– Ты обиделась, на то, что я хотел за тебя заступиться?
– Мне не нужно, чтобы за меня заступались. – я повернулась к Дину и толкнула его в грудь. – Никто из вас!
Ребята слегка стушевались и переглянулись.
– Хорошо, мы поняли. – осторожно сказал Джо.
– Давайте с вами сразу договоримся. – сказала я серьёзно. – Я не маленькая девочка, не девушка в беде, и мне не нужна ваша гипер-опека и защита. Мне нужна ваша дружба.
– Ясно, чего уж там. – сказал Кирилл. – Я с первого взгляда понял, что ты не неженка.
– Все бы поняли. – сказала я и ушла в столовую, не дожидаясь ребят.
Я уже ужинала, когда пришли ребята. Они молча сели за наш стол и стали есть. Джо первым нарушил молчание.
– Слушай, прости. – сказал он. – Мы просто волновались за тебя, ты уж извини, но дружба она предполагает в себе заботу о друге.
– Да, я знаю. – согласилась я. – Вы тоже простите, я сорвалась.
– Ничего. – сказал Дин. – Мы все были на взводе.
– Да, что там с делом? Расскажите мне. – попросила я.
– Нападение на человека, приехали, осмотрели, проверили улики, но найти ублюдка не смогли, он успел сбежать, ни следа. – сказал Дин.
– Мне жаль. – сказала я.
– Нам тоже. – сказал Джо.
Мы продолжили есть в молчании. К нам подошёл парень, с которым я была в спарринге.
– Привет ещё раз. – сказал он, встав у нашего стола.
Я повернулась к нему.
– Привет.
– Извините, что помешал. – сказал он, обращаясь ко всем. – Я хотел извиниться.
– Не за что извиняться, расслабься. – сказала я, поднимаясь из-за стола.
– Я Стас. – представился он, протягивая руку.
– Кристина. – я пожала руку и улыбнулась ему. – Тебе правда не, о чем переживать, я не впервые получила по морде.
– Ладно, прости, что помешал ужинать. – сказал он. – Пока.
– Давай, до встречи. – сказала я, садясь за стол.
Друзья Стаса ждали его у выходи из столовой.
– Она же сказала, что ей нравятся девчонки, куда ты лезешь.
– Иди ты Санёк, я просто хотел извиниться, я никогда не поднимал руку на женщин.
Следующие их слова уже не были слышны, они далеко ушли от столовой.
– Что он там сказал про девушек? – спросил Кирилл.
– Я сказала, что люблю девушек, чтобы показать, что парни мне не интересны. – ответила я.
Ребята заржали.
– Что смешного? – засмеялась я вместе с ними.
– Ты самая сумасшедшая девчонка, какую я только встречал. – сказал Джо.
– Даже не представляешь насколько. – подтвердила я.
Обстановка разрядилась, мы снова могли смеяться и нормально общаться.
11
Дни летели с такой скоростью, что я не успевала их считать. Прошло ещё пару месяцев тренировок с ребятами, я полностью сосредоточилась на них. Я набрала килограмм шесть чистой мышечной массы, могла с лёгкостью подтянуться двадцать раз на турнике, и выжать собственный вес от груди в штанге. Штаны уже не висели на мой заднице, а обтягивали её, ещё чуть-чуть и придётся покупать следующий размер. Было приятно смотреть на себя в зеркале, как будто меня вылепили, как статую из глины, мышцы перекатывались под кожей, фигура округлилась, появилась задница, круглая, красивая. Плоский живот пересекали линии пресса. Ещё немного и будет перебор. О чём я и сказала Михаилу Ивановичу перед очередной тренировкой. Он отменил все таблетки, которые я пила, и изменил мои тренировки, чтобы не наращивать больше мышц, а укреплять их. Мой организм менялся, ему требовалось гораздо больше пищи, белка в основном, особенно на фоне ежедневных тренировок.
На борьбе тренер пытался поставить меня в спарринг с моими ребятами, но толку было мало, потому что они меня оберегали и не могли толком со мной драться. Тогда Михаил Иванович взял эту задачу на себя, и я нехерово получила несколько раз в голову, от него, пока не научилась ставить блоки и уходить от ударов. Так как рост у меня небольшой, и все противники меня выше и значительно тяжелее, акцент ставился на удары ногами, а также, на использование веса и инерции противника против него самого. Вскоре меня ставили в спарринг с солдатами из части, в начале каждого спарринга, парни смеялись надо мной, но после первых же ударов, их веселье пропадало, и они начинали драться всерьёз.
Вначале я боялась драться, боялась получить удар, почувствовать боль. Я снова вернулась в свои 10 лет, когда впервые пришла с отцом на кикбоксинг, тогда у меня тоже были эти страхи. Но со временем это прошло, появилась уверенность в себе, так же и сейчас. Страх сменился адреналином. Дин переборол себя и встал со мной в спарринг. Это было забавно, он пропустил несколько моих ударов и только после этого начал атаковать сам и всерьёз. Он был быстр, силён и по-настоящему умел драться. И только после четырёх тренировок с ним, мне наконец удалось уложить его на лопатки. Меня научили, что маленький рост и вес позволяют мне быть быстрой и юркой.
У нас так же были занятия медициной, в основном простые основы перевязки, наложения жгута и шины, инъекции внутримышечно и внутривенно, наложение швов. Это всё я и так отлично знала. Но однажды нас отвели в морг, где нам предоставили тело, для изучения. При нас ему, а это был мужчина, сделали вскрытие, потребовали опознать все органы и извлечь их из тела. Я прекрасно знала анатомию, для меня это было не в новинку, сложнее было с извлечением органов из тела. Одно дело работать с животными, я не раз делала операции и вскрытия, но человек, это было для меня сложнее.
Это должно было научить, как делать смертельные выстрелы и удары ножом, а также, не смертельные, если из человека нужно добыть информацию. Хорошо, что занятие было перед обедом, а не после него, иначе бы я заблевала бы весь морг. Там было холодно и шумел кондиционер, но он не помогал скрыть запах мёртвого тела. Мужчина умер от остановки сердца, и был в хорошем состоянии, пока его не начали резать и кромсать.
До этого момента я была в морге лишь однажды, когда меня отвели опознавать моих родителей, врач садист даже не стал отговаривать полицейского от этой идеи, хотя видел тела родителей, он с бутербродом в левой руке отвёл нас к двум отдельно стоящим столам, и молча откинул правой рукой простыни. Мало что от них осталось после аварии, лица было невозможно разглядеть в мешанине костей, тканей и крови. Я узнала их по одежде, от которой, впрочем, тоже мало что осталось. Хоронили родителей в закрытых гробах.
Тот морг я хорошо запомнила, низенькое кирпичное здание, что такое кондей там явно не знали, и запах стоял густой и тяжёлый, запах тления мёртвых тел, (мне потом он мерещился целую неделю), их там было несколько десятков, большая их часть лежала прямо на полу вдоль стен, был понедельник, плохие выдались выходные у жителей небольшого городка. Я больше старалась не вспоминать своё посещение этого заведения, но оно до сих пор иногда приходило ко мне во снах.
Этот же морг контрастировал идеальной чистотой и стерильностью. Новенькие инструменты, сверкающие металлические столы. И, о чудо, холодильники для тел! Может поэтому я чувствовала себя несколько лучше, как на лекции. Никаких личностей, педагог, однокурсники стажёры, и предмет исследования. И всё равно я это запомню навсегда.
К всеобщему удивлению, меня готовили к соревнованиям вместе с ребятами. Меня же от одной мысли о соревнования потряхивало. Всегда их ненавидела, ещё с времён кикбоксинга, все эти правила, запреты, меня дико бесили ещё в детском возрасте. Могу сказать, что через много лет ничего не изменилось, правила не для меня.
Дину очень не нравилось, что меня тоже ставят на соревнования. У него была какая-то мания, что меня хотят завербовать и использовать в своих интересах. Джо и Кирилл с ним не спорили, возможно тоже не отметали эту версию. Я же относилась к этому проще, если и так, заставить меня всё равно никто не сможет, а если попросят или предложат, я скорее всего не откажусь.
Вопреки всем моим ожиданиям, я с лёгкостью учила языки, все слова, прочтённые мной откладывались в голове. Это одна из способностей тигрицы в моём теле. Оказывается, память тигра в 30 раз лучше, чем у человека. И в ближайшее воскресенье мне предстояло выпустить свою тигрицу «погулять».
Ребята решили, что нельзя её больше сдерживать, я стала слишком раздражительной и нервной в последнюю неделю. А в понедельник нам предстояло участвовать в соревнованиях, никто не хотел, чтобы я порвала кому-нибудь горло. Сказать, что я не боялась, было бы откровенной ложью. Меня так трясло от одного воспоминания предыдущего превращения, которое я видела на видео, что снова начались кошмары. И снова меня посадили на снотворные, хотя доктор был уверен, что после превращения всё пройдёт, само собой. Я не была так в этом уверена. Дин взял за привычку ложиться вечерами со мной, он был крупным парнем, а кровать была маленькая, и нам двоим было нереально спать вместе, поэтому, как только я засыпала, он уходил к себе.
Мы с ребятами стали семьёй, я влилась в их компанию, и казалось только скрепила её. Наши отношения с Дином, Джо и Кирилл воспринимали хорошо, как будто это само собой разумеющееся. Мы свои отношения не афишировали, о них знали только ребята, возможно ещё и тренер догадывался, но он молчал.
Всё было до невозможности невинно, лёгкие ненавязчивые прикосновения, когда никто не видел, мимолётные поцелуи, когда мы оказывались наедине, где не было камер. Вся эта конспирация только разжигала чувства во мне. Сложнее было на воскресных прогулках, когда мы с Дином оставались наедине надолго. Ребята убегали от нас подальше, на несколько часов оставляя одних.
Вот это была проверка воли, в принципе, не было ничего странного в том, чтобы заняться сексом, но нас что-то тормозило. Возможно это была моя брезгливость, не хочу первый раз заниматься сексом с любимым парнем в лесу, он же не маньяк какой-то. Я предпочитаю более уютные и комфортные для этого места. Что тормозило Дина, я не знаю, ведь если бы он поднажал, я бы не удержалась, очень уж лакомый кусочек мне достался.
Меня больше не посылали к гинекологу, Блейк держал своё слово, я держала своё. Не было у меня никакого желания трахать роту солдат, но из принципа и вредности могла бы, видимо Блейк это понимал. Какую прессу ему может составить одна взбалмошная девчонка, потом век не отмоешься. Но он не знал, что у меня есть Дин, а с ним никто в этой богадельне не сравнится, и огорчать его я не стану. Следовательно, моя угроза оказалась пустой.
Мне наконец-то дали мой телефон, и я переписывалась с подругами по вечерам. Ребята меня предупредили, что всё что я скажу или напишу в нём будет известно руководству, поэтому приходилось держать секреты от подруг, что мне очень не нравилось.
К этому воскресенью я собиралась дольше обычного, то собирала рюкзак, то разбирала его. Я была вся на нервах, первое обращение, вот что меня ждало. Моя нервозность распространялась по комнате, ребята тоже подёргивались, казалось, они не меньше меня переживали о завтрашнем дне.
– Остановись. – сказал Дин, забирая из моих рук рюкзак.
Он сел на мою кровать и за руку притянул меня к себе. Ребята внезапно вспомнили, что хотели сыграть в приставку перед сном и вышли из комнаты. Я села рядом с Дином на кровать, и он притянул меня в объятья.
– Если хочешь, можем обговорить всё ещё раз. – предложил он.
– Я помню каждое твоё слово. – заверила я, поднимая к нему лицо для поцелуя. – И знаю, что могло бы отвлечь меня от всех этих мыслей. – моя рука легла ему на бедро и медленно заскользила вверх, описывая круги на ноге.
Дин закрыл глаза, тяжело вздохнул, по его коже поползли мурашки, и в последний момент он поймал мою руку, не давая коснуться его.
– Это не поспособствует твоему успокоению, скорее наоборот пробудит твоего зверя. – сказал он тихо прямо мне в губы. – Потерпи немного, и я что-нибудь придумаю.
– Думай быстрее, потому что я не резиновая и у меня давно не было секса.
– Помнишь, терпение лишь разжигает желание.
Он засмеялся, взял мой рюкзак и сам стал его собирать, я же залезла под одеяло и наблюдала за ним. Люблю смотреть на Дина, когда он чем-то занят, серьёзный сосредоточенный взгляд, плавные, перетекающие движения, как у кота, может это отражение его тигра. Завтра он перекинется в тигра вместе со мной, будет за мной присматривать и поможет перекинуться обратно в человека, ведь я, чёрт возьми, до сих пор не могу понять, что и как надо делать! Ненавижу неизвестность, это ещё хуже, чем ожидание. А сейчас во мне было и то, и другое!
Дин поставил собранный рюкзак около стула, где уже висела завтрашняя одежда, и залез ко мне на кровать. Он лёг поверх одеяла и обнял меня одной рукой. С ним я засыпаю почти мгновенно, так тепло, уютно, спокойно становится, когда он рядом со мной. И сейчас, стоило мне закрыть глаза, как я уснула.
На утро я проснулась за 15 минут до будильника, на душе кошки скребли, волновалась, как в школе перед экзаменом. В универе уже волнения нет, ты становишься старше, ничего уже не боишься, да и насрать по большому счёту на то, кто и что тебе скажет. Сегодня я вновь испытала это ощущение, оно не из приятных. Я успела принять душ, прежде чем ребята проснулись, и ждала их на диване, грызя яблоко. Как только все собрались и оделись мы отправились в путь.
Сегодня мы уже не стали останавливаться на завтрак, бежали до нашей зоны отдыха без остановки, ушло часа четыре. По пути нам встретилось большое стадо оленей, во главе с огромным, красивым самцом, у него были красивые ветвистые рога. Мы подошли совсем близко к ним, пока они нас не заметили и не умчались в лес. Это был потрясающий момент, для меня такие встречи с дикой природой очень важны, они меня вдохновляют, пробуждают во мне всплеск эмоций. Жаль, что они кратковременны и мимолётны.
По прибытию на место, мы как всегда чуток повалялись, затем разожгли костёр и хорошенько поели. Следующий час прошёл в моральной подготовке к превращению. Мы с Дином взяли полотенца и разошлись в разные стороны, чтобы раздеться. Руки дрожали, пока я раздевалась, не могла расстегнуть молнию на штанах и развязать шнурки.
– Б…дь, возьми себя наконец в руки! – прошипела я себе под нос, сделала глубокий вдох и очень медленный выдох, затем повторила ещё два раза. Стало чуть легче.
Я раздевалась медленно и до педантичности аккуратно складывала рядом одежду в стопку. Дин положил мне в рюкзак большое полотенце, я закрутила его вокруг груди, и оно доставало мне до середины бедра. Когда я вернулась на поляну, все меня уже ждали. Дин обмотал своё полотенце вокруг бедер, он легко улыбнулся мне, когда я вышла, и пошёл мне навстречу, протягивая руку. Даже его потрясающий обнажённый вид не мог унять моей тревоги от того, что должно было случиться. Я взяла его за руку, и мы сели на землю, держась за руки и прижимаясь бёдрами.
– Удачи. – пожелали хором Джо и Кирилл. Они отошли от нас метров на десять, чтобы не мешать.
– Сделаем это вместе. – сказал тихо Дин и нежно поцеловал мои губы.
Я закрыла глаза, стала дышать медленно и глубоко, пока не расслабились все мышцы. Мне нужно было заглянуть в темноту, где прячется моя тигрица и позвать её, позволить ей заполнить своё сознание. И вот перед моим внутренним взором показались два серебристых глаза. По руке, которую держал Дин пробежал укол энергии его тигра, тигрица во мне показала свою морду, она нюхала воздух, пытаясь поймать запах тигра, чью энергию она ощутила. Я не сопротивлялась, как будто отошла в сторону, давая тигрице проявить себя. Дин снова толкнул меня своей энергией, на этот раз это был целый поток, густой и мощный, что я даже не смогла дышать пару секунд. Тигрица недовольно зарычала и стала выходить из своего укрытия, чтобы показать себя, чтобы прогнать чужака со своей территории.
Она была красива, белая шерсть блестела серебром, чёрные полосы мерцали в темноте, а глаза как звёзды в ночном небе. Она недовольно била хвостом и металась из стороны в сторону. Дин издал громкий рык, и тигрица в моей голове побежала прямо на меня. В следующий миг я почувствовала, как закипела кровь в жилах, кости раскалились, тысяча уколов по коже и завершила этот момент тёплая, мягкая, пушистая волна по всему телу.
Всё это длилось не больше секунды, и я уже стояла на четырёх лапах, мощных, огромных лапах с десятисантиметровыми когтями. Рядом со мной стоял тигр, он был крупнее меня и был рыжим, его лапы были в полтора раза больше моих, глаза голубые ничуть не изменились и взгляд был человеческий. Многие думают, что у тигров, как и у домашних кошек вертикальные зрачки, это не так, ведь тигры не ночные охотники, а сумеречные, и зрачок у них круглый.
Из пасти рыжего тигра полился раскатистый рык, он звал меня за собой, мощный зверь побежал в лес, и я последовала за ним. Мы бежали быстро, лавируя между деревьями, я обогнала Дина и запрыгнула на толстую сосну, когти всех четырёх лап глубоко вошли в кору, так легко было карабкаться по дереву, это было весело, но сучья не могли удержать мой вес и трещали во всю, пришлось спрыгивать на землю. Как удивительно приземляться на четыре лапы, как на четыре пружинки, совсем нет отдачи в пятки. Дин ждал внизу, он встал на задние лапы и потянулся, оставив глубокие царапины на дереве. Я подошла к нему и повторила за ним, мои следы были чуть меньше, но это всё же было внушительно, с какой лёгкостью когти раздирали кору дерева, будто нож по маслу.
Мы несколько часов носились по лесу и карьерам, плавали в водоёме, гонялись за оленями и зайцами. На одном из самых высоких холмов была поляна и мы неплохо вздремнули растянувшись на солнышке. Но день начинал подходить к концу, и пора было возвращаться к ребятам.
Дин потёрся своей головой о мой бок, я ударила его лапой по голове, лёгкий шлепок, как в салочках, и побежала в лес со всей возможной скоростью. Он не мог меня догнать, я чувствовала его недовольство, он был немного зол, но не на меня, скорее на себя. Я притаилась за кустом, и когда рыжий тигр пробегал мимо, прыгнула ему на спину, мы кубарем покатились по склону и свалились в реку. Вылезли из реки и хорошо встряхнулись. «Здорово быть тигром», мелькнула у меня мысль. Такое чувство безграничного счастья, и нет никаких проблем.
Мы побежали дальше, сделали большой круг, вокруг нашего лагеря и вернулись к костру. Ребята тупо спали, развалившись на брёвнах, мы тихо подкрались к ним, чтобы застать врасплох, Дин сразу понял, что я хочу сделать, нам не нужно было общаться словами или звуками, мы чувствовали друг друга, как настроенные антенны. Я подобралась к Джо, Дин подобрался к Кириллу, и мы одновременно запрыгнули прямо на них с громким рыком. Ребята вскрикнули от неожиданности, и скинули нас с себя. Я покатилась по земле и растянулась у костра, рыжий тигр завалился рядом со мной. Ребята смеялись, и стебались над нами, словно мы были какими-то котами.
Пора было превращаться обратно, я закрыла глаза и постаралась расслабиться, взять контроль над тигрицей и загнать её обратно в темноту. Но она не хотела уходить, ей нравилась свобода, ей нравился тигр, лежащий рядом, его запах, она его страстно желала. В этот момент во мне тоже проснулось желание, мне вспомнились моменты, проведённые с Дином здесь наедине. Ничего не получалось, тигрица вцепилась в меня своими когтям и не собиралась отпускать. Она хотела убежать отсюда, и её не смогли бы догнать и поймать. Я встала и не поняла, как это произошло.
«Стой!» – подумала я, когти впивались в землю, тигрица стала шипеть. Это не хорошо, тигрица злилась и могла напасть. Ребята встали вокруг, пытаясь меня окружить.
Дин завалил и придавил меня к земле. Его энергия успокаивала мою тигрицу, как будто гладила кошку по голове, тигрица затихала, что-то порыкивая себе поднос. Затем ещё одна волна его силы погнала тигрицу в темноту. Обратный процесс был не менее болезненным, всё тело сковало льдом, казалось, что моя кровь заледенела в жилах и сердцу было тяжело её толкать, ощущение, как будто мясо срывают с костей, а затем волна ещё большего холода прошлась по моему телу. Открыв свои человеческие глаза, я поняла, что вернулась, а ведь могла и не вернуться, если бы не Дин. У меня не получилось самой загнать свою тигрицу, это он своей силой её укротил.
Я лежала голая на земле и меня всю трясло от слабости и холода, хотя было больше 25 градусов по Цельсию. Меня укрыли большим полотенцем, Джо и Кирилл опустились на землю рядом со мной, и пытались согреть меня своим теплом, прижавшись ко мне с разных сторон. Появился Дин, он на ходу застёгивал штаны, но был бос и без футболки. Кирилл подвинулся и Дин тоже лёг рядом со мной, притягивая меня спиной к себе, и обнимая обеими руками. Джо растирал мне ноги быстрыми движениями рук, Кирилл принёс куртки и накрывал нас вместе с Дином. Я начинала согреваться и даже на какое-то время провалилась в сон.
Проснулась я от нежного поцелуя, Дин смотрел на меня сверху, я лежала у него в объятьях, завёрнутая в полотенце и кучу курток.
– Я не стал бы тебя будить, но нам пора назад, если мы не хотим, чтобы нас разыскивали с собаками и вертолётами. – сказал он тихо.
– Я не смогла. – сказала я так же тихо. – Она меня подчинила.
Я была так в себе уверена, и испытала такое разочарование. Я подвела себя, подвела ребят, ведь они очень старались меня научить управлять своим альтрэго, столько времени и сил вложили в меня.
– Нет, ты не должна её бояться, иначе она будет это чувствовать и в следующий раз получится так же. Просто настрой себя на то, что хозяйка ты, а она лишь питомец.
– Большая киса. – почему- то мне стало весело, и улыбка поползла по моему лицу.
– Так, – подал голос Джо – мы отойдём на 20 минут, чтобы ты могла одеться спокойно, и сразу отправляемся. – они с Кириллом встали и пошли в одну сторону, вскоре пропав за деревьями.
Я медленно села, Дин поддерживал меня за спину и помог встать на ноги. Моя одежда лежала рядом, на бревне. Дин не стал уходить или отворачиваться, ну и я не стала стесняться, просто сбросила полотенце на землю, он шумно вдохнул и уставился на меня с приоткрытым ртом. Я стала перебирать свою одежду, очень медленно, ощущая кожей, как его взгляд скользит по моему обнажённому телу, и будто следуя за его взглядом по телу поползли мурашки. Очень щекотливый был момент, я знала, что Дин на меня смотрит, и знала, что ему это нравится, зачем же лишать человека удовольствия. Я взяла в руки чёрные трусики и стала их одевать, очень медленно и плавно, обратное действие тому, которое можно увидеть на стриптизе. Затем настал черед лифчика, штанов, футболки, и вот я одета, остались носки и ботинки, их к сожалению, сексуально не оденешь, если ты конечно не шутфетишист.
Когда я повернулась, Дин стоял с немного офигевшим лицом и крепким стояком, мне даже стало его немного жаль, хотя оценив его размеры, жалость быстро сменилась возбуждением.
– Что ж, твоё представление возымело тот эффект, который ты ожидала? – спросил он хриплым голосом.
– О, да! – улыбнулась я. – Но я не заставляла тебя за мной подглядывать, ты мог уйти или отвернуться.
– Ты издеваешься?! Я готов отдать всё что у меня есть, чтобы увидеть это ещё раз!
– Достаточно просто попросить.
– Нет, боюсь не стоит искушать судьбу.
– Ты бы чуток успокоился, ребята сейчас вернутся, да и бежать в таком состоянии я думаю тебе будет не очень удобно. – сказала я кивнув на его штаны.
– Если бы это было так легко. – улыбнулся он. – Знаю я один способ, как от этого избавиться, но у нас не хватит времени.
– Тогда поговорим о деле, превращение обратно всегда сопровождается такими последствиями? Я не помню, чтобы кого-то из вас так колбасило после превращения обратно.
– Так было, потому что я загнал твоего зверя, а не она сама ушла, к тому же это всего лишь второе превращение, не будь к себе сурова. Твоя тигрица сильна и очень быстра. Ты меня смогла обогнать, никому ещё не удавалось. – последнее он сказал шёпотом мне в самое ухо.
– А в человеческом виде у меня получится? – спросила я так же тихо на ухо.
– Возможно, но давай мы это на базе проверять не будем. Иначе они тебя завербуют на службу, а это тебе не нужно.
– Почему? Мы могли бы быть постоянно вместе, прикрывать друг друга. Или я не доказала, что способна на это?
– Всё не так, как тебе кажется. Это опасно, нас всех могут убить.
– Вы готовы? – на поляну вернулись ребята.
– Да. – ответил Дин, отступая от меня и взял в руки куртку и рюкзак.
– Готовы. – я взяла свою куртку и рюкзак.
Этот разговор ещё не окончен Дин, ты просто этого ещё не знаешь. В последнее время мне очень хотелось стать частью команды по-настоящему, участвовать в заданиях, выполнять опасную работу, прикрывать Дину спину.
Дорога назад прошла без приключений, скучно, очень быстро, тяжело. Доктор Мун ждал нас на КПП, наверное, хотел узнать подробности. Оказывается, он тоже перекидывается в зверя, не поверите, во льва. Я не сразу сообразила и мне никто не говорил. Но однажды после тренировки мне потребовались швы, и когда он мне их накладывал, я почувствовала его энергию. Она пробежала по его рукам на мою кожу, он случайно потерял контроль, или был зол, или проверял меня, это неважно, мне было неприятно, и я не стала спрашивать, сделала вид, что не почувствовала. Мне потом ребята рассказали.
– Как прошло? – первым делом спросил Док – Все идём со мной.
– Нормально, для первого раза. – ответил Дин.
– Дину нужны швы. – сказал Джо – но в целом всё хорошо.
– Швы? – я в непонимании повернулась к Дину. – Зачем?
– Ты меня полоснула немного, Джо заклеил царапины, пока ты была в отключке.
Я попыталась вспомнить, когда я могла такое сделать и не смогла.
– Когда я тебя полоснула? Не помню…
– В лесу, когда носились наперегонки.
Мы пришли в медблок, Дин сел на кушетку, Док надел перчатки и стал рассматривать рану на голове. Только сейчас я заметила пятна крови на футболке, на чёрном не было заметно, но я должна была почуять кровь. Сейчас, когда я уже знала, что искать, мой нос щекотал запах ржавого метала, перекатывался на языке, как будто я его лизнула. Я подошла поближе, и увидела четыре глубокие царапины в волосах, я могла снять ему скальп.
– Царапины глубокие, хорошо, что череп не пробила. – сказал Док.
Когда он стал промывать ранки, я заметила блеск белой кости под кожей. Боже мой, если бы ударила сильнее, могла бы пробить череп. У меня закружилась голова. Я взялась руками за кушетку, на которой сидел Дин, чтобы не упасть и закрыла глаза. Рука Дина нашла мою, и он сжал мне пальцы.
– Всё нормально, это моя вина, я тебя недооценивал и слишком расслабился.
– Я могла его убить, если бы пробила череп и повредила мозг?
– Его череп достаточно крепок, думаю у тебя было бы мало шансов пробить его. – ответил Док. – Посмотри, на кости не осталось следов когтей. Отсюда следует вывод: когда сражаетесь с врагом, он будет точно мёртв, если мозги или сердце будут снаружи, и, желательно, отдельно от тела.
Я открыла глаза и посмотрела на него, он говорил абсолютно будничным тоном, будто лекцию вел. Сейчас я как будто впервые рассмотрела Дока, пока он был поглощён работой. Его мощные накаченные руки покрывали шрамы, на шее и лице они тоже были.
– Почему вы стали врачом? – спросила я.
Док повернулся ко мне, он смотрел мне в глаза достаточно долго, прежде чем ответить:
– Рано или поздно тебе надоедает убивать людей и подставлять себя под пули. Хочется тихой и спокойной жизни.
– Швы или клей? – спросил Док Дина.
– Клей.
– Хорошо. – Док отошёл к шкафу с медикаментами и достал белый бутылёк с носиком.
Он лил жидкость на края раны и соединил их, прижав пальцами. Я с удивлением наблюдала за процессом, и не сразу заметила реакцию Дина. На его лбу выступили капельки пота, челюсть была крепко сжата, а глаза закрыты.
– Ему больно? – спросила я Дока.
– О да. – ответил он. – Адская штука, но завтра утром царапин уже не будет, останутся только шрамы и то не на долго.
Пока его «склеивали», Дин не проронил ни звука. Закончив с головой, Док велел лечь на кушетку, чтобы лучше рассмотреть спину, и Дин снял куртку и футболку, на спине тоже были глубокие кровавые царапины. Я села на стул перед кушеткой и взяла руку Дина в свои, а голову положила на подушку, рядом с его головой. Он открыл глаза и смотрел в на меня с расстояния в дюйм, пока Док обрабатывал ему спину.
«Я люблю тебя» – сказал он одними губами, но я смогла прочесть, и постаралась вложить в взгляд все те эмоции, которые к нему испытывала.
Когда Док закончил с Дином, то принялся за меня, измерил пульс, температуру, давление, посмотрел зрачки, постучал молоточком по коленям и локтям. «Всё отлично.» – был его вердикт. Я чувствовала себя дико виноватой из-за Дина, а завтра нам предстояли соревнования: полоса препятствий, бой, стрельба. Но меня заверили, что всё будет в порядке, и на нём всё заживёт как на собаке. Глупое выражение, мне как ветеринару оно очень не нравится.
12
Было уже за полночь, когда мы вернулись в блок, не было сил на душ, и мы тупо повалились на кровати. С утра быстро приняли душ и переоделись в спортивную одежду. Я убрала волосы во французскую косу, чтобы не мешались. Быстрый завтрак и на стадион. Там уже выстроились три группы солдат, человек по десять, мы тоже встали в строй, немного отдельно, с нами стоял тренер. По мимо наших солдат-спецназовцев, проходивших службу в этой военной части, к нам прибыли гости – военнослужащие ещё двух «элитных» частей: десантники и морпехи.
Я знала, что в десантные и морские части не так то просто попасть, там ценятся внешние данные: рост, сила, симпатичная мордашка и спортивная подготовка, одного желания мало. И солдаты, стоявшие в строе были как под гребёнку, не меньше 185см роста, широченные плечи, некоторые даже были такими же широкими, как мои ребята. Невольно по спине пробежал холодок, мне предстоит соревноваться с парнями, рядом с которыми я малявка. Самый крупный из них весил килограмм на 80 больше меня! И ладно там стрельба, на точность габариты не влияют, полоса препятствий тоже не контактное соревнование, так что не беда, а вот спарринг! Я боялась момента, когда окажусь с любым из них один на один на ринге. Драться со своими ребята не страшно, они друзья, они плохо не сделают, другое дело с чужими.
На самом деле, это были не официальные соревнования, просто генералы мерились своими достоинствами, у кого больше и круче. На эти соревнования отбирались только лучшие из лучших. Мистер Блейк единственный был в костюме, остальные мужчины в парадных кителях. Как он затесался в их компанию, не знаю, но на него поглядывали из подтяжка, а в лицо улыбались и пожимали руку. Его очевидно побаивались, видимо он был большой шишкой на самом верху.
Всё происходило в свободной форме, никаких построений, маршировки и прочей херни. Все были в спортивной удобной форме. Соревнования начинались со стрельбы. Но не просто стрельбы, на полигоне для стрельбы стояло двадцать столов, на каждом по три вида огнестрельного оружия: пистолет, снайперская винтовка и АК-74, всё в неполно разобранном виде, и пять метательных ножей. Даётся три минуты, нужно собрать оружие и попасть точно в цель на расстоянии сто метров для пистолетов, 1500 метров для снайперской винтовки и 800 метров для АК- 74. Рядом с каждым столом стоял человек с секундомером, в зависимости от времени выполнения задания начисляются баллы. Позади столов стоял помост, на котором заседали высшие чины, у них был хороший обзор, на столах перед ними лежали бинокли, чтобы рассмотреть, с какой точностью ты стреляешь.