Далеко внизу не было реки, не было течения, одно большое море или океан цвета крови, он не мог определиться с его размерами. Сомнения не было, что это и есть та «река», которую он слышал. И она никуда не текла. А весь шум, который он принимал за течение, издавали барахтающиеся и колотящие по поверхности, плавающие в нём руки и ноги. Ему повезло то, что мост был высок. Поэтому ему не было видно их идеальные срезы на местах ампутаций, словно ровные линии, как у разобранных кукол, и то, что это из них, на местах этих срезов, сочилась вся эта кровь, в которой ни на секунду не останавливаясь, ладони и пятки шлёпали по поверхности. Будто черви, копошащиеся в кровавом куске мяса, подумал он, возвращаясь на мост.
Ему было жутко и страшно, ему казалось, если бы его препарировали на живую и показывали ему его же органы, он перенёс бы это гораздо легче, чем вот это вот всё. Сердце больно било в грудь, частые вдохи, как холостые выстрелы, не несущие урон, не насыщали кислородом.
Мост, река – всё было ужасным. Такое мог сотворить только Мулцибер, послышалась ему своя мысль, но он не был в этом уверен, с отвращением посмотрев на улыбающийся неподалёку рот, который своей улыбкой, вроде бы, соглашался с верностью хода его мысли, и в отличии от него, знал, кто такой Мулцибер. Всё было страшно непонятным. И вдруг. Он вспомнил про красное солнце и звёздное небо. Что-то лёгкое пощекотало его мозг при упоминании звёзд. Да! Звёзды! Хоть что-то знакомое в этом ужасном месте.
Запрокинув голову, он посмотрел на звёздное небо. При первом его взгляде, когда появился свет, глаза были ещё не привыкшие, и не разглядели всех деталей и всей красоты, зато теперь он насладился видом полностью. В его глазах угасал страх, сердце замедлялось, будто уставший бегун, переходящий на шаг, дыхание становилось ровным, как во время сна. Он смотрел на звёздное небо, которое смотрело на него в ответ. Миллионы глаз, воспалённые и нет, карие и изумрудные, привидевшиеся звёздами ранее, перемигивались с ним.
Он устало поднялся на ноги, зажмурился и вяло пошёл по краю моста в сторону, где надеялся найти выход. Через веки пробивался красный свет, ступни замерзали, словно он шёл по льду, но это его не волновало. Как и некоторые из вопросов, на которые он так и не получил ответ. Всё, что его сейчас интересовало, так это то, чтобы исполнилось его единственное желание.
Пусть тьма снова придёт.