Глава двадцать пятая
Я очнулась от страшного сна, отголоски которого до сих пор ощущала пробирающим холодком по спине. Какой-то слишком реальный сон. Я оглянулась, в полумраке заметив, что лежу на кровати. Алан? Я резко обернулась, увидев краем глаза лежащего рядом брюнета. Бог мой, что происходит? – вопил голос внутри меня, – как я тут оказалась? Где Томас?
Я скинула ноги с кровати и села, стараясь не разбудить Алана. Медленно, с кошачьей осторожностью, добралась до двери, хорошо, что магия лишь не впускает без печати хозяина, чтобы выйти она не нужна.
Коридор освещен, Нейли молодчинка, хорошо поработала и мне не придется пробираться по темным зигзагам уровня. В голове все еще всплывали кадры из сна, щемящие сердце, лицо Томаса и страшные голоса, будто пророчившие жуткое будущее. Да уж, осадок на весь день останется. И почему плохие сны не сразу выветриваются из головы, а продолжают мучить?
Чем ближе я подходила к своей келье, тем волнительней становилось внутри, ведь я увижу Томаса. При мысли о нем, я не могла не улыбнуться.
Печать легко открыла мою дверь, и я вошла в келью. Взгляд тотчас же упал на прозрачную панораму, желание увидеть Томаса подстегнуло меня быстрее подойти к стене. Келья Томаса была пуста. Небольшое разочарование помогло понять, как я устала, от беглого взгляда на кровать, я лишь призывнее стала ощущать потребность выспаться.
Внутренний голос твердил мне раздеться и лечь под одеяло, а вот логика в отношении того, что я делала в комнате Алана и почему проснулась рядом с ним в его постели, напрочь отказывалась сотрудничать.
Морща нос, я сняла с себя футболку с длинным рукавом, но тут же снова обернулась, реагируя на движение за спиной. Сквозь прозрачную стену, я увидела вошедшего в келью Томаса. Нет, не вошедшего – вбежавшего, его взгляд был сломлен, движения отчаянно резки, запустив пальцы в волосы, он взъерошил их. Я с болью в сердце смотрела на его метания, и память стала отчетливо выводить моменты моего сна. Но сна ли? Томас резко остановился, он тяжело дышал и был похож на загнанного зверя. Внезапно, он подскочил к стоявшему столу и одним движением смел все, что на нем находилось. Схватив стул, стоявший рядом, Томас с яростью поднял его и с разворота зашвырнул в дальний угол. Я вздрогнула, когда стул с треском упал и раскололся, мое сердце сжалось, душа кричала, ведь я начинала понимать, что мои страхи не были сном.
Кошмар, в котором я – неминуемая погибель для Томаса, ударил в полную силу по моему сердцу. Казалось, что еще чуть-чуть, и я не выдержу. Ноги отказывались слушаться, все мое тело трясло, когда я видела всю боль любимого, его неистовую ярость от осознания потери. Я стояла, почти не дыша, тугой комок подкатывал к горлу. Лучше бы не было этой чертовой витрины, раскрывающей, как на экране всю жестокость нашей участи.
Я смотрела, как Томас неистово раскидывал по углам все, что попадалось, его руки вспыхнули яркими молниями света, и он не стремился погасить вышедшую из-под контроля магию. Издавая отчаянные крики, он посылал во все стороны бесцельные молнии. Некоторые отскакивали от стен и рикошетом проходили сквозь него. Но он будто ничего не чувствовал, словно причиняя себе таким образом физическую боль, он облегчал душевную. Сильный крик, которого я не услышала, но увидела, вырвался из его горла и свалил его с ног. Упав на колени, он обессилено опустил руки, которые искрились и мерцали световыми молниями.
Превозмогая тряску и дрожь во всем теле, я все же добралась до стены. Я не обращала внимания на слезы, яростно сжимая пальцами снятую футболку.
– Томас, милый Томас, – шептала я сквозь пелену жгучих слез, понимая, чем было вызвано это буйство, – прости…прости…
Я закрыла глаза и отвернулась, прижавшись к стене спиной, медленно сползая по ней, и не в силах больше сдерживаться, разрыдалась.
Не помню, как и сколько времени я просидела вот так спиной к стене, но, повернув голову на бок, заметила и Томаса в таком же положении. Если не учитывать стену, то мы сидели спина к спине. Подогнув колени и упершись в них локтями, Томас поддерживал свою голову руками. Выплеснув свою ярость и отчаяние на все вокруг, он был эмоционально раздавлен.
Выплакав все слезы, я не желала двигаться. Все потеряло смысл, зачем куда-то идти, зачем кого-то спасать, зачем вообще что-то делать? Гори все синем пламенем! И эта магия и небеса и тудоры и я вместе с ними!
Я задыхалась, понимая, что больше и минуты не протяну в этой комнате, рядом с мнимой стеной, за которой как напоминание того, что я сделала – его боль и страдание.
Я поднялась, последний раз, взглядом упираясь в сидящего ко мне спиной Томаса. Футболка обреченно выпала из рук и я, не обращая на нее внимание, направилась к выходу. Уже привычный путь от кельи до центра незаметно закончился, смотря только вперед, я преодолела узкий проход, огибая стороной всякого, кто попадался на пути. Шаг, и я вышла из Ордена так же, как и вошла, не останавливаясь, двигаясь вперед по коридору дома Майерсов и дальше, и дальше.
Достав из заднего кармана джинс мобильник, я набрала номер, продолжая идти вперед.
– Алло, Таша О'Брайн слушает, – слезы потекли по моим щекам, голос подруги встряхнул меня.
– Таша, – прошептала я, но не узнала свой голос, – это Ева.
– Боже, Ева, ты где? Когда вернулась? Ты в порядке?
– Нет, буду дома, приходи…пожалуйста, – и завершила вызов.
Был уже вечер. Выйдя из дома Майерсов, я подставила мокрое от слез лицо вечерней прохладе и глубоко вздохнула, наполняя легкие свежим воздухом. Казалось, прошла вечность с того дня, как я покинула это место. Взгляд упал на свет в окнах противоположного особняка. Сердце заныло. Душа рвалась обнять Глорию, даже Лаура с ее небывалой стервозностью, заставила почувствовать, как же все-таки сильно я соскучилась. Что я им скажу? Как объяснить все?
Не знаю, будь что будет. Я уже стояла на пороге и движением руки открыла входную дверь. Мягкий свет гостиной бросился в глаза. Оставив за плечами все, что я пережила в Ордене, домашняя обстановка и уют, тепло камина и запахи ужина обволакивали заботой и успокаивали меня. Осторожно ступая, я прошла в гостиную и увидела сидящую на диване Глорию с журналом в руках.
– Ева! Милая! – подняв голову, увидела она меня и, отбросив журнал в сторону, радостно бросилась ко мне навстречу, – ты, когда приехала? Почему не сообщила?
Немного опешив, так как ожидала совсем других взглядов и вопросов, я стояла, опустив руки, пока материнские руки Глории обнимали меня.
– Лаура! – крикнула она куда-то вверх, – твоя сестра приехала!
Дверь на втором этаже с шумом открылась и по лестнице вихрем слетела моя сестра-близняшка.
– Сестричка! – Лаура повисла у меня на шее следом за матерью. Мои глаза расширились от изумления, светлые до этого пружинки волос, теперь были выпрямлены и выкрашены в цвет темной карамели. Я замерла, ожидая очередную пакость с ее стороны, но Лаура была так искренне рада, что я чуть не поперхнулась, хотелось закрыть глаза и снова открыть их, чтобы увидеть привычное течение жизни, – что за манера устраивать такие сюрпризы?
– Я как-то не подумала, – рассеянно изрекла я.
– И напрасно, поэтому с тебя подробный рассказ о поездке, – Лаура чарующе улыбнулась и подмигнула мне.
Куда делась ее спесивость, заносчивость и пренебрежительность?
– Ева! – раздался за спиной запыхавшийся голос Таши и меня снова захватили в объятия, – я тебе все объясню позже.
– Девочки, я потороплю с ужином, а Вы пока поболтайте, – Глория со своей неподражаемой улыбкой тут же удалилась.
– Идемте, – и, схватив меня за руку, Лаура потащила меня вверх по лестнице, – все, как и было до отъезда, – распахнув дверь моей комнаты, объявила та.
И, правда. Все как я оставила, любимое пудровое покрывало крупной вязки, мой шкаф, туалетный столик с зеркалом и открытое соседское окно напротив.
– Ты знала, что она приезжает сегодня и скрыла от меня? – раздалось шушуканье за спиной, и я обернулась.
– Я сама не знала.
Я, сощурившись, посмотрела на обеих – что-то изменилось. Они стояли рядом, плечом к плечу с невинным видом улыбаясь и моргая ресницами, будто две закадычные подруги. Последний раз, когда Лаура посещала мою комнату, она метала глазами молнии и совсем не по-сестрински обрушивала на меня свои ругательства. Сейчас же Лаура была другой, вместо гламурных платьев – чинные брюки в обтяжку, вместо ненависти и презрения в глазах – огонек радости и сестринской любви.
– Ну, рассказывай…
Глава двадцать шестая
Вечер пролетел незаметно, я почти перестала ощущать тяжесть на сердце, мы болтали и болтали, и я с огромным умилением наблюдала за Лаурой, как она смеялась и шутила, светилась от общения с теми, на кого раньше даже со стороны смотрела с презрением. Оказывается моей легендой, на время моего отсутствия, была поездка на блиц-курс истории этики по поручению школы. Лея постаралась. Директор школы иногда отправлял учащихся на различные конкурсы между школами, для поддержания рейтинга.
Но меня поражали изменения в Лауре – совсем другой человек. И Глория восприняла легенду, как должное. Я чувствовала, что за этим скрывалось что-то еще – Лаура ни разу не вспомнила о Томасе.
Томас. Мои мысли бегущей строкой унеслись к нему. Увлекшись, я не заметила, как девушки замолчали и внимательно приглядывались ко мне.
– Знаешь, – спохватилась вдруг Лаура, – я, пожалуй, пойду уже. Завтра утром жду у входа, на занятия поедем вместе, отказ не принимается, – и, попятившись, быстро исчезла за дверью.
– Она очень изменилась, правда? – Таша посерьезнела.
– Правда, – согласилась я, – Орден, да?
– Что ты, – Таша махнула рукой и, подогнув ноги под себя, устроилась поудобнее на середине кровати, – если бы это было указание Ордена, боюсь, они бы вообще ничего не вспомнили бы.
От удивления я вздернула брови.
– Это все Томас, – объяснила Таша, – после вашего ухода, я смогла убедить Глорию, что ты переночуешь у меня, но этого бы хватило только на одну ночь, а на следующий день ко мне пришел человек и передал от Томаса послание, – Таша потянулась к краю кровати и, вытащив из под матраса сложенный лист бумаги, протянула мне, – не знаю, что бы мне пришлось выдумывать еще, если бы не он.
Я развернула сложенный вчетверо лист, с тоскою прочитав то самое послание: "Он друг, сделай все, что он попросит для помощи Лауре и Глории. Верь мне, это безопасно. Томас."
Рука сорвалась и упала на колени. Имя Томаса, написанное его почерком, накалило тоску.
– Фабиан просто душка, – продолжала Таша, – я представляла его жестоким похитителем памяти, но это не так. Мы даже поболтали с ним немного, – Таша покраснела и смущенно опустила глаза, – он сделал это в доме Майерсов, потому что только там стоит защита от тудоров. Ты не представляешь, сколько потребовалось усилий, чтобы привести Лауру в тот дом. Фабиан рассказал, что он убрал из их памяти только те детали, о которых просил Томас. Правда, круто получилось?
Таша улыбалась, ее сильно вдохновила эта история, в которой она приняла непосредственное участие. Магия возбуждала ее все больше, она с придыханием говорила о ней, жажда, быть как можно ближе к этому магическому миру была на лицо.
– А ты?
– Я отказалась, – голос Таши зазвучал решительнее, – я хочу все помнить и все пережить сама, не упуская ни одной детали. Фабиан это понял.
– А у них выбора не было, – вздохнула я.
Теперь я понимала, почему Лаура не говорила о Томасе, почему у них не вызвала подозрений моя поездка и мое возвращение. Да, с одной стороны, я своими глазами видела, что произошедшие изменения были только на пользу и жизнь моей семьи в безопасности, пока они ни о чем не догадываются. Но с другой стороны, чувства Лауры к Томасу тоже исчезли. Они-то ни чем не мешали. Или все-таки мешали?
– Так, – Таша взяла меня за руки, прервав мои размышления, – Ева, я знала обо всем с самого начала и меня не пугали эти знания, поэтому я могла выбирать. Даже не думай сомневаться в Томасе, уж я-то теперь точно на его стороне.
Я сорвалась с места и бросилась на шею подруге. Слезы прорвались бушующим потоком.
– Из-за него, да? – растроганно спросила подруга, гладя меня по волосам, и я закивала в ответ.
Полночи, я делилась с Ташей всеми превратностями судьбы в Ордене, поведав ей обо всем, что со мной произошло. Она слушала меня, а ее глаза то и дело загорались огнем, восхищено ловя каждое слово.
– А ты не думала, что отец Томаса мог и тут солгать?
– Мы не можем этого знать. В одном я уверена, он спасает своего сына от чего-то и, если эта причина – я, то мне следует держаться подальше от него.
– Но ведь это временно? Когда ты научишься контролировать свою магию, то уже не будешь представлять для него угрозы, ведь так?
– Не знаю, я ничего не знаю о своей магии, а единственный человек, который знает, застрял в пространстве между мирами.
– И где этот портал, знают только тудоры, – подытожила Таша, – очень занимательно. Пусть они и дальше считают, что ты в Ордене.
Я вскинула взгляд на Ташу, стремительная мысль ворвалась в мое сознание, прокручивая созревший план в голове.
– В Ордене, говоришь, – я поднялась с кровати и стала оглядываться по сторонам в поисках чего-то подходящего, – ты мне подала отличную идею.
Таша насторожилась, тоже оглядываясь вокруг и силясь понять, что за идея пришла в мою безрассудную голову.
Я прошлась по всей комнате, прикасаясь ко всему, к чему только можно: стены, пол, кровать, книги, одежду, шторы на окнах. Таша с нарастающей тревогой не сводила с меня глаз.
Я раздвинула шторы, и обратила свой взгляд вниз, на лужайку возле дома, в комнате не осталось ничего, к чему бы я не прикоснулась. На горизонте заходила утренняя заря, еще совсем узкая полоска света выглядывала из-под горизонта, распрямляя восходящие лучи и заставляя небо над собою алеть и переливаться. Я нетерпеливо поднялась на подоконник и тот час же спрыгнула вниз на козырек, придерживаясь за трубу. Этот маневр удался мне на редкость быстро и ловко.
– Ева, что ты делаешь? – слишком громко выкрикнула Таша обеспокоенно. Подбежав к окну, она посмотрела на меня. Мой взгляд говорил только одно – отступать я не собиралась.
Я приложила свои ладони на черепицу крыши, спрыгнув – коснулась земли, запустив пальцы глубоко в почву.
Рядом со мной приземлилась Таша.
– Мне не нравится эта идея, Ева.
– У тебя есть другая, чтобы вызвать их? – моя ладонь легла на ствол растущего под окнами молодого дуба, – без иллюзии, как только тудоры почувствуют поток магии, они придут.
Но ничего не происходило, мои попытки вызвать магию не находили отклика. Я тяжело дышала, в очередной раз убеждаясь, что моя магия живет отдельной от меня жизнью и совсем не хочет быть прирученной. Силы покидали меня, бросаясь ко всему, что попадало в поле моего зрения, я с надеждой ждала проявление своего дара.
– Ева, постой, так нельзя, ты изматываешь себя.
– Почему? Почему она не реагирует, когда так нужна? – я с отчаянием рухнула на землю, и сжав в кулаках газонную траву с силой вырвала ее, рассматривая, как тонкие травинки падают меж пальцев на землю, – ничего не получается…, – и мои руки вновь уперлись в землю.
– Ева, – сквозь туман в голове, услышала я встревоженный голос Таши.
Земля под ногами задрожала, и я резко отпрянула, почувствовав, как земная дрожь переходит в пальцы. Сжав кулаки, я прижала их к груди, чтобы прервать страшно неожиданный эффект.
– Что это было?
– Что-то очень сильное, – прошептала я тихо, и в голове всплыли слова Просвещенного о хаосе, созданном неконтролируемой магией, – сейчас тебе лучше уйти.
– Нет, я останусь, – возразила Таша, – пусть они приходят.
Дрожь под ногами утихла, но ощущение надвигающейся бури сковало меня, утренние звуки погрузились в глубокую тишину.
– Это нечестно, – раздалось за спиной, и на лужайку вышла Лаура, кутаясь в атласный халат и зевая, – не стоило вас оставлять.
– Лаура, зачем ты проснулась? – бросилась я к ней, подталкивая за плечи обратно, – Таша, умоляю, отведи ее в дом.
Меня охватила паника, и я не могла справиться со страхом, что в любой момент могут показаться тудоры.
– Ты хочешь от меня избавиться? – Лаура обиженно возмутилась, – о чем Вы тут секретничаете?
Сильный порыв ветра откинул мои волосы назад, по спине пробежал холодок – верный признак появления элементаля.
– Ева, они уже здесь, – выдохнула Таша, отпихивая Лауру назад к дому.
Я обернулась. Они появились слишком быстро – значит, тоже используют порталы. Его я узнала сразу – моя первая встреча с тудорами в виде Дрейва.
– Девочки одни? – хмыкнул он, довольно оглядываясь по сторонам.
– Это частная территория, сейчас же покиньте ее! – из-за спины Таши вспыхнул раздраженный голос Лауры.
– Тише, молчи! – шикнула на нее Таша, заграждая собой, все-таки она уже, как ни как встречалась с Дрейвом.
– Глупышки, – снова усмехнулся Дрейв и взмахнул рукой – стремительной воздушной волной их сбило с ног.
– Дрейв, не надо! – крикнула я и встала между ними, – прошу, не тронь их, здесь нет ни Алана, ни Томаса, а я пойду с тобой и без драки.
– С нашей последней встречи ты стала умней, – позлорадствовал Дрейв.
– Что…что это такое? – Таша помогла встать Лауре на ноги, отряхивая ее халат от прилипшей травы, голос сестры не был испуганным, скорее растерянным от неожиданного падения под действием неизвестной силы.
– Я твой утренний кошмар, сестричка, – усмехнулся Дрейв, – Шанель?! – крикнул он в воздух, и я ритмично завертела головой, чтобы понять, кого он позвал.
Мои глаза с ужасом остановились на Лауре, за спиной, которой стояла высокая блондинка с приставленным к ее горлу клинком. Таша тоже обернулась, еще секунду назад там никого не было, блондинка появилась из ниоткуда, возникнув просто из воздуха. Невидимка?
– Нет, нет! – рванула я вперед, но вовремя остановилась, – Дрейв, прошу тебя, я сделаю, все, что ты захочешь, только отпусти их…
Ситуация разворачивалась стремительно, я совсем не ожидала появления Лауры, будучи уверенной, что она спит. Страшное чувство обиды за обладание редким даром и не возможностью или неумением им пользоваться, охватило меня. Хотелось обрушить на голову блондинки град из камней, или поджечь ярким пламенем ее длинные волосы, или сковать ее движения цепким магическим лассо, чтобы двинуться не могла, но реальность была такова, что магия была мне не подвластна. Но как будто в исполнение моего желания, тяжелый удар пришелся на блондинистую голову, и та, пошатнувшись, рухнула на землю. Позади Лауры, с самыми решительными намерениями, стояла Глория, внушительная ваза разбитыми осколками рассыпалась рядом с телом Шанель.
– Не смейте трогать мою дочь! Убирайтесь сейчас же! – слышать угрожающий голос от самой милой и славной женщины в мире, было для меня крайне поразительно, но ведь и правду говорят, что защищая своего ребенка, женщина превращается в дикую кошку.
Дрейв так же не ожидал подобного и слегка растерялся. Выпустив очередную воздушную волну на трех безоружных женщин, Дрейв схватил меня за руку.
– Ты пойдешь со мной, и не вздумай рыпаться, – зло прошептал он и дернул меня за собой. По его бесстрашному прикосновению к моей руке, я сразу поняла, что тудоры еще не в курсе последних событий, произошедших в Ордене.
Я отступила за ним следом, со страхом взирая, как Таша и Лаура склонились над упавшей Глорией.
– Ева! – крикнула мне вслед Таша, вскакивая на ноги.
– Стой! Не надо, все в порядке, позаботься о них!
Дрейв разъяренно вышагивал вперед и тянул меня за собой.
– Можешь отпустить, я никуда не денусь.
– Ха, еще скажи, что хотела этого.
– Так и есть. Мне нужен Юлиан.
Дрейв остановился и внимательно посмотрел на меня.
– Нет, я все-таки ошибся, ты не стала умней. Думаешь, тебя спасет Томас?
– Он не знает, где я, – немного наивно, но вполне осознанно ответила я.
– Тем хуже для тебя, – Дрейв остановился у кирпичной стены одного из зданий, и жестом указал на сквозной проем, – прошу, уверен, скоро ты пожалеешь о своем решении.
Не обращая внимания на его слова и уже воспринимая в порядке вещей скрытые порталы перемещений, я шагнула вперед и на пару секунд растворилась в межпространственном переходе.
Глава двадцать седьмая
Переступив порог портала, я оказалась в весьма старинном, величественном коридоре, устланном красной дорожкой, хоть и обветшалой, но в свои времена, видимо, представляющей высокое положение хозяев. Коридор не был глухим, справа от меня открывался колоссальный обзор. Доходившие почти до самого пола окна и возвышающиеся до самых верхов потолка, они кристально чисто отражали небывалую красоту за окном. По ощущениям высоты был примерно третий этаж. За окном виднелись небольшие одно и двух этажные домики, купала церквей, крыши мансард и других строений, змейки дорог и парковые участки, утопающие в зелени. Было так странно видеть все это, по сравнению с темными и мрачными коридорами Ордена.
– Впечатлена? – Дрейв слегка подтолкнул меня плечом в плечо.
– Немного неожиданно, – отозвалась я тихо, завороженная раскрывшимся пейзажем.
– Дворец Тудоров с начала его основания в 15 веке, – столь редкий исторический факт был действительно впечатляющим, – идем, Юлиан уже в курсе твоего прибытия.
Преодолеть весь коридор с молчаливым пристрастием не составило труда, сменяющаяся картина за застекленными окнами захватила все мое внимание, пока небольшая арка не известила меня о том, что коридор закончился, и я вошла в закрытую часть дворца.
Высокие, резные двери распахнулись передо мной, и я очутилась в освещенной зале в желто- красных тонах, все та же красная дорожка устилала пол до самого королевского трона, возвещающегося над полом в три ступени.
В свои времена, этот дворец вполне мог быть резиденцией королей или особо знатных родовых персон.
Но мой взгляд был прикован к трону, на котором я увидела сидящего мужчину. По всем меркам повстанцев и революционеров, которым хватило смелости бросить вызов режиму и системе, я ожидала увидеть в тудорах кучку свободолюбивых изгоев, прячущихся по пещерам, и никак не думала, что столкнусь с древним родом независимых аристократов.
– Желаю удачи, крошка, она тебе понадобится, – прошептал мне над ухом Дрейв.
Я инстинктивно отклонилась и, сделав шаг вперед, пошла по красной дорожке. Атмосфера старины и вековых традиций царила вокруг, но теперь я старалась сосредоточиться не на убранстве, а на человеке, от которого зависит, возможно, даже моя собственная жизнь.
Чем ближе я подходила, тем отчетливей могла разглядеть сидевшего на троне. Мужчина лет тридцати пяти, черный кожаный охотничий комплект одежды, высокие сапоги, будто он только-только вернулся с охоты. Он сидел слишком раскованно, закинув одну ногу на другую и подперев кулаком подбородок, тронутый двух-трехдневной щетиной. Его напряженный взгляд следил за моим приближением. Внутри нарастало беспокойство, внутренний голос содрогнулся под натиском нахлынувших ощущений. Что-то очень темное и зловещее подкрадывалось ко мне с той стороны.
Я остановилась в нескольких шагах от ступенек, поднимающихся к трону. Дрейв прошел дальше и поднялся по ним, наклонившись, что-то прошептал мужчине. Выражение его лица не изменилось ни на йоту.
Вдруг, на моих глазах, из-под трона выползло темное пятно, оно змейкой двигалось по полу, приближаясь ко мне. Страх сковал меня, ужас отразился в глазах, когда эта субстанция остановилась передо мной и начала материализоваться, очертания мужской фигуры предстало передо мной, ни глаз, ни каких либо других выраженных форм – лишь четкий контур телесной оболочки, заполненной темнотой.
Силуэт покрутился вокруг меня, будто принюхиваясь, наклоняясь ко мне совсем близко, так близко, что я могла рассмотреть темно-серое, как густой туман, наполнение фигуры. Я боялась дышать, настолько зловещей она казалась, пугающая пустота, как пропасть расстилалась вокруг меня. Шаг вперед – и моя жизнь прервется.
Силуэт дернулся, обернулся к сидящему на троне и, как послушная собачка, бросилась к ногам хозяина.
Мужчина встал, звякнули висевшие на широком набедренном поясе охотничьи ножи.
– И почему сила достается таким слабым и неумелым, не знаешь? – обратился он ко мне, его каленый голос не скрывал раздражения, – сколько проблем можно было бы избежать, если бы сила давалась не юным, не окрепшим душам, а тем, кто действительно знает, что с ней делать.
– Я не просила, – сама того не желая, я стала тихо оправдываться, – поэтому и пришла за помощью.
– Пришла? – мужчина был крайне удивлен, – а я думал, тебя привел Дрейв, да, Дрейв?
Стоявший до этого в расслабленной позе, элементал, с опаской выпрямился.
– Ну, конечно, привел. Юлиан, ты же сам приказал найти ее, вот я и нашел, – свой вариант он преподнес в более выгодном для себя виде.
Юлиан, а это был он, повернулся ко мне, вопрошающе разводя руками, смотри, мол, кто прав.
– Я использовала магию, чтобы вызвать вас, – справедливости ради мой голос прозвучал более решительно.
Юлиан резко изменился в лице, его глаза почернели, а губы сжались в одну жесткую линию.
Темная фигура у трона поднялась и, изгибаясь, почти не касаясь пола, подлетела к побледневшему Дрейву. Я успела увидеть лишь взмах темной рукой, перед тем, как она насквозь прошла через грудную клетку Дрейва в области сердца.
– Говори!
– Да, да, это правда, магия была, – сломленным нагрудным голосом выдавил Дрейв, – Юлиан, прости, я лишь хотел…
Темная рука вышла из его груди и фигура, обратившись снова лишь в серое пятно, быстро подползла к ногам Юлиана и приняла очертания его тени. Я обомлела. Дрейв все еще задыхался, нервно глотая воздух, а я, наконец-то, поняла, какой темной магией воливера обладает Юлиан Тудор – магией повелителя теней.
– И какой же магией обладает столь юное создание, – Юлиан снова переключился на меня, – учитывая, что ей понадобилась моя помощь?
– Просвещенный сказал…
– Просвещенный? – удивился тот.
– Да, он сказал, что Вы знаете местоположение портала, который открыла Фейерия.
Взгляд Юлиана взметнулся вверх, его зрачки увеличились.
– Постой, – неожиданные догадки, возникшие в голове, выразились на его лице, – это имя не вспоминали уже несколько тысяч лет. Что еще тебе рассказал об этом старик?
Голос Юлиана изменился, в нем было не простое любопытство, в нем появилась прямая заинтересованность. Это не единственный раз, когда имя таинственной Фейерии, порождало изумление и благоговение. Наверное, она была настолько особенной, что говорили о ней с трепетом и чуть ли не поклонением. Из рассказа Просвещенного ее считали богиней, прародительницей, самой могущественной и удивительно красивой.
– Фейерия открыла портал на Небеса, но так и не вернулась обратно. Я тоже могу открыть этот портал, если найду его.
– Чтобы его открыть, нужно обладать такой же силой, что и она, – сказав это, Юлиан тут же замер, – илиии…?! – внезапная догадка посетила его, – Дрейв, отведи ее в покои и глаз с нее не спускай, отвечаешь головой.
– Юлиан, прошу Вас, моя магия нестабильна, – я попыталась как можно быстрее объяснить все, так как подошедший Дрейв уже подхватил меня под локоть и тянул к выходу, – боюсь у меня мало времени, я не могу ею управлять. Она растет, и я буду не в силах остановить то, что происходит.
Но Юлиан меня не слышал, он вовсю ушел в себя.
– Идем, если жить хочешь.
– Я так понимаю уйти отсюда я не смогу, да? – я шла следом за Дрейвом.
– А чего ты хотела? – зло усмехнулся Дрейв, припоминая мне мои же слова, – сама же пришла.
Он прав, на что я рассчитывала, привлекая внимание тудоров, на их доброту, человечность, понимание? Или Орден разочаровал и испугал настолько, что любой, кто пошел против него, виделся мне с куда более лучшей стороны?
– Как ты попал к тудорам? – неожиданно спросила я и наткнулась на подозрительный взгляд.
– Разводишь на откровенность? И не думай даже, я тебе не Томас, шагай вперед молча.
Я покачала головой и решила больше не расспрашивать, тем более напоминание о Томасе скребущимся зверьком снова проникло в душу. Безумная тоска заполнила меня.
– Мы пришли, заходи, – Дрейв был зол, деревянная дверь с большой железной задвижкой открылась, что бы представить мне на обозрение махонькую коморку два на три, полупустую, затхлую и промерзлую.
– Это совсем не похоже на покои. Я пленница?
– Рассчитывала на королевские апартаменты, принцесса? – все больше злился Дрейв, – думала, что тебя тут примут со всеми почестями, так вот спустись с небес, благородства и рыцарства ты здесь не найдешь, – Дрейв с ожесточением закрыл передо мной дверь, задвижка звонко захлопнулась. Я осталась одна в глухой клетке, коморка напоминала комнату прислуги, лишь одно маленькое окошко под самым потолком давало надежду на спасительный глоток воздуха. Убитая влажностью кровать, была совсем детской и больше походила на удлиненное кресло, стоявший табурет видимо служил столом, на котором стояла металлическая кружка с жидкостью.
Даже не взглянув, вода ли это, я присела на край кровати – чтобы лечь на нее пришлось бы хорошенько поджать ноги. Бессонная ночь дала о себе знать, и меня тут же потянуло в сон.