Икам. Случайный визит. Четвертая книга романа «Икам – легенда легиона»

Глава шестая. О землях Низаритов

Как и все жители нашей необъятной страны, в своей прошлой жизни Икам, конечно же, слышало «монголо-татарском нашествии». Историю наш друг учил хорошо, но только о событиях «после 17-го года», потому что до этого в нашей стране было все плохо или очень плохо. И, в числе самых печальных событий в нашей истории, центральное место, конечно же, занимало «монголо-татарское иго».

Наш герой, был любознательным и, даже любопытным человеком. Но, перспектива принять участие в событиях этого бурного времени, без возможности покинуть этот мир, в самый интересный или самый опасный момент, его совсем не вдохновляла. Для себя наш друг уже решил, что если он попал сюда, то должен прожить здесь, как можно дольше в тихой и спокойной обстановке. Но присутствие диких монгольских орд, совсем не входило в его планы. Не удивительно, что он, стараясь скрыть свою искреннюю заинтересованность, бросился с вопросами к своему другу.

– А у низаритов большое государство? И что, у вашего государя большое войско? Ты уверен, что вы сможете отразить нападение монголов?

– Вообще-то земли, которые признаются всеми, как земли низаритов, состоят из трех частей. Самая древняя часть находится на южном побережье Мазендаранского моря и занимает все горные земли побережья. Это древняя провинция Дейлам. Её размеры, примерно пятьдесят на пятьсот километров. (Наш читатель уже догадался, что собеседник привел Икаму другие меры длины, но для вашего удобства, мы приводим знакомые вам величины, хотя здесь не исключены и незначительные погрешности).

Вторая часть наших земель занимает почти всю горную страну провинции Кухистан. Она занимает площадь, примерно, пятьсот на двести пятьдесят километров. И третья часть наших земель находится на побережье Средиземного моря и занимает площадь примерно сто на сто километров.

У нас нет Государя. Есть лишь Дай скрытого Имама, и Дайи каждой земли. Уже много лет мы живем по своим законам, не признавая над собой власти ни калифа, ни тюрков. И власть монголов мы не признаем. У нас нет армии в том виде, как её понимают в соседних землях. То есть, у нас нет толпы бездельников, которые, обвешенные оружием, сидят на шее народа в мирное время, а во время войны, придумывают причины, по которым они не могут выполнять свой долг, не подвергая свои драгоценные жизни серьёзной опасности. Но, у нас каждый мужчина имеет оружие и всегда готов стать на защиту своего дома и своей земли. Наместники нашего Имама построили на наших землях сотни крепостей, в которых может укрыться все население наших земель. В каждой крепости имеются необходимые запасы продовольствия и оружия. Из каждой крепости можно видеть соседние замки, башни или крепости, которые построены на отвесных утесах и взять их, просто невозможно. С помощью сигналов, защитники укреплений могут общаться между собой о помогать друг другу. Но самое главное, у нас много друзей, явных и тайных, в соседних землях. Все соседние правители признают власть нашего Имама и платят ему налоги, определенные договорами. Во всех городах у нас есть друзья и союзники среди простых людей. Если какой-нибудь правитель решит нарушить договор о дружбе или причинить вред низаритам, то наместник Имама просто объявляет того «Врагом Веры и Народа». И тогда любой мусульманин, готовый к подвигу во имя Веры, может убить этого Тирана, получив в награду райское блаженство. Таких героев называют «федаи», что означает «человек, готовый на самопожертвование». Не думай, что простой народ у нас – это бессловесная скотина, безропотно тянущая свое ярмо. Когда Имам указывает на общего врага, то сотни героев, готовы пожертвовать своей жизнью, ради казни Тирана.

И в этой всенародной поддержке и таится наша главная сила. Всякий, кто дерзнёт стать врагом низаритов – обречен. И смерть ему принесут не жители далекой земли низаритов, а те наши друзья и союзники, которые живут рядом с Тираном и, которые готовы отомстить ему за его преступления, даже ценой собственной жизни. И это известно всем. Когда двадцать лет назад в эти земли впервые пришли монголы, они, случайно или нет, но обошли наши земли стороной.

Три года назад монгольский полководец Китбуки-нойон со своим отрядом, напал на наши земли в Кухистане. Он привел с собой 12 тысяч воинов и привез машины для разрушения крепостных стен. Успех Китбуки-нойона ограничивался захватом и разграблением двух кухистанских городов Туна и Туршиза да двух исмаилитских крепостей Диз-и Михрина и Диз-и Кема-ли. У нас почти каждая деревня имеет свою крепость. Если в год монголы смогут брать по две крепости, то лет через пятьсот они смогут захватить половину наших земель.

– А кого низариты считают своим Государем?

– Скрытого Имама.

– ??!

– Икам, откуда ты свалился? Разумному человеку нельзя не знать таких вещей. Ты ведь знаешь, что когда умер пророк Мухаммед…

– Мир ему.

– Когда умер пророк Мухаммед, Мир ему, он не оставил наследников мужского пола. Его преемниками стали, поочередно, мужья его дочерей. Но, когда на место калифа —преемника Пророка, стал претендовать его дядя Аббас и племянник Али, у которого было два сына Хасан и Хусан, в среде мусульман возник раскол. Дело в том, что Мухаммед, Мир ему, родился в правящем роде священного города Мекка. И все калифы относились к его роду, и их права на власть среди арабов, никем не оспаривались. Но к этому времени, Ислам вышел за пределы Аравии, его приняли народы Персии, Сирии и Египта, и их правители почувствовали себя ущемленными тем, что Миром Ислама всегда будут править только потомки нищих погонщиков верблюдов и малаххоров. В назначении калифом Аббаса они увидели претендент того, что калифом и имамом может стать человек, не являющийся потомком Пророка. Потомки же арабских шейхов увидели в этом смертельную угрозу своему владычеству на землях Ислама. Они создали «Партию Али», по-арабски – «шиит Али», сторонники которой стали утверждать, что имамом и калифом может стать только потомок Пророка. В конце концов, Исламский Мир получил сразу двух калифов. Один сидел в Каире, а другой в Багдаде. Плохо, когда у правителя нет наследников. Но, когда их слишком много, тоже не очень хорошо. Чтобы сократить количество претендентов на место калифа было решено, что Имамом может стать только первенец – первый сын Имама.

Но у шестого шиитского имама Джафара ас-Садикастарший сын по Исмаил умер раньше отца, и значит, так и не став имамом. После смерти Джафара ас-Садика разгорелась борьба между дворцовыми группировками. Одни считали, что имамом должен стать второй сын Имама, а другие, что имамом должен стать малолетний сын Исмаила. С тех пор уже мало, кто помнит, с чего все началось, но до сих порта часть шиитов, которая признала имамом его сына Мухаммеда ибн Исмаила, стала называться исмаилитами. Через триста лет подобная ситуация повторилась. Снова, из двух сыновей Имама, одни выбирали Низара, а другие Мустали. Вскоре Низар таинственным образом пропал, и никто не мог сказать, где он. И тогда его сторонникам стало ясно, что он скрылся, для того чтобы в нужное время вернуться, чтобы возглавить Ислам и очистить его от ересей. С тех пор, его стали называть «Скрытым имамом». Он и признается Верховным правителем нашего государства.

В среду 6 раджаба 483 г. х. (4 сентября 1090) аль-Хасан ибн ас-Саббах ал-йемени ар-Рази стал Дайем Скрытого Имама и начал создание нашего государства.

– Когда?

– В месяце раджабе 486 года по Хиджре.

– Постой, сейчас 653 год хиджры, значит – это было 167 лет назад?

– Ты неплохо считаешь,

– И ты хочешь сказать, что на землях Персии 167 лет существовало независимое государство, не признающее власть ни калифа Багдадского, ни Тюркских Султанов?

– Почему существовало? Оно и сейчас существует, и будет существовать.

– Если на это будет воля Аллаха.

– ?

– Всегда нужно говорить: «Если на это будет воля Аллаха».

– Зачем?

– Так принято. Но, впрочем, это твоё дело.

* * *

Нужно признаться, что нашему герою понадобилось время, чтобы обдумать полученную информацию. Нужно сказать, что наш друг всегда считал, что неплохо учился в школе. По его внутреннему убеждению, сам факт существования областей, не признающих власть калифов и Султанов, и готовых на равных сражаться с монголами, не должен был ускользнуть от внимания от его учителей, как пример народно-освободительной борьбы против феодалов, арабских и монгольских завоевателей. Для себя Икам твердо решил, что если то, что он узнал, хотя бы частично, окажется правдой, то его место в строю борцов против народных поработителей и угнетателей.

– Бехнам. То, что ты рассказал мне, очень интересно. Но, если у вас нет армии, то может быть вам нужны воины, готовые сражаться, вместе с вами, против монголов? Поверь, я неплохо знаю это дело. В прошлой жизни я командовал сотней.

– Мы не нанимаем наёмников. Но, каждый может попросить и получить убежища в наших землях. И каждый может сражаться в наших рядах против общего врага. Если ты готов, то можешь пойти со мной. Нам скоро понадобятся хорошие воины. Ну, а что касается твоих людей, то если они пойдут за тобой, то и мы будем считать тебя эмиром десятка. Если же они покинут тебя, то ты будешь просто нашим боевым товарищем. Но, если ты решишь стать под наши знамена, то тебе придется выполнять все наши законы.

– Это справедливо. Скажи, а все ваши законы выполняются в вашей стране?

– Все и беспрекословно. Впрочем, ты сам скоро сможешь, убедиться в этом.

– Как я могу ознакомиться с вашими законами. Это ведь законы Шариата?

– Нет. На наших землях не действуют законы шариата и нет «икты». Налог за землю или арендная плата в наших краях не могут превышать 30% от урожая. Для всех жителей имеется общий налог на прибыль, в размере одной десятой части. За преступления против соседей, судят по местным обычаям, включая право «кровной мести». Поверь, жить на наших землях спокойно и безопасно. И мы никогда не выдаём тех, кому предоставили убежище. \За всем этим следят Дейи областей, деревень и городов, назначенные Деем Имама. Он же назначает и кутвалов (комендантов) крепостей и замков.

– А на чем держится эта привычка к исполнению законов?

– На вере в Бога.

– А при чём здесь Имам?

– Мы считаем, что для познания Бога, разума и чувств человека недостаточно. Для этого нужны указания его Имама. Ответь, что нужно человеку чтобы найти путь в темноте?

– Фонарь?..

– И глаза. Глаза -это мусульманин, ищущий путь к познанию Бога. А Светильник – это его Имам. Без светильника глаза не помогут. А без глаз, то есть без желания мусульманина постичь Бога – светильник не нужен. Послушай, Икам, я не уверен, что ты что-нибудь понял из сказанного, но не трать на это время. «Худуд – и дин», что значит «границы веры» имеют семь ступеней. Я постиг четвертую ступень— «Мазун-и акбар». Но, не думаю, что стоит тратить время на проповеди тебе. Если ты захочешь стать низаритом и отказаться от ислама, то после подготовки, ты постигнешь первую ступень и станешь «Сахиб-и йагин», но об этом просто рано вести речь. Так что давай, останемся друзьями и союзниками.

– Извини, Бехнам, но как же ты и твои люди исполняете обряды ислама?

– Это называется такийа, то есть, обязанность шиита, по мере надобности, скрывать свои истинные взгляды от врагов.

– Я понимаю, что тебе не за что любить тюрков, но что, все они являются вашими врагами?

– Мы называем «нечестивцами» всех тюрок, воров, угнетателей и тех, кто занимается лихоимством и берет взятки. Мы считаем, что угнетатели бывают трех видов – «правители, султаны и тюрки».

– Ну, а простые тюрки?

– Дело в том, что ни в Торе, ни в Библии, ни в Коране – нигде тюрки не упоминаются среди потомков Адама. Это может означать только одно – тюрки порождения дивов, джинов и нечистой силы, что водится в степях и пустынях. Зная это, как можно к ним относиться?

Наш герой после этого разговора решил, впредь, воздерживаться от упоминания о своем происхождении.

* * *

Вскоре, обойдя с запада земли Багдадского калифа, отряд переправился по наплавному мосту через Евфрат и двинулись проселочными дорогами на восток. Эти земли принадлежали сельджукскому султану Мосула эмиру Аль Камилю Мохаммаду, признавшему власть монголов. В этих местах их отряды не появлялись лет двадцать, но следы разрушений, оставленные ими, во время последнего посещения, были видны до сих пор. Редкие поселения говорили о запустении мест и бедности их обитателей. Обходя стороной поместья местных землевладельцев, и стоянки тюрков-кочевников, люди Бехнама останавливаясь для ночевки в безлюдных местах, благо таковых оказалось предостаточно. Вскоре отряд без приключений пересек Джазиру (остров) Вавилонии и подошел к переправе через Тигр. Здесь, по настоянию Бехнама, наши друзья избавились от верблюдов, продав их по хорошей цене купцам, движущимся в обратную сторону. Соблюдая предельную осторожность и проявив разумную щедрость, отряд прошел по мосту, не вызывая бестактных вопросов и необоснованных подозрений у стражников эмира, дежуривших на переправе.

По словам Бехнама, теперь им предстоит двигаться по горным дорогам старых караванных путей. Затратив один день, они, в придорожной кузне, заменили у лошадей подковы на зимние и подковали ослов и мулов. Из-за зимнего времени, путников на дороге было немного, поэтому кузнецы встретили отряд со всем радушием. Здесь же был удачно нанят и проводник, кстати задержавшийся в этих краях, из-за выгодного подряда и теперь возвращающийся домой в Казвин. Он тоже был рад, подвернувшейся, попутной работе. Как уже говорилось, из-за зимней погоды, караваны были редки, зато, как пошутил проводник, и возможность встретить разбойников на дороге маловероятна. Степные кони воинов нашего героя, чувствовали себя на скользких горных тропах, себя очень неуверенно. Несмотря на шипы на подковах, они пугались и взбрыкивали без причины. Очень скоро все люди Икама спешились и продолжили движение, ведя лошадей на поводу. Зато Бехнам и его спутники невозмутимо покачивались в седлах своих смирных мулов.

Наш герой, погрузив свои доспехи на запасного коня, двигался впереди отряда, ведя своего Росинанта на поводу, убеждая себя, что сейчас – самое время любоваться чудесными видами, открывающимися за каждым поворотом. Окружающие горы, кроме красоты и живописности, не имели других достоинств. На их голых склонах, местами выбивалась невысокая трава, заглушая своей тенью остальные деревья и кустарники. Поэтому их здесь и не было видно. Тропа, петляла по голым скалам и проходила по склонам оврагов и ущелий, на глубине которых журчали и ворковали ручейки-речушки, с отменно холодной и чистой водой из ледников. Но, как объяснил проводник, двигаться по дну ущелий не принято. Дождь, прошедший высоко в горах за считанные минуты может превратить этот воркующий ручеёк в бурлящий, мутный поток, несущий огромные камни и сносящий все на своём пути. Затем, так же внезапно, поток успокоится и снова начнет ворковать и мурлыкать. Опасные места возле таких речек предусмотрительно обозначены россыпью гальки и камней. Остановиться там на ночлег, может только самоубийца. Если у наших читателей вдруг возникнет желание увидеть это ужасное превращение мурлыкающего ручейка в разъяренную львицу наяву, не выходя из дома, пусть просто скажут своей жене, что она толстая и не умеет готовить, как ваша мама. (Это – шутка! Не повторять!!! Опасно для жизни!!!)

После каждого дневного перехода, их ожидал ночлег в придорожном постоялом дворе, носящем гордое название «караван-сарай» (переводится как «Дворец для караванов», в смысле – «Отель-пять звезд»), где голод не позволял замечать недостатки местной кухни, теснота спасала от холода, а тусклые светильники скрывали огрехи дизайнеров и мастеров, оформлявших стены этих мотелей.

Трудности, которые пришлось испытать на этих дорогах, быстро сплотили людей Икама, и он снова, привычно, стал чувствовать себя, маленьким, но эмиром, немногочисленного, но войска.

Когда, наконец, показались невысокие каменные стены города Казвин, все даже забыли обрадоваться.

Казвин

Проводник, получив свою плату, отправился по своим делам. Бехнам указал на большой караван-сарай, в котором приказал своим людям и предложил Икаму с его людьми, располагаться для отдыха. Разместив под навесом лошадей и мулов и задав им корм, отряд Икама стал располагаться для отдыха. Наш герой успел заметить, что на площади, перед караван-сараем появилось несколько хорошо одетых людей, которые, поочередно обняв Бехнама, радостно приветствовали его друга, а потом куда-то увели его, что-то возбужденно рассказывая и перебивая друг друга.

Не успев договориться со своим другом о планах на следующий день, Икам решил посвятить вечер отдыху. Отряд Икама оказался в почти пустующем караван-сарае, поэтому на него и обрушился весь энтузиазм и напор местных воротил гостиничного бизнеса. Тут же, в очаге был разведен жаркий огонь. Под ножом мясника с последним приветствием грустно всхлипнул барашек. Пока в котле началась вариться жирная шурпа, на скорую руку, изголодавшимся путникам был предложен перекус из кусочков печени и мяса, поджаренных на виноградной лозе. На столе появились десяток тарелок с маринованными, солеными и пареными овощами. Им соседствовали тарелки с фруктами и всевозможными сладостями. Тонкие листы лаваша, похожего на огромные сухие блины подавались с круглыми лепешками. Молочные продукты всех видов подавались в больших мисках. Икаму пришлось вмешаться в этот разгул чревоугодия. Помня о нищете мест, по которым им пришлось пройти, это изобилие выглядело просто неприличным. В выставленных кувшинах только в одном была чистая, родниковая вода. В остальных оказались вина нескольких видов и водка нескольких сортов. Но сломить напор поваров оказалось невозможным. Икам, завладев кувшином с водой, старательно делал вид, что не замечает интерес своих людей к содержимому других кувшинов. Но предварительно он с мрачным видом предупредил всех, что им рекомендовано вести себя достойно и запрещено покидать границы караван-сарая. Вскоре появились музыканты и певцы, которые устроили небольшой концерт новинок местной эстрады. Незаметно появились несколько бойких девиц с тонкими талиями и широкими бедрами, закутанных в полупрозрачную ткань, с целомудренно закрытыми лицами и бесстыдно открытыми животами. При их виде, воины Икама потеряли дар речи и способность сопротивляться. То одного, то другого из них, слуги, в сопровождении девиц, уводили в дальние покои «проветриться», откуда те возвращались, поддерживаемые заботливыми помощниками и усевшись на свое место, жадно набрасывались на еду и напитки. Возле Икама появился незаметный субъект, который вкрадчиво сообщил, что для «господина эмира» уже приготовлена баня-хамом, где ему предложат самый изысканный массаж, и другие удовольствия, достойные столь почтенного воина.

Убедившись, что вся его дружина вскоре полегла в неравном бою с соблазнами и излишествами, и их бесчувственные тела заботливо уложены на ковровые ложа, наш герой посетил местную баню. К его удивлению, баня оказалась чистой, массажист умелым и после ночёвок на холодной земле у походных костров, тепло горячего каменного лежака сняло усталость и восстановило силы.

Вернувшись к своим людям и убедившись, что все тела в наличии, наш друг до утра просидел в полудрёме на подушках, приглядывая за своим добром, своими людьми и их вещами.

* * *

Утром люди Бехнама, оставив одного караульного присматривать за ослами и мулами, разошлись по своим делам.

Построив своих людей, Икам с самым грозным видом прохаживался перед строем, глядя в их помятые и несчастные физиономии. Если бы наш герой не видел, с каким удовольствием его подчиненные вчера предавались всяческим излишествам, то он мог бы подумать, что его люди глубоко раскаиваются в своём поведении. Но, он понимал, что их страдания носят не моральный характер, а является банальным похмельем. Вчерашний алкоголь дал редкое чувство душевного единения и взаимопонимания и европейским франкам-земледельцам, и курдам-кочевникам. Головы болели у всех и мутило всех одинаково. Чтобы совместить воспитание у подчиненных неприятия спиртного и занять своих людей, каким-нибудь полезным делом, наш педагог устроил занятие по физической подготовке в ходе которого, его воинам пришлось приседать, отжиматься от пола и фехтовать тяжелыми палками. При этом, неприятным сюрпризом для нашего героя оказались, почти полное отсутствие навыков фехтования и плохая физическая подготовка у всех воинов его отряда. Порадовали только франки. Видимо работа в каменоломнях не так вредит здоровью, как может показаться на первый взгляд. Но и они, взяв в руки палки-мечи, не смогли отбить ни одного удара, которыми наш герой, не жалея, охаживал палкой всех своих гуляк. Кроме того, чувствовалось неумение действовать в команде. Даже получив задание нападать группой, его воины бестолково размахивали палками и только мешали друг другу. Твердо решив заняться своим отрядом, после восстановления ими душевного равновесия, прочитав небольшую, но яркую речь из непечатных, но простых и понятных всем выражений, наш герой решил отвлечься от воспитательного процесса. После проведенных занятий, приказ чистить коней и мулов, был воспринят, всеми запыхавшимися бойцами, как желанный отдых.

Предупредив, что к его возвращению, кони должны блестеть от чистоты, а все снаряжение и оружие должно быть готово к походу, наш герой решил, наконец, ознакомиться с городком и найти Бехнама. На самом деле, строгость нашего героя была вызвана простой привычкой к порядку. Счет за вчерашний ужин, предъявленный ему к оплате хозяином караван-сарая, оказался совсем скромным, что объяснялось дешевизной продуктов в этих краях. Предупредив, что, впредь, вино, поданное к столу, он оплачивать не станет, Икам договорился о трёхразовом питании своих подопечных и об использовании большого скотного двора в качестве манежа. Оставив своих франков присматривать за имуществом, скотом и бойцами, наш любознательный путешественник отправился бродить по городу.

Если бы он не посетил нищие земли Вавилонии, то городок не произвел бы на него такого сильного впечатления. Обычный восточный городок, построенный из камня и саманного кирпича. Обычные лавочки, выходящие на узкие мощеные улицы, все ведущие на центральную базарную площадь с городской Мечетью и одноэтажным домом городского Наместника. Город, делился на обнесенные стенами части – цитадель, нависающей над городом, шахристан, где находился административный центр с рынком и рабат – спальные районы городских жителей. Поразило то, что в шахристане, на улицах, примыкающих к городской площади открыто расположились христианская церковь и синагога. Но, при этом, наш герой отметил для себя странное обстоятельство, что, за всё время пребывания в городе, он ни разу не услышал призыв муэдзина к молитве.

Горожане, встречающиеся на улицах, были одеты просто, но добротно, в одежде из шерстяных тканей, меховые и стёганые халаты, просторные штаны, заправленные в невысокие сапожки. На голове они носили меховые колпаки и тканевые повязки, похожие на тюрбаны. Все мужчины носили на поясе кинжалы и ножи, похожие на небольшие сабли. Они приветливо, но без подобострастия здоровались с Икамом, с первого взгляда признав в нем иноземца. Мужчины носили небольшие аккуратно постриженные бороды. Бросалось в глаза отсутствие у мужчин косичек и длинных волос на голове.

Дороги между рядами домов, имели посередине канавку для стока нечистот, хотя, как видно было по следам, справлять малую нужду горожане предпочитали у заборов.

Калитки, выходящие на переулки, имели две традиционные ручки-молоточки, в виде колец разного размера. Эти кольца имели ножки для стука в дверь. При этом, звук каждой ручки был различным. Одно кольцо предназначалось для женщин, а второе для мужчин. По стуку, хозяева безошибочно определяли: кому идти открывать дверь гостю. Женщинам дверь открывали женщины, мужчинам сам хозяин или его старший сын.

Небольшой рынок, поразил Икама разнообразием предлагаемого товара. Кроме небольших лавочек, где продавались различные фрукты и овощи, как свежие, так и сушеные, имелись склады, где те же фрукты и овощи предлагались целыми мешками и ящиками. Здесь недорого можно было купить местные оливы, гранаты, грецкие орехи и инжир. Судя по обилию предложения, здесь выращивались лучшие сорта винограда и производили много вина. На продажу выставлялись целые горы всевозможных зерновых. Приценившись, наш заботливый командир сторговался по недорогой цене на десяток мешков прошлогоднего овса, на корм своим аргамакам. Увидев, покупателя, который, почти не торгуясь, тут же расплатился за товар серебром, продавцы сразу заверили его, что все зерно будет незамедлительно доставлено в караван-сарай.

Отдельный ряд занимали рулоны войлока разной толщины и изделия из него. Войлочные плащи с капюшонами, продавались отдельно. Выделанные шкуры и кожи, изделия из кожи и овчины предлагались на любой вкус и размер.

Купцы из соседнего Демавенда, где добывали железо, держали отдельный склад скобяных изделий и железных заготовок всевозможных видов.

Им конкуренцию составляли купцы из города Сехмар, в котором тоже выплавляли железо, а также сурьму и свинец. Но приказчики этих складов, опытным взглядом определив, что наш друг не является оптовым покупателем, почти сразу, теряли к нему интерес.

Спросив на базаре Бехнама, наш друг понял, что тот является здесь уважаемым и известным человеком. Расспросы вскоре привели Икама к дому городского наместника, расположенного неподалёку от городской мечети.

Приказчик у входа, услышав имя Бехнам, отлучился ненадолго со своего поста и вскоре вернулся с нашим знакомым

– Икам, друг мой! Прости меня, но у меня сейчас идет очень важный разговор. Если можешь подождать – давай встретимся вечером и поговорим в караван-сарае. Я сам к тебе приду. Очень хорошо, что я сейчас здесь, а не в Багдаде. Я знаю, кого за это я должен благодарить. И вечером я, внимательно, тебя выслушаю.

– Я тоже рад тебя видеть и буду ждать тебя вечером у себя.

Вообще то, Икам не так уж и тяготился разлукой с Бехнамом, но всегда старался быть вежливым и не делать опрометчивых замечаний.