Сказы

Часть одиннадцатая

Князь северного княжества Велимир приветствовал дружину Свентояра лично. Шатры им уже на постой подготовил. Расквартировав всех, два князя с Буриславом отправились в штаб, обсудить все вопросы.

– А что это вашего воеводы нигде не видно, Велимир? – спросил Бурислав.

– Она скоро будет. Смотрю, что тебе не терпится её увида́ть. Я вам так скажу. Она с виду хрупка, но силища в ней огромная. Я до сих пор её в шутовском бою одолеть не могу. И задевать её я вам не советую. И от неё получите, и от меня потом ещё достанется.

– Ты не горячись, Велимир. Ссоры нам с тобой ни к чему. Раз она достойна войско твоё возглавлять, значит, так и есть. И никто из моих дружинников её обидеть словом не посмеет. И тебе бы, Бурислав, поостыть надобно. Скажешь воинам нашим, ежели кто насмешничать над ней начнёт, со мной лично потом дело иметь будет. И тебя это тоже касается.

– Да я же дурного ничего сказать не хотел. А вот силушкой я бы с ней померился.

– Ну-ну, – усмехнулся Велимир своим мыслям. – Ты её сам о том спроси. Коли согласится на то, то померяешься, а нет – значит, нет. А вот и штаб наш.

Они вошли в огромный шатёр. Напротив входа возле стола стояла женщина. Кожаная жилетка с красивой вышивкой по бокам, подчёркивала её точёную фигуру. Штаны мужские были простого кроя, чтобы не стеснять её движения. Русая коса была заплетена вокруг головы. А на лице её играла странная улыбка.

Свентояр, когда её увида́л, остановился, словно на скалу наскочил.

– Здрав будь, князь Свентояр. И ты, воевода, – раздался её звонкий голос.

– И тебе здравствовать, валькирия. Как нам тебя величать? – подал голос Бурислав.

– Как и все в народе – Безстрашной. А ежели не по нраву имя то, так я и на валькирию не обижусь. А тебя как звать, ясный сокол? – спросила она у Бурислава.

От этого вопроса глаза Свентояра запылали огнём. Он стиснул руки в кулаки, но с места не сдвинулся.

– Звать меня Бурислав. Может, слыхала что обо мне?

– Отчего же не слыхать. Про славных воинов юга сказители весть по всей земле разнесли. И про тебя, Бурислав. И про тебя, княже Свентояр, – Безстрашная перевела взгляд на князя.

Их глаза встретились. Между ними только что искры не пробегали, настолько они друг на друга напряжённо смотрели. Бурислав с Велимиром застыли, ничего не понимая. Но нарушить эту тишину никто из них не решался.

– И что тебе про меня ведомо? – смог выдавить из себя вопрос Свентояр.

– То же, что и всему честному люду. Что жена твоя краше солнца. Что живёшь ты в достатке и радости. Что княжество твоё процветает. А народ твой души в тебе не чает.

Валькирия всё ещё улыбалась загадочной улыбкой, но голос её был, как стальной меч, острый и холодный.

– Выходит, что мне и добавить к этой молве нечего. Но и мне о тебе люди «добрые» рассказывали всякое.

– Что людской молве верить? Люди пустое скажут, не покраснеют. Словам их веры нет.

– Но ты же веришь всему, что люди про меня говорят. Так отчего же и мне их россказни не послушать?

– Ты – князь. Тебе и правду от кривды⁵⁹ отличать. А сейчас нам недосуг пустое перемалывать. Утром дозорный с той стороны прискакал. Не обсудить ли нам план действий?

Велимир даже вздохнул свободно.

– И правда, раззнакомитесь ещё. А сейчас по делу поговорить надобно.

Они долго совещались, чьё войско куда пойдёт, как нападение отражать, кто и где командовать будет. Потом все отправились ужинать да спать укладываться.

Безстрашная пошла к себе в шатёр, который стоял на отшибе, почти у самой кромки леса. За ней, как тень, последовало два воина. Свентояр внимательно к ним пригляделся. То знатные бойцы были. В сумерках их даже друг от друга отличить нельзя было. Свентояр стоял и не знал что делать. Бурислава он к дружине отправил, чтобы за всем досмотреть. А сам, постояв, пошёл к лесочку, возле которого шатёр находился. Притаившись в кустах, он услышал обрывок разговора.

– Я никому ничего не должна! – с яростью крикнула Безстрашная.

– Ты себе должна. Не нам ли о том знать? – прозвучал голос одного из братьев.

– Я свои долги перед собой уже все с лихвой раздала.

– Ты поостынь сперва и обдумай всё.

– И думать тут нечего. И ты не имеешь право мне в том советы давать.

– Имею. И я имею. И Будимир имеет. И тебе то ведомо. Вот только ты же их не слушаешь.

– Вы мне слово в том дали. И вы должны его сдержать. Не забыл о том?

– Не забыл, – тяжело вздохнув, он продолжил. – Я же тебе только добра желаю.

– А в этом и есть моё добро.

– Знаешь, Яра, кто твой самый страшный враг?

Свентояра передёрнуло при упоминании имени Яры, словно по лицу ударили.

– И кто же? – ещё больше злясь, ответила Яра.

– Ты сама. Ты сама и никто другой. Не буду я сегодня с тобой ночь ночевать. Иначе в постели придушу.

– Иди, иди. Поостынь чутка. Ушат холодной воды на себя вылей.

Из шатра вышел один из братьев и быстро пошёл к тренировочному столбу. Он начал вымещать на нём свою злость ударами деревянных мечей.

– Будимир, ну хоть ты меня понимаешь? – с надеждой в голосе спросила Яра.

– Я многое в этой жизни понимаю. Я хочу твоего счастья не меньше, чем Будислав. Пойми, что ты для нас самый дорогой человек на свете. И мы тебе только добра желаем. И слово мы своё не нарушим. В том не сомневайся.

– Я люблю вас. Всем сердцем своим люблю. И верю, что вы мне счастье дать хотите. Да только вы не способны это сделать.

– О том Будислав тебе и говорил. Всё в твоих руках. А наши руки тобою связаны.

– Оставим этот пустой спор. Я пойду на озеро. Хочу смыть с себя грязь сегодняшнего дня. За мной не ходи. Сама приду. Раз брат твой не хочет, значит, твоя сегодня очередь со мною быть.

– Я приду, – сказал Будимир и вышел из шатра.

Свентояра колотило. У него было несколько желаний. Убить этих братьев, а потом и её сверху к ним присоединить. Он услыхал, как Яра к озеру пошла, и тишком отправился следом.

Часть двенадцатая

Яра легко рассекала водную гладь. Её тело плавно скользило по воде, освещаясь полной луной. Свентояр стоял на берегу не в силах пошевелиться. Первая злость прошла, но боль в груди не унималась. Он то порывался крикнуть ей, то опять замирал, боясь даже воздух вокруг себя пошевелить. Спустя время Яра наплавалась вдоволь и повернула к берегу. Она вышла из воды, нисколько не смущаясь своей наготы. Свентояр прожигал её взглядом. Яра подошла к рушнику⁶⁰ и стала волосы свои сушить. Он видел её насмешливый взгляд, но она молчала. Будто слов его дожидаясь.

– Ну здравствуй, Златояра, – он первым нарушил тишину.

– Смотрите-ка. Сам князь мне здравия желает. Да, видно, позабыл он о том, что имя это ни одному чужаку произносить не позволено. То имя не для всех, – она пыталась говорить колко, да дрожащий голос выдавал её волнение.

– Так мы вроде и не чужие друг другу. Али память свою где-то потеряла? Что женой моей стала, позабыла? Так я и напомнить могу, – Свентояр пытался ярость свою сдержать.

– Ты о чём князь баешь? Али то тебе во сне приснилось? Жена твоя, красавица писаная, в княжеском тереме сидит, мужа свого дожидается.

Златояра стала заплетать волосы в две косы⁶¹.

– Ежели нет у тебя мужа, то почто волосы в две косы плетёшь? – Свентояр подошёл к Златояре и посмотрел ей в глаза.

– А то, князь, не твоя печаль.

– Я – муж твой, и всё, что тебя касается, моя забота. Ещё раз спрошу. Почто волосы в две косы плетёшь, коли мужа не имеешь?

– Ты своё право мужем моим называться утратил, когда на всё княжество огласил о свадьбе своей. Да то весть была не про меня. Видать, и ты где-то память свою потерял. Ты сам от меня, как от сора, отмахнулся. Слова своего не сдержал.

– Та́к ты про меня думаешь?

– Так, не так, то не твоя печаль. Я сама в тот день на площади стояла. Сама старого князя слышала. Да людскую молву про вас, двух влюблённых голубков, понаслушалась. То не про меня сказ был. Не про меня, князь.

– Ты не то слушала да не тем местом слышала. Я тебя схоронил девять лет назад. Слёзы над тобой все выплакал. Все. До последней капли.

– А коли схоронил, то и не воскрешай. Прошлое быльём⁶² поросло да в небытие кануло. У тебя жена-красавица есть. Её жизнью волнуйся, а в мою не лезь!

Они стояли друг перед другом не в силах разойтись в разные стороны, и не в силах разговор дальше продолжить. Свентояр подошёл к Златояре вплотную.

– Не лезть, говоришь? Наслышан я от людей, как ты себя на весь мир позоришь да мужиков к себе по ночам водишь.

– Так вот ты как обо мне думаешь? Но ты не печалься. Не твоя то́ беда. Не твоя забота о моей чести думать. Ты её извозгал хуже, чем в моём полоне. Там мне никто слов никаких не давал. В полоне я была игрушкой для утех их предводителя. Я там была вещью. А ты имя моё честное замарал. Человеческое! Да так, что не отмыться мне было. Меня из храма за двери выставили, словно я была хуже всех блудниц всего твоего княжества вместе взятых, – из глаз Златояры потекли слёзы. – Не тебе меня попрекать в чём. Нет у тебя такого права, – сказала она глухим голосом.

– Что с ребёнком нашим сотворила? Отвечай, – Свентояр схватил её за руку.

Он даже не понял, как на земле оказался лицом вниз. Златояра его руку за спину заломила и коленом в спину упёрлась.

– Шевельнёшься – руку вырву, – сказала она таким голосом, что Свентояр ей поверил. – Потеряла я ребёнка в метель лютую. В том сугробе вся моя жизнь из меня до капли вытекла. В том твоя вина. И живи теперь с этим, как сам знаешь. А дотронешься до меня ещё раз, так я все пальцы тебе попереломаю.

Она резко отпустила Свентояра, подхватила одежду и побежала к лесу.

– И звать меня Безстрашная. Запомнить то нетрудно. Не зови меня никак иначе. Не смей! – сказала она напоследок и скрылась в лесу.

Свентояр встал на колени, голову руками обхватил, лбом к земле прижался да завыл, как дикий волк. Он не помнил, сколько времени так простоял. Собравшись с силами, он встал, обмыл лицо и пошёл к лагерю. Выходя из лесу, услышал шум из шатра Златояры.

– Не отпускай меня, не отпускай! – говорила она тихим голосом.

– Не отпущу, иди ко мне. До утра не отпущу.

– И свечу не гаси, не гаси, – с мольбой в голосе произнесла она. – Пусть всё видно будет.

– Не погашу, Ярочка, всю ночь она будет гореть. Иди ко мне. Успокойся.

В ушах Свентояра зашумело. Из глаз слёзы полились. Он думал, что всю боль он пережил скоро уж как десять лет назад. Но как он ошибался тогда. Как ошибался.

Часть тринадцатая

Огромное войско поделили на четыре части. Ими командовали два князя и два воеводы. Одна часть должна была отвлекать на себя всё внимание. Этими воинами командовала Безстрашная. Две других части должны были подобраться к врагу с двух сторон. Четвёртый в самый разгар битвы должен был зайти с тыла. Пленных договорились не брать. Эти разбойники на западе часто селения сжигали вместе с жителями, в полон уводя только детей малых да девиц. Остальных не щадили. Эти люди были хуже бешеных зверей. Не было им оправдания ни перед людьми, ни перед Богами.

Отряд Безстрашной вышел на свою позицию к полудню. Солнце припекало по-летнему, птицы вели свой разноголосый хор. Шмели с пчёлами перелетали с цветка на цветок. Жизнь в лесу била ключом.

Разбойники показались с другой стороны поляны. Во главе их отряда ехал предводитель. Бравый мужчина со шрамом через всё лицо. Разбойники остановились, рассматривая открывшуюся им картину.

На лугу стояло небольшое войско. Кто-то из воинов ножи от скуки метал в землю на интерес. Кто-то на свиреле⁶³ играл. Рядом мирно паслись их кони. Никто в их сторону даже головы не повернул. Словно они их на дружескую встречу поджидали. И только в центре поляны на коне восседала валькирия, зорко разглядывая выехавших из лесу разбойников.

– Далеко ли путь держите, люди недобрые? Али дорогу потеряли в глухом лесу да заблудились? – с усмешкой на лице сказала валькирия, подбрасывая ножик одной рукой, а второй на рукоять меча опираясь.

– Ходили слухи, что в этом княжестве баба-воевода. Да веры мне в том не было. А как я посмотрю, не врёт людская молва.

– Так вы проверить слухи сюда приехали? И стоило тащиться за тридевять земель по пустяку.

– А ты, как я посмотрю, девка языкастая. Говорят люди, что ты и в постели бойкая. Может, я и в этом убедиться приехал.

– Те, кто пытался то проверить, в падаль превратились. И вороньё своими телами накормили. Гляжу и ты захотел к ним присоединиться?

– Что ты со своим войском супротив моего сделать сможешь?

– Так давай проверим. Молва ещё говорит, что ночь страстной любви я дарю славным воинам, что в битве мне приглянулись. Таких я жить оставляю для потехи своей. Псами ручными делаю. Да только ты, шавка поганая, до нормального кобеля не дотягиваешь, – звонко засмеялась Безстрашная.

Её смех вся дружина поддержала, на ноги поднимаясь.

– Ну держись, девка языкастая. Сегодня ночью я тебя своею подстилкою сделаю.

Над лесом пронёсся звонкий оглушительный смех. Птицы от него замолкли, словно услыхали звук гремучей змеи.

– В атаку, – крикнул предводитель бандитов.

Валькирия поскакала навстречу атаману. На расстоянии броска, она бросила нож. Атаман, думая, что она целится в него, пригнулся к шеи коня, отводя голову влево. Однако тот бросок предназначался лошади. Нож чётко вошёл в её шею. Лошадь под атаманом споткнулась и перекувырнулась через голову, подминая под себя наездника. Подскакав к ним, валькирия мечом перерубила шею атаману. Увидев смерть вожака, разбойники ещё больше разозлились.

В это время со стороны леса замелькали стрелы. Лучники сидели на макушках деревьев и методично пускали стрелу за стрелой в бандитов. Дружинники вступили в бой с разбойниками. Валькирия скакала как демон войны. Никто не мог противостоять её мечам. Наездница сидела в седле как влитая. Её вороной конь раздувал ноздри как адский зверь, двигаясь под ней, словно читал мысли Яры.

В это время из лесу показалась вторая часть разбойничьего войска. Их общая численность была раз в двадцать больше, чем дружинников валькирии. Однако каждый её воин стоил сотни таких, как они. Когда на поляну выехал последний разбойник, то с двух сторон в бой вступили княжеские войска. Разбойники разделились. Ими продолжал командовать опытный воин. Похоже, что именно он был их настоящим атаманом, а первый так – пустобрёхом.

– Будимир, Будислав, ко мне, – крикнула валькирия.

Два брата развернули своих коней, прорываясь к Безстрашной. Ещё два воина поскакали к ней. Они сделали вокруг неё сплошную стену из коней и мечей. Свентояр чуть не застыл, увидев то, что произошло далее. Валькирия присвистнула призывно. Все пять коней рядком устремились вперёд. Ведомым был её вороной. Они стали прорываться по направлению к командиру бандитов. Разбойник это заметил и смело развернул коня к ним навстречу. В этот момент Безстрашная схватила лук, что был приторочен к седлу, вместе со стрелой. Затем она встала на спину коня, балансируя на седле, и выпустила её прямо в шею командира разбойников. Тот от удара стрелы вылетел из седла, упав на землю. И больше уже не зашевелился.

– Живых не брать, – зазвучал её звонкий голос над лугом.

Клич прокатился эхом во все стороны. Видя её ярость и своих поверженных предводителей, разбойники дрогнули. Часть из них попыталась развернуть коней назад и укрыться в лесу. Но тут им навстречу выскочил четвёртый отряд дружинников. Разбойники были взяты в кольцо. Валькирия села на коня и, выхватив мечи, разила врага без передышки. Где она находится, можно было услышать по её насмешливым словам.

– Ну, кто ещё хочет попытать со мной счастья? Ты, красавчик?

Разбойники в страхе шарахались от неё. Но мало кому удавалась избежать её удара. Казалось, что она не человек, а ураган на чёрном коне. Можно было подумать, что она не видит всю картину боя. Но это было не так. Она периодически выкрикивала приказы своим дружинникам. Они чётко и слажено выполняли её команды.

– Свентояр, сзади! – крикнула Безстрашная князю.

На Свентояра накинулось сразу пятеро разбойников. Валькирия, не раздумывая ни секунды, бросилась ему на помощь. Одного разбойника она убила стрелой. Второму досталось от её меча. В этот момент Свентояру в спину метнули два кинжала с разных направлений.

– Не-е-ет! – закричала Безстрашная.

Оттолкнувшись от коня, она прыгнула, чтобы прикрыть князя собой. Один кинжал она на лету отбила мечом, а второй вошёл в её левый бок, сбив на землю.

– Прикрыть воеводу, – разнёсся крик одного из братьев.

Часть дружинников окружили её кольцом, вторая часть ещё яростнее повела бой. Вскоре звук мечей затих.

– Ярочка, дыши. Смотри на меня и дыши, – водил рукой по её голове Будимир.

– Носилки, нам нужны носилки, быстро, – крикнул дружинникам Будислав. – Ярочка. Посмотри на меня. Я кинжал сейчас достану из раны и стяну её крепко, чтобы кровь не шла. Тут недалече знахарь в ските живёт. Ты продержись, Ярочка. Продержись, родная.

Свентояр подбежал к Златояре.

– Я помогу, – сказал он братьям. – Меня жрец Ведагор раны залечивать учил.

– Не смей ко мне прикасаться, – морщась от боли, как можно громче сказала Златояра. – Для меня твоё прикосновение страшнее яда, – и что было сил оттолкнула его руки от себя.

– Ты, князь, и вправду лучше отойди. Нам не впервой сотоварищей своих с того света вытаскивать, – сказал ему Будимир. – Ей нельзя сейчас шевелиться. А она того и гляди в истерику впадёт.

Свентояр бессильно опустил руки и отошёл в сторону. Валькирию положили на носилки. Братья и два дружинника вскочили на коней, взяв носилки с четырёх сторон. И пустились вскачь. Их лошади, как и в бою, шли плавно бок о бок. И носилки плыли над землёй ровно, словно лодка по гладкому озеру. Вороной конь скакал позади этой процессии, как верный пёс, за своей хозяйкой. Они быстро скрылись в лесу.

– Всем отчитаться о раненых. Проверить весь луг. Кто из своих выжил – перевязать. Кто из разбойников выжил – добить. Не позволено ходить лиходеям по земле нашей, и позволения на то никому из них мною дадено не будет, – повелел князь Велимир. – И помилование за деяния свои им теперь токма на небесах искать.

Дружинники пошли исполнять приказ князя. Всех больных на повозках в скит к волхвам отправили. Мёртвых уложили на телеги, чтобы потом на погребальный костёр их занести да Тризну отслужить. Тела разбойников оставили на поляне. Негоже было славных воинов по одному пути в Вырий небесный вместе с бандитами отправлять. Им, правда, потом тоже костёр погребальный соорудили прямо на этом лугу. Но никто над ними слова прощания не сказал. Никто не пожелал им светлого пути после смерти. Просто очистили землю свою от бандитов, словно от падали.

Так закончилась та славная битва.

Часть четырнадцатая

– Что ты, княже, тише воды едешь? Славная победа была. Славная, – подбадривал его Бурислав.

– Ты прав, дру́же, то славная битва была, – тихо вторил ему Свентояр.

– Что ты такое валькирии сделал, что она тебя так люто возненавидела?

– О том я тебе сказывать не буду. Не пытай меня о ней никогда, прошу, – тяжело вздохнул Свентояр.

Через несколько дней дружина вступила в княжеский град. Встречали их как победителей славных. Весь народ радовался. Гонец уже весть о победе доставил.

Свентояр поклонился всему честному народу, поблагодарил за радость и пошёл к себе в хоромы.

– Радость-то у нас, князь. Радость-то у нас какая, – к нему подбежала одна из девчушек, что по дому хозяйничала.

Она была блаженная. Князь её под охрану свою взял. Бывало, что она и разбивала что-то в княжеском доме, да в том беды он не видел. Добрая она была да тихая. Вреда ни одному живому существу не причиняла. Так её и звали – Блаженой.

– Что, Блажена, приключилось без меня в доме моём? – Свентояр ей улыбнулся приветливо.

– Княжна понесла. Я разговор её няньки с кухаркой услыхала. Я тебе хорошую весть донесла, княже? – улыбалась Блажена.

– Ты молодец, Блажена. Только пусть то меж нами секретом будет. Никому пока о том не говори. Договорились?

– Блажена умеет секреты хранить, – она поднесла палец к губам. – Я молчать о том стану, княже, – и, улыбаясь, убежала по коридору, напевая песню.

Свентояр застыл посреди прохода, новость «радостную» переваривая. Он резко развернулся к выходу из терема.

– Бурислав! – крикнул Свентояр другу через весь двор.

Тот взволновано побежал к князю.

– Что приключилось? На тебе опять лица нет, – встревожено спросил его воевода.

– Приведи нескольких надёжных дружинников. Со мной пойдёте.

Бурислав быстро сбегал к дружинникам, что ещё во дворе княжеском стояли, своего воеводу дожидаясь. Подойдя к князю, они последовали за ним.

Свентояр быстрой походкой шёл к покоям княжны. По этому коридору он уже много лет не хаживал. Все люди от него в сторону шарахались, словно привидение перед собой увидали. Возле дверей стояли два стражника на карауле.

– За мной идите, – посмотрев на них, сказал князь.

Свентояр без стука распахнул двери и, войдя в покои, быстро осмотрелся вокруг.

– Где она? – рявкнул он на няньку.

– Не кричи, князь. Тут она. Куда же ещё княжне из дома мужа деваться? Тебя дожидается.

– Меня, значит, дожидается? Ах ты ж, старая сводница. Меня радостной вестью обрадовать не хочешь ли? Али то княжна твоя сама сделает, мне в глаза глядя? Повторю вопрос. Где она?

– Не кричи на нянюшку, – сказала княжна, входя в залу. – Что от меня ты услыхать хочешь такое, что сам ко мне в первый раз пожаловал за всю нашу жизнь совместную? Неужто в опочивальню ко мне войти захотел?

– И как только твой поганый язык повернулся мне о том сказать? Ах, ты ж, гадюка подколодная. Говори, от кого дитя понесла?

Княжна испуганно посмотрела на няньку. Но та только удивлённо замотала головой.

– Ещё раз спрошу. По-хорошему. Потому что потом только по-плохому будет. Говори! От кого дитя понесла?

– От тебя, – гордо подняв голову, произнесла княжна. – И докажи всему честному люду, что это не так. Посмотрю я, как они восхвалять своего разлюбезного князя будут, когда тот от родной кровинушки откажется.

Княжна откровенно издевалась над ним. Свентояр стал расстёгивать свой плетёный пояс, которым рубаху подпоясывал.

– Значит, будет по-плохому, – и замахнулся на княжну.

– Князь, не делай этого, – к нему подлетел один из стражников, перехватывая руку.

Свентояр перевёл тяжёлый взгляд на него.

– В дыбу⁶⁴ его, – сказал он своим дружинникам.

Те схватили стражника за руки.

– Нет, Свентояр, прошу тебя, – крикнула княжна, встав между мужем и стражником. – Не нужно его в дыбу.

– Говорите оба, что удумали? Иначе и ему дыбы не избежать, и тебе темницы. Говорите, пока по-хорошему прошу.

– Это мой ребёнок, князь, – ответил ему стражник, опустив плечи да головой поникнув.

Свентояр застыл. К нему подошёл Бурислав, положив руку на плечо. Словно защищая от поспешных действий. Князь тяжело вздохнул.

– Не моя в том вина, что ты жила при живом муже без мужа. То твой выбор был. Не мой. И есть у нас троих только один мирный выход. Перед всем честным народом сознаетесь в прелюбодеянии. И ты, – он посмотрел на стражника. – Перед всеми людьми клятву дашь, что в жёны её возьмёшь. И дитё перед всеми людьми своим признаешь. Наш с тобой союз, княжна, жрец Ведагор объявит разорванным. А вас соединит клятвами свадебными. И уедете вы из княжества, куда сами решите. Никто не посмеет вас в моём княжестве грязью закидать, словом бранным обозвать. Но назад дороги вам не будет. И вам, и детям вашим отныне путь сюда заказан. Согласны на то?

– Я согласен, княже. Созывай народ, – ответил стражник.

Свентояр посмотрел на княжну.

– Я согласна, княже.

– Так тому и быть. Под замок обоих, – сказал он Буриславу. – И за Ведагором в скит гонца отправьте с весточкой от меня.

Через неделю на всё княжество было оглашено о расторжении семейного союза князя Свентояра с женой. О содеянном княжной в каждом доме узнали. Свадебный обряд над княжной и стражником провели. Дружинники сопроводили их до границ княжества, со всеми няньками и мамками, кои княжне прислуживали. И дальше вся процессия поехала в своё новое пристанище.