Глава восьмая
-Ева, может, дождемся Марка? – мы с Ташей решительно удалялись от школы. Все занятия отменены, в школе проводится расследование трагедии, поэтому всем учащимся было объявлено, что можно расходиться по домам.
– Он приедет не раньше чем через три часа. Будем стоять ждать?
– Неееет, – растянуто заныла Таша, – но я бы предпочла сидеть в машине, чем разгуливать по улице, когда как убийцы еще не пойманы. О чем ты думаешь, Ева? Ведь это все тебя касается…
– Вот я и хочу все выяснить, – твердо заявила я. В голове проворачивались последние события, всплывали сказанные слова и возникали все новые и новые вопросы.
Повернув за угол, я увидела невдалеке особняк Глории. На душе стало тревожно, у входа стояла полицейская машина.
– Ева?
– Я вижу, – я прибавила шаг, что-то меня торопило, волнение усиливалось. Что там случилось? Где Глория? Беспокойство за мать естественным образом выступило на первое место, я искала глазами Глорию и с облегчением вздохнула, когда увидела ее выходящей из дома. Таша еле успевала за мной, я почти бежала к дому. Глория тоже заметила меня.
– Милая, у тебя все хорошо, ты в порядке? – Глория поравнявшись, обняла меня.
– Да, все хорошо, – поспешила я ее успокоить, – Глория, что происходит, в школе полиция, тут тоже полиция, только не говори, что…
Я не договорила, увидев, как часто закивала Глория. Да что за день такой?
– Добрый день, мисс Гиллмор, – подскочила запыхавшаяся Таша. "Вовсе не добрый" – внутренний голос уловил иронию слов.
– Мэм, все чисто, – отчеканил подошедший полицейский, – сейчас все силы брошены на школу, так что простите, что не можем выставить у вас охрану. Три пары глаз снисходительно проводили его взглядом к машине и дождались пока он уехал.
– Сегодня утром, как только Вы ушли, кто-то пробрался в дом, – Глория взяла мои руки в свои, – пойдемте в дом, сейчас на улице небезопасно.
– Так и в доме, похоже, тоже, – Таша почти прошептала, но Глория ее услышала.
Зайдя в дом, я увидела осколки вазы на полу, первый виток лестницы, ведущей наверх в наши с Лаурой спальни, был искорежен, на деревянной части лестнице виднелись глубокие отметины чем-то очень острым.
– Ты их видела? – мы с Глорией давно перешли на ты, после возвращения ко мне голоса, у нас состоялся очень эмоциональный и трогательный разговор, после которого наше доверие и симпатия друг к другу только закрепились.
– Слава богу, нет, – стараясь быть как можно спокойней, что бы не пугать нас с Ташей, улыбнулась Глория, – я усилю сегодня охрану дома, как что не волнуйся, через день и следа не останется, – ее рука коснулась края лестницы, где зияли глубокие порезы.
– Это все так странно, сначала школа, теперь наш дом.
– В нашем округе давно не было ничего подобного, – Глория прошла на кухню и уже оттуда продолжала свой монолог, – все жили, не закрывая двери своих домов…
Я сделала Таше знак по направлению своей комнаты, и та шустро побежала по лестнице вверх, а я следом за ней. Снизу еще доносился голос Глории, но мы плохо разбирали слова, а потом они и вовсе прекратились, когда дверь моей комнаты захлопнулась за нами.
– Что ты собираешься делать? – Таша не первый раз у меня в комнате, но окно, в котором каждую ночь появляется Алан, притягивало ее как магнитом. Вот и сейчас она подошла к нему, дотронулась рукой до подоконника, перевела взгляд на противоположное окно и разочарованно вздохнула – окно, как окно.
– Хочу увидеть все своими глазами, – я переодевалась в удобные джинсы и футболку персикового цвета, облегающую мою фигуру.
– Может оставить все как есть? – подруга повернулась ко мне, – через неделю все уляжется, утрясется, все забудут об этом.
– Таша, – я взяла ее за плечи, – если я что и поняла за последнее время, так это то, что нельзя жить так, как я жила целые семнадцать лет: вести аморфный образ жизни и ничем не интересоваться, плыть по течению и не тянуться выше, не выражать эмоций и зарывать свои чувства в глубокой яме страха, – я говорила на одном дыхании, чувствуя прилив сил и энергии. Меня распирало желание сделать что-то самой, эмоции, спящие во мне до этого, просыпались и заявляли о себе с новой силой, – ты со мной?
Я оперлась руками в подоконник и залезла на него одной ногой, собираясь впервые совершить самый рисковый поступок в своей жизни.
– Куда я теперь от тебя, – прозвучало это немного обреченно, но я улыбнулась. Не такой уж и высокий был второй этаж, тем более что можно было спуститься, придерживаясь за рядом отведенную трубу, спрыгнуть на козырек гаражного отсека под моими окнами, а там уже и на землю.
Первое, что я хотела сделать, это наведаться в школу, там все началось, и там, я была уверена, что найду хоть какие-то ответы на то, какое отношение я имею к происходящему.
Школа опустела, за два часа нашего отсутствия, все учащиеся разошлись по домам, даже самых любопытных не было видно, полиция, закончив расследование и получив все необходимые следы и улики, протянула вдоль левого корпуса желтую ограничительную ленту и покинула место происшествия.
– Полиция наверное уже у вас дома, – шепотом предположила Таша, пока мы пробирались тайком к заднему входу школы. Через него выносили мусор, к нему подъезжал грузовик с книгами, мебелью и строительными принадлежностями, через него выходили из школы разнорабочие, все это знали и очень часто учащиеся тоже пользовались этим входом, что бы проникнуть в школу незамеченными.
– Стой здесь, – так же тихо прошептала я подруге, – если кто-то появится, дай знать.
– И как я это сделаю?
– Держи, – я сунула в руки Таше металлическое ведро, стоявшее у входа, смахнув с него высохшую половую тряпку, – только громко.
Я просунулась в приоткрытую дверь, оставив Ташу на подстраховке. Желтая ограничительная лента была и здесь, но располагалась так низко, что я ее просто перешагнула и продолжила подниматься по лестнице на второй этаж. Едва я коснулась лестничных перил, как почувствовала, что во что-то вляпалась, моя ладонь была в крови, уже полузасохшая, но все еще липкая кровь кровавым пятном пристала к моей ладони. Я чуть было не вскрикнула, но вовремя зажала рот свободной рукой. Меня начинало трясти от вида крови и от осознания, чья она может быть. Проглотив первый вскрик, я все той же свободной рукой достала платок из кармана джинс и с отчаянием стала протирать ладонь. У меня дрожали руки и губы, пытаясь справиться с охватившим меня страхом, я медленно поднималась дальше. Длинный, неосвещенный коридор казался мрачнее прежнего, по всему полу были разбросаны щепки и остатки от дверного проема и самой двери, которая искореженной грудой лежала в стороне. Я прислушалась. Мне показалось или я слышу голоса? Нет, я точно что-то слышу. Я сделала несколько шагов по направлению к темному углу, где был кабинет директора. Да, голоса раздавались все четче, еще несколько шагов и я смогу разобрать слова. Стараясь не наступать на щепки, я продвинулась почти к самому входу в кабинет и замерла.
– Он был один, – о боже! Я снова зажала рот рукой, что бы сдержать возглас, этот голос я могла узнать из всех голосов на планете. Томас.
– Публичное раскрытие не входило в его планы, видимо Дорс дал бой, – второй голос я тоже знала, к горлу подступил комок, и мне с трудом удавалось дышать, – никогда бы не подумал, что он на это способен.
– Почему так рано? Откуда Тудоры узнали о местоположении близнецов?
– Ты забыл, кто послал меня, – голос Алана звучал глухо, – пария появился здесь, потому что здесь появился я, сейчас самое важное, это не дать ему достичь цели.
– Лаура под моей защитой, – я слушала и не могла поверить в услышанное, это был какой-то бред, неописуемый бред, который не укладывался у меня в голове.
– А почему ты решил, что защищать нужно Лауру? Думаешь, она та самая? Ты уверен, что выбрал ту сестру?
– А ты уверен? – прозвучал вызов, в нем скрывалась злость и сильное раздражение.
– Я сделал свой выбор давно, когда ей еще не было шестнадцати, – Алан не обращал внимания на раздражение Томаса, – я уверен в своем выборе на все сто.
– Тебя послал Орден, а я не подчиняюсь Ордену, я сам по себе, и сам решаю, кого мне защищать.
– О, даааа, – Алан рассмеялся, и его смех раскатами мог достичь первого этажа, – слышал я о таких одиночках как ты, их жизнь слишком коротка, потому что Орден не дает защиты их близнецов и те не доживают до своего двадцатилетия после охоты Тудоров. А где же твой близнец?
– Не волнуйся, он в безопасности и от Ордена и от Тудоров, – голос Томаса все тяжелел и тяжелел.
Я чувствовала спиной холод бетонной стены школы, и не понимала ничего из услышанного. Я уже готова была уйти прочь от этого более чем странного подслушанного разговора, но меня остановил повторно заданный вопрос.
– Так все же, ты уверен, что выбрал ту сестру?
– Уверен! Лаура может быть взбалмошная и капризная, но это последствия воспитания ее, как обычного человека. Ева же пустая, в ней нет силы и быть не может, она, как мягкий и податливый зверек, готова есть с твоей руки, стоит только протянуть ее.
Если до этого момента мое сердце еще билось, то после этих слов его не стало, ноги подкосились, и земля стала уходить у меня из-под ног. Зажав рукой рот, я оперлась об стену, глаза заволокло подступившими слезами, и меня бросило в жар. Еле передвигая ногами, я поспешила к лестнице, я больше ничего не слышала и не видела. На ощупь я спускалась вниз, а в голове продолжали звучать слова Томаса, ударяя с каждым словом все больнее и больнее.
Глава девятая
Я стояла перед зеркалом, глядя на свое отражение, пугающее меня красными от слез глазами и дрожащими губами. Капельки воды по всему лицу освежали разгоряченную кожу, но мне хотелось закрыть глаза и не открывать их. Я с трудом вспоминала, как оказалась дома: первые минуты после выхода из школы, ведро, упавшее из рук Таши при виде меня и расплывающееся очертание окружающего меня мира. С поддержкой Таши мне кое-как удалось добраться до дома, на мою удачу в гостиной никого не было и нам удалось беспрепятственно подняться в мою комнату. И вот я, не сдерживая льющиеся слезы, пытаюсь придти в себя.
Он сказал, что я пустая! Эти слова обжигали мне грудь, как ни старалась я не могла унять дрожь и проглотить эту обиду.
Поверхность зеркала покрылось испариной, и я одной рукой провела по нему, чтобы снова посмотреть в свои глаза. Что же ты будешь делать, Ева Гиллмор? Снова запрешься в себе и будешь ходить, набрав в рот воды? Снова будешь молчать, опуская свой взгляд каждый раз, когда захочется кричать о своих эмоциях и чувствах?
Нет. Я уже не хочу так. Перемены в моей жизни показали мне, что можно и нужно жить по-другому, что жизнь не ограничивается книжками и стенами твоей комнаты, что мир внутри тебя поразительно разнообразен. Оказывается, я даже саму себя плохо знаю, умею ли я злиться, могу ли хохотать до слез, могу ли бороться за что-то важное, могу ли любить? Знакомство с Томасом открыло во мне новые чувства, и, глядя на него, я могла поклясться, что могу. Меня переполняло счастье, теплое, даже нет…горячее чувство восторга, светлого почти божественного наслаждения, так хорошо, мне никогда не было. Но кем стала для него я? Чувство обиды и разочарования сильно щемило сердце – я вздохнула. В тех словах, он выразил свое отношение, поставил точки под всеми вопросами: Лаура важна ему, а я нет. Я лишь податливая зверушка, ничего собой не представляющая, ничтожно малая и незначимая фигура, волей случая появившаяся на его пути.
Слезы снова стали душить меня, отразившиеся глаза смотрели с укором. Нет, так нельзя. Да, это больно! Да, это обидно! Но Томас не прав и когда-нибудь он это поймет. А пока он свой выбор сделал, значит, так тому и быть. Но я не стану зависимой от его слов, не стану мучить себя иллюзиями и ожидать невозможного. Теперь этот вопрос решен, так как я знаю на него ответ.
Набрав побольше воздуха, я снова вздохнула, но в этом вздохе была решимость. Выключив кран, я вытерла оставшиеся капли с лица, улыбнулась отражению в зеркале и вышла из ванной комнаты.
Лаура уже была дома, из комнаты доносился ее голос. Не успела я дойти до своей двери, как раздался звонок, и я замерла у порога. Второй звонок. Похоже, никто не собирался открывать. На третий звонок я не выдержала и, спустившись с лестницы, открыла дверь.
– Ева! Слава богу, ты в порядке! – Томас перешагнул порог и на мгновение прижал к себе, – я только что узнал, ты как?
– Лаура у себя, – не обращая внимания на его волнующий голос и объятия, я отстранилась.
– Постой, – Томас схватил меня за руку, удерживая от того, что бы я ушла, – я знаю, что с Лаурой все хорошо, я спросил про тебя.
Я сжала губы, чтобы не сорваться и не выкрикнуть ему в лицо, что я слышала каждое его слово.
– Со мной тоже все хорошо, – процедила я сквозь зубы, – не стоит беспокоиться, – я выдернула руку, как раз в тот момент, когда к нам летящей походкой подкатила Лаура.
– Даже не думай о нем, – кинула она мне, проходя мимо и впиваясь в губы Томаса страстным поцелуем.
Я быстро отвернулась, почувствовав желание провалиться сквозь землю. Лицезреть Лауру и Томаса в обоюдном поцелуе, было тяжело, как бы я не старалась это скрыть. Оказавшись снов в своей комнате, глазами я искала что-то, за что могла зацепиться и забыть об этом инциденте. А нашла кого-то. На своем месте как всегда. Но на этот раз я смотрела на него совсем по-другому, я воспринимала его по-другому. Мне вспомнились его слова "я сделал свой выбор давно" и на душе потеплело, за всей его холодностью и сдержанностью я впервые увидела человека, которому я была не безразлична.
Следуя первому порыву, я слегка помахала ему рукой в знак того, что рада его присутствию. Может мне стоит присмотреться к нему поближе? Но как тогда быть с Ташей, которая сохла по Алану с тех пор, как увидела его. Подумаю об этом завтра.
Я не заметила в школе видимых перемен, не считая того, что убрали ограничительную желтую ленту у левого корпуса. Значит расследование завершено. В переднем холле столпилось много учащихся, все галдели между собой, из-за плотного круга нельзя было разобрать кто в центре.
– В связи с тем, что школа осталась без руководителя, – услышала я голос одного из преподавателей, – центральный округ назначил нового директора школы.
Меня это мало интересовало, с мистером Дорсом я почти не контактировала, после услышанного странного разговора между ним и Аланом, я побывала в кабинете директора лишь дважды, один раз, когда принесла бумаги на зачисление и второй раз, после встречи на заднем дворе с Чейзом и Заком. Директор вызывал к себе всех, чтобы провести профилактическую беседу о поведении на территории школы. И только я хотела обойти стороной эту толпу, как мои глаза поймали что-то чертовски знакомое. Я опустила глаза в пол, всматриваясь сквозь мелькающую обувь. В душе нарастало странное чувство дежавю. Нет, вот оно, я не ошиблась! Ярко красные туфли урывками появлялись то тут, то там, вводя меня в крайнее возбуждение. Не может быть! Я узнала бы эти туфли даже среди тысячи туфель. Это точно она!
– Прошу всех познакомиться, наш новый директор, мисс Груммер, – как снег среди ясного неба на меня свалился образ из моего прошлого, где я, казалось, не обращала внимания ни на что. Но почему-то эти туфли и ее обладательница, отложились в моей памяти. Лея Груммер, специалист по опекунству несовершеннолетних теперь директор школы? Как такое возможно? Разве это может быть совпадением? Ведь тогда она появилась в самый трудный момент моей жизни и помогла мне.
– А теперь прошу всех разойтись по своим занятиям, – в своих раздумьях я пропустила пламенную речь нового директора. Я стояла, не двигаясь, когда та самая Лея Груммер, которая организовала похороны моего отца, которая сочувственно обнимала меня и была самой первой претенденткой на роль моей матери, выйдя из толпы, на секунду остановилась рядом. Лишь на секунду, а затем в сопровождении преподавателей скрылась за углом.
– Ева, ты чего? – Таша толкнула меня плечом, – ты ее знаешь?
– Неужели мир действительно настолько мал, что люди, которых, я думала, никогда больше не увижу, вновь появляются в моей жизни, – посетила меня жизненная мудрость, пока я провожала мисс Груммер взглядом.
Весь день мне не давала покоя мысль, что ее появление неспроста. Она, да еще и директор! Может мне спросить ее прямо, что ей от меня нужно? Нет, это слишком, ведь она сильно помогла мне, когда я в этом нуждалась. Тогда мне следует поблагодарить ее, раз уж я не сделала этого раньше. Да, это будет отличным поводом заговорить с ней и что-то выяснить.
Едва закончилось занятие, я с завидной скоростью выскочила из класса. Кабинет директора временно перенесли в свободное помещение на первом этаже, о чем гласило объявление при входе. Туда я и направилась. Мне ужасно хотелось увидеть ее снова, только теперь я не страдала в безмолвии, и могла от всей души высказать слова благодарности.
Я постучала в дверь и сразу же ее открыла.
Стоявшая у окна женщина тот час же повернулась ко мне лицом. Ее глаза сияли.
– Ева, – с придыханием выдохнула она мое имя и, бросившись ко мне, обняла, – как я рада тебя видеть, проходи, я ждала тебя.
Я удивилась еще больше, она как будто и правда ждала меня, на столе стояли две чашки чая и вазочка с мармеладом.
– Ты очень изменилась, – она немного отодвинулась от меня, рассматривая меня с ног до головы, – стала такой красавицей.
– Миссис Груммер, – начала было я, – я хотела…
– Никаких миссис Груммер, – покачала она головой, – только Лея, для тебя я Лея, – ее глаза увлажнились, а я все больше задавалась вопросом, чем обязана столь теплому чуть ли не материнскому отношению. Не перегибает ли она палку?
– Помню, ты и двух слов связать не могла, – Лея улыбнулась, а я почувствовала себя неловко, воспоминание о былой немоте меня расстраивали, – когда он рассказал мне, я сначала не поверила.
– Он? – слетело у меня с губ.
Лея обернулась.
– Мой сын, ты ведь с ним знакома…Алан?
За моей спиной раздался шорох, и я, обернувшись, увидела его. Затемненный угол кабинета хорошо скрыл его присутствие, поэтому я сразу и не заметила, что в кабинете был кто-то еще. Алан сын Леи? Мои глаза широко открылись. Сколько еще сюрпризов меня сегодня ждет? О внешнем сходстве не могло быть и речи, белокурая Лея и брутальный Алан заставили меня теряться в догадках. Может просто он сын своего отца? Череда их появлений в моей жизни вызывала массу вопросов, а я как раз за ответами на них и пришла.
– Алан, ты ей ничего не рассказал? – Лея укоризненно взглянула на сына, и мы обе увидели, как Алан замотал головой.
– Она еще не готова, – его глаза прожгли мои и спустились на губы, отчего мои щеки сразу вспыхнули.
– Сейчас как раз самое время, – Лея стала расхаживать по кабинету, не обращая внимания на вспышку между нами, – если бы не активизация тудоров, то у нас еще было бы время, но пария не оставит ей ни шанса, а Ордену важно дождаться ее восемнадцатилетия.
– Что простите? – я который раз становилась слушательницей подобных разговоров, и мне казалось, что я сплю, и мне снится фантастический сон. Лея остановилась и посмотрела на меня.
– Прости меня, дитя мое. Ты ведь ничего не поняла из сказанного мной. Алан?
– Мам, она, правда, не готова, – Алан мотнул головой.
– Ты ведь так мечтал рассказать ей обо всем. Ты верил, что именно она nebesis, и я верю, что все, через что прошел мой сын, чтобы оказаться здесь, рядом с ней, не зря. Так что давай расскажи ей все. Иначе это сделаю я.
Я переводила взгляд то на Лею, то на Алана и упорно ждала развязки. Ультиматум, выдвинутый Леей, подсказывал мне, что я, наконец-то, все узнаю, наконец-то мне объяснят, что вокруг меня происходит.
Алан замер, обдумывая свой шаг и глядя на меня. Я снова почувствовала пронзающий душу взгляд его темных глаз, решающихся на что-то серьезное. Неожиданно, он рванул с места, снова пропадая в затемненном углу кабинета, где лишь шорох говорил о его присутствии там.
– Ева, что ты знаешь о близнецах? – Алан появился передо мной с огромной книгой в руках. Пока я соображала, что это был за вопрос, он прошел мимо меня и положил книгу на стол. Увесистый фолиант, испещренный незнакомыми символами, испустил под собой столб пыли. На меня снова вопросительно взглянули, ожидая ответа.
– Нууууу, то же, что и все, – я напрягла свою голову, чтобы дать точное определение, – двое или более деток, выношенных женщиной при многоплодной беременности. Причиной многоплодной беременности является наследственность. Близнецы генетически и внешне схожи друг с другом, но могут отличаться темпераментами.
– Ты права, так думают все на Земле, – Алан выпрямился, – но это ошибочное мнение, которое много тысяч лет назад было выгодно распространить среди людей, когда рождение близнецов подверглось изучению. Это было безопасной версией в отличие от истинной причины.
– Хотите сказать, что близнецы появляются иначе? – пока мне не совсем было понятно, что именно имелось в виду. Но я и Лаура были близнецами, поэтому в том, что это касается непосредственно меня, я была уверена, а значит, я, во что бы то ни стало, дослушаю все до конца.
– Иначе, – подтвердил Алан, – и не здесь, не на Земле.
Я открыла рот, вот это новость. Не знаю чему верить, или тому, что Алан не сошел с ума, или тому, что я все же на яву, а не во сне.
– Выслушай его, Ева, – Лея подхватила мои руки, сжимая их в своих. Только сейчас я почувствовала, какими холодными стали кончики моих пальцев, руки Леи почти обожгли меня, – тебе может показаться все это очень странным, непривычным…но, пожалуйста, выслушай все и ты поймешь, что в мире есть то, что обычным людям не дано увидеть. Подойди.
Она потянула меня за собой, туда, где на столе лежала та самая книга. Вблизи она казалась еще стариннее, толстый переплет, поверх него кованый ремешок, скрепляющий, даже на взгляд, тяжелые страницы. На обложке фолианта грубой вырубкой прорисовывались облака и написано странное название COELUM.
– В переводе с латыни означает Небеса, – пояснил Алан, когда я дотронулась пальцами выбитых букв, – фраза "между небом и землей" всегда имела второе значение, но для тех, кто не владел этим тайным смыслом, она всегда оставалась просто красивой фразой. Видишь ли, Ева, в обычном понимании небеса – это пространство над землей, видимый, но неощутимый мир, скопление облаков и частиц атмосферы. Но между Небом и Землей существует некая связь, которая неразрывно связывает эти два мира, – Алан открыл книгу, перелистнув первую страницу. Я с любопытством осмотрела первые страницы, язык и символы были мне не знакомы, я могла только разглядывать рисунки, – Небеса – это параллельный мир, когда на Земле рождается человек, на Небесах рождается его близнец, он так же растет, развивается, живет своей жизнью, пока жив его близнец. Иногда, некоторых из них отправляют на Землю и именно тогда на земле рождаются близнецы. До своего восемнадцатилетия nebesis живет обычной жизнью, а затем пробуждаются его способности.
– Способности? – переспросила я, это уже было интересно, фантастическая история будто сошла со страниц сказочной книги, которую я перелистывала, сопровождая рассказ Алана рисунками.
– Верно, способности, – Алан таинственно улыбнулся, видя, что я не воспринимаю его рассказ всерьез. А разве я могла иначе? Все его слова были настолько неправдоподобны, будто я слушала пересказ нового фантастического блокбастера, – Ева?
Я подняла голову и увидела Алана, в его глазах мелькнул огонек, и тут же мимо меня что-то пролетело, закружило вокруг меня по спирали снизу вверх и обратно. Я не могла понять что, лишь почувствовала горячий след и увидела яркую вспышку. Неожиданно меня что-то ослепило, крохотная искра, мерцая и горя, остановилась прямо перед моим лицом. Я, приоткрыв рот, смотрела на эту маленькую огненную звездочку, которая медленно отдалилась от меня и, вспыхнув еще раз, погасла, как спичка. Алан смотрел торжествующе.
– Что это было?
– Мои способности, – он наблюдал за мной исподлобья, будто ждал реакции, оценивал ее, что бы продолжить, – я nebesis, и наделен силой управлять огненной вспышкой.
– Тогда, у окна…это был ты? – вдруг осенило меня. Я вспомнила тот самый ожог Лауры, появившийся внезапно и так же внезапно исчезнувший. Тогда это смахивало на вновь открывшуюся аллергию, но теперь…
– Я не мог допустить того, что там могло произойти, – Алан пристально всматривался в мое лицо, выискивая на нем признаки страха. Но его не было. В голове возникала масса мыслей, прокручивая рассказ Алана, я начинала понимать, что все это может оказаться правдой.
– Зачем вы здесь? – я обернулась к Лее, но вопрос предназначался обоим.
– Мы здесь, чтобы защитить тебя, – Лея подошла ближе, – с тех пор, как способности Алана пробудились, он только и говорил что о тебе, увидев ваши с Лаурой фотографии в картотеке Ордена.
– Какого еще Ордена? – я не первый раз слышала про него, но сделала вид, что удивлена.
– Орден Близнецов, – Алан подошел к книге и перелистнув несколько страниц, сделал мне знак подойти, – nebesis, что родились здесь, на Земле со своими близнецами и у которых пробудились способности, основали Орден для организации и контроля всех близнецов. Магия, что пробуждается у nebesis, должна была быть под контролем, чтобы не спровоцировать гибель этого мира. Но появились те, кто был с этим не согласен, кто утверждал, что nebesis должны захватить этот мир и править им, их изгнали из Ордена и прозвали тудорами, по фамилии их лидера, Виктора Тудора. Тысячи лет Орден скрывал тайну, находил новых близнецов, пополняя свои ряды, как впрочем, и тудоры. Обе стороны испытывали интерес в том, что бы заполучить в свои ряды самых сильных nebesis.
– А как же Лаура?
– Вы близнецы, – Лея обняла меня за плечи, – но, к сожалению, никто наверняка не знает, кто из вас nebesis, пока вам не исполнится восемнадцать. Конечно, не все nebesis даже при достижении восемнадцатилетия приобретают силы, есть близнецы, у которых они отсутствуют. Алан уверен в тебе, а я верю в выбор своего сына, – с гордостью произнесла Лея.
Вот почему Алан выбрал меня, теперь мне становятся понятны и поступки Томаса. Бог мой, он тоже nebesis! У меня перехватило дыхание, я отошла от стола и присела на краешек большого кожаного кресла.
– Хватит на сегодня, – голос Алана вдруг стал немного охрипшим, – я отвезу Еву домой.
– Да, да, бедняжке столько пришлось сегодня услышать, пусть отдохнет, – запричитала Лея, подхватывая меня под руки и помогая подняться.
Правда о Томасе никак не могла уместиться у меня в голове. Но ведь даже если все это, правда, Томас все равно выбрал не меня, это не изменит его мнения обо мне, для него я всегда останусь той, что не стоит его внимания.