7
Дарио проводил Орабель на репетицию следующего показа, а сам присел неподалёку в кафе. Что-то вчера важное промелькнуло у них во время разговора, но он никак не мог уловить – что? Он положил старый снимок перед собой и начал вспоминать разговор с Орабель с самого утра.
Может быть то, что ей показалась Наташа похожей на его мать – Эрсилию? Дарио попытался представить Наташу с черными волосами и карими глазами и с удивлением понял, что они, действительно схожи. Нет, не похожи, как сказала Орабель, а именно схожи – ростом, строением тела, даже вот этим смущением… Интересно, отцу просто нравился такой типаж женщин или он так был влюблён в Наташу, что непроизвольно искал похожую на неё?
На всех тех немногих фотографиях, что остались от матери, она тоже выглядит как будто смущённой. Даже на свадебных снимках она, безусловно, счастлива, но не победоносно, а как-то сдержанно, какой-то внутренней радостью. И ещё: даже если мама стояла на фотографии на переднем плане, казалось, что она пытается спрятаться куда-то подальше, поглубже. Отец называл Эрсилию «настоящей итальянской женой» – красивой, страстной, но покорной мужу, безоговорочно признающей его право первенства… На снимке из Москвы Амброджино приобнимал Наташу за плечи, а она также, казалось, хотела спрятаться у него за спиной. «Попробовал бы кто-нибудь задвинуть Орабель на второй план, – подумал Дарио, – Даже если бы это и получилось, она бы и там выглядела центральной фигурой снимка…»
Будет ли ему Орабель «настоящей итальянской женой»? Чем дальше – тем больше он в этом сомневался. Как же горько, что мамы нет рядом, и он не может с ней посоветоваться… Стоп! Вот оно! Та мысль, которая зацепила его в разговоре: а если Наташи тоже уже давно нет в живых? И они с Раулем поэтому никак не могут найти её по «состарившимся» изображениям? И Дарио торопливо достал телефон и начал набирать номер Рауля…
8
Рауль позвонил Дарио вечером на следующий день во время очередного дефиле с участием Орабель. Дарио торопливо протиснулся между рядами к выходу под удивлённо-укоризненные взгляды зрителей. Фотографию Наташи с тёмными волосами и глазами Дарио получил от Рауля ещё утром (она, действительно, была очень похожа на мамины снимки), а, значит, у него появилась какая-то новая важная информация.
– Шеф, я нашёл! Девяносто восемь процентов совпадения. Там ещё подпись на русском – я для Вас перевёл и отправил по почте.
– Рауль, ты – гений! Пришли mms. Я до компьютера доберусь ещё не скоро, а сил нет терпеть…
– Будет сделано, шеф! – рассмеялся в ответ Рауль. А потом уже серьёзно добавил, – Позвоните, как посмотрите. Мне надо понимать, что мы делаем дальше.
Дарио не стал возвращаться в зал, а вышел из павильона и начал ходить туда-сюда в ожидании mms. Наконец, телефон пискнул, но сначала пришла sms с переводом текста: «Это моя мама в моём возрасте. Все говорят, что мы очень похожи». Дарио не успел осмыслить, что может означать эта фраза, как пришло и изображение. На экране телефона появились сразу две фотографии: на одной, той, которая, это сразу чувствовалось, была старше, нежно и кротко улыбалась Наташа. А на другом, более современном снимке – очень похожая на неё печальная девушка лишь с намёком на улыбку. Значит, вот как выглядит его сестра! Странно, что она ничего не взяла от отца, не смотря на его горячую южную кровь, а была точной копией матери…
Дарио набрал номер Рауля, чтобы узнать подробности. И Рауль рассказал, что поиск выдал только один результат с такой огромной долей вероятности, но выложен в сеть он был более трёх лет назад на русской версии страниц Фейсбука (пока они бились с «состаренной» фотографией, Рауль параллельно просеивал интернет в поисках именно российских сайтов). К сожалению, эта страничка Фейсбука больше не посещалась, и все сведения, кроме имени и фамилии, были скрыты для общего пользования. Да, ещё был понятен город – Москва, а вот ни адреса, ни телефона добыть не удалось. Рауль попытался поставить в поиск фамилию под снимком – Третьякова, и имя – Наташа, но поисковик выдал такое огромное количество результатов, что на их проверку уйдут годы…
У Дарио при этих словах ёкнуло сердце, он прекрасно понимал, что нескольких лет у его отца в запасе нет, но тут Рауль продолжил, и надежда на положительный исход их поисков вновь возродилась:
– И тогда, шеф, я решил вернуться к другим результатам…
– Каким другим? Ты о них не упоминал.
– Минутку терпения. Я сначала их отбросил, потому что девяносто восемь процентов и пятьдесят пять – всё-таки существенная разница. Но когда с «Наташей» ничего больше конкретного не получилось, я забил «Алёна Третьякова» и вот тут, шеф…, – и Рауль сделал театральную паузу, а когда Дарио уже был почти готов взорваться, продолжил, – Вероятность пятьдесят пять превратилась в девяносто девять процентов! Причем, с тех же IP-адресов!
– И там есть хоть какая-нибудь зацепка? Адрес электронной почты, телефон…
– Нет, к сожалению, там этого нет… Но! Там можно написать сообщение…
– Не понимаю, объясни.
– Все три IP-адреса – это такие русские сайты по поиску попутчика…
– Попутчика? Какого попутчика? Мужа?
– Нет. Там всякие объявления: кто-то хочет куда-то поехать и ищет с кем поехать, чтобы подешевле было. Как-то так я понял. И Алёна Третьякова там искала попутчицу для поездки, Вы не поверите, шеф, в … Италию! Но я Вас сразу должен предупредить, что объявления были размещены полгода назад…
– А сроки поездки написаны? – с замиранием сердца спросил Дарио.
– Очень расплывчато – «осенью»…
– Но сейчас июль, до осени ещё есть время. Так как там можно написать сообщение?
– На сайте есть функционал ответа, но адрес скрыт. Что мне делать дальше, шеф?
– Давай сделаем так: я вылечу в Париж ближайшим рейсом, а ты пока запусти поиск по направлениям: Наташа Третьякова тысяча девятьсот пятидесятого – шестьдесят пятого годов рождения и Алёна Третьякова тысяча девятьсот восьмидесятого – восемьдесят первого года рождения и добавь туда «метро Новослободская», может ещё всплывёт какая-нибудь информация к моему приезду.
– Будет сделано, шеф! – отсалютовал Рауль и разъединился.
В первый раз Дарио не заметил, как прошло время в ожидании Орабель. Когда она вылетела из дверей павильона, как всегда радостно-возбужденная, когда показ складывался удачно, Дарио успел приобрести билет на самолёт до Парижа (времени хватало и на то, чтобы проводить девушку в отель, и собрать чемодан), посоветоваться с Алберто – говорить отцу о первых положительных результатах поиска Наташи или пока подождать? Сognatо посоветовал рассказать: Амброджино после отъезда сына как-то скис, да и отсутствие новостей тоже не добавляло оптимизма, так может это приободрит его? Повысит настроение?
Дарио как раз закончил разговор с отцом, когда увидел Орабель. Он подхватил её на руки и закружил, спеша поделиться своей радостью:
– Аmato10, я так счастлив! Я нашёл сестру! И ты мне помогла в этом! Ты – моя муза!
Уже ведя автомобиль, Дарио рассказывал Орабель всё более членораздельно, а она старательно пыталась изображать, что разделяет его радость, хотя на самом деле это было далеко не так. Как раз сегодня после показа она получила заманчивое предложение остаться в Берлине ещё на 2 месяца по контракту с M4Models на очень даже кругленькую сумму…
Когда Дарио сделал ей предложение руки и сердца, она с радостью согласилась. Нет, она не умирала от любви к нему, но он был весьма хорош в постели, красив, щедр и, как она считала сначала, твёрдо стоял на ногах. Ей безумно нравилась работа модели – жадные взгляды мужчин, завистливые женщин, но она всегда помнила и о её коротком веке, и о тех трудностях, которые надо преодолеть, чтобы забраться на вершину. Ведь она хотела для себя не просто достойной жизни, а жизни шикарной. А для этого, ой, как надо вкалывать в начале, да и огромная доля везения не помешает! В Париже среди моделей была огромная конкуренция, и карьера Орабель топталась на месте. Поэтому «запасной аэродром», который ей обещал брак с Дарио, очень её устраивал. Ещё лет пять покрасоваться на подиуме, а потом плавно перейти в разряд светских львиц. Но всё оказалось не так просто!
Первое разочарование постигло Орабель когда она, уже в качестве невесты, приехала в Апулию знакомиться с отцом жениха – Амброджино. Совсем не так она себе представляла поместье
Бонмарито и совсем не представляла, сколько труда надо вкладывать в виноградные поля, чтобы они приносили стабильный доход. Второй звоночек прозвучал, когда в процессе общения стало выясняться, что о карьере модели придётся забыть, когда она оденет кольцо на пальчик. «Настоящая итальянская жена занимается только мужем и детьми», – так высказался как-то отец жениха и, похоже, сын был с ним солидарен. Вернувшись в Париж, Орабель осторожно навела справки о фирме Дарио во Франции и выяснила, что компания перспективная, быстро развивающаяся, но до IT-гигантов ей также далеко, как до Луны. Нет, совсем не такой жизни она, Орабель, достойна! И она начала искать пути оттянуть свадьбу на «потом» (совсем разрывать помолвку Орабель не хотела – мало ли как сложится жизнь в дальнейшем?!). Поэтому болезнь Амброджино оказалась ей на руку. Потом неожиданно появился новый наследник, вернее, как выяснилось, наследница, да ещё и первенец (и чему тут радуется Дарио, дурачок!). А её карьера вдруг пошла в гору. Так, может, это знак? Знак к расставанию? И Орабель решила пока ничего не говорить Дарио о новом контракте. Поживём – увидим, что делать дальше!
10 – любимая
9
Алена очень обрадовалась, получив, наконец, сообщения с сайтов по поиску попутчицы. Она до последнего тянула с подачей документов на шенгенскую визу, всё ещё надеясь её найти. Но времени оставалось всё меньше и меньше.
Цены за одноместные номера в отелях Италии ого-го как кусались и почти не отличались от цен за номера двухместные. Так что, разделить расходы пополам было бы очень здорово! Алена целых три года копила деньги на поездку в Италию и эта непредусмотренная трата совсем подкосила её бюджет. Она заранее забронировала на Букинге и те и другие виды номеров с бесплатной отменой брони (какая замечательная услуга!) и могла в любой момент до поездки от чего-нибудь отказаться.
Да вдвоём в путешествии и веселее, и не так страшно. А предложений всё не было и не было. Может быть, всему виной была слишком плотная программа поездки, которую Алёна составила сама? Сначала она ориентировалась на программы крупных туристических агентств (в группе она ехать не хотела, не любила шумные сборища незнакомых людей), а потом, по мере изучения путеводителей и активного поиска информации в интернете, всё добавляла и добавляла уголки, куда обязательно надо было заехать. И никак не могла остановиться. Италия оказалась такой красивой страной! Здесь в любом, даже самом маленьком, городке мог найти для себя нечто интересное и достойное внимание и любитель архитектуры, и любитель природы, и любитель искусства! Алёне несколько раз пришлось перетряхивать и ужимать программу, чтобы уместить поездку и в свой бюджет и в двухнедельный отпуск на работе. Теперь-то она, наконец, поняла маму, которая всем сердцем любила Италию и очень мечтала там побывать.
Но её мечте не суждено было сбыться. В её молодости заграницу попасть было не реально, хотя мама знала итальянский в совершенстве и даже достаточно долго работала переводчиком с различными приезжающими в СССР итальянскими делегациями. Потом не было возможности, потому что появилась семья, родилась Алёнка, и стало не до поездок. Потом СССР рухнул, начался кризис, работы не было, как и не было денег на путешествия. А когда Алёнка подросла, ситуация в стране и в их маленькой семье стабилизировалась – не стало здоровья. Вот так и получилось, что осуществить мамину мечту поклялась себе дочь, проводив маму в последний путь.
Сообщения почему-то были написаны на итальянском языке (так определил переводчик Google) и Алёна в который раз пожалела, что наотрез в своё время отказалась его учить. Мама сделала несколько подходов, прежде чем махнуть на неё рукой. Почему-то Алёна была уверена, что у неё нет способности к языкам. А на самом деле, скорее всего, так она оправдывала своё нежелание тратить на него время, поскольку с детства грезила только театром.
В классе пятом Алена с классом попала на постановку Малого театра пьесы Островского «Таланты и поклонники» – и пропала! Она выпала из реальности и никак не могла, или не хотела, туда возвращаться.
Ещё долго ей снилось платье главной героини, казавшееся тогда верхом совершенства: огромные красные розы на ярко-жёлтой полосе подола пышной юбки, квадратный вырез лифа с белыми оборочками и с такими же оборочками рукава-фонарики. Только уже повзрослев, она поняла, какая же это была безвкусица! Но любовь к театру это не убило.
С театром, правда, тоже не получилось. Она с треском провалилась во все ВУЗы, куда подавала заявление, не преодолев даже первого тура, горько проплакала несколько дней, осознала, наконец, что с этим надо смириться. И… перешла в разряд постоянных зрителей, театралок.
Однажды она побывала на выставке художника Шилова, увидела там картину «Театралка» и грустно подумала: «Когда-нибудь и я буду выглядеть также щемящее-одиноко…»
…Корявый текст, который показал Google-переводчик, очень её расстроил. Она уже получала такие письма-обманки: папа, мама, наследство, назначьте время встречи… Алёна отметила адрес писем как «спам», в Букинге удалила бронирование двухместного номера и записалась через электронную очередь на подачу документов на визу в Визовый центр Италии.
10
Дарио напрасно прождал целую неделю ответ на свои письма. Он составил короткий, но ёмкий текст, и, поскольку прикрепить к нему фотографию отца с Наташей не удалось, в последний момент добавил информацию о наследстве, вспомнив слова Орабель. Если сестра не захочет встречаться с умирающим отцом, то, может, хоть получение денег её заинтересует? В этом и была его роковая ошибка. Он не знал, что сентиментальность, присущая русским, никак не меньше сентиментальности итальянцев, а самопожертвование, особенно русских женщин, несравнимо ни с кем, и меркантильность хоть и встречается у отдельных экземпляров, но национальной чертой, как у французов, не является.
Но совсем в отчаяние он впал, когда Рауль сообщил ему, что объявления на сайтах исчезли и написать ещё письмо нет никакой возможности. И он опять в первую очередь позвонил дяде Алберто, чтобы посоветоваться, как сообщить отцу о своём полном фиаско.
Дядя внимательно выслушал подробный рассказ расстроенного Дарио, задал кучу уточняющих вопросов, и напоследок сказал:
– Не унывай, бамбино! У меня есть одна идея, о которой я не буду тебе пока говорить. Надо кое-кому позвонить из моих старых друзей в Венето. Амброджино тоже пока ничего говорить не будем. Соберись, Дарио! И позвони по скайпу отцу. И чтоб выглядел весёлым, понял меня, мой мальчик? Я позвоню тебе, как только у меня появится информация…
Дядя перезвонил через неделю и торжественно продиктовал изумлённому Дарио телефон некоего Антонио11, который работает в Посольстве Италии в Москве.
– Он тебе обязательно поможет. Антонио хороший сын. Так сказала его мама, донна Агостина12. Скажешь, что это она дала его телефон.
Дарио нетерпелось сразу набрать волшебный номер, но дядя стал подробно рассказывать, как он его разыскивал, когда вспомнил, что на свадьбе («Помнишь, бамбино, я ездил в Венето три года назад на свадьбу?») троюродной племянницы своего друга, с которым он вместе учился в школе («Ну, не то, чтобы друга, скорее соперника – нам обоим нравилась одна и та же девчонка, но потом она предпочла другого, а не одного из нас, вот тогда мы и подружились») кто-то из гостей хвастался, что его двоюродный внук будет работать в Посольстве в России («Я тогда ещё подумал, что жаль мальчика – далёкая, холодная Россия, каково ему там будет?»). И дальше всё в таком же духе с многословными отступлениями дядя перечислил всех по цепочке, которую ему пришлось пройти, но Дарио уже запутался в родственных и не родственных связях и поэтому слушал в полуха, чтобы вовремя вставить парочку коротеньких слов, типа: «Вот это да!», «Ух, ты!», «Да-да, конечно, помню!» и так далее. А сам думал о том, что уже половина Италии знает, что его отец был когда-то в России и у него есть ещё ребёнок. Вполне возможно, что когда слухи от Венето дойдут до Апулии, Амброджино будут приписывать уже несколько детей…
Так долго и велеречиво дядя Алберто говорил только тогда, когда был чем-нибудь горд. А это случалось не часто. Последний раз – когда они с отцом получили награду «Три бокала»13 за своё новое вино. Дарио тоже был хорошим сыном, он с почтением дослушал дядю, пока тот не иссяк, и, тут же кинулся названивать Антонио.
Антонио очень удивился, услышав в трубке телефона, по которому ему звонили только родственники, незнакомый мужской голос. Просьба найти какую-либо информацию об Алене Третьяковой, которая должна получать визу в Италию, ему очень не понравилась. Он уже был готов вежливо, но твёрдо отказать настырному соотечественнику, но тот сослался на его матушку, а mamma Антонио подвести не мог14. Поэтому он, скрипя сердце, пообещал сделать всё, что в его силах, но сразу предупредил, что, если виза уже проставлена и документы возвращены в Визовый центр, он ничем помочь не сможет. И – да, сведения из паспорта он сообщать не имеет права категорически.
Антонио позвонил на следующий день сам и сказал, что Дарио страшно повезло: позвони он на день позже и всё, ему уже никто не смог бы помочь! И продиктовал обалдевшему от удачи Дарио кучу полезной информации: во-первых, даты, номера рейсов и время вылетов из Москвы и Рима, во-вторых, название отеля в Риме, в котором девушка будет останавливаться в первые и последние три дня из своей двухнедельной поездки по Италии (отелей было несколько в разных городах, видимо, девушка задумала длинный маршрут, но записать их все у Антонио не было возможности). А в качестве дополнительного бонуса Антонио продиктовал Дарио по буквам как пишется её сложная для итальянского уха фамилия.
Дарио рассыпался в благодарностях, а Антонио пожелал ему удачи в поисках, и на этом они расстались. Вот это повезло, так повезло!
11 – в переводе – «неоценимая помощь»
12 – в переводе – «почтенная»
13 – высшая награда виноделов от Gambero Rosso
14 – сыновья в итальянских семьях очень привязаны к матери, эта сильная привязанность присутствует у них всю жизнь. Просьба матери является для них законом.
11
Удача – штука капризная! Как везение началось неожиданно, так оно и закончилось…
Алёна должна была прилететь в Рим через две недели. За это время Дарио успел слетать к Орабель в Берлин (увлечённый охотничьим азартом, он не поинтересовался у своей невесты, почему она так задержалась в Германии, чего Орабель сильно опасалась. Она подписала контракт ещё на два месяца без обсуждения с женихом и очень боялась скандала). Несколько дней провёл в Париже на фирме, но здесь пока всё шло гладко и его ежедневного присутствия не требовалось. И Дарио с лёгким сердцем отправился на оставшееся до приезда сестры время в Апулию, к отцу и дяде.
Оба старика были так взбудоражены предстоящим событием! Алберто по десятому разу уже пересказывал историю своих поисков, каждый раз уходя всё дальше в сторону от основного рассказа. А отец прихорашивался – сходил в парикмахерскую, где не был уже несколько недель, перемерил кучу костюмов – все оказались ему великоваты, и он тут же, даже не расстроившись (по крайней мере, виду он не показал), зафрахтовал Дарио для поездок по магазинам. Словом, неделя прошла в возбуждённой суете.
А вот день прилета сестры не задался сразу. Во-первых, старики вытолкали Дарио в Рим, подняв ни свет ни заря. Им-то хорошо, у них всё равно бессонница, а невыспавшемуся Дарио ещё столько часов до Рима быть за рулём! Алена прилетала ближе к вечеру, и Дарио уже всё распланировал, но, делать нечего, пришлось ехать рано утром.
Пока Дарио сидел в кафе и медленно цедил кофе, поскольку делать в Риме было совершенно нечего, ему пришла в голову идея купить сестре букет ромашек. Где-то в интернете, когда он просматривал сайты о России, ему попалась информация, что этот цветок является для русских национальным. И Дарио отправился по цветочным магазинам в поисках ромашек. Но легче было найти остеоспермум15 из Африки или белую плюмерию16 с Карибских островов!
Почти уже на въезде на стоянку машин аэропорта Фьюмичино, движение вдруг резко застопорилось. Через 10 минут темпераментные итальянцы начали выходить из машин, чтобы разобраться в чём дело. В это время со стороны трассы послышались сирены полицейских Ламброджини, промчались пожарные машины и кареты скорой помощи. Стало понятно, что случилось какое-то несчастье. Дарио начал искать новости в интернете и по радио, но только через 20 минут по всем каналам поступила информация о пожаре в здании аэропорта. Машины тех, кто не встречал кого-либо в аэропорту, а, наоборот, собирался улетать сам, начали выбираться из образовавшейся пробки, чтобы подъехать ближе к полицейским и выяснить ситуацию с их вылетами.
Самолёт, в котором летела Алена, был один из последних, кого аэропорт Фьюмичино принял у себя на посадочной полосе до того, как его воздушное пространство закрыли. Диспетчеры в срочном порядке перенаправляли самолёты, которые были на подлёте, в другие аэропорты. А другие сотрудники торопились рассадить оставшихся в здании пассажиров либо по уже подготовленным к полётам лайнерам, отогнав их на дальние взлётные полосы, либо по автобусам, чтобы отвезти в другой аэропорт. Дольше всех ждать информации и помощи пришлось тем, кто оказался на борту уже севших самолётов.
Алёне пришлось провести в салоне её самолета больше 4-х часов, прежде чем их посадили на автобусы, потом перегрузили на другие и отвезли прямиком в город. Уже к полуночи ужасно уставшая и голодная девушка заселилась в отель. Выяснять, где искать свой багаж, сил уже не было. Это она оставила на завтра. Обидно, конечно, тратить драгоценное время на поиски чемодана, вместо того, чтобы поехать в Неаполь и полюбоваться Везувием, как запланировала Алёна, но ведь и две недели не будешь ходить в одном и том же?!
Дарио вырвался из пробки перед аэропортом только через 2 часа. Он сразу понял, что встретить сестру не получится, поскольку в здание никого не пускали, людей вывозили на автобусах, а информацию о рейсе сестры: сел ли он здесь, в Фьюмичино, или его посадили в другой гавани, в неразберихе первых часов добыть было не возможно.
(«Если бы не искал эти дурацкие ромашки, – с досадой подумал Дарио, – может быть успел проскочить в аэропорт до закрытия. Хорошо, что отель есть в запасе»). И Дарио рванул в отель, который забронировала Алёна, чтобы встретиться с ней там. А заодно и убедиться, что с ней всё в порядке. Скрывать от стариков, что встреча в аэропорту не состоялась, было бесполезно, поскольку они и сами узнали из новостей по телевизору о пожаре и тут же ему позвонили, беспокоясь и за него, и за девушку.
В отеле сначала отказались сообщать Дарио сведения о своих клиентах, но потом сжалились, видя его измученный вид и искреннее беспокойство за девушку, ведь о пожаре в аэропорту уже все знали. Но полученная информация привела Дарио в ещё большее уныние: да, у них был забронирован номер на имя Алёны Третьяковой, но неделю назад бронь была аннулирована (какая ужасная услуга эта бесплатная отмена брони!)
Алёна, действительно, перебронировала отель в Риме, поскольку за неделю до её вылета на Букинге появились горящие предложения по более выгодной цене. Номер был немного меньше, да и отель не в центре, но зато рядом с метро. А что ещё москвичу надо? Главное, чтобы метро было рядом. А встать можно и пораньше.
Переживающие старики позвонили Дарио раньше, чем он смог придумать какую-нибудь отмазку (да и что тут придумаешь!) или новый план действий. Поэтому пришлось говорить, как есть. Ну, что ж, утро вечера мудренее, и Дарио отправился спать в отель, завершив этот бесконечно длинный день тем, с чего и начал поиски сестры – нулём.
15 – Родина остеоспермум – Южная Африка. Это многолетнее растение семейства астровых имеет ещё много названий: африканская ромашка, капская ромашка, капская маргаритка, голубоглазая ромашка. Цветки растения нежные, ярко-голубого цвета.
16 – полулистопадное дерево, вырастающее 6-8 м в высоту, с хорошо ветвящимися стеблями. Цветки очень ароматны, имеют пять лепесков, восковых, плотных, белых, с желтой серединой, расположенных спирально.