– Прощай мальчик, надейся, что твоя следующая жизнь будет подольше, – после сказанного Ривен незамедлительно обрушил смертельный удар. Из последних сил Крит поднял меч и ненадолго остановил свою смерть. Что же ему делать? Может перенестись на другой конец света, хотя Ривен нашёл его здесь, найдёт и там. Убить он его точно не мог, а при свете дня, да ещё в таком душевном и физическом состоянии использовать бесконтрольную силу не удалось бы. «Соберись, не знаю как, но нужно выжить, нужно одолеть его!» – про себя выкрикнул Крит.
– Хм, думаешь, тебе сейчас удастся призвать чёрное пламя, это без…, – в последнем рывке охотник отбросил противника на несколько метров назад и встал, еле держась на ногах.
– Почему ты так цепляешься за свою жизнь? Тебе нравиться прислуживать Грегориану или же ты для него не просто слуга? – размышляя, говорил Ривен. Крит хотел было съязвить, но решил не тратить на это силы.
– Чем тебя так прельщает демоническая жизнь?
– Мне нечего тебе сказать, – тихо произнёс охотник. Единственно на что рассчитывал сейчас Крит, это подловить Ривена в похожей атаке, но на сей раз попасть точно в цель. Но он был так слаб, что даже человек поднял меч быстрее бы.
– Это я уже уяснил, – казалось секунды не прошло между тем, как Ривен исчез и появился перед Критом. Охотник разинул рот, а его глаза сверкнули. Широкая сабля торчала в его груди, пробив тело насквозь. Ривен молниеносно вонзил её в солнечное сплетение, Крит даже не почувствовал его приближения.
– Вот и всё, это более быстрая смерть, чем ты лежал бы и медленно испускал дух, – он резко вытащил саблю и, развернувшись, медленно пошёл в сторону леса, – ах да, ты прав, невежливо как-то получилось – не знать имени своего убийцы. Меня зовут Ривен, – он подмигнул и растворился в воздухе.
Меч выпал из рук Крита. Он упал на колени и постарался удержаться хотя бы на них. Его тело не двигалось, он не чувствовал боли. Разум словно окутала пелена, потерялось чувство ориентации, охотник, словно не понимал, где он и что произошло. Такая лёгкость, вот она какая – смерть. Крит упал на землю. Лёжа на спине с подвёрнутыми ногами, он смотрел на небо, которое перекрывало облако тёмного дыма – тело охотника начало исчезать. В последний миг перед ним предстал образ Миры. Он хотел ей сказать, но не чувствовал губ, хотел протянуть руку, но она уже превратилась в дым. Лишь частичка разума осталась от него. Неужели это конец, неужели он не сможет вернуть её? Ведь только он может это сделать, сомневаюсь, что Грегориан теперь займется её поисками. Ради Миры Крит стал демоном, прошёл этот путь и снова умер ради неё, неужели всё это было напрасно? Может всё-таки светлым силам не наплевать хотя бы на неё, на невинного человека, светлого, доброго и любящего. Тело Крита практически полностью растворилось и лёгкий ветер развеевал тёмные частицы по земле. Когда его взор поник во мраке, в мыслях прозвучало лишь одна фраза: «Я вернусь», – и всё исчезло. Охотник полностью испарился, и ничто в этом лесу не говорило о том, что он здесь был. Всё та же тишина и лёгкий ветерок.
Довольный собой, Ривен незамедлительно решил доложить обо всём Некросу. Хотя докладывать особо было нечего, демон уже в середине схватки понял, что Крит не врал ему, но оставить в живых не мог, ни в коем случае. Для демона тени не оставлять свидетелей вопрос выживания, а другие последствия Ривена не волновали. После победы над охотником он заглянул в пещерный грот. Перед его взором не оказалось ничего интересного – внутри стоял огромный камень с небольшой кучкой книг и ветхая полка с разной мелочёвкой. Даже использовав своё демоническое зрение, Ривен не обнаружил тайник Грегориана. Пробежавшись по названиям книг и кратко изучив их содержание, демон отметил один нюанс. Все они в той или иной степени говорили об изменении духовной сущности или создании новой. Духовная сущность – это сила духа, к примеру, изумрудный огонь некромантов или золотистое пламя ангелов. Разумеется, понять, для чего Грегориану такие знания Ривен не сумел и, внимательно осмотрев помещение ещё раз, отправился к Некросу. Демон не стал брать с собой книги, во-первых, чтобы Грегориан не узнал, что здесь кто-то был, во-вторых, в них содержалось мало полезной информации. Он быстро бежал по крышам незнакомого города к своему хозяину. Уже вечерело, и солнце плавно опускалось за горизонт, заливая небесное пространство оранжевым заревом. В его голове крутились мысли о том, почему Крит так цеплялся за свою жизнь. Ведь можно сказать, что когда он стал демоном, он уже умер. Чего ему так не хотелось терять? Может быть сверхвозможности, но какой от них толк, когда ты всего лишь раб? Или у них были другие отношения с Грегорианом, например, как у него с Некросом. Демон решил обсудить и этот вопрос со своим хозяином. Ривен передвигался по довольно невзрачному и пустынному райончику с низкими домами и тёмными подворотнями. Наконец, он остановился на карнизе одной из крыш. Вглядываясь вниз, он увидел Некроса, который стоял, словно статуя и смотрел в конец проулка. Ривен плавно спрыгнул с крыши и подошел к своему хозяину.
– Ваш знакомый ещё не подошёл, как я вижу, – он снова начал диалог первым.
– Время ещё не совсем подошло, к тому же, чёрт знает, что у них в Ордене твориться, – резко ответил Некрос.
– Именно для этого вы здесь, хотя будь я в его ситуации, я бы поторопился, – Некрос повернулся к Ривену и злостно ухмыльнулся.
– Мальчишка рассказал что-нибудь? – спросил он.
– К сожалению, нет. Он ничего не знал о Грегориане, возможно даже того, что знаем мы.
– Неудивительно, Грегориан же не дурак трепаться о своих тайнах, долго он продержался?
– Достаточно, – Ривен указал на свою грудь, – но без силы чёрного огня, он меня бы не коснулся, – довольным тоном произнёс он.
– Недурно, – слегка усмехнувшись, сказал Некрос, – значит, никаких вестей?
– Не совсем, я выследил мальчишку у убежища и, разумеется, посетил его. Там я нашёл множество книг, которые были схожи по содержанию, – Некрос поднял бровь, – все они содержали информацию об изменении духовной сущности.
– Изменение сущности? Это подтверждает наши догадки, – настороженно произнёс Некрос.
– На счёт того, что Грегориан не демон тени?
– Именно, кто же он на самом деле, зачем ему понадобилась наша сила и место в темном мире? – после короткой паузы он продолжил, – ладно, об этом потом, сейчас нужно решить другой вопрос, – Некрос перевёл взгляд на слабо освещённую улицу.
– Мне уйти? – поинтересовался Ривен.
–Нет, просто спрячься, – демон кивнул. Некоторое время оба смотрели на улицу, затем Ривен растворился в воздухе, а тишину нарушили чьи-то шаги.
Глава 13. В плену.
Недавняя схватка между светлыми и тёмными силами наделала шуму в обоих мирах, особенно в Ордене Света и Инсектуме. Но реакция была разной. Члены Инсектума были в определённой степени обеспокоены, чего не скажешь о Ривардо. Колдун полностью отбросил идею о том, что Орден пытается уничтожить их клан. В мире теней существуют куда более опасные общины, да и не явятся же служители света в Наксамар. Что же до самого главенства – совета Некромантов, то они вообще никакого значения этому не придавали. Другое дело Орден. Страх – чувство, присущее каждому человеку, а поскольку большую часть Ордена составляли люди, то сами понимаете… Но благо магистры и духовные создания не стали трубить о произошедшем во всеуслышание, в дело были посвящены не многие. Ситуация сложилась сложная, так как не часто архангелов призывают на землю, и ещё реже здесь их убивают. Настолько сильные демоны не должны свободно расхаживать в нашем мире, для этого Эндрил и ещё несколько магистров собрались сегодня для обсуждения произошедшего и принятия дальнейших действий. Но об этом немного позднее. Орден Света фигурировал во многих событиях, пора узнать о нем больше.
Орден был основан давно, около пятисот лет назад и своим пристанищем выбрал монастырь, построенный высоко в горах. В этом месте пересекались несколько горных хребтов, около вершин которых стояло массивное сооружение. Разношёрстные по своей структуре скалы, прикрывали монастырь с другой стороны, так что заметить его было возможно только с воздуха, но на этот случай существовал энергетический барьер, похожий на тот, что в Наксамаре, который не позволял увидеть или почувствовать это место. Сам же монастырь не обладал какой-либо защитой, кроме его служителей. Массивное здание стояло на ровной площадке около края пропасти. Монастырь представлял собой четырёхэтажную крепость, по углам которой стояли башни с конусовидной крышей. На каждой башне висел колокол. Крепость углублялась в неровную скалу, поэтому одной колокольни не было видно. Крыша монастыря была двухскатной и, как стены, была выложена гладкими каменными блоками бежевого цвета. На фасаде стояли ворота, украшенные светло–золотыми крыльями и ореолами света. По бокам, из стен выступали несколько прямоугольных колонн, уходящих в треугольный свод. На первых колоннах красовались барельефы могучих ангелов, опирающиеся на свои огромные мечи. Между колоннами были небольшие углубления, где расположились статуи святых. Подобные углубления шли по периметру монастыря. Треугольный свод над воротами был своеобразным окном, где золотистое стекло вырисовывало изображение головы и рук монаха, обращённых к небесам. На крыше располагались несколько овальных витражей с фигурами молящихся. На этажах монастыря оконные рамы были достаточно просты, но их окружал орнамент светло–золотистого огня. Похожее, но только уже выгравированное из камня пламя, обвивало башни монастыря. Днём он очень хорошо освещался солнечным светом, а ночью зажигались необычные факелы. К стене крепились балки, похожие на крылья, с которых свисали лампады в виде закрученных перьев. Ночью эти лампады и две массивные фигуры ангелов пылали золотистым огнём, который переливался и играл на витражах – это было завораживающее зрелище.
Ворота открывали путь в огромный зал с многочисленными колоннами, державшими балкон второго этажа. Именно здесь Арон увидел Крита через медальон, перед тем, как Орден нанёс удар. Этот зал был похож на церковный, собственно здесь и молилось большинство служителей по вечерам. По полу был расстелен красный, расписанный узорами, ковёр. По всему периметру стояли столики, а сбоку у стен множество книжных полок, таящих в себе историю Ордена, мироздания, ангелов и демонов. Прямо напротив ворот находился алтарь. На нём возвышалась статуя святого в длинной мантии, сделанная из камня. Он приложил руки к груди и наклонил голову. По бокам стояли величественные ангелы в светло–золотых латах с расправленными крыльями. Они держали копья, направив их диагонально вверх так, что они практически соприкасались. Около алтаря шла золотая ограда, и стоял аналой для молитвослова. С потолка второго этажа свисали роскошные узорные люстры с лампадами. Стены, как и потолок, здесь не были украшены узорами или расписаны картинами, в отличие от обычных церквей. Если одна сторона второго этажа служила коридором с невероятным видом из окон, то противоположная, углублявшаяся в скалу, была разделена на несколько дверей и широкую лестницу посередине, спускавшуюся вглубь монастыря. Из стен торчали подставки для факелов. Собственно, ничего специфического пока монастырь изнутри не представлял, но так и было задумано. Здесь по вечерам проводили молитвы, а днём он служил читальным залом. Настоящее пристанище Ордена Света находилось далеко, в глубине древних скал. Километры коридоров и лестниц, многочисленные залы и комнаты простирались внутри гор. Разумеется, всё это построили не только люди. Это место было многократно больше того, где обосновался Инсектум.
Организации Ордена Света была иерархичной. Во главе стоял некий настоятель, которого все называли Владыкой. У него было семь приближённых – магистров, которые в свою очередь располагали ещё рядом подопечных, слуг и т.д. Каждый магистр занимался своими определёнными обязанностями. Например, задачей Эндрила являлось наблюдение за деятельностью потусторонних сил на земле и устранение угроз, связанных с ними, поэтому всё происходящее легло на его плечи. Другой магистр, о котором вскоре пойдёт речь – Руан, друг Эндрила, отслеживал порталы и разломы в измерениях, ведущие в наш мир. Деятельность некоторых магистров была основана внутри самого Ордена, один из них занимался подготовкой и обучением монахов, другой отвечал за безопасность монастыря в целом. Вся эта огромная площадь помещений и коридоров делилась на множество частей. В самых глубинах горы располагались склады с запасами еды, оружия и различные магические артефакты. У Ордена была своя тюрьма, где держали в основном людей или наполовину людей, так как духов простоя решетка удержит. Жилой сектор находился в одном месте. Он чем-то походил на улей – у каждого служителя была своя небольшая комнатка, где он отдыхал и проводил время, и таких комнат было очень много. Правда, большинство монахов жили в городах или деревнях, имели семья, работали, выглядели как обычные люди, поэтому монастырь не располагал особыми удобствами для жизни. Подземные водопады служили здесь источником воды и средством для мытья, готовил здесь каждый сам для себя, общей столовой здесь как таковой не было. Жизнь здесь была похожа на жизнь небольшого города, в котором каждый выполнял свою роль для общего блага. Но как обычно бывает, верхушка власти многое скрывала от простых жителей…
Хоть и подземная часть монастыря хорошо освещалась, а гладкие стены и интерьер никак не намекали, что это место находится под землей, долгое пребывание здесь угнетало. Именно это навязчивое чувство дополняло беспокойный внутренний мир Винсента. Он шёл прямо по коридору, слегка опустив голову вниз, словно пытался найти что-то на полу своим отчуждённым взором. В руках он нёс поднос с тарелкой горячего супа и кусочками хлеба. Разумеется, он направлялся к Мире, которая уже почти двое суток сидела взаперти Ордена Света. По прибытии в монастырь Миру сразу поселили в одну из стандартных комнатушек для служителей. Слушая её истерические вопли, касательно того, что они все сволочи, чтобы они отпустили её и Крита, Эндрил принял следующее решение – он даст Винсенту неделю на то, чтобы успокоить её и убедить принять их веру, иначе придется просто стереть ей память и оставить жить в неведении. Эндрил был категорически против, когда Винсент попросил его оставить Миру, но Арон вступился за своего подопечного и вот она здесь. К сожалению, за вчерашний день у Винса и Миры даже разговор не завязался, а у него всего неделя на то чтобы вразумить её. Да, он любил её, но какой-то странной любовью. Винсент хотел, чтобы она была с ним, чтобы она принадлежала ему. Не знаю, искренне ли, или, введя самого себя в заблуждение, он думал, что лучше для неё будет так в этой ситуации. Скорее всего, он так поступал из-за страха потерять Миру. Если бы Винс позволил стереть ей память, то они никогда бы не смогли быть вместе. И сейчас он шёл к ней, перебирая в голове беспорядочные варианты диалогов и убеждений, хотя где-то внутри понимал, что глупо рассчитывать на взаимность.
Винсент спустился на этаж вниз по винтовой лестнице и свернул направо в новый широкий коридор. С левой стороны находились деревянные двери с золотистым орнаментом. Они стояли на расстоянии трёх метров друг от друга. В этом небольшом крыле было около десяти комнат – Винсент, не обращая ни на что внимания, шёл к последней. Он остановился перед дверью. Использовав эмпатические способности, Винс почувствовал гнев и страдания внутри комнаты. Он окончательно собрался с мыслями и постучал в дверь. Ответа не последовало. Повторная попытка так же не дала результатов. Секунду поколебавшись, Винс открыл дверь. Комната была действительно маленькая, но уютная. У одной стены стоял пустой шкафчик, у другой письменный стол, на полу был расстелен тёплый ковёр. У дальней стены стояла кровать, на которой сидела она. Винсент остановился чуть дальше порога, закрыв за собой дверь. В комнате царила темнота, поэтому Винс первым делом нащупал лампаду и слегка раскрыл её. Тихий светло–золотой свет пробежал по комнате. Мира сидела на кровати, сложив ноги и опустив голову. Она совершенно не двигалась, даже дыхание было еле заметно, а затем она медленно подняла голову, и Винсент увидел её глаза. Эти глаза, красные от недавних слёз. Эти глаза, смотревшие на него с ненавистью, укором и горечью… Пока оба молчали. Винсент мельком смотрел на неё, он боялся, что их взгляды встретятся. Сделав шаг вперёд, он протянул к ней поднос и робко произнёс:
– Я принёс тебе ужин, поешь, – несомненно, он чувствовал то, что сейчас творилось в её душе и этот груз ответственности, давивший на его плечи. Никакой реакции не последовало. Винсент аккуратно поставил поднос на стол и задал очень глупый вопрос:
– Как ты? – наконец их взгляды встретились. Глаза Миры в полной мере описывали её состояние, да и Винс прекрасно знал, что она испытывает, просто не знал как начать. В комнате повисла тишина. В голове Винса прозвучал недавний разговор с Эндрилом – всего одна неделя, это невозможно. Он несколько раз отводил глаза и пытался найти в себе силы сказать всё, так как есть. Наконец он решился:
– Мира ты должна выслушать меня и сделать то, что я скажу, так будет лучше…
– Ты действительно думаешь, что мне будет лучше? – неожиданно перебила его Мира. Она говорила медленно, подавляя приближающуюся истерику, – Ты убил самого дорогого мне человека, забрал чёрт знает куда и посадил в эту камеру и надеешься как то помочь мне!? – капельки слёз выступили на её глазах.
– Я не убивал Крита, Орден… – категорично начал Винсент, но Мира снова его перебила.
– Но ты не попытался им помешать! – выкрикнула она с гримасой бешенства на лице.
– Крит больше не был тем человеком, которого ты любила, он стал порождением зла, демоном, – пока ещё спокойно говорил Винс.
– Он был человечнее любого из вас! И сердце у него билось, и было тёплым, любящим! Зачем Винсент, зачем ты это сделал, чего ты добивался?
– Я ещё раз говорю – я не виноват в случившемся и никак не мог этому помешать! – Винс повысил тон, – всё, что я делал, было ради тебя.
– И поэтому ты использовал меня? – Винс распахнул глаза, – я не знаю, что ты со мной тогда сделал, почему вдруг мне стало так легко и свободно на душе. Снова появился интерес к жизни, к общению, я даже обратила на тебя внимание. Не знаю, какими ты владеешь силами, но я не дура, – благодаря мне ты со своим проклятым Орденом нашли нас!
– Да пойми же, Крит был обречён, он совершил столько преступлений, за которые нет оправдания. У вас не может быть будущего, он умер тогда, когда стал демоном! – Винс старался донести до неё эту якобы истину, но безуспешно.
– Да кто ты такой, чтобы судить о будущем? Ты обладаешь даром предвиденья? Вспомни его последние слова, которые он сказал тебе – у каждого есть выбор, и Крит пожелал остаться человеком, а ты – трус! – произнесла она с особым презрением, – пёс подневольный, бездумно выполняющий поручения хозяев…
– Замолчи! Ты ничего не знаешь обо мне и Ордене, не знаешь, ради чего мы живём, за что сражаемся! – гордо воскликнул Винсент.
– И ради чего ты сражался?
– Ради тебя Мира, – после короткой паузы он добавил, – я люблю тебя, – Винсент жалостливо посмотрел на неё, надеясь, что эти слова изменят её отношение.
– Если бы ты меня любил, то исчез бы из моей жизни и оставил Крита в покое.
– Пойми же ты наконец, он не был нашей целью, мы хотели выйти на его хозяина, и если бы Крит не стал припираться, а сказал бы Норадину всё, что знает, то возможно остался бы в живых. Так что сам виноват в своей смерти и в твоих страданиях, поэтому я прошу тебя, смирись с тем, что его нет, живи настоящим, здесь и сейчас. Позволь мне показать тебе истинное лицо Ордена, ты поймешь, что мы хорошие, что я хороший и делаю всё ради твоего блага, – Винсент произнёс эти слова искренне, но почему-то от них на лице Миры пробежал ужас.
– Что ты говоришь, ты вообще сам себя слышишь? Неужели ты действительно надеешься, что я смогу принять вашу веру и жить рядом с тобой? Если ты этого хочешь, то можешь снова использовать свою силу, снова надеть на меня поводок и сделать меня своей послушной собачкой, другого выхода у тебя не будет! – злостно сквозь зубы сказала она.
– Какая же ты глупая это у тебя нету другого выхода. Мира, если ты не примкнёшь к нам, то тебе сотрут память и отправят домой. Ты не будешь помнить ни Крита, ни меня, всё это навсегда исчезнет из твоей жизни, – умоляюще произнёс Винс.
– Пусть так и будет! Это самый лучший вариант, тебя я с радостью позабуду, – она запнулась, словно проглотила ком в горле, после чего со слезами добавила, – а если Крит умер, то зачем о нём вспоминать, всё равно нашего прошлого уже не вернуть.
– Мира прошу, не говори так, я надеюсь, ты одумаешься, всего одна неделя…
– А знаешь, на что я надеюсь!? – снова перебила она, – Я надеюсь, что Крит жив или хотя бы этот, его хозяин. Надеюсь, что они придут сюда и уничтожат всё и всех, что здесь есть, сотрут с лица этот ваш монастырь и псевдосправедливые убеждения. А теперь убирайся вон, я никогда не приму того, о чём ты просишь! Иди, пожалуйся своим настоятелям или магистрам, пусть решают, что со мной делать, лучше всё забыть или даже умереть, чем то, что ты предлагаешь! – Мира бросила убийственный взгляд на Винсента, тот был в ступоре и не знал, что ещё можно сказать.
– Пошёл вон! – Винс понял, что сейчас её точно не образумить, ничего не оставалась, как уйти. Он быстро развернулся и молча вышел в коридор, сильно хлопнув дверью. У Миры всё ещё текли слёзы от этого разговора и воспоминаний. Она легла на кровать и уставилась в потолок. Всё же в её полной отчаянья и горя душе, светил тоненький фитилёк надежды на то, что её любимый жив и, что он придёт за ней.
Винсент стремительным шагом вышел из жилых секций и устремился по каменной лестнице вверх. Неприятно, когда тебя называют трусом и подневольным псом, а ещё неприятнее, когда это правда. Ведь по большому счёту так и было – Винсент покорно выполнял приказ, не имея возможности возразить. Хотя иногда он пытался переубедить Арона или Эндрила, но разве его слово что-то значит для магистра? Громкие высказывания Миры поселили в его душе сомнения, а точнее возродили. Винс до сих пор не был полностью предан и согласен с некоторыми действиями Ордена. Арон всегда ему тщательно всё разъяснял, а если до Винса всё равно не доходило, объяснение было одно – со временем ты поймёшь. И он смиренно служил и исполнял волю света, но пока так и не понял… Почему силы света настолько критичны и беспощадны в своих действиях? Ведь если разобраться, то Мира права – Крит не виноват в содеянном. Конечно, обращён он был по собственной воле, но Орден то об этом не знал, а все убийства совершались под руководством Грегориана – по-хорошему он в ответе за все эти действия. Почему бы не проявить милость и не сохранить Криту жизнь? Даже сам Норадин сказал, что охотник любит и решил остаться человеком. Настоятель обладает силой, способной очистить его душу и снова сделать Крита человеком, но почему они этого не сделали? Может из-за угрозы, которую представляет собой Грегориан, Орден пытается как можно быстрее разрешить эту ситуацию, невзирая на такие мелочи, как две человеческих жизни. И кто вообще этот Грегориан такой? Эти рассуждения крутились в голове Винсента, пока он поднимался из скальных глубин к поверхности. Внезапно у него родилась идея, как можно уговорить Миру. Что если встать на её сторону и согласиться с неправотой Ордена, а затем разыграть совместный побег? Только вначале ей всё-таки продеться стать послушницей, для маскировки так сказать, а через некоторое время, она сама того не ведая станет верным членом Ордена света. Хотя это полный бред – Мира не верила ни единому его слову. Винс со злости ударил кулаком по стене, вспоминая недавний разговор, по камню пробежала небольшая трещина. Он остановился на небольшом круглом пролёте, от которого шли три коридора. Злость и обида, непонимание и бессилие бурлили внутри него. Где в глубине он прекрасно понимал, что целиком и полностью заслужил такое отношение к себе, но только не хотел этого признавать.
– Почему она не слушает, почему не верит, ради неё, всё ради её блага! – сдавленно прокричал Винс, и несколько раз ударил по стене, – Крит, будь ты проклят! Как тебе удалось так влюбить её в себя, как!? Даже мёртвым ты не оставляешь её, не даёшь жить дальше, будь ты проклят!
– Вижу отношения у вас так и не заладились, – произнёс Арон, внезапно появившийся из центрального коридора.
– Арон, не ожидал вас встретить, – удивлённо сказал Винс.
– Я иду к Эндрилу, серьёзный разговор намечается…
– На который меня не пригласили, – немного огорчённо добавил Винсент.
– Да ладно тебе, всё равно потом расскажу, – Арон подмигнул и слегка улыбнулся, – что у вас произошло? – серьёзно спросил он. Винс глубоко вздохнул и сказал:
– Она не понимает, не слышит меня. Крит, один Крит у неё на уме.
– А ты сам то её слышишь, пробовал поставить себя на её место – серьёзно, даже с упрёком продолжал Арон.
– Конечно, ей тяжело, но ведь так будет лучше, Крит же умер и ей…она… – растерянно говорил Винс.
– Так, расскажи подробно ваш разговор, – Винсент повиновался и точно передал их эмоциональный диалог. Арон призадумался, и Винс задал неожиданный вопрос:
– Может, вы поговорите с ней? Вы умнее меня, может, сможете донести до неё истину?
– Я донесу до неё истину? – удивлённо воскликнул Арон, – Винс ты совсем голову потерял, ты сам сказал, что она нас всех ненавидит. Тем более знаешь, что я изначально, как и Эндрил, был против того, чтобы она осталась. Жила бы она себе в неведении спокойной жизнью.
– Тогда почему вы просили Эндрила об обратном!? – недоумённо возразил Винсент.
– Эх, я же видел, как ты убивался из-за неё, ещё до всех этих событий. Как мечтал быть с ней, ровнялся на Крита, даже смешно как-то было на это смотреть – Арон слегка рассмеялся.
– Но я и сейчас хочу быть с ней, я люблю её, а она винит меня в его смерти, – видя, как в ученике напирает волна гнева, Арон крепко схватил его за плечи и очень серьёзно, но в тоже время как-то по-доброму сказал:
– Винсент, ты ещё очень молод и Мира не та единственная, которую ты встретишь. Если ты её так сильно любишь то отпусти, ты же видишь, что она к тебе более чем равнодушна. В вашем возрасте такие сильные чувства бывают один на миллион. Позволив ей остаться, я хотел, чтобы ты сам в этом убедился, но решай сам, будет ли она страдать или же жить в неведении, – После сказанного лицо Винсента помрачнело, он надеялся на поддержку своего наставника.
– Ещё поговорим Винс, собрание скоро начнется, я пошёл, а ты пока подумай, как следует, – не дав Винсу собраться с мыслями, произнёс Арон и направился в правый коридор.
– Да, учитель, – печально произнёс Винс. Арон скрылся за поворот, а Винсент некоторое время стоял на месте, затем медленно продолжил свой путь.
После встречи со своим учеником, Арон начал потихоньку жалеть о сделанном. Для Миры было бы лучше забыть всё и жить заново, а Винс со временем успокоился бы. Хоть и Арон не показывал этого, ему было в какой-то мере жаль Крита – столько всего перенести и умереть в таком юном возрасте. Однако, в отличие от Винса, он не считал, что вся вина лежит на Грегориане и был полностью согласен с магистром, на счёт его участи. Но некоторых вещей даже Арон не понимал, возможно, потому, что был человеком. Магистры были наполовину духи и руководствовались разумом, невзирая на чувства. На этой почве зачастую и возникали споры. У Арона была семья – Жена и дочь, которых он сильно любил, и к Винсу он относился, как к сыну. Несмотря на то, что Орден служил свету и справедливости, не всегда от их действий людям было хорошо…
Арон двигался по знакомому арочному коридору. А его пути появилась винтовая лестница и, на сей раз, запертая дверь в покои Эндрила. Он подошёл к ней и, постучав, произнёс:
– Это Арон, откройте, – после чего дверь сама собой отворилась. Перед его взором предстало круглое помещение в два этажа. Никаких изменений в интерьере не было – стеллажи, шкафчики, различные кристаллы лежали на своих местах. Около стола стояли Магистр Эндрил и Руан. Руан был не особо высокого роста, слегка упитанного телосложения. Чёрные волосы, собранные в хвост свисали по белой мантии с голубым орнаментом. На лбу выделялись глубокие морщины, говорившие о его солидном возрасте. Ярко–карие глаза, немного округлые щёки и аккуратная бородка вокруг рта придавали ему серьёзный вид.
– Приветствую вас, – вежливо произнёс Арон, магистры кивнули, затем он обратился к Руану, – ваш первоподданный не придёт? (первоподданным называл служителя, который был ближе всех к магистру, Арон являлся первоподданным Эндрила).
– Нет, в этом нет необходимости, – спокойно ответил Руан
– Прости, Арон, но и ты здесь долго не задержишься, мне нужно будет обсудить одно дело исключительно с магистрами, – присоединился Эндрил.
– Вон как, а кого ещё нет?
– Ждём Дэгона, – сказал Эндрил и в этот же миг из золотистой вспышки перед ними появился крупный мужчина с огромным мечом за спиной. Он был одет в серебристого цвета кожаные одежды, защищённые латными щитками на руках и ногах. На узкой рубахе был абстрактно изображён меч и щит, штаны были подпоясаны красивым ремнём с золотым орнаментом. Дэгон был моложе остальных магистров и отвечал за безопасность монастыря как изнутри, так и снаружи. У него было широкое мужественное лицо с голубыми глазами и короткие русые волосы.
– Привет старички, – улыбнувшись, сказал он, – Арон (он махнул ему рукой), – простите, слегка задержался, слушал отчёт о безопасности.
– И как у нас дела? – поинтересовался Арон.
– Всё отлично, нечисть к нам не ломиться, да и внутри никто не хулиганит, – он опять широко улыбнулся. На первый взгляд магистр создавал впечатление весёлого и жизнерадостного человека, но в своих обязанностях был очень серьёзен и дисциплинирован.
– Здравствуй, Дэгон, прошу всех за стол, – Эндрил сделал пригласительный жест рукой. Все спокойно расселись, только Дэгон прислонил свой здоровый меч к стене и, в силу своей конституции, отодвинул ближайшие стулья, сев от стола чуточку дальше остальных.
– И так, у нас довольно сложная ситуация, – Эндрил перешел на серьёзный тон.
– Ой, да ладно, – протянул Дэгон, но, увидев резкий взгляд Эндрила, решил не продолжать. Все магистры равны между собой по чину и практически по силе, так что общение между ними было вполне свободным и не подлежало какой-либо субординации, но сейчас было не до шуток.