Жизнь прожить – не поле перейти

Паша снял пиджак, надел другой, а на него новое пальто и опять к зеркалу, повернувшись к матери спросил:

– Ну, как, мам, я в нем выгляжу?

– Отлично, Паша. Тебя в нем не узнать. Молодцы твои друзья, постарались. Пальто красивое и по фасону, и по цвету и, главное, молодежное. Паша, как я рада за тебя. В таком виде можно будет покрасоваться и перед самой требовательной будущей тещей.

– Ты, что сосватать кого-то хочешь, вдруг стала расхваливать почему-то, или я на самом деле так уж в этом пальто хорош?

– Конечно хорош, только не зазнавайся. От зазнайства часто в голове кружится, упасть можно и больно, – ответила мать.

Он подошел, обнял ее, поцеловал в щеку и сказал:

– Спасибо, тебе мама, ты у меня такая добрая, такая хорошая. Потерпи немного, окончу институт, стану работать по специальности, все у нас будет хорошо.

Вечером пришел Степа. Вместе пошли погулять, поговорить, поделиться мнениями. О чем бы они ни говорили, у Степы в голове постоянно вертелась мысль, как бы, невзначай, не проговориться дру-гу о неожиданной встрече в метро с Аней. Об этом он, может быть и скажет когда-то, но не сейчас, для друга это будет непоправимой болью. К тому же договорились, об этом ему не скажет и Коля. Пусть все пока останется на совести самой Ани.

Паша, ничего не зная об этом, завтра приготовился ее встречать. На просьбу Паши составить ему компанию пойти встретить на вокзале Аню, Степа нашел причину и тактично отказался. Еще было свежо его презрение к ней, он снова вспомнил тот момент в метро, когда она целовалась с Володей, боялся не сдержаться при встрече с ней. Об этом он много думал, успокаивал себя, но возникшая неприязнь из-за ее предательства друга не покидала его. Неохотно и обтекаемо он отвечал на вопросы Паши о Нине, хотя чувствовал, что друг догадался о возникшей между ними отчужденности и больше на эту тему вопросов задавать не стал.

Паша, не желая общения с матерью Ани, решил приехать на железнодорожный вокзал, как можно ближе ко времени прихода поезда. По совету своей матери, хотя и сам хотел этого, надел новое пальто, с которого на вешалке за ночь полностью исчезли заметные вчера помятости, покрутился перед зеркалом и пошел. На перроне, где-то в середине, видимо зная номер вагона, стояли родители Ани, поджидая подхода уже видневшегося вдалеке поезда. Паша, подойдя к платформе, остановился в начале ее. В руках его был букет цветов, выдававший его намерения и цель прихода сюда. Отец Ани, увидев его, заулыбался и направился к нему. Мать Ани, пораженная видом Паши, в таком модном, элегантном и дорогом пальто, в котором он выглядел непривычно для нее возмужавшим, представительным и интеллигентным, как сынок богатых родителей, о котором она постоянно мечтала для своей дочери, стояла в нерешительности, не зная, как себя вести. Тем временем ее муж уже вел Павла под руку к ней, о чем-то весело с ним разговаривая. В таком недоуменном виде и застали они ее оба. На приветствие Па- ши она что-то пролепетала уже под шум прибывшего и останавли- вающегося поезда. В тамбуре рядом с проводницей, держащей в руке желтый флажок, стояла улыбающаяся Аня. Как показалось Паше, сойдя на платформу, она не сразу узнала его. Она бросилась обнимать родителей, целуя их со слезами на глазах. Потом ее взгляд упал на него. Явно не ожидая его увидеть здесь и сейчас, она растерялась, остолбенела, какая-то сумка упала у нее из рук, она смотрела на него, не решаясь подойти, но, видя его улыбающегося, счастливого, бросилась к нему в объятия, целуя и уже плача. Приняв из его рук красивый букет цветов, поблагодарила за них и поцеловала его без стеснения еще раз. В этом модном, новом пальто он был для нее совсем другим, неописуемо красив и статен, и почему-то неожиданно для себя и родителей, засмущалась, покраснев при всех.

Все это было на глазах и у матери, которая поняла, что дочка по уши влюблена в этого представительного парня, незаметно для нее превратившегося из бедного «гадкого утенка» в «прекрасного лебедя». Паша взял часть вещей из рук отца Ани и вместе с ней пошли к выходу вокзала. Вслед за ними, широко шагая, шел отец Ани, а мать, которой хотелось, почему-то реветь в это время, семенила сзади. В ней клокотал ком обиды, что дочка идет не с ней и даже не с отцом, а с этим самозванцем, напрашивающимся в зятья. Она не знала и не понимала, на какие деньги смог так он вырядиться, на нем такая дорогая и модная одежда, купил недешевый букет цветов, да и держался он на равных, гордо и достойно, и именно это ее и злило, и эта злость, скорее уже завистливая, у нее была написана на лице. Она приходила к выводу, что все ее усилия разбить дружбу дочери с этим назойливым парнем пропали даром. Она видела, как светились глаза дочери, как она, забыв элементарные правила приличия, при отце и матери безрассудно бросилась ему на шею, еще не мужу и которого почти бросила. Она приезжала к ней и видела, что дочь начала встречаться с другими ребятами. Она не знала их, но почему-то была уверена, что они из обеспеченных семей и одобряла ее поведение. И только где-то вдалеке в ее сознании, сейчас промельк- кнула мысль осуждения своего необузданного желания.

Паша, желая оставить Аню с родителями, стал прощаться. На приглашение отца Ани, поехать к ним домой вместе с ними, сказал, что, к сожалению, не может, у него имеются неотложные дела. С Аней успел договориться, что зайдет к ней вечером, и они куда-нибудь сходят. Он был рад встрече с ней. Она, как ему показалось, похорошела еще больше и тоже была рада встречи с ним. Ему было приятно, как она без стеснения, завидев его, бросилась целовать, обнимая, повесившись у него на шее. Он видел улыбающегося отца Ани и встревоженный, изумленный взгляд ее матери. Заметил, как она, да и Аня, рассматривали его в этом новом пальто. «Видимо, действительно это пальто мне подходит, кажется очень дорогим, поэтому мать Ани так откровенно рассматривала меня. Придется при встрече с друзьями и Таней еще раз поблагодарить их.

В хорошем настроении, не переставая радоваться встрече с при- ехавшей Аней, он оказался у дверей своей квартиры. В прихожей, стал раздеваться, напевая что-то себе под нос. Мать по его настроению догадалось, что все прошло у него по запланированному сценарию, и главное, видимо, привел в изумление своей модной одеждой мать Ани. «Вот так-то, «знайте наших», и «на нашей улице будет праздник» – думала, радуясь за сына, мать.

Ближе к вечеру к нему зашли Степа с Колей. Степа, поздоровав-шись с Ольгой Ефимовной, уселся на новый диван, слегка подпрыгнув на нем, произнес:

– Поздравляю. Вы обновили мебель?

Мать, находившаяся рядом, ответила.

– Спасибо. Это на Пашины заработанные деньги мы купили. Как он стал ночью разгружать вагоны, появилась такая возможность. Правда, постоянно работая ночью не высыпается, домой поздно возвращается, а вставать надо рано.

– А мы хотели похвастаться, что мы одни такие умные с Колей, догадались подрабатывать на разгрузке вагонов на железнодорожной станции. Оказывается, Паша, ты нас опередил. Теперь я понимаю, откуда у тебя деньги на одежду, которую мы тебе купили. Кстати, ты примерил пальто, костюм, все нормально? – спросил Степа.

– Еще как, точно по мне сшито, и модное, большое спасибо вам ребята, здесь я такое бы не купил, – ответил Паша, а потом добавил, – и Тане спасибо. У вас хороший вкус.

Ольга Ефимовна стала накрывать на стол, но Коля встал и сказал, что их уже ждут дома у Тани, и пригласил ребят. Паша, одеваясь, спросил Колю:

– Если не возражаешь, захватим с собой и Аню, я ее сегодня встречал на вокзале, она приехала, я обещал зайти к ней вечером.

– Нет, не возражаю, веселее будет, – ответил Коля, переглянув- шись многозначительно со Степой.

Такой обмен вопросительными взглядами между ними был заме-чен Пашей, но он не придал этому особого значения, не поняв, чем они обусловлены.

Втроем они заехали за Аней, уже ожидавшей его, но не предпо- лагавшей, что здесь появятся Степа с Колей. Увидев их, она учтиво и радостно приветствовала, поцеловав обоих в щеку, но в глазах у нее оба друга заметили слегка уловимые искорки какого-то страха с отблесками, вроде бы, невысказанной вины перед ними, а она, в свою очередь, рассмотрела их вопросительные взгляды. Слегка сконфузившись, но придя в себя, стала с ними разговаривать.

К Тане они ввалились вчетвером, шумно раздеваясь в прихожей. Войдя в гостиную, они увидели сидящую за столом улыбающуюся Нину. Она быстро встала и стала целоваться с Аней, потом подошла к Коле и поцеловала его в щеку, последним оставался Степа. Все с интересом смотрели на них, ожидая развязки. Степа подал ей руку, но она, пожав ее, все же привстала на кончики пальцев ног, дотяну- лась и тоже поцеловала его в щеку. Все успокоились и устроились, кто за столом, кто на диване. Таня затеяла какой-то разговор с Аней, другие молча и внимательно их слушали.

Зашла мать Тани, попросила ребят раздвинуть стол, а девушек, чтобы помогли его накрывать. Вскоре вошел отец Тани, и стал вынимать из большого принесенного пакета бутылки шампанского, водки, лимонада, что-то из печеного.

Все уселись за большой стол. Ребятам налили по стопке водки, Паше, девушкам и хозяйке квартиры по бокалу шампанского. Первый тост за успешное окончание первого семестра, потом за продол- жающуюся дружбу ребят после школы. Ребята, не привыкшие к водке, отхлебывали понемногу, боясь опьянеть. Свадьбу, как узнали гости, Коля с Таней и их родители, после долгого обсуждения, наметили на следующее воскресенье.

После ужина всей компанией пошли погулять. Говорили все, только не многословен был Степа, что выдавало его обиду на Нину. Заметен был оправдательный тон Нины, вроде бы ничего не обязывающего ее повествования, больше относящегося к Степе. Уже поздним вечером Коля пошел провожать Таню, Паша с Аней. Нина остановилась у тети, жившей где-то на окраине города. Степа поехал проводить ее. Нина попыталась приблизиться к нему, даже как-то прижалась, Степа не среагировал, но не отстранился. Она поняла, растопить его сердце теперь вряд ли удастся. Такое инертное поведение Степы задевало ее самолюбие. От Тани она узнала, что Степа пока ни с кем не встречается, и внутренне радовалась такому обстоятельству, но и не могла понять, как такой видный симпатичный парень, может оставаться так долго один. Ведь она практически отвергла его, хотя сама, вся в сомнениях, тоже не нашла ему замены. з

Степа, проводив Нину, сухо распрощавшись, возвращался в противоречивом состоянии, видел ее желание наладить прежние отношения с ним, чего он не хотел и показывал ей всем своим видом и действиями, в тоже время чувствовал ее стеснительность и несвойст- венное ей ранее поведение. Ему иногда хотелось приласкать ее, как ранее это он делал, поцеловать, так и напрашивающиеся ее нежные губы, но обида, притупление чувств к ней, побеждали его вдруг возникающие желания. Если бы Нина опять проявила бы инициативу, он вряд ли удержался, но она тоже с противоречивыми чувствами, не могла снова на это решиться.

Было уже поздно, но Паша с Аней не торопились расходться, укрывшись от морозного ночного ветра в подъезде своего дома. Они грели руки, или делали вид, что греют, держа, их на талии друг друга под пальто, и, нередко, вообще за спиной, не переставая целоваться. Они стояли вплотную, обнимаясь, с расстегнутыми пальто. Она, как бы в невзначай, провоцировала его, прижимаясь к нему, и оба уже не стеснялись этого. При таком взаимном, близком прикосновении, они блаженствовали, забыв, про вопросы друг к другу о время- провождении в разлуке. Аня, разогретая Пашей, в это время забыла или не хотела помнить наставления матери, и уже подумывала, прокручивая мысли в голове, где можно было бы найти условия для более близкого общения. Поведение Паши говорило о том, что он ничего не знает, как она проводила время без него в Москве. Выходит, что ни Степа, ни Коля не захотели травмировать его чувств. Обретя уверенность, уже забыв о своих колебаниях в чувствах к нему за последнее время, ей захотелось закрепить искренние чувства Паши к себе, более тесным сближением, которое бы заодно и решило бы вопрос неприязни к нему матери. Эта мысль в последнее время не выходила у нее из головы, а сегодняшнее поведение Паши говорило, что он не устоит перед ее соб- лазном, а о случившемся, она непременно расскажет матери.

Они стояли на площадке своего этажа недалеко от дверей лифта. Из дверей соседней квартиры довольно звонко послышался звук домофона. Кто-то звонил снизу и должен теперь появиться здесь. Это заставило их отпрянуть друг от друга.

Паша тоже, наконец, распрощался с Аней. На улице его встретил тот же холодный морозный ветер. Оказавшись в автобусе, он вспомнил, что завтра он не сможет прийти к Ане, будет работать в ночь на разгрузке вагонов, и не предупредил ее об этом. Подумал «как бы не забыть, завтра с утра позвонить ей и все объяснить».

На другой день утром, вспомнив, Паша позвонил с телефона – автомата Ане и сообщил, что вечером он не сможет прийти к ней, в ночь идет на работу разгружать вагоны, и что будет свободен с двенадцати часов дня и назначил ей встречу в центральной части города, предполагая купить ей какой-нибудь подарок. К назначенному времени они встретились в условленном месте, и он предложил погулять по городу. Они шли не спеша, разговаривая, интересуясь, что продается в попадающихся палатках, небольших магазинах, зашли в ювелирный. На полках лежали многочисленные сверкающие ювелирные украшения. Паша полушутя, полусерьезно сказал:

– Аня, чтобы ты выбрала бы себе из всего лежащего на этих витринах, конечно, исходя из наших скромных возможностей?

Не собираясь ничего покупать, она просмотрела витрины и, тоже шутя, не предполагая, что ее жених сразу пойдет в кассу выбивать чек, ткнула пальцем в брошь с зеленоватыми изумрудами, даже не посмотрев на ее стоимость:

– Наверное, вот эту бы вещицу, она смотрится красиво.

Паша нагнулся, прочитал этикетку и направился в кассу. Видя, что он не шутить, Аня бросилась уговаривать, чтобы он этого не делал, но в его руке уже был чек. Продавщица вытащила брошь, положила в коробочку и протянула ему. Аня растерялась, этот подарок был не дешев, стоя в сторонке, наблюдала за ним, а он подошел и, улы- баясь, укрепил его у нее на груди, на платье.

Переживая за его деньги, Аня высказалась:

– Паша, зачем ты потратил такую сумму денег, я знаю, они тебе нелегко достаются? Я думала, что ты шутишь, потому и ткнула пальцам на эту не дешевую брошь.

– Я хотел сам выбрать для тебя что-нибудь, но остановиться на чем-то не мог. Вот я и привел тебя сюда, и получилось, как нельзя лучше. Тебе остается только еще раз поцеловать меня, – закончил свой ответ он, уже шутя, обнимая ее прямо здесь на улице.

Не обращая внимания на прохожих, она тоже, обняв его, подтя-нулась, встав на носки своих сапог, дотянулась до его губ и расцелова- ла. Не договариваясь, оба радостные и веселые, ухватившись за руки, со смехом побежали.

Коля, особо не задерживаясь у Тани, поспешил домой, знал, что его ждет соскучившаяся мать и им надо о многом поговорить, в том числе и о предстоящей свадьбе.

Когда он вошел в квартиру, мать, зная, что его покормили у Тани, все равно предложила выпить чаю с ней. И вот сидя вместе за столом, Коля рассказывает, как, работал на разгрузке вагонов на желез- нодорожной станции вместе со Степой ночами. Как, заработав деньги, ходили, выбирали ему и Степе, к свадьбе, новые костюмы и пальто. На заработанные деньги сумел даже купить хорошие парадные туфли и платье Тани. По просьбе Паши, пришлось искать одежду и ему, только теперь с участием Тани. Он видел, как мать внимательно слушает его, как от радости ее глаза становились влажными, которые она старалась украдкой вытирать висевшим у нее на шее шарфом. Рассказывал, как готовился и успешно сдал экзамены за первый семестр. Не забыл упомянуть, что они с Таней будут жить в снимаемой ею комнате. Их беседа затянулась надолго, в ходе которой поговорили и о его друзьях, и об их намерениях. В конце разговора мать пошла в комнату, долго там копалась и вернулась с платком, в котором держала скопленные деньги для его свадьбы. К его удивлению, мать скопила достаточную сумму. Он пошел и тоже принес свои оставшиеся от покупок, и занятые деньги, на всякий случай, у Степы, о чем умолчал перед матерью. По их расчетам, денег теперь вполне должно было хватить на все свадебные расходы. Коля, на всякий случай, довел до матери разговор с Таней, в котором она сказала, что все расходы на свадьбу берут на себя ее родители.

Другой день ребята посвятили прогулкам по городу, Паша, посмотрев на часы, ему надо было на работу, на разгрузку вагонов и стал прощаться с ними. Вдруг Коля выдвинул предложение – пойти на разгрузку всем троим, пусть отработанные смены его и Степы зас- читают и отпустят Пашу на два дня, день до его свадьбы и день после свадьбы. Степе такая идея понравилась. Паша стал сопротивляться, неудобно было как-то ему эксплуатировать друзей, приехавших домой всего на несколько дней, но друзья, найдя аргументы, все же уговорили. Встретиться договорились у грузового двора вокзала.

Приход двух здоровых ребят вместе с Пашей, пожелавших по-работать, как никогда оказался востребованным бригадиром, несколь- ко ребят по разным причинам сегодня не смогли выйти на работу. Отработав смену, перегрузив ящики с продуктами на машины, домой смогли вернуться поздней ночью.

Собравшиеся у Тани девушки, ожидая ребят, так и не дождавшись их, строили разные предположения их не прихода. Телефона ни у одного из ребят не было, некуда и звонить.

На другой день ребята опять вместе появились дома у Тани. Надо было вместе с Анатолием Ивановичем, отцом Тани, ехать и заказывать зал в ресторане, познакомиться с его интерьером. Когда надо было оплачивать, Коля вытащил деньги и положил их перед кассиром, Анатолий Иванович спокойно вернул их ему, сказав, что это его забота, и, если у него денег не хватит, он непременно воспользуется и его деньгами. Отозвав Колю в сторонку, он стал говорить:

– Коля, у нас будет на свадьбе много моих знакомых по работе, вы не стесняйтесь, тоже всех позовите со своей стороны. Пусть Маргарита Семеновна позовет своих коллег из школы, близких соседей, а ты всех своих знакомых ребят. Когда много молодежи веселья будет больше. Расходы пусть вас не волнуют, у нас дочь одна, и она заслуживает хорошей свадьбы. Коля, ты умный парень, надеюсь, ты поймешь меня. Потом, мы уже полюбили тебя, как собственного сына, считай, ты член нашей семьи.

– Извините, Анатолий Иванович, но мы с мамой хотели тоже принять участие в предстоящих расходах, – проговорил Коля.

– Коля, ты, надеюсь, меня понял, о деньгах больше ни слова. Я больше твоей матери зарабатываю. Они твоей матери еще пригодятся, ты пожалей ее, она у тебя очень хорошая, – еще раз подтвердил свои намерения Анатолий Иванович.

Со стороны, наблюдавшие за отношением Анатолия Ивановича к будущему зятю, Степа и Паша, видели и понимали, что говорилось все это не из бахвальства, а от всей души, он его считал уже своим родным и сочувствовали смущению друга.

Степа шепнул на ухо Паше:

– Повезло Коле с тестем. Такие редко попадаются. И теща у него вежливая, приятная, обходительная и, видно, не жадная.

Паша, поняв намек, немного смутился и ответил.

– Это точно. Всю жизнь Коля со своей матерью ничего хорошего, как и мы с тобой со своими матерями, не видели, может теперь, жизнь нормальную почувствует.

Закончив дела с арендой зала, Анатолий Иванович привез их к себе домой, и чтобы не мешать женщинам, занятых приготовлением чего-то, пригласил в рядом расположенный гараж, открыл бутылку вина, предложил обмыть заключенную сделку.

Аня, наблюдая за отношениями между отцом и матерью Тани, невольно сравнивала свою семью с семьей Тани и видела большую разницу, и которая была не в пользу ее семьи. Отец был тоже, как и у Тани, спокойным, сдержанным, практичным. Мать, наоборот, отличалась неуравновешенностью, вспыльчивостью, с какими-то своими особыми суждениями о жизни.

Аня также не понимала истинной причины, почему ее мать, ранее доброжелательно относившаяся к Паше, теперь старается ее разлучить с ним. Ей как-то не верилось, что причиной всему оказалась бедность семьи Паши. Но сама, не веря в это, незаметно для себя, сог- лашалась с матерью. Теперь, учась в Москве, она все больше позна- вала мир, видела кто, как живет, как люди, обеспеченные тянутся друг к другу, как проводят время ребята из таких обеспечен- ных семей. И узнав, только что сейчас, как ее Паша пытается зарабатывать деньги, стремится преодолеть свою необеспеченность, она смотрела на него, на его прекрасное лицо, с каким-то его благородным, даже гордым выражением, с умным взглядом его глаз, одетого по моде, в прекрасно сидящем на нем костюме, и никак не могла согласиться с мыслью, что такой парень может испытывать материальную необес- спеченность всегда. Нет, он достоин большего, и хочется верить, и она мысленно желала этого, что так и будет. Она встретилась с ним взглядом, он улыбнулся, и, вроде бы, подмигнул, мол, «знайте наших».

Посидев, послушав музыку, ребята решили разойтись по домам, предоставив возможность хозяевам заняться своими семейными делами. Оказавшись на улице, где ощущался довольно морозный ветерок, Паша предложил Ане, как бы между прочим:

– Что-то холодновато, может, пойдем к нам, дома никого нет?

– Я с удовольствием, – ответила Аня.

Войдя в квартиру, раздевшись, повесив пальто на вешалку с помощью Паши, Аня сразу обратила внимание на появившийся новый шифоньер у стены, вместо старого потертого дивана стоял но- вый с красивой обивкой, застеленный светло-коричневым тоже новым пледом. Она села, попробовала упругость его пружин подпрыгива- нием, и высказалась:

– Паша, а вы разбогатели. У вас и новый симпатичный шифоньер, и оригинальный диван. Поздравляю.

– Спасибо Аня, как видишь, понемногу богатеем. Не то еще бу-дет, – шутя, ответил Паша. Потом добавил, – пойдем на кухню, что-нибудь пожуем.

Обед Аня не захотела, обошлись чаем. Вернувшись в комнату, она опять уселась на свое место на диване, где сидела до этого, а он на стул около стола.

– Ты, что меня боишься, уселся там? – улыбаясь, спросила Аня.

– Да, боюсь, это ночью, в темноте, я смелый, – подсаживаясь на диван, обнимая ее, проговорил он.

Она поддалась к нему все телом, обвила за шею руками и, шутя, повалила, потянув на себя, не переставая целовать. Он принял ее шутку, отвечая на поцелуи. Она не сопротивлялась, и как ему казалось, способствовала его возбуждению, готова была отдаться ему, чувствовалось, что она хочет этого. У него промелькнула мысль, что он, пользуясь ее слабостью и влюбленностью, хочет воспользоваться ею, отпрянул, отодвинулся к краю дивана и спокойно тихо, вроде бы шутя, стал говорить:

– Аня, не надо, нам пока рано. Стоит подумать о последствиях, которые ни тебе, ни мне не нужны. Я, думаю, что ты согласишься со мной. Перенесем все это на более позднее время. Не умрем же мы без этого, пока. И мамке твоей не зачем будет выдирать мне глаза, она, ведь, из-за своей дочки и не на такое пойдет.

– Ты, прав Паша. Это от любви к тебе я готова на все, даже на такое раннее сближение. Извини меня такую взбалмошную, – с сильным смущением проговорила Аня.

– Давай, я лучше музыку включу, послушаем, если хочешь, потанцуем, – предложил он.

Послышалась музыка танго. Паша встал и галантно пригласил ее. Она встала, надела домашние тапочки матери Паши, подошла к нему, он взял ее руку, другую положил на ее талию, и стали танцевать.

Ушли они немного раньше до обычного возвращения с работы матери Паши, решив сходить посмотреть какой-нибудь фильм.

Меж тем Степа, вернувшись домой, уже с лестничной площадки услышал в своей квартире чьи-то женские голоса. Войдя в квартиру, к своему удивлению, он застал здесь, кроме своей матери, Ольгу Ефимовну и Маргариту Семеновну, что-то оживленно обсуждающих. На кровати и диване лежали новые, еще с бирками, вечерние платья. Он догадался, их матери только-что вернулись из универмага, купив их. Видимо они только закончили повторную неторопливую их при- мерку, теперь обсуждают, что и как.

– Степа хорошо, что ты пришел. Мы сейчас наденем купленные нами вечерние платья, а ты со стороны посмотришь, как мы в них выглядим. Мы решили показаться на свадьбе во всей своей красе. Дело в том, что со времени наших свадеб мы уже забыли, как должны парадно выглядеть такие еще не старые женщины, как мы, – улыбаясь, говорила Ольга Ефимовна, направляясь в ванну с платьем для переодевания.

– Пожалуйста, если вы считаете, что я способен заменить экспер- та в этом вопросе, – отвечал, посмеиваясь, Степа, удивленный столь необычному возлагаемому поручению.

Через некоторое время дверь из ванной открылась и в комнату вошла совсем другая Ольга Ефимовна. Степа даже растерялся, женщи- ны смотрели на него, стоящего с открытым ртом и широко открытыми глазами, и смеялись. Поборов свое смущение, усилив-шееся от смеха матери и ее подружек, он собрался и произнес:

– Теть Оля, мне как-то неудобно говорить, но вы совершенно другие в этом платье, вы и так выглядите хорошо, а в нем вы совсем помолодели. Вам это платье подходит. Никогда не думал, что одежда так может менять человека.

– Мам, теперь твоя очередь. Пойди, переоденься, – обращаясь к матери вполне серьезно, попросил Степа.

Мать тоже удалилась в ванную, взяв с собой новое платье, и через некоторое время появилась тоже преобразившейся, стала совершенно другой. Степа подошел к матери обнял ее, как это он делал неодно- кратно, поцеловал и сказал:

– Мама, оказывается вы у нас такие красивые и совсем молодые. Не надо больше относить себя к старушкам. Жалко, что вас не видят сейчас мои друзья, Паша и Коля.

Потом заставили надеть парадное платье и Маргариту Семе- новну. В такой момент совсем забылись перенесенные недавние, тяжелые годы, постоянные материальные затруднения, и все другие мытарства, рано оставшись без мужей. И только теперь, когда выросли дети, стала появляться радость, какая-то надежда на будущее и уверенность, что все плохое позади.

Маргарита Семеновна, вернувшись домой, входила в свою квартиру, когда Коля уже собрался уходить, они договорились с Таней, что она будет его ждать. Матери захотелось, чтобы сын тоже увидел ею купленное платье, в котором она собиралась быть на его свадьбе.

– Коля, я купила себе платье на твою свадьбу, посмотри, как я в нем выгляжу, я пойду быстренько переоденусь, – сказала она и вошла в другую комнату.

Коля сел на диван, думая, что это матери, вдруг, захотелось пох- вастаться своей покупкой, хотя такого, вроде, никогда не было. В это время вышла мать в новом платье, такой необычной, помолодевшей, точно такой, какой она была на фотокарточке, висевшей на стене. Он не выдержал, подошел к ней и произнес:

– Мам, какая ты, оказывается, у меня красивая и еще молодая. И платье, какое выбрала, оно очень идет тебе.

Мать стояла, сконфужено улыбаясь. Он обнял ее и поцеловал. Мать тоже ответно поцеловала его в лоб, но от радости доставлен- ного удовольствия сыну, прослезилась не могла собраться, что-то сказать ему. Он понял ее состояние, снова обнял и сказал:

– Мам, а вот расстраиваться не надо. Я вырос, теперь нам будет легче. Не переживай, институт я все равно окончу, буду работать. Я уверен, ты и с Таней поладишь, у нее неплохой характер.

Перед свадьбой, матери ребят Маргарита, Галина и Ольга пошли в парикмахерскую, сделать прически. На день свадьбы арендовали автобус, который должен был подобрать родственников и знакомых по городу. Для поездки в ЗАГС, к трем часам дня прибыла арендо- ванная «Чайка», подъехали на своих уже разукрашенных разными лентами машинах знакомые Анатолия Ивановича.

И вот весь свадебный кортеж тронулся к назначенному времени в ЗАГС. При регистрации Степа и Паша выступали в качестве свиде- телей со стороны Коли, а Аня и Нина со стороны Тани. После регистрации, хотя было и холодно, посетили все места в городе, которые обычно посещают молодожены, и направились в ресторан, где уже собрались гости. Молодых в зале встретили маршем Мендельсона и аплодисментами.

Все чинно расселись. Анатолий Иванович на правах старшего представил тамаду. Первый тост за молодых, потом обычное, как на всех свадьбах традиционное «горько», затем последующие тосты и поздравления гостей. И вот музыка, приглашавшая на танцы. Вышли молодые, Коля с Таней, Паша с Аней, Степа с Ниной и закружились в танце. Молодость, стройность девушек в их парадных вечерних платьях, подчеркивающих их молоденькие фигуры и красоту, а ребята рослые, возмужавшие, в модных хорошо подогнанных костюмах, делающих их интеллигентно представительными, не оставляли никого равнодушными. Потом ребята пригласили своих мам. В кругу танцевали только три пары, что будут танцевать дети и их мамы объявили громко через микрофон. Аня, сидевшая недалеко от своей мамы с отцом, обратила внимание на неподдельный интерес, с которым мать рассматривала Пашу и особенно его мать. Паша с матерью, как и другие две пары, были, каждая по-своему, элегантны, красивы. Мать Ани, явно проигрывая во всем этом. И платье у Ольги Ефимовны лучше, и сама она кажется намного моложе и элегантнее нее. Все это, видимо, и раздражало мать, Аня заметила, как ей подморгнул родной отец, решивший подлить масло в огонь, наклонился к матери, и до нее долетели его слова:

– Лена, ты посмотри на Пашу, какой бравый у нас будет зять, просто красавец по всем статьям, и как модно одет, интеллигент настоящий. А будущая сваха, какая красавица, хоть замуж выдавай и платье какое на ней, как на английской королеве.

Мать при последних словах мужа, встала и пересела на другое свободное место и отвернулась от танцующих пар.

Музыканты решили немного отдохнуть. Но вот опять полились звуки вальса, площадка снова стала заполняться танцующими гостями. Аня опять кружилась с Пашей, а Степа, раскрасневшись, кружил Нину, от удовольствия постоянно улыбающуюся. Галина Сергеевна не сводя глаз, следила за ними. Рядом с ней сидели Маргарита Семеновна и Ольга Ефимовна.

Вдруг к матерям ребят подошли отец Ани, пригласивший на танец Ольгу Ефимовну, и еще какой-то мужчина, попросивший разрешения на танец у Маргариты Семеновны. Аня, кружась с Пашей, немного столкнувшись с кем-то, увидела рядом отца, танцующего с мамой Паши, которые, улыбаясь, удалялись вглубь толпы, а весь вид матери Ани, сидевшей здесь, говорил, что ей здесь неинтересно, и она, вроде, исполняет какую-то повинность.