась Люси.
– Не-а. Слишком скучно. Слушай давай. – Фокс селу в позу лотоса.
– Как его зовут хоть?
– Да все ты узнаешь, садись и расставь свои ушки по периметру. – ответил Фокс и оттопырил свои уши.
Люди ведут себя по-разному после увольнения. Я как раз ушел из бара, где, собственно, и работал барменом; и порой меня окутывала такая тоска, что места себе не находил. Все было скучно, абсолютно. В то время я уже начал много пить, но и это не спасало. Тогда, чтобы совсем не умереть от тоски, я решил немного прогуляться со своим другом Эдвардом, и каким-то образом оказался в другой стране. Я высказывал своему другу намерения о путешествии, но так кардинально… Честно сказать, алкоголь ни до чего хорошего не доводит. Не доводит, а приводит. Помни это.
Прекрасная страна, кстати. Многонациональная и объективно толерантная. Столица, красивый город, да, но мне не понравилось только то, что уж слишком он большой, этот город. Не только большой по размерам, а еще и по контрастам. Старые, почти разрушенный здания, стояли рядом с высокими небоскребами. Удивительно, очень, как же люди, живущие в такой стране, совмещают все это и терпят?
Пьяный, ясное дело, я вдыхал ночную романтику города, прогуливаясь по пустым улицам вблизи аэропорта. Совсем неожиданно для меня, я увидел господ полицейских. Подойдя ближе, я попросил у них закурить. Причем очень вежливо и терпимо. Они почему-то бурно отреагировали и уже хотели проводить меня до служебной машины, но я, будучи почти аристократического воспитания, обмолвился слегка на мать одного из них. Я быстро бегаю, особенно от людей с оружием. Не знаю, что на меня нашло, но мне почему-то хотелось разозлить их еще больше, крича, мягко говоря, что они плохие люди. Не растерявшись конечно, господа офицеры погнались за мной. Бегали мы долго, пока я не увидел перед собой небольшую церквушку. Зайдя внутрь, я почувствовал некое облегчение. Я понял, что лишь в церкви я смог укрыться от этих… полицейских.
Сев на скамью, шатаясь на ней, я начал себя успокаивать, и невольно выругался на немецком языке. Успокоившись, я достал из кармана флягу с виски и выпив немного, набрался решимости поспать, как вдруг услышал ругательства из другого зала. Увиденное трудно выразить словами.
– Хули диавола вызываешь, ирод? – это был монах.
– Это был немецкий язык. – ответил я.
Я заметил довольно знакомое выражение лица, прямо-таки серьезное с немного косящими глазами.
– Ах ты погань, грешно в церкви пить!
– А сам-то? – я указал ему на торчащую из кармана бутылку.
– Кагор можно.
– А курить тоже можно? Угости старого старовера. – я приложил два пальца к губам.
– Самокрутку будешь? – монах достал из другого кармана обрывок газеты.
Шатаясь, он встал, и протянул мне непонятно что, сухое и рассыпчатое. Как оказалось – мох. Самый настоящий. Мы, покурив, познакомились. Его зовут отец Михаил. Как он стал монахом, уже другая история, я ее рассказывать не буду. Но скажу одно – монах он старых понятий.
Мы посмотрели друг на друга и между нами как будто искра пробежала. Такая маленькая искорка, с синеватым оттенком.
– Михаил, ты не пойми меня превратно, но нам бы это … – щелкнув по шее показал ему я.
Монах пожал плечами и вывернул карманы. Было понятно, но веселья хотелось до ужаса. Тогда я предложил ему одну идею.
– Да ты ебанулся! – тактично возразил Михаил.
– А что такого? Многие этого хотят, да и деньги не плохие, как бы, ну это… – оправдывался я.
– Нет! Сука, нет!
– Один раз не… шайсе… считается. – уперся я.
– Хер с тобой, окаянный, пойдем. Кураж взял верх над понятиями. – ответил Михаил, встал со скамьи и перекрестился.
Идея моя заключалась в том, чтобы обвенчать двух геев. Я, конечно, против этого, но выпить хотелось больше. Не пойми меня неправильно, я толерантен к ним, но, по-моему, свадьба – это перебор. Вообще перебор, как для геев, так и для натуралов.
Ну и вот, мы два пьяных интеллигента пошли искать этих сказочных существ. Шансы были не велики, все-таки ночь, все-таки такая страна.
– Эй, вы случайно не пидорасы? – крикнул Михаил.
– Миша, ты че ментам-то орешь? – возмущенно ответил я.
– Так стоят ссосутся, пидоры.
Присмотревшись, я разглядел знакомые лица. Те самые лица, что заставили меня бегать. Меня одновременно охватило счастье и тошнота. Посмотрев на Михаила, я успел схватить его за локоть. Он чуть не упал. Не от восторга точно.
Подойдя к нам, полицейские, начали нам угрожать, мол посадят нас на пятнадцать суток, прямо сейчас, если мы не уйдем. Я же ответил, что мы пришли с совершенно чистым замыслом. Я объяснил им свое предложение, на что, они, посмотрев друг на друга и подумав, согласились. В свою очередь Михаил возразил, что сначала пусть купят подарок на свадьбу. Подарок в виде жидкости. Я же незамедлительно подметил, что виски будет лучше всего. Мы отправили полицейских в магазин, сказав, где находится наша церквушка.
Мы сидели на скамье, курили самокрутку и говорили о романтических вечерах во Франции. Точнее я говорил, Миша дремал под скамьей. Я толкнул его в бок, когда пришли молодожены, он проснулся и объявил мне, что трезвым это делать не будет.
– Святой отец, да вы в говно. – заметил я.
– И что? Дай мне выпить, торгаш херов, – сказал Михаил и сделал большой глоток из бутылки, – ну что, господа молодожены… – не успел он договорить и упал под скамью.
Хитрый сука, – подумал я. Не растерявшись, я взял головной убор монаха и пошел к алтарю. Я тоже глотнул из бутылки на всякий случай и начал церемонию бракосочетания.
– А ты имеешь право нас венчать? – спросил полицейский.
– Конечно я могу. Ты что, шапку не видишь? – ответил я.
– Роберт, не перебивай. – ткнул в бок его другой полицейский.
– Роберт? Серьезно? Ну, ладно. – я сделал еще один глоток. – властью, данной мне этой шапкой и этим виски объявляю вас мужем и … – я сделал еще один глоток, – мужем. – сказал я и перекрестился.
– Аааминь блядь. – послышалось из-под скамьи.
Молодожены поцеловались и отблагодарили нас еще одной бутылкой. Мне же тогда хотелось побыстрей забыть об этом, напиться и поспать сном праведника.
– Миша, пить будешь? – спросил я.
Миша, ничего не сказав, взял у меня бутылку и присосался к ней, как ребенок к соске.
– Об этом никто, не должен знать. – приложив палец к губам сказал Михаил.
– Хорошо, – сказал я и отодвинул его палец от своих губ.
Так мы с ним и познакомились.
– Весело. – сказала Люси, пытаясь сдержать смех.
– У меня всю жизнь так. – подмигнул ей Фокс.
– Это все конечно хорошо, но мне нужна история о заключенном. – прокашлявшись произнесла Люси.
– Михаил тоже сидел. Можешь взять его историю.
– Но я хотела написать про тебя, Гарвен. – Люси подошла вплотную к боксу.
– Про меня? Что ж во мне такого интересного, чего я сам не знаю? – удивился Фокс.
– Не знаю. – тихо ответила Люси.
– Не знаешь… Не загружай себе, итак, загруженную голову, ма шери.
– Сколько тебе лет, Гарвен?
– Четверть века у меня за спиной.
– Выглядишь ты гораздо старше. Выходит, то, что ты мне рассказывал, было совсем недавно?
– Выходит, что так. Ты… Ты не против еще ко мне приехать, хоть раз? – Фокс смотрел Люси в глаза.
– Не против. Нисколько не против. Ты так и не сказал, почему ты здесь?
– В следующий раз расскажу. – ответил Фокс и закрыл шторы.
Люси удивилась шторам в его боксе, но пошла к выходу, не сказав ни слова. Сев в машину и включив телефон, Люси увидела несколько пропущенных звонков от Маргарет. Перезвонив, Люси отправилась к подруге.
Глава пятая.
– Мардж, что-то случилось? – спросила Люси, захлопывая за собой дверь.
– Да! Я вспомнила, откуда знаю твоего Фокса. – заявила Маргарет.
– Ну, не моего. – смущенно ответила Люси.
– Смотри. – Маргарет протянула Люси старую газету.
Прочитав заголовок газеты, Люси не могла поверить своим глазам, в ее сознании стали появляться разные картинки, вызывающие внутреннюю тревогу. Она присела на стул, закрыла глаза и немного откинулась на спинку. Подруга принесла ей бокал вина и подала в руки. Размышляя о своем, Люси не заметила, как уже добрых полчаса, они с подругой сидели в полной тишине. Сделав очередной глоток из бокала, Люси хотела уже прервать тишину, обратившись к подруге, но ее опередил телефонный звонок.
Посмотрев на дисплей своего телефона, она увидела незнакомый номер, но все же ответила. Как оказалось, звонила ее соседка, которая впопыхах сообщила, что в квартире Люси находятся полицейские и она не может понять, что происходит. Ничего не поняв и не раздумывая, девушки решили поехать быстрее к дому Люси. Благо Маргарет не успела пригубить вина и села за руль. Как на пружинах, Люси сидела и думала, что же могло случиться.
Приехав на место, они увидели только пожарную машину и спасателей, которые заканчивали свою работу. Вокруг было много зевак, собравшихся поглазеть на сие чудо. Ничего не понимающая Люси только-только пришла в себя, как к ней подошел один из зрителей.
– Здравствуйте, я адвокат. Мы засудим того, кто это сделал. Вот моя визитка, звоните в любое время. – он сунул визитку в руку Люси и испарился.
Сама Люси еще долго не могла понять, что происходит, все как будто остановилось. Люди, машины, птицы – все это было, словно в замедленной съемке. Она стояла не в состоянии даже составить и пару слов. Ее обняла подруга и начала успокаивать. Они постояли немного и решили зайти внутрь, но их остановил полицейский.
– Детектив Роберт Джек Ларсен, это ваша квартира? – спросил детектив.
Люси захотела было улыбнуться, но не могла понять почему, да и время для улыбки было не подходящее. Ее подруга решила поговорить с детективом, так как видела, что Люси сделать этого не в состоянии. Пока подруга занимала детектива болтовней, Люси заметила на другой стороне улицы вывеску. "ОРАНЖЕВЫЙ + БЕЛЫЙ", название гостиницы, которая очень долго не могла открыться. Люси удивило, что на вывеске были указаны цены, достаточно низкие. Что-то манило и влекло ее туда. Не поразмыслив ни минуты, Люси направилась на другой конец улицы, где и стояла эта гостиница.
– Люси, стой! Мы можем забрать вещи из квартиры. – остановила ее подруга.
– Зачем? Они сгорели. – чуть слышно ответила Люси.
– Заполните пару формуляров и можете идти. – возразил детектив.
– Мне это не нужно. Пусть все так и остается. – так же тихо сказала Люси.
– Она пьяна, не слушайте ее детектив. Может мы к вам приедем в офис, как только она придет в себя? – влезла в разговор Маргарет.
– Я уже ничего не хочу. – сказала Люси и отправилась в гостиницу.
– Да ты с ума сошла, там же все твои вещи! Куда ты вообще идешь? – не унималась подруга.
– Маргарет, я иду в гостиницу. – ответила Люси.
– На кой тебе гостиница-то? Живи у меня! Да ты совсем из ума выжила, что с тобой!?
– Не знаю, просто хочу побыть одна.
– Как скажешь, хорошо, ненормальная. Я дам денег на гостиницу, давай не кривись. Но как же так, ты даже не попыталась войти внутрь! Там твои вещи все-таки. Документы еще, наверно.
– Да, спасибо. Все равно, пусть полиция разбирается. Я позвоню сейчас Прайсу, он мой коллега. Может что придумает.
– Как знаешь, подруга. Я сама тебе позвоню, как буду дома. Страховка должна все покрыть, так что сильно не расстраивайся.
– Да я и не… Хорошо.
Подходя к гостинице, Люси увидела два больших фонтана перед входом. Пол крыльца был покрыт имитацией мрамора. Полу-провинциальная такая гостиница, – подумала про себя Люси. Зайдя внутрь, она подошла к стойке на ресепшен.
– Мне свободный номер, пожалуйста.
– Есть двадцать пятый номер. – ответил администратор.
– Отлично. – ответила Люси и заплатила.
Люси взяла номер от своей комнаты и направилась в сторону лифта. Только зайдя в лифт, она поняла, что поедет на лифте до второго этажа. Посмотрев в зеркало, она заметила, что в руке держит визитку, что сунул ей в руку адвокат. Посмотрев внимательней, она заметила лишь надпись "позвони" и телефон. Она хотела было уже позвонить, но не обнаружила телефона в кармане. Наверное, забыла у подруги в спешке, дура, – думала про себя Люси.
Поднявшись на свой этаж и пройдя по коридору до своего номера, Люси зашла в свою комнату. В комнате все было прибрано, стояла одна кровать, которая была больше похожа на разложенный диван. Все было в оранжевом и белом цветах и только телефон был черный. Люси решила сначала сходить в душ, а уже потом позвонить по номеру, что был написан на визитке.
В душе была чуть теплая вода, поэтому Люси немного замерзла. Быстрее выйдя из ванной комнаты, она не смогла найти свою одежду и заметила лишь записку на кровати – "Ваши вещи в прачечной, Ваша администрация".
Странно, – подумала Люси.
Когда она совсем замерзла, то накинула через плечо оранжевый плед, что лежал на кровати. Покопавшись в своих вещах, что не тронула администрация, она нашла ту самую визитку с номером. Только она собиралась позвонить, как раздался звонок со стационарного телефона.
– Але? – неуверенно спросила Люси.
– Двадцать шестой номер! У вас слишком громко, мы дали вам комнату лишь на два часа, ведите себя тише или вашу секту выгонят! – прокричал администратор и бросил трубку.
Удивленная Люси положила трубку и немножко посидела, чтобы опомниться. Забыв о визитке, Люси надела шлепанцы, которые предлагала гостиница и отправилась посидеть в кресле. Помечтав, она решила заказать себе кофе, чтобы хоть как-то расслабиться. Позвонив администратору и сделав заказ, Люси блаженно растеклась на кресле. Блаженство ее продолжалось не долго, как раз до тех пор, пока в ее дверь не постучали.
Открыв дверь, она увидела перед собой двух молодых людей, одетых в оранжевые тряпки и бритых наголо. Они переглянулись и как – то таинственно посмотрели на Люси.
– Ситуация, конечно, может вызвать пару – тройку вопросов, но может "Харе Кришна"? – не уверенно начал один из сектантов.
– Харе, что? – переспросила Люси.
Ситуация накалялась, но сектанты не сдавались.
– Сестра, твое облачение тебя выдает. Почему же ты не в нашем кругу? – не переставал сектант.
– Ах, это? – Люси показывала на свой плед, – Это… просто было холодно, а одежды не было, и я обернулась в плед. Вы наверно подумали, что я из ваших. Нее, я обычная. – продолжала Люси.
– Ну, допустим. Может рассказать тебе о нашем боге? Кришна согревает не хуже пледа. – ответил сектант.
– Не надо, я … – не успела договорить Люси.
– Съебались изуверы! – послышалось в коридоре.
Выглянув из двери, Люси увидела монаха, выходящего из лифта. Он был настроен решительно.
– Да кто ты такой, чтобы нам указывать, а? – грозно спросил сектант.
– Видит Бог, я этого не хотел. – сказал монах и кинул свой ботинок в сектанта.
Ботинок не промахнулся и попал прямо в цель; другой же кришнаит, не раздумывая, сказал – "Харе Харей, а жить охота" и убежал. Подойдя ближе, монах забрал свой ботинок и повернулся к Люси. Девушка не могла закрыть удивленные глаза.
– Привет дитя мое. – сказал монах, обнял Люси и поцеловал в губы.
Люси почувствовала тот же запах кагора, что и в клинике. Она немного постояла и спросила:
– Михаил?
– Да, Гарвен рассказывал обо мне? Девочка, ты же не из этих? – спросил Михаил и дернул за плед.
– Я.… не… – снова не успела сказать Люси, держась за падающий плед.
– Ну и ладненько, – сказал монах и зашел в комнату, – Хорошая хата. Добротная.
– Добро пожаловать. – вымолвила Люси и зашла за монахом.
Веселая будет ночь, – подумала Люси и села в кресло.
Глава шестая.
Они сидели на против друг друга. Никто не хотел начинать беседу первым. Люси не знала, что сказать, а монах, по всей видимости, был в нирване. Люси хотела начать беседу, как вдруг Михаил покашлял и завел разговор.
– Люси, что ты думаешь о Боге? – спросил Михаил.
– Задумывалась ли я о боге, Михаил? Серьезно? Об этом ты меня хочешь спросить? – недоумевала Люси.
– Да, об этом. – спокойно ответил монах.
– Может для начала объяснишь, как ты тут оказался?
– По всей видимости, этой твой любимый вопрос. В отличии от Фокса, я расскажу тебе, как я тут оказался.
– Я слушаю. – Люси уселась поудобнее на кресле.
– Все очень просто. Наш общий знакомый попросил передать тебе привет. Вот и все. Я ждал тебя около твоего дома, но не успел вовремя приехать. Когда я был на месте, то уже все полыхало адским огнем. Ну а уже в гостинице я оказался, пройдя за тобой. – Михаил достал из кармана самокрутку и закурил.
– Передать привет? – спросила Люси.
– Именно так, дитя. – пуская дым в потолок, ответил Михаил.
– И все? Ну в таком случае, можешь идти. – Люси указала на дверь
– Дитя, ты веришь в бога?
– К чему такие вопросы? Ну… я не задумывалась об этом. – ответила Люси.
– Хм… Ты наверно думаешь, какой же я монах, раз ругаюсь, пью и дерусь? Я человек Люси… Как и все мы. Просто человек… Скажи мне Люси, почему мы, монахи, вспоминаем Господа нашего каждый день, а простой люд, только тогда, когда им что-то нужно?
– Наверно, люди хотят на кого-нибудь положиться в трудный момент. – непонимающе отвечала Люси.
– Верно. Людям не нужен Бог, им нужен тот, кто будет им помогать в трудный момент. Зачем тогда вера, ты спросишь? А вера Люси, нужна для того, чтобы надеяться, что ты не просто так на этой грешной земле существуешь. Бог, он един. Одно небо, одно море, одна жизнь. Мы приходим в церковь, дабы исповедаться перед ним, покаяться во грехах своих. Чем же он лучше психолога, ты спросишь?
Люси молчала.
– Дитя мое, вера не умрет, а психологи дохнут. Я верю, что он смотрит на меня, видит, как я хулиганю, но делаю я это из добрых побуждений. Кто сейчас без греха? Пусть небо и земля клином сойдутся, а я верить все равно не прекращу. Как говорит один человек – "Я буду верить, пока жив, а умру, люди будут говорить, что я верил и сами поверят".
– Я не понимаю. – ответила Люси.
– Я слышу это очень часто. – Монах почесал бороду и дал Люси конверт.
– Что это? – спросила Люси.
– Наш знакомый передает привет, я же говорил. – сказал монах и улыбнулся.
– Что это? – дрожащим голосом спросила Люси.
– На все Его воля. Гарвена перевозят в тюрьму "Дог Хантер", там его ждет электрический стул. – ответил монах.
– И… Неужели ничего нельзя сделать? Почему его переводят? Как это произошло, он же мне обещал! – у Люси наворачивались слезы.
– Увы. – Михаил взял Люси за руку.
– Но я же полицейский психиатр, я могу признать его… – Люси расплакалась.
– Тише дитя мое, тише…
После бессонной ночи, Люси поспешила в свой департамент.
Ничего не спрашивая, она забежала к Прайсу. Торопясь, она начала все ему объяснять. Прайс же, ответил так же, как и монах, но подумав, он позвонил и долго общался с каким-то полковником.
– Я выбил тебе одно посещение, сказал, что он был под твоим наблюдением и тебе лучше поспешить. – сказал капитан и показал Люси на дверь.
Люси обняла капитана и побежала к своей машине. Она ехала так быстро, как не ездила никогда в жизни. Добравшись до тюрьмы, Люси выбежала из машины и направилась ко входу. Охрана ждала ее и быстро пропустила. Зайдя в кабинет полковника, долго объясняя, что Фокс пациент, нуждающийся в наблюдении, Люси выходила из себя. Полковник был туповат, так ей показалось. Начальник нажал кнопку и в кабинет вошли люди. Они проводили Люси к камере Фокса.
Был только момент, ничего более. Он стоял и смотрел своими черными глазами на нее. Она же с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться прямо здесь, перед его камерой. Он подошел ближе к стеклянному ограждению, чтобы лучше разглядеть ее; ту, которая пришла. Ее губы дрожали, с трудом она с ним поздоровалась.
– Давай помолчим, – ответил он и положил руку на стекло, – не надо этих бессмысленных слов.
Между ними была стеклянная стена, но она не замечала этого и прислонилась вплотную. Настолько близко, что хотела броситься ему на шею.
Он смотрел, не отводя от нее своих глаз, прямо в душу, в то место, куда она еще никого не пускала. Он ласкал ее своим взглядом так нежно, как не один бы смертный не смог.
Он прошептал – мы встретимся в твоих воспоминаниях обо мне, моя жизнь не стоит твоих слез.
– Я знаю, кем ты был.
– Я был лучшим, жаль не смог остановиться. – он улыбнулся и закрыл глаза.
Она положила голову на стекло и чуть слышно сказала – я буду верить, даже после смерти. Последнее, что успел сказать Фокс, так это – «я давно уже мертв, стул всего лишь способ меня заткнуть».
Они стояли и молчали, пока охрана не подошла и почти насильно не оттащили Люси от Фокса. Все, что сделал он– это отвернулся и сел в свою любимую позу.
Выйдя из тюрьмы и сев в машину, Люси расплакалась. Плакала она очень долго, настолько, что у нее стали болеть глаза. Это ее и привело в чувства, но совсем не на долго. Сделав глубокий вдох, она стала искать ключи от машины. Она никак не могла их найти и решила заглянуть в бардачок. Ключи она нашла вместе с запечатанным листом с надписью «Вот твой доклад».