Фабио и Милена

Фабио посмотрел на Милену и заметил, как она мирно спала на диване, предаваясь сновидениям и пребывая в мире, который ее не обидит. Таков чудный мир грез, в который хочется возвращаться снова и снова, дабы найти там нечто прекрасное и удивительное, почувствовать дыхание покоя и пение птиц, окунутся в море невероятных приключений, блуждать по собственному миру, танцевать вместе с ветром, позабыв обо всех недостатках настоящего. Но всякому счастью есть предел, как и всякому сну есть свой конец, и в один момент мы проснемся и вновь окажемся в подлинной реальности.

Фабио принес ей одеяло, улыбаясь при виде ее милого лица во время сна и пока он шел вместе с одеялом к ней, он думал за что же Бог наградил его такой прекрасной доченькой? Он накрыл ее и поцеловал в лоб выключая свет в гостиной.

Фабио тихонько отворил дверь и выбрался навстречу приятному дуновению загородной ночи. Он наблюдал издалека как тлеют угольки бывшего костра точно маленькие светлячки исчезающие во мраке, как колышутся временами деревья своей длинной чередой поддаваясь слабому ветру, как ниспускается тишина утвердившись во всей округе и лишь изредка где-то в захолустьях деревьев, в вершинах мрачно-зеленых ветвей, в паутине их чернеющих линий выкрикивала сова и раздавшийся гул ее крика поднимался в темно-синие небеса и пронзал этим походящим на эхо звуком тишину которая проглатывала его и вновь устремлялась к своей гармонии не знающей никого звучания, поглощая собою все звуки.

Стоя на крыльце Фабио, внимал своему дыханию, которое с каждым выдохом лишь удлинялось. Он наслаждался ударившим его покоем что постепенно медленной чередой отяжелял его тело, без того сильно отягощенное усталостью, заботами и борьбой за свою жизнь и за жизнь Милены.

Всякие трудности забываются при настойчивом дыхании природы, такого затишье перед бурей что дает возможность встать на ноги лишь для того, чтобы вновь повергнуть наземь с немыслимой силой. И каким бы ни представлялось будущее его нельзя было предугадать и поэтому Фабио избрал для себя созерцание настоящего, которое по крайней мере не силилось ввести его в заблуждения, зовущиеся предположениями. Пока Милена спала, находясь в безопасности, а Фабио не предчувствовал грядущей беды то не оставалось ничего что могло бы помешать желанному отдохновению, ведь опыт подсказывал ему что покуда есть минуты полные одухотворенной тишины и сладостного спокойствия необходимо ценить каждое мгновение этой непозволительной роскоши, которую могут хладнокровно и безвозвратно отнять.

На следующий день с самого утра Фабио, Милена и Сергей благополучно направились завтракать, но для Фабио трапеза увы не сулила ничего хорошего. Его застал администратор и извинившись передал ему короткое сообщение. Таким образом Фабио был осведомлен о том, что Энрике хочет поговорить с ним и поэтому он более не мог думать о еде подозревая что, возможно, грядет новая беда.

– У меня плохие новости Фабио. – Сказал Энрике наливая себе бурбон в стакан. Фабио присел напротив него в кресло и положил руки на колени догадываясь в чем дело. – Мой дорогой, они заставили меня, я не смог ничего сделать, не сочти меня за предателя, я уже посодействовал тебе как мог и сейчас все что я могу сделать это предупредить тебя, дабы они не застали вас врасплох. Прошу не держи на меня зла, ты знаешь, как я дорожу дружбой с тобой, ты знаешь как дорог ты мне, у меня не было выбора…

Фабио закивал.

– Я понимаю Энрике, тебе не зачем терзать себя, ты и так сделал для нас слишком много, я надеюсь у тебя не появилось лишних проблем из-за нас?

– Что ты, нет! Но все равно мне так жаль, я чувствую себя доносчиком и была бы у меня твоя смелось я пошел бы им наперекор, вгрызся бы им в шею! – Он осушил стакан одним резким движением и скорчился.

– Все в порядке, сколько у нас есть времени до их приезда?

– Боюсь, что очень мало, я думаю около часа. Куда ты намерен податься?

– Я навещу Совет, пора сделать первый ход, пора показать им последствия их грязных правил.

– Боже мой Фабио! Ведь это самоубийство! Нет, даже у самого смелого человека в мире не хватило бы дерзости на такой отчаянный шаг, ведь убив Совет, на тебя ополчиться возможно и весь мир киллеров, тебя объявят в мировой розыск, а за твоей головой будет охотиться весь мир!

– Нет, другие страны и города не вправе посягать на чужую территорию, хотя такое могли вести и у нас, но вряд ли даже это остановило бы меня, я взберусь на трон Энрике, за их смелость я оторву им головы.

– Тебе стоит поторопиться мой друг, я буду молиться за вас.

Они встали и горячо обнялись. Фабио ринулся к Милене и Сергею которые ожидали его у коттеджа.

– Собирайтесь нам пора в путь.

После поспешного сбора они сели в машину и громко хлопнув дверьми выехали на дорогу.

– Куда направляемся Фабс? – Интересовался Сергей.

– Обратно в Петербург, мы нанесем им первый удар, мы поедем в Совет.

– У-у-у! – Завыл Сергей. – Кажется нас ждет веселье.

– Ты ведь понимаешь, что обратного пути не будет? – Спросил Фабио.

– Славно, а я вот думаю, чего мне не хватало все это время?

– Зачем мы едем в Совет? – Спросила Милена с заднего сиденья.

– Нам нужно показать серьезность наших намерений, ведь переговоры не в нашей стихии. Мы распустим Совет поскольку у них руках слишком много крови, их совсем не жалко отстрелять, это будет первым шагом, в этой партии.

– Почему ты выбрал именно эту стратегию? – Спросила Милена.

– Лучшая защита – это нападение, к тому же мы больше не можем прятаться, убивая этих всюду сующихся киллеров. Когда мы нанесем первый удар, многие поймут на что мы способны и отбросят всякие попытки нас убить, но конечно в другом случае нами заинтересуется высший Совет и в дело войдут группировки, шайки, возможно полиция и такие же одиночки, как и мы с вами. В этой партии может быть только один победитель, либо мы, либо они. Другого исхода не дано, все или ничего, за нашу свободу придется побороться.

Далее до самой границы города они ехали молча.

– Сейчас будьте на чеку, так как именно здесь иногда караулят их люди.

– За нами хвост Фаби. – Сказал Сергей, глядя в зеркало.

Фабио вытащил один из своих серебряных пистолетов и открыв окно начал стрелять в машину, преследующую их. Из машины противников двое высунулись из окон, то же сделал Фабио и выстрелил в водителя, голова которого уткнулась в руль, в то время как сидящий рядом пассажир нырнул обратно в салон автомобиля силясь вырулить автомобиль, который покосился в сторону и начал тормозить. Высунувшиеся головы залезли обратно, внезапно в них врезалась машина, ехавшая позади тем самым тараня остальные автомобили, находившиеся на дороге.

– Езжай на площадь Шевченко к дворцу культуры. – Сказал Фабио.

Как только они вышли из автомобиля, двое охранников, располагавшихся у входа в дворец культуры незамедлительно вбежали внутрь здания. Фабио, Милена и Сергей направились ко входу в здание.

– Чего это они здесь-то забыли, неужели они такую окульту… Культури… Словом, такие культурные? – Спросил Сергей.

– Это значимое место для таких как мы. – Ответил Фабио открывая двери.

Распахнувшись пред ныне прибывшими гостями, двери засвидетельствовали о своей безучастности к происходящему и в особенности о том, что их специально или по нелепой случайности позабыли запереть. Охранники вынырнули из-за укрытия и начали стрелять безо всякого предупреждения. Чтобы вывести Сергея из себя достаточно было этого спонтанного нападения. Он поднял руки отягощенные двумя дробовиками и стрелял до тех пор, пока патроны его не иссякли. Фабио и Милена держались вместе, к тому моменту как Сергей укрылся дабы перезарядиться, они уже знали количество оставшихся охранников и их местоположение.

Выстрелив в первый раз, Фабио промахнулся и одернул руку. Милена стреляла, справа налево пытаясь привлечь к себе внимание остальных и когда Фабио и Милена завладели вниманием противников Сергей произвел свой артиллерийский заряд вновь не считая патронов. Фабио выждал необходимое время и застал сразу троих высунувшихся охранников, которые выделялись темной окраской волос. Его рука провела кривую линию с тремя отрезками и когда враги полегли выглянул четвертый что вытянул руку в надежде отомстить за товарищей. Милена поджидала именно его и со всей стремительностью могущественной молодости, со всем желанием защитить дорогого отца, со всей ненавистью к преступникам она выстрелила в тело своего противника с тем же наставительным и праведным гневом, с которым ранее отхлестывали плетью провинившихся грешников.

Времени оставалось все меньше, каждая секунда была на счету. Когда защитники Совета пали, Фабио, Милена и Сергей поспешили к концертному залу, где скорее всего уже был собран Совет. Двери были заперты, Сергей не стал церемониться и осадил дверь нескончаемыми выстрелами, затем выбил ногой то, что от них осталось.

Зал был пуст.

Они стали искать их за сценой и во всевозможных местах и нашли лишь пару актеров мужчину и женщину которые видимо не расслышали стрельбу из-за плотских утех, которым они предавались. Женщина, увидев незнакомцев пронзительно взвизгнула и двое влюбленных убежали так быстро что позабыли накинуть на себя хотя бы одежду. Фабио едва успел остановить Сергея, предотвращая убийство невинных. Наступила тишина, никого больше не было в здании.

– Черт, они не могли так запросто сбежать! Ладно, нужно уходить, иначе скоро идти будет некуда, быстро! – Указал Фабио.

Рванув к выходу и сев в машину, им ничего не оставалось как незамедлительно удалиться и обдумать следующий план действий. Фабио был раздосадован и разочарован, чувствуя злобу из-за того, что весь его план провалился. Они продолжали молчать. Сергей решил не нарушать тишину и ехал прямо.

– Отвези нас к твоему Наставнику. – Нарушил тишину Фабио.

Сергей повернул к нему голову и взглянул на Фабио с полным изумлением.

– Но зачем?

– Он укажет нам путь. Я вижу множество решений этой задачи, но правильного узреть не в моих силах. Не знаю, как я вообще пришел к этому, но мне нужно увидеть его.

– Ох, старикан, что же ты задумал?..

Сергей развернул машину, и они направились в другую часть города, в отдельный дом похожий на святыню и в то же время чем-то напоминающий незаметное, исторгающее приятный запах, радующее своим видом растение, в котором находился возможно самый мудрый старик на земле, раз он сумел внушить столь необъятную добродетель в голову юноши со шрамом.

– Приехали. – Сказал Сергей.

– Оно и видно, дом у него…

– Прекрасный, я знаю старик. – Перебил его Сергей.

Перейдя дорогу и подойдя к дверям сего здания, женщина открыла им двери еще до того, как они успели постучать, словно наперед знала, что они явятся или знал тот мудрец, который находился внутри.

Они молча проследовали за женщиной в комнату, двери которой были точно бумажными. В комнате находилось множество свеч, расставленных по углам, рядом с Наставником были четыре дымящиеся палки, которые заполняли своим ароматом всю комнату. Наставник был одет в оранжевые одежды, одно его плечо было оголено, он был очень стар, с лысой головой и без бровей. Лицо его напоминало чем-то черепашье, оно улыбалось, хоть и глаза его были закрыты, казалось, словно они тоже улыбались. Он сидел, скрестив ноги, руки его покоились на коленях, и большой вместе с указательным пальцем были соединены. Сосредоточенность Наставника всегда сообщалась тем, кто посещал его. Женщина закрыла двери и удалилась, стуча деревянной обувью. Наставник не пошевелил и пальцем. Сейчас невозможно было предсказать в какой реальности он находился. Фабио не ошибся с выбором, он сказал себе, что это именно то, что ему было нужно и он пришел точно по адресу.

Все хранили молчание и ждали около пяти минут, не двигаясь и, к удивлению, ни о чем не думая. Мысли их отстранились, убежав от покоя, сосредоточенности и силы этого старика, он будто парил в воздухе, в нем проглядывала мудрость всего мира.

– Садитесь мои гости. – Сказал он хриплым голосом едва шевеля губами. – Что привело вас ко мне, вместе с моим давним другом? Впрочем, мне, итак, известно. Я знал мой дорогой, что ты не ослушаешься меня и встанешь на правильный путь, дабы очистить то, что внутри тебя, дабы стать просвещенным. Эта добродетель имеет свои плоды, стоило только посадить ее в правильную почву. Я ждал с нетерпением дня нашей встречи, мне неизвестно сокрытое и я не обладаю знаниями недоступными для других людей, однако возможно чем-то превосхожу их, хотя сам не твержу об этом. Откуда мне известно неизведанное и как я делаю то, что другим не по силам? Нам свойственно задавать слишком много вопросов, тогда как ответы всегда находятся на поверхности. Я бы выразился так: они не замечают ответов, они видят лишь вопросы и терзают себя ими, но к чему? Человек таков, может им и не нужны ответы, а нужны лишь вопросы? Люди часто сами себя одурачивают, поэтому-то, должны быть люди, которые откроют им глаза, разбудят в них ту добродетель что дремлет и отпугнет то зло, которое все время дурачит их самих.

Наставник взял паузу, и присутствующие осмелились присесть на пол. Он продолжил:

– Нам нужно освободиться из плена зла, нам следует переродить свой дух, восстать из пепла, но, чтобы сделать это для начала нужно сгореть самому, те жертвы на которые порой нам приходиться идти неизбежны и наступает момент, когда придется сделать окончательный выбор. Я знаю, что вы находитесь отчаянном положении, пред вами открыто несколько путей, но в какую сторону идти вам неизвестно, как и никому из живущих не известно, что ожидает его за другим углом. Я не вправе возлагать на себя столь очевидную и тяжелую ношу как ответственность, но все же я не вправе отказать путникам, сбившимся с пути. Я искренне желаю добра людям и хочу, чтобы они искоренили из себя тот мрак, что они носят за собой повседневно, чтобы они любили друг друга, а не убивали. Мое сердце наполняется кровью, когда зло охватывает все вокруг нас, когда брат убивает брата, когда люди ненавидят себя и свое окружение и никто не винит их за их невежество, за злобу которой они не мудрены управлять. Человек слишком слаб, чтобы превзойти себя, стать лучше, мы видим людей, которые кажутся нам чем-то большим чем есть на самом деле, но не видим того, что он скрывает даже от самого себя, как же мы слепы раз верим каждому встречному и с какой стати вам верить мне? Я лишь старец на пороге смерти, я самый обычный человек, но разве имеет значение то, что я думаю о себе, тогда как люди могут думать обо мне совершенно иначе, право, вы пришли не за тем чтобы выслушивать мою точку зрения насчет мироздания или философии мира сего, простите что так углубляюсь в столь трепетные темы, я лишь хочу сказать что не знаю сокровенного и мне очень жаль, простите, что я предал ваши надежды, но что может сделать глубокий старец, не знающий ничего?

– Наставник, но ведь это не так, – возразил Сергей, – вы умнейший человек на земле, вы помогли мне, в то время как ничто не могло мне помочь.

– Дело заключается в том, что куда бы вы не пошли… Вас ожидает беда, слезы и горесть. Мне так больно смотреть на эту печаль, на грусть, поджидающую издалека, об этом я и говорил, порой приходится делать выбор, хотя выбирать не приходится. Мы слишком глупы чтобы делать выбор, разве человек полагает что он способен делать выбор? Он видит себя гением, но как же горестно положение людей, не знающих своей истинной сущности, избегающих смерти, играющих с ней наперегонки, разве не ради нее все мы пришли сюда? Горько это сознавать, горько жить ради смерти, но благодаря ей можно многое понять, жизнь череда событий, выборов и решений, но мы ли принимаем эти решения? Это трудно понять, еще труднее сделать выбор, ведь мы всегда сталкиваемся с неверными решениями, но разве они являются для нас неверными? Ведь слово это искажает истинную суть решений, ведь так или иначе, принятое решение, сделанный выбор, выбранный путь как таковой не может быть неверным, неправильным или каким бы то ни было еще. Все протекает так, как и должно, и явилось лишь то, что суждено было явиться. Что бы ты ни совершил, ты делал лишь то, что должен был, как бы ненавистно тебе оно ни было, река все равно будет течь и не пойдет вспять. Не все готовы к такой участи, не все готовы принимать как подобает должное ему, и боль моя не утихает, а слезы мои не просыхают, ведь человек слепо скитается по земле, он убивает, насилует, грабит, уничтожает все на своем пути, так что больно жить посреди мрака покуда сам ты познал свет истины, больно жить в мире, прогнившем до ядра земли.

Две крупные слезы вытекли из закрытых глаз Наставника, и эта мудрая печаль быстро разрослась в сердцах его слушателей.

Послышался чей-то крик и как предположили все находящиеся вместе с Наставником, этот крик принадлежал той даме, что провела их к нему. Послышался глухой звук падения и чьи-то шаги раздались по коридору. Это был нескончаемый топот целой армии. Они выбили двери и направили оружие на всех находящихся в комнате. Один из оруженосцев совсем не подумав выстрелил Наставнику прямо в грудь и кровь начала впитываться в его одежды, тем самым изменяя ее цвет. Наставник изрыгнул кровью на лакированный пол и свечи вокруг него разом погасли.

– Не-е-е-т! – Выкрикнул Сергей, он попытался вытащить обрез, но его не оказалось на привычном поясном чехле, он обезумел и взялся вручную драться с целой армией бронированных и вооруженных до зубов людей. Ненависть полностью завладела его разумом. Наставник упал на пол, так и не раскрыв своих глаз. Милена и Фабио понимающе сидели на местах, ведь они были обречены и осознавали, что погибель предстала перед ними. Нагрянувшие и вооруженные солдаты Совета боролись с обезумевшим Сергеем, который всеми силами пытался отомстить за Наставника, его горесть передалась его друзьям, и они услышали шепот Наставника в предсмертной агонии:

– Вам грозит лишь предназначенное вам. – Наставник выдохнул и у Милены выступили слезы на глазах. Наступил момент, когда мысль что все кончено начинала закрадываться в разум. Сергея заломили вместе с Фабио и Миленой и вытащили из дому проходя мимо женщины, которую те безжалостно убили, и которая ныне покоилась в луже собственной крови, из-за которой образовались красные следы, ведущие в комнату Наставника. Их посадили в грузовик, который стремительно направился в неизвестном направлении. Милена со слезами на глазах смотрела на отца и Сергея. Разочарованная произошедшим и напуганная тем, что вскоре произойдет Милена старалась не падать духом и смотреть на мир с суровой правдивостью, но увы это было так же трудно как забраться на стену.

Сергею с каждым мгновением становилось только хуже. Он то плакал, то смеялся, его трясло, он бранился и шевелил губами смотря перед собой, глаза его были широко раскрыты, а лицо его точно подверглось изменению от приходящего умопомешательства.

После долгой поездки в гробовой тишине их вывалили на улицу и занесли в какое-то здание пока они наконец не достигли комнаты, в которой полукругом восседали девять человек. Их посадили перед ними, все это напоминало неофициальный и самопроизвольный суд. Вооруженные охранники проверили наручники и обыскали преступников, после чего отошли на два шага. Фабио глядел на людей, восседающих перед ними, и узнал каждого из них, но имени не припоминал. Знал он и то, что не стоит ждать пощады и поэтому Фабио мог лишь догадываться какие пытки ждут их в незримом будущем.

– Мое имя Иван Евгеньев Ильич, я смею называть себя главой высшего Совета по местности, в которой произошли данные события. Сегодня имею честь быть для вас судьей и палачом если на то будет воля Совета. Итак, мы собрались здесь в силу того, что дочь ныне бывшего киллера Фабио: Милена… Фамилия ваша, стало быть, утеряна Советом или была неизвестна нам, отказалась служить Совету и нарушила параметры договора между Советом и киллерами. Вместе с отцом они Фабио пустились в бега и оказали сопротивление своему задержанию, объединившись при этом с Сергеем Петровичем дабы свергнуть Совет и убить Правительство Сообщества Киллеров. В связи с чем мы вынуждены были идти на крайние меры чтобы остановить вашу группировку, теперь ваша участь будет рассмотрена Советом, и вы будете либо наказаны, либо приговорены к смерти.

Далее девятеро членов высшего Совета начали перешептываться и решали каким образом наказать этих безжалостных убийц, которые осмелились перечить Совету восстав против него, пытаясь свергнуть сначала Низший, а затем и Высший Советы киллеров – не упуская из виду и этой детали, которою по каким-то причинам не озвучили.

– Прошу тишины! Итак, подведя итоги и принимая во внимание всю виновность вашего преступления мы пришли к заключению о помиловании. Вы проведете всю оставшуюся жизнь в нашей тюрьме и умрете в ее стенах, как заключенные, ослушавшиеся Совета. Апелляции против вышеуказанного приговора рассматриваться не будут, уже сегодня вы окажитесь в тюрьме особого режима для таких преступников, как вы. Я надеюсь, для вас это послужит уроком, который вы несомненно усвоите. Так или иначе вы умрете позорной смертью, в то время как могли бы послужить Совету добрую службу. Желаю вам скорейшей кончины дабы спасла она вас от той участи, которая может убить в вас всякую человечность. Дело можно считать завершенным, а приговор внесенным в исполненье.

Грузовик для перевозки заключенных стоял у здания, в котором проводился суд, именно туда незамедлительно и посадили Милену, Фабио и Сергея.

Грузовик незамедлительно тронулся и поехал. Было странно то обстоятельство что заключенных никто не охранял в задней части грузовика, видно им дали в последний раз вдоль наговориться и проститься с друг другом.

– Пусть они запомнят себя такими, ведь когда они попадут туда все будет кончено. – Сказал водитель своему напарнику.

– Наставник, они поплатятся, они заплатят, мой Наставник, мой… – Шептался сам с собой Сергей. – Убью всех, каждого…

– Милли, – наконец ожил Фабио, – послушай меня, не волнуйся, чтобы нас ни поджидало, чтобы они с нами ни сделали там, все это временно, боль не бывает вечной доченька, я бы сделал все, чтобы заплатить своей душой за тебя. Поверь, тюрьмы для таких как мы отличаются от остальных и выбраться оттуда будет очень легко, главное не показывай другим что ты чувствуешь, будь хладнокровной убийцей, которой ты всегда была. Прошу тебя, не дай им сломить себя, я люблю тебя Милли и надеюсь, что мы не проведем там слишком много времени и успеем придумать и осуществить план побега.

– Разве сейчас не выйдет бежать?

– Скорее всего это не единственная машина и я думаю нам не удастся так просто сбежать, нужно переждать немного. Милли, прошу тебя не давай им овладеть тобой, иначе они выиграют.

– Я не понимаю папа…

– Верь мне Милли и тогда у нас все получится… Нам нужно время, нам как никогда нужно время…

Сергей начал пронзительно и долго смеяться, так что сопровождающие крикнули ему заткнуть свою пасть.

– Ха-ха, Фабс, мы оторвем им головы, я сожру их с потрохами приятель. Фаби ты видишь это? Так посмотри внимательней, вглядись в необозримое будущее ха-ха-ха, я вас всех перестреляю к чертовым матерям! Я не пожалею никого, я ваш сущий кошмар, я ваш дьявол, ха-ха! – Сергей вдруг вскрикнул и стал трястись в конвульсиях, пена изо рта капала ему на рубашку, он опустился на пол и уснул, неизменно повторяя имя Наставника.

Фабио приобнял Милену. Он боялся, боялся, как никогда, что не сдержит слово, и Милена пострадает. При одной только мысли об этом в его горле разом пересыхало, она была его слабым местом, стоило кому-либо причинить ей боль как он готов был сойти с ума подобно Сергею. Фабио не желал проживать того, что предстояло ему, он желал откупиться от этого или сбежать лишь бы не видеть ее страданий. «Все что угодно Господи, моя душа, все что захочешь забери, молю тебя, только не дай в обиду мою доченьку, пожалуйста, прошу, умоляю, Господи, пусть ее никто не обидит, молю тебя!» – Молил он.

Через некоторое время Сергей проснулся и начал напевать и насвистывать, а сопровождающие уже не находили себе места как бы не пристрелить этого безумца и дотерпеть до тюрьмы.